Подснежники

— Александра, вы не соизволите объяснить мне, что, черт возьми, происходит?! Мать кричала с порога, отчего Саша поежилась. Знала ведь, что так будет, чего теперь бояться? — У папы сегодня день рождения, — постаралась объяснить Саша. — Я решила… — Что ты решила?! Что ты подаришь ему рамочку для фотографий, а этот человек поцелует тебя в лобик и примет обратно?! Думаешь, мы просто так развелись?! Саша не слышала. Она ушла в свою комнату, закрыла дверь на ключик и теперь лежала, уткнувшись лицом в подушку, и выслушивала причитания мамы. Сказать, что она привыкла, нельзя, каждый раз семейная ссора лезвиями впивалась ей в сердце, вызывая бессонные ночи. Но теперь… Что изменилось? Почему она не плачет, слыша, как мать называет ее бесполезной? Почему не бьется в истерике? Перед глазами помутнело, а веки потяжелели. Подушка внезапно показалась слишком мягкой. Последнее, о чем подумала Саша, было несделанное домашнее задание. Плевать. Она впервые проспала в школу. За все одиннадцать лет учебы. Мать исподлобья смотрела за передвижениями дочери по квартире, мерно попивая кофе. Ураган по имени Саша вылетел из дома за пятнадцать минут до начала первого урока. Она бежала так быстро, что трижды поскользнулась и дважды упала на замерзших лужах. Но на губах девушки расцвела улыбка, когда она увидела перед собой знакомую спину в черной облегающей куртке. — Станислав Иванович! — окрикнула она и догнала порядком удивленного англичанина. Саша выдохнула с облегчением — первый урок — английский, а если учитель идет рядом с ней, она не опоздала. — Привет, Зайцева! Учитель расплылся в дружелюбной улыбке, когда Саша поравнялась с ним. Когда он потрепал ее за волосы, девушка покраснела и отстранилась. Она сама удивилась такой реакции и не поняла, почему ноги начали подкашиваться, а внизу живота закрутило. Минутный разговор, и Саша побежала дальше, уже видя перед собой здание школы. С каждым днем она больше и больше проникалась симпатией к Станиславу Ивановичу. Она была уверена, что эта симпатия отличалась от той, что чувствуют по отношению к нему ее одноклассницы. — Шурик! — ей навстречу уже бежал Димка, сверкая белоснежными зубами. Саша нахмурилась. — Дурак, что ли?! — вскрикнула девушка, давая брату подзатыльник. — Ты чего в одной рубашке? Минус пятнадцать на улице! — Да я тебя увидел… — Дима начал оправдываться, запустив руку в отросшие волосы. — Ну, и решил… — Что решил? Бронхитом заболеть? Побежали! Остаток пути до школы они бежали, обгоняя ошеломленных одноклассников. Чтобы Зайцева бегала? Раньше она и носа не показывала, а теперь… — Шурик, мне нужно с тобой серьезно поговорить… — начал Дима, но его перервал звонок. — После третьего урока приходи в курилку! Саша кивнула и потопала на урок, заинтригованная фразой брата. Обычно в его голове ничего, кроме шалостей и проделок нет, тогда в чем заключается его «серьезный разговор»? Как и ожидалось, Станислав Иванович на урок опоздал. Его светлые волосы растрепались, а белая рубашка частично выправилась из джинсов. Учитель решил не заморачиваться и выправил ее полностью, тем самым вызвав томный вздох одиннадцатиклассниц. С ужасом, Саша заметила, что и сама с трудом подавила вздох. Рома — ее сосед по парте, поднял брови, заметив неладное, и толкнул ее локтем. Саша улыбнулась и помотала головой, мол, все нормально. Рома пожал плечами и перевел внимание на Станислава Ивановича, рассказывающего про важность выпускных экзаменов. Вообще, Рома представлял одного из немногих друзей Саши, что остались еще с детства и не отвернулись от нее. Они познакомились в четыре года, когда девочка в компании друзей старшего брата потерялись в его дворе. Точнее брат-то не терялся, но припугнуть мелкую наивную сестру, что мешала ему пинать мяч с друзьями, было нужно. Ромка тогда довел ее до самого дома, не смотря на то, что ему было всего пять. Он должен был пойти в школу раньше, но из-за проблем в семье был вынужден остаться еще на год в детсаде. А после третьего класса, когда Саша сильнее пущего ударилась в учебу, он был одним из немногих, кто не отстранился от нее. — Ром, — шепнула девушка другу. Тот неопределенно мыкнул. — Ты не знаешь, что Дима хочет мне сказать? Рома пожал плечами, еще больше заинтриговав девушку. Прозвенел звонок с урока, и класс тут же встал со своих мест, не давая учителю и шанса дать домашнее задание. Станислав Иванович назвал старшеклассников иродами и все-таки написал на доске несколько параграфов. — Зайцева, останься, пожалуйста! Мне нужно обсудить с тобой проект. Саша собрала сумку и подошла к учительскому столу. Дверь закрылась за последним из учеников, и Станислав Иванович снял очки, устало потерев переносицу. Еще некоторое время он молча смотрел в журнал, пока Саша не кашлянула, привлекая к себе внимание. — Извини, — перевел на нее взгляд учитель, — Я забыл, что у тебя уроки. Послушай, я видел тебя сегодня утром с… парнем. Я преподаю в его классе английский, тот еще оболтуй, хочу сказать. Если он тебе угрожает или еще что… — Вы про Диму? — Саша рассмеялась, вызывая удивленный взгляд Станислава Ивановича. — Если он будет мне угрожать, то сам себя потом простить не сможет. Он мой брат. Глаза англичанина раскрылись от удивления, а потом он внял примеру Саши и улыбнулся. — Извини тогда. У вас разные фамилии, я не знал, что… — Ничего, так бывает, — Саша махнула рукой. — Никто не принимает нас за брата и сестру. Он ведь, — девушка мечтательно возвела взгляд к потолку. — А я, — она провела руками вдоль тела. — Ну, в общем, вы сами все видите. — Да ладно тебе, Зайцева! Ты тоже очень миленькая. Саша покраснела и опустила взгляд, а Станислав Иванович, поняв, что сказал, поспешил замахать руками и, ссылаясь на кучу работы, послал девушку на следующий урок.