***
Всю дорогу до дома мы с Триком молчали. Никто не желал начинать разговор. Мне было не по себе, да и ему, наверное, тоже. Теперь я полностью осознавал, что иметь дело с Вентцем опасно, и оставлять Патрика было глупо с моей стороны. Но назад ничего не вернешь, и я чувствовал себя херово. Забравшись в комнату Пата, мы переоделись, умылись и легли в постель. Мой желудок жгло, и ком подкатывал к горлу, однако же я так утомился, что уснул быстро, и все прошло.***
— Фрэнк, проснись, — донеслось до меня. Я поднялся на локтях и потер глаза. Перед лицом стоял потасканный Патрик с синяками от недосыпа. Точно! Вчера же была бухаловка. В моем рту язык нащупывал какие-то неприятные сгустки, и очень хотелось пить. Я, преодолевая внеземную лень, перевел взгляд на часы — семь утра, и даже не проспали. Только вот сон-то длился всего ничего. Мы бодро вскочили, и уже через пятнадцать минут были готовы идти в школу. Схватив солнечные очки, я и Трик спустились на кухню. — Фрэнк, Патрик, — за плитой стояла тетя Патришия и жарила блинчики. — Удачного вам дня! — Спасибо, мам, — охрипшим голосом прошептал Пат, и мы вышли на улицу. — Ты помнишь что-нибудь из вчерашнего дня? — поинтересовался я у парня. — Скорее да, чем нет, — ответил он и громче, как мне показалось, задышал. — И что случилось в той комнате? Стамп остановился. Он не стал отпираться от разговора, но, скорее всего, это стоило огромных усилий, произнести то, что он и… произнес: — Знаешь, в какой-то момент он… схватил мое лицо, а я все говорил и говорил, а он… потянулся ко мне. И я подумал, что он меня поцелует. — Оу, — смог выдавить я. — Может, он перепутал тебя со своей кралей? Или просто все было по пьяне? — Не знаю, — буркнул Пат. — По пьяне — не по пьяне, а я кирпичей я там наложил.***
Мы дошли до школы на удивление быстро — Пат шел, как паровоз, и изредко отпускал ворчливые комментарии в стороны проходящих парочек. Я решил передохнуть, и сел на ступень школьного крыльца. В лицо подул свежий ветер и растрепал мои волосы. Утренняя прохлада всегда освежает, причем лучше любого кофе. Патрик встал рядом и скрестил руки на груди. Он как-то странно посмотрел на меня, а его глаза метались из стороны в сторону, скорее всего, пытаясь на что-то указать. Я немного обернулся — и тут неожиданно мимо меня прошел тот самый Джерард Уэй, держась за костыли. Его грязные волосы закрыли все лицо и забрались в рот, а он все шел, хромая. Парня, кажется, немного потряхивало. — Твой любимый, — скептично прокомментировал Патрик, когда Уэй благополучно пересек порог школы. — Просто заткнись, — сказал я, глазея на захлопнувшуюся дверь.***
Может, это и странно, что я так глазею на Джерарда. Хотя ничего необычного для меня нет. Просто маленькая заинтересованность в этом человеке все же присутствовала. Но чисто потому, что я видел его разбитым на дороге. Мы сидели на соседних партах, и я клянусь, я почти ни разу не посмотрел на этого продолговатого худого типа, сидевшего в обнимку с костылями. Я даже не обратил внимания на его длинные ноги, обтянутые черными потертыми джинсами (мода), ни на его вообще экстравагантный вид. Думаю, он тот самый типичный гей-лузер, единственный экземпляр этой школы. Он даже не потрудился посмотреть на доску и записать хотя бы число, чем я уже и занимался, а сидел и что-то чирикал в своем блокноте, закрывшись от мира черной шторкой своих волос. Честно, его пальцы мне очень доставляли. Они были бледные и длинные, а костяшки покрасневшими, и это создавало впечатляющий контраст. Ооо, боже. Он обхватывал ими карандаш и грациозно водил графитовый стержень туда-сюда, туда-сюда, а мои глаза все больше и больше цеплялись за каждую трещину в его трупной коже. И тут он тряхнул своей головой и направил взгляд прямо на меня. Изучающий, пронизывающий взгляд.***
Я поперхнулся воздухом и отвел глаза на стенд с объявлениями, который стоял прямо позади Джерарда. Но парень так просто отступать не хотел и помахал мне. Помахал!!! — Привет, — прошептал он низким хрипловатым голосом. — Давно ты в этой школе торчишь? Я с неохотой перевел взгляд опять на него и ответил: — Неделю вот уже. А ты, — мои глаза пробежались по костылям, — как? — Аа, это, — Уэй постучал по деревяшкам своими пальцами, — все нормально. Скоро снова выйду на позицию. Спросить, какую позицию он имел ввиду, у меня не получилось, ибо наш мистер Темпл шандарахнул по парте указкой, и я подскочил, кажется, до потолка. — Айеро! — заорал он, как резанный. — В тригонометрии вы как рыба в воздухе, так еще и умудряетесь болтать?! Уэй, пойдете со своим дружком к директору! Мы оба заткнулись и не смели даже переглянуться. А время близилось к перемене.***
Услада для моих ушей — раздался звонок с математики. Мы с Патриком веселые выбежали из класса, обмениваясь колкими фразочками и смеясь. В этот момент мимо нас прошел Пит, и я словно почувствовал, как у Пата сжались все органы внутри. Парни встретились взглядами буквально на секунду, а потом трусливо отвели глаза. Мудаки. — От перенапряжения пиписька встанет, — прошептал я Стампу на ухо, за что он чуть не ударил меня по лицу. — Ну что, ид… Тут я увидел, как гребанный Вентц подходит к моему, мать его, Джерарду, обнимаясь с ним, как с братаном с района. «Эээ…» — я даже не мог ничего сказать, а просто открыл рот, откровенно пялясь на веселых парней. Они что, ахуели? — Патрик, они что, ахуели? — спросил я у Стампа, когда он с любопытством (с каменной рожей) заглянул мне в лицо. — Не знаю, — парень пожал плечами. — Вроде бы обычное явление — встреча двух друзей. Они ведь с детства общаются, на баскетбол вместе ходят, одна компания, все такое. — Серьезно? — чуть ли не вскрикнул я недовольно. Ну, раз такого обдолбая, как Джерард, приняли в эту компанию, то у меня, оказывается, были все шансы подружиться с гопарями из соседней квартиры, где мы жили раньше. Бухал бы, веселился, вот это жизнь. Уэй, опираясь на костыли, радостно улыбался и посмеивался над шутками Пита. Он щурил глаза так странно, как будто, ну, знаете, не вкурю, почему, но такие морщинки у него были… Как у мопса. Или че? Странный он какой-то, этот Джерард Уэй.