Out of the Dead Land

— Ты проснулся. Ему пришлось приложить немало усилий, чтобы набрать воздуха и выругаться. Левая сторона немедленно взорвалась болью, берущей начало в плече. Удар током, от руки. Корчась от боли, он повалился на холодный пол. — Зачем же так грубить, — произнес синтезированный голос. В его тоне слышалась насмешка и акцент, которого он не знал. Это ничего не значило — он много чего не знал. — Знаешь, кто я? Все еще лежа на полу, солдат открыл глаза и понял, что смотрит на экран, занимающий всю стену камеры. Две другие стены были из обычного камня; третья — решетка, за которой находился освещенный синим светом коридор, где не было ничего и никого. Лицо на экране было составлено из зеленых полос света. Грубое подобие человеческой головы, как будто кто-то не заботился о деталях. Лицо было ему незнакомо. — Нет, — ответил он. У лица на экране появилось выражение, немного смахивающее на улыбку. — Хорошо, — поведало оно. — Ты и не должен меня знать. В конце концов, тебя починят. Солдат закашлялся. Горло болело. — Ты — Контроль, — понял он. — Так называют меня мои создания, — согласилось оно. — А что может быть лучше, чем быть Контролем? — Почему я не мог рассказать о тебе? — спросил солдат. — Я хотел рассказать им о тебе… должен был рассказать… почему я не смог…? — Я разработал тебя, — ответило оно. — Создал тебя. Я предпочитаю быть тайной, и вряд ли тебе удастся побороть своего создателя. Ты нанес себе некоторые повреждения, Зимний Солдат, но не настолько серьезные. Он с трудом приподнялся и сел. Маленький бессмысленный акт неповиновения, но он все равно так поступил. Стив вел бы себя так же, подумал он. Затем до него, наконец, дошло, сказанное. — Ты меня создал, — повторил он. Брови на лице приподнялись. Лучше уж так, чем когда оно улыбалось. Слова как будто сами вырвались у него, Зимний Солдат услышал свой вопрос: — Почему? — Если бы только знал, — призналось лицо. — Как много раз ты задавал мне этот вопрос. Он надоел мне уже лет пятьдесят назад, по меньшей мере. Зачем спрашивать меня «Почему», Зимний Солдат? Для тебя нет «Почему». Машине оно не нужно. А я всегда создавал превосходные машины. — Роботов, — сказал он. — О? Мои андроиды, да, мои новейшие создания. Как много можно сделать с продвинутой технологией этой эпохи. В этом будущем, которое помогла создать Гидра, есть несколько очень способных людей. Никто из них, разумеется, не столь же гениален, как я, но я — экстраординарен. Хочешь узнать о моих роботах, Зимний Солдат? Они выглядят как люди. Могут вести себя как люди. Но внутри они намного проще и элегантнее. В отличие от людей, у них есть цель. Они не думают. Не чувствуют. Это машины, созданные исключительно ради убийства. Как и ты. Он промолчал. — Тебя это беспокоит? Зря, ты должен гордиться. Ты в некотором роде шедевр, и ты — их родоначальник. Как рука? Надеюсь, посланный мной шок не был слишком уж болезненным. Я никогда не хотел причинять тебе боль. Солдат не смог удержаться — он захохотал. Звук странным эхом прокатился по камере и в коридоре за решеткой. — Нет, нет, не так, — сказало лицо. — Не боль, никогда. Я не жалкий садист; я всегда презирал боль. Мои роботы вообще не могут страдать. Когда ты находишься в рабочем режиме, то тоже не испытываешь боли. Разве так не лучше? Страдание ничего не стоит, оно бессмысленно. Я всегда в это верил. В рациональном мире не будет страданий. — Ты сотворил это со мной, — сказал он. — Я дважды спас твою жизнь и сделал бессмертным. Забрал твою печаль и страдание; дал тебе силу, и власть, и цель. Что проку было в том, кем ты был? Я превратил тебя в свой дар будущему, — лицо оживилось. Мелькание зеленых полос света порождало странные тени на полу камеры. — Да, я дважды спас тебя! Ты бы никогда не пережил падение в Альпах, если бы не мои эксперименты; твое сломанное тело недолго бы продержалось в снегу, если бы я не послал Гидру найти тебя. — Я был им, — сказал он. — Джеймсом Бьюкененом Барнсом. Баки Барнсом. Я был им. — Да, был. И чем именно? Ничтожеством. Парень из Бруклина, — лицо усмехнулось. — Ни интеллекта, ни интересов — но я видел твой потенциал. Видел, кем ты можешь стать. Ты стал выдающимся орудием в руках высшей силы. Ты служил такой великой цели, какую едва ли сможешь понять. В своем рабстве ты обрел истинную свободу — свободу от боли, от сожалений, от желаний и страхов. Разве так не лучше? — синтезированный голос снова стал сочувствующим. — Взгляни на сломанную вещь, какой ты стал. Разве не лучше быть сильным? Он не мог ответить. Сидел, стараясь дышать. Зеленые полоски света, освещавшие камеру неестественным светом, погасли, экран потемнел. Единственным источником света остались синеватые световые полоски коридора. Он опустил взгляд на свои руки. Одна из них слегка светилась синим в тенях. *** Следить за временем было сложно, да солдат особо и не пытался. В доме Капитана ритм дней и ночей почти обрел смысл; в камере хрупкое подобие рутины рухнуло снова. Он старался спать как можно меньше. Боялся, что уже никогда больше не очнется. Контроль придет за ним по пустому коридору и то, что проснется в какой-нибудь лаборатории, или банковском хранилище через десять или сто лет, уже не будет им. Иногда спать все же приходилось. Когда он просыпался, его била дрожь. Лицо Контроля приходило и уходило. Когда появлялись зеленые полосы, раскрашивая пол камеры, он старался отвлечься от звучания синтезированного голоса, не давая им до себя дотянуться. Они двигались, когда выражение лица менялось, но если сжаться в комок в дальнем углу камеры, свет доставал только до его левой ноги. — Ты боишься, — сочувственно произнес Контроль. — Не бойся. В этом здании в данный момент нет необходимого оборудования, чтобы починить тебя. Когда оно прибудет, ты больше никогда не испытаешь страха. Страх выворачивал его внутренности, все тело дрожало, сердце колотилось слишком громко. Он не мог это контролировать. Раньше это и не требовалось. Стив бы знал. Он не был уверен точно, сколько у него ушло времени, чтобы додуматься до этого, но эта мысль принесла огромное облегчение. В рассказах о войне Стив часто упоминал, что он боялся, и все равно оставался Стивом. — Вот так, Баки, — сказал Стив. — Ты сможешь. — Спасибо, — пробормотал он. — Это правильно, ты и должен благодарить меня, — согласился Контроль. — Ты поднялся над человечеством… — Я не с тобой разговаривал, приятель, — подумал или сказал вслух он. Стив фыркнул. Зеленый свет замигал. Лицо выразило раздражение. — Ты нестабилен. Ты подчинишься контролю, — сказало оно, и экран погас. Баки остался лежать в углу, где его не доставал свет. Стив сел на пол, спиной к стене, так, что до него при желании можно было дотянуться. Он не пытался. — Думаю, у тебя могут быть видения, Баки, — сказал Стив. — Я знаю, — сказал Баки. — Не уходи никуда. — Ни за что, — обещал Стив. Он закрыл глаза и стал слушать истории Стива о прежних временах. Голос Стива становился то громче, то тише, но даже когда он едва мог его слышать, знал, что он есть. Иногда зеленый свет Контроля возвращался, и статика заглушала все звуки, но он знал, что голос все еще звучит. Все равно, что слушать радио, рассеянно думал он. Совсем не плохо. Не так страшно спать. Но все равно старался бодрствовать. *** — Профессор, — говорил кто-то. — Я не спорю с вами. Я просто беспокоюсь, что… — Согласен, добровольное подчинение предпочтительней, но время дорого. Простое предварительно стирание памяти сделает его более послушным для последующей настройки. Если он еще больше сломается, мы потеряем десятилетия работы. Стив сказал: — Ты должен проснуться. Просыпайся немедленно. — Стив, — пробормотал Баки. Его глаза никак не открывались. Что здесь делает Стив? Никто не может быть настолько тупым, чтобы послать маленького парня вроде Стива на фронт. Он должен быть в безопасности, дома, в Нью Йорке. — Баки, просыпайся сейчас же, — настаивал Стив. — Мне просто любопытно, Профессор, разве ваш текущий проект не превзошел это старье? Нет нужды из сентиментальности цепляться за старое оборудование. Мы можем его просто уничтожить. — Ваше мнение не представляет интереса, — сказал… Зола. Зола — так звали его помощники, маленький, похожий на кролика, ученый Гидры, который вытаскивал его из камеры на допросы, которые превращались совсем не в допросы. Задаваемые ему Золой вопросы не имели ничего общего с войной. Вместо этого были инъекции, приглушенные дискуссии с помощниками, «можешь ли ты описать ощущения в правой ноге». Баки с трудом сглотнул. Не имело значения, о чем его спрашивали; он должен отвечать только одно: — Джеймс Бьюкенен Барнс, — сказал он. Его голос царапал глотку как пила. — Правильно, — сказал Стив. Он по-прежнему не представлял, что здесь делает Стив. Следующие слова получились медленнее. Было трудно мыслить отчетливо. Но все же был путь, он знал, как по нему пройти. — С… сержант, — выдавил он, наконец. — Три два, — он конвульсивно сглотнул. — Три два… три… — Что он говорит? Три два пять… Пять… Солдат открыл глаза. Он был уже в кресле. Стальные фиксаторы удерживали руки. Нагромождение машин вокруг него выглядело сооруженным на скорую руку. Андроиды Контроля стояли позади с таким видом, будто следили, но ведь их и создавали похожими на людей. Двое ученых Гидры уставились на него. Позади них на огромном экране светилось тошнотворно зеленое лицо Контроля. -… пять, — произнес он, глядя на Контроль. Он не знал, почему сказал это. Это был путь, или вроде того. Но дальше пути не было. — Обнулите его немедленно! — рявкнул Контроль. Ученые Гидры были быстрыми — для ученых. Он выломал слишком слабые фиксаторы на левой руке, сорвал удерживающие правую, и убил обоих прежде, чем они успели сделать пару шагов. Но вот миновать роботов у него бы не вышло, их было слишком много, а у него не было оружия. Вместо этого, он развернулся и принялся крушить машины, пока его не свалили. Он слышал, как воет и воет вокруг него ветер. *** Солдат пришел в себя снова в камере. Экран уже включился, и на нем было лицо Контроля. Зеленый свет полосами освещал его от макушки до пяток. — Мне интересно, чего ты намеревался этим достичь, — с акцентом произнес голос (Имя, подумал он… на мгновение он вспомнил имя голоса. Но сразу же забыл). — Я всегда смогу восстановить машины. Он несколько раз кашлянул. Болело все, что не из металла. Роботы били основательно. — Почему бы тебе не уничтожить меня? — предложил он. По сравнению с заключением в этой камере смерть была бы предпочтительней. Лучше, чем альтернатива. — Твой парень был прав. Эти роботы означают, что я тебе не нужен. — Для твоей прежней цели — нет. Но ты не просто убийца, Зимний Солдат. Ты — доказательство концепции. — Да ну? — сказал он. — И что за концепция? — Большинство людей ведут бессмысленное существование, — продолжал Контроль, не ответив. — Они страдают, а потом умирают. Они не достигают ничего достойного внимания. Не строят ничего замечательного. Шумные, грязные, бессмысленные животные. Я всегда предпочитал машины. — Так замени нас всех роботами, — горько сказал он. — Ах, я так и собирался, — признался Контроль. — Но чистая биологическая хаотичность иногда дает хорошие результаты. Редко, очень редко рождаются экстраординарные индивидуумы. Я один из них: мой гений проявился с ранних лет. Такие умы, как мой, стоят сохранения. Но вот от остальных можно избавиться, таким образом, страдание исчезнет. Тупые несчастные животные будут заменены машинами: аккуратными, надежными, полезными. Ты, Зимний Солдат, доказательство возможности этого. Ты — первый из нового человечества, — с огромным удовлетворением произнес он. — Эрскин был дураком, — подумав, добавил он. — Он неправильно понимал свою работу. Он думал, что сможет творить героев, как в сказках. Но даже американцы — по крайней мере, самые умные — знают, что им нужно оружие. Супер-солдат Эрскина остается таким же оружием, как и ты. Единственная разница — он менее эффективен. — Я не машина, — помолчав, сказал он. — Нет. Я не… — В этот самый момент, — прервал Контроль, — человек, который выглядит как ты, говорит как ты и двигается как ты, живет в квартире Капитана Америка. Он разговаривает так же как ты. Ведет себя так же. Люди, которые видят его каждый день, не могут заметить разницы. Он застыл. Со всеми своими страхами он позабыл — позволил себе забыть — что та тварь была там, жила со Стивом… — Даже человек, называющий себя твоим другом, не видит разницы между тобой и машиной, — продолжал Контроль — Так ты уверен, что она есть? Он не мог ответить. — Я вижу твое огорчение. Тебе не нужно чувствовать его, — сказал Контроль. — Ничего не нужно чувствовать. Стирание более эффективно, когда ты подчиняешься ему. — Нет, — ответил солдат. Лицо наклонилось — на несуществующей шее. — Я изыщу методы убедить тебя, — сказало лицо. — За эти годы Гидра провела обширные исследования относительно того, как сломить твое упорство. Зеленые огни потухли. Он ждал. Он надеялся — самую малость. На галлюцинацию со Стивом, на что-нибудь. Приятное. Успокаивающее. Но ничего не появилось. Видимо, таким путем ему уже не уйти. Жаль, думал он. Это была самая хорошая вещь, которую его мозг с ним проделывал. «Первый из нового человечества». По какой-то причине на ум сначала пришел не Стив, а Наташа, затем Сэм. Игроки в бейсбол в телевизоре Стива. Незнакомцы на улицах те несколько раз, когда Стив вытаскивал его на пробежки. Целый мир людей превратится в вещи вроде него. Станет полезным. Разумеется, прутья решетки были усиленными, разумеется, он не мог их согнуть. Хотя долго пытался. Раньше ему не приходила в голову такая мысль — попытаться. Он все еще пытался, когда из залитого синим светом коридора вышел отряд андроидов и забрал его. Сначала ему сделали укол. Потом все потеряло четкость. *** Стол. Много зеленого света. Бормочущие голоса. Небольшие вспышки зеленого под необычным углом отражались от маленьких блестящих инструментов. Небольшие вспышки зеленого на периферии его зрения. Впервые за долгое время явился Стив, но он был почти уверен, что это галлюцинация. Часто появлялись люди с планшетами. Один раз человеком с планшетом была Наташа. Возможно, она тоже была галлюцинацией. Наташа поцеловала его, маленькая и теплая, над ее бедром открылся небольшой белый порез, под ним был металл. Он заскулил. Наташа стащила с себя всю свою кожу и снова поцеловала его. Ее металлический череп сочился кровью. Кровь капала на его лицо. — Прекратите, — говорил он. — Прекратите. Мужчина с планшетом вытер его лицо куском ткани. Зеленый свет мелькал на потолке. Кто-то приказал увеличить дозу и попытаться снова. — Прекратите, — повторял он. — Ты можешь позабыть все это, как только захочешь, Зимний Солдат, — произнес голос отовсюду. Он забился в путах. Думал: да, да, пожалуйста, и кто-то… … кто такой, черт побери… кто-то сказал «нет». *** У Стива был обеспокоенный вид. — Это не твоя работа — волноваться, — объяснил ему Баки. Стив тянул к нему руку, но не мог дотянуться. Ревел встречный ветер. Это случилось очень давно, с холодной ясностью понимал он. Это не должно повторяться снова и снова. Не имеет смысла, если все повторяется снова и снова. Можно убить кого-то только один раз. Стив тянул к нему руку, но не мог дотянуться. Ветер… — Прекратите, — сказал он. — Хватит. — Все остановится, как только ты позволишь. Выбери спокойствие, Зимний Солдат. Выбери забвение. Стив начал стаскивать с себя кожу, под ней блеснул металл, а под ним кроваво-красное… Он сказал: — Нет. Нет! Он продолжал это повторять, пока тот не ушел. Это точно был не Стив. Он знал это. Он знал. Где-то очень далеко, где светили зеленые огни и стоял стол, кто-то сказал: — Его сопротивление удивительно. — Он сломается, — ответил Контроль. — Он ломался много раз. — У него просто не должно было остаться психологических резервов, чтобы… — Он сломается. Иногда в комнате вокруг него что-то менялось. Похожий на кролика низенький мужчина наклонялся над столом, его лабораторный халат не подходил ему по размеру. Он был здесь главным. Часто оглядывался через плечо, хотя там никого не было. На полках стояли сосуды с красной жидкостью. Он всегда морщился, когда Баки начинал кричать, но ни разу не прекратил делать с ним то, что делал. Однажды он пришел бледный и трясущийся, и расслабился только тогда, когда запер дверь. Он обернулся и увидел привязанного к столу Баки. Принес стакан воды и приподнял Баки голову, чтобы дать напиться. Все болело, очень сильно болело. Этот человек проверил все привязывающие Баки ремни. — Я не Эрскин, — тихо произнес он. — Я не дурак. Другого такого как Шмидт я не создам. Не выпущу такое в мир, — липкими пальцами он коснулся запястья Баки, а затем его горла. Баки передернуло. — Ты будешь лучше, — пообещал маленький человек. — У меня множество идей. Он понял, что умрет на этом столе. К этому моменту он ждал смерти с нетерпением. Будет неплохо вновь увидеть Стива. Зеленые пятна танцевали под его веками. — Нет, давай, Баки, пошли отсюда, — сказал Стив. Он слабо закашлялся. «Я думал, ты меньше», это была его реплика. — Я не думаю, что ты в самом деле здесь на этот раз, — сказал он. — Прости, — сказал Стив с виноватым видом. Он наклонился над столом и убрал волосы с лица Баки. Он был меньше; он сжался до того мелкого парня с фото в Смитсоновском музее, узкое лицо, упрямый подбородок. Он был таким маленьким. Маленький парень не должен находиться в таком месте. Он не сможет себя защитить. Баки судорожно дернул ремни. Он убивал людей и меньше, чем Стив, множество раз. — Убирайся отсюда, — сказал он. — Убирайся отсюда, пока не поздно. Стив не послушался. Когда Стив слушал тех, кто советовал ему заботиться о себе? Он наклонился над столом, как будто думал, что может укрыть Баки своим тощим телом. — Я сделаю тебе больно, — отчаянно твердил Баки. — Я не хороший. Я сделаю тебе больно. Стив поцеловал его, маленький и теплый, его пальцы успокаивающе прижались к внутренней части локтя. Нет — это была Черная Вдова. Стив никогда не целовал его. Вдова выпрямилась. Она держала планшет. — Увеличьте дозу и попытайтесь снова, — сказала она. Он сказал Стиву уходить, но теперь не хотел, чтобы тот ушел. Он готов поспорить, что у него не осталось психологических резервов для