Пакт о ненападении

POV Алиса Я пыталась выкинуть из головы события, связанные с тем неприятным типом, с которым я пересеклась в коридоре. Казалось, что настроение было полностью испорчено, но резко оно поднялось, когда я познакомилась со своей соседкой. Она была воплощением доброжелательности и искренности, которые невольно подкупали мое доверие. Кто знает, может, мы даже подружимся. Девушку звали Снежана. Невысокая миловидная очаровашка с кудрявыми, черными как смоль, волосами и небольшими сверкающими глазками цвета молочного шоколада — именно такое описание я бы ей дала. Своим высоким голоском она рассказывала мне, где и что находится в номере, а также выдвигала варианты о том, как мы будем делить полки и в какой очередности принимать душ. Я лишь утвердительно кивала ей в ответ, пытаясь не показаться слишком грубой или резкой. Она действительно вызывала у меня только положительные эмоции, но я была полностью лишена энтузиазма сегодня. Этот день забрал у меня всякие силы — хотелось, чтобы поскорее стемнело, чтобы уже отправиться в теплый мир снов. Снежа болтала без умолку, рассказывая о себе, о своей семье и своей жизни. Я уже точно знала, где она живет, как зовут ее парня, в каком парке она выгуливает свою собаку, сколько раз в неделю она закупается продуктами… и прочие детали из ее жизни, которых, казалось, было бесконечное количество. Я, конечно, не игнорировала ее рассказы. Время от времени я выдавала какую-то реакцию и пыталась рассказать что-то о себе. По ее заинтересованным горящим глазам я видела, что она просто внемлет каждому моему слову, и от этого становилось даже неловко. Снежана напоминала ребенка, которому было интересно знать все и обо всем. И это было не то любопытство, которое обычно прослеживается у дам с маленькими собачками на дорогих автомобилях, которые живут и дышат сплетнями. Нет, ей было просто интересно. Потом мы прогуливались по отелю, чтобы хоть как-то начать здесь ориентироваться. Снежа по-хозяйски шла по «хоромам», создавая образ деловой леди. При виде этого у меня на лице появилась улыбка. Она была такой милой и непосредственной, что напоминала ребенка. Так. Все. Ни мысли о детях. Позвоню Анфисе вечером, когда буду ложиться спать. Сейчас не подходящее время, чтобы раскисать! Единственное, чего я опасалась сейчас, было то, что существовала вероятность снова пересечься с тем типом. Что там Снежана говорила о том, что она может рассказать мне о ком угодно и что угодно? Хмм… Стоит рискнуть. Ведь, кто владеет информацией — тот владеет миром, не так ли? Зайдя в номер, брюнетка бухнулась на кровать (кстати, она была одна двуспальная и на двоих, что означало, что нам придется ее делить), закрывая лицо ладонями. Я не спеша зашла следом, осторожно захлопывая за собой дверь. В этот момент как-то совсем полегчало от того, что я все-таки смогла избежать того, чего остерегалась больше всего. А если точнее «кого». Ну вот. Достаточно подходящий момент. С этой мыслью я подалась вперед. Присев на краешек кровати, я осторожно начала диалог: — Слушай, а ты ведь сказала, что всех участников знаешь? — Теоретически. — Снежана резко оживилась. Она резко привстала с кровати, опираясь на локти. В ее глазах появилась новая доза энтузиазма. — Можешь мне рассказать об одном человеке? Она энергично закивала в ответ. — Так вот. Парень. Среднего роста. Довольно накаченный. Волосы русые. Глаза большие, карие. — Меня передернуло, когда в воспоминаниях возник этот испепеляющий надменный взгляд. — И да, главное, вокруг него всегда ходят толпы девчонок. Этакий, типичный смазливый мальчик, по которому сохнут все окружающие его дурочки. — Ты про Антона что ли? — Было видно, как Снежана пытается сосредоточится, перебирая в своей голове кандидатуры под мое описание. — Да, все-таки, думаю ты о нем. — Ага, значит Антон. — Я