О пользе личных дневников

Он спал, сидя за столом. Где же еще… Кровать ведь неудобная, а дубовая столешница куда более предпочтительна. На столе горела всего одна свеча. Экономит он, что ли?.. Мокрые после недавнего душа волосы. Тонкая пижама из шелка. Ровное дыхание. Глубокий, но чуткий сон, который можно прервать, сделав всего одно неверное движение, один неосторожный шаг… Ю замер на пороге. Разбудить или подождать, пока проснется?.. «Нет. Откладывать нельзя, иначе снова сбегу». Он подошел ближе и дотронулся до его плеча. Сквозь тонкую ткань пижамы Ю ощущал, как горит его кожа. Что-то внутри него самого тоже зажглось жутким адским пламенем. Это новое чувство напугало Ю. В общем-то, он боялся всего нового, так что ему простительно. Гакт не шелохнулся. Ю резко сжал его плечо сильнее, после чего Камуи зашевелился и недовольно пробубнил: - Тебе не хватило трех раз?.. Сейчас…подожди, я иду… Ю понял, о чем речь. Действительно, сложно ли понять взрослому человеку. Нутро обожгло новой вспышкой адского пламени. И до Ю, наконец, дошло, что это было. Ревность – крайне пренеприятнейшая вещь. Из-за этого самого чувства столько хороших людей погибло… Бедный Хайд. Знал бы он, каким отборным матом его сейчас мысленно покрывал безобидный с виду Ю-тян, которого сам Такараи считал сущим дитем! Ю потряс Гакта за плечо. Просыпаясь и окончательно возвращаясь в мир наш бренный, Камуи пребывал не в самом лучшем расположении духа. Развернувшись, он злобно уставился на Ю, смерив того взглядом. - Ах, это ты… Ну-ну, чего хотел-то? «Как он равнодушен… Наверняка, я себе понапридумывал бог весть чего…» - Гаку-тян, я поговорить хотел… - А, опять… Ну, говори, раз пришел… - Гакт потянулся к нижнему ящичку стола, выудил оттуда бутылку сакэ и две рюмки, и сразу же принялся разливать. Первая – для него самого, вторая… тоже для него. Немного отпив, Гакт сморщил лицо. - У-у, гадость какая… Ну, так чего там у тебя? Ю колебался. Глядя на плавные движения Камуи в слабом колеблющемся свете свечи, он думал лишь о том, какая у него, должно быть, нежная кожа. Сразу захотелось прикоснуться, ощутить кончиками пальцев ее бархатную матовость, смять в ладони черный шелк волос… Дождь за окном усиливался, и Ю подумал, что хорошо бы увидеть Гакта в мокрой рубашке, которая липнет к стройному, разгоряченному телу… Стоп! Какая рубашка?.. Любовь, Ю-тян, любовь, а не секс, понимаешь?? Ю, конечно, понимал. Но ведь эта самая любовь была неотделима от секса. Боже, как эротично он пьет… Не обращайте внимания. Вот они, нынешние тихони – преданно смотрят в глаза, а сами так и норовят залезть к вам в трусы. Он собирался уже произнести ту фразу, которую терзал вот уже несколько месяцев, но внезапно со стороны двери раздался слегка удивленный возглас: - Ю-тян? Ты чего тут? Ю развернулся. Конечно же, он знал обладателя этого голоса. Его тут еще не хватало. - Гакт, ты опять надираешься в одиночку? Пошли спать! - Ю, вроде как, хотел мне что-то сказать, но это наверняка подождет до утра.. – Гакт налил себе еще рюмашку и выпил залпом. Решимость Ю подвергалась нехилому отпору. По крайней мере, пошатнуться она уже успела. Но, когда голос снова подал Хайд, Ю понял, что лучше съест свою руку, нежели даст Гакту уйти с этим…с этим… «Тьфу ты, даже подходящей клички ему не придумаешь! Тоже мне, мистер Совершенство!» - Пойдем, Гаку, Ю-тяну тоже пора спать… - Хидето плавно подплыл к Камуи и забрал у того бутылку. - Я сказал, что хочу поговорить, и это не может подождать до