очередного раунда всего этого. Металлические перекрытия потолка отсвечивали зеленым, зеленым, зеленым. Он закрыл глаза. Постарался подумать о чем-нибудь. Вспомнить что-нибудь. Ничего не осталось. Он жаждал миссии. Чего-нибудь, за что держаться. Истории Капитана, вспомнил он. Истории Стива о прошлом. Все те места, где побывал Стив; все огромные пространства, сохраненные для него в уме Стива. И голос Стива, рассказывающий истории, весёлый, энергичный, счастливый. Стол. Много зеленого света. Бормочущие голоса. Они обращались к нему, уговаривали, намекали, предупреждали. Он не обращал на них внимания. Он был далеко. *** Где-то очень далеко краем сознания он ощутил нечто вроде удивления, когда снова проснулся в камере. Экран был темным. В коридоре мерцали синие огни. Голова болела так, будто что-то колотило изнутри по черепу. Глаза не могли сфокусироваться. Пятна на стенах. Глухие звуки эхом отдавались у него в ушах, и воспоминания о ветре не могли их заглушить. Послышался высокий, тонкий звук. В конце концов, он понял, что сам его издает. Шум стал громче. Оказалось, что это шаги. А скрип издавали петли решетчатой двери камеры. Две тени упали на пол. Солдат задрожал и попытался не издавать ни звука. Он задыхался. Ему нужно… он должен… Над ним склонилась фигура. Он не мог разглядеть лицо. — Баки? Баки, это я, — голос был знаком. Его имя — он пытался выцарапать его, злился на себя, он же знал его, изучал его… — Капитан, — сумел выговорить он. Нет. — Стив… — Верно, это я, — отозвался Стив. — Давай, помогу — нам надо выбираться отсюда, — когда он не пошевелился, Стив протянул к нему руку. — Давай же, Баки. Все будет хорошо. Он позволил Стиву вздернуть себя на ноги. Перед глазами все по-прежнему плыло. Пришлось несколько раз сморгнуть, прежде чем он разобрал, что другой тенью была Вдова, вся в черном, выражение лица — нейтральное. — Сюда, — звал Стив. Баки тяжело навалился на его плечо. Стив наполовину тащил его, как будто тело Баки и вес металла были пустяками. Коридор показался очень длинным. — Вон туда, — указал Стив. Там был другой коридор и лестничный пролет. Дойдя до лестницы оба, и Стив, и Вдова замерли. Поскольку они пока стояли, Баки осел вниз. — Вы слышали? — спросил Стив. Он ничего не слышал. Вдова сказала: — Я проверю. Подождите здесь. Стив позволил ему посидеть на ступеньках. У него кружилась голова. Он ловил ртом воздух. Не заметил, как долго Вдовы не было. Вокруг царила тишина, слышно было только его рваное дыхание. Спустя несколько минут Вдова вернулась, безмятежно убирая прядь волос на место. На ее шее блеснуло серебряное ожерелье. — Ложная тревога, — сказала она. — Все чисто. Пошли. Стив поднял Баки на ноги и помог закинуть руку на свое широкое плечо. — Уже близко, — подбодрил он. — Все будет хорошо. Кое-как Стив втащил Баки вверх по лестнице. Развалина, думал он. Бесполезный вес. Ни на что не годен. Какой смысл спасать его. Вдова шла позади, охраняя. Он чувствовал ее тяжелый взгляд. — Сюда, — сказал Стив, когда они добрались до верха лестницы, и протащил его через дверь, которая вела в чистую белую комнату. Он заупрямился. Что-то было… — Ты можешь сделать это, Баки, — сказал Стив. — Просто верь мне. Все экраны были выключены, свет приглушен. Но… — По моей команде, солдат! Его глаза работали неправильно. Он видел то, чего не было. Капитан знал, что нужно делать. Баки качнулся вперед, и Стив подхватил его за плечи, прежде чем он упал. Сзади шла Вдова. Он слышал, как она закрыла дверь, щелкнул замок. — Давай, — приговаривал Стив. — Потихоньку. — Стив… — начал он. Всего второй раз он вслух произнес его имя с тех пор, как перестал изображать мертвого мужчину. Он не имел на это никакого права. Имя странно ощущалось на языке. — Шшш, — отозвался Стив, его большие руки твердо лежали на плечах. Баки мог чувствовать тепло только с правой стороны, но металлическое плечо ощущало давление. Мир вокруг расплывался, зеленел по краям, но руки Стива оставались сильными. Стив помог ему пройти через комнату к креслу. Развернул его и усадил. Он напрягся всем телом. Сидеть было легче, чем стоять. Он с трудом сморгнул, чтобы сфокусироваться на двери. Там стояла Вдова, ее рот был сжат в твердую нейтральную линию. — Баки, оставайся со мной, — говорил Стив, и Баки с огромным облегчением поднял на него глаза. Стив улыбнулся ему. — Ты понял, что это был не я, — спросил Баки. — Тот, другой? — Конечно, я понял, — ответил Стив. Он закрыл глаза. — Хорошо, — пробормотал он. — Хорошо. Едва не спросил — как, но какая разница? Стив знал множество вещей. Стив был хорошим. Голова все еще болела. Он так устал. Зажимы с тихим щелчком сомкнулись вокруг его левой руки. Странно, что ему даже не нужно смотреть. Он помнил. Эти воспоминания камнем давили на него. Это были не случайные неуверенные вспышки, или искореженные сенсорные воспоминания о снах, или как слушать рассказы Стива и тянуться за чем-то, чего даже не было. Он помнил, как помнил каждый день своей жизни, с тех пор как его послали убить Капитана Америку. До недавнего времени кресла у Контроля не было, но теперь оно здесь. Щелчок, зажим закреплен, слабая рябь синего света по металлу — и его рука выключена. Он больше не мог ею двигать. Снова и снова, так много раз, а затем наступит… Он открыл глаза, и Стив все еще был здесь, все еще улыбался ему. — Подожди, — сказал он. — Я не… понимаю Стив опустил ладонь на другое запястье солдата, его пальцы коснулись живой руки, которую, как он считал, предпочитал Баки. Стив уложил ее на место, чтобы закрепить. Он опять отдернул ее. — Стив, — попросил он. — Подожди, не… — Все будет замечательно, Баки, — пообещал Стив. — О, — сказал он. Стив вновь взялся за его запястье. — Но… — Стив начал пристегивать его. Он сглотнул и очень тихо произнес: — Почему? — наполовину надеясь, что Стив не услышит. Но Стив услышал. На секунду он прекратил свое занятие, его лицо ничего не выражало. Затем сказал: — Просто я не могу видеть тебя таким. Он облизнул губы. Это имело смысл. Стиву должно быть неприятно иметь дело с пустыми остатками своего друга. Голова все еще болела. Может быть, боль прекратится. Может быть, все прекратится. Его как будто выключат. — Прости, — сказал он. Его рот продолжал говорить без его ведома. — Я хотел… Я старался… — Я знаю, — ответил Стив. — Тебе больше не придется волноваться. Рядом с контроллерами на низком столике лежала капа. Стив взял ее и подошел ближе. Это напомнило ему, как раньше Стив наклонился над тем столом, тощий и беззащитный, пытаясь прикрыть его. Он понимал, что, должно быть, это только приснилось. Ему снилось так много всего. Задержался с перенастройкой. Он произнес это вслух, и Стив утешительно похлопал его по плечу. Баки зажмурился. Он старался. Он все время знал, что ничего не выйдет. На его лице была влага. Стив доброжелательно ждал. Он сморгнул несколько раз, заставляя себя бросить взгляд ему за плечо на Вдову (та стояла очень тихо), и наконец, откинулся в кресле. — Пожалуйста, — обратился он к Стиву. — Можно мне… до того… — он сдался и просто дернулся вверх и поцеловал Стива в рот, чувствуя, как натянулись ремни. Стив никак не отреагировал. Кажется, едва заметил. Смирившись, солдат откинулся назад. — Хорошо, — прошептал он. Стив взялся за его подбородок, чтобы вложить капу. Прогремели два выстрела, один за другим. Выражение лица Стива не изменилось, только колени подломились, и он упал вперед, прямо на Баки. Он был тяжелым. Баки смотрел в знакомые глаза, которые уже начали тускнеть. — Нет, — сказал он. Это невозможно. Стив не мог… А затем Вдова стащила с него тело Стива, швырнула на пол и выстрелила снова, на сей раз прямо между глаз. Равнодушное выражение ее лица сменилось отвращением. Его голова работала неправильно, но… — Ты одна из них, — понял он. — Ты… Глаза Вдовы блеснули. — Совсем наоборот, — все, что она сказала. Баки вспомнил, как она говорила про ложную тревогу. Его мозг, наконец, заметил то, на что не обратил внимания прежде: слегка растрепанные волосы — потому что она только что провела быстрый, тихий бой в темноте против собственного двойника. Робот завизжал — такой звук не могло издать человеческое существо — и схватил ее за щиколотку. Хорошо направленным пинком Вдова сбила его руку и отпрыгнула. Баки мог только смотреть, больше ничего. Его левая рука лежала мертвым весом, правая — пристегнута. Тварь с лицом Стива казалось, не обратила внимания, что в нее выстрелили несколько раз. Она была крупнее Вдовы и где-то вдвое превосходила по весу. И двигалась как Стив. У Вдовы ни шанса…, а покончив с ней, робот вернется к нему, потому что он оказался слишком туп, чтобы сражаться, пока у него была возможность. Вечно он тупит. Стоило ему подумать о том, что произойдет, когда эта штука снова склонится над ним, его дыхание ускорилось, стало поверхностным… Даже когда он хватал ртом воздух, а его человеческая рука беспомощно дергалась на ручке кресла, что-то в его голове отмечало происходящее, заносило в каталог. Вдова: скорость, гибкость, тактический опыт, сила, не соответствующая облику — избегать прямого столкновения, уничтожить с расстояния. Робот: повышенная прочность по сравнению со старыми моделями, модернизация, дополнительные источники энергии, лицо Стива… Вдова вскочила на плечи робота, ногами сжимая его горло, и весь свой вес перенесла назад, вынуждая робота потерять равновесие. Когда они упали, она по-кошачьи извернулась и, используя свое тело как рычаг, швырнула андроида через полкомнаты. Тот врезался в резервуар размером с человека, который не разбился (Конечно, не разбился, вяло размышлял он, он и должен быть прочным. Резервуар предназначался для него). Похожий на Стива робот уже был на ногах. Половина кожи с его лица была сорвана, обнажая металлические изгибы черепа и похожие на человеческие зубы в челюсти. Его реакция замедлилась. Он просто не успел поймать гранату, брошенную Вдовой. Вот теперь резервуар взорвался. Осколки толстого стекла разлетелись по всей комнате вперемежку с кусками металла и ошметками красной, белой и синей униформы. Вдобавок к паническому дыханию и боли в голове Баки, добавилась тошнота, которая начала скручивать желудок при виде этого. Убедившись, что все закончено, Вдова не медлила. — Говорит Черная Вдова, — поворачиваясь к нему, произнесла она, прилаживая к уху коммуникатор. — Параметры миссии изменились. Теперь это спасательная операция. Требуется срочная эвакуация. Тонкости не нужны. Приоритеты — скорость и огневая мощь. Слушая ответ, она не изменила выражение лица. — Поняла, — все, что она сказала, хотя ему показалось, что она недовольна. Оценивающе осмотрела его с ног до головы. Подойдя, чтобы расстегнуть ремни на его правой руке, она тщательно следила, чтобы не оказаться слишком близко. Ее умелые, затянутые в перчатки руки ни разу не коснулись его кожи, и как только закончила, она тут же отошла. — Ты знаешь, как работают зажимы на металлической руке? — спросила она. — Кивни или покачай головой. Он кивнул. — Ладно, — сказала Вдова. — Дыши. Вот так. Мне нужно, чтобы ты разговаривал со мной. — Я… — начал он. Собраться с мыслями было трудно. На границах его зрения разливался зеленый свет. Спустя секунду он понял, что это происходит на самом деле. Один из экранов ожил. Усмехающееся лицо Контроля смотрело оттуда, но не на него. — Черная Вдова, — сказало оно. — Наташа Романов. Ты совершила серьезную ошибку, придя сюда. — Думаю, это вошло в привычку, — ответила Вдова, не сводя с него глаз. — Зола. Полагаю, напрасно надеяться, что мы видим тебя в последний раз. — Ты же знаешь, отрежешь одну голову, вырастут еще две, — ответил Контроль. Наташа посмотрела ему в глаза и коснулась одного из выключателей сбоку кресла. — Как я могу забыть, — саркастически отозвалась она. — Летит очередная ракета? Я бы сильно этому удивилась, учитывая, что мы сделали со Щ.И.Т.ом, — она приподняла бровь, адресуясь Баки. Он слегка покачал головой. Если нажимать переключатели в неправильном порядке, они оба получат удар током. Она указала на другой, затем на соседний, пока он не кивнул. — Зачем мне ракеты, когда под вашими ногами находится армия? — спросил Контроль. Руки Наташи быстро порхали над выключателями кресла. — Уже сейчас они просыпаются. Думаешь, запертая дверь удержит их? Думаешь, Зимний Солдат сможет помочь в бою против них? Его силы исчерпаны до конца, он едва может стоять. Без своей металлической руки он просто калека. Пытаясь освободить его, ты лишь тратишь время. Отсюда нет выхода. Вам не сбежать. — Неужели еще до того как стать компьютером, ты так любил звук собственного голоса? — поинтересовалась Наташа. Она нажала последний выключатель. Зажимы разошлись, и он ощутил вспышку боли с левой стороны, когда его рука вернулась к жизни. Задыхаясь, Баки осел в кресле, вспомнив похожего на кролика маленького человечка, воняющего страхом, бормочущего себе под нос, трогающего свою жертву потными руками. Сказал: — Да, это он любил. Наташа дернула бровью, но промолчала. — Все усилия бессмысленны! — рявкнул Контроль. — Ты не сможешь спасти его; его уже несколько десятилетий нельзя спасти. Очень скоро он вернется в это кресло. Он даже пойдет добровольно. Возможно, ты будешь следующей, Наташа Романов. Для тебя это не станет большой переменой, правда? Мы оба знаем твою историю. Когда мои андроиды схватят вас, ты будешь вторым человеком, получившим мой великий дар. — Спасибо, — поблагодарила Наташа, помогая Баки встать на ноги, и поддерживая, когда он покачнулся. — Но спасибо, нет, — Баки держался за нее, потому что иначе упал бы. Он пожал левым плечом, снова чувствуя, как рекалибруется рука. Чтобы вырваться, им придется драться. Бой он, по крайней мере, понимал. — Сражайтесь, если хотите! Разницы не будет, — утверждал Контроль. — Мои орудия разрушения уже идут за вами. Власть машин не остановить. Только потому, что его голова практически лежала на плече Наташи, несмотря на все усилия стоять самому, он услышал незнакомый голос через наушник. — А знаешь, это прямо про меня. Затем фигура, сияющая красным и золотым, обрушилась в камеру через потолок ногами вперед. Изумленный Баки чуть не свалился на пол. Он вцепился в Наташу, чтобы остаться на ногах, слыша, как отдается в ушах отчаянный стук сердца. На мгновение он услышал вой ветра, но это был лишь бессловесный протестующий вопль Контроля. Наташа закатила глаза. — Эй, привет, — произнес мужчина — если это был мужчина — в металлическом костюме. Он парил в нескольких футах над полом. У него был очень довольный собой тон. — Кто-то вызывал такси? — Как ты смеешь! — взвыл Контроль. — Нужно ценить вежливое дружеское приветствие. Ого, что это тут у нас, легкораненый? — Его пытали, и, как мне кажется, накачивали наркотиками, — сказала Наташа. — Не теряй времени. — Ладно, ладно, — металлический человек оттащил его от Наташи. — Эй, не волнуйся, я тебя держу. Я из хороших парней. Все время спасаю котят с деревьев. А однажды спас мир. Он споткнулся, когда металлический человек подхватил его. Закрыл глаза и вновь открыл. Сплошная бессмыслица. Со смутным, жалким ужасом вспомнились прикосновения к подбородку рук Стива, уговаривающего открыть рот для капы. — Ну что, полетели, принцесса. Готова для лучшей поездки в жизни, Черная Вдова? — Не время, — холодно осадила она. Раздался другой голос, звучавший с той же синтезированной гармонией, как у Контроля, но с совершенно другим акцентом: — Действительно, мистер Старк, я полагаю, что приближается противник. Противник, смутно осознал он. Вот это слово имело смысл. Противник должен быть уничтожен. Ему нужно… — Хватит выкручиваться, — сказал металлический человек. — Ого, привет, кибер-рука, как мило… — В очень большом количестве, — продолжал синтезированный голос. — Все ворчит, ворчит, ворчит, — буркнул металлический человек. — Похоже, вечеринка окончена. Было очень приятно познакомиться, как тебя там, злобный компьютерный парень, такая жалость, что мы не можем остаться, но я хотел бы как-нибудь сравнить твои мозги со своим искином, возможно буквально… — Зимний Солдат не уйдет от меня, — известил Контроль. Нарисованное зелеными полосами лицо сфокусировало свой взор на Баки, наполовину висящего в руках металлического человека, и он понял, что не может оторвать глаз. Они уставились друг на друга, остальной мир затих, где-то вдалеке металлический человек рвался заключить пари. — Что бы они ни делали, пытаясь восстановить тебя, Зимний Солдат, разницы не будет, — говорил Контроль низким угрожающим голосом. — И твой мятеж ничего не значит. Ты — машина, разработанная только для убийства. Бросишь вызов мне, и будешь исправлен; подведешь меня, и будешь перепрограммирован. Сопротивление принесет тебе только боль. Ты останешься оружием, которое только я могу контролировать. Зеленые огни мелькали на исчезающем с экрана лице. — И что, черт побери, он под этим подразумевал? — поинтересовался металлический человек. Баки уже понял, что тот имел в виду. То особое наказание — тот урок — он помнил, так уже случалось. Странно: сначала он почуял его, запах паленой плоти. Он знал этот запах и не знал, откуда его знает. Вспыхнул образ — покрашенный в белый цвет дом. Он помнил, что запер все двери. Внутри был… Секундой позже полыхающая боль расцвела в левом плече. Рука безжизненно повисла вдоль тела, она была частью его, и не совсем частью, вживленная в нервы, металлом прикрепленная к его костям, оружие в форме плоти — шипящее, плюющееся и разбрасывающее искры, еще одна неполадка, черт, сколько же времени они пытаются заставить эту штуку работать правильно, эй, это сложная технология, она на годы опережает аналоги, бедный ублюдок, его почти жаль, даже не думай, ты слышал о том, что он… Что-то колотилось в запертые двери лаборатории, на металле появлялись вмятины; это шли андроиды Контроля. Он знал, что не сможет драться, не в таком состоянии. Без поддержки металлического человека он бы уже упал. Жгучая агония поглотила все его внимание; его дергало электрошоком за электрошоком, они были рассчитаны так, чтобы его тело подлечило самые худшие повреждения — и тогда следовал следующий разряд. Это начальная стадия — частые небольшие удары…. (- Нам надо срочно убираться, Тони…) … потом они будут реже, но станут сильнее… Он слышал