Времена Мародеров

      После происшествия с кошкой Филча Сириус несколько приуныл. Мэган явно не понравилось поведение мародеров, а значит, Сириусу придется постараться для того, чтобы вернуть ее расположение. Джеймс наоборот ходил с крайне довольной миной, то и дело напоминая Сириусу о том, что будет, если Блэк проиграет спор. Вот надо было Фаррел появиться именно в тот момент, когда мародеры решили пошутить над кошкой!       Однако переживания Сириуса оказались напрасны – Мэган, казалось, не умела долго злиться, или хорошо скрывала свою злость. На уроке Сириус по совету Лунатика не стал садиться с Мэган, чтобы дать гриффиндорке время успокоиться. Зато после занятий Сириус, проследив за девушкой по Карте Мародеров, встретил ее в одном из школьных коридоров и, состроив щенячьи глазки, признал свою ошибку и попросил не дуться.       А Мэган и не дулась. По крайней мере, разговаривала она так, словно ничего не произошло.       Чтобы закрепить успех, Сириус подарил девушке алую розу, на что Фаррел состроила такое удивленное выражение лица, словно цветок видит впервые в жизни.       После этого Сириус стал частенько провожать девушку из класса до общей гостиной Гриффиндора, помогая ей таскать учебники. Кстати, это удивило ее не меньше, чем подаренная роза: когда Сириус впервые предложил понести ее сумку, Мэган отказалась от его помощи, сказав, что не переломится, при этом вцепившись в эту сумку, как утопающий за соломинку. Но Сириус оказался настойчивым, и, в конце концов, девушка сдалась.       Сириуса крайне забавляла реакция Фаррел на его действия. Каждый раз, когда он делал ей комплимент, девушка явно ждала какого-то подвоха. От свиданий она не отказывалась, впрочем, похоже было, что она воспринимает их исключительно как дружескую прогулку, это в лучшем случае. Сириус пытался ей намекнуть, что имеет в виду несколько другое, но Фаррел неизменно отшучивалась, а Блэк беспомощно сжимал кулаки, не слишком понимая, как можно достучаться до этой дурочки.       Даже просто общаться с Мэган было нелегко – она была слишком молчалива, а разговорить ее у Сириуса получалось с переменным успехом. Иногда Фаррел чуть высовывалась из своего кокона, в котором она пряталась ото всех, и тогда могла даже проявить какую-никакую инициативу в разговоре, но чаще она замыкалась, и из нее все приходилось буквально клещами тянуть. Впрочем, Сириус уже понял, что в такие моменты проще говорить самому. Мэган внимательно слушала, весело посмеивалась над его шутками и, казалось, чувствовала себя гораздо комфортнее, чем тогда, когда Сириус пытался ее разговорить.       Так прошла неделя, и за это время Сириус продвинулся совсем ненамного. Впрочем, это сильно сказано. Он вообще не продвинулся. Мэган абсолютно игнорировала все его заигрывания: то ли она не понимала намеков, то ли не хотела понимать.       Джеймс каждый вечер интересовался у Сириуса, как обстоят дела, на что тот лишь кисло усмехался, обещая, что все будет, надо только подождать.       В один из вечеров Сириус решил назначить свидание на Астрономической башне. Это место являлось чуть ли не самым романтичным в Хогвартсе, считалось, что все парочки обязаны ходить на свидания именно туда. Разумеется, нормальные люди проводили свидания в более комфортной обстановке, так как на Астрономической башне было холодно, дул ледяной ветер, а защиты от осадков почти не было. Но Сириус решил все-таки рискнуть, в надежде, что Мэган, наконец, поймет, что Блэк приглашает ее вовсе не на дружескую прогулку.       Когда Сириус пришел на Астрономическую башню, Мэган была уже там. Она стояла у парапета и глазела вокруг. С Астрономической башни было прекрасно видно окрестности Хогвартса, вид открывался просто потрясающий, и гриффиндорка с восхищением крутила головой. Сириус понял, что с местом встречи угадал.       Фаррел его не заметила даже тогда, когда он подошел к ней почти вплотную. Блэк хотел окликнут ее, но тут ему в голову пришла другая идея. Он закрыл руками глаза девушки со словами «Угадай кто!». Мэган вздрогнула.       - Я прям не знаю, кто же это может быть… - сказала она.       - А ты подумай, Фаррел, - ответил Сириус. – Пока не отгадаешь, не отпущу!       Долго ломаться Мэган не стала и сразу же отгадала:       - Сириус.       - Не интересно с тобой так, - вздохнул Бродяга.       - Ну, извини, - улыбнулась Мэган, развернувшись к Блэку.       - Это тебе! – Сириус протянул девушке большую желтую розу.       В этот раз Мэган так не удивилась, как тогда, когда Сириус подарил ей цветок впервые. Она лишь сказала «спасибо», смущенно опустив взгляд.       - Куда пойдем? – спросил Сириус.       - Пошли погуляем в окрестностях, - ответила Мэган. Вполне ожидаемо, надо сказать, так как на большее у нее фантазии не хватало.       Они гуляли вокруг озера, Сириус, как обычно, о чем-то распинался, так как сегодня Мэган, как ему показалось, была не особенно разговорчива. В конце концов, его рассказ свелся с их с мародерами шалостям, и Мэган вдруг заметно оживилась, тема ее явно заинтересовала. Девушка сгибалась пополам от смеха, представляя себе лица слизеринцев, ставших жертвами той или иной проделки мародеров, и казалось, что если бы Сириус не поддерживал ее за руку, она бы рухнула на колени, обессилев от хохота. А когда она подкинула Сириусу парочку идей, он пожалел о том, что пропадает такой талант. Он сказал об этом Мэган, которая все еще хихикала.       - Я в школе занималась подобными глупостями, - сказала Мэган. – Мы с моей подругой частенько подкладывали кнопки учителям, несколько раз, когда никто не видел, клали тряпку на дверь так, что когда учитель входил, тряпка падала прямо на него. Мы были хорошими ученицами, вели себя как все прилежные и воспитанные девочки, и учителя, наверное, и представить не могли, что все эти хулиганства творили мы. Однажды мы подлили в бутылку слабительного, а после физкультуры предложили попить одной однокласснице. Нужного эффекта, правда, мы так и не добились. Может, слабительное и подействовало, но та девочка не бросилась в туалет прямо на уроке…       И Мэган вдруг заговорила. Она стала рассказывать о том, как они с подругой доставали учителей и одноклассников. Среди множества банальных глупостей местами проскакивали довольно забавные, а иногда просто гениальные шалости, Сириус как великий мародер знал в этом толк. Блэк слушал ее с интересом, и с толикой самодовольства думал о том, что ему все же удалось разговорить тихоню Фаррел.       - А однажды на день Святого Валентина мы решили послать всем одноклассникам валентинки с обзывательствами в стихотворной форме, причем, себе тоже, чтоб на нас никто не подумал. Мы стали сочинять похабные стишки, но идея эта загнулась, потому что моя подруга не могла писать подобные стихи для своих подруг и для себя, так как мы договорились, что про себя каждый сам напишет…       - И что, ты про себя тоже не написала?       - Нет, про себя я написала в первую очередь, - ухмыльнулась Мэган. – Это единственный стишок, который я немного помню.       «Фаррел, ты ходячий прыщ, а еще ты жирный хрыч,       В голове твоей дыра, можно деньги класть туда.       У тебя горбатый нос, словно к дереву прирос,       А прическа у тебя, как у швабры из пруда», - процитировала Мэган.       - Но у тебя не горбатый нос! – удивился Сириус.       - У меня есть маленькая горбинка, совсем чуть-чуть, - Мэган провела пальцем по своему носу. – Но на самом деле, это не важно. Главной задачей было придумать стишок побольше. Это было только начало, я расписалась аж на две страницы. Я описывала кое-какие реальные недостатки, а кое-что пришлось выдумывать.       - Ну ты даешь! А что за глупое сравнение: «горбатый нос, словно к дереву прирос»?       Мэган весело усмехнулась.        – Зато в рифму. Бред полный, конечно, но нам тогда было по девять лет…       Мэган еще много говорила, послужной список у нее оказался просто огромным, хотя не таким большим, как у мародеров. Сириус узнавал Мэган с совершенно новой стороны. Теперь у него язык бы не повернулся сказать, что Мэган зануда. Более того, Сириус был готов признать тот факт, что Мэган в глубине души была истинной мародеркой.        «А она, кажется, ничего», - подумал вдруг Сириус, и решил, что когда она согласится стать его девушкой, он не станет бросать ее сразу, а вначале присмотрится. В конце концов, ничего страшного с ним не случится, если он неделю-другую с ней погуляет.       