утра! – гневно выпалил Ю. Хайд скептически выгнул бровь. Глядите-ка, у младенца прорезался голос! Гакт, снова потянувшийся было к бутылке, которая так заманчиво маячила в руке Хайда, замер на полпути. - Хайд, лучше тебе уйти. – Голос Ю не был похож на голос Ю. Ну, вы сами посудите. Разве может Ю-тян назвать Хайда Хайдом? Разве он может обращаться к нему на «ты»? И разве Ю когда-нибудь говорил таким строгим, безапелляционным, а главное, властным тоном? Неудивительно, что Хидето, мягко говоря, был смущен. А Гакту резко стало весело. После пары рюмок сакэ его развезло. Хотя, спросонья ему бы и одного хватило. - Ты слышал, Хайд?- Камуи рассмеялся и похлопал удивленного друга по плечу. – Вот она, молодежь, как бы ты сам сказал. Никакого уважения… Пороть нещадно! - Ю-тян, - осторожно выдавил Хайд, - с тобой все нормально? Точка кипения достигла высшего предела. Ю был зол. Ю ревновал. Ю желал. Ю любил. Столько эмоций сейчас удерживалось в нем с огромным трудом. И, если бы Хайд сейчас не ушел, он бы еще и буйствовать начал. Но Хайд, как раз, уходить и не спешил. Оно и понятно, - какой-то сопляк приказывает ему удалиться! Больше всего Хидето бесило такое крайнее неуважение к своей персоне. Но Ю оказался тоже не так-то прост. Ему хватило пары секунд, чтобы преодолеть расстояние, разделявшее их с Гактом, а затем, поравнявшись с ним, решительно схватить за руку. Хайд даже моргнуть не успел, а Ю уже тащил Камуи в коридор. Гакт не упирался. Да и зачем? Вряд ли Ю собирался затащить того в темную-темную комнату, чтобы расчленить и выцедить из него всю кровь… Нет, цели у Ю были куда более мирные. Толкнув незапертую дверь ногой, он втащил туда Гакта, который был все же немного удивлен. Свет Ю так и не включил. Сознаться в том, что любишь собственного друга, почти брата, можно сказать, легче без назойливо бьющего в глаза освещения. - Ты чего? Пьяный, что ли? – это был единственный довод, который мог предположить Гакт, объясняя самому себе поведение Ю. - Я чертовски трезв, - отрапортовал тот. «Чертовски? Здесь точно что-то не так… Может, догадался, что я его гитару спалил? Ну, и пусть… Сам заслужил!» - Тогда что не так? – Ю все так же держал его руку. – Отпустишь ты меня, в конце концов? Гитарист просто смотрел на него, не отрываясь. А потом, наконец, ответил на вопрос: - Нет, не отпущу, - и как-то горько улыбнулся. Гакт попытался вырвать из его цепких лапок свою руку, но не удалось. Что-то не так. Ю сошел с ума? Ну точно, пьян… - Сядь, - приказал он Камуи, указав на свою кровать. Гакт в ответ недоуменно поднял бровь. - Чего?.. Зачем это? Я и стоя могу послушать… Давай быстрее, у меня мало времени. И вообще, не очень-то я настроен сейчас о чем-либо говорить. Камуи казался непреклонным, сверля Ю пронзительным взглядом. Ю тяжко вздохнул, словно в эту секунду принял жизненно важное для себя решение, но не решался его исполнить. Крепче сжав кисть Гакта, и потянув к кровати, он силой заставил его сесть. Заставить Гакта сделать что-либо мог только отец, да и то палочным методом. Сейчас подчиниться его принудила глубоко мрачная решимость, отразившаяся на лице Ю. Сам Ю сел у колен Гакта и обреченно взглянул на него. - Ты еще долго будешь меня мучить? Гакт растерялся. Этот вопрос показался ему, по меньшей мере, странным. «Мучить? Тебя? Я?? Чем??? Ты в своем уме???» Голос Ю был совсем тихим, словно бы он боялся, что Гакт, всё-таки расслышав его, даст ответ. И Гакт расслышал, на несчастье Ю. - Послушай, в какие это игры тебе