Out of the Dead Land

Апрель жесточайший месяц, гонит Фиалки из мертвой земли, тянет Память к желанью, женит Дряблые корни с весенним дождем. (Томас Стернз Элиот. Бесплодная земля) Солдат должен был прийти для отчета о миссии и перенастройки, но идти было некуда и некому было отчитываться. Восемь дней он провел в убежище, ожидая, что за ним кто-нибудь придет. Он был ценным имуществом. Он должен ждать. Никто не пришел. Изображение сержанта Барнса в Смитсоновском музее совпадало с его собственным лицом. Для полной уверенности он сверился с отражением в стекле. Различия можно было списать на длину волос, диету и от трех до пяти лет разницы в возрасте. В магазинчике сувениров продавались книжки. Он взглянул на камеры наблюдения — плохой угол обзора — и стащил парочку. Денег у него не было. А информация нужна. Солдат прочел личные воспоминания людей, знавших Капитана Роджерса и сержанта Барнса. Снова и снова он сопоставлял описания в них. Потом отправился искать добавочную информацию. Многое находилось в свободном доступе. Он прошелся по библиотекам, сканировал книги, статьи, вебсайты. Собирал ключевые детали, чтобы запомнить их. Капитан действительно узнал его. Это очевидно. Эта мысль, когда пришла, странно ощущалась в его мозгу, вне связи с остальным. Собирая информацию, он держал ее в уме. Он должен был прийти для отчета и перенастройки. Он должен был прийти в… Баки Барнс был добродушным, спокойным, популярным среди однополчан, известным своим шармом, особенно с женщинами, преданным до самой смерти. Он был первоклассным рукопашным бойцом и столь же хорошим снайпером. Родился в Бруклине. Имел трех младших родственников, живших на момент его смерти. Следовал за Капитаном Америка… Стать кем-то нетрудно. Солдат это умел, так же, как умел планировать и устраивать ловушки, нажимать на курок, сливаться с толпой — это было частью того, чем он был. Чтобы стать кем-то, необходимо влезть в его шкуру. Ключ в деталях: помощник дипломата, снимающий обручальное кольцо, прежде чем лечь в постель с незнакомцем, ночной охранник, зевающий и почесывающий живот, разглядывая фото своих детишек, водитель такси, завязавший по пути дружескую беседу с пассажирами и отвозящий их туда, где тела не найдут. Солдат не помнил подробностей, но все это он делал, выполняя свою работу. Баки Барнс был добродушным, спокойным, популярным среди однополчан… «Баки», он покатал имя на языке. Баки. Я Баки. Это я. Он решил, что Баки, возможно, предпочел бы быть собой, а не Зимним Солдатом, и начал больше работать правой, живой, рукой, вместо металлической — трогая предметы и поднимая их, когда возможно. Следовал за Капитаном Америка… Несколько дней Солдат (Баки) следил за Капитаном. Он установил жучки в его квартире и слушал разговоры. Капитана посещали Черная Вдова и Сокол. Капитан был хорошим источником информации по своей собственной истории и несколько раз упоминал Баки Барнса. Зимний Солдат вслушивался в интонации, акцент и устаревшие речевые обороты, на которые друзья Капитана реагировали с замешательством или удовольствием. Его собственный голос легко воспроизвел эти особенности, как будто знал их годами. Он обзавелся ножницами и неровно, без зеркала, сам себе обкорнал волосы. Отчет по миссии и перенастройка. Он должен был прийти для… Апрельским утром, шестью неделями позже его визита в музей, он, не таясь, вошел в дом и пару раз постучался в дверь правой рукой. Затем стал ждать. Капитан действительно узнал его, думал он. Эта мысль таилась на заднем плане его сознания всё то время, что он собирал информацию, пока готовился. Сейчас к ней добавилась еще одна, которая делала все значимым, придавала смысл: Капитан знал этого Баки Барнса. Капитан знал, что тот должен делать. Конечно же, прийти к нему. Капитан открыл дверь и замер, не сводя с него глаз. Его рот дернулся, но не издал ни звука. — Привет, Стив, — сказал Баки. — Извини, что задержался, — он сглотнул. — Можно мне войти? *** Они сидели на диване в загроможденной комнате. Капитан — Стив — не сводил от него глаз. — У меня что-то с лицом? — наконец спросил Баки. — Нет… Баки… Господи, — ответил Стив. — Я просто, — он засмеялся. — Я не уверен, что это не сон. Я думал, что ты погиб. Я видел, как ты упал. — Мы оба упали, — неуверенно сказал солдат. Это было всего несколько недель назад. Капитан должен был догадаться, что он выжил, иначе, кто бы тогда вытащил его на берег. — Нет, я имел в виду мост, — пояснил Стив. Ему потребовалось некоторое время, чтобы найти нужный фрагмент информации. Вот, значит, какой мост. Сержант Барнс отдал жизнь за свою страну во время схватки с врагом на… Он поднял глаза. Выражение лица Стива изменилось. — Ты не помнишь, — тихо сказал он. — Я много не помню, — сказал Баки. — Тот мост, я… — он остановился. — Мы там были из-за Гидры, — продолжил он. — Из-за Арнима Золы, — это было в книгах. Когда он вслух произнес это имя, его пронзила странная дрожь. Он ее игнорировал — не имеет значения. — Верно? И там были плохие парни… — В масках, — подхватил Стив. — С энергетическим оружием Гидры, которое дезинтегрирует людей. Баки кивнул. Его левая рука дернулась, вспомнив очертания того оружия. — Я не помню остальное, — сказал он. — Что случилось? Стив ему улыбнулся, странной кривой улыбкой, глаза у него подозрительно заблестели. Он начал рассказывать. Баки ловил каждое слово. Он прервал его только однажды — когда Стив заговорил о спасении его от наемников Гидры. — А я, по крайней мере, изрек что-нибудь забавное, когда ты меня спасал, а то как-то недостойно получается? Стив усмехнулся. — Ты сказал, что дожал бы его и сам. — Конечно, дожал бы, — сказал Баки. — Ага, я так и сказал. — Щенок. Стив снова засмеялся, по-настоящему. В уголках глаз у него появились морщинки. Солдат отложил в памяти эту информацию так же, как откладывал все, что узнал о Капитане. До конца истории оставалось недолго. Смех быстро испарился с лица Стива, когда он довел рассказ до конца. — И я… я не смог дотянуться до тебя. Не смог поймать, — наконец произнес он и остановился, чтобы отвернуть лицо, и вытереть глаза тыльной стороной руки. Солдат ждал, но Капитан молчал, только сидел, опустив голову, и не смотрел на него. — А что насчет Золы? — спросил он. — Что? — переспросил Стив. — Тот плохой парень, — пояснил он. — Миссия. Мы его взяли? — Да, — спустя минуту сказал Стив. — Да, мы его взяли. Ты упал, но его мы заполучили, — он сглотнул. — Мне казалось, что оно того не стоило. Стоило того. Странная концепция, одна из тех, которыми люди с ним обычно не делились. Для Зимнего Солдата не имело значения, стоила данная миссия затраченных усилий или нет. Движимый непонятным любопытством, он спросил: — Так оно того стоило? Стив помолчал. Его рот сжался в прямую линию. Он произнес: — Если бы у нас не было информации от Золы, — и остановился. Он проследил за направлением взгляда Стива, но там ничего не было, тот слепо уставился в окно — на улице был обычный весенний городской день. — Если бы у нас не было информации от Золы, Красный Череп, скорее всего, стер бы с лица земли все главные города в Штатах, — сказал Стив. — Я… я говорил себе, после, что, по крайней мере, ты умер не напрасно. — Я не погиб, — сказал он безо всякой причины, ведь это же правда. От трех до пяти лет разницы в возрасте, вот и все. Стив издал странный звук и поднялся на ноги. Он взял Баки за руку, поднимая с дивана, притянув в крепкое объятье. Солдат замер, чувствуя, как руки Стива сомкнулись вокруг него. Он не знал, что делать. Он не знал, что бы сделал Баки. Он слышал, как Капитан прерывисто вздохнул, затем пробормотал: — Прости, — и сделал шаг назад. Вот теперь он знал, что сделал бы Баки. — Иди сюда, — сказал он и привлек Стива к себе. Обнял его живой рукой, положив ладонь на затылок Стива и вжимаясь лицом в твердое плечо. Спустя мгновение руки Стива снова сомкнулись вокруг него. Он чувствовал его дыхание, и как поднимается и опускается его грудь там, где они соприкасались. — Не могу поверить, что ты в самом деле здесь, — приглушенно сказал Стив. — Я здесь, — сказал Баки. Его лицо было спрятано на плече Стива, металлическая рука опущена вдоль тела. — Я здесь. *** В ту ночь солдату снился сон. Звук. Долгий пронзительный вой проносящегося мимо ветра. Он проснулся в темноте, лежа на диване под одеялом и думая об этом звуке. В его мозгу он ни с чем не соотносился. Он пришел из рассказов Капитана. Он подумал, что Баки Барнсу было страшно падать. Было страшно умирать. *** — Ни хрена себе, — сказал Сокол. — Сэм, познакомься с моим старым другом Баки. Баки, Сэм, — представил Стив, с вызывающими нотками в голосе. — Ни хрена себе. А Наташа об этом знает? Конечно же, Наташа ничего не знает. — Приятно познакомиться, — сказал Баки, адресуя Сэму извиняющуюся усмешку. — И я должен сделать вид, что это не безумие? — поинтересовался Сэм. — Стив, ты вообще помнишь, что случилось в последний раз, когда мы видели этого парня? — посмотрел на Баки и добавил. — Без обид. Баки пожал плечами. Стив с упрямым выражением начал: — Сэм… — Стив, ты один из лучших парней из всех, кого я встречал, так что не пойми меня неправильно, когда я скажу, что у тебя немного занижены инстинкты самосохранения, — заявил Сэм. — Я сидел возле твоей постели в госпитале. И не хочу делать это снова, если нет такой необходимости, — он обернулся к солдату и сказал. — Если ты действительно старый друг Стива, Баки, тогда ты чертовски хорошо понимаешь, почему меня это так волнует. Понимаешь? Баки кивнул. Облизнул губы. — Он прав, Стив, — сказал он. — Ты сам знаешь, что он прав. — Точно! Спасибо! Он здесь, и я рад, что он здесь, я сэкономлю кучу денег на бензин, если нам не придется гоняться за ним по всей стране, как ты планировал, но ты не можешь просто держать его у себя на диване, Стив. Он — это проблема. Это все — проблема, — Сэм горячо жестикулировал. Снова взглянул на Баки. — По-прежнему, без обид. — Сэм, — сказал Стив. Сэм приподнял бровь и вскинул руки. — Я ошибаюсь? Скажи, что я ошибаюсь. — Ты ошибаешься, — сказал Стив. Солдат знал, что должен сказать Баки Барнс. — Он не ошибается, — подтвердил он. — Баки… — Он не ошибается, — повторил Баки. Он должен был так чувствовать — из-за того, что скажет дальше. Было одновременно и легко, и сложно думать так, как думал бы Баки Барнс. Зимний Солдат ни раздумывал, ни рефлексировал: у него не было прошлого, оно ему было не нужно. Но Баки Барнс был Зимним Солдатом. Он должен брать это в расчет, когда говорит. — Стив, я опасен, — наконец сказал он. — Ты знаешь, что я опасен. Сам видел. Ты должен быть осторожен. — Я тебя не боюсь, Баки, — уверенно произнес Стив, вглядываясь ему в глаза. Баки втянул воздух для следующей фразы, но не произнес ни слова. — Что ж, я напуган до чертиков, так что, по крайней мере, один из нас в своем уме, — пробормотал Сэм. — Слушай, Стив, я пришел с сообщением от… — он глянул на Баки, -… друга, но сейчас, мне кажется, у нас есть более срочные поводы для беспокойства, так что… — Миссия? — спросил солдат. *** — Отметьте для протокола, что у меня имеются серьезные сомнения насчет того, чтобы брать его с нами, — бурчал Сэм в коммуникаторе. — Мы с Баки хорошо работали вместе, — послышался голос Стива в ухе Баки. — Всегда. В любом случае, ты сам сказал, что нельзя оставлять его у меня на диване. Солдат тихо рассмеялся, потому что Баки так бы сделал. Он устроился в тени выступа. Вес снайперской винтовки приятно оттягивал руки, обзор был чист. Он мог разглядеть очертания Сокола, выжидающего на крыше здания напротив. Крылья его были развернуты, их углы выделялись во мраке. Он помнил, как сломал прежнюю пару крыльев, но не тратил время на размышления, откуда взялись новые. Сокол спрятался не слишком хорошо, но ему и не нужно. Оперативники того уровня, которые охраняют их текущую цель, вряд ли вспомнят о том, что надо смотреть вверх, а они видели каждый выход из базы Гидры. Капитан находился внизу. Баки не нравилось, что тот пошел один, но у него в уме хранилась информация