Написано при участии Aristedes
— Кажется, зря мы с ним так мало времени развлекались… — с сомнением протянул более брутальный Тревис, ковыряя зубочисткой в зубах. — Да! Надо было его убить и изнасиловать! — сверкая глазом, заорал второй Тревис. — Ты хотел сказать: изнасиловать и убить? — поправил альфа. — Нет, лучше убить, меньше брыкаться будет! — Но, не лучше ли, когда брыкается, а? — возразил брутальный. — Лучше! Надо было его пару часов хотя бы замучить, а ты все «потом, Мастер не рад!», — заорал симпатичный Тревис. — Нам нужно достать Орака, а потом можем перепытать хоть всю больницу с ее населением, — холодно усмехнулся альфа. — Но я хочу сейчас! Мне мало! — плаксиво вскрикнул бета. — Сейчас, мой хороший! — с ледяной лаской в голосе протянул брутальный, вставая со стула и обнимая бету за плечи. — Сейчас я тебя успокою, мой любимый Тревис! — и он принялся расстегивать штаны напарника, засасывая его, что тот чуть не задохнулся. — Да, только ты меня понимаешь и любишь, мой дорогой Тревис! — вскричал симпатичный, когда губы его друга обхватили его друга. — О, как же это круто, трахать самого себя в рот! — Угу! — промычал альфа, активно работая ртом и даря своему любовнику истинное наслаждение. — Как же я люблю тебя! — орал симпатичный Тревис, со всей мочи трахая брутального в рот. — О, ты просто идеален! Только ты знаешь, как это делать! — Как всегда! — Тревис встал с колен, завалил бету на стол, освобождая от джинсов, смочил его анус и резко вошел. — О, какой же кайф отрахать себя! — Да! Какой у нас большой! — застонал бета, извиваясь на столе. — О, он такой горячий! О, как же это приятно! — Ах ты, шлюшка маленькая, растянутый! — Тревис влепил симпатичному пощечину. — И кто же тебя так раздолбал? — Это все Эйвон! Я его ненавижу! — плаксиво заявил бета. — Он обещал мне любовь и нежность, связал атласными ленточками, а потом воткнул мне в жопу пушку, а она с вибрацией! — Давай убьем его, как и Блейка?! — загорелся глаз брутального, и его член заметно затвердел. — Нет, мне понравилось! Давай как-нибудь вдвоем к Эйвону наведаемся? Мы будем плохими мальчиками, он нас накажет! — стонал Тревис, которого трахал его брутальный образ. — О, отличная идея! Давно мечтал о таком! — заулыбался альфа. — О, я сейчас кончу, я близко! О, какой ты горячий! Еби меня сильнее! Да! — заорал на весь этаж бета, дернулся в конвульсиях и залил всю форму федерации спермой. — О, блядь! — протянул брутальный Тревис, кончая в друга. — Как же я тебя обожаю! Убьем Блейка, купим домик на далекой планете и будем трахаться до потери пульса! О, как я люблю тебя! — и он поцеловал свою симпатичную половину в губы. — И я тебя! — пролепетал бета, обнимая любимого альфу ногами.***
В это время Хекс напичкал Гошу успокоительными, ибо этот псих ненормальный тянул свои загребущие лапы к нему, истекая слюной. А потом, после трудов праведных, решил навестить Джека, но от переполняющей его нежности, Хекс дверь захлопнул, но на засов, запор, амбарный замок и тридцать цепочек не закрыл. На Гошу успокоительное подействовало избирательно, мозги уснули, а тело жаждало приключений на задницу. Он осторожно выбрался из палаты, огляделся по сторонам и, неуверенно переступая ногами, потянулся в сторону приключений. Первая дверь, на которую он наткнулся, была мятежного революционера. Блейк, у которого истыканный зад утих, наконец-то спокойно уснул. Хекс, по какой-то ему неведомой причине, оставил нараспашку все двери, кроме двери Седьмого и двери отделения. Остальные могли сто раз уже убежать, пока Хекс приводил в божеский вид палату Джека. В голову Гоши вдруг пришла мысль, а что, если это его обожаемый Эйвон спит в кроватке. А если это он? То почему он, Гоша, не может принести пользу? Может, еще как может. И Эйвону точно понравится. Гоша просочился в палату, проник под одеяло и начал ублажать того, как ему думалось, кого он страстно любил. И любовь к которому свела его с ума. Но поскольку это был Блейк, и он спал под действием всех тех лекарств, которые ему вкололи, он ничегошеньки не заметил и не почувствовал.***
— Если ты так хреново относишься к своим обязанностям, — невозмутимо отчитывал Эйвон смущенного Хекса, — то я могу сказать главврачу, что ты не пригоден для этой работы. — Только не это, — Хекс напугался. Если его отстранят, то ведь Джек… Как же он будет без Джека? — Ты должен более серьезно подходить к такой важной задаче, — спокойно сказал Эйвон, — ладно. Я не буду докладывать об этом инциденте. Я ничего не видел и не знаю. Ты можешь идти, а я займу твой пост, потому что на сегодня твое дежурство кончилось. — Спасибо, Эйвон, — смущенно промямлил Хекс и ушел. Эйвон прошелся по палатам. Снял с спящего Блейка Гошу, надавал ему по сраке и вернул в палату. Запер. Основательно. Нашел в коридоре Гоиньку, которая спала сном младенца. Вернул в палату, запер. Шпрот, единственный из троицы никуда не ушел, поэтому Эйвон проверил, спит ли он, и тоже запер двери. И наконец все затихло. И остаток ночи обещался быть спокойным. Эйвон достал журнал по квантовой физике и принялся читать.