А Мэган тем временем было по-настоящему весело. Сириус был первым в школе, кто смог заставить ее настолько открыться и так рассмешить. Он был первым человеком в Хогвартсе, с кем она столько смеялась, и, кроме того, столько говорила. Дома у Фаррел была сестра и лучшая подруга, с которыми Мэган смеялась постоянно, с которыми она чувствовала себя настолько свободно, что могла болтать без остановки, но в Хогвартсе у Мэган не было настолько близких друзей. И хотя Сириусу было еще далеко до того уровня, Мэган чувствовала, что с ним ей действительно весело. И, честно говоря, это немного пугало. Ей было тревожно оттого, что она не понимала, почему Сириус вдруг стал с ней общаться, с какой стати он вообще решил пригласить на прогулку самую скучную девушку курса, а именно так о себе Мэган и думала. Почему он вот уже неделю ведет себя так, словно он ее лучший друг? Хотя для друга цветы были явно лишними. Мэган считала, что тут непременно кроется какой-то подвох. Например, Сириусу что-то нужно от нее, но что? Почему он так долго ждет прежде, чем что-то попросить? Что же такое ему нужно от нее, что Блэк так долго ее готовит? А к чему все эти его странные намеки, словно он пытается ухаживать? Странно все это.       Хотя, надо сказать, что в тот момент Мэган забыла о своих тревогах. Она была полностью погружена в яркие воспоминания своего детства, которые были самыми счастливыми воспоминаниями в ее жизни. Мэган нравился Хогвартс, школа чародейства и волшебства до сих пор представлялась ей чем-то сказочным, но, тем не менее, Мэган скучала по своей старой магловской школе, по своим одноклассникам, которым они с подругой делали различные гадости, по старым учителям, считавшим ее прилежной и трудолюбивой ученицей, и это при том, что Мэган всегда была лентяйкой и почти никогда не делала домашних заданий. Все самые яркие, самые веселые воспоминания были связаны именно с той, магловской, школой, в которой не было магии и волшебства в их обычном понимании. Там была другая магия, магия дружбы, беззаботной радости, магия, доступная лишь детям, способным видеть волшебство в самых простых вещах. Например, Мэган и ее одноклассники были уверены в том, что внутри огромного дуба, росшего во дворе школы, жили гномы. Иногда даже Мэган с подружками приносили им печенье, которое оставляли на ветке дерева. В то время Мэган была по-настоящему счастлива, тогда она не была одинока, как сейчас, тогда жизнь была светла и безоблачна. Самой большой проблемой тогда было отсутствие человека, у которого можно было бы списать домашку. Тогда друзей можно было завести куда проще. «Привет! Я Мэган, а ты? Давай дружить!». Ответом, как правило, служило радостное «Давай!», и новый знакомый считался чуть ли не лучшим другом. Из-за какой-то глупости можно было разругаться в пух и прах, потом мстить друг другу, пряча сменную обувь бывшего друга. Но вскоре все обиды забывались, и дружба возвращалась, еще более крепкая, чем прежде. Дети легко могут подружиться и так же легко разойтись. Лишь со своей лучшей подругой Мэган никогда не ссорилась, и лишь с ней она теперь поддерживала общение.       А в Хогвартсе Мэган было сложно. К тому моменту девочка уже потеряла ту детскую непосредственность и не могла сказать «Давай дружить!». Уже на первом курсе дружба казалась Мэган чем-то гораздо более сложным, чем несколько лет назад, и поэтому в новом коллективе Мэган так и не освоилась. Положение ухудшал еще тот факт, что Мэган была из магловской семьи и среди волшебников чувствовала себя несколько неуютно. Вначале она пыталась сблизиться с однокурсницами, но это оказалось неожиданно сложно, и Мэган быстро сдалась. Вначале девушка мучилась от одиночества, но вскоре привыкла, а потом и вовсе вбила себе в голову, что ей никто не нужен. Мэган никогда не участвовала в разговорах однокурсников, она лишь наблюдала со стороны, слушала их разговоры, которые часто оказывались довольно забавными. Иногда Мэган было, что сказать, но она все равно молчала то ли потому что боялась заговорить, то ли еще по какой причине. А сейчас она могла говорить, пока язык не отсохнет, ведь рядом есть кто-то, кто ее слушает! А Сириус действительно слушал, казалось, с интересом, и даже смеялся над некоторыми проделками, о которых Мэган рассказывала. И это было здорово! Мэган широко улыбалась так, как уже давно не улыбалась, открыто, искренне. Она так увлеклась, что даже не заметила, как взяла Сириуса под руку так, как обычно любила брать под руку свою лучшую подругу.       Той ночью Сириус и Мэган гуляли почти до утра. Они вернулись в гостиную Гриффиндора лишь в пять часов и тут же разошлись по спальням. Сириус был крайне доволен собой. Лед, похоже, тронулся.