о таких вот базах — поэтажные планы, системы защиты и безопасности, и он ее уже сообщил. Он знал возможности Капитана (рукопашный боец, увеличенная сила и скорость исцеления, точность и тактика, лидер группы, избегает жертв среди гражданского населения, не забывать про его щит…) Стив мог сам о себе позаботиться. Он наблюдал за входом и отстреливал паникующих оперативников Гидры одного за другим, когда те пытались сбежать. Он знал, что Сокол чаще наблюдает за ним, чем за их целями. Его это не волновало, он дышал медленно и глубоко, прицеливался и стрелял. Он вообще не собирался ничего оставлять Соколу. Он был ценным имуществом, он был эффективен, он был полезен. Тела падали один за другим, мир был ясен — вот что имело смысл. Капитан знал, что надо делать, а солдат превосходно понимал, как это делать. Капитан покинул базу не через дверь, а через стену, в потоке кирпичей и пыли от штукатурки, сцепившись с одетым в черное оперативником. Две фигуры катались по земле, и точного выстрела не получалось. Солдат смотрел через перекрестье прицела. Наблюдение за переливами красок на щите удивительно успокаивало. (По компетентному мнению солдата, оперативник Гидры не соответствовал уровню Капитана Америка. Стив дышал немного тяжелее, чем обычно, но на его губах играла легкая улыбка. Похоже, он получал удовольствие от драки.) — Эй! — резко окликнул Сокол в ухе Баки, и тот понял, что отвлекся, и не заметил двух оперативников, выскочивших из здания и двинувшихся к Капитану. Эти двое были лучше вооружены, чем те, кто выбегали оттуда раньше, и двигались они по-другому, уверенно, с медленной угрозой направляясь к Стиву. Было в них что-то знакомое, подумал солдат, и сам не понял, отчего встревожился. Сокол уже элегантно нырнул вниз. Его крылья широко распахнулись и затем сложились, когда он налетел на левого из вновь прибывших врагов. Тот глянул вверх, а затем перекатился в сторону, как раз вовремя уходя от атаки. Солдат знал, что Сокол был вполне компетентен, чтобы отвлечь этого. Он прицелился в другого. Его палец напрягся на курке между двумя вздохами — идеальный выстрел… … он еще смотрел через прицел и потому увидел реакцию мишени, невероятно быструю. Голова слегка повернулась вверх — к его насесту, а затем рука взметнулась вверх и выхватила пулю из воздуха. Там, где должны были быть кровавые ошметки, не было ничего. В наушнике послышалась ругань. — Ты видел это? — спрашивал Сокол. — Как… Стив, смотри! Предупреждение запоздало. Когда те двое увидели, что Капитан разобрался со своей целью, оба развернулись и с нечеловеческой скоростью побежали прочь. Солдат мог попытаться снять их, но они растворились в ночи. Он не успел. Его руки тряслись. На земле Капитан и Сокол стояли и вместе смотрели вниз на бывшего противника Капитана. Изо рта того текла пена. Однозначно мертв. — Я только сбил его с ног, — сказал Стив, когда Баки подошел к ним. — Это он отдавал приказы, — он глянул в сторону, где исчезли два последних противника. Вряд ли их удастся теперь выследить. — Мне так показалось. — Так кто были эти парни? — поинтересовался Сэм. — Один из них чуть меня не сбил на землю. Кинулся прямо на крылья. Они быстрее, чем кажутся, — он скорчил гримасу и добавил. — Думаю, он их поцарапал. И кто может вот так ловить пули? — Я не знаю, — ответил Стив. Солдат тихо произнес. — Я могу. Они оба уставились на него, а он согнул руку. Металл сдвинулся, мягко шелестя. Он избегал смотреть им в глаза, сам не зная, почему. — Думаешь, они были как ты, Баки? — спросил Стив. — В смысле — усиленные, как ты. Как твоя рука. Он имел в виду не это. — Я не знаю, — ответил солдат. Затем повторил. — Я не знаю. — Хорошо, — после паузы произнес Стив. — Здесь мы закончили. Доложим, а потом… Баки Барнс, напомнил он себе, он должен быть Баки Барнсом. — А потом я умираю с голоду. Давай сделаем перерыв, Стив. Должно же быть в будущем что-то приличное из еды, — в поисках поддержки, он бросил взгляд на Сэма. — Верно? *** Они сидели на диване в гостиной Стива и ждали заказанную пиццу. Сэм разложил свои крылья на полу и ходил вокруг, прищелкивая языком. — Сукин сын, — бубнил он. — Поцарапал их, вы только посмотрите. — Они повреждены? — спросил Стив. — Могло быть хуже, — признал Сэм. — И я могу отремонтировать их позже. Я просто разозлился, — он нежно похлопал по крыльям, потом сложил их и убрал в сторону. — Где эта пицца? Пицца была хороша. Солдат ел и слушал, как Стив рассказывает Сэму истории о Воющих Коммандос, не отрываясь от еды. Участие в миссии вместе с Баки, похоже, пошло ему на пользу — или, может быть, думал солдат, он старался в чем-то убедить Сэма. Как бы там ни было, слова свободно лились из него, иногда он даже говорил с набитым ртом, перескакивал с одной истории к другой, одна миссия в Бельгии, а другая во Франции, и неделя отпуска в Лондоне — как будто не мог выбрать, о чем рассказать. Каждое воспоминание тянуло за собой еще полдюжины других, каждое дополнялось множеством деталей — тем, что Стив повидал, слышал, чувствовал. Он поглядывал на Баки и усмехался, с теми же морщинками вокруг глаз, которые уже стали знакомыми. Время от времени, то там, то здесь Баки вставлял фразы, когда мог. Сообщал детали, почерпнутые из книг, из рассказов очевидцев. Иногда он что-то добавлял или додумывал — то, что казалось правильным, что бы заметил Баки Барнс. Это было легко. Он позволил себе погрузиться в поток рассказанных Стивом историй, пока ему не стало казаться, что он помнит события, описанные Стивом, и людей, о которых тот говорил с такой любовью. — А затем вошла Пегги… — говорил Стив. — На ней было красное платье? — спросил Баки — мысль пришла из ниоткуда и ощущалась правильно. И был вознагражден улыбкой Стива, широкой такой. — Ага, ага, красное. Она выглядела на миллион баксов. Конечно же, ты начал флиртовать с ней… — Нельзя винить парня за попытку… — И мое сердце упало, — объяснял Стив, обернувшись к Сэму. — Дома Баки всегда притягивал к себе все внимание. В смысле, он был красивым, высоким парнем. Случалось, он уговаривал пару девушек пойти на свидание с ним и его другом — а затем, появлялся я, на голову ниже их — какое разочарование. — Знаешь, я видел фото, но все еще трудно представить, — ухмыльнулся Сэм. Солдат точно знал, что он имел в виду, но не мог сказать «я тоже». Баки Барнс знал мелкую болезненную версию Стива Роджерса намного дольше, чем могущественное оружие, созданное сывороткой. Для него именно второй вариант должен был казаться чужим, а не наоборот. Стив засмеялся и продолжил свой рассказ. — Иногда он добывал мне девушку на двойное свидание, а затем к концу вечера подцеплял и ее тоже. — Ну и кобель же ты, Барнс, — высказался Сэм, но со смехом. Баки… заставил себя вернуться в настоящее, хмыкнул и изобразил беспомощное пожатие плеч. — Итак, Баки как обычно подкатил к Пегги, — говорил Стив. — И я подумал, ну, вот и все. — Но она смотрела сквозь меня, — подхватил Баки. Этой истории не было в собранной им информации, но это и не нужно. Он знал правильный ответ, как знал все остальное насчет Стива Роджерса — исходя из тона, каким говорил Стив об этой женщине. Он взглянул на Стива для подтверждения. — Верно? Казалось, Стив перестал дышать. Он слегка кивнул. — Она не смотрела ни на кого, кроме Стива, — более уверенно продолжил Баки. — Умная дамочка. — Да, — подтвердил Стив, его хорошее настроение пошло на убыль. Он все еще улыбался, немного печально. — Да, она всегда была такой. — Что с ней стало? — спросил Сэм. — Вышла замуж после войны. У нее были дети. Помогла основать Щ.И.Т. Ей сейчас уже за девяносто. Судя по его тону, было нечто еще, и он не хотел об этом говорить. Сэм явно почувствовал это и серьезно кивнул. Баки Барнс не мог позволить Стиву сидеть с таким видом. Солдату пришлось постараться, чтобы найти правильные слова, и его рот произнес: — Ей уже за девяносто — как и нам. Улыбка Стива посветлела. Он коснулся правой руки Баки — живой руки, как бы возвращаясь на землю. — Да, как и нам. *** — Сегодня ты как никогда много рассказывал о войне, — сказал Сокол. Солдат внимательно слушал из темноты коридора. С этой позиции он мог видеть только одну сторону лица Капитана. — Думаю, с момента, как проснулся здесь, я столько не говорил. — Чувствуешь себя хорошо? — Да, — ответил Капитан. — Да, — спустя минуту он продолжил. — Знаешь, когда я проснулся после льда, все было другим, бывало, я задавался вопросом, может быть, вся моя жизнь лишь приснилась мне, пока я спал. Вдруг ничего из этого не было на самом деле. В тот первый день я выскочил на Таймс Сквер и подумал, что сошел с ума, — он усмехнулся. Солдат запоминал, заносил в каталог, хотя это был не слишком радостный звук. — Но прямо сейчас, — продолжил Капитан, — я больше не чувствую себя сумасшедшим. — А как ты себя чувствуешь? — спросил Сокол. — Как… как будто, все может быть хорошо, — Капитан глубоко вдохнул. — Сэм, я думал, что это будет ад. Это и был ад. Но сейчас, вместо этого — он помнит. Он знает меня. Он пришел ко мне. Сокол откашлялся. Дискомфорт. — Слушай, Стив. Я не собираюсь говорить, что понял, потому что понятия не имею, как бы чувствовал себя на твоем месте. Думаю, что был бы наполовину убит, если бы тот, кого я потерял — Боже, если бы Райли вернулся вот так… Я вижу, как много этот парень значит для тебя. И ты знаешь, я через это прошел. — Я знаю, — сказал Стив. — Сэм… — Но думаю, что может быть, я вижу немножко яснее, чем ты прямо сейчас, так что ты должен мне верить, Стив. Я говорю, что иногда, когда что-то кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой, это потому что возможно так оно и есть, — сказал Сокол. Он старается проявить мягкость, подумал солдат. — Мы по-прежнему точно не знаем, почему он пришел к тебе, и что он тут делает. Не так давно он пытался убить тебя. И тот парень, который сегодня вечером уложил пару дюжин оперативников Гидры выстрелами в голову, я не думаю, что он — тот самый парень, которого ты помнишь. — Это Баки, — ответил Стив. — Он всегда был снайпером, всегда был бойцом. Мы с ним не детишки, которые играют в игры. Была война. — Да нет, я понял, — сказал Сэм. — Я не об этом. Слушай, для тебя все случилось мгновенно, правильно? Ты упал в 1945, а когда проснулся, уже было будущее и все изменилось — кроме тебя. Ты, ты остался тем же самым парнем. Но он — он за это время стал кем-то другим, и мы почти ничего не знаем об этом парне. Ничего не знаем — это-то меня и беспокоит. Стив промолчал. Солдат тихо дышал, сохраняя расслабленную позу. Металлические пальцы его левой руки дернулись. — Я очень рад, что познакомился с твоим старым другом Баки, Стив, — говорил Сэм. — Думаю, со временем твой друг Баки мне понравится. Похоже, он хороший парень. Но это не значит, что мне нравится, что ты позволяешь Зимнему Солдату спать на твоем диване. По меньше мере, его требуется как следует расспросить, и я знаю, что ты это понимаешь. — И кто будет допрашивать его? — спросил Стив. — Щ.И.Т? — судя по его тону, было ясно, что он думал об этом. Щ.И.Т.