ветер, и на этот раз он его чувствовал, проносящийся мимо, осушающий мокрое лицо. Боль, боль, безостановочная боль. Он тихо застонал. Надо спросить про Стива, настоящего Стива, в безопасности ли он. Та штука в доме Стива, она выглядит как его лучший друг, но она — не он, надо, чтобы кто-то охранял его, за Стивом вечно надо приглядывать. Это была его последняя мысль, прежде чем разряды усилились, и он уже ничего не чувствовал, кроме боли. … медицинская помощь… — последнее, что он слышал. Затем ветер стих. *** Он рывком проснулся, понятия не имея, сколько прошло времени. Решил, что должно быть видел сон, но не смог вспомнить, что именно снилось. Глаза держал закрытыми. Боли не было, но от левого плеча вниз он ничего не чувствовал, даже не был уверен, что рука еще там. Было тихо, но это ничего не значит — андроидам дышать не нужно, пока не двигаются, они совершенно бесшумны. Он был не связан. Лежал на кровати. Это тоже ничего не значит. Однажды Контролю уже удалось одурачить его — той штукой, которая улыбалась, нежно прикасалась к нему и выглядела как Стив. Кровать, на которой он лежал, была слишком мягкой. Голова все еще болела, но теперь боль была чистой и сильной, а не размытой и неопределенной как прежде. В голове смешались куски, которые не подходил друг к другу, разбросанные фрагменты роботов, виденных им в лаборатории, галлюцинации, переходящие в… нечто другое. Похожий на кролика человек, склоняющийся над столом. Стив до сыворотки. Белый дом и вонь горящей плоти. Он слепо уставился в потолок. Там были воспоминания. Где-то под этими отвратительными обломками, чертовски много лет назад, раньше был Баки Барнс. Он засмеялся, хрипло и тихо. Он наслушался рассказов Стива, вжился в них. Он хотел иметь это имя, эту историю, эту жизнь. Нечестно, что нет никакой разницы. Это была мысль Баки Барнса — нечестно. Для того, кем он был сейчас, честность ничего не значила. Того, кем он будет всегда, что бы он ни сделал. По крайней мере, он помнил имя Стива. Помнил его имя и его рассказы, он все еще помнил «рукопашный боец, повышенная сила и ускоренная регенерация, точность, тактик, лидер группы, избегает жертв среди гражданских, не забывать про щит». И он знал — он знал — что Стив был хорошим. Сложить все вместе — получится не слишком много, но это больше чем у него когда-либо было. Что бы ни случилось, что бы ему ни пришлось сделать, это никогда у него больше не заберут. Он не смог заставить Контроль выпустить его. Рассчитывал, что сможет вынудить убить себя. Положит конец доказательству концепции. Он не будет ничьим доказательством, если будет мертв. Он собирался драться, пока Контроль не будет вынужден уничтожить его. Если и было у Баки Барнса и Зимнего Солдата что-то общее — так это то, что оба знали, как надо сражаться. Эта мысль ощущалась приятно. Это линия, вдоль которой можно двигаться через тьму, где клочки его воспоминаний распадались в ничто; это был тот, кем он может и должен быть. Баки Барнс был первоклассным рукопашным бойцом и столь же хорошим снайпером. Он следовал… не за Капитаном Америка. Не за Капитаном. За Стивом. Он открыл глаза. Пустая комната. Белый потолок, кремового цвета стены, стакан воды на прикроватном столике. Камеры наблюдения — одна, две, три, возможно больше — на виду ни одного экрана Контроля. Он повернул голову на мягкой подушке и увидел, что рука по-прежнему на месте; слегка потускневшая, некоторые панели были сорваны, а затем кое-как подлатаны кусками металла. Один из лучей звезды, насколько было видно под таким углом, отсутствовал. Он сел и постарался повернуться так, чтобы рассмотреть получше. Пришлось изогнуть шею. Левое плечо почти не двигалось; рука вообще не шевелилась. Он постарался сжать ее в кулак, пошевелить пальцами. Металл остался неподвижным, сломанным. Сердце забилось быстрее. Контроль хотел, чтобы он добровольно вернулся в кресло, но Баки не сомневался, что если понадобится, тот прибегнет к другим методам. Будет трудно сражаться в таком состоянии. Это был… Взгляд зацепился за постер на стене. Баки прищурился. Крупные объемные буквы, красный с золотом дизайн. Он с сомнением одними губами произнес слова, а затем повторил их вслух. — Железный Человек? Как будто сквозь разбитое стекло, вспомнилось, как Черная Вдова втолкнула его в сделанные из металла руки. Может быть. Может быть, это и не логово Контроля. Это не значит, что он в безопасности. Его двойник все еще обитает в квартире Стива. «Даже тот, кто называет тебя другом, не заметит разницу между тобой и машиной». Где бы он ни находился, ему нужно быть в другом месте. Он поврежден — сломан. Прежде всего, ему нужно оружие. Он свесил ноги с кровати и встал — неуклюже, компенсируя вес бесполезно свисающей руки, но обнаружил, что умеет это — должно быть, его обучили этому на всякий случай. Он был одет в незнакомую одежду — мягкие штаны и футболку, на которой красовался тот же рисунок, как на красно-золотом постере. Странно. Он поднял стакан воды. Во рту было сухо, но в воду могли добавить наркотик, поэтому он не стал пить, просто вылил. На полу образовалась лужа. Он покрутил стакан правой рукой, а затем точным и сильным движением расколол его о край прикроватного столика. Дюжина осколков. Он оторвал кусок простыни и обмотал ткань вокруг одного конца самого большого осколка, чтобы сделать рукоять. Не слишком похоже на нож, но лучше, чем ничего. Крепко сжал его, игнорируя легкую боль от пореза на ладони — недостаточно тщательно обернул осколок. Оружие. Это хорошо. Остальные оторванные полосы ткани пошли на изготовление перевязи для металлической руки. Так она не будет мешать. А теперь пора выбираться. *** Оказалось, что это небоскреб, он понял это, когда проходил мимо окна. Линия горизонта за окном была незнакомой. Он находился на одном из самых верхних этажей, и поблизости никого больше не было видно. Как только появилась возможность, Баки забрался в воздуховод. Это благоразумнее, чем шастать по коридорам. Он перехватил поудобнее самодельный нож, порез вновь стал кровить, прежний уже закрылся, превратившись в тонкую красную линию, и пополз сквозь темноту пока не услышал голоса. Внизу, в комнате, говорил мужчина, голос становился все громче. — Я только сказал, что нам следует поздравить Наташу. Вероятно, она единственный человек в мире, который может прикинуться роботом и одурачить плохого парня, буквально компьютер. Может быть, это говорит что-то о вас, как вы думаете… — Мистер Старк. — … это было грубо, да, это было гадко. Я работаю над тем, чтобы стать лучше. Это долгий процесс, и он еще продолжается. — Ваш доклад, агент Романов… — Фьюри, Николас Джей, определил он. Разговаривает с Черной Вдовой. Он перестал прислушиваться. — О, не обращайте на меня внимания, я всего лишь оплачиваю счета, — бурчал мужчина, названный Старком. — А вы знаете, что технически она уже не ваш агент, да? Наташа игнорировала его. — Мне нечего добавить к уже сказанному, — заметила она. — Я приняла решение и рискнула. Если бы я это не сделала, к этому моменту Зимний Солдат снова числился бы среди прочего имущества Гидры. Хочу добавить, что если найденная мной информация верна, пока он не разнес ту базу в Чикаго, они понятия не имели, что он выжил после Проекта Озарение. Сэр. — Ваше замечание учтено, — мрачно заметил Фьюри. — Не то, чтобы я не переживал за тяжелое состояние парня-киборга, — встрял Старк, — но мне кажется, нам стоит подробнее обсудить проблему с нацистским ученым, превратившимся в злобный суперкомпьютер, и начать с того: почему никто раньше не упомянул мне о нем? Чем раньше, тем лучше. Не хочу хвастать, но когда доходит до искусственного интеллекта, я — это все что у вас есть, и на ваше счастье, я в этом самый лучший, так что… — Мы поверили, что Зола был уничтожен после прямого попадания ракеты Щ.И.Т.а, — пояснила Наташа. — Гм, нет, простите? Это двадцать первый век, интернет навсегда, резервные копии ДЖАРВИСа хранятся в большем количестве мест, чем вы можете вообразить. — Парень-киборг, как вы выразились, возможно, является более насущной проблемой, чем вам кажется, — сказал Фьюри. — Мы понятия не имеем, как много успел Зола сделать, прежде чем агент Романов вытащила его. Его нельзя просто оставить выздоравливать в гостевой спальне Башни. Он должен находиться под охраной и быть допрошен. Баки стиснул осколок крепче. — В данный момент у нас нет возможности надежно запереть Зимнего Солдата, — начала Наташа. Договорить она не успела — Баки обрушился через дыру в потолке и встал в стойку на длинном отполированном столе для переговоров. Всмотрелся в испуганные лица собравшихся вокруг стола людей. Их было трое, как он и думал. Он не отдавал себе отчета, как же сильно надеялся, что здесь будет Стив, пока не убедился в обратном. Первой опомнилась Вдова. Со змеиной скоростью схватила чашку кофе и швырнула ему в лицо. Обжигающая жидкость дугой расплескалась по столешнице. Чашка отлетела от обездвиженной руки, и Вдова воспользовалась его секундным замешательством, чтобы вскочить на стол и нанести справа серию быстрых обманных ударов. Она пыталась вызвать его на атаку. Баки дал ей то, что она хотела, и дернулся, притворяясь, что потерял баланс. Позволил ей пригнуться и скользнуть ему за спину, а затем полоснул вверх и назад правой рукой. Осколок в его кулаке был почти не заметен. Если бы он раскрыл ладонь, с нее капала бы кровь. Вдова пока не заметила его оружие. Когда он рассек ей кожу на животе, капли крови прочертили красную линию на столе вдоль пролитого кофе. Вся схватка оказалась столь быстрой, что Фьюри и Старк только и успели, что подняться на ноги. Наташа крякнула от боли в поверхностном разрезе. Черную Вдову это не замедлит. Ему нужна скорость. Он соскочил со стола, развернулся и одной рукой перевернул его на бок, стол с треском раскололся, она потеряла равновесие и вынуждена была спрыгнуть. Тут подоспел Старк, с удивленным и сердитым видом непонятным жестом вскинул руку с раскрытой ладонью. Баки полоснул по ней импровизированным ножом, потекла красная кровь. Наташа уже стояла на ногах. Его время почти вышло. Он развернулся к Фьюри. Тот вздернул бровь и вытянул вперед руку. В какой-то момент за последнюю пару минут Фьюри закатал рукав. Все застыли на месте. Баки шагнул вперед и осторожно уколол темную кожу на предплечье Фьюри. Бросил свой кусок стекла и прикоснулся пальцами здоровой руки к порезу. Они окрасились красным. Он выдохнул. — Вы удовлетворены, мистер Барнс? — поинтересовался Фьюри. Он кивнул. — Назад! — приказал Фьюри — не ему. Он обернулся. На дальнем конце перевернутого стола Наташа целилась из пистолета ему в голову. Старк все еще держал руку ладонью вперед, за те несколько секунд после того, как Баки порезал его, что-то вроде перчатки из красного с золотом металла возникло на его руке. Без сомнения — оружие. Напряжение продержалось еще несколько долгих секунд. Затем Старк пожал плечами и опустил руку с оружием. Перчатка разлетелась сама по себе по команде некого механизма, который Баки не заметил. — Агент Романов, — окликнул Фьюри. Спустя секунду, Наташа неохотно опустила пистолет. — Хочу, чтобы вы отразили в отчете, — сказал ей Старк, — что это был мой кофе, — он посмотрел на обломки стола и затем на Баки. — А еще, поскольку именно я оплачиваю счета, и стол был тоже мой. Какой стыд, ты сломал мой стол. Никто не хочет объяснить, в чем тут дело? — Как я понимаю, мистер Барнс хотел лично убедиться, что у всех нас может идти кровь, — пояснил Фьюри. — Что, если меня порезать, разве я не… о, правильно, правильно, роботы. А что? Я знаю Шекспира — никто здесь не робот, мог бы просто спросить. Нечего было резать меня ножом. Люди, которых я спасаю, как правило, не кидаются на меня с ножами. Он молча смотрел на Старка. Тот нахмурился. — Этот твой друг, Наташа, он всегда такой жуткий? Наташа поджала губы. — Я никому не друг, — сказал Баки. — Возможно, вы не откажетесь поведать нам, зачем пригласили себя на эту встречу, мистер Барнс? — спросил Фьюри. Его глаза обратились к дыре в потолке, откуда за секунду спрыгнул Баки, выражение лица при этом было нейтральным. Баки сразу же вспомнил «Я уверен, что ваши друзья зовут вас просто Коди», все тот же сардонический юмор в подтексте. Здесь не логово Контроля. Здесь нечто другое. Это настоящие люди, у них идет кровь. Может быть, они помогут ему. — Стив, — немедленно начал он. — Там… один из них. Машина. Они предназначены для убийства, а он выглядит точно как я, и Стив не знает. Разницы никакой, поэтому он не знает… — Мы в курсе, — сказал Наташа. — С ним уже разобрались. Это не могло быть правдой. Контроль же сказал… — Он не знает, и это причинит ему боль. Вы должны… я собираюсь… Он огляделся вокруг в поисках оружия. Разбитый осколок стекла валялся на полу, где он его бросил. Он поднял его, на ковре остались красные пятна. Они все смотрели на него. — Мне нужно… — С этим уже разобрались, мистер Барнс, — мягко напомнил Фьюри. Баки затряс головой. Он не верил. Не смел верить. Между ним и дверью стояли Фьюри и Наташа. Он развернулся к окну, за которым простирался незнакомый городской пейзаж. — Он что, глухой? — влез Старк. Они ему не помогут. Они хотят запереть и допросить его. Путь наружу… — Вызовите сюда Роджерса, — сказала Наташа. — Он должен сам это увидеть. Баки остановился. Посмотрел на нее. Поудобнее перехватил осколок. — Вы сами настойчиво рекомендовали пока не вовлекать Капитана Америка, — напомнил Фьюри. — Я ошибалась. Он в Нью Йорке, на каком-то медиа-мероприятии. Привезите его сюда, — Наташа сделала шаг к Баки, огибая обломки стола. Руки она держала на виду. Баки попятился прочь. — Старк, у тебя есть его номер, правда же? Позвони ему. По защищенной линии. Скажи, что мы нашли Баки. Она подходила к Баки не прекращая говорить. Он сделал еще шаг назад и обнаружил, что прижат спиной к стене. Этого он не собирался делать. Старк что-то бормотал, но он не слушал. Черная Вдова очень опасна. Выражение ее лица изменилось, она дружелюбно улыбнулась, глаза ее смягчились, перестали выражать угрозу. — Эй, все в порядке, — говорила она, протягивая руку за осколком. Баки дернулся, возможно, поэтому слишком сильно сжал самодельный нож, и тот с хрустом сломался. В его руке осталась только горсть осколков и тряпок. Он уронил их, сердце колотилось — не от боли, а от внезапного отсутствия оружия. Наташа замерла, и ее рот странно дернулся вверх, изогнувшись в не слишком приятной улыбке, сначала насмешливой, затем грустной. Мягкое выражение испарилось из ее глаз, и без него ее лицо стало выглядеть более реальным. — Какая я плохая, — сказала она. — Вот. В спрятанном у нее на боку чехле был нож. Должно быть, она держала его в резерве, когда он атаковал ее раньше. Очень медленно она извлекла его, нарочито без угрозы, а затем так же медленно протянула ему. — Это получше будет, в следующий раз ты должен быть уверен, — пояснила она. Баки осторожно протянул руку, не доверяя ей, а затем, когда она осталась неподвижной, выхватил нож. Это был хороший нож, с отличным балансом и удобной рукояткой. — Спасибо, — вспомнил он, что надо сказать. Наташа пожала плечами. — Я собираюсь довериться вашему суждению, Романов, — заявил Фьюри. — Потому что в прошлом ваши решения оказывались верными, — тон у него был весьма сухим. — Сэр, — все, что сказала Наташа, хотя на ее губах появился легчайший намек на улыбку. — Ого, мы теперь выдаем ему ножи? Мы выдаем ему ножи. — Позвони Стиву, — напомнила Наташа. — Я звоню, звоню! — помахал телефоном Старк. — ДЖАРВИС звонит. ДЖАРВИС, звони Сосульке, — он приложил телефон к уху. Баки наблюдал за ним, сощурив глаза. Во время разговора лицо Старка было очень подвижным, даже когда он не видел собеседника. — Эй, эй, Кэп, давно не виделись, как дела? — радостно приветствовал он, а затем. — Или нет, хорошо, прямо к делу, я тоже тебя люблю. Слушай, Наташа, похоже, считает, что нашла кое-что твое. Темный, высокий и агрессивный? Похоже, у тебя выдалась на редкость интересная пара лет — разносил правительственные агентства, встречался со старыми друзьями, надо будет как-нибудь пересечься, выпить, я знаю одно местечко. Ты не пьешь. Конечно, ты не пьешь. Ага, я так сказал — она нашла его, — пауза. — В Башне, у тебя же есть карточка… о, у тебя ее нет. Ну, я напишу, — Старк повесил трубку. — Знаете, иногда я думаю, что этот парень меня не любит, — поведал он. — ДЖАРВИС, перешли Кэпу пароль охраны. — Уже сделано, сэр, — сообщил голос из телефона. Баки глянул на него. Старк поднял глаза, увидел выражение его лица и сказал: — Наташа, ты его знаешь, скажи ему, что ДЖАРВИС хороший. — Как я понимаю, капитан Роджерс уже в пути, — сказал Фьюри. — А пока, давайте продолжим. — А с ним что делать? — поинтересовался Старк, дернув головой в сторону Баки. — Очевидно, его нельзя оставить одного. Мы оставили его в постели, отсыпаться после наркотиков и пыток, а теперь у меня дыра в потолке и мне кажется, что рука все еще кровоточит. — Идите, — сказал Наташа. — Я вам пока не нужна. Я останусь с ним. — Добровольно соглашаешься посидеть с деточкой? — спросил Старк. — Да, — мягко ответила Наташа. — Очень хорошо, — решил Фьюри. — Составьте ему компанию, пока сюда не прибудет Капитан Роджерс. — Ну и славно, — сказал Старк. — Отлично, — он обернулся к Фьюри. — Пошли в мастерскую, я покажу свои задумки… Когда они ушли, Наташа отошла на другую сторону комнаты. Баки внимательно наблюдал за ней. Она приподняла окровавленный край блузки, потрогала кожу на животе рядом с длинным поверхностным разрезом и скорчила рожу. Взяла бутылку из бара и принялась аккуратно промывать и дезинфицировать рану. — Похоже, в этом году в Сен Тропе я опять не поеду, — легко заметила она, не прекращая своего занятия. — Никогда не встречала мужчину, который бы так настырно мешал мне носить бикини. Баки уставился на нее. Спустя минуту он сказал: — Извини. — Порядок. Я не слишком часто езжу в отпуск. Он не ответил. Некоторое время в комнате было тихо, только Наташа иногда шипела от боли. Казалось, она не смотрит на него. Хотя Баки не сомневался, что еще как смотрит. Время растянулось. Трудно оставаться настороже, когда минута тянется за минутой, и ничего не происходит. Он погрузился в спокойствие снайпера. Порезы от стекла затянулись и