***
Стамп сидел за своей партой и скучающим взглядом обводил весь кабинет химии, в котором не было его закадычного друга. Да, он и подумать не мог, что так можно — жить, никого не трогать, а потом — бам! — и Фрэнк. Как снег на голову свалился, да еще и тянет куда-то за собой. Вечеринки, алкоголь, пропуск уроков — Патрик ни разу в жизни ничего такого не вытворял. Ему до сих пор было стыдно, за то что он снизошел до пьянства. Но это было… весело? — Здравствуйте, дети, — в кабинет вошла учительница походкой а-ля «тигрица». Видимо, хотела так закадрить Айеро, которого, кстати, не было. Который, кстати, гей. Да, гей. Патрик так решил. Именно гей. Или будет им. Стампу все равно. Гей, и точка. — И отвечать у нас пойдет, — протянула Нестор, сжав ярко накрашенные губы в трубочку. — Мистер Вентц, можно мне вас, пожалуйста? Давно вас не видела у себя. Патрик наблюдал за тем, как тяжело поднялся Пит с его любимой парты, утирая слюни и зевая, как маленький ребенок, и поплелся к доске с небывалой грустью. — Что ж, Пит, — сладко проговорила учительница. — Как твое домашнее задание? — Не решил, — буркнул парень, потирая затылок. И (о, Патрик сейчас был вне себя от ярости из-за этого) по классу прокатилась волна мерзких смешков. Ха-ха. — Что ж, — немного нахмурилась Джамия и постукала ручкой по столу. — Можешь назвать мне физические свойства галогенов? Пит, насупившись, промолчал. — Ну же, Пит, — протянула Джамия отчаянно. — Это же программа прошлого года! Хотя бы назови мне хоть один галоген. Снова последовало молчание, и никаких ответов. — Хоть что-то ты знаешь? — Нестор уже начинала злиться, а Пит съежился до атома. «Вот она, — думал Патрик, неосознанно грызя карандаш, — мощь, сила, мускулы и агрессия. Вот куда все это выливается. Какой позор!» — Хорошо, — создавалось впечатление, что учительница говорит с собой, — если ты не хочешь остаться на второй год или хуже того — вылететь из школы неаттестованным, то будь добр, через две недели принеси мне всю домашнюю работу, которую ты мне задолжал, а так же сдай зачет по всем органическим веществам, которые мы прошли, — Пит уже пошел на свое место полностью уничтоженный, но Джамия продолжила, — и, да, раз уж ты такой незнайка, то пусть Фрэнк… кстати, где он? — Он болеет, — подал голос Патрик, и все обратили взгляды на него. — Вот как, — прошептала задумчиво учительница химии, а затем в ее глазах загорелись нехорошие искры. — Пусть мистер Стамп займется вашим обучением. — Но миссис Нестор!.. — возмущенно воскликнули оба парня. — Все! — рявкнула учительница, и оба были приструнены. — Начнете прямо сегодня. Никаких возражений. Парни вперили взгляд друг в друга, метая молнии.***
— Брендон, можно вопрос? — Да, — сладко протянул парень. — Почему ты, как собачка, бегаешь за мной? Я просто дал тебе пожить у меня на неопределенное время, но я не принуждаю тебя быть моим другом или что-то вроде того. Мне и одному неплохо. Судя по всему, у Даллона уже начался нервный тик на правом глазу, и он шел, крепко прижимая свои книги к груди. Рядом весело шагал, напевая какую-то песню себе под нос, сверкающий и радостный одноклассник Ури. Уикс решил, что ночевать на лавке Брендону будет опасно (мало ли, изобьют какие-нибудь гомофобы), а в квартире Даллона уже давно не было никого постороннего. Так уж случилось, что его родители развелись и разъехались кто куда, а их ребенок остался на попечение самому себе. Парень привык быть один, наедине со своими книгами и учебниками. Что и говорить, Даллон не отличался особой чистоплотностью, поэтому все его холостятское гнездышко покрылось плесенью и… грязным бельем. От стыда можно было пускать слезки, но Брендон, к счастью, сразу упал спать, ничего не замечая. Ури просыпался очень рано и возбужденно скакал, будил Даллона и визжал, когда парень случайно зашел к нему в туалет, где тот просто чистил зубы. — Ты гавнюк, Даллон Уикс, — весело процедил Ури, мотая руками и прыгая. — Мы теперь живем вместе, как настоящая парочка. Будь добр, не говори глупостей. Уикс вздохнул. Это было безнадежно.***
Фрэнк блуждал по огромным отделениям новенького торгового центра с полными пакетами всякого бесплатного хлама и еды в том числе, выигранного в конкурсе. Он был вполне доволен жизнью, и в честь этого на его голове красовался праздничный колпак, а во рту рассасывались сразу три чупа-чупса. Парень огромными глазами рассматривал машину с печеньями, в которых были предсказания. — Посмотрим-с, — проговорил парень и, всунув в щелку монету, нажал на кнопку. Автомат выдал одно печенье, и Фрэнк тут же зажал его под щеки. Немного похрумкав, Айеро вытащил изо рта немного помятую бумажку, на котором черными чернилами было написано: «Тебе будет очень плохо». Парень даже подавился, а затем, прожевав печенье, выдал: — Что-то неправильное в этом автомате. Тупые предсказания. Сейчас, — парень достал из кармана горсть монет и купил еще печенья. «Тебе будет очень плохо». «Наверное, вы умрете от болезни». «Вас преследует смерть». Вот, что получил парень на все свои монеты. Выбросив предсказания в мусорку, Фрэнк яростно потопал из этого торгового центра рассерженный.***
— И на кой-черт ты свалился мне на голову?! — выл Патрик, топая по лужам в сторону дома. Сзади него шел, задумчиво вперив взгляд в дорогу, его злейший враг — Пит Вентц. Не так давно парень перестал трогать Пата, но обиды были не забыты. И вряд ли забудутся даже за всю жизнь. Стамп ворчал и ворчал, пиная от злости мелкие камушки, а Вентц шел взади. «Ну словно… словно Фрэнк!» — дошло до Патрика, и он остановился на секунду, а затем снова продолжил путь. — Молчал бы, — грозно прошептал Пит, и Патрик на время заткнулся. Они пришли домой к Стампам, но дома (почему-то) никого не было, как на зло. Парни сняли кеды (у Пита они были, кстати, изрядно потрепаны) и прошли наверх в комнату Пата. Все тут теперь напоминало Трику Фрэнка, и он немного скучал по его стальным объятиям во сне, по тормозной жидкости в его голове, по милому выражению лица. Да, Патрик признает поражение — он влюбился в этого человека. Привык к нему, словно к брату, а теперь он далеко, как никогда. И Стамп скучал. Очень. — Что ж, садись, — Патрик указал Питу на стул, где раньше сидел Фрэнк. — Будем учиться.