а больше нет. — Нет. Позвони Наташе, — предложил Сэм. — Ты сам знаешь. — Я… — произнес Стив. Солдат видел, как тот глянул в сторону двери. Баки вошел в комнату. — Пицца осталась? — спросил он. *** — Наташа — это Черная Вдова, верно? — спросил он, когда Сэм ушел. Она работала вместе с Капитаном. Он слышал их разговоры, когда собирал данные о жизни Капитана. Он знал, что они были друзьями. А еще он знал, что она быстрая, гибкая, сильная, несмотря на облик, и умелый противник в бою, хотя понятия не имел, откуда это знает. Информация просто была. Стив бросил на него косой взгляд. — Мне интересно, сколько ты слышал. — Я не… — начал он, затем замолк. Отчитаться о выполнении задания — это правильно, Отчет — это то, что ему требуется. Отчет и затем… — Я не хочу ни с кем говорить. Пока, — сказал он. Что бы ни увидел Стив на его лице, он стал серьезным. — Ты не обязан, — сказал он. Он снова притронулся к живой руке Баки, теплые пальцы коснулись внутренней части локтя, затем быстро отдернул руку. Баки ничего этого не понимал и потому игнорировал. — Я на твоей стороне, — мягко сказал Стив. — Обещаю. *** Баки спал на диване Стива. Он носил его штаны и мягкие футболки, которые были ему слишком велики, пока Стив не купил ему одежду. Он выходил из дома всего пару раз, после заката, бегать вместе со Стивом. Он бы предпочел и этого не делать — чему-то внутри него не нравилось появляться в общественных местах, рисковать быть обнаруженным без всякой причины — но Стиву этого хотелось, он ничего не говорил, но явно хотел, так что Баки сам предложил. Бегал Стив быстрее его, но притормаживал, чтобы оставаться рядом. Его волосы немного отросли после самостоятельной неумелой стрижки. Он старался зачесывать их назад, когда Стива не было поблизости, но результат выглядел неправильно, лицо становилось слишком пустым. По утрам, перед зеркалом ванной он тренировал выражения лица Баки Барнса, ухмылку и улыбку, вздернутую бровь. Он смотрел бейсбол по телевизору. Слушал Стива. — Я никогда раньше так много не говорил, — признался Стив. — Знаю, — ответил Баки. — Это хорошо, — быстро произнес Стив. — Я знаю, что ты прошел через… знаю. Ты не обязан говорить, пока сам не захочешь. — Я хочу, приятель, — сказал Баки. — Просто я не знаю, что сказать. Стив по-прежнему оставлял паузы в своих словах, чтобы Баки мог вставить комментарий к рассказываемой истории, пошутить или просто перервать его. Это было как ритм боя, удар и ответный удар, только в его случае, ответный удар случался редко. Иногда солдату было ясно, что бы подумал Баки, что бы он сказал, как бы подтолкнул локтем или поддразнил. Иногда он понятия не имел, что делать в этих промежутках. Рисковать сделать что-то не так он не осмеливался. Мир историй Стива стал знакомым. Он разузнал о войне еще до того, как прийти, но сейчас знакомился изнутри. То, как Стив рассказывал, придавало смысл. Там были цели, мишени, предметы, которые нужно было захватить или уничтожить, результат миссий, на котором нужно было сфокусироваться. Стив не излагал все именно так, но солдат слышал это в его историях и держался за это. В его уме возникал стержень, обраставший деталями из рассказов Стива, многоплановыми воспоминаниями о людях, местах и разговорах, взглядах и звуках, запахах и чувствах. Он узнал о ячейке Гидры, устраненной в Польше, и самой холодной проклятой ночи, «даже я чувствовал»; миссии контрразведки в Лондоне и не сгоревшем соборе; они караулили на крыше, чтобы не было пожара, самое худшее время в Блице; рейд для поддержки французского Сопротивления, и «знаешь, даже посреди всего этого, я никогда не видел ничего прекраснее Альп в солнечном свете». В этих историях всегда присутствовал Баки Барнс. — Ты всегда прикрывал мне спину, — говорил Стив. — Еще с тех пор, как мы были детьми. Солдат кивал. Баки Барнс сражался за Стива Роджерса, защищал его, нападал ради него, следовал за ним, куда бы тот ни вел. Он исполнял свой долг. Это все он уже знал, но все равно заносил слова Стива в файл — добавочная информация. Он целыми днями думал над этим. Все чаще стали сниться сны. Они означали, что он запаздывает с перенастройкой, он знал это. Он должен был доложить об этом, но никто не спрашивал. Ему по-прежнему нужно отчитаться в выполнении задания, но Стив ничего про это не говорил. В его снах воссоздавался мир историй Стива, череда фотографий давно умерших людей приходила в движение. Он сидел наверху со снайперской винтовкой и уничтожал врагов. Иногда он слышал звук воющего в ночи ветра. Обычно это будило его. Он лежал и ждал, когда снова заснет, а пока ждал, думал о том, как быть Баки Барнсом. О том, как это — следовать за таким человеком как Стив на войне. Однажды и только однажды он проснулся и обнаружил Стива, присевшего рядом с ним. Тот протянул руку, но не коснулся здорового плеча Баки. — Я слышал… ты был… — сказал он, а затем замолк. Баки ждал, затаив дыхание. Стив убрал руку. — Я не устал, — заметил он. — Можно посмотреть кино. Хочешь, будем бодрствовать вместе? Баки сел, облизал губы. — А ты можешь… рассказать? — Рассказать? — удивленно повторил Стив. — Расскажи. О чем хочешь. Расскажи о прежних временах. — Это помогает? — Да, — ответил он. — Да, это помогает. Стив включил свет. Уселся на пол рядом с Баки и начал рассказывать историю о Нью-Йорке, драке, из которой его вытащил Баки. Баки закрыл глаза и слушал, запоминая факты. Иногда он вставлял детали, которые помнил из рассказанных Стивом одним или двумя днями ранее историй, как будто сам что-то вспомнил. Стиву это нравилось. Он так никогда его и не подловил. Он должен был доложить, что видел сны. Он запаздывает с перенастройкой. Он ничего не сказал, и Стив его не заставил. Однажды он проснулся от воя ветра в ушах, встал и пошел в комнату Стива, вместо того чтобы лежать и думать. Стив крепко спал, медленно дыша, повернув голову набок на подушке. Он спал, широко раскинувшись, скинув с постели покрывало. Солдат рассматривал сильные очертания в полумраке. Тот выглядел очень реальным. Он вспомнил историю, рассказанную Капитаном, о миссии во Франции, повсюду вражеские патрули, все Коммандос на взводе. Стив описывал, как они спали в обуви и держа руку на оружии. Когда во тьме таится угроза, приходится спать вполглаза. Баки долго стоял в дверях и смотрел. Он едва заметил, что замедляет собственное дыхание в унисон с размеренным движением груди Стива вверх-вниз. *** Когда прибыла Черная Вдова, она принесла с собой миссию. — Все должно быть просто, — сказал она. — Подземный бункер, мы думаем, что там склад, а не активная ячейка. Если что и будет, то только рукопашная, но есть шанс, что там вообще пусто. Нам нужна любая информация, какую только сможем найти, — ее взгляд скользнул по Баки, но она ничего ему или про него не сказала. Едва отреагировала, когда Стив его представил. Столкнувшись с ней вот так, как союзник вместо противника, солдат не был уверен, как к ней относиться. Подземный бункер и рукопашная означали, что Сокол не участвует. Капитан согласился. Здание оказалось серией офисов, на всем лежал тонкий слой пыли. Было ясно, что здесь уже давно пусто. Баки бы расслабился, успокоился, подумал он, но солдат не мог так поступить. У него было какое-то неприятное чувство. Легкая настойчивая головная боль. Вдова включила компьютер и склонилась над ним. Капитан извлек из шкафа кипу бумаг и просматривал их. Солдат стоял в тени, прислонившись спиной к стене, и следил за дверью. Он услышал позади какой-то шорох за секунду до того, как первый нападающий проломил стену в туче пыли. Стив заорал: — Баки! — и кинулся к нему, а затем еще две фигуры вломились через противоположную стену, и Стив оказался очень занят. Баки инстинктивно вскинул правую руку вверх, чтобы блокировать удушающий выпад противника, и врезал левым кулаком назад, в голову мужчины, такой удар должен был снести ему череп. Осталась лишь небольшая вмятина. Звон металла о металл. Робот отшатнулся на шаг или два назад, потеряв баланс. Солдат кинулся на него. Остальные были целиком заняты нападавшими. Он не сразу сообразил, что Баки бы их предупредил. Но Стив уже пришел к такому же выводу и крикнул: — Это роботы! Берегись… Наташа уже хладнокровно перестроила свой боевой стиль. Баки… … не любил металлическую руку… … был первоклассным рукопашным бойцом… — Баки, разнеси его! — рявкнул Стив справа, боковым зрением Баки видел, как тот пристроил щит на руку и вырубил андроида правым хуком, от которого тот отлетел и с хрустом врезался в стену. Дернулся, заискрил и остался лежать неподвижно. Напавший на Баки андроид налетел на него снова, и на сей раз он позволил инстинктам вести его. Встал в стойку и подпустил эту штуку вплотную. Пригнулся, уходя из захвата, обхватил металлическими пальцами горло противника и дернул. Тот продолжал махать руками даже со свернутой назад под невозможным углом башкой. Баки резко рванул, и голова отлетела прочь в потоке искр, обнажая переплетение проводов. Чистая смерть, никаких струй артериальной крови, как было бы с человеком. Он отшвырнул голову в сторону и слитным движением развернулся лицом к еще двум роботам, возникшим в проломе стены. Он уже оценил угрозу — они попытаются зайти справа, где у него более слабая сторона, против них лучшим оружием будет рука, а не нож или пистолет, ему нужно… Щит цветной вспышкой просвистел мимо него, врезался в стену и сшиб последних двух роботов, как домино. Вдова дважды выстрелила. Оба андроида осели там, где упали. — Пробивающие броню пули, — пояснила Вдова. — Основной источник энергии защищен грудной клеткой, но не слишком хорошо. Он находится справа. Второй источник энергии — в черепе. Еще одно уязвимое место — горло, но тут нужна сила. Вокруг них валялось шесть тел, выглядящих как люди. — Что это за твари? — спросил Капитан. Он осторожно поднял голову одного из них, обезглавленного солдатом, вид у него был удрученный. Глаза головы тускло блеснули, и она щелкнула зубами. — Я не знаю, — ответила Вдова. — Хоукай доложил, что встретил такую в Праге месяц назад, но мы решили, что она была одна. Если бы я ожидала встретить их сегодня, то предупредила бы. — Мы уже видели их, — произнес солдат. Они оба глянули на него. Это было первое, что он вообще произнес с момента начала операции. — Последняя миссия. Тот, который поймал пулю. Это был один из них. Капитан медленно кивнул. — Имеет смысл, — он положил голову обратно, на удивление осторожно. Баки не понимал этой осторожности, пока Капитан неловко не произнес. — Они выглядят совсем как люди. Верно, совсем как люди. Реалистичные кожа и волосы, и одеты в обычную повседневную одежду, таких можно встретить на улице. — Может, они и выглядят убедительно, но это точно не люди, — заявила Вдова. Солдат ничего не сказал. Вдова кивнула в сторону проломов в стене, проделанных ворвавшимися роботами. Там виднелся коридор с синеватым освещением, поблескивающий металлом. — Очевидно, это место больше, чем мы думали. Заглянем? Людей они больше не встретили, только еще четыре отряда андроидов. Похоже, это были патрули, и они нападали, как только видели их. Они оказались сильными противниками, каждый отряд из шести роботов побороть было тяжелее, чем предыдущий. — Они учатся, — заметил Капитан после третьей встречи. — Это возможно? — Похоже на то, — ответил Вдова. Освещенные синеватым светом коридоры привели к двери с надписью «ХОЛОДИЛЬНИК». За ней оказалась длинная комната с рядами резервуаров, у которых лицевая панель была прозрачной, в каждой — по одному роботу, подвешенному в какой-то жидкости, с открытыми глазами. Их была, по меньшей мере, сотня. Стив был явно взволнован. Наташа же только промурлыкала. — Но для чего они? Баки направился к контрольной панели в дальнем конце комнаты и ввел первое пришедшее на ум слово в качестве пароля. — Кодовое имя: Зимний Солдат. Подтверждено, — проблеял синтезированный голос из динамика сверху. — Баки, что ты… — начал Стив. Он скорее почувствовал, чем увидел, как Вдова приняла стойку и прицелилась в него. — Наташа! — окликнул Стив. На дальнем конце контрольной панели находилась большая красная кнопка. Она выглядела многообещающей. Он нажал ее. Взвыл сигнал тревоги. Голубая подсветка в резервуарах сменилась на красную. — Команда подтверждена, — произнес компьютер. — Начата процедура уничтожения. Что-то зеленое стало вливаться в прозрачный раствор, заполняющий резервуары. Человеческая на вид кожа спящих андроидов стала пузыриться и плавиться как пластик, обнажая металлические скелеты, которые тоже потекли, собираясь в лужи на дне резервуаров. Баки обернулся к остальным. — А что, ты хотел разбудить их и драться со всеми одновременно? — поинтересовался он в ответ на шокированный взгляд Стива. Тот заулыбался. — На это ушло бы многовато времени, как мне кажется. Пистолет Наташи оставался нацеленным на Баки. — Что ты знаешь об этих штуках? — спросила она. — Ничего, — ответил Баки. — Ничего. — Тогда откуда ты знал, что надо делать? — Полегче… — осадил Стив. Баки пожал плечами. — Я