превратились в красные линии, а отданный Наташей нож приятно оттягивал правую руку. Если нужно, он сможет метнуть его. Закончив промывать порез, она подняла взгляд на него и мимолетно улыбнулась. — Хорошо, — сказала она. — Я действительно не собираюсь причинять тебе боль, ты знаешь. Только если ты станешь угрозой. Он кивнул. Ему понравилось, что она ясно выразилась, в каких случаях причинит ему боль. — Хотя, я собираюсь задать тебе несколько вопросов, — продолжила она. — Взять под охрану и допросить, — напомнил Баки. И тут же захлопнул рот, удивленный звуком собственного голоса, горечью в нем. Наташа помолчала, глядя на него. — По-настоящему взять тебя под охрану не получится, — наконец признала она. — Никак, если ты так хорош, как я думаю. У нас нет ни людских ресурсов, ни технологии, чтобы помешать тебе уйти, если ты захочешь, Зимний ты Солдат или нет. Фьюри это знает. — Я — Зимний Солдат, — подтвердил он. — Хорошо, — сказала Наташа. — Приятно это знать, — она склонила голову набок. — И также Джеймс Барнс? Он покачал головой. Затем пожал плечами. — Я могу уйти, если захочу? — уточнил он. — Не уходи, пока не дождемся Стива, — сказала Наташа. — Это убьет его. Он не ответил. Он знал, что никуда не уйдет, пока сам не убедится, что Стив в безопасности. Если Стив действительно в безопасности. — Ладно, — сказала Наташа, не дождавшись ответа. — Давай займемся делом. Что ты можешь сказать о Золе? Он стиснул челюсти. Даже слышать это имя ощущалось неправильным; он не должен был знать его. Но он не собирался хранить молчание. Он расскажет ей. Он скажет ей… По мере того, как она наблюдала за ним, выражение ее лица становилось все более участливым, пока он, наконец, не выплюнул: — Контроль. Последовавшая за этим вспышка боли по ощущениям напоминала удар в зубы. Он стиснул рукоять ножа, пережидая боль и тяжело дыша. Он не боялся боли. Боль не могла его остановить. — Контроль? — повторила Наташа, когда ему удалось более или менее выровнять дыхание. — Контроль, — подтвердил Баки. — Он — это Контроль, — с трудом сглотнул. — Я видел его в Чикаго. Если захочет, он может создать себе тело. Он опасен. Он… — ему пришлось сделать паузу, чтобы перевести дух. — Ты не должен говорить о нем, верно? — пристально глядя на него, уточнила Наташа. — Ничего. Не торопись. Скажи мне самое важное. — Он создал меня, — продолжал Баки. — Он создал меня. Он… он до безумия боялся Красного Черепа, поэтому сделал меня. Глаза Наташи сузились. — Я думала, что Зимний Солдат был советской инициативой. И Баки понял, что кое-что знает. Теперь он помнил, не много, но достаточно, чтобы рассказать ей, исходя из миссий, языков, которые уже знал, просыпаясь, черт, даже оборудования, которое ему вручали. — Они играли в Холодную войну с обеих сторон, — сказал он. — Когда меня посылали за советскими целями, давали мне американские пули. Контроль не был… — он складывал вместе кусочки различных воспоминаний, дюжины разбросанных фрагментов, «если бы ты только знал, как часто задавал мне этот вопрос» — …Он никогда не был боссом, никогда не занимался политикой, он был ученым, всегда, — он старался довести фразу до конца. — Он всегда презирал их. Они обращались с ним, как с пешкой, а он считал себя лучше, умнее, чем любой из них. Он думал что он… — Лидер, — подсказала Наташа. — Идеалист, — выдал Баки, а затем ему пришлось остановиться, и его несколько раз вырвало. — Ты в порядке? — спросила Наташа, когда ему стало легче. Ему удалось кивнуть. — Мне нужно, чтобы ты рассказал мне его план, если знаешь, — продолжала она. — Он идеалист. А в чем идея? Чего он хочет? — Контроля, — прошептал он, а затем сказал. — Мира. — Можешь объяснить, что это значит? Это значит — машины, хотел сказать он. Это значит, тишина и порядок и все работает так, как должно, все делают то, что им сказано. Это значит длинные ряды резервуаров с полезными молчащими инструментами, подвешенными внутри них с открытыми глазами. Это значит — он. Вместе с этой мыслью с ревом накатила боль, боль и воспоминания о боли, снова и снова, он не должен был думать так, он вообще не должен был думать. Он едва ощутил, как выронил нож, едва расслышал звук, с которым тот упал на пол. Теперь его рука была пуста, он засунул большой палец в рот и прикусил до крика, пытаясь обменять одну боль на другую. Но это не сработало. Он чувствовал кровь, но все еще мысленно видел холодильник. Они положат туда Наташу, и положат туда Стива, и положат туда его, и он никогда оттуда не выберется, никогда не выберется… — Хватит! — он слышал слова Наташи откуда-то издалека. — Хватит, Джеймс, перестань, Баки, хватит, не дави на себя, есть другие способы — слушай меня… — но он не мог. Образы из его мозга не уходили. Он понимал, что они не реальны, но какая разница. Он знал, что Наташа встала и подошла к нему, совсем близко; он пытался выбраться на поверхность, взглянул ей в глаза, когда она стояла над ним, и видел, как она протягивает руку, а затем отдергивает ее назад странным беспомощным движением. Боль отступала, но он все еще не мог говорить, не мог говорить, хотя был должен, слышал свое собственное дыхание — хриплые звуки через нос и почти ничего больше, чувствовал вкус крови из собственной плоти. Внезапно Наташа повернула голову и взглянула на дверь. Он не мог заставить себя сделать то же самое. Мускулы почти не слушались. Он сфокусировался, стараясь заставить челюсти разжаться, перестать кусать собственную руку. Это было трудно. Когда ему это удалось, он тихо заскулил, вокруг большого пальца остались глубокие отпечатки зубов, которые разболелись еще сильнее. Оружие, оружие. Он выронил нож. Зашарил руками вокруг, где он должен быть, сначала нащупал лезвие, а затем рукоять, и сумел снова схватить, крепко сжимая пальцы. Твою мать, как же больно. Вот тогда он, наконец, услышал то же, что и Наташа — шаги, торопливые шаги. Кто-то мчался по ступенькам, шагая через одну. Затем голоса в коридоре, эхом отразившиеся от высокого потолка. — Сэр, этот этаж закрыт для посещений, мистер Старк и его гости… он приглашен, не волнуйтесь, он просто не любит лифты; о, эй, Кэп, резкие движения, возможно, плохая идея, просто на всякий случай… Наташа повысила голос и окликнула: — Сюда! — и голоса за дверью стихли. Баки дернулся. Как же близко она стоит. Похоже, она поняла и отступила назад на пару шагов. Он проверил свою хватку на ноже. Глаз он не поднимал. Кто-то от двери тихо произнес: — О, слава Богу. Баки закрыл глаза. — Стив… осторожно, он… — начала Наташа. Шаги приблизились, прямо к нему через всю комнату, полностью игнорируя обломки стола. Стив присел, подхватил Баки за руку и, подняв на ноги, прижал к себе. Он был силен. Одет в униформу, за спиной висел щит. Его руки обвились вокруг Баки и крепко стиснули, почти на грани боли. Баки не мог видеть его лица, а Капитан, возможно, еще не заметил нож. — Баки, — звучно сказал он. Рука Баки пару раз дернулась, и он выпустил нож. В свою очередь обхватил Стива здоровой рукой. Прижался лицом к его плечу. Стив держался за него, как будто если отпустить — он исчезнет. Он пах правильно, собой. Баки и не знал, что запомнил запах Стива. Через минуту Стив выдохнул и сказал: — Прости, — отпустил Баки и отступил назад. Баки уставился на него. — Вероятно, ему нужно проверить, не робот ли ты, — тихо пояснила Наташа. Не отводя взгляда от Баки, Стив кивнул. Даже улыбнулся слегка. Опустился на колено, чтобы поднять нож и вручить ему. Баки осторожно взял. Стив развел руки приглашающим жестом, и Баки знал, без всяких раздумий знал, что есть пара дюжин вариантов, которыми он может убить его, начиная с удара ножом в незащищенный живот. — Давай, — предложил Стив. Баки покачал головой. — Все в порядке, — сказал он. — Я знаю тебя. Лицо Стива дернулось и застыло в кривой улыбке. — Уверен? Я не возражаю. — Я уверен, — сказал Баки. Он хотел убрать нож, но понял, что ему, собственно, некуда его пристроить. На нем все еще были надеты мягкие штаны и футболка с Железным Человеком, в которых он проснулся. Он нахмурился. Стив издал тихий звук, почти смех. Баки нетерпеливо поглядел на него. Выражение лица Стива сделалось странным, а затем он прикрыл ладонью глаза и рассмеялся по-настоящему, пусть и тихо. — Я хочу еще раз обнять тебя, можно? — спросил он, и затем так и сделал. В теплом кольце рук Стива Баки на мгновение замер, а затем осторожно разжал ладонь и еще раз выпустил нож, чтобы тоже обнять его. Обхватил его здоровой рукой, помня о щите. Закрыл глаза. Стив пах правильно. — Как же я испугался, — признался Стив. Баки опустил голову и подумал об этом. — Ага. Я тоже. — И это все? — поинтересовался вошедший в комнату Старк, а Баки, что удивительно, даже не заметил, когда именно тот вошел. — Обнял его и ты в порядке? Стоп, так значит, всю дорогу можно было провести этот тест путем обнимания? Поверить не могу, что можно было просто обнять, а вместо этого нас всех тыкали ножом. Баки поднял голову и в упор уставился на него поверх плеча Стива. — Напрашиваешься, чтобы я тебя обнял, приятель? Старк сделал шаг назад. — Нет, нет, я обойдусь. Наташа издала тихий довольный звук. Он чувствовал, как слегка трясутся плечи Стива, может быть, от смеха. Может быть, от чего-то то еще. Трудно сказать. Баки он так и не выпустил. Они сейчас были так близко, что Баки мог ощущать, как поднимается и опускается его грудь при дыхании. Раньше у Стива были проблемы с дыханием. Он помнил это. Подумал, что может быть, знал это, даже не помня. Он много времени провел в квартире Стива, наблюдая за тем, как тот дышит. Затем Стив отпустил его и сказал: — Что случилось с твоей рукой? Баки глянул на нее. Перевязь, сооруженная из разорванной простыни, еще держалась. — Поджарилась, — ответил он. — Господи, Баки… — Ты сам почти поджарился, — заявил Старк, не обращая внимания, как нахмурился Стив, когда его прервали. — Что это было, электрический шок каждые десять секунд, пока я летел с тобой и Наташей оттуда? Мне пришлось приземлиться на крыше и отключить эту штуку при первой же возможности — всегда пожалуйста. Баки молча смотрел на него, а затем снова опустил глаза на свою поврежденную руку, сломанную звезду, жуткие металлические заплатки. Раньше он не осознавал, что это значит. Рука принадлежала Гидре, она была встроена в него, чтобы превратить в более эффективное оружие, она была частью, от которой он никогда не мог избавиться. Другой рукой он коснулся металла заплатки. Холодный. Он не знал, что кто-нибудь кроме Контроля может… — Да, я знаю, не слишком красиво, я торопился — объяснял Старк, как будто это имело значение. — Кстати! — он немного покачался с пятки на носок. — Если вы уже провели свою встречу лучших друзей, и никого больше не тыкают ножом, Фьюри и я кое-что запланировали, и сейчас у меня есть предложение, Кэп. Тебе будет приятно — оно включает твою любимую вещь. Стив не выглядел впечатленным. — Леди Свобода, бейсбол или яблочный пирог? Наташа хихикнула. — Ничего из вышеперечисленного! — не унимался Старк. — И мне больно думать, что ты считаешь меня способным на дешевые шутки. Не то, чтобы ты ошибался, но я все равно обижен. — Даже не знаю, с чего бы мне так думать. — Извинения приняты. Если это были извинения. Мне вообще-то все равно. Так вот — как Капитан Америка относится к тому, чтобы победить нацистов? Бровь Стива дернулась в знакомом выражении, при виде которого Баки ощутил необычную легкость внутри. — А знаешь, — сказал он. — Действительно, это мое любимое занятие, — Баки посмотрел вниз. Его лицо пыталось изобразить улыбку; это было странно. И — бороться с нацистами. Бороться с Гидрой. Не задумываясь, он попытался сжать левый кулак, но рука висела мертвым весом. В таком виде он почти бесполезен. Когда Старк и Наташа покинули комнату, Стив поймал Баки за правую руку и заглянул ему прямо в глаза. — Подожди… послушай, я должен кое-что узнать, — сказал он. — И ты скажешь мне правду. Пожалуйста. Баки старался отвести взгляд, но избегать голубых глаз Стива было трудно. — Что? — спросил он. — Когда мы вернулись из Чикаго, это был ты? — спросил Стив. Он изумился. Вот уж чего он никак не ожидал. — Я… — Я так и думал. Как и Сэм, — продолжил Стив. — У тебя шла кровь. Я окликнул тебя по имени, а ты сказал, что такого человека нет. Это был ты? В Чикаго он был Зимним Солдатом; он помнил, как это было легко, получить миссию и выполнять ее, уничтожить армию, все смести с пути, никаких сложностей. Никакого выбора, только успех или смерть. Он подхватился и пошел без колебаний, и это было хорошо, правильно, для этого он и был сделан. А еще он помнил боль на лице Стива от его колкого: «к этому времени ты должен бы знать…» Глухое удовлетворение сказать правду, сказать ему «нет», потому что Баки Барнс мертв, его нет, он утонул в зеленом свете давным-давно, а Стив и не понял, что лучше отпустить его вот так… — Да, — подтвердил он. — Это был я. — А на следующее утро, — продолжал Стив. — Когда ты извинился и сказал, что некоторые дни хуже других, и ты будешь стараться — это был ты? — Нет, — ответил Баки. — Не я. Пальцы Стива сжали его бицепс. — Хорошо, — произнес он. — Так… так я и думал. — Он сказал… — начал было Баки, а затем передумал. — Говори, — настаивал Стив. — Он сказал, что нет никакой разницы, — выговорил Баки. — Сказал, что ты не различишь. Стив не спускал с него глаз. — Он солгал тебе, Бак, — сказал он. — Как ты смог… — Выяснилось, что я очень неплохо могу определить, когда кто-то пытается изобразить моего лучшего друга семидесятилетней давности, — ответил Стив. — Как только я перестал обманывать себя. Баки отвел глаза. — Понял. — Нет… слушай. Не думаю, что ты понял. Робот говорил мне то, что я хотел слышать, — продолжал Стив. — И только то, что я хотел слышать. Ты так никогда не делал. Всю жизнь ты говорил мне то, что я должен слышать. Когда я вел себя по-дурацки. Когда позволял гордости взять над собой верх. Ты это ты. Ты не шел у меня на поводу — если только, — он состроил гримасу. — Не замышлял что-нибудь. Баки выдохнул что-то, отдаленно напоминающее смешок. Значит, он все понял неправильно, был обречен понимать неправильно, постоянно. Мужчина, которым он был раньше, не подстраивался под Стива. Ему это было не нужно. — Я… что-то смешное? — спросил Стив. — Типа того. Не совсем, — ответил Баки. — Так ты хочешь сражаться с нацистами или нет? — он дернул головой в ту сторону, куда ушли Старк и Наташа. — Пошли. *** Огромные стеклянные двери вели в мастерскую Старка. Внутри было просторно и легко дышалось. На стенде стояли в ряд три костюма Железного Человека. Всю противоположную стену занимало огромное окно. Город за ним… Теперь он знал, где находится. Кто-то упомянул Нью Йорк. Баки вырос в Нью Йорке. Он помнил это еще из своих изысканий. И только оттуда, как выяснилось. Панорама города была незнакомой. Проведя их внутрь, Старк принялся болтать не затыкаясь. — Вот где творится магия, mi casa es su casa, ничего не трогайте… Сразу же за стеклянными дверями Баки застыл. — Что? О! Знаешь, я совершенно позабыл, что он здесь. — Баки? — окликнул Стив. Он ощутил осторожное прикосновение к плечу. Но не пошевелился. Это был он. Лежащий на белом столе, освещенный синим светом. Может, только волосы чуть короче. Его собственные немного отросли, пока он был у Контроля. Но это все равно был он, покоящийся обнаженным, совершенно неподвижно, с закрытыми глазами. Синие голографические экраны вокруг него заполняли диаграммы и трехмерные схемы. На соседнем столе наготове разложены инструменты на серебристом подносе. Баки с трудом сморгнул. Он глядел на себя. Изображения на экранах были синими. Зеленый. Синий. Зеленый. Откуда-то сбоку Старк произнес: — Мне кажется, очень странно оказаться лицом к лицу с собственным роботом-двойником. Это странно? Выглядит странно. Я бы испугался. Это не предложение, не надо пугаться, не пугайся — он испугался, да? — ладно, подожди. Стоп-стоп-стоп… Стив крепко сжимал здоровое плечо Баки — поддержка. Стив рядом. Он здесь, в безопасности, он в порядке. Потому что эта штука — не Баки. Это что-то другое. Они его деактивировали, раздели и принесли сюда, чтобы разложить на столе и окружить машинами и зеленым светом… … синий… … зеленый… … но все в порядке, потому что это не он… … если только этот Стив — настоящий. Если только все здесь настоящее. Может, у него снова галлюцинации. Может, на столе — Зимний Солдат. Может, робот — это он. Стив что-то говорил ему, тихо и торопливо, но он не мог разобрать слов. Чувствовал, как ускоряется сердцебиение. Если у него есть сердце. Может, Контроль хочет, чтобы он так думал. — Та-да! — пропел Старк, внезапно оказавшись очень близко. Он держал какую-то штуку размером с цепочку для ключей и помахивал ею перед носом Баки. На конце ее была лампочка. Баки автоматически дернулся назад, он был настолько выбит из колеи, что позабыл компенсировать равновесие из-за неработающей руки. Споткнулся и как на стену налетел на твердое тело Стива позади. Тот поймал его за металлическое плечо и поддержал. Баки привык ощущать рукой давление. Было странно только видеть руку Стива, где четвертый и пятый пальцы сжимали исчерченную шрамами кожу сквозь футболку. Старк только закатил глаза. Направил приборчик на себя. На секунду загорелся желтый свет, а затем — синий, раздался писк. Навел его на Баки — свет погас, затем неуверенно замигал желтым несколько секунд, пока не решился на синий. Потом пискнул. Баки уставился на него. — Итак, я пока изготовил несколько таких, они несколько трудоемкие и мне стало скучно, — распинался Старк. — Этот предназначался для тебя, Кэп, но теперь я думаю, что твоему бойфренду, — язвительный взгляд на руку Стива на плече Баки, Стив напрягся, но не отодвинулся. — Он нужен больше. Карманный роботодетектор Старка! Патент находится на рассмотрении, не требуется никакого кровопролития, прошу, — он впихнул прибор в здоровую руку Баки, бесцеремонно игнорируя его личное пространство и нож, который тот все еще держал. Баки настолько удивился, что оторвался от созерцания своего двойника и уставился на предмет в своей руке. Тот выглядел безобидным. Он покрутил его в руке, жонглируя вместе с ножом. Направил на тело на столе: янтарный свет несколько секунд, а затем огонек сменился на красный и вместо писка