пыталась сосредоточиться на получаемой информации. — И что нам известно про этого самого Антона? — Антон Пануфник, 23 года, родился в Витебске, потом учился в Минске. Родное направление — брейк, но он вроде как много всего умеет. Слышала, что он и бальными занимался, и контемпом время от времени балуется. А что касается личной жизни, то девушки нет. Во всяком случае, постоянной. Зато вроде на него уже и Самойленко запала, и Настя Исакова обхаживала… Да и он как-то не очень против такого избытка женского внимания. Он и не скрывает, что не воспринимает девушек, как равных ему созданий. В общем, не самая приятная личность, но действительно сильный танцор. Да, и к тому же, у всех есть свои светлые стороны. Возможно, он просто скрывает свои. — На этой оптимистичной ноте Снежана закончила свой рассказ. Ничего особо удивительного я так и не услышала. Во всяком случае, все мои догадки были подтверждены. Это уже было каким-то прогрессом. Сейчас главное — держаться от него подальше, потому что его эта «месть» может затянуться еще очень надолго. А я сюда приехала не отношения выяснять как-никак. Что мне действительно нравилось в своей соседке — она точно знала, где должны быть границы ее любопытства. Я была признательна, когда она не стала спрашивать, зачем я выуживаю у нее информацию об этом Антоне; не стала докучать, когда перед сном я ушла в ванну с сотовым телефоном, а вернулась вся в слезах; а утром, когда Снежа увидела, как я старательно замазываю огромный фиолетовый синяк на шее, она лишь сделала вид, что ничего сверхъестественного не происходило. Что ж, ее позиция мне была вполне ясна — «У всех своя личная жизнь, и не мне кого-то судить». От этого я начинала уважать ее все больше и больше. К десяти утра мы уже собрались на репетиции. Сегодня мы должны были репетировать вступительный танец обеими командами, а затем, ближе к вечеру нас распределят по парам, в которых мы будем выступать на этой неделе. Посмотрим, кто удостоиться чести танцевать со мной, и насколько он будет соответствовать моим требованиям. Все разбрелись по танцклассу, пока мы ожидали, когда придут хореографы. Мы со Снежей уселись в самом углу по моему настоянию, так как мне хотелось оставаться максимально незаметно сейчас. Мысли все еще витали вокруг вечернего разговора с Анфисой. Я слышала, как тонкий детский голосок еле держался, чтобы не заплакать, чтобы не расстроить меня еще сильнее. Она лепетала о том, как прошел ее день, как сильно она скучает, как хочет увидеть меня хотя бы по телевизору. Я прокручивала ее слова снова и снова, навевая на себя тоску все сильнее. Снежа, как и вчера, рассказывала о чем-то, во что я, если честно, не сильно вслушивалась, а лишь одобрительно кивала. Я оглянулась по сторонам, чтобы посмотреть на своих коллег по соревнованию. Естественно, я искала кое-кого определенного. Многих из ребят я уже знала: с частью из них мы познакомились еще на кастингах, а с частью пересекались в отеле, где и завязывали знакомство. Впрочем, из женской части нашей команды, кроме Снежаны, доверие внушала только Аня Тихая, которая светилась позитивом и открытостью даже больше, чем моя соседка. Остальные — сборище неоправданно самонадеянных «красоток». В команде соперников тоже все было не особо разнообразно — странные близняшки, снежная королева с накаченной попой и еще троица с красными волосами. Нет, все-таки женские общества — не для меня. А вот с парнями я находила общий язык моментально. Виталик подошел к нам сразу же, как только заметил нас. Он со своей добродушностью расспрашивал меня о том, как я заселилась, как провела остаток дня и чего я жду от сегодняшней тренировки. Снежана делала свои вставки в данный диалог. Создавалось впечатление, что я нашла людей, которых буду держаться на этом проекте. Да, это борьба. Но это не исключает того, что