жду ответа. — Не знаю, — сказал он. — Иногда я знаю вещи, которых не знаю. Уголком глаза он видел, как Стив вскинул на руку щит. Глаза Наташи перебегали со Стива на него. Она медленно опустила пистолет. Ее лицо ничего не выражало. — Давайте двигаться, — предложила она. Дверь из комнаты с резервуарами вела в лабораторию. Одна стена была увешана экранами, компьютеры работали и гудели. Наташа уселась за первый из них, бросила взгляд на Баки и спросила: — Есть шанс, что ты знаешь пароль к нему? Он покачал головой. Он даже не помнил, какое слово использовал для пароля десять минут назад. Губы Наташи дернулись, и она вернулась к работе. Стив подошел и остановился рядом с ним, справа. Их плечи почти соприкоснулись. — Эй, Баки, — сказал он. — Не хочешь помочь мне осмотреть все вокруг? — Конечно, — ответил Баки. — Почему нет? — Наташа — человек осторожный, — тихо пояснил Стив. Они на другом конце лаборатории осматривали пустой резервуар размером с человека. — У нее для этого есть множество причин. Она поймет. Он кивнул. Стив стоял очень близко. Достаточно близко, чтобы прикоснуться, если он захочет. — Пусть это тебя не волнует, — продолжил Стив. Затем коснулся его. Опустил ладонь на локоть Баки, быстрое успокаивающее пожатие. У солдата в глотке пересохло, что неприемлемо. Резервуар был сделан из прозрачного материала, вроде стекла. Сквозь него видны были экраны компьютеров, занимавших всю стену до потолка. Спустя мгновение он смог произнести: — Немного похожа на Пегги, да? Умна как черт и смертельно опасна, — он изобразил ухмылку Баки Барнса. — Все тот же тип, Стив? Я позабыл. Под шлемом Капитана Америка было видно, как Стив покраснел. — Это не… в смысле… она — коллега, которую я очень уважаю, а не… — он замолк. — Подожди-ка. Баки захихикал над ним. — Ах ты придурок. — Это значит, я попал в точку? — поинтересовался Баки. Его рот работал на автомате, произнося то, что нужно сказать. Он заставил себя отвести глаза от резервуара. Стив закатил глаза. — Ты ни капельки не изменился, — нежно произнес он. — Капитан, — с другого конца комнаты окликнула Наташа. Стив направился к ней. Баки остался на месте. Он старался больше не смотреть на резервуар, но глаза сами возвращались к нему. Он заставлял себя смотреть сквозь него на стену. Ряды экранов погасли. Внезапно Стив и Наташа что-то воскликнули. В тот же самый миг все экраны в комнате полыхнули зеленым и взорвались. Повсюду разлетелось битое стекло. Когда все закончилось, единственной целой вещью в лаборатории остался большой резервуар. — Предохранительные меры, — констатировала Вдова, поднимаясь на ноги. — Здесь мы больше ничего не узнаем. Пошли. Солдат двинулся за ними. Он ничего не сказал о лице, которое увидел на каждом экране за мгновение перед тем, как они разбились. Он хотел, но его рот не издал ни звука. На выходе они наткнулись на последний патруль, половинный, всего три андроида. Один из них немедленно нацелился на Баки, заходя с более слабой, правой стороны. Он выглядел светловолосой молодой женщиной и был быстрым, непредсказуемым, смертельным, двигался как Вдова. Он уничтожил его. Когда он поднял глаза, оба, и Капитан, и Вдова еще сражались. Напавший на Капитана андроид имел вид мощного мужчины, эффективно двигался и адаптировался к движениям оппонента. Это тоже объясняло сходство с Вдовой. Роботы учатся, подумал он. Вдова обменивалась ударами с противником, который дрался как Зимний Солдат. Должно быть, у нее кончились патроны… нет, эта штука обезоружила ее. Ее пистолет валялся на полу, слишком далеко. Должно быть, робот сразу же выбил оружие. Он бы тоже так поступил. Вдову это, кажется, не беспокоило. Она наносила сильные удары, а затем уклонялась, стараясь вынудить оппонента открыться. Не получится, он знал, с ним бы такой трюк не прошел. Почему она… — Капитан, помощь не помешает, — быстро окликнула Вдова, и солдат заметил, что она двигается так, чтобы подставить противника под удар щита Стива, отвлечь, пока сама подхватит свое оружие. Командная работа. Но Капитан слишком занят. Баки двинулся прежде, чем подумал об этом, оставаясь вне видимости андроида, он нагнулся за пистолетом Вдовы. Прицелился и выстрелил одним движением. Первая пуля пролетела мимо бока Вдовы и угодила в бедренный сустав андроида. Та воспользовалась этой возможностью, чтобы развернуть слегка поврежденного противника, подставляя его второму выстрелу — в основной источник питания. Капитан отбросил побежденного оппонента и развернулся со щитом наизготовку — только чтобы обнаружить, что Баки и Наташа смотрят друг на друга поверх дергающегося и искрящего робота. Баки молча протянул Наташе ее пистолет. Это был Глок 26, с заказной рукояткой, маловат для его руки. — Спасибо, — поблагодарила Наташа. — Хорошая работа, Баки, — одобрил Стив. Он подошел и улыбнулся, хлопнув Баки по плечу. Слышать похвалу Капитана было все равно, как вновь почувствовать прикосновение его ладони к локтю. Тепло. Он может сделать это. Он сделает все правильно. *** — Итак. Баки Барнс, — сказала Наташа, когда они вернулись в квартиру Стива. Она улыбнулась ему, медленно и лукаво. — Хорошо стреляешь. — А, пустяки, — ответил Баки. — Не совсем пустяки, — сказала Наташа, отхлебнув пива и вытянув ноги, ее улыбка стала шире. Баки очень хорошо чувствовал, как глядит на них Стив, как будто думает, что заметил кое-что. Он наклонился вперед, зеркально копируя ее позу, открываясь на языке тела, возвращая ей улыбку. Стив резко поднялся и сказал. — Принесу еще пива. — Разумеется, ты всегда умел хорошо стрелять, — заметила Наташа, пока Стив был на кухне. Она все еще улыбалась, похлопывая по животу двумя пальцами над бедром. На его непонимающий взгляд она вскинула бровь. — Не помнишь? По словам Стива, ты многое вспоминаешь. — Я… еще много не знаю, — Баки пожал плечами. — А иногда ты знаешь вещи, которые не знаешь, — продолжила Наташа. — Что ж… Она приподняла край блузки и прижала три пальца к обнаженной бледной коже. Ее поза выражала приглашение; он смотрел на нее так, как смотрел бы Баки Барнс, видя дружелюбную красивую дамочку, делающую молчаливое предложение, и позволил себе улыбнуться. Уголком глаза заметил, что Стив вернулся в комнату с парой бутылок пива и замер, глядя на них. — Не знаю, пробудит ли это твою память, — сказала Наташа, обводя пальцами белый шрам на животе. — Но это был ты. Пуля навылет сквозь меня поразила твою цель, — она сверкнула на него еще одной миллион-ваттной улыбкой. — Наташа, — недовольно сказал Стив. Солдат уставился на шрам. Тот не пробудил его память. Он ничего не помнил о миссии, закончившейся подобным образом. Но вот перед ним доказательство, что это было, материальная отметина, оставленная им, нечто реальное. У него было прошлое. Потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, что Баки Барнс почувствовал бы что-нибудь. Вероятно, он бы извинился. — Мне жаль… — начал он. — Не стоит, — ответил Наташа. — Это часть работы. Она опустила блузку, разгладив ткань, и снова улыбнулась ему, в ее глазах появилось нечто теплое и таинственное. Он не отвел глаз. Не позволил себе. Весь вечер она флиртовала с ним, а он с ней. Известен своим шармом с женщинами, помнил он. Он знал, что Стив наблюдает за ним, за ними обоими, выражение его лица было трудно понять. Хотя были моменты, когда кое-что, сказанное Баки, заставляло его прятать улыбку за пивом. Солдат обнаружил, что может судить о том, насколько хорошо он играет Баки Барнса по тому, как улыбается Стив. Легкие намеки заслужили приглушенный смех; более вульгарный — заработал неодобрительный взгляд, хотя часть его, которая была сосредоточена на флирте, заметила, что Наташа казалась довольной. Он никак не мог решить, станет ли Баки Барнс обуздывать себя после выраженного Стивом неодобрения, или же продолжит доводить его. Оба варианта казались правдоподобными. Он решился на второй, так было безопаснее. — Ну, мне еще рапорт писать, — где-то после полуночи заявила Наташа. Она встала и потянулась. — Что-нибудь передать нашему общему другу, Стив? Тот покачал головой, видимо, колеблясь, а затем выпалил. — Знаешь, ты можешь остаться, я не возражаю. В смысле, Баки и я, мы не возражаем… в любом случае, — он покраснел и отхлебнул пива. Баки и Наташа обменялись взглядами, оба старались не рассмеяться. — Нет, не думаю, — отозвалась Наташа. — Поднимайтесь, сержант Барнс, вы можете проводить меня до двери. — Гм… — сказал Баки. Она прошла мимо него, покачивая бедрами, и прислонилась к дверному проему, ожидая, с легкой улыбкой на губах. Баки встретился со Стивом глазами, спустя секунду Стив поощрительно глянул на него и едва заметно кивнул. Он поднялся и пошел за Наташей к входной двери. Она продефилировала вперед, остановилась уже за дверью и наклонила голову. Она хотела, чтобы он подошел ближе, Баки бы так сделал, поэтому он приблизился. Она опустила ладонь на его левое плечо, касаясь металла сквозь ткань рубашки. — Я очень рада, что Стив вернул тебя, — тихо произнесла она. — Он очень скучал. Говорил о тебе постоянно. — Неужели? — спросил Баки. — Да, — ответила Наташа. — Рассказывал истории, вроде той… ну, тот раз, когда вы катались на Циклоне на Кони-Айленде, и потом ему было плохо. Или тот раз, когда вы были детьми, и ты потерялся в Центральном Парке. Мелочи. Ты же знаешь, как Стив помнит. — Ага, — сказал он. — Знаю. — Когда Стив любит, он любит всем сердцем, — заметила она. Ее глаза затуманились. — Он скучал по тебе. Иногда он нуждается в заботе. — Я всегда присматривал за ним, — отозвался Баки. Это была правда. Он всегда присматривал. Капитан часто об этом рассказывал. Наташа положила ладонь ему на грудь, встала на цыпочки и поцеловала его. Она ощущалась маленькой, сильной и теплой. Он не шевельнул левой рукой. Обнял ее правой за тот бок, где находился белый шрам. Казалось, его тело само знало, что делать, пусть даже он не знал. Ее рот был мягким и слегка влажным. Он задумался, так ли должен ощущаться поцелуй. Наташа отстранилась первой и шагнула назад. — Доброй ночи, — произнесла она и исчезла во тьме прежде, чем он ответил. Когда он вернулся в комнату, Стив поднял глаза и вскинул бровь. — Она меня поцеловала, — признался Баки. Ресницы Стива опустились вниз на скулы, он на секунду отвел взгляд. Затем поднял глаза вновь и улыбнулся. — Да? — Давай сюда пиво, — потребовал Баки. — На тебя все равно не действует. Утром он спросил Стива. — Ты помнишь поездку на Циклоне? Стив помнил. То, что Баки тоже помнит, заставило его улыбаться во все лицо. Весь завтрак он только об этом и говорил, а солдат впитывал детали. — Да, и тебе стало плохо, — вставил он в нужный момент. Стив застонал. — Из всего прочего именно это засело у тебя в голове, — посетовал он, но рассмеялся. *** Несколькими днями позже Стиву позвонили. Разговор был недолгим. Баки слышал, как он сказал. — Да? Я… конечно, — он закончил разговор и убрал телефон в карман. Взглянул на Баки. — Наташа сказала, нужно встретиться, — пояснил он. — Должно быть, у нее появилась информация о тех роботах. Увидимся позже? Он кивнул, не позволяя воющему в голове сигналу тревоги проявиться на лице. Дал Стиву десять минут, затем вышел из дома. Впервые за это время он покинул квартиру днем. Он выбрался через окно и вскарабкался на крышу. Наблюдать за Стивом было легко. Солдат проследил его до чайного магазина, полного студентов. Наташа сидела за одним из уличных столиков, на спинке ее стула висел кожаный пиджак, на макушке красовались солнечные очки. На ее столе лежала стопка книг, на полу стоял рюкзак, как будто она просто студентка. — Что происходит? — спросил Стив, опускаясь на стул напротив нее. — Нам нужно поговорить о Зимнем Солдате, — спокойно произнесла Наташа. Стив нахмурился. — Не называй его так. — Если ты имеешь в виду того человека, который в настоящее время живет у тебя дома и спит на твоем диване — никак по-другому его назвать нельзя. — Он… — Он не Баки Барнс, — заявила Черная Вдова. — Наташа, ты не понимаешь, — начал Стив. — Стив, выслушай меня. Этот человек