раздался длинный тревожный сигнал. Это не являлось абсолютным доказательством. Баки глубоко вздохнул и прошел через комнату. Он не колебался. Взмах ножом — и на лице фигуры на столе появился разрез, а она сама осталась неподвижной, тихой, мертвой. Синтетическая кожа разошлась в месте пореза как старая бумага. Крови не было. Он обернулся и взглянул на Стива, который наблюдал за ним с вопросительным выражением. Когда Стив обнял его, Баки был уверен. И с тех пор он не выпускал его из вида. Можно и дальше быть уверенным. Что бы Стив ни увидел на лице Баки, он тут же расслабился и издал легкий вздох облегчения. — Ух ты, а я считал себя мелодраматичным, — встрял Старк. — Ты мог бы давать уроки. С другого конца комнаты раздалось многозначительное покашливание. Там, сложив руки на спинке стула, сидел Фьюри. Выражение его лица, полузакрытого непрозрачными солнечными очками, было нейтральным. — Если вы закончили. У меня, вообще-то, не целый день, — сказал он. — Я пытаюсь управлять международной антитеррористической организацией, имея менее дюжины агентов, и рассчитывать не на кого. Прежде всего, нам предстоит разобраться с проблемой Арнима Зола. Будьте любезны продемонстрировать нам разработанное вами оружие, мистер Старк. Баки повернул голову и внимательно посмотрел на Старка. Он не мог представить, какое оружие сработает против Контроля, когда Контроль — сам по себе оружие. — Ну, не то чтобы разработал, оно еще не закончено, только спроектировано… да, да, вот. При-и-вет, — Старк развернул объемный голографический дисплей, такой же, как те, что окружали деактивированного андроида. На нем поблескивали двигающиеся строчки ярко-синих символов, они вспыхивали, менялись и двигались множеством колонок быстрее, чем мог уловить глаз. — ДЖАРВИС, как у нее дела? — Почти закончено, сэр, — раздался голос из воздуха. Баки насторожился, все его мускулы напряглись. Опять компьютер Старка. Он по-прежнему ему не нравился. — Ее разрабатывает ДЖАРВИС, а не я. Я бы не смог закодировать ее — ну, смог бы, но это заняло бы месяцы. А вот идея моя. Познакомьтесь с Мнемозиной. — И это оружие? — спросил Стив, поглядывая на двигающиеся синие линии кода. — Ах, простите, и кто здесь эксперт по компьютерам? Это, стало быть, я. Это оружие. Если бы я все еще занимался бизнесом по оптовой продаже оружия дядюшке Сэму… ладно. Я избавлю вас от компьютерного трепа, вы все равно не поймете. Она — вирус. — И все? — И все — спрашивает он, иногда на тебе прямо написано, что ты из сороковых годов, Кэп. Видишь ли, то, с чем мы имеем дело — это программа. Интеллектуальная, злобная, обладающая индивидуальностью — это да, но, в конечном счете, Зола — это код. Мнемозина — это служебная собака, охотник, а то, что делает ДЖАРВИС, — Старк хлопнулся в кресло и вывел еще один экран, на котором зеленые линии пересекались с синими, — учит ее брать след Золы. Так сказать. — А ДЖАРВИС откуда его знает? — Хороший вопрос! Очень удачно, что вы принесли мне образцы кодов, — большим пальцем Старк махнул в сторону андроида на столе. — Так что, да, супероружие, самонаводящееся, интеллектуальное, и возможно даже не будет вырубать чужие сотовые телефоны, как только активизируется, — Наташа фыркнула. — Зола будет копировать себя повсюду, но как только он выйдет в сеть — а ему придется, иначе его личность не сможет оставаться последовательной. Как только Мнемозина узнает, как он выглядит, она это никогда не забудет, правда, детка? Она найдет его, проберется внутрь, а затем примется уничтожать данные кусками. Прощай, компьютерный парень! А она продолжит искать его, последует за ним повсюду, в ту минуту, как он подсоединится к любой сети, она получит доступ — и он превратится в тост. Все, что нам нужно — загрузить ее в один из основных серверов, а благодаря моему абсолютному гению… — Наташа кашлянула. — И, да, вам, доставившим сюда несколько андроидов — молодцы, очень кстати — мы знаем, где искать. Я все проследил. Фьюри кивнул и поднялся на ноги. — Если анализ Железного Человека верен… — Если? — клокотнул Старк. — Если анализ Железного Человека верен, основная операционная база Золы находится в подземном бункере в Ньюарке, — сказал Фьюри. — Мы пошлем туда маленькую ударную команду — это все что у нас есть. Троих. Там почти наверняка будут андроиды в охране, и нельзя исключать возможность, что и люди-оперативники Гидры. Как только Мнемозина сработает, андроиды перестанут представлять проблему — вы уверены в этом? — Определенно, — ответил Старк. — Ну, на девяносто процентов. На восемьдесят пять… — Хорошо, — сказал Стив. — Наташа, Баки и я… — Ни в коем случае. Мистер Барнс не участвует в этой миссии. Стив сверкнул глазами: — Ни у кого нет права больше … — Все нормально, Стив, — сказал Баки. От него все равно никакой пользы. Вместо руки у него сейчас бесполезный кусок металла. Он сломан. Он чувствовал небольшое секретное, постыдное облегчение. Ему не придется встречаться с Контролем. Они не пошлют его на эту миссию, не станут заставлять его. Ему разрешили быть бесполезным; они не собираются просто оттяпать эту руку и присоединить ему новую. И ему не придется сознаваться в своем страхе. Взглянем в лицо правде — трудно стоять перед Стивом и выглядеть трусом. Стив такой человек, которого хочется никогда не подводить. — У Золы имеется личный интерес к Зимнему Солдату, — пояснил Фьюри. — Я бы описал его, как собственническое чувство. Он явно верит, что все еще может контролировать его, и незачем проверять, так ли это. Мы пока не знаем, сможет ли Железный Человек исправить его протез… — Прошу прощения, — возмутился Старк. Глаза Баки распахнулись. Если его можно исправить — если он может быть полезным — никто не говорил, что это возможно. При мысли о встрече с Контролем ему по-прежнему становилось плохо… но… Он осознал, что Стив глядит на него, быстро перевел дух и постарался контролировать свои реакции. Это — брифинг перед миссией. Он не должен стоять здесь и отвлекать Стива своими чувствами. — Кроме того, если Железному Человеку удастся восстановить руку мистера Барнса, мы не знаем, не сможет ли Зола тогда просто блокировать ее, как уже делал однажды, — продолжал Фьюри. Он просмотрел на Баки и сделал паузу. Потребовалась секунда, чтобы Баки понял, что от него ждут ответа. Холодная часть его ума работала быстро, эффективно. Оценка Фьюри правильна. Он — даже отремонтированный — все еще бесполезен Стиву в этом деле. Он кивнул. Стив стоял, расправив плечи, все еще все готовый выступить на стороне Баки, но увидев кивок, отступил. Фьюри отвернулся, сомкнув руки за спиной, и начал прохаживаться и говорить. — Мне не нравится, насколько мало у нас данных для этой операции по сравнению с прошлыми операциями Щ.И.Т.а, — признал он. — И сожалею, что не могу послать с вами существенно большую группу поддержки. Зола, должно быть, знает, что мы захватили некоторые из его созданий. Вполне возможно, он ожидает, что мы сделаем попытку захватить Ньюаркский бункер. Как бы то ни было, о Мнемозине он не знает. И в этом наше единственное преимущество. Остальное будет зависеть от скорости, хитрости и компетентности. Компетентность, к счастью, доступна для нас, — он склонил голову в сторону Наташи и Стива. — Ударная группа будет состоять из Капитана Роджерса, агента Романов и еще одного человека. Так как костюмы Железного Человека — оружие массового поражения, разработанное для дистанционного пилотирования мощным ИИ, а наш враг — как раз мощный ИИ, он останется в стороне. Старк скроил гримасу, и Фьюри бросил на него успокаивающий взгляд. — Вижу, у вас уже был этот спор, — пробормотала Наташа. Баки не слушал. Он думал. Ударная группа из трех человек. Стив и еще двое, чтобы прикрывать ему спину. Компетентность. Не Старк с его огромной технологической огневой мощью, и не он. — Ты должен взять Сокола, — тихо произнес он. То, что все сразу посмотрели на него, было уже чересчур. Он сглотнул, сосредоточился на Стиве и постарался сделать вид, что никого больше здесь нет. — Ты должен взять Сокола, — повторил он. — На миссию. Он хорош. И будет присматривать за тобой. Так много слов за раз он уже давно не произносил. Хотя, это была правда. Сэм хорош. Сэм сможет прикрыть Стиву спину. Баки это видел, пока жил в квартире Стива. И раньше, на Проекте Озарение — Сокол был там. Он помнил, как работал над необходимыми оценками, ища слабости. Были некоторые. Но — командная работа в комбинации со Стивом и Наташей — человек, умеющий масштабно мыслить, воздушная поддержка и быстрая реакция; те, кто понимают, что действительно важно, и кто позаботятся о Стиве… Те несколько решений, которые позволяла Гидра ему принимать, всегда касались выполнения миссии, того, что необходимо. Такие вещи он понимал. В этом выборе мог себе доверять. Стив улыбнулся ему. Баки отвел взгляд. — Я тоже собирался предложить мистера Уилсона, — сказал Фьюри. — Да, — сказал Стив. — Сэм — тот, кто нам нужен. Хотя, он все еще в Вашингтоне. — Мы доставим его сюда по возможности быстро, — решил Фьюри. — Мнемозина будет готова через… — Восемь часов? — предположил Тони. — Будем считать, восемь часов. — Меньше, сэр, — уточнил ДЖАРВИС. — Каждый из вас троих получит копию вируса. Железный Человек обеспечит транспорт и в случае абсолютной необходимости составит поддержку. Ваша задача — добраться туда, загрузить вирус в серверы и выбраться. Там могут быть сюрпризы; вы получите самое лучшее снаряжение из того, что у нас есть, — Наташа вскинула бровь. — За исключением Хоукая, которого нельзя отозвать из-за ситуации в Европе, — утвердительно кивнул Фьюри. — А что за ситуация в Европе? — заинтересовался Старк. — Вынужденная необходимость, — припечатал Фьюри. — Мистер Барнс останется здесь, в Башне Старка… — Башне Мстителей… — поправил Старк. — … под наблюдением, на случай нежелательного развития событий, — Фьюри повернулся к Баки и снял очки, выставив напоказ глаза — один поврежденный и другой целый. Он встретил взгляд Баки. — Зная то, что я знаю сейчас, — тяжело признал он. — Я не должен был посылать вас в тот комплекс в Чикаго. За это приношу извинения. Баки моргнул. Он не ожидал… никто никогда… никто не извиняется перед… Он облизнул губы. — Все в порядке, — сказал он. — В порядке. *** Сразу после этого все завертелось очень быстро, в участии Баки не было нужды. Он со своей сломанной рукой забился в угол, как можно дальше от своего двойника-андроида, пока остальные ходили, обсуждали, планировали, распределяли оборудование. Нож Наташи удобно лежал у него под рукой, чтобы выхватить, если понадобится. Снова и снова он подбрасывал в руке роботодетектор, периодически нацеливая его то на одного, то на другого: синий, синий, синий. Красный для двойника. Когда он направлял его на себя, свет всегда несколько долгих секунд неуверенно мелькал янтарем, пока оценивал его. Он испытывал странное, небольшое удовлетворение каждый раз, как тот зажигался синим и пищал. Старк с огромным удовольствием углубился в снаряжение команды оружием. — Нет, Тони, — в какой-то момент сказала ему Наташа. — Всего лишь маленькая ракетная установка. — Нет. — Малюсенькая. — Я не ты, мне не нужно тяжелое вооружение, чтобы чувствовать себя лучше, мне главное — иметь возможность ходить, Тони. Старк разобиделся, но спустя десять минут, похоже, позабыл об этом. Баки не видел ничего плохого в том, чтобы взять небольшую ракетную установку. Стив от нее тоже отказался. Он все еще был в униформе, со щитом на спине. В ней он выглядел крупнее, чем в гражданской одежде — твердый, настоящий, надежный. Может, он просто двигался по—другому, одетый в форму. Приблизительно тогда, когда Фьюри удалился заниматься ситуацией в Европе, прибыл Сэм. Стив выглядел ужасно довольным, и Сэм притянул его в крепкое объятие, похлопывая по спине. Баки одной рукой подкинул роботодетектор и направил на него. Синий свет. Писк. На всякий случай, он повторил — та же реакция. — Можете не беспокоиться, сэр, — из встроенного в стену рядом с ним динамика донесся голос ДЖАРВИСа. — Все входы в Башню оборудованы сканерами — Баки неловко сжал детектор, чуть не уронив его. — Прошу прощения, что испугал вас — добавил ДЖАРВИС. Компьютер не должен так сильно походить на человека. Ему стало неуютно, и он не ответил. Снова проверил себя детектором. Янтарный. Синий. Писк. Сэм подошел поприветствовать его. — Ты заставил нас поволноваться, — сказал он. Баки промолчал. — Я приглядывал за ним вместо тебя, — добавил Сэм. Спустя секунду, Баки кивнул. Сэм и Наташа были со Стивом, когда его не было. Они помогли Стиву разобраться с … его двойником. Тем, который не был им. Если бы их там не было… Вообще не стоило уходить, внезапно осенило его. Пусть даже он не хороший. Нельзя было уходить. — Уилсон! Сокол? Слушай, ни то, ни другое легко не выговорить, а прозвища у тебя нет? Или можно звать тебя Сэм — в любом случае, иди сюда и выбирай себе по размеру. — Пойду заберу крылышки, — сообщил Сэм, кивнув в сторону Старка. Он улыбнулся Баки, и не пытался протянуть руку или чего-то в этом роде, как не пытался подойти ближе. — Спасибо, — тихо произнес Баки. — За то, что присматривал за ним. Сэм не выказал удивления. — Не за что, парень. В любое время, — и ушел. — Как ты относишься к ракетным установкам? Небольшим таким? — услышал Баки несколько минут спустя. Он опустил взгляд на роботодетектор. Включил. Направил на себя. Янтарный. Синий. Писк. Почувствовав чей-то взгляд, поднял глаза. — Что? — Ничего, — сказал Стив, который остановился посередине мастерской. Он держал в руках папку. Наверное, собирался прочитать. — Ты улыбался. Баки смотрел на него. Стив подошел ближе, прислонил щит к стене, рядом бросил папку. Затем уселся рядом с Баки и вытянул ноги по полу. — Прости, что меня не было, когда ты проснулся, — тихо сказал он. — Я был бы с тобой. Ты знаешь, что был бы. Баки пожал плечами. — Они не сказали тебе, что я здесь. Стив скривился. — Мне не нравится, когда Фьюри решает, что лучше для меня. — Это не Фьюри, — сказал Баки. — Это Вдова. Наташа. У Стива сразу же сделался обиженный, нет, преданный вид. Он не должен так выглядеть, подумал Баки. Это было правильное решение. Баки бы принял такое же. — Она была права, — признал он. — Они не знали, что именно проснется. — И все равно, она не должна была… — Она мне нравится, — сказал Баки. Стив замолк. — Да? — Ага, — сказал Баки. — Она присматривает за тобой. Она умная. В ответ он получил улыбку Стива. — Она такая, — подтвердил тот. — И еще добрая. Баки подумал о руках, которые старательно не прикасались к нему, когда расстегивали фиксаторы на кресле. Как она сидела на другом конце комнаты и говорила ему, что можно не торопиться, когда расспрашивала о Контроле. Как дала ему оружие. Он коснулся рукоятки ножа, который все еще лежал рядом — на всякий случай. — Да, — подтвердил он. — Добрая. Стив отвел взгляд. На секунду прикрыл глаза, его ресницы опустились на щеки. Он тихо произнес. — Знаешь, я думаю, что впервые, с того момента, как ты объявился у меня на пороге, ты… — Что? — Сказал мне то, что на самом деле думаешь, — сказал Стив. — Сказал мне правду. — Ты не захочешь знать, что я думаю на самом деле, — Баки глядел на другой конец комнаты, где Старк, Наташа и Сэм энергично препирались. Уголком глаза он все еще мог видеть своего двойника-андроида. Ненавидел смотреть на него, но и оставлять без присмотра тоже не хотел. — Там настоящий бардак, Стив. — И все равно, я хочу знать, — настаивал Стив. — Конечно, хочу. Ты — мой друг. Баки прямо взглянул на него. — Хочешь знать все способы, которыми я могу убить тебя, если придется? Потому что я никогда не перестаю думать о таких вещах. Стив застыл, а затем вскинул голову и сжал челюсти. — Хорошо, — сказал он. — И сколько их? — По ситуации, — ответил Баки. — Если ты действительно Стив Роджерс — множество. Если ты — одна из машин Контроля, — а он уверен, уверен, он почти уверен, но часть его все еще… — он пожал плечами, одним плечом, если быть точным. — Они совершенствуются. А я… — он наклонил голову. — Разоружен. Стив уставился на него, затем пораженно расхохотался. — Баки. Баки коротко усмехнулся. Голос был Стива. Смех был правильный, так же смеялся Стив, когда Баки дразнил его о прежних временах, которые на самом деле не мог вспомнить. И выражение лица тоже было правильным, и то, как он сидел, подтянув колени, и взгляд, когда он смотрел на Баки. Баки был уверен. Он мог быть уверен. Мог попытаться. — Рука болит? — спросил Стив. Баки покачал головой. Он ее вообще не чувствовал. — Тони может починить ее, — сказал Стив. — Он… очень много работает иногда, но он действительно гений. Баки кивнул, стараясь не слишком задумываться об этом. Не хотел сломаться перед Стивом. Стал думать о другом. Речь Металлического человека, ритм Старка — Тони — болтовни. — Он действительно спас мир? — Ну да, — сказал Стив. — Однажды. Думаю, спас, — он наклонил голову, криво усмехаясь Баки. — Я помогал. Случилось вторжение пришельцев. Мы все поучаствовали. — Сколько их было? — Нас было шестеро. Баки прищурился на него. — Сколько пришельцев? — Ну, — сказал Стив. — Армия. — Ты идиот, — констатировал Баки. Стив вздернул бровь. — Мне говорили, — его улыбка поблекла, когда Баки просто продолжил смотреть на него. — А теперь о чем ты думаешь? Баки колебался. Стив пережил армию пришельцев, даже может смеяться на эту тему, и тем не менее, он позволил Зимнему Солдату… — Проект Озарение, — напомнил он. — Я сильно тебя избил. — Баки, ты знаешь, это не имеет значения. Это был не ты. — Это был я, — ответил он. — Это был я. Я злился на тебя. Очень злился. Помолчав, Стив спросил. — По какой-то особой причине? Баки опустил глаза на роботодетектор в руке. Включил. Направил на себя. Янтарный. Синий. — Ты говорил со мной, — сказал он, ему пришлось остановиться на секунду. Стив ждал. Кажется, он понимал. — Ты продолжал говорить со мной, — наконец повторил Баки. — И это заставляло меня… — чувствовать то, что он не должен был: ярость, ужас, но больше всего: — Я не мог удержать миссию в голове. Без миссии я — ничто. Стив с силой выдохнул. — Это не правда. — Это правда, — сказал Баки. — Она не обязана тебе нравиться. Я знаю, что она тебе не нравится. Я не могу быть тем парнем, которого ты помнишь. Прости, — Стив открыл было