***

      На первый урок Мэган принципиально не пошла, как и на второй – девушка отсыпалась. А Сириусу просто не дали поспать друзья, которые растолкали его за полчаса до завтрака и требовали рассказать, как все прошло. Сириус пытался отнекиваться, но друзья были непреклонны, и, в конце концов, Сириус сбежал от них в душ. Когда он вышел и быстро оделся, мародеры все вместе отправились на завтрак, и Сириусу пришлось все рассказать.       - Мне наконец-то удалось разговорить Фаррел, - хвастался Сириус.       - Да ну? – удивился Джеймс. – Как?       - Секрет, - Бродяга загадочно улыбнулся.       - Секреты от друзей? – возмутился Джеймс. – Бродяга, тебе не стыдно? Немедленно рассказывай!       - Ну ладно, - обреченно вздохнул Сириус. – Придется раскрыть вам эту великую тайну…       - Вот именно! Колись давай! – поддержал Джеймса Ремус. Питер радостно закивал.       - На самом деле все просто, - самодовольно заявил Блэк. – Вначале я рассказал ей о некоторых наших шалостях, которые ей, кстати, очень понравились!       - Ну еще бы! – воскликнул Джеймс. – А потом?       - А потом она стала рассказывать мне о своих шалостях, которые она совершала в своей магловской школе.       - И что, много она нашалила? – с сомнением спросил Сохатый.       - Не поверишь. Очень много! Она говорила часа три! Жалко даже, что она бросила мародерскую деятельность. Когда она станет моей девушкой, я верну ее на путь истинный.       - Даже так? – Джеймс лукаво посмотрел на друга. – Значит, она тебе понравилась?       - Она классная девчонка, когда не закрывается ото всех, - ответил Блэк. – Не то, чтобы она мне как-то сильно понравилась, но такой талант нельзя оставлять без внимания!       Рассказ Сириуса вызвал у остальных мародеров неподдельный интерес, и им захотелось самим поближе пообщаться с Мэган. После уроков мародеры сидели в общей гостиной Гриффиндора на своем любимом диване перед камином. Когда Джеймс увидел Фаррел, направляющуюся к дальнему углу гостиной, он решил окликнуть ее.       - Эй, Фаррел! – крикнул он на всю гостиную, и присутствующие удивленно уставились на него. Все же все привыкли слышать из его уст крик «Эй, Эванс!». Мэган развернулась и вопросительно уставилась на Джеймса.       - Иди к нам! – позвал Сохатый, и Мэган, улыбнувшись, подошла к ним.       - Привет, - сказала она.       - Привет! – в один голос ответили мародеры.       - Посиди с нами, - предложил Джеймс, и Мэган, чуть помедлив, все-таки плюхнулась в кресло, стоявшее рядом.       - Где ты была сегодня? – спросил Сириус. – Тебя не было на уроках.       - Я была, - возразила Мэган. – Первые два я проспала, но потом я ходила на древние руны.       - А на травологию?       - Мне было лень, - честно ответила Мэган.       Джеймс и Сириус, переглянувшись, понимающе улыбнулись.       - Наш человек, - усмехнулся Джеймс. Мэган робко улыбнулась.       - Ребят, у вас есть сегодняшняя лекция по истории магии? – спросила она. Джеймс, Сириус и Питер дружно уставились на Ремуса.       - Есть, - ответил Люпин, доставая из сумки тетрадь. – Держи.       - Спасибо! Завтра верну, ладно?       - Можешь не спешить, - ответил за друга Сириус. – Кстати, может, сходим сегодня куда-нибудь?       - Ну, нет! Мы вас сегодня не отпустим, - заявил Джеймс.       Мэган удивленно посмотрела на него, а Сириус возмущенно сказал:       - Не честно, Сохатый!       Джеймс лишь пожал плечами.       - Сириус сказал, что ты много хулиганила в старой школе? Нам тоже интересно узнать, - сказал Джеймс.       - Рассказывай, не стесняйся, - дружелюбно улыбнулся Ремус, заметив, как Мэган в панике умоляюще взглянула на Сириуса.       Любопытные Джеймс, Ремус и Питер выжидающе уставились на Мэган, а Сириус лишь плечами пожал. Фаррел, поняв, что не отвертится, начала свой рассказ о школьной жизни. Она рассказала остальным мародерам все то, что рассказывала вчера Сириусу, кроме того, девушка вспомнила еще несколько шалостей о которых Сириусу рассказать забыла. Вначале она говорила неохотно, но вскоре, увидев в мародерах неплохих слушателей, она почувствовала себя свободнее. Периодически мародеры, а с ними и Мэган, начинали громко хохотать. Они просидели у камина до позднего вечера. Когда Мэган рассказала все, что только смогла вспомнить, мародеры стали хвастаться своими хулиганствами, а потом они все впятером стали выдумывать новые шалости. К тому моменту, как гриффиндорцы отправились спать, гостиная была уже пуста.