не тот, за кого себя выдает. — Думаешь, я не знаю его? — спросил Стив. — Я знаю его лучше, чем любой другой, Наташа. Я знаю, кто он. Он пришел ко мне. Он еще не помнит всего, но… — Он сказал это в тех же словах, верно? — уточнила Вдова. — Он пришел к тебе и сказал «Я не помню всего». — Что? — Он ничего не помнит, Стив. Он не станет в открытую лгать тебе. Сомневаюсь, что он на это способен. Но он изображает Баки Барнса, потому что ты хочешь Баки Барнса. О вас обоих имеется масса информации, мне случалось проводить успешные операции под прикрытием, базируясь на куда меньших данных, чем можно найти в одном Смитсоновском музее. Зимний Солдат — высококвалифицированный секретный агент, и он знает, как играть роль. — Нет, — спустя минуту сказал Стив. — Это не так. Он помнит… он знает то, чего не знал бы… — …Если бы там не был? Или же у него имеется надежный источник информации? Стив ничего не сказал. — Ты, Стив, — она старается проявить мягкость, подумал солдат. Как Сэм, до нее. — Он черпает догадки у тебя. — Нет, — сказал Стив. — Слушай, прямо этим утром он вспомнил… — … Инцидент в Центральном Парке, — подсказала Черная Вдова. — О котором ты рассказывал мне, и я поведала ему, когда была у тебя. Стив резко замолк. — А несколько дней назад он «припомнил» Циклон, что тоже подсказала я. Как правило, он выжидает дня три, прежде чем скормить тебе обратно выуженные у тебя же воспоминания, выдавая за свои. Он не упомянул ни единой детали о своей жизни Зимним Солдатом за последние несколько дней — или за все время, что он с тобой. Я права? Она подождала, но Стив хранил молчание. Это было ужасное молчание. — Если к нему возвращаются воспоминания, он должен вспомнить и это тоже, — продолжала Вдова. — Он Зимний Солдат, Стив. Он лжет тебе, — солдат видел, как она достала что-то из рюкзака и выложила на стол. Он не мог точно разглядеть, что это, но догадывался. Капитан не поверит сказанному без доказательств. Вдова принесла доказательства. Возможно, аудиозапись — дословное сравнение. Этого будет достаточно. Капитан даже не взглянул на предмет. — И зачем, черт побери, это Зимнему Солдату? — Потому что он солдат, а солдатам отдают приказы! Думаешь, они укладывали такого киллера в холодильник, не позаботившись о том, чтобы встроить в него способ контролировать его, когда достанут обратно? Зимний Солдат делает то, что говорят его хозяева, а мы уничтожили Пирса, и он остался болтаться на свободе. Он изображает Баки Барнса, потому что у него импринтинг на тебя, как у утенка. Он сделает все, что ты захочешь. Хочешь, чтобы он смотрел бейсбол и поедал пиццу — он сделает, а скажешь пойти и застрелить Президента — тоже сделает. Капитан резко выдохнул, будто его ударили. Вдова безжалостно продолжала. — Я это говорю не для того, чтобы сделать тебе больно, Стив, а потому, что ты должен знать. — Думаешь, он станет нестабилен. Непредсказуем. — Нет, абсолютно предсказуем. Если направить заряженное ружье на кого-то и спустить курок, ты точно знаешь, что случится. Ты держишь ружье, Стив. Стив сказал. — Нет. Даже с такого расстояния солдат видел жалость, промелькнувшую на лице Вдовы. Ему не хотелось слышать, что еще она скажет. Он поднялся и ушел. Вернулся в квартиру Капитана. Жучок обнаружился в дверной раме, где Вдова принимала приглашающие позы, поджидая, пока он проводит ее до двери. Он сжал жучок металлическими пальцами и раздавил. Затем обыскал весь дом. Нашел три других и тоже раздавил. Только потом вспомнил, что один из них сам же и поставил, когда начал наблюдать за Сти… Когда начал наблюдать за Капитаном. Глупо. Глупо было недооценивать Черную Вдову. Глупо расслабляться хоть на секунду. Он делал то, что сделал бы Баки Барнс; но Баки Барнс был глуп, должен был быть глуп, или он никогда бы не упал, никогда бы не умер, никогда не был бы захвачен, никогда не облажался бы так по-крупному. — Глупо, — громко произнес он, не отдавая себе в этом отчета, и чуть не подпрыгнул от мерзко незнакомого звука собственного голоса. Он опустился на диван, на котором спал, где видел сны, которые позволял ему видеть Стив, и уставился в никуда. Он мог уйти прежде, чем вернется Капитан. Но он никому и ни для чего не нужен. Холодный отстраненный голос в его голове напомнил, что и Капитану Зимний Солдат не нужен. Капитан хотел Баки, который упал с моста более семидесяти лет назад и которого больше никто не видел. Он закрылся от этой мысли, потому что не мог ее вынести. Вместо этого он вызвал воспоминания о Воющих Коммандос и их войне, мир историй Стива. После стольких ночей, проведенных здесь, лежа в темноте и размышляя, в его голове легко расцвел этот мир. Он прошелся по списку имен, людей, которых Стив знал, а затем по всем местам, огромным пространствам, открывающимся перед ним, через всю Америку и через всю Европу, Францию, Бельгию и Италию, Альпы — «никогда не видел ничего столь же прекрасного», и Англию, где жила Пегги, Стив и строй девушек из хора: Дебора, Салли, Стела, Джейн, продававших облигации в Оклахоме, Иллинойсе и Виргинии, затем он подумал о Нью Йорке, затем о Бруклине, где вместе выросли Стив и Баки, чего он совсем не мог представить. Если бы ты смог вспомнить, сказал тот же холодный голос, но он не мог. Он знал, что не может. Он пытался. Ветер завывал вокруг него. Он сидел и смотрел на стену, когда вернулся домой Стив. Он слышал, как вошел Капитан, но не поднял глаз. Закрылась дверь, и на мгновение стало тихо. Он знал, что на него смотрят. И задался вопросом, что же видит Стив. — Баки… — начал было Капитан, и замолк. Шаги. Ноги Стива появились в поле его зрения. Надо поднять голову, чтобы увидеть его целиком. Тогда Капитан может потребовать от него сказать что-нибудь. Капитан не скомандовал поднять голову. Вместо этого он сам присел. На его лице были сомнение и беспокойство. Под взглядом Капитана он обнаружил, что от ожидания все только хуже. Солдат произнес: — Я недооценил ее, — и увидел, как изменилось выражение лица Капитана. На это было неприятно смотреть. — Ты действительно ничего не помнишь, да? — наконец очень тихо спросил Капитан. Он ничего не сказал. Но лгать хозяевам ему не разрешалось. Он покачал головой. Капитан опустил глаза, с трудом сглотнул и произнес. — Почему… — и замолк. Последовало долгое молчание, во время которого он слышал, как завывает вокруг него ветер. Падение с большой высоты, думал он. Баки Барнсу было страшно умирать. — Дай мне миссию, — сказал он. Голова Капитана дернулась вверх. — Что? — Отошли меня прочь, но дай мне задание. Дай мне миссию. Стив ужаснулся. — Баки, я не собираюсь… — Миссию, — настаивал солдат. Что-то в его голове кричало на него. Нельзя так разговаривать со старшим по званию. Имущество не выдвигает требований. — Пошли меня убить кого-нибудь — уничтожить базу Гидры, все, что угодно. — Ты этого хочешь? — спросил Капитан. Если он не смог стать Баки Барнсом, по крайне мере он может… — Да, — ответил Зимний Солдат. *** Но миссии не было. Он не понимал, почему нет. Он неисправен, он скомпрометирован, перенастройка просрочена. Вдову он недооценил. От него нет никакой очевидной пользы. Он будет ждать и надеяться на дальнейшую возможность доказать свою полезность. Даже если он не тот человек, который нужен Капитану, он может быть полезен. Он — ценное имущество. Капитан оставил его у себя дома. Прошел день, затем другой, и еще один. Он ел, спал, просыпался по требованию тела. Изучил все трещины в стене напротив дивана. Поначалу Капитан пытался с ним разговаривать. Спотыкался на имени Баки, когда обращался к нему. На второй раз, когда так случилось, он остановился и сжал челюсти. Потом говорил «Баки» безо всяких колебаний, с небольшим нажимом на имени, как будто если повторять, это может стать правдой. Солдат отвечал, только если ему задавали прямой вопрос. В других случаях он молчал. Больше не было смысла лгать, а говорить было не о чем. Капитан пытался сидеть рядом с ним. Солдат шарахался прочь от теплого прикосновения руки, затем заставил себя не делать этого. Ему не разрешалось так себя вести. Ему вообще никак не разрешалось реагировать. Он не достаточно быстро одернул себя, и Капитан это заметил. Стив глянул, кратко, опустошенно, и больше не пытался его трогать. Прошло несколько дней. Сны солдата становились все более разнообразными и частыми, образы взрывались в его голове яркими вспышками цвета и боли. Он проснулся четвертый раз на третью ночь, в его ушах звенело от воя, которого не было. В следующий раз, когда он проснулся, в комнате был Капитан и смотрел на него. Подошел ближе и окликнул: — Баки… Он собирался спросить. Сны означали, что пропущен срок перенастройки. Должно быть, что-то отразилось на его лице. Он не справлялся, не справлялся, он не мог себя контролировать. Капитан остановился, не подходя ближе и начал. — Может быть, поможет, если я… Он не договорил. Подошел ближе, не прикасаясь, и сел в ногах солдата. Облизнул губы и сказал. — Я когда-нибудь упоминал о том случае, когда Бекка — твоя сестра Бекка — хотела пойти плавать? Летом 1935 мы… — Перестань, — сказал солдат. Из ниоткуда в его голове подымалась смутная паника. — Перестань. Стив остановился на полуслове. Поднял глаза, выжидая. Солдат больше ничего не сказал. Отвернулся в сторону, чтобы не видеть взгляда Стива. Это было проявлением слабости, но Капитан не сделал ему замечания. — Я могу уйти, — наконец сказал Стив. Солдат слегка кивнул, не глядя Стиву в лицо. Пауза. Затем он услышал, как удаляются шаги. Он не пытался спать дальше. Чтобы функционировать ему не требовался долгий сон. Он лежал и прислушивался к шагам Стива в соседней комнате. Так продолжалось всю ночь. Капитан тоже не спал. Затем настал четвертый день. Вскоре после восхода Капитан вошел и подчеркнуто легко произнес: — Я собираюсь на пробежку с Сэмом, Баки. Хочешь с нами? Солдат не ответил. — Окей, — сказал Стив и глубоко вздохнул. — Вернусь и принесу завтрак. Поскольку это требовало подтверждения, он кивнул. Капитан ушел. Он остался сидеть там, где провел последние несколько часов. Смотрел в никуда. Не думал о Коммандос или своей сестре. Не думал о воспоминаниях Стива. У него больше не было оправданий делать это. *** Через два часа Капитан вернулся — хлопок двери и шаги в коридоре, — … убивает меня, — говорил Капитан. — Он и раньше был тихим, но это как… как будто никого нет дома. Мне нужна помощь, Сэм. Я не знаю, что делать. — Не можешь же ты всегда знать, что делать, Стив, — произнес Сокол. Баки поднялся на ноги. — Только на прошлой неделе он был … не то чтобы в порядке, но разговаривал. Даже шутил. Он смеялся, — пауза. — Ты говорил, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой, — устало добавил Капитан. — Все будет хорошо, Стив, — сказал Сокол. — Надеюсь, ты прав. Я просто не хочу верить, что от него ничего не осталось. И ты знаешь, я в это не верю. Даже если он никогда не вспомнит, он все еще… он пришел ко мне, и мне все равно, почему. Гидра, должно быть, его ищет, он это знает, потому и пришел. Долгая пауза. — Прости, — сказал Стив. — Тебе должно быть уже тошно слышать мои разговоры на эту тему. Сокол по-прежнему молчал. Баки сжал кулаки. Капитан вошел в комнату. Удивился, увидев Баки на ногах. Он нес пластиковый пакет с покупками. — Я принес завтрак, Баки, — продемонстрировал пакет. Следом за ним в комнату вошел Сэм, его лицо выражало симпатию. Солдат зарычал и кинулся на него. Сэм тяжело упал и ударился головой о столик. Полдюжины книг обрушилось на пол, вместе с альбомом эскизов Стива и пустой чашкой из-под кофе. Капитан заорал — Баки… Баки! — но он не слушал. Затем руки Стива обхватили его, оттаскивая назад. Он смотрел, как поднимается его мишень, мысленно уже соскользнув в холодную спокойную пустоту настоящего боя. Мишень осторожно наблюдала за ним, потирая голову в том месте, куда пришелся удар. Капитан отпустил солдата. Поднял вверх невооруженные руки и принялся что-то говорить успокаивающим тоном. Сэм старался оказаться позади него, чтобы тело Стива служило преградой между ним