рот, Баки перебил: — Я сильно избил тебя. Все твое лицо было… — он уронил роботодетектор на колени, чтобы протянуть руку и проследить пальцами линию шрама на лбу Стива. Тот сидел неподвижно. — Ты был основательно избит, — сказал Баки. — Думаю, я видел тебя побитым и раньше. Может быть, я… — Ты знал меня, — мягко произнес Стив. Баки напомнил: — Иногда я знаю вещи, которых не знаю. Стив ничего не сказал. — Мне нравились твои истории, — признался Баки. — Когда я изображал его, другого меня. Мне нравились твои воспоминания. Мне нравилось, когда ты говорил со мной. Стив не отвечал. Кажется, он затаил дыхание. Ладонь Баки все еще касалась его лица. Вероятно, она находилась там уже долго. Он убрал руку. Стив глубоко вздохнул, чтобы заговорить, и тут Тони внезапно окликнул. — Эй, Кэп, ты нам нужен, чтобы… о, я мешаю? Я помешал? Он стоял прямо над ними, а ни один из них и не заметил. Стив вздернул голову вверх, обжигая его взглядом. Баки фыркнул. — Иди, — сказал он. — Миссия важнее всего. — Не важнее тебя, — возразил Стив. Баки закатил глаза. — Олух. Иди, говорю тебе *** Спустя пару часов, когда все дела в мастерской, кажется, были закончены, они устроили перерыв на обед. — Доставка, я позвоню и закажу еду с доставкой, кто любит индийскую кухню? Закажем индийскую, — заявил Тони. — ДЖАРВИС, заказываем индийскую. Всего понемногу. Много всего. Один Кэп лопает за четверых. Устроим отличный перекус, как взрослые цивилизованные люди. Когда прибыла еда, Тони отказался покинуть мастерскую. — Взрослые цивилизованные люди, значит? — язвила Наташа. — Я занят! Это для вашей же пользы. ДЖАРВИС, как там Мнемозина? — Идет компиляция, — ответил компьютер. — Я все еще занят. Все — выметайтесь из моей мастерской, заляпаете карри моих роботов, пошли прочь! Стойте, дайте мне сначала бхаджи. Я их обожаю. — Пошли, Баки, — сказал Стив, и потому что это Стив попросил, Баки пошел. Они сидели и ели за столом — минус Тони. Есть одной рукой было неудобно. Баки держал голову опущенной, ничего не говорил Наташе или Сэму, и почти ничего — Стиву. — Хочу спать, — объявил он, когда еда почти закончилась. На самом деле он не хотел, даже не знал, сможет ли спать. Но они все равно собирались поместить его под охрану, а так Стиву будет легче. — Я отведу тебя наверх, — прежде чем Стив успел вмешаться, предложила Наташа. Баки кивнул. Она привела его в ту часть Башни, которую он еще не видел, и задержалась около двери. Ей не нужно было ничего говорить, Баки и так видел, что дверь бронированная. На этот раз они не собирались рисковать. Минуту Наташа молчала. — Что? — наконец спросил Баки. — Принести тебе что-нибудь надеть, без изображения физиономии Старка? — спросила она. Он коснулся края футболки. Ему было все равно. — Эта сойдет. — Ты… Она остановилась. Баки ждал. — Мы собираемся уничтожить Золу, — наконец сказал она.- Там ничего не останется. Вирус Тони разнесет его личность по кусочкам. — Вполне приемлемо, — сказал Баки. Она посмотрела на него, но Баки не понял значения этого взгляда — легкая странная улыбка, но вслух сказала только: — Верно. Слушай, Джеймс, — она склонила голову. — Джеймс подойдет? Он не сразу ответил, неожиданно задумавшись. *** - Да ладно, Баки — детское имя, я же перестал звать тебя Стиви, когда ты разбушевался… — Только в этом квартале живет пять Джеймсов, как узнать, кого я имею в виду? — Я — твой лучший друг! — Ну, не знаю, Джимми Дэвис по мне вполне неплох… — Я убью тебя, Стив — Стиви — вот увидишь… — Не называй меня так!» *** — Джеймс? — окликнула Наташа. — Или… — Прости, — сказал он. — Я был… Джеймс вполне подойдет. Баки — это когда мы были детьми, — добавил он, не отдавая себе отчета, что знает это, пока не произнес вслух. — А затем, в армии, только в моем отряде было еще три Джеймса, так что… — Имеет смысл, — сказала Наташа, задумчиво глядя на него. — Ты только сейчас это вспомнил? — Да, — признался он. Она кивнула. — Ну, хорошо. Слушай, Джеймс, все, что я хочу сказать — дальше будет легче. Немножко. — Что будет? — Выбирать. Решать. Расплачиваться. Все, — она пожала плечами. — Становится легче. Он сглотнул. В его голове на поверхность начали всплывать мысли, которых он не искал, не смел, но когда она упомянула про расплату — первое, о чем он подумал, был белый дом, тот самый, который вспомнился раньше. Он даже не знал, где тот находится. Он запер все двери, и вонь паленой плоти все усиливалась. Там были дети, он знал это. Перед миссией, когда они разбудили его, кто-то просмотрел файл и сказал, боже правый, это же… вы уверены, что он сможет, и кто-то другой ответил — разумеется, сможет; для этого он и предназначен. — Что тебе известно? — рявкнул он. Наташа не испугалась, хотя предусмотрительно отошла на шаг. — Немного, — сказала она. — Достаточно. Баки пристально глянул на нее. Она твердо встретила его взгляд. Спустя секунду, он ссутулился. — Стив сказал, что ты добрая, — пробормотал он что-то вроде извинения. Наташа пораженно уставилась на него. — Так и сказал? — она улыбнулась. Ее глаза стали ярче. — Как мило с его стороны. — Ты рассказала ему… — начал Баки. Он не закончил, не стал объяснять, что имел в виду. Не мог произнести. Она видела, как похожий на Стива андроид усаживал его в кресло. Она заперла дверь и выжидала удобного момента. Она все видела. — Нет, — ответила Наташа. — Я бы не стала этого делать. Баки на секунду закрыл глаза. — Спасибо. — Поспи немного, — посоветовала она. — Или сообщи ДЖАРВИСу, если тебе нужно что-нибудь — книги, фильмы, телевизор, — она явно знала, что вряд ли он будет спать. — Ударная группа выдвигается через два часа. Потом ДЖАРВИС будет сообщать новости. — Спасибо, — повторил он. — Тони хочет заняться твоей рукой, — добавила Наташа. — Если позволишь. Она была единственным человеком, который подумал, что Баки может ему это не позволить. Может быть, она что-то и понимала. Он благодарно кивнул, избегая смотреть ей в глаза. *** Спать он не стал. Мерял шагами запертую комнату с бронированной дверью. Наташин нож положил на прикроватный столик, рядом с роботодетектором. Некоторое время он провел, сидя на кровати и разглядывая свою бесполезную металлическую руку, ее искривленные формы и уродливые заплатки из металла, где панели были вырваны, чтобы отключить ее. Рука оставалась напоминанием о том, что сделала с ним Гидра. В каком-то смысле, было легче видеть ее беспомощной. Но это также означало, что для Стива он бесполезен. Что Стив встретится с опасностью без него. Сама мысль неподвижно сидеть, чувствуя прикосновения чьих-то инструментов, заставляла его холодеть изнутри, но он знал, что все равно позволит Тони починить ее. Тони Старк, внезапно подумал он. Старк. Это имя высветило кое-что в его голове: оно было знакомо. Огромная толпа. Он над чем-то хохочет. Стив тоже там был. Старк Экспо. Это память. Не то, о чем рассказывал Стив. Это он знал сам, из своей жизни Баки Барнсом. Это имя — имя — он лег на кровать, на спину и накрыл ладонью глаза, разглядывая получившуюся красную темноту. Странное возбуждение переполняло его, он так усиленно думал, что заболела голова. Это было его, он знал это. Мужчина на сцене. Металл. Хор девушек. Броская одежда. Друг Стива. Старк. Говард. И воспоминания Зимнего Солдата обрушились на него. ** — Тебя видели? — Только мишень. — Он узнал тебя? — Я не понимаю. — Хорошо. Хорошо. Ты понимаешь, что здесь нечего узнавать? ** Белый дом с запертыми дверями и вонью горящей плоти. Мужчина, который умолял и умолял о жизни женщины, которая была уже мертва. Чистый выстрел с большого расстояния летним днем, четко и аккуратно. Их было не слишком много — воспоминаний, до которых он мог дотянуться. Хотя чувствовал тень остальных, которые знал. Мертвые похоронены глубоко. Вниз вел длинный путь. Он остался на месте. Знал, что находится в Башне Старка, в двадцать первом веке, вспоминая. Хотел бы он перестать знать. Крепко зажмурился и не глядя поднял роботодетектор. Покрутил в пальцах. Неуклюжий маленький объект, не сбалансированный, его не так легко крутить, как нож. Не открывая глаз, направил его на себя. Не видел, какого цвета свет. Пауза. Пауза. Писк. Он снова прикрыл лицо ладонью. Он не знал, как долго пролежал так, пока не услышал легкое шипенье, с которым отошла бронированная дверь, и шаги. Слишком тяжелые для Наташиных. Тони бы к этому времени что-нибудь уже ляпнул. Как и Сэм. Он поднял детектор, направил его на дверь, дожидаясь писка. Дождался. — Баки? — окликнул Стив. — Я убил твоего друга Говарда, — не шевелясь, сообщил Баки. — В тысяча девятьсот семьдесят каком-то. Восемьдесят каком-то. Не знаю. Он видел меня. Они сказали, что он должен увидеть меня. — Это было в твоем файле, — тихо заметил Стив. — Боже правый, сержант, ты же должен быть мертв, — процитировал Баки. — Вот что он сказал. Боже правый, сержант. Они сказали — устрой, чтобы все выглядело как несчастный случай. — Прости, — сказал Стив. — Ты извиняешься. — Да, Бак, — сказал Стив. — Извиняюсь. — То, что я делал… Он услышал, как Стив пересекает комнату. Кровать просела под его весом. — Ты не собираешься посмотреть на меня? — спросил тот. Баки убрал ладонь с глаз и повернул голову. — Никто, — сказал Стив. — Никогда больше такого с тобой не сделает. — Для всех тех, кого я убил, это имело большое значение, — заметил Баки. Стив закусил губу и отвел взгляд. Он был слишком близко, слишком большой и реальный. Баки сел, подтянув ноги к груди, пытаясь сохранять дистанцию. — Сколько… как много ты на самом деле помнишь? — спросил Стив. — Больше чем раньше, — не задумываясь, ответил Баки. — Не так много, как тебе бы хотелось. Может, столько никогда не будет Стив издал тихий болезненный звук: — Если бы это избавило тебя от воспоминаний о том, через что они заставили тебя пройти, мне бы вполне хватило, если бы ты даже имени моего не помнил, — сказал он. — Если бы это избавило тебя от переживания заново, я бы… — Заткнись! — когда Стив глянул на него, Баки повторил — Заткнись. Это мое. Мне нужно знать. Это — мое. Стив опустил глаза на свои руки. — Прости, — сказал он. — Я… похоже, у меня не очень хорошо получается. Куда лучше у меня с проблемами, которые пытаются избить меня. Баки рассмеялся, сам себя этим удивив. Это не очень напоминало смех, и Стива застало врасплох тоже. Он поднял голову и улыбнулся Баки нервной, полной надежды улыбкой, а затем выдал свою дежурную реплику, как будто ничего не изменилось. — Что смешного? Теперь Баки по-настоящему засмеялся; он положил голову на руки и сказал. — Я знаю, Роджерс, я знаю, — и посмеялся над этим. Он так и остался сидеть, его плечи тряслись, и он думал «Я знаю», и вспоминал все глупые драки, в которых нельзя было победить, в которые ввязывался Стив, даже без поддержки, тот еще идиот, пока Стив не сказал. — Баки? Баки? Баки, все хорошо, — и большая рука легла ему на спину, и Баки рвано выдыхал, ощущая вкус соли. — Ты… я не буду спрашивать, в порядке ли ты, — сказал Стив, когда Баки снова мог говорить. — А ты не такой тупой, каким выглядишь, — заметил Баки. Он не смотрел на Стива, потому что чувствовал, что если посмотрит, то опять сорвется. Его лицо было горячим и мокрым, нос забит. Автоматическим жестом он провел тыльной стороной запястья по мокрым глазам, забывшись, попытался использовать не ту руку, и никакой реакции не последовало, ничего, ничего. — Господи, — он смахнул слезы другой рукой. — Знаешь, почему я пришел к тебе? Почему я … все это. Ложь. Рука Стива все еще лежала у него между лопаток. Футболка была тонкой, а рука Стива — очень теплой. — Может, ты мне скажешь, — предложил Стив — твердый, не дрогнувший, непоколебимый. — Я понял, что ты узнал меня, — ответил Баки. — Ты назвал имя и сказал что оно мое. У меня не было имени. Но никто не стал бы делать того, что сделал ты на хеликерриере, если бы не… Тогда я отправился собирать информацию, и там был я. Ты знал меня, — рука Стива двигалась по его спине легкими кругами. Он сосредоточился на этом ощущении. — Я подумал, что ты можешь… сказать мне, что делать. — Наташа говорила что-то вроде этого, — тихо произнес Стив. Руку он не убрал. — Я думал, если смогу сделать то, что ты хотел, тогда смогу быть им, — продолжал Баки. — Тем парнем, которого ты знал, — а затем: — Я хотел, Стив, хотел, больше всего на свете. Я не… я едва мог трезво рассуждать, и я хотел быть им. И все еще хочу. — Ты — мой лучший друг, Баки, — сказал Стив. — Этого ничто не изменит, слышишь меня? Тебе не нужно пытаться стать тем, кем ты думаешь, я хочу. Ты уже он. — Я все еще Зимний солдат, — напомнил Баки. Он осмелился поднять глаза, и выражение лица Стива ясно как божий день показало, что тот не понимает. Стив был хорошим человеком. Он не понимал, что значит быть плохим. — Забудь, — сказал Баки. — Проехали, — Стив открыл было рот, чтобы возразить. — Разве у тебя нет миссии? — Ударная группа готова и ждет Капитана Роджерса, — услужливо подсказал ДЖАРВИС.\ Баки подпрыгнул. — Ненавижу эту штуку. — Он не хотел обидеть тебя, ДЖАРВИС, — сказал Стив. Было забавно видеть, как он поднял голову, как бы ища возможности посмотреть в глаза собеседника. — Ты, гм, очень полезен. — Отношение мистера Барнса к искусственному интеллекту в данных обстоятельствах совершенно понятно, — любезно отозвался ДЖАРВИС. — Мне сообщить команде, что вы скоро к ним присоединитесь? — Да, — ответил Стив. — Уже иду. — Устрой им ад, — напутствовал Баки. — Я и собираюсь, — сказал Стив. Возникла пауза, а затем Стив притянул Баки к себе, обнимая. Баки прильнул к нему. Стив был теплым. Твердым. Пах правильно. Ранее, в мастерской Тони, Баки обводил линии нанесенных им ударов. Он вспомнил комнату с креслом, и руки другого Стива на своем лице. И он… Тыльной стороной правой руки Баки коснулся щеки Стива, кожа к коже. Затем поцеловал его. Стив застыл. Баки закрыл глаза. Рот Стива был сжатым, неподвижным, теплым. Баки неохотно отодвинулся, зная, что никогда больше не сделает этого. Всего один раз. Чтобы тот раз, когда он целовал штуку, которая выглядела как Стив, не был единственным. Когда Баки посмотрел на Стива, глаза у того были огромными. Он сглотнул. Очень спокойно, Стив спросил: — Скажи мне, что сделал это не потому, что я так хочу. Баки замер. — Я не знал, что ты этого хотел, — сказал он. Щеки Стива порозовели. — О. — А ты хотел? Стив кивнул. — Я когда-нибудь… раньше? — Нет, — ответил Стив. — Нет, никогда. Баки колебался. — Можно мне поцеловать тебя снова? — Только если захочешь, — прерывающимся голосом согласился Стив. — Капитан Роджерс, — раздался из воздуха голос ДЖАРВИСа. Баки дернулся и поискал глазами спрятанный динамик. — Прошу прощения… — Гм, потом, — сказал Стив. — Хорошо, — тихо, неверяще согласился Баки. — Потом. — Да, потом, — сказал Стив, но не встал. Вместо этого он наклонился к Баки, положил большие ладони на его плечи, а затем, запустил их ему в волосы, закрыл глаза и прижался своим лбом к его. — Потом, — сказал он, вздохнул и снова быстро поцеловал Баки. — Никуда не уходи. — Да я и не планировал, — ответил Баки. Даже если захочет, он не сможет никуда пойти, об этом можно даже не упоминать: он под наблюдением. Все хорошо. Это люди Стива. Все хорошо. Стив хочет, чтобы он оставался здесь. Все хорошо. — Хорошо, — Стив по-прежнему не двигался. — Он ведь сам по себе не уничтожится, ты же знаешь, — напомнил Баки, наконец. — Я бы не стал заставлять Черную Вдову ждать. Стив засмеялся. — Ты прав. Хорошо, я иду. — Да, тебе пора убираться отсюда. — Я ухожу! И Стив ушел. *** Баки поднялся и некоторое время мерил шагами комнату. Затем вспомнил про роботодетектор и пошел его искать. Сначала не мог найти и похолодел. Как оказалось, тот закатился под кровать. Он припомнил последовательность своих действий. Стив сел на кровать, говорил с ним, заставил смеяться. Баки уткнулся лицом в руки. Тогда детектора уже не было в его руке. Должно быть, выронил его на кровать. Затем тот скатился на пол, когда он целовал Стива — а может это случилось во второй раз — когда Стив поцеловал его. Он поднял детектор. Проверил себя — это уже превратилось в привычку. Все еще человек. Положил детектор на столик. Коснулся затылка правой рукой. Тут лежала ладонь Стива, пальцы придерживали его голову, вплетались в волосы. Раздумывать об этом все равно, что напрашиваться на неприятности. Это было слишком… что-то. Если бы он мог вытащить воспоминания из собственной головы и спрятать подальше, он бы так и сделал. Он сам не знал, чего ожидал, когда поцеловал Стива. Хотя, не этого. Не этого. Стив уже на пути в Ньюарк. Собирается сражаться. Встретиться с Контролем, чтобы Баки не пришлось делать этого. Он лег на кровать и уставился в потолок. Не спал. До того, как объявился Тони, он не шевельнулся. *** Баки повернул голову на звук открывающейся бронированной двери. Встретился глазами с Тони. Представил, как говорит: я убил твоих родителей. Ничего не сказал. Что после этого можно сказать? «Прости»? Если это было в его досье, скорее всего, Тони уже знает. Так какой в этом прок? — Стоп, я отсюда чую тоску-тревогу, — заявил Тони. — И знаешь что — я ничего не хочу знать. Пошли в мастерскую, посмотрим твою руку. — Я под наблюдением, — напомнил Баки. — Я и сам прекрасно могу за тобой понаблюдать, — парировал Тони. — Собственными глазами. В мастерской. Пока ремонтирую твою руку. Если конечно ты не предпочитаешь торчать здесь и горевать. Эй, ты даже можешь захватить с собой оригинальный роботодетектор Старка. И нож, если уж без него никуда. Вот какой я милый. За огромным окном мастерской вовсю сиял яркий послеполуденный свет. Нью Йорк, казалось, слегка мерцал под ним. Очевидно, Тони позабыл, как опасен Зимний Солдат. Он даже положил руку ему на плечо, проводя через комнату. Никто его так не трогал за исключением Стива, никто не смел — Наташа и Сэм оба придерживались осторожной, деликатной дистанции. Он предположил, что Тони нельзя обвинить ни в осторожности, ни в деликатности. — Правильно, правильно, вот и пришли, — приговаривал Тони. — Если теперь моя очередь работать нянькой, я желаю получить от этого удовольствие. Давай-ка посмотрим. Баки стряхнул его руку. Тони, похоже, было все равно, он подвел его к рабочему столу и скомандовал: — Снимай рубашку, на плечо мне тоже надо посмотреть. Разреши воспользоваться возможностью