вздумалось играть? – Гакт внутренне негодовал. «Убил во мне всякую надежду, так теперь еще и издеваешься? Ну, держись!» - Игры?.. – задумчиво переспросил Ю и, неожиданно для Гакта, положил голову ему на колени, при этом обхватив руками талию. - Ю? С тобой всё в порядке? – Камуи уже начал сомневаться в адекватности своего гитариста. В ответ ему раздался тихий смех, еще больше удививший его. - Не знаю… Но ты все-таки ответь на вопрос, Гаку-тян, долго еще это будет длиться? - Ты о чем?.. Ю вдруг поднял голову и взглянул на Гакта странным пронизывающим взглядом. - Я спрашиваю, долго ты еще будешь издеваться надо мной, трахаясь с этим… с этим… - каждый раз, когда дело доходило до того, чтобы как-то «обласкать» Хайда, Ю не мог придумать ни одного подходящего обидного прозвища. Ну, не шло маленькому и светлому Хидето амплуа негодяя. Что уж тут скажешь?.. – Долго мне еще слушать его стоны? Ответь мне, Гаку-тян… «Ах, вот оно что! Значит, спать мешаем?!» - Ты вполне можешь переехать обратно в свою квартиру. Я не держу тебя. А мои с Хайдом отношения тебя не касаются, - равнодушно и холодно ответил Гакт и, поднявшись, сделал попытку покинуть комнату. Но не тут-то было – тонкие цепкие пальцы еще сильнее, почти до боли, сжались вокруг запястья, что окончательно вывело Гакта из равновесия. – Отпусти, черт тебя подери! Займись делом! Напиши еще одну проникновенную песню! Найди себе девушку, или шлюху какую-нибудь, в конце концов! Только оставь меня в покое! Не лезь! Ясно?! На всю эту гневную тираду Ю ответил лишь спокойным вопросом. Спокойствие это, впрочем, было весьма обманчивым. Сегодня пробудился новый Ю, который не собирался делить Гакта ни с кем, тем более, с Хайдом. - Ты его любишь? Гакт расхохотался. - А тебе-то какое дело? Дело до этого Ю, конечно же, было. Но что, если Гакт ответит утвердительно? Оставит ли их Ю? Уйдет ли, смирившись?.. - Впрочем, погоди. – Лицо Гакта на секунду приобрело задумчивое выражение. – Я, кажется, знаю, в чем дело. Тебя Чача подослал? - Чача-тян?.. – удивленно переспросил Ю. А он-то тут при чем? - Да. То есть… Он, как обычно, пытается показать, насколько его присутствие здесь всем жизненно необходимо. А ты, разумеется, пожалел бедного друга и пошел на благородный поступок. Ты тоже хорош. Тот еще агнец. Бедный маленький Ю. Ты можешь быть свободен. Я в полном порядке, скажи ему, чтобы не докучал мне. А с Хайдом мне хорошо, - Гакт мечтательно закатил глаза. – Просто не представляешь, что он творит в постели… м-м-м… Твоей шлюхе и не снилось. Вот, например, сегодня – два часа без остановки, представляешь? Кто еще на такое способен?.. Пытаясь задеть Ю, Гакт попал в точку, сам того не подозревая. Ему всего лишь хотелось уверить Ю в том, что с ним всё в порядке и в опеке, а тем более, в жертвах он не нуждается. Чувствительный Ю воспринял это по-своему. Ревность, которую, как весьма неприятную человеческую черту, он для себя открыл совсем недавно, постепенно всплывала наружу. - Гаку-тян, ты не ответил на мой вопрос, - напомнил Ю, сжимая кулаки и еле воздерживаясь от желания пойти к Хайду и поговорить «по-мужски». Камуи встал. Ему не хотелось больше разговаривать. Ему вообще сейчас было трудно воспринимать человеческую речь. А речь Ю тем более. От выпитого сакэ его немного покачивало. Ну да ладно, это ничего, главное – уйти отсюда, и как можно скорее. И, когда он, наконец, уже дошел до порога, вслед ему раздался глухой, хриплый и непривычно жесткий голос Ю. - Никуда ты отсюда не уйдешь…