* * *
Нина весело бежала к своим родителям, чтобы показать и поделится конфетками, которые ей всучил добрый дядя Астерий, переодевшийся в Деда Мороза. Малышка аккуратно пробралась к дверям лаборатории. Увидев, что взрослые говорят о чём-то, девочка решила напугать их: выскочить из-за угла, крича: «Хотите конфетки!?» или «С Новым Годом!». Посмеиваясь своему хитроумному плану, девочка притаилась, прислушиваясь к беседе, чтобы выскочить в нужный момент. - Ронья, - каким-то странным голосом произнес Фавий. - Ты и Нина мне не настоящая семья. Девочка услышала только эти слова. Остальное пронеслось в её голове не найдя опоры. «Нина мне не настоящая семья» - повторялось в её голове снова и снова. Но… как так? Ведь Роня говорила, что её отец очень любит всех людей на Элионе, потому что он ангел! А Нину любит особенно! Очень-очень сильно! Он ведь с таким трепетом и любовью всего относился к малышке! В какой-то момент круговорот пестревших страшных мыслей, полных немых вопросов, прервал крик Рони: «Я тебя ненавижу!» - и смачный шлепок, пощечина для Фавия. Нина вдруг почувствовала, как что-то капнуло на ручки, которые сжимали пакет с конфетками у сердца. Девочка бросила сласти на пол, прижав ладони к лицу. Пальцы тут же вымокли от её слёз. Как она могла не заметить, что плачет? Девочка хотела зареветь во весь голос, но не желала выходить к родителям. Они ей – не семья! Раз они так ненавидят её, как и остальные, то она уйдёт! Сбежит, как сбежала от тёти Аллы! Девочка бросилась бежать по коридору научного центра. Внезапно, она пребольно с кем-то столкнулась и упала, ссадив ладошки. И малышка не выдержала: дав себе волю, Нина зарыдала во весь голос, даже не пытаясь скрыть, как расстроена. Вдруг девочку кто-то нежно поднял на руки, прижал к груди, низкий женский голос тихо нашептывал ей слова утешения: - Ты что плачешь, милая? Больно очень? Давай я подую тебе на ладошки, и всё пройдёт. - Тётя Долорес? – удивилась Нина. - Не называй меня тётей. То, что я на столько лет старше твоей мамы ещё не делает меня злобной старой каргой, то есть – тётей, - улыбаясь, попыталась пошутить богиня, но Нина лишь зарыдала сильнее. - Она мне не мама! – закричала девочка, глотая слёзы. – И папы у меня нет! Он преда-а-атель! - Тшш, тшш, милая, – сказала Долорес, покачивая девочку на руках. Но Нина не желала утихать. Как так могло обернуться? В священную Новогоднюю Ночь, которую они должны были провести все вместе, оказалось, что Фавий не хотел становиться Нине отцом, а Ронья его ненавидит! Почему это должно было случиться сегодня с Ниной? Почему? – У меня тут идея есть, - сказала Долорес, подумав. – Мы отомстим твоим родителям. Давай мы спрячемся от Роньи и Флавия. Пока они будут тебя искать – переволнуются страшно. Это станет для них уроком, как постоянно ругаться. К тому же это станет их проверкой: если они не кинуться тебя искать, то они, и правда, не твои родители, но если найдут тебя – значит, они очень-очень сильно тебя любят. Нина уверенно кивнула, пытаясь протереть слёзы, залившие её лицо. Долорес вытащила из кармана штанов широкий явно мужской платок, и вытерла им всё лицо малышки, заставила высморкаться. - Неллас, мы меняем планы! – закричала богиня, подзывая свою подругу. - Что на этот раз? – страдальчески вздохнула Неллас. – Ты просто неудачник, как можно столько раз прервать нашу миссию!? Мы её уже сколько сдать её не можем? Неделю?! Две… Вдруг светловолосая богиня заметила на руках подруги плачущую Нину, сморкающуюся в платок. Девочка