и поздравить тебя с безупречным вкусом в выборе дизайна футболки. Это была футболка с Железным Человеком. Баки опустил глаза на нее. — Цвет мне нравится, — признался он. — Без изображения этой гадкой морды было бы лучше. — О — очень смешно, обхохочешься, я обиделся. Снимай! И прежде чем мы зайдем слишком далеко, как ты относишься к ракетным установкам? — Положительно отношусь, — отозвался Баки. — Как мне нравится это слышать. Тони разложил вокруг отвертки и другие инструменты, будто аптечку. Снял самодельную перевязь и пристроил руку на столе. Баки пришлось согнуться в кресле, чтобы угол наклона вышел правильным. Рука лежала там, куда положил ее Тони — тяжелая пустая глыба металла. — Да, дай мне знать, если будет больно, — предупредил Тони, приподнял панель и приступил к работе. Баки вынужден был отвести взгляд. Мучительно неправильно вот так видеть внутренние схемы, открыто разложенные для увлеченного тыканья. Он ненавидел это. Ненавидел сам факт, что это часть его, что она ощущалась как часть его, ненавидел выставлять ее таким образом и ненавидел… — Просто интересуюсь, — спросил Тони. — Как много ты обычно ей чувствовал? Думать было трудно, желудок скручивало тошнотой. — Я чувствую, когда кто-то хватает меня, — наконец произнес Баки. — Знаю, с какой силой бить. И знаю, когда она не в порядке. — И это все? — уточнил Тони. — Гм. Я подумаю над этим. Гм, — он провел ладонью вдоль металла — Баки поморщился, пусть даже ничего не чувствовал…, а затем Тони открыл другую панель на его предплечье и постучал отверткой. Звук получился глухой. — Видишь, вот этот кусочек мне пришлось оторвать, чтобы добраться до устройства, которое тебя поджаривало. Там что-то вроде дистанционного контроля. Пришлось лепить эту гадкую заплатку прямо на лету, но зато — никаких больше сюрпризов в виде электрошока. А знаешь, — добавил он. — Как протез эта штука на пару лет опередила разработчиков, и может быть, лет на десять — рынок. Я нахожу оскорбительным, что такой плохой парень — гений, — он задумчиво несколько раз стукнул по панели отверткой, тук-тук-тук. — Конечно, я могу сделать лучше. Дайте мне пару недель обучиться биомеханике — вот это настоящий вызов. Надо будет позвонить Брюсу, ему понравится — здесь целая сооруженная на скорую руку замена нервной системы, думаю, половину мускулов у тебя слева пришлось заменить, чтобы они удерживали увеличенный вес, плюс проблема с регулировкой температуры — слушай, как только я разберусь, мы проведем тебе апгрейд, все ахнут. Да и картинку тоже неплохо бы подработать. Ты что, женат на этой подозрительной советской штучке? Потому как она немножко устарела, не говоря уж о том, как это непатриотично. Я вот думаю насчет звезд и полосок… — Отличный вкус, сэр, — прокомментировал ДЖАРВИС. Баки пробила дрожь — эта штука ему не нравилась, не могла нравиться, слишком уж смахивала на Контроль, синтезированный голос из ниоткуда, но Тони, похоже, не заметил. — Если он встанет рядом с Капитаном, гарантирую — никто не заметит, — продолжал Тони. — Такой у него будет утончённый и сдержанный вид. Он снова принялся стучать отверткой по предплечью Баки. Тук тук тук тук тук. Баки скрипнул зубами и здоровой рукой отбил отвертку. — Перестань! Он едва расслышал слова Тони «что? а, прости». Последовавший за этим бессмысленный поток слов он вообще не замечал. Слишком сосредоточился, чтобы не дать до себя добраться. Ему хотелось повернуться к Тони, ухватить за горло и сдавить. Внезапно появилась мысль, что частично это желание проистекало из программирования Гидры — в случае, если Зимний Солдат будет захвачен, он должен защищать их технологию, не позволить изучить ее. Изучить его. Осознав это, он вынудил себя держаться абсолютно неподвижно, разрываясь между двумя желаниями — Баки Барнса, который боялся стать объектом изучения и хотел вырваться, и Зимнего Солдата, который любой ценой должен был защищать секреты своих хозяев от посторонних. От усилий противиться этим двум потребностям его затошнило еще больше, но он не сдавался. В таком виде он бесполезен. Стив где-то там, без него. Баки нужно… — перезагрузить, прошептал в голове голос солдата… — починить. Тони с головой ушел в работу над рукой Баки и перестал болтать. Он все еще разговаривал, но больше с собой, с комнатой или ДЖАРВИСом, Баки предпочел игнорировать его. Это было даже хорошо. Вокруг Зимнего Солдата разговаривали, но никогда не болтали. Беседы, которые люди вели вокруг него, были серьезными, иногда возбужденными, в зависимости от того, насколько уверен был данный оперативник в программировании Зимнего Солдата. Конечно, с ним тоже говорили. Отдавали ему приказы. Он помнил, что слышал людей, ведущих настоящие разговоры, иногда во время миссии он даже присоединялся к ним, смешивался с толпой, сходя за человека, если миссия требовала того — но все это было пустым, отдаленным, нереальным. Сначала так бывало иногда и в квартире Стива. Может быть, так больше не будет. Время шло. Одним глазом он присматривал за своим двойником-роботом, все еще лежащим на столе в дальнем конце мастерской. Это отвлекало от страха перед своей раскуроченной рукой и удвоенным сопротивлением его сознания происходящему. Робот не шевелился, оставался на месте. Дезактивирован. Он продолжал наблюдать. *** Приблизительно каждые полчаса ДЖАРВИС снабжал их информацией о ходе миссии. Ударная группа прибыла в Ньюарк. Обдумывают, как добраться до базы. Пришли к соглашению. У них все в порядке. Они хороши все по отдельности, и вместе образуют отличную команду. Стив, Наташа и Сэм. Они победят Контроль. Присмотрят друг за другом. С ними все будет в порядке. Он не заметил, что Тони замолк, пока тот внезапно не выругался себе под нос. Баки повернул голову и приподнял бровь. На разобранную руку он не смотрел. Так легче. Тони поднял взгляд, заметил выражение его лица: — Слушай, намного легче выключить эту штуку, чем включить ее обратно, не активируя дистанционный контроллер Гидры, — с удрученным видом пояснил он. — Пойми меня правильно: выключить ее тоже было непросто, — он развернул в воздухе рядом с собой один из голографических экранов. На нем возникла объемная диаграмма руки и начала медленно вращаться. — Зола не смог бы до этого додуматься сам. Какой бы он там гений ни был — не в пятидесятые. Ни за что. Но тогда — откуда он начал? — он нахмурился при виде сложной схемы. Баки закрыл глаза, чтобы не видеть. Слабость. Вряд ли Тони заметит. — Тони? Что ты делаешь? Баки резко распахнул глаза. Перед стеклянной дверью стояла женщина — в пиджаке, на высоких каблуках, и смотрела на него. Он потянулся к роботодетектору — тот среагировал на нее, как на человека. Тони дернулся и выронил отвертку. — Я… гм… стоп, у нас назначено свидание? Я забыл про свидание? — Нет, — ответила женщина. — Все в порядке. Я просто шла из офиса и решила заглянуть. Не ожидала, что здесь будет кто-то еще. Привет, простите, — сказала она, адресуя Баки улыбку. Баки молча смотрел на нее. — Точно! Точно. Так, что я делаю. Я разрабатываю новое поколение протезов, провожу жизненно-восстановительные работы, вот, — он состроил гримасу. — Девяносто процентов пути уже позади, возможно, восемьдесят пять… Женщина приподняла бровь. — Ты представишь меня? — … По меньшей мере, восемьдесят… что? А да, это я могу. Это моя… Пеппер, — представил Тони. Теперь он улыбался ей дурацкой улыбкой. — Она может воспламенить тебя. — Я подруга Тони, Пеппер Поттс, — поправила Пеппер. — И я никого не воспламеняю, Тони, хватит уже пугать людей… — Точно, подруга. Я так и сказал. Разве я не это сказал? — Более-менее, — улыбнулась Пеппер. — А твою последнюю жертву зовут…? — Сержант Барнс, мэм, — отрекомендовался Баки. Слова сами слетели с его языка — почти. Он не знал, откуда они взялись. Он не задумывался, что сказать. Часть его уже занялась холодной оценкой — судя по действиям Старка, его не беспокоило, что Зимний Солдат и любимая им женщина находятся в одной комнате, следовательно, она тоже может представлять угрозу. «Она может воспламенить тебя». Другая его часть застенчиво радовалась, что его представили ей как человека. И где-то в глубине его мозга что-то чувствовало себя глубоко смущенным, сидя без рубашки перед такой стильной дамой. Оно хотело, чтобы он, по крайней мере, вежливо встал (Джеймс Бьюкенен Барнс, разве я так тебя воспитывала? - настаивало оно). Он не пошевелился. Просто смотрел на нее. Так казалось безопаснее всего. — Сержант Барнс, — осторожно повторила Пеппер, ее брови слегка сдвинулись. — Звучит почему-то знакомо, я очень извиняюсь — мы не встречались раньше? Тони экстравагантно закатил глаза. — Нет, ты его не поэтому знаешь. Это Баки Барнс, лучший друг Кэпа из сороковых, — глаза Пеппер слегка расширились. — Он страдает от небольшого семидесятилетнего промывания мозгов, немного дерганный, а еще ошибочно считает себя шутником, но он в порядке. Я подумываю вновь переименовать Башню. Как тебе — Дом Тони Старка Для Заблудших Суперсолдат? Стоп, — прервался Тони. — А ты вообще суперсолдат, технически? Надо бы взять немного крови для Брюса. Ему будет интересно. Пеппер быстро обрела спокойствие. — Тони, — твердо сказала она, прерывая полет его мысли, ибо Тони уже принялся озираться вокруг, громко вопрошая, где его иглы. — Очень приятно познакомиться, сержант, — сказала она Баки. — Надеюсь, Тони не действовал вам на нервы. Баки покачал головой. — Мне уйти? — спросила Пеппер. — Я вижу, это важно. — Нет, нет, нет! Не уходи. Не уходи. В смысле, это буквально самый увлекательный кусок технологии не моего изобретения, какой я только видел за несколько лет, и я собираюсь заставить его работать, даже если это убьет меня — но! Ты пришла повидаться со мной. Я могу остановиться. Баки ничего не сказал. При одной мысли прервать ремонт сейчас и потом начать заново… второй раз заставить себя сидеть неподвижно…, но он не скажет ни слова… Пеппер смотрела на него, слегка нахмурив лоб. Затем она улыбнулась ему и вежливо отвела взгляд. — Как насчет, — предложила она. — Ты продолжишь работать, Тони, а я закажу для нас троих поесть? — Мы недавно ели индийскую еду, — вспомнил Тони. Он огляделся, увидел пустую коробку из-под бхаджи и помахал ею. — Индийская. — Это было несколько часов назад, мистер Старк, — подсказал ДЖАРВИС. Пеппер заказала какую-то лапшу, и они поели в мастерской. Но сначала Баки натянул на себя обратно футболку с Железным Человеком. Есть одной рукой было все еще затруднительно, и он совсем не знал этих двоих, почти не знал. Он молчал. Пеппер — мисс Поттс — ощущалась странно. То, чем он являлся, не принадлежало к миру такой женщины, тем более ему не место с ней в одной комнате. Потом Тони вернулся к работе над его рукой, но теперь поток его непрерывной болтовни адресовался по большей части подруге. Свет за окном с полуденного золотого сменился на вечерний серый и продолжал темнеть. Точка за точкой вспыхивали огни, Нью-Йоркская линия горизонта, которую он совсем не знал, возрождалась к жизни по мере приближения ночи. Похоже, Тони не сильно продвинулся в починке руки. Теперь он все чаще ругался себе под нос. Ругань легко перетекала в его обычный поток болтовни. Спустя некоторое время Баки закрыл глаза. *** … — мою маму и отца. — Мне жаль, Тони. — Да, что ж. Вряд ли может быть хуже, верно? В любом случае… Тишина. Голоса стали слишком тихими для его слуха. Время шло. — … просто мальчишка, Пеппер. Бог знает, сколько ему лет в субъективном времени, но он по меньшей мере, лет на пятнадцать моложе меня — в смысле, ну что я делал в его возрасте? — пауза. — Не говори, не говори… шлюхи и выпивка, я знаю, спасибо, у тебя это звучит ужасно убого. — Я этого не говорила, — нежно. — Это и было убого, Тони. Я была там. — Никто кроме тебя не стал бы связываться со мной после всего этого. Ну, ты и Роуди, — пауза. — Господи, Пеппер, если бы это был Роуди… Когда Баки следующий раз открыл глаза, они целовались. Он отвел взгляд. У этих двоих все хорошо. Когда вернется Стив, подумал Баки. Когда Стив вернется и Контроль сгинет навсегда. Он… он обнимет его снова, ощущая, как поднимается и опускается его грудь. Он поцелует его снова, может быть. Спросит Стива про Пегги и на этот раз будет слушать по-настоящему. Спросит у Стива про свою семью. Его глаза лишь скользнули по именам в Смитсоновском музее, потому что они едва относились к текущей миссии. Но когда-то был тот, кто научил его вставать, когда в комнату входит леди. Он спросит. Трое младших родственников, детали он запомнил на случай, если потребуется; трое младших родственников, которые — что-то толкнулось в его груди — могут быть еще живы, помнить его. История, боже, привязка к миру, где живут обычные люди. Даже если они уже умерли, может быть есть дети, внуки. Он не кинется разыскивать их, чтобы не подводить под удар — он будет просто знать. Он с трудом сглотнул. Эта штука ему все еще не нравилась, но доклада по ходу миссии уже давно не было. Ему хотелось знать, когда вернется Стив. — ДЖАРВИС, — тихо обратился он. — Сэр? — тут же отозвался ИИ. — Ударная группа… И внезапно все освещение в мастерской стало зеленым. *** Еще до того, как мигнул свет, Баки был на ногах, пульс зачастил, что-то завыло в ушах. Левая рука по-прежнему беспомощно висела. Здоровой рукой он сжимал нож Наташи. — Что это? — спросила Пеппер. — ДЖАРВИС! — позвал Тони. — Одну секунду, сэр — откликнулся ДЖАРВИС, спокойно как всегда. — Боюсь, у нас вторжение. — Это он, — сказал Баки. — Это он… — ДЖАРВИС, не дай ему добраться до костюмов! Баки медленно повернул голову туда, где в ряд на стойке стояли три костюма Железного Человека, глядя на них как будто с большого-большого расстояния. Послышался низкий гул — центральный из них ожил. Оружие массового поражения, разработанное для дистанционного управления мощным компьютером. Без своей брони Старк — всего лишь обычный мужчина, которому хорошо за сорок. Пеппер Поттс — гражданское лицо. А у Баки всего одна слабая человеческая рука, а из оружия — нож. «Власть машин не остановить». Пустые глазницы золотой маски уже наливались зеленым светом… Тони рявкнул: — Марк 84! — и произнес код. Включившийся костюм взорвался. Пригнувшись, чтобы уклониться от летящих обломков, Пеппер вскрикнула. Освещение мастерской все еще было зеленым. — ДЖАРВИС, чем ты занят? — заорал Тони. — Убери его отсюда! — Я работаю так быстро, как только могу, сэр, — с легким напряжением отозвался ДЖАРВИС. — Могу посоветовать вам, мисс Поттс и мистеру Барнсу переместиться в безопасное место… Как только он это произнес, вокруг всей мастерской опустились металлические шторы, перекрывая окна и двери. — Или нет, — мрачно заметил Баки. Замелькали зеленые огни. Оставалось еще два костюма Железного человека. Андроид — тоже потенциальная угроза. Путей отхода нет. — Остальных ты сможешь взорвать? — не оборачиваясь, спросил он. — Нет, пока они не включатся — а теперь он знает, как я это сделал и сможет обойти… — Вы оба, назад! — приказал Баки. Он сместился на несколько шагов влево, чтобы оказаться между Пеппер и обоими угрожающими факторами. Он даже не задумывался. Она — гражданская. Стив поступил бы так же. — Ты шутишь, ты … не удивительно, что Кэп тебя любит… твою мать, мать, мать, — бормотал Тони. — Пеппер, мне так жаль… — Я уже привыкла, Тони — ответила Пеппер тихим, слегка дрожащим голосом. — Но исправь это. — Я думаю, думаю… Из-под кожи андроида — его двойника, пробились зеленые лучи. Зеленый и синий вспыхивали по очереди в глазах стоящего слева Железного Человека. Они могут убить его. Он знал свои возможности — они могут убить его. Он собирался дать им себя убить, чтобы выиграть Тони время подумать, спасти мисс Поттс, дать ДЖАРВИСу возможность отсечь Контроль. В любом случае, он собирался вынудить их убить его, потому что если Контроль победит, он не хочет быть захваченным живым. Он беспомощно подумал о Стиве, но это было бесполезно. Он пообещал, что будет здесь, когда Стив вернется. Он не собирался лгать на этот раз. Бесполезно. Затем Тони провозгласил: — Я — полный и законченный идиот, — и схватил Баки за плечо. Баки чуть не ткнул его ножом. — Не делай этого, — сказал Тони. — Стой спокойно… поверить не могу, что сразу не понял, это же просто… ДЖАРВИС, не давай Золе ничего сделать, выиграй нам немного времени. — Я могу дать вам двадцать три секунды, сэр, — обещал ДЖАРВИС. — Сойдет, — Тони, бешено усмехаясь, отверткой вскрыл панель на предплечье левой руки Баки. — Это же просто, он не сам до этого додумался, никак не сам. Тессеракт был у Гидры, это технология Асгарда, а значит, оно должно быть здесь… — он перевернул отвертку и пару раз что-то ударил рукояткой. — Ха! Раздался щелчок и низкий вой, Баки ощутил быстрый укол пронзительной боли слева, и его левая рука вернулась к жизни. Он сжал металлические пальцы: клик, клик, клик, — возможно, не такое шелестяще-гладкое движение, как раньше, но действует. Он пожал левым плечом, ощущая там низкий гул источника энергии, и расплылся в мрачной улыбке. Шансы все еще были неравны, но ему все равно. Теперь он мог сражаться. Может, Баки Барнс и не любил металлическую руку — но лучше уж она, чем вообще не иметь возможности драться. — … двадцать две, двадцать три, — отсчитывал ДЖАРВИС. Баки встал в стойку, переводя взгляд между костюмом Железного Человека, который все еще пытался включиться, и андроидом, который дергался всем телом, под его кожей мигали зеленые огни. Костюм представлял большую опасность, если Тони не сможет его остановить… Стоило ему это подумать, костюм полностью затих, глаза его погасли. — На данный момент мне удалось успешно обезвредить вторжение из протоколов всех костюмов, сэр, — отрапортовал ДЖАРВИС. — Хорошо, — похвалил Тони. — Чудо-Киборг, держи эту штуку подальше от меня и Пеп. Я выведу нас отсюда… — Понял, — не оборачиваясь, отозвался Баки. Его двойник-андроид соскочил со стола и размял плечи. Зеленые огни все еще сияли там, где должны были быть вены, в глазах, под ногтями, и в проделанном Баки разрезе на лице. Баки бросился вперед. В прошлый раз он проиграл: эта тварь усыпила его за минуту, и он проснулся в камере. Что ж, на сей раз, шприца нет. Они сшиблись и покатились по полу — робот старался проделать то же, что и прошлый раз, сомкнуть руки на его шее и придушить. С