и Баки. На другой стороне окно. Запасной выход. Солдат оценил расстояние, беря в расчет помеху в лице Капитана на своем пути, сделал финт влево, а затем рванул направо. Перепрыгнул через диван — Стив отстал от него на полсекунды — и бросился вперед, прижав Сокола к полу. Нельзя дать ему подняться. — Убью тебя, — прохрипел он. — Я убью тебя. Сэм извернулся под ним и позвал Стива. Времени не осталось. Кулак его левой руки ударил точно в правую половину груди Сокола. Металл хрустнул. Полетели искры. До этого момента он не был окончательно уверен. Кто бы ни сделал этих роботов, он усовершенствовал дизайн. Уничтожение основного источника энергии, похоже, его даже не замедлило. Лишившись личины, робот стал драться всерьез. Он был гораздо, гораздо сильнее Сэма Уилсона. Он старался задушить его. Перед глазами плыли пятна, но он левой рукой вырвал руку противника из сустава. Тогда эта штука оставшейся рукой впилась ему в загривок и швырнула об стену по такой дуге, как человеческое существо ни за что бы ни смогло, даже Капитан. Он упал, слыша, как треснуло ребро. В глазах все поплыло. Во рту ощущался привкус крови. Он снова поднялся. Боль для него не являлась препятствием. Робот был на ногах, как будто не замечая отсутствия руки и здоровенной дырки в груди. Солдат бросился между ним и окном; тварь зашипела на него — такой звук никогда не могло бы произвести тело Сокола — и присела. Они снова сцепились, на сей раз солдату удалось обхватить металлической рукой глотку противника; будь у него точка опоры, он бы смог свернуть тому голову, как было с другим андроидом. Он вдавил пальцы под синтетическую кожу, чувствуя слишком сильное сопротивление металла под ней. Андроид не дал ему времени завершить движение. Неожиданно выгнув спину движением, выходившим за рамки человеческих возможностей, он перебросил его через себя. Одну секунду солдат смотрел в карие глаза, так похожие на глаза Сэма Уилсона. Сейчас эта штука легко могла убить его. Вместо этого робот нахмурился. — Зимний Солдат, — произнес он. Затем извернулся снова и быстрым, точно рассчитанным движением ухватил его левую ногу в двух местах и нажал. Его ужасной силы вполне хватило, чтобы сломать кость. Дважды хрустнуло. Вся схватка заняла несколько секунд. Часть мозга солдата, которая не была охвачена жуткой агонизирующей болью, оценкой повреждений и ощущением прорвавшей кожу кости, отметила, что робот лишь вывел его из строя, а не уничтожил. Стоило ему об этом подумать, тварь рванулась к окну. Послышалось негромкое механическое жужжание, затем металлические крылья расправились над его плечами, разрывая рубашку. Они выдвинулись прямо из спины андроида. Яркий промельк — щит Капитана Америка пролетел мимо него и врезался в робота. Тот споткнулся. Капитан метнулся между ним и Баки и ухватил за крыло. Используя его как упор, он дернул андроида назад и опрокинул. Его сила не уступала силе робота. Он ударил его в лицо. И продолжал бить, пока там уже ничего не напоминало лицо Сэма Уилсона. Только когда тварь полностью затихла, и металлический череп разлетелся на несколько кусков, он остановился и посмотрел туда, где на полу все еще лежал солдат. Тот закашлялся. — Голос был другой, — объяснил он. Горло болело. Нога была сильно повреждена, он сомневался, что сможет встать. — Запись. И походка была неправильной. Слишком тяжелая. В глазах Стива появился ужас, когда он уставился на остатки андроида. Он присел и коснулся царапины на металле выступающего из спины крыла. Солдат помнил, как Сэм разложил крылья на полу в ту ночь, когда они ели пиццу, и ныл насчет царапин. Повреждения были точно такими же. Если он это видел, то и Капитан с его превосходной зрительной памятью тоже заметил. Когда Стив поднял взгляд и встретился глазами с Баки, на его лице ясно читались шок и страх. — Господи, Баки, — сказал он. — Если бы не ты… Затем выражение его лица изменилось. — Ты ранен. — Функционален, — отозвался солдат, что было бесспорной и очевидной ложью. Глупо так говорить, когда из ноги торчит кость — явный осложненный перелом; и он никоим образом не в порядке. Стив тоже так подумал, выражение его лица стало недоверчивым, а затем он оказался очень близко, осторожно прощупывая и пробуя, обследуя. — Тебе нужно в больницу, — заявил он, а затем его глаза метнулись обратно к сломанным остаткам анроида-копии его друга, и взгляд стал больным. Солдат сказал: — Остался след. Звони Черной Вдове. Отправляйся его искать. Капитан, казалось, разрывается на части. Для этого у него не было причин. Зимний Солдат в высшей степени способен позаботиться о себе. Сэм был хорошим другом Стива. А потом Стив сказал. — Я не оставлю тебя здесь истекать кровью, слышишь меня? Солдат проклинал свою сломанную ногу. Он допустил, чтобы его повредили и сделали бесполезным, а сейчас он задерживает Капитана, не позволяя заняться тем, что тот хотел. — Вправь и наложи шину, — сказал он. — Я быстро поправляюсь. Капитан колебался. — Насколько быстро? Он явно надеялся на помощь Зимнего Солдата в спасательной миссии. Сознавая, что это невозможно, солдат ощутил укол, который не имел ничего общего со сломанным ребром. — Не настолько быстро, как ты, — ответил он. Зная собственные спецификации, он мог зачитать их куратору, если тот был незнаком с его возможностями и требовал дополнительную информацию. Он был своей собственной инструкцией по эксплуатации. Начал цитировать: — Легкий перелом — шестнадцать часов. Простой перелом — двадцать восемь часов… — Достаточно, — прервал его Стив, поднимая руку; он слегка побледнел и поджал губы. А солдат впервые заинтересовался, как именно Гидра получила такую информацию. Самым простым методом было ломать тело Баки Барнса разными способами и засекать время на самоисцеление. Тогда выражение лица Капитана имело смысл: кому бы понравилось, что такое делали со знакомым ему человеком. Он осторожно прикоснулся к живой руке солдата, что также имело смысл в данных условиях. — Вправь и наложи шину, — повторил солдат. — А затем иди. Не… — Баки? — Эти твари из Гидры, — сказал Баки. — Не оставляй его Гидре. Пальцы Капитана сжали его руку в неожиданно крепком пожатии. — Не оставлю, — пообещал он. В ванной у Стива имелась хорошо укомплектованная аптечка. Он обработал раны солдата осторожными, умелыми руками, вправил кость и наложил шину на сломанную ногу, перебинтовал ребра. Его мать, солдат помнил, работала медсестрой. Эти детали он заучил еще несколько недель назад. Закончив, Капитан сказал: — Давай, Бак, — его сверхчеловеческая сила легко позволила доставить солдата на кровать. Когда Баки уже лежал более или менее удобно, Капитан спросил — Порядок? Запрос о текущем статусе. Солдат кивнул. Порядок. — Хорошо, — произнес Стив. Он быстро провел рукой по волосам солдата, своего рода благословение, а на его лице появилось нечитаемое выражение. — Я вернусь, — обещал он. Солдат снова кивнул. С того места, где он лежал, можно было видеть, как Капитан подхватил щит в соседней комнате. Он слышал начало телефонного разговора с Черной Вдовой. — Наташа, — произнес Стив, и по его дрожащему голосу стало ясно, насколько жестко он контролировал свои эмоции, когда занимался ранами солдата. — Кто-то захватил Сэма. Затем дверь квартиры захлопнулась за ним. *** Прошло два дня. Поврежденные ребра солдата излечились быстро, синяки сошли еще быстрее. Нога срасталась медленнее, но к концу второго дня он достаточно легко мог хромать по квартире, хотя это и причиняло неудобства. Останки андроида остались лежать, где упали. Не похоже, чтобы они шевельнулись. Капитан не возвращался. Капитан Америка был в высшей степени компетентен; как и Черная Вдова. Но солдат обнаружил, что кое-что чувствует. Это давило на него физически, как острый голод, когда он думал, что Капитан может столкнуться с противником, который окажется сильнее его. Точно он не знал, должен ли ощущать такое, но подозревал, что нет. Он твердил себе, что ничего не чувствует. Продолжал следить за останками андроида, не шевельнется ли, хотя тот не двигался. Он старался не думать о Стиве. На второй день, наблюдая, как солнечный луч ползет по ковру и освещает скрученный металл в обломках пустого сустава руки андроида, его внезапно осенило, что никто не узнает, если он будет думать. Он ни для кого не представлял интереса; никто не спрашивал его о снах; никто не задавал вопросов. Никто не хотел знать, что у него в голове. Он один. Никто никогда не узнает. Он может думать о Стиве столько, сколько пожелает. Так он и сделал. Солдат перестал целыми днями сидеть на диване. Дни шли, а он ходил по комнатам в квартире Стива, брал вещи и ставил их на место, и думал о Стиве. Он испытывал странное удовольствие — думать, не подгоняя собственные мысли под информацию о том, как быть Баки Барнсом. Он позволил всему идти своим чередом, и мысли приходили бессвязно, ярко, почти как сны — куски историй Стива вперемежку с другими вещами, например, как Стив впустил его, дал одежду, приносил ему еду, даже когда знал, что ждет его не старый друг Баки, даже близко не он. Странные вещи происходили с ним. Он уже знал, что Капитан был в своем роде исключением. Это было понятно из книг, из правдивости его рассказов, очевидно по собственной неудачной попытке солдата остановить его вмешательство в Проект Озарение. Эту информацию он собрал. После долгих и долгих раздумий он пришел к мысли, которую почерпнул не из собранных данных, а додумался сам: причина, по которой Капитан был исключением, крылась не в его упорстве, уме, впечатляющих боевых качествах или чистом физическом превосходстве, а в самом факте, что это Стив, а Стив — хороший человек. Он даже не мог вспомнить, возникала ли у него когда-либо подобная мысль. Стив был хорошим. Добрым. Он был внимательным, заботливым, дорожил тем, чем другие люди не дорожили. Сам выбирал свои битвы, он выбирал правильные битвы, и каким-то образом всегда знал, какие были правильными. И он выказывал участие к отвратительным обломкам человека, который однажды был его другом, потому что когда он любил, то любил всем сердцем. Он поднял взгляд и обнаружил, что ноги сами принесли его в спальню Стива. Он тяжело осел на его кровать. Аккуратно заправленную. Так же неизбежно, как поезд движется по рельсам, он обнаружил, что его мысль пошла дальше. Если Стив был хорошим, то каким же был он? Он не похож на Стива. Всплыло воспоминание о белом шраме между пальцами Наташи Романов. У него было прошлое. Большую часть он не знал, но оно было. Он догадывался, что в целом он вряд ли был хорошим. Вот почему Сэм беспокоился, когда говорил, что они почти ничего не знают о нем, и вот почему Наташа предприняла шаги, чтобы вывести его на чистую воду. Оба они были внимательны к Стиву, зная его слабости. Он помнил, как сам говорил с бруклинским акцентом Баки, что Стив должен быть осторожен. Он сжал кулаки, живой и металлический. У Стива не имелось чувства, с которым родился солдат. Возможно, он действительно попытается оставить при себе запрограммированного Гидрой повредившегося головой киллера, позволяя спать на своем диване до бесконечности. Стив — идиот. Мысли теперь возникали быстро и четко. Они не ощущались как холодный фокус, когда была миссия и была цель. Так даже лучше. Стив просил не уходить, но Баки не обязан его слушаться. Не обязан слушать. Он мог уйти. Он мог уйти и он должен уйти. Это будет Стиву только на пользу, черт возьми. Кто-то кашлянул. Он моментально оказался на ногах, даже еще не поняв, что слышал, нож в руке, сердце колотится. Он даже не заметил, что держал при себе нож. — Спокойно, — сказал голос, которого он не узнал. Мужчина вышел из тени возле спальни Стива. Он был одет в старую куртку, натянувшуюся на широких плечах, черные непрозрачные солнечные очки полностью скрывали глаза, у него был такой вид, будто одежда ему не принадлежит. — Я не собирался вас пугать, — заметил он. Одна рука мужчины была спрятана. Пистолет за спиной. Осторожен, но не намеревается угрожать. Но он оказался в квартире Стива, где не