махнула Неллас в знак приветствия рукой, поманила к себе. Женщина кивнула, подходя ближе и заговорщицки спрашивая у Долорес план действий: - Мы похищаем Нину. Звони Тиберию, он должен прикрыть наш отход. Делаем всё максимально скрытно, чтобы Флавий ничего не заметил и не заподозрил. Мы должны совершить абсолютное похищение века, - оскалилась Долорес. - А что если они, и правда, не будут меня искать? Или не найдут? Что тогда мне делать? – обеспокоенно спросила Нина. - Я уверена, как они заметят, что тебя нет, тут же кинуться искать. В своё время не только Ронья, но и Флавий приложили очень много усилий, чтобы стать с тобой семьёй. И я не верю, что они так просто захотят от тебя избавиться. Но если так и произойдёт – я заберу тебя к себе, или отправлю к Нику. Как тебе уговор? – спросила богиня, прищурившись. - Я… Я согласна! - нерешительно сказала Нина. - Ну, вот и отлично! – задорно сказала Неллас. – Всем тихо, звоню Тиберию! - Алло, Неллас? – на планшете появилась удивленное лицо мужчины, принявшего видео-звонок. - Ты можешь прикрыть наше с Долорес отступление в зал совета? – елейным голоском спросила Неллас. - Зал совета? – ошалело переспросил Тиберий. – Разве вам туда можно? А-а-а, точно, вспомнил. Совещание же на носу. Почему прикрыть? Анонимность обеспечить, да? Типа важные особы, - рассмеялся Тиберий, уже начиная что-то делать на своём компьютере. – Постой-ка… Почему вы там с Ниной? Вы что, похищаете её!? - Мы всего лишь одолжим ребенка до поры до времени. Просто Роне с Флавием надо поломать головку над тем, куда делась их милая дочурка, и при этом помириться, понимаешь? – Неллас сделала милые глазки и, склонив голову на бок, приложила палец к губам. – Пожалуйста, сделай это для меня. Ты же меня лю-юбишь? - Кто убьёт меня за это раньше? Флавий или Ронья? – тихо сказал Тиберий в пустоту. – Конечно, я прикрою вас. - Спасибо, милый! – воскликнула Неллас. – Когда у тебя спросят про девочку, скажи, что не знаешь где она. Или говори отговорками до последнего. Поверь, я узнаю, как быстро ты сдался своим страхам. Ты же знаешь, как я ненавижу слабых мужчин? - Да, - повесив голову, ответил Тиберий. – Я всё для тебя сделаю. - Люблю тебя, - прошептала Неллас, посылая своему возлюбленному воздушный поцелуй. - Поговорила? – спросила у неё Долорес, гаденько подхихикивая. – Теперь пошли скорее, пока они не перерыли научный центр за так и не нашли нас. Неллас кивнула и девушки устремились в зал совета.* * *
Успокоившись, я начала искать Нину по научному центру. И к своему ужасу довольно быстро поняла, что ребенка нигде нет! Всполошившись, забежала к Флавию, и мы вновь начали выяснять на повышенных тонах, где Нина. Когда оказалось, что ни я, ни он, не видели её, не брали и не прикасались после нашей ссор (ведь явно было, что пропала девочка именно в этот промежуток времени) то здорово растерялись. На меня накатил настоящий ужас. Что же я за мать такая, если меня угораздило потерять собственную дочь? Опустившись на корточки, я закрыла лицо руками, скрывая слезы и легонько ударяя себя по щекам, чтобы прийти в себя и решить, с чего начинать поиски. Флавий неожиданно присел рядом и погладил меня по спине. Кажется, он совсем не волновался. Но когда я, яростно вскинув голову, с кипящей злостью в глазах взглянула на него, то поняла, что и на его лицо волнение наложило свой отпечаток. Элай, я сдаюсь. Не могу я больше с ним ругаться. Это слишком тяжело. Я просто упала в его крепкие объятия, тем самым принимая примирение, снова