Снежа и Виталик были действительно хорошими людьми, которые могли бы стать мне поддержкой и опорой, отвлекая от ненужных мыслей. Я внимательно выслушивала рассказ Савченко о своем соседе по комнате, когда мой взгляд встретился с двумя большими «голодными» глазами парня, который находился в другом углу помещения, как всегда, в окружении «фанаток». Мне снова стало не по себе. Кажется, что даже в шее снова начались покалывания, напоминая о вчерашнем дне (хотя, может, это было лишь мое самовнушение). Его взгляд пронзал меня насквозь, а я делала вид, что полностью игнорирую его. Кажется, это злило Пануфника еще сильнее, потому что напряжение, исходившее от него, лишь росло. Я не чувствовала опасность. Я чувствовала, что не хочу тратить время на то, чтобы обиваться от «мести» этого парня. В этот момент в зал зашел Мигель, что полностью переключило все мое внимание. Однако я все еще чувствовала на себе бурящий взгляд Антона. Он наивно полагал, что на меня действуют эти психологические атаки. Ну, либо он какой-то маньяк. Другого объяснения такого количества внимания к моей персоне я не находила. Мигель моментально дал сигнал о том, что пора начинать работу. Вслед за ним зашла Катя Решетникова, еще один хореограф нашей команды. Оба они воспроизводили приятное впечатление, так как ни медлив не секунды, мы начали работать. Нас быстро расставили в три ряда, чтобы мы выглядели наиболее гармонично и эстетично. Мигель и Катя показывали новые связки, которые я явно усваивала быстрее, чем многие другие. Было невооруженным взглядом видно, что не каждый мог справиться с этой хореографией или выучить движения так быстро, как это требовалось. Слабаки начали отсеиваться уже сейчас — от этой мысли настроение невольно поднялось. Я уже мысленно делала ставки, кому мы помашем ручкой после первой номинации. К сожалению, в этом списке не оказался Антон. Одной вещи у него было не отнять — танцевать он действительно умел хорошо. Удивительно, как такая отвратительная душа может так красиво владеть языком тела. Возможно, если бы это был единственный язык, на котором он изъясняется, то он бы даже не был так противен. — Итак, — Рабочим тоном выдал Мигель, оглянув нас внимательным взглядом. — Теперь каждый парень из второго ряда делает шаг вперед, а девушка — шаг назад. В общем, расстановка должна получиться такой, что вы оказываетесь в парах — мальчик и девочка. Дальше будет связка с поддержками и парной хореографией. Я выдохнула, когда увидела, что моим партнером будет Слава — обаятельный брейкер, о котором неугомонно мне рассказывала Снежа. Во всяком случае, вся ее характеристика по поводу данного персонажа была настолько положительной, что было чересчур, даже для нее. Возможно, Слава не был самым сильным и универсальным танцовщиком здесь, но он обладал той человеческой порядочностью, которая подкупала. Когда мы встали парами, то Катя, оглядев нас пристальным оценочным взглядом, отрицательно замотала головой, бормоча: «Что-то не так.» Она начала менять местами девочек, чтобы они максимально сочетались со своими партнерами. Мы со Славой стояли с самого края, поэтому до нас очередь все не доходила и не доходила. — Итак, Снежана вставай вместе со Славой. — Проговаривает Решетникова, на что моя соседка быстро повинуется, вставая на мое место. — Алиса Доценко, вставай в центр, сейчас подберем тебе хорошего мальчика, будете с ним ведущей парой. Ничего удивительного в этом не было — Катя была достаточно профессиональным хореографом, чтобы разглядеть, кто тут по-настоящему опытный и универсальный танцовщик. Я чувствовала, как куча завистливых девичьих взглядов буравят мне спину. — Пануфник, бросай Самойленко и вставай к Алисе! — Приказной тон Кати вернул меня в реальность. Я пыталась убедить себя, что мне только причудились ее слова, но вот когда моих