имел права находиться. — Знаете, кто я? — поинтересовался мужчина. Имя было у него в голове, хотя он не помнил, как оно там оказалось. Он облизнул губы. — Фьюри, — сказал он. — Николас Джей. — Мистер Барнс, — сказал Фьюри, Николас Джей. Это было неправдой, как уже доказано. Он покачал головой Брови Фьюри хмуро сошлись, что ясно просматривалось даже за непрозрачными очками. — Если вы думаете, что я собираюсь звать вас Мистер Солдат, имя — Зимний, то вы ошибаетесь. — Зачем вы здесь? — поинтересовался он. — Да уж не социальный опрос произвожу, — сообщил Фьюри. — Наш общий друг попросил меня присмотреть за вами. Сказал, что вы ранены, — он сделал шаг вперед, убирая спрятанный доселе за спиной пистолет в карман куртки. До него все еще было легко дотянуться. Хотя, не настолько легко, чтобы солдат не сумел убить его, если так решит. Фьюри это знал, но не выказывал страха. — Вижу, что вы в порядке. Быстро выздоравливаете. Спустя минуту солдат кивнул. — Хорошо, — сказал Фьюри. — Потому что я надеялся, что вы тот человек, которому требуется миссия. Он вздохнул. Миссия. Шанс. — Да. Да. — Рад это слышать. Были времена, когда если мне требовались опытные оперативники, я мог вызвать дюжину высококлассных агентов. К несчастью выяснилось, что девяносто пять процентов из них никогда на меня не работали, а будучи мертвецом, я не располагаю прежними возможностями. Он говорил на ходу. Зимний Солдат продолжал перемещать свой вес, чтобы держать его в поле зрения. Нож весомо оттягивал руку. — Большинство оставшихся агентов в данный момент участвуют в очень деликатной спасательной операции в Центральной Америке, — продолжал Фьюри. Он помолчал, и слегка наклонил голову. — Могу проинформировать, что несколько часов назад, во время их последнего отчета, Капитан Роджерс и агент Романов доложили, что ситуация под контролем. Впервые за несколько дней сверлящее чувство внутри угомонилось. Стив в порядке. На его лице что-то отразилось, чего он не собирался показывать. Ему пришлось сделать усилие, чтобы вернуть нейтральное выражение, и он знал, что Фьюри увидел. — Это Капитан, — спросил он, — сказал, что я здесь, — голос его звучал хрипло, и он позабыл сделать ударение при вопросе в конце предложения. Фьюри склонил голову. Солдат сглотнул, опустил нож, затем поднял его снова. — Расскажите мне о миссии. Даже несмотря на солнечные очки он видел, что Фьюри рассматривает нож. По его позе. — Вы в курсе, что некто производит гиперреалистичных андроидов с улучшенными боевыми возможностями, — начал он. — Мы знаем, что это как-то связано с Гидрой. Мы продолжаем находить эти чертовы штуки на их базах. А теперь я получил информацию, которая заставляет верить, что Гидра не только использует, но и производит эти штуки на американской земле. Или скорее, под ней, — он полез в карман куртки, но вместо пистолета извлек оттуда папку. Бросил ее на постель Стива, где солдат мог дотянуться. — Крупное предприятие под заброшенным консервным заводом в Чикаго, — пояснил он. — Там могут храниться несколько тысяч андроидов, в резервуарах, подобным тем, что вы, как я понимаю, уже видели. Мы не знаем, что с ними планирует делать Гидра, но сомнительно, что поддерживать мир. Миссия проста, мистер Барнс. Там можно спрятать армию. Я хочу, чтобы там ничего не осталось. Он не стал брать папку. — Это не миссия для одного убийцы, — ответил он. — Нет, мистер Барнс, это миссия для армии, которой у меня нет. Я видел вас в деле, и считаю, что за неимением армии, вы — лучший вариант. — Вы не знаете, не принадлежу ли я Гидре. Они меня создали. Они все еще могут меня контролировать. — Я очень хорошо осведомлен об этом, — сказал Фьюри. — Единственное, что у меня есть — это доверие капитана Роджерса. У Баки перехватило дыхание. Он молча смотрел на Фьюри, Николаса Джей, которого не помнил, хотя Фьюри явно знал кое-что о нем. Лицо Фьюри ничего не выражало. Это миссия. Она уведет его отсюда; когда Стив спасет Сэма и вернется домой, его уже там не будет, и это хорошо. Мысли начали выстраиваться по прямой линии. Он почти протянул руку за папкой. Остановился, когда на ум пришла некая мысль. — А что, если вы — очередной андроид? — поинтересовался он. — Как мне вас убедить? — спустя секунду спросил Фьюри. — Снимите очки. Фьюри медленно снял очки. Исчерченная шрамами глазница выделялась белизной по контрасту с темной кожей. Солдат шагнул ближе, в его личное пространство, все еще сжимая нож. Он поднял его под таким углом, который не позволял его увидеть человеку с ограниченным периферийным углом обзора. Почувствовал, как напрягся Фьюри. Придвинувшись еще ближе, прижал плоскую часть лезвия к лицу Фьюри под поврежденным глазом, а затем передвинул под здоровый глаз. Глаз вращался, следуя за его движениями, а не за ножом. Сам Фьюри не шевельнулся. Его дыхание, возможно, участилось — но только слегка. Он повернул нож и оцарапал скулу Фьюри, ранка почти сразу же начала кровоточить. Он шагнул назад. — У них не идет кровь, — пояснил он. И демонстративно убрал нож. Если потребуется, он выхватит его снова. Все так же демонстративно он развернулся к Фьюри спиной и взял папку, лежавшую на кровати Стива. Открыл, просмотрел содержимое, затем положил обратно. Он запомнил. Он может быть полезным. — Я сделаю это, — сказал он. Фьюри кивнул. — Тогда не тратьте время, мистер Барнс, — посоветовал он. — До Иллинойса путь неблизкий. Баки обвел глазами спальню Стива. Подхватил кожаную куртку, принадлежащую Роджерсу, и накинул на себя. При нем было два ножа. Остальное свое оружие он заберет из укрытия, где его оставил. Самый быстрый и безопасный путь — по крышам, подальше от улиц. Он задержался, перекинув одну ногу за оконную раму, когда на ум пришла мысль. — Кодовое имя. — Что, простите? — спросил Фьюри — Мое имя. Кодовое имя, — повторил он. — Мое второе имя — Зимний. Последовала пауза. Затем Фьюри хмыкнул. — И я уверен, что друзья называют вас Коди, мистер Барнс, но я к ним не отношусь. Ожидаю рапорт в течение двадцати четырех часов. Солдат отсалютовал и через окно выскользнул на крышу. Стив, возможно, рассмеялся бы. *** Он забрал свою амуницию и украл машину, чтобы добраться до Чикаго. Дорога заняла двенадцать часов, но он решил, что не возражает. Утомить его нелегко. Он не мог вспомнить, ездил ли когда-нибудь через Индиану, было приятно думать, что нет. Мысли были ясными как никогда. Куртка Стива все еще была на нем, она была немного велика, но все равно ему нравилась. И у него была миссия. Он не мог припомнить, посылали ли его когда-нибудь истреблять армию роботов. Что не означало, что этого не случалось. Он следил за заброшенным консервным заводом и вскоре после полуночи был вознагражден, когда немаркированный фургон въехал туда и несколько часов спустя, выехал оттуда. Он выбрал место и запрыгнул на крышу фургона. Затем свернул голову водителя. Будь тот человеком, вышло бы грязно, но он был из металла. Данные Фьюри подтвердились. Осмотр изнутри показал, что фургон не столь безобиден, как выглядел снаружи. Слишком много там было металлизированной брони и пуленепробиваемых деталей для этого, плюс, приличное количество артиллерии в задней части. А еще там имелись странные экраны с цифрами и прочая высокотехнологичная начинка. Он припарковал фургон и потыкал кнопки, они вспыхнули зеленым и погасли. Если Фьюри нужен кто-то с компьютерными талантами, мог бы подождать или послать Вдову. А солдат просто поедет на этой штуке. Он направил машину прямо через главные ворота, которые автоматически открылись, в маленькой старой будке охранника никого не было. Не самый скрытный способ пробраться внутрь. Возможно, он мог придумать что-то получше. Ты призрак, тень, сказало что-то в его голове, не его голосом. Совершенное орудие убийства — как история сосульки. Сосульки? Сосульки тают. Отпечатки пальцев растворяются. Никаких следов не остается… Надо ли задавать вопросы? «Незначительный сбой, сэр. Перенастройка устранит это…» Баки крепко сжал пальцы обеих рук на руле фургона. Впереди находился большой склад с подозрительно серьезным замком на металлической двери. Все его инстинкты требовали проявить осторожность и внимание, найти тихий способ проникнуть внутрь. Среди прочего, в куче оружия в глубине фургона имелся реактивный гранатомет. Он не помнил, когда или как обучался работать с такими штуками, но какая разница. Он знал, на что они способны. Как во сне, он вытащил его, пристроил на плече и прицелился. Двери склада взорвались с удовлетворительным БУМ и тусклыми языками темного пламени. Уголок его рта приподнялся в ухмылке, которая радикально отличалась от тех, которые он отрабатывал для Стива. Первые две дюжины или около того солдат противника, которых он встретил, были людьми. Возможно из Гидры, или типа того. В живых никто не остался, спрашивать было не у кого. К тому времени, как он закончил, кровь заляпала стены и его одежду. Часть пятен с куртки Стива он вытер. Поднял труп мужчины, который ранее выкрикивал приказы, и подтащил его к недостаточно хорошо спрятанному сканеру. Прижал к нему руку мертвеца — и в полу открылся люк. Вниз, в темноту вела металлическая лестница. Поблескивающие далеко внизу синие полоски подсветки напомнили освещение из холодильника, который они со Стивом и Наташей исследовали. Он перебросил пистолет в живую руку и сиганул вниз, сжимая металлическими пальцами поручень. В конце лестницы в озере света появились два охранника, которые целились вверх. Он пристрелил обоих, пули в голову, плеснула кровь — значит, тоже не роботы. Металлические пальцы скрежетали по поручню, но он знал, что рука выдержит его вес. Тяжело спрыгнул на пол. Сменил пистолет на полуавтоматическую винтовку и стал ждать. Топота не слышно. Никто не пришел. Где-то там находились, возможно, несколько тысяч гиперреалистичных андроидов с улучшенными боевыми качествами. Но ни один из них не был им. Солдат пожал плечами, приспосабливаясь к кожаной куртке Стива. И двинулся вперед. За первым же углом его поджидал отряд андроидов. Их было двенадцать. Мир сузился и приобрел ледяную резкость. Думать не нужно. Все, что не он — приемлемая мишень. Не нужно заботиться о чистоте, аккуратности, тонкости. На его пути не будет союзников. Он здесь для того, чтобы уничтожать. Он истребил двенадцать андроидов, и еще двенадцать, а когда коридор расширился — двадцать четыре. Несколько тысяч минус сорок восемь — все равно остается несколько тысяч. Он нашел отзывающуюся эхом комнату, заставленную резервуарами-холодильниками. Ближайшие к нему раскрылись, синяя жидкость вытекла наружу, находившиеся внутри роботы ожили и заступили ему дорогу. Он позволил оттеснить себя через комнату к выглядящей знакомой контрольной панели и ввел пароль, одновременно отмахиваясь от ударов металлической рукой, как молотом. — Кодовое имя: Зимний Солдат, — пробубнил динамик. — Подтверждено. Наседавшие андроиды внезапно застыли. Он дернулся, пытаясь уйти от атаки, которой так и не последовало. — Подтверждено, — произнес ближайший андроид, его глаза вспыхнули зеленым. — Подтверждено. Подтверждено, — эхом отозвались остальные. Из-под их кожи пробивался зеленый свет. — Подтверждено. — Какого черта? — поинтересовался Баки. Он выстрелил ближайшему андроиду в грудь и череп — в оба источника энергии, и тот упал. Даже не пытался уклониться. Эти штуки могли ловить пули в воздухе. Таким же образом он начал систематически уничтожать остальных. Последний, дергаясь на полу, взглянул на него лицом молодого мужчины и произнес. — Зимний Солдат, прошу проследовать к Контролю. Он выстрелил ему между глаз. Внутри аккуратной дырки от пули блеснул металл. Что-то тут не так. Что-то не так. Аварийное завершение миссии, подумал он. Взорвать все и сматываться. Аварийное завершение миссии, думал он, но продолжал идти все дальше и дальше. По пути он миновал еще три отряда андроидов, все стояли неподвижно, под их синтетической кожей мелькали зеленые полосы света. Он убил — деактивировал — их всех. Это была полезная предосторожность на случай, если