подчиняясь более сильному и умному мужчине. Как ужасно было вновь чувствовать свою слабость. Причём слабость во всём. Но мне не было за это стыдно. Если я его люблю так, как и он меня – то мне не стыдно за свои чувства и поступки, ведь и он рискнет всем ради меня и моей дочери, если потребуется. - Я посмотрю на всех камерах видеонаблюдения. Ты пока можешь оббежать научный центр, в случае, если похитители ещё не ушли, а их кто-то прикрывает, - сказал Флавий, возвращаясь к компьютеру. – Не сомневайся, мы найдём нашу дочь. - Спасибо, - отозвалась я, выходя из комнаты. Всё же наши нередкие ссоры каждый раз заканчивались моей немедленной капитуляцией. Мы ругались и ссорились по тридцать раз на дню, шипели друг на друга как кошка с собакой. Но почему-то каждый раз после этого мирились. До сих пор не могу понять – почему? То ли я не могу прекратить его любить – то ли что-то ещё. Хоть и редко, когда я совершенно не хочу мириться, Флавий сам возвращает меня к себе. И ему совершенно наплевать, хочу я этого или нет. Ведь просто он однажды заявил, что я его женщина, и отделаться от этой бирки мне так и не удалось. Через пару минут бега по научному центру, я поняла, что Нины здесь и правда нет. Хотя, наверное, стоит упомянуть, что я видела, как две подозрительные женщины уводят с собой маленькую девочку в шаттл. Но я была далеко и не успела заметить кто они и моя ли с ними девочка. В тот же момент мне позвонил Флавий и сказал, что видеонаблюдение ничего не засекло, потому что его явно кто-то подделал. Я даже удивилась такому повороту событий. Точнее, как такое можно было заметить? Флавий хмыкнул и пояснил мне: - На одной съёмке я вижу, как Нина сталкивается с… всё же это Долорес. Лица не видно за дурацкой соломенной шляпой. Потом к ним подходит кто-то ещё, они пару минут стоят и уходят. Однако на следующей камере видеонаблюдения ничего нет. Кроме этого, не успел я досмотреть запись, как она тут же была стёрта и заменена другой, - монотонно объяснил Флавий. – Мою систему безопасности взломать сложно, так что я думаю, это был кто-то из моих адептов… - Тиберий! – не думая, воскликнула я, уже стоя на пороге лаборатории Флавия и пытаясь отдышаться. - Почему ты так считаешь? – нахмурив брови, спросил мужчина. - Ну, ты и тупой суха-ха-харь, - всё ещё восстанавливая дыхание, заявила я. – Тиберий по уши влюблен в Неллас, и она естественно этим воспользовалась! - А Долорес и Неллас вечно ходят парой! – догадался Флавий. – Поэтому записи и подчищены! Ха! Это было довольно легко. - Поднимай свою задницу со стула, и полетели к Тиберию. Чем быстрее мы выбьем из него, где наша дочь, тем быстрее её найдём. Но Флавий не двинулся с места. - Ну, что такое!? Ты не хочешь её найти!? – вновь горячо воскликнула я. - Нет, хочу, просто… Нина услышала, как мы ссорились. Она убежала вся в слезах и… - начал Флавий, но я его прервала. - Сначала мы найдём ребенка, потом обсудим эту проблему! – сказав это, я ухватила учёного за руку, вытаскивая из научного центра.* * *
