О пользе личных дневников

— Я ненавижу этих гребаных комиков, — процедил Гакт сквозь зубы и плюхнулся на кресло. — Ты всегда разделываешь их под орех, но все равно ненавидишь? — Чача насиловал струны гитары, пытаясь наиграть очередную невероятную мелодию. Злой Гакт — это всегда страшно, поэтому нужно льстить его самолюбию. Акане говно?Да, пожалуйста, только бы не страдала самооценка звезды, а по большей части, конечно,друга. Чача бросил на него насмешливый взгляд. На кой черт он соглашается, если так ненавидит все эти шоу? В этом крылась загадка, которую не мог разгадать даже великий сыщик Чачамару Холмс. — Где Ю? Чачамару знал все и про всех. Даже если бы на другом конце света женился троюродный брат его дедушки, которого он никогда не видел — и это бы не ускользнуло от его зоркого взгляда и всегда оттопыренного уха. — Сидит дома с гриппом и температурой под сорок, — невозмутимо ответил он. — Чего?! — Еще со вчерашнего дня, сразу после того, как набил тебе фингальчик... Гаку, ты совсем из ума выжил, говорил же: твоя норма – одна бутылочка светлого пива, а ты... — Заткнись!... — Слушай, а может, тебе все-таки извиниться перед ним? — За что? — изумился Гакт. — За то, что вел себя, как свинья. — Я был пьян, — парировал Камуи. — Знал я одного парня, который любил к бутылке приложиться. Ну, так вот, не рассчитал он однажды дозу и в порыве пьяного бреда укокошил жену и двоих детей,а потом мать и отца... Его расстреляли. — Ась? И как же звали беднягу? Чача на мгновение задумался. — А-а-а-а-а-а... Арашико Татсума. Никакого Арашико Татсумы никогда и в природе не существовало. Чачамару выдумал его и эту поучительную историю так, для острастки. — Я, конечно, видал в жизни идиотов, но ты, Чача... — Так! Я не собираюсь слушать оскорбления в свой адрес, тем более от пьянчуги вроде тебя. В следующую минуту завязалось что-то вроде дружеской потасовки, из которой пострадавшей вышла только гитара. — Я не пьяница, это с горя...понимаешь, с горя! — произнес Гакт, применяя один из приемов самбо к активно сопротивляющемуся Чаче. Чача спрашивать, какое это такое горе вынудило его напиться, не стал. В конце концов, кто в их коллективе в курсе всех перемен? Чачамару, конечно же, знал, что Гакт сохнет по Ю. Однако,он так же знал и то, что в таких делах Ю жуткий трус, и портить отношения с друзьями из-за таких "мелочей", как любовь, не станет. Вот он и футболил бедного Камуи неведомо сколько раз на дню. Гакт страдал, но все терпел, молча с выдержкой именитого бойца. Иногда Чачу даже злоба брала. Ю — идиот... Да любой бы на его месте... Чача собрался было уже представить себя на этом самом месте, но затем подумал, что скорее тяготеет к девушкам, а воображать себя бисексуальным было бы довольно глупо. Авось случится так, что он переметнется на их сторону? Гакт, наконец, выпустил Чачу из своего удушающего захвата и поправил на себе пиджак. Вид у него был жалкий. В смысле, страдальческий. — Мне опять туда возвращаться, — произнес он. Возвращаться к этому идиоту Акане, которого, за проведенные с ним полчаса, он уже успел возненавидеть. Чача бы и рад посмеяться над неприятностями друга, но получить под дых как-то не хотелось. Тем более, что, применив метод дедукции, он уже придумал, как насолить надоедливому комику. У таких, как Акане, всегда есть по скелету в шкафу. Один из таких секретов недавно обнаружил Чача. — Послушай меня, Гаку-чан, — обратился он к другу. Гакт неохотно склонился над ним. Чача что-то зашептал ему на ухо. Долю минуты Гакт сосредоточенно слушал его, проявляя все признаки человека, которому очень интересно. А потом вдруг разразился диким хохотом. — Это... Это правда? — спросил он хватаясь за живот. — От...откуда ты это знаешь? Чача секретов не выдавал. — Друг, я тебя обожаю, — выдохнул Гакт и притянул к себе упирающегося Чачу. — Ну, Акане! Держись! Через четверть часа он спокойно, даже более спокойно, чем обычно, выслушивал пошлые шуточки ведущих. Они не стояли не месте. От момента последней встречи прошло много времени, и эти "оригиналы" уже успели изобрести много такого, что порой повергало Гакта в ступор. Но не сегодня. Сегодня у Камуи в рукаве был припрятан здоровенный козырь. "Флэш-рояль, Акане-сан," — сказал он сам себе. — Едрить твою мать! Откуда ты узнал? — Хайд уже успел с большим комфортом обосноваться в доме Гакта. Больше всего Камуи бесила его манера переставлять вещи по своему усмотрению, да еще и добавлять в помещение собственные дизайнерские решения. — Что это? — Разве не видишь? Юкио Мичиро. — Зачем мне ее статуэтка? — Как зачем? Она кавайная, к тому же вносит хоть какое-то разнообразие в твой склеп. — Мне нравится мой склеп! — А мне нет. Хайд пожал плечами. Типа, "ну, не нравится, так что ж теперь, терпи" — А это что?! — крикнул Гакт, чуть не падая в обморок. — Правда, они классные? — Они... они... они... — он побледнел так, что Хайд всерьез обеспокоился за его здоровье. Гакт, держась за сердце, наконец, смог произнести: — Унеси их отсюда к чертовой матери... — и хлопнулся в обморок. Первое, что он увидел, это обеспокоенное лицо Ю. Радость тут же сменилась отвращением, когда он вспомнил про омерзительных тварей, ползавших в его гостиной. Пусть и в террариуме, но они были... отвратительны! — Хайд! — крикнул он. Хидето тут же явился на зов. — Не бойся, я перенес их в другую комнату, — невинно сообщил он. — В другую комнату?!...