они вернутся онлайн, как только он пройдет мимо. Они не боролись, но их человеческие на вид глаза следили за ним. Пистолет он держал в левой руке. Шел дальше, и не знал почему. Знал, куда идти, и не понимал, откуда в нем это знание. Контроль оказался маленькой белой комнатой, в которой не было ничего, кроме низкого стола. На нем лежало тело, нет, андроид. У него не было синтетической кожи, волос, одежды — голый металл, но среди окружающей его массы проводов были видны руки и ноги, голова. Провода входили и выходили из него, перепутываясь вокруг стола, и исчезали в стенах. На краю восприятия слышался очень низкий гул. Именно этот гул позволил ему осознать, что он что-то ощущает. Он так не привык чувствовать что-либо, что едва обратил внимание. Ощущение, будто что-то ползло сзади по шее. Существо на столе повернуло металлический череп и открыло горящие зеленым светом глаза. Посмотрело на него. — Вот и ты, — сказал голос, который он… нет, нет, пожалуйста… голос, он… Джеймс Бьюкенен Барнс, сержант, три два… голос… У существа на столе не было ничего, чем можно было бы выразить эмоции, поэтому оно не нахмурилась при виде него. Но он знал, что однажды оно хмурилось, хмурилось и делало пометки в планшете и говорило кому-то невидимому: — Увеличьте дозу и попытайтесь снова… Его левая рука не сработает. Пришлось потянуться правой рукой и вынуть из левой пистолет. Правая рука дрожала. Его руки никогда не дрожали. Он не чувствовал. Он не промахивался. Он… Он прицелился в металлический череп на столе и спустил курок, затем прицелился в грудь и выстрелил снова, навел пистолет на самый большой комок проводов и расстрелял его тоже, а затем взвыл сигнал тревоги, и все начало взрываться, но он опустошил всю обойму в ту штуку, прежде чем развернулся и рванул прочь, он бежал и бежал по освещенным синеватым светом коридорам, которые были все одинаковыми. Он не помнил, как оказался снаружи заброшенного завода. Стоял и смотрел, как руины медленно схлопываются внутрь и почва вспучивается. Он понятия не имел, что сделал. Из-под земли доносился рокот. Мысленно он видел похожих на людей андроидов, висящих с открытыми глазами в своих резервуарах, похороненных заживо под руинами рухнувшего завода. Грохот усилился, превратился в вопль, вой, и он стоял прямо на краю, наблюдая, как уходит из-под ног земля, пока кто-то не налетел сбоку и не оттащил назад. — Ух ты, — сказал Сокол, — смотри под ноги, не упади туда. Ты в порядке? — он глянул на то, что быстро превращалось в кратер, и присвистнул. — Господи. Сначала небольшое похищение, а теперь вот это. Сплошная развлекуха, клянусь. Затем появился Стив, примчался бегом и замер рядом с ними, окликнул — Баки? — и замолк, глядя на кратер. То, что Стив рядом, каким-то образом встряхнуло его. Стив, который слишком сильно любит. Стив, который идиот. Он хотел повернуться к нему и улыбнуться улыбкой Баки Барнса, и Стив бы тогда облегченно закатил глаза и сказал «мог бы дождаться меня, придурок». Он хотел вернуться с ним домой, и спать на его диване, и впитывать его воспоминания, пока они не станут реальными, по-настоящему реальными. Господи, он хотел быть Баки Барнсом, он хотел получить жизнь мертвого мужчины, это была единственная вещь, которую он когда-либо хотел, сколько себя помнил, но он заставил свое лицо принять холодное выражение. — Такого человека нет, — сказал он Стиву. — Ты уже должен это знать. Если бы не Сэм, сказавший: — Не стоит ли нам убраться отсюда? — у них со Стивом завязался бы спор прямо на месте. Он понял, как только увидел этот взгляд на лице Стива, что спор будет, если Стиву есть, что сказать. А у него есть. Стив не откажется от друга. Стив — хороший. Когда они ехали обратно, он закрыл глаза, позволяя им считать, что дремлет, а сам пытался придумать, что можно сказать, чтобы заставить Стива отпустить его. Думать было трудно. Мысли возвращались к комнате со столом и существом на столе: Контроль. Вот и ты, думал он, затем, чтобы прогнать это воспоминание, постарался решить, что сказать Стиву, а вместо этого, его предательские мысли ушли в сторону и замкнулись на заезженных путях историй Стива. «Я услышал твой голос и пришел за тобой. Ты лежал на столе, но я помог тебе встать, ты мог идти. Мы выбрались. Мы ушли.» Он неловко взял Стива за руку и, спотыкаясь, они пошли прочь из банка, мимо разломанных остатков машин, кресла, резервуара размером с человека, и тут один из мертвых оперативников Гидры, лежащих у его ног, сказал: — Что-то мне не кажется, что этого парня следует внезапно будить, — а затем, тихонько. — По крайней мере, похоже, что ему снится хороший сон. — В кои-то веки, — сказал Стив, положив руку ему на плечо, которое превратилось в металлическое, как только он отвернулся. — Эй, Баки. Эй, давай, Баки, — Касание руки исчезло с плеча Баки и возникло около уха, отводя волосы с лица. Он открыл глаза, лицо Стива было прямо перед ним, ближе, чем он ожидал. Он моргнул пару раз. — Мы дома, — произнес Стив. Он молча пошел за ними в квартиру Стива. Остатки андроида, изображавшего Сэма, все еще лежали на полу. Увидев их, Сэм издал невнятный вопль. — А что, обычно я в таком виде не предстаю, лицо свернуто на спину, жуть какая, — заметил он. — У него мои крылья. Затем он обошел андроида вокруг, увидел сломанный металл и ошметки синтетической кожи — все, что осталось от лица. Некоторое время молчал. Наконец рассмеялся, толкнул его ногой и качнул головой в сторону Баки. — А ты времени не теряешь, верно? — Вообще-то, это сделал я, — слегка виновато пояснил Стив. Брови Сэма взлетели вверх. — Когда я понял, что они схватили тебя, я немного… — Я тронут, — заявил Сэм. — Хотя, Стив, не знаю, говорил ли тебе кто-нибудь, но мне кажется, у тебя имеются некоторые проблемы с управлением гневом. Баки бы фыркнул и рассмеялся, и сказал «ага, кто бы говорил, видел бы ты этого мелкого парня в прежние времена». Баки рассказал бы анекдот насчет драки в баре или в ванной, или в темной аллее, о рыцарских замашках Стива и его дурацком темпераменте — маленький парень не может себе позволить заводиться, как Стив, но это никогда его не останавливало, ни на секунду. Баки счел бы это очень забавным, а виноватое выражение лица Стива — еще забавнее, и он уже смеялся, прежде чем вспомнил, что он больше не пытается быть Баки Барнсом. Они оба смотрели на него. Взгляд Сэма был задумчивым, а у Стива — рефлекторно раздраженным, а затем внезапно — исполненным надежды. Он вспомнил, что несколько дней назад вообще едва говорил со Стивом, прежде чем тот отправился спасать Сэма. И уж точно не смеялся. Он ощутил смутную злость на себя. Его не должно было быть здесь, когда вернется Сэм. Он принял решение. Это было единственным решением, которое он принял, а он не смог придерживаться его даже пару минут, потому что позволил себе отвлечься на сны. Он должен уйти. Нет, должен рассказать им о той штуке, которую зовут Контроль, и которая, он знал, стоит за всеми роботами, и которую, он практически уверен, ему вряд ли удалось уничтожить, а вот потом он должен уйти. Рот ему не повиновался. Он уже знал, что так будет, но все равно пытался. Не смог произнести ни одного слова. — Я собираюсь спать, — вместо этого произнес он. И уселся на свой диван. — Сэм, ты тоже можешь остаться, — пригласил Стив. — В смысле, ты хочешь, чтобы я был там, где сможешь присмотреть за мной, — заявил Сэм. — Эй, нет, я не спорю. Я тоже хочу быть там, где смогу присмотреть за собой. Тут всякий параноиком станет, — он состроил гримасу. — База в Мексико была переполнена этими штуковинами. Чем больше времени с ними проводишь, тем жутче становится. Я тебя уже благодарил? — Всегда пожалуйста, — слегка улыбнулся Стив. — Спасибо, — поблагодарил Сэм. — И, эй, а ты не задавался вопросом, вдруг кого-то еще из тех, кого мы знаем, заменили злобным роботом? Потому что я как раз об этом думал. Стив поморщился. — Теперь и я тоже. — Утром проверим всех знакомых, — решил Сэм. — Как-нибудь. В любом случае, я останусь при одном условии — тебе придется убрать отсюда злобного робота-меня, прежде чем я улягусь здесь спать. Как только останки андроида были убраны, Сэм растянулся на другом диване. Стив ушел в свою спальню, оставив дверь открытой. Спустя долгое время солдат рискнул встать. Он направился было к окну, а затем развернулся обратно в сторону спальни Стива. Стив спал, комфортабельно раскинувшись. Солдат стоял в дверях и смотрел, выравнивая собственное дыхание в ритме движения груди Стива. Ни с того, ни с сего, ему вспомнилось, как Черная Вдова целовала его ночью, подстраивая для него ловушку. Мягкий рот и близость. Теплые пальцы Стива на его локте. Он не старался как-то объединить эти мысли. Когда он вернулся в комнату, глаза Сэма были открыты и поблескивали во тьме. — Эй, — прошептал тот, когда увидел, что солдат смотрит на него. — Проверяешь его? Солдат промолчал. — Я ветеран. Сплю чутко, — пояснил Сэм, как бы извиняясь. — Не волнуйся. Он в порядке? Солдат кивнул. — Рад это слышать, — пробормотал Сэм и снова закрыл глаза. Солдат вернулся на свой диван. Дождался, когда дыхание Сэма станет ровным. Встал. На сей раз он не позволит себе задержаться и взглянуть на Стива. Ему не нужны прощания. *** Он шел по ночной улице куда глаза глядят. И далеко не сразу заметил слежку. Вот и доказательство, что с ним что-то не так. Он свернул на пустынную улицу и те, кто следили за ним, ускорили шаг. Он прислушался. Двое. Солдат развернулся. Позади него двое парней обменялись взглядами, один сказал: — Эээ. — Нам нужны твой бумажник и телефон, — заявил другой, к концу предложения воинственный тон превратился в нервозный. Он уставился на них. — Вы пытаетесь меня ограбить? Спустя секунду первый парень неловко кивнул. — Совсем придурки? — Эй, — начал было второй. — Проваливайте, — приказал Баки. Развернулся и пошел дальше. Слышал, как они шептались позади. Он немного повысил голос. — Попытаетесь наскочить — убью. Больше не было ни шепота, ни шагов. Он шел дальше. Никуда конкретно. Он старался сделать то, что должен и дважды потерпел неудачу. Не смог убить Капитана и не смог стать Баки Барнсом. Ничего не оставалось, кроме как пойти к Фьюри. Тот найдет ему применение, это уж точно. Фьюри скажет ему, кем быть. Но — он снова вспомнил существо на столе. Контроль. Вот и ты. Шшш. Фьюри мог называть его «мистер Барнс» и обращаться как с чем-то средним между машиной и человеком и снова послать его найти Контроль и … Он прислонился к дереву. Понятия не имел, откуда оно взялось. Рукой и лицом прижался к стволу. Шорох листьев. Он в парке. Кора дерева была шероховатой и жесткой. Его затрясло. Он не мог, не мог пойти к Фьюри, если это означает встретиться лицом к лицу с той штукой, она узнала его и не позволила говорить. Ты не боишься, твердил он себе, и ужасно, чудовищно боялся. Тихий звук — кто-то шагнул на траву поблизости от него. Баки не шелохнулся. — Сгиньте, — сказал он. — Пошли прочь. Я серьезно. — Пошли прочь, — эхом отозвался голос, который ничуть не походил на недавних предполагаемых грабителей. Тихий голос. — Я серьезно, — потом пауза. — Пошли прочь. Я серьезно, — повторил голос, и сейчас акцент стал точно таким же, как у него, каждый слог на своем месте. Баки выпрямился. Его живая рука все еще дрожала. По спине бежали мурашки. Когда он обернулся, он уже наполовину знал, что увидит. Человек с его лицом ухмыльнулся ему как Баки Барнс. — Пошли прочь. Я серьезно, — снова повторил он. Затем его поза изменилась, перейдя в холодную готовность, которую Баки знал намного лучше, чем знал себя самого. Андроид атаковал. От первого удара Баки уклонился, послышался удар и треск — металлический кулак врезался в дерево. У робота оба кулака были металлическими, и не было слабой стороны. Он был быстрее и умел драться. Мысль, что эта штука вернется к Стиву — войдет в его дом, притворяясь другом Стива — придала Баки отчаянную силу, но этого оказалось недостаточно. Он почувствовал, как игла впилась в шею сбоку. А затем ничего уже не чувствовал.