Дверь в лабораторию Тиберия с моей подачи была выбита ногой. Я, конечно, понимала, что Долорес или Неллас с моей дочерью ничего плохого не сделают, но… Я действительно волновалась за Нину. В ссоре с Флавием было сказано очень много слов и услышав их малышка… Это слишком ужасно, чтобы даже представлять. Она подумает, что ни я, ни Флавий не любят, ни её, ни друг друга, несмотря на то, что это совершенно не так. У меня даже ком в горле встал, от одной мысли, что малышка перестанет считать нас своей семьёй. Флавий моральной поддержкой постоянно был рядом и держал меня за руку. Но моего нервного состояния это не могло исправить. Поэтому «выбивать» правду из Тиберия, я могла уже не только словами… Сделав шаг внутрь лаборатории, я громко закричала: - Тиберий! Где они?! На минуту всё затихло, пока мужчина лихорадочно соображал, как реагировать на такое фееричное появление такой угрожающей парочки, как меня и Флавия: - Ронья!? Э-э-э… Ну, я не знаю. Вроде, они собирались сходить за подарками для вас. - Тогда зачем ты их прикрывал, стерев все записи на камерах наблюдения в научном центре!? – кричала я, подходя ближе и едва ли не беря Тиберия за грудки. Мужчина громко сглотнул и дрожащим голосом ответил: - М-может пот-потому, что он-ни хотели-ли сде-делать вам сюрп-приз? - По глазам вижу – врёшь, - грозно прошипела я, хватая Тиберия за воротник. – Или ты говоришь мне, где МОЯ дочь, или ты валяешься в реанимации всю зиму! - Наве-вер-рное, они пошли на каку-кую-нибудь мис-си-си-сию! – заикаясь, ответил Тиберий. - Нет. Я им не давал никаких миссий. Когда они сегодня заходили сдать последние задания, я слышал, как Долорес кричала, что у них, наконец, выходной. Тиберий, скажи, где НАША дочь, иначе… у нас с Роньей есть множество идей, как сломать тебе жизнь. - С-сломать? – в ужасе переспросил Тиберий, нервно закусив губу и зажмурившись, сказал. – Ломайте. Я не сдамся. Я отпустила Тиберия. Хах, решил поиграть в героя. Ладно, я всё равно не собиралась избивать друга. По крайней мере – пока. Скорее всего, Неллас просто чем-то шантажировала бедного парня и если он сдастся – ему уж точно несдобровать. Эта богиня и сама кому угодно жизнь сломает, тут уж не прогадаешь. - Флавий, лезь ему в голову, - сказала я, ухватив Тиберия за плечи и прижав к стене, чтобы не пришлось бегать за трусливым мужчиной по всей лаборатории. - Чт… в голову? Подожди! Не-не надо! – в ужасе, пытаясь вырваться, орал Тиберий. - У меня и так голова слабая! После всего, что мы с ней пережили! Ты забыл про тот случай?! Я ведь опять могу всё забыть! - Наша дочь важнее твоей памяти, - ледяным тоном отозвался Флавий, поднося руки к голове Тиберия. С ужасом учёный опустил голову, пролепетав что-то вроде: - Неллас, прости, я очень тебя люблю, но они всё равно узнают. А покопавшись в голове – узнают ещё больше, чем из моих слов, - после мужчина продолжил говорить громче. – Я всё расскажу. Долорес с Неллас повели девочку в зал совета. Я собралась уходить и благополучно бы ушла, если бы Тиберий не прибавил: - Бегите, бегите, пока они оттуда не ушли. - Флавий, у тебя есть скотч? – елейным голоском поинтересовалась я. Тиберий сразу понял, к чему я клоню и шарахнулся в сторону, но его за руку поймал Флавий. - Уверен, что-то такое завалялось в карманах, - хищно скалясь, ответил мне мужчина.* * *
- Долорес, как считаешь, я плохо поступила? – вдруг спросила Нина, свесившись с одного из кресел. Долорес, сидящая рядом на полу, повернула голову и удивленно уставилась на девочку. К сидящим подошла Неллас и, погладив Нину по голове, сказала: - Не волнуйся. Ты ни в чём не виновата. Мы сами тебя похитили и держим как заложника. Выбора идти с нами или нет, у тебя не было, - женщина тепло улыбалась девочке какой-то своей особой, лисьей улыбкой. - Но если… Если они меня не найдут? Они же будут очень волноваться, и переживать на этот счёт? – снова озвучила свои мысли вслух Нина. - Уверена, они тебя найдут, - заявила Долорес. – Более того, они уже выпытали из Тиберия всё