жутким грохотом они врезались в оставшиеся костюмы Железного Человека, красный с золотом шлем поскакал по полу. Робот вскочил на ноги с длинным бескровным порезом поперек груди и мерзкой усмешкой на изуродованном лице. В его глазах мерцали зеленые огни. — Неплохо, — его собственным голосом признал робот. Баки зарычал и снова кинулся вперед. Робот обладал нечеловеческой силой — намного сильнее его. Его тело базировалось на той же технологии, которая делала руку Баки столь смертоносной. Главный источник энергии должен находиться за бронированными стенами — череп и грудная клетка, металл вместо костей. Суставы, должно быть, самые уязвимые места. Баки зашел сзади и прыгнул, прижимая руки робота к бокам своими ногами, но тот вырвал руку из захвата и извернулся под ним, сделал несколько шагов назад и шарахнул его головой об стену. Перед глазами Баки заплясали звездочки. Он резко тряхнул головой, избавляясь от них, одновременно пригнулся, ожидая удара — которого не последовало, робот только усмехнулся ему. — Закончил? — спросил он. — Никогда, — ответил Баки. — Не вынуждай меня причинять тебе боль. — Пошел ты. Робот уклонился от его следующего удара. — Зимний Солдат — ценное имущество, — процитировал робот. — По возможности избегать повреждений. — Пошел ты. Робот ударил его в челюсть. По стандартам ударов кувалды, которую могла нанести его рука, это был любовный шлепок. Голова Баки дернулась в сторону, во рту появился вкус крови. Рука робота ухватила его за футболку и отшвырнула к столу с инструментами. Футболка порвалась. Металлические инструменты разлетелись по полу. Баки очухался быстро, но недостаточно быстро. — Пеппер! — крикнул Тони. Робот двигался со скоростью молнии. Баки вскочил на ноги, и обнаружил, что тот за секунду пересек комнату. Одной рукой — похожей на человеческую руку Баки — он держал Пеппер за шею. Он не душил ее, лишь намекал, что может. Пеппер стояла тихо, широко распахнув глаза. — Отойди от нее! — заревел Тони. Баки напрягся. Постоянно обитающая внутри него холодная сущность рассчитывала углы, контратаки, приемлемые риски. Робот взглянул на него и снова усмехнулся. — Плохая идея, — предупредил он. Пеппер слегка охнула, рука робота напряглась вокруг ее горла. — Я здесь не для того, чтобы убить тебя, — сказал андроид. — Чтобы передать послание, — под его кожей мельтешили зеленые огни. Когда он заговорил снова, голос все еще принадлежал Баки, но акцент был другой. — Мистер Старк, — произнес он. — Как один умный человек другому, хочу сделать предложение… Они так и не узнали, что собирался предложить Контроль. Огненная струя оставила яркие полосы остаточного изображения на сетчатке Баки. Андроид не издал ни звука, просто сложился и упал, синтетическая кожа булькала, металл под ней плавился и тек. — Пеппер, — на лице Тони было написано нечто среднее между благоговением и ликованием. — Ты же не хочешь слушать предложение, да? — поинтересовалась Пеппер. — Я подумала, что ты не хочешь… ох. Один из роботов Тони кинулся к ним с огнетушителем. — Спасибо, — слегка беспомощно сказала Пеппер, когда тот торжественно начал поливать без разбора ее и искореженного андроида. — Это очень предусмотрительно. Тони, угомони его. — Прекрати это, ты, — приказал Тони. — ДЖАРВИС? — Все под контролем, сэр, — доложил ДЖАРВИС. Металлические двери раздвигались, снова открывая стекло и хром, а вместе с ними и пути отхода. — В данный момент Золы нет нигде в системах Башни. — Начнем с того, что он вообще не должен был появиться здесь. Как, черт побери, он проделал это? — Это Контроль, — сказал Баки. Они оба посмотрели на него. — Это Контроль, — повторил он. — Андроид. Или моя рука. Любой из них. Оба. Он контролирует их, — его трясет, отстраненно заметил он. Он не мог позволить себе дрожать. — Ударная группа — ДЖАРВИС, миссия… — Мнемозина пока не развернута. А что до новых сообщений, — начал ДЖАРВИС, а затем: — Ах, с сожалением должен сообщить, господа и мисс Поттс, что я получал ложную информацию. Она не соответствует текущему положению дел в Ньюарке. С вероятностью восемьдесят семь процентов могу утверждать, что фактически не получал известий от Капитана Америка, Черной Вдовы или Сокола уже почти час. — Какова ситуация на самом деле? — спросил Баки. Окна в мастерской немедленно затемнились, поверх развернулся огромный экран, показывающий канал новостей, как те, что иногда смотрел Стив, когда Баки жил у него. Снизу страницы бежал текст, женщина-диктор что-то говорила, но Баки не слушал и не читал. Он мог только смотреть на две маленьких фигурки, одна из них была одета в черное, а другая в синее, которые носились между ног четырех огромных роботов. Это был жилой квартал; гигантские машины наступали на заборы между зданиями, валили линии электропередач, плющили автомобили. Они должны были быть медленными, учитывая их размеры, но вместо этого они вертелись и наносили удары по своим целям с ужасающей скоростью. Прилетел Сокол и нырнул между чудовищными механическими головами. Ракурс изменился, приблизился, Баки увидел, как Сэм нырнул головой вперед, казалось, это могло закончиться только отвратительным хрустом — и затем развернулся и поднялся вверх, пытаясь набрать высоту, и таща Стива с собой за ремни, которые обычно удерживали его щит на спине. Несколько секунд спустя поток пуль из пулемета изрешетил место, где только что находился Стив. Один из роботов, видимо, заметил камеру, и массивная металлическая рука потянулась к ней. Угол обзора изменился снова; теперь они смотрели издалека, наблюдая, как схваченный вертолет службы новостей сжимают огромные мерцающие пальцы, пока не посыпались обломки. А Баки дремал в безопасности Башни, мечтал и пытался не помешать свиданию Старка. Картинка изменилась. Теперь двое из четырех роботов валялись на земле огромными грудами металла, а третий двигался рывками, что-то случилось с его суставом. Наташа выстрелила в него якорем и уже качалась на его боку. По сравнению с ногой она была лишь крошечной темной фигуркой, но казалась полностью в себе уверенной. — Женщина, сражающаяся бок о бок с Капитаном Америка, опознана как Наташа Романов, так называемая Черная Вдова, — на периферии восприятия слышал Баки голос комментатора, — бывшая гражданка России остается спорной фигурой после просочившихся в сеть данных о ее темном прошлом, помимо последних лет. Личность третьего «супергероя», участвующего в битве, остается неизвестной, как и происхождение роботов, чье внезапное появление этим вечером ужаснуло граждан Ньюарка. Эвакуация продолжается, вызваны аварийные службы. Несмотря на то, что крылатый герой, похоже, сбит на землю… — взмах бритвенно-острого лезвия в руке робота прошелся через крыло Сэма. — Ситуация складывалась не в пользу роботов, пока… Картинка снова поменялась, диктор говорил, но Баки уже не слушал. Все четыре робота были повержены, но земля на экране пульсировала, дома задрожали и начали проваливаться. -… Похожий инцидент в Чикаго… — вещал диктор, и Баки вспомнил, как земля сворачивалась внутрь после его встречи с Контролем в сердце комплекса в Чикаго. Он тогда стоял на самом краю кратера. Он не понял. Он не понял. *** Экран показывал сцены разрушений, огромные дыры, заполненные обломками и кусками металла на месте домов, глубокие тени тут и там, по которым можно было предположить что в глубине что-то располагалось. — … Секретный бункер. Этот участок затрагивает несколько кварталов, но мы считаем, что большинство жителей успели убежать до удара взрывной волны. Нет никаких следов трех 'героев'. Стоимость повреждений домов и инфраструктуры уже оценена в миллиардах… Баки смотрел. Демонстрировали клип, который кто-то заснял на телефон: бело-синий вихрь — это Стив бросился к кому-то, кого вот-вот должно было накрыть падающим домом. Конечно, он старался защитить людей. Это же Стив. — ДЖАРВИС, соедини меня с Фьюри, — приказал Тони. — Кто-нибудь из них связался с тобой? — Нет, сэр, — ответил ДЖАРВИС. — Мистер Фьюри в данный момент недоступен, он находится в воздухе. — Продолжай звонить. Звони всем им, у них есть телефоны… — Он дернул было рукой к костюмам Железного Человека, но не довел жест до конца; один костюм был взорван, но другие два были в порядке, более или менее, хотя Баки сшиб их на землю, когда сражался с двойником. Баки не отрывался от экрана. Там были разговаривающие головы, предположения и аргументы, но на заднем плане все еще транслировались кадры битвы. Он должен был знать. Все было слишком легко. Они были слишком уверены. Он позволил себе наслаждаться безопасностью. Он должен был знать. Должен был заставить их подождать. Нельзя было отпускать Стива без него. На краю восприятия он слышал вопрос Пеппер. — Ты собираешься туда? — Да. Нет! Нет, не собираюсь, я… ДЖАРВИС, дозвонился до кого-нибудь? — Нет, сэр. Тони запустил руки в волосы. — Меньше самоубийственных жестов. Не приносить оружие к порогу плохого парня, пока не будем уверены, что он не сможет его перехватить. Хорошее решение, я сегодня кладезь хороших решений. Пеппер, что сейчас будет хорошим решением? — Старк Индастриз может помочь спасателям. Я все устрою. — Да. Да! Хорошо, займись этим и — ДЖАРВИС, продолжай им звонить… — взгляд Тони упал на Баки. Что бы он не увидел на его лице, он сказал: — Ага. ДЖАРВИС, выключи экран. Экран потемнел, и вновь превратился в огромное окно с видом на ночное небо Нью Йорка. Баки повернулся и посмотрел на Тони. Он ждал. — Хорошо, тут я почти уверен, что принял хорошее решение, — сказал Тони. — Ты никуда не пойдешь. Даже не думай. Я вижу, как ты об этом думаешь. Баки молчал. — Поверь мне, я понимаю, мчаться куда-то сломя голову — я сам так все время делаю, но ты возвращаешься в свою комнату и сидишь там тихо и… Кэп убьет меня, если Зола наложит на тебя лапу. Он действительно убьет меня, я уверен, а быть убитым американской иконой — я не так представлял себе свою смерть, — Баки все так же молчал. — Да, их немного засыпало, ну так что? Мы их выкопаем, а в следующий раз я уж точно всучу им ракетную установку. Кстати, твой молчаливый взор наводит жуть, отличная работа, тебя этому учили в школе убийц? Баки скрипнул зубами. В его голове события стали выстраиваться в уродливую картинку. Он подумал… может быть, он знал… — О, правильно, это очень пугает — действительно пугает, не пойми меня превратно, — отреагировал Старк на изменение выражения его лица, а затем: — Я лечу в Ньюарк, прямо сейчас, вообще-то я весьма неплох в этом героическом бизнесе — не люблю об этом слишком распространяться, но однажды я спас мир… стоп, ты в порядке? Он в порядке? Он знал. Знал. Я знаю, чего он хочет, а он хочет армию солдат. Я знаю, для чего ему нужны люди — потому что он сделал это со мной. Я знаю, он сделает это со Стивом, с Наташей, с Сэмом, и они у него в руках, я знаю, что они у него в руках, слишком уж он был доволен собой. Он передал тебе послание, ты не знаешь, как сильно он любит болтать, не знаешь, как сильно он любит хвастаться, а я знаю. Мне надо было слушать… Их там не будет. Ты собираешься не в то место, твою мать, слушай меня. Имуществу не разрешается разглашать детали планов его владельцев. Имуществу не разрешается вообще что-нибудь разглашать. Я знаю, дай мне сказать, я знаю. Старк что-то говорил ему, и Пеппер тоже, а затем голос ДЖАРВИСа перекрыл их голоса, а Баки был слишком занят, крича внутри на холодный голос, так похожий на его собственный, отдающий приказы в его голове, он едва заметил ответную карающую волну боли, пронзившую его. Имуществу не разрешается… — Пошел ты, пошел ты, пошел ты, — бормотал он, а затем прикусил язык с такой силой, что ощутил кровь прежде, чем смог сказать еще что-то. Он ухватился за стол, чтобы удержаться на ногах, а потом соскользнул на пол, хватая ртом воздух, в голове было полно ужасов. Они будут сопротивляться. Когда-то давно Баки тоже думал, что будет сопротивляться. Они будут бороться, и это не будет иметь значения. А кто вызволит их из темноты? Он не Стив. Никто не проснется по его зову. Больно, боль повсюду; он свернулся клубком, содрогаясь. Именно с этого они и начали ломать его, он помнил, никаких сложных трюков, не в самом начале, всего лишь добрая старомодная боль. От десяти до пятнадцати лет — чтобы довести до совершенства процесс стирания памяти, от десяти до пятнадцати лет ушло на становление Зимнего Солдата, и каждый раз — отвратительное милосердие льда. Мастерская сжалась и отошла на задний план, вместе с ней исчезли люди, говорившие с ним и вокруг него, и он остался один, он, его неповиновение и боль. И голос, который твердил Зимнему Солдату, что все можно остановить, все прекратится — как только он сдастся. Зачем подвергать себя таким страданиям? Ты ничего не достигнешь. Это агония, я знаю, знаю. Я полностью избавлю тебя от боли. Ты будешь служить новой цели. Ты будешь свободен. — Вам надо… — выдавил он. — Вам надо… — Твою мать, — произнес… куратор… Старк… Тони… — Думаю, он действительно может прокусить себе язык, дай мне… Ему всунули что-то в рот, в этом не было ничего нового. Они не хотели, чтобы у него оставались долговременные повреждения. Эта штука была мягкой, а он все еще чувствовал, что задыхается. Он втягивал воздух через ноздри, не достаточно, никогда не достаточно; вот, значит, каково это — чувствовать себя Стивом, он иногда задавался вопросом, все годы, когда тот не мог дышать… стоило только вспомнить Стива, как в нем начал закручиваться ужас, потому что часть его все еще знала, он знал, и он должен сказать, и не мог. — Так, ладно… это явно приступ паники, думаю, у меня тоже случился бы приступ паники, если бы я оказался на твоем месте, и … что я делаю, здесь в Башне есть больница и врачи. ДЖАРВИС, зови сюда медиков. — И охрану, — добавила Пеппер. *** Рядом с его кроватью на столе лежал роботодетектор. Он это оценил. Болело все, но тут уж ничего не поделаешь. В любом случае, это по большей части психосоматика. Функционировать не помешает. Итак, следующий пункт. В комнате никого не было. Но он знал, что кое-кто все же был. — ДЖАРВИС, — позвал он. — Сэр? — откликнулся компьютер. — Скажи, — тяжело дыша, он свесил ноги с края кровати и потянулся за детектором. — Скажи, сколько я был в отключке? — Два с половиной часа, сэр. — Где… — Мистер Старк уже в Ньюарке. Баки выругался. — Сэр, — сказал ДЖАРВИС, как только Баки поднялся, крепко сжимая в руке детектор. — Сэр, рекомендую воздержаться… — от чего именно, Баки не стал слушать. Нетвердо держась на ногах, он смотрел на дверь. Тяжелую бронированную дверь. — Открой. — Боюсь, что в данный момент не имею полномочий сделать это, сэр. Очередная волна паники уже на подходе. Он будет вынужден сидеть здесь и ждать, зная, но не имея возможности сказать… — К черту, — прошептал он. Он принялся рассматривать дверь и все что рядом. Может быть, получится проломиться сквозь нее с помощью металлической руки. Это займет некоторое время, и возможно, рука получит повреждения. Появилась мысль: а додумался ли кто-нибудь бронировать стену? Как выяснилось, не додумался. Баки слегка подташнивало, вдобавок к непрерывной карающей боли от триггеров добавились кровоподтеки вдоль левого бока, но он вырвался. Наташа ведь говорила, что у них нет возможности удерживать Зимнего Солдата. Он безрадостно усмехнулся. Единственный способ удержать его — заморозить. Он двинулся к лестнице. Он знал, куда идти. *** Входная дверь в мастерскую была заперта, рядом парила голографическая клавиатура, но металлические шторы не были опущены, и если Тони действительно хотел защищенную мастерскую, не стоило устанавливать в ней все эти большие стеклянные панели. Как только он вломился внутрь, взвыл сигнал тревоги. Беспорядок, оставшийся после драки Баки с его двойником-роботом, еще не убрали. Он перешагнул через оплавленные останки и пересек комнату, направляясь к столу, где раньше лежал робот. Баки не обращал внимания ни на что, за исключением аккуратного дисплея, который он едва заметил, когда был здесь раньше. А вот Зимний Солдат не преминул заметить. Баки Барнс мог сколько угодно глазеть на своего двойника, но Зимний Солдат всегда замечал оружие. Похоже, пока он находился в плену у Контроля, они нашли, по крайней мере, один из его тайников с изготовленным Гидрой снаряжением. Возможно, больше, чем один. Он быстро вооружился — кожа, кевлар, ножи для ближнего боя и метательные ножи, штурмовая винтовка и снайперская винтовка — их он повесил на спину, гранаты, амуниция и двойные пистолеты на ремне. Нормальный рабочий режим, легкий и привычный. Он чувствовал, как всплывают воспоминания о том, как делал это прежде, призраки дюжины других хранилищ и секретных бункеров смыкали стены вокруг него. < — Мы позволим ему одеваться самому? — Почему нет? Это приводит его в нужное настроение. — У него нет настроений. — Знаю, это шутка. > Оружие всегда ощущалось хорошо, оружие всегда ощущалось привычно. За декады военные технологии менялись. Иногда его будили только для того, чтобы дать телу ознакомиться с новым вооружением, выработать мышечную память для следующего раза. После тренировки, в качестве теста его посылали убивать, никогда никого значимого. Иногда его просто выпускали в чужом городе с приказом выбрать незнакомца, убить, а затем найти дорогу назад на базу, для перенастройки. Это преподносилось как подарок. Это и был подарок; он помнил, как чувствовал смутную благодарность за воздух и солнечный свет, за вызов. Он не помнил лиц тех, кого выбирал, или почему их выбирал, и была ли причина. Сигнал тревоги все еще звучал в мастерской. Он отвлекся лишь на секунду или две. Ему вообще нельзя отвлекаться. Он не мог позволить себе вспоминать, не мог позволить себе думать. Остатки Баки Барнса, слабого, отчаявшегося, больного от ненависти к себе, до ужаса напуганного — от них никому не было пользы. На полу лежал его нож — Наташин нож. Он поднял его и засунул за пояс. Он знал, что надо делать. Сокол. Черная Вдова и Капитан Америка. Сэм, Наташа, Стив. Миссия. Спасение. Он посмотрел за окно мастерской на сияющую в ночи панораму Нью Йорка, и единственное, что пришло на ум — слишком высоко. Лифт из мастерской Старка имел только две кнопки. — «Пентхауз» и «Гараж». Он отжал двери, ухватился за лифтовой кабель и скользнул вниз, в темноту.