носовых пазух коснулся резкий запах ментола, а талию со спины обхватила твердая грубая рука — сомнений никаких уже не оставалось. — Скучала по мне, малышка? — Он старался, чтобы его шепот был максимально тихим, чтобы никто даже ухом не повел в нашу сторону. Однако обильное количество женских пар глаз сейчас бросали на меня свои едкие взгляды. «Мало того, что в центральной паре, так еще и самого красивого мальчика получила». — именно эту фразу я читала на лицах этих завистливых сучек. Что я могла бы им сказать? Не беритесь играть, если не умеешь проигрывать. А вот уж кто точно не умел этого делать — мой новый партнер. — Слушай сюда, это просто связка. Как ни странно это говорить, но мы профессионалы, поэтому, пожалуйста, относись к этому просто как к работе, не больше. Я не вставляю палки колеса в тебе — ты мне.- Он внимательно слушал меня и даже не пытался перебивать. Казалось, что мои слова даже ставили его в некое недоумение. Ну еще бы, он же привык, что девушки только умеют хлопать ресницами. — И мне отвратно это говорить, но мы — одна команда. Пануфник в ответ лишь промолчал, и я расценила это как согласие. Убедилась я в этом, когда мы начали разучивать связку. Наконец, Катю и Мигеля все устраивало, поэтому они продолжили давать нам хореографию в прежнем темпе. Не хочется этого признавать, но Антон оказался хорошим партнером. Его грубость куда-то испарилась, а движения становились четкими и размеренными. Мне не было жутко и противно, когда он обхватывал меня за талию. Мне не было страшно, когда он поднимал меня в поддержку, где одно его неверное движение могло бы нанести мне серьезную травму. Он крепко держал меня в своих руках, и я, наконец, увидела, что он умеет использовать свою силу в правильном направлении. Я с содроганием смотрела, как Илья Кленин роняет бедную Исакову на пол, и раздается ее недовольный вопль. Никаких вывихов и переломов у нее не оказывается — только сильный ушиб. Тогда о каком профессионализме идет речь, если ты кидаешься в истерику от такой ерунды? Я вижу, как Антон закатывает глаза, видя всю эту напускную драму. — Девушки. — Вздыхает он, опираясь спиной на танцевальный станок. Он делает максимально скучающий вид, демонстрируя, что он царь и бог на фоне этой кучки людей, столпившейся вокруг «бедной Насти». — Только и умеют, что сцены закатывать по поводу и без. — Давай не будем обобщать. — Недовольно выдаю я, скрестив руки на груди. — Да нет, все девушки абсолютно одинаковы. — Что за бред? Нельзя же грести всех под одну гребенку! — Да ну? — На его лице появляется ухмылка. — Ты, вероятно, хочешь сказать, что ты какая-то особенная, да? Его едкие фразы выводили меня из себя, но снаружи я оставалась спокойна: — Я хочу сказать, что не все девушки одинаковы, ясно тебе?! — Ты думаешь, я свое мнение так просто придумал? Нет, конечно. Мне хватает опыта, чтобы быть уверенным в том, что я говорю. — Он скрещивает руки на груди по моему подобию. — Вы все разные лишь в своих характеристиках, а суть у всех одна — у каждой есть своя цена, каждую можно купить. Парень может обходиться с девушкой, как он пожелает, если у него есть средства, чтобы купить ее прощение. Букет роз, золотые украшения, машина, квартира, путевка на сказочный курорт… Да что угодно. У каждой свой ценник, но у каждой он есть. А потом эти продажные сучки просят к себе равноправного отношения. Ну, не забавно ли? Лицемерный идиот. Что за девушек он таких встречал? Даже жалко его становится. А нет, показалось. — Дурак ты, Пануфник. — С этой фразой я разворачиваюсь и отхожу, сама не зная куда — главное, подальше от него. Его надменное отношение к всему и вся просто поражало. Отвращение к его личности внутри меня росло с каждой нашей встречей. И было четкое ощущение, что это только начало. Я спиной почувствовала, как он ухмыляется мне вслед.