что можно и нельзя, избили его, а сейчас стоят прямо за этими дверями и обсуждают, как помириться с тобой, - приложив палец к губам, задумчиво изрекла девушка. - Откуда ты знаешь? - удивилась Неллас. – Поверить не могу, что Тиберий так быстро сдался! Когда приду домой – устрою ему головомойку! – надув губки, сказала богиня. - Если ему эту головомойку не устроил Флавий, - засмеялась Долорес. – Ты же знаешь, что от него ничего не зависело. Как только наш маньяк науки решил взломать ему голову, так сейчас он сюда и придёт. - Никак не могу понять, ты это в шутку говоришь, или у тебя дар пророческий? Про Ронью тогда всё сказала, теперь вот это, - покачала головой Неллас. - Что за история с Роней? – удивилась Нина. - Когда Ронья пропала на пару недель, - ответила Неллас. – Перед её уходом Дол сказала, что Ронья в тот вечер домой не вернётся. Так оно и было. - Ага. Флавий тогда все силы приложил, чтобы спасти Ронью, да и сохранить вашу семью тоже, - самой себе как-то грустно улыбнулась Долорес. – Если честно, не ожидала увидеть его таким. Всё же они горячо друг друга любят, хоть и постоянно цапаются. - Это точно, - кивнула Неллас. - Я так больше не могу! – сказала Нина, вскакивая с места. – Я возвращаюсь к своим родителям. Я чувствую, будто предала их, заставив волноваться. - Хорошо, малая, - улыбнулась Неллас. – Сама доедешь до научного центра или мне тебя проводить? - Сама, - кивнула Нина и подошла к дверям, когда те, вдруг открылись.* * *
Сглотнув, я аккуратно тронула дверь зала совета. Флавий положил свою руку рядом и открыл дверь, потому что я была не в силах этого сделать. Слишком сильно боялась. Я страшилась то ли того, что Тиберий солгал нам (хотя по нему было видно – говорит правду) то ли увидеть Нину. Потому что я не знала, что сказать ей, как дать ей понять, что она любима и всё в порядке даже после такой громкой ссоры? К всеобщей неожиданности, в дверях застыла Нина. Девочка стояла прямо на пороге и невидящим взглядом смотрела сквозь нас. Я рухнула перед малышкой на колени и крепко прижала её к себе. Из глаз прыснули слёзы. Наконец-то я нашла своё маленькое сокровище! - Прости меня, Роня, - тихо сказала Нина, осторожно обнимая меня. – Прости, что заставила волноваться. - И ты прости нас, прости, что постоянно ссоримся и заставляем тебя переживать. Мы больше так не будем, честное слово, - тут же пролепетала я, зарывшись в отросшие за осень волосы Нины. – Мы так волновались за тебя. Пожалуйста, не убегай больше. Девочка тихо задрожала в моих объятиях, я почувствовала, как у неё по лицу текут солоноватые слёзки, а маленькие ручке крепче прижимают меня к себе. - Прости, мама-а-а, - заревела девочка, крепко стискивая меня в своих объятиях. – Я больше не бу-у-у-уду, честное слово! Мама. Нина ещё ни разу не называла меня мамой. Это слово для нас обеих было такое особенное, что произносить его просто так было крайне невежественно. Но если Нина и правда считает меня своей матерью… Я не знаю, что мне делать… Счастье во мне плещется выше краёв, выше того, что могу вместить в себя. Разве я могу быть ещё счастливее? Флавий присел рядом с нами, нежно обнимая и меня, и девочку: - Нина, мне очень стыдно за то, что я сказал в пылу ссоры. Это не правда. Я считаю вас с Роней своей семьёй уже очень давно. И люблю вас обеих очень-очень сильно. - Я тоже вас очень-очень люблю, - прошептала Нина, глотая слёзы счастья. - Я тут подумал, - вдруг сказал Флавий. – Этот Новый Год я больше всего хочу провести с вами. Оказывается, что да.