Времена Мародеров

      Мэган не раздеваясь плюхнулась на кровать и задернула полог. Она была зла. Очень зла.       В последнее время она могла думать только о двух вещах.       Во-первых, экзамены. Только недавно Мэган осознала, как они близко, и теперь ей оставалось лишь судорожно пытаться что-то выучить, повторить, отработать, при этом ругая себя за то, что она такая тупая и ни за что ничего не сдаст, и жалея о том, что так безответственно относилась к домашним заданиям. Ей оставалось лишь учиться, учиться и еще раз учиться, засиживаясь над учебниками до глубокой ночи.       Во-вторых, постоянные нападения на маглов, о которых писали в «Ежедневном пророке». Сама Мэган газет не выписывала, но старалась быть в курсе дела, прислушиваясь к чужим разговорам или прося у кого-то из знакомых свежий номер «Пророка». Она просила родителей писать ей почаще, из-за того, что объявился темный волшебник, нападающий на маглов, но подробностей не рассказывала, а в магловских новостях говорили о несчастных случаях или, еще лучше, стихийных бедствиях. Недавнее нападение великанов на город, например, объяснили ураганом. А сгоревшую на днях школу — взрывом газа.       Родители Мэган не осознавали нависшей над ними опасности. Со слов дочери они поняли, что где-то там завелся маньяк, и это, конечно, ужасно, но если не гулять до поздна и запирать на ночь дверь, то все будет в порядке. Они не могли знать, как изводится Мэган, а та, не желая разводить паники, старалась обойтись без подробностей. И хотя она просила семью писать ей каждый день хотя бы пару слов из разряда «все в порядке», Фаррелы не отнеслись к этому всерьез и постоянно забывали.       Мэган пыталась об этом не думать. «Все будет хорошо!», — убеждала она себя, но смутная тревога продолжала отравлять жизнь.       Мэган злилась на себя, на родителей, на учителей, которые каждый божий день не уставали напоминать об экзаменах, нагнетая обстановку.       Гриффиндорка была измотана настолько, что эта выходка Сириуса стала последней каплей. Свернувшись на кровати, она уткнулась лицом в подушку, стараясь не заплакать, но слезы сами текли из глаз, стекали по щекам, впитываясь в подушку. И эта неспособность справиться с собственными эмоциями выводила из себя. Мэган чувствовала себя жалкой и беспомощной, она терпеть не могла проявления собственной слабости и всегда хотела казаться сильной прежде всего самой себе. Она ненавидела это состояние, когда любая мелочь может довести до слез.       Если бы не эта изматывающая усталость, помноженная на недосып и душевные терзания, Мэган скорее всего просто посмеялась бы над шуткой Блэка, какой бы дурацкой она не была, а потом устроила бы «страшную месть» в виде подложенной кнопки, слабительного или чего-то еще, но сейчас…       Сейчас хотелось удавиться.       А еще хотелось, чтобы ее оставили в покое. Но с этим возникла накладка.       Мэган случайно громко шмыгнула носом, и тот час же с соседней кровати послышался шорох, а через мгновение за пологом послышался тихий шепот.       — Мэган? Ты в порядке?       Фаррел глубоко вздохнула, стараясь ничем не выдать своих слез.       — В порядке, — ответила она и запоздало подумала, что стоило, наверное, промолчать, чтобы чуткая соседка по комнате — кажется, это была Лили — подумала, что она спит. Слова прозвучали как-то хрипло и надломлено, что, видимо, насторожило школьную старосту.       — Можно загляну? — спросила она.       Мэган глубоко вздохнула, мысленно досчитав до трех. Вот что от нее опять хотят? Почему ее не оставят в покое?       Фаррел села на кровати и утерла слезы, пытаясь остановить надвигавшуюся истерику. В какой-то момент ей показалось, что у нее получилось.       — Можно, — прошептала она. Полог мягко качнулся, и в образовавшейся щели показалось лицо Лили Эванс.       — Ты что, плачешь? — спросила она встревоженно.       — Нет, — сдавленно ответила Мэган и как назло в этот момент слезы полились с новой силой.       — Эй, что случилось? — взгляд Лили был полон участия.       — Ничего, — быстро произнесла Фаррел, стараясь быстро и по-возможности незаметно утереть слезы, но от Эванс это, разумеется, не укрылось. На этот раз не спрашивая разрешения, она залезла на кровать, устроившись рядом с Мэган и проникновенно посмотрела на сокурсницу. В ее взгляде было столько тепла, что на мгновение захотелось выплакаться, рассказать ей обо всех своих переживаниях, но Мэган быстро отмела эту мысль. Не такие уж у нее и большие проблемы, чтобы грузить ими других. Староста, впрочем, сдаваться не собиралась.       — Расскажи мне, — мягко, но настойчиво попросила она.       — Ничего, — повторила Мэган. — Все в порядке.       Она всхлипнула и, притянув к себе ноги, спрятала лицо в колени.       — Просто устала, — призналась она. — Надоело все до ужаса, аж бесит. Проклятые экзамены. Проклятые Пожиратели Смерти. Проклятый Блэк, — добавила она совсем тихо.       Лили нахмурилась. Она молчала, а Мэган почувствовала, что ей просто необходимо выговориться.       — Да я в жизни не сдам эти дурацкие СОВ, — всхлипнула она. — Я тупая как пробка, я не смогу это все запомнить… я просто хочу спать, но когда ложусь в кровать, голова гудит от всех этих конспектов и учебников. А еще родители… мало того, что пишут через раз, так еще в каждом письме спрашивают, как проходит моя подготовка к экзаменам. Почему бы хоть раз забыть об этом спросить? И нет бы писали каждый день, так забывают все время, хотя я просила их…       — Они же у тебя тоже маглы? — вспомнила Лили и понимающе улыбнулась. — У меня тоже. Так страшно читать газеты каждое утро. Каждое утро только и могу думать об этих нападениях и молиться о том, чтобы сегодня никого не убили. Это тяжело.       — Чего они пытаются добиться, истребляя маглов?       — Не знаю. Не понимаю, за что… — голос Лили дрогнул, и Мэган на какое-то мгновение показалось, что староста и сама вот-вот заплачет. Это подействовало отрезвляюще. В конце концов, ей не одной страшно. Ей не одной тяжело. Ей не одной сдавать экзамены. Только Лили почему-то не устраивает истерик.       — Они хотят посеять страх, — произнесла Мэган сквозь зубы. — Да черта с два я буду их бояться.       Лили кивнула.       — Такой настрой мне нравится больше, — одобрила она. — Не позволяй этим нелюдям отравить тебе жизнь. А что до экзаменов… не волнуйся, ты обязательно сдашь.       Мэган слабо улыбнулась. Действительно, чего она развела панику на ровном месте? Да в сравнении с угрозой Пожирателей Смерти приближавшиеся СОВ показались такой ничтожной мелочью, что Фаррел аж удивилась, как она раньше этого не заметила. В конце концов, при таком отношении к домашним заданиям она каким-то образом умудрялась хорошо учиться. Так что за глупости она городит? Не сдаст? Бред.       Напряжение, мучавшее Мэган в последние недели, отступило. Она почувствовала себя пустым кувшином, из которого вместе со слезами вышло все напряжение и теперь все эти слезы казались абсолютной глупостью.       Фаррел смущенно улыбнулась Лили.       — Спасибо, — произнесла она. — Прости, что тебе пришлось все это выслушать…       — Глупости, — фыркнула Эванс. — Может, проводить тебя в больничное крыло? Попросишь у мадам Помфри Умиротворяющий бальзам?       — Нет, спасибо, — Мэган покачала головой. — Я лучше сгоняю на кухню за чаем, это лучший антистресс.       — Не задерживайся, скоро отбой, — включила старосту Эванс.       — Я быстро.       Немного взбодрившись после разговора с Лили, Мэган действительно отправилась на кухню для того, чтобы заесть страхи тыквенным пирогом или шоколадным пудингом с ромашковым чаем. Перед этим она зашла умыться, но красные глаза и опухшее лицо все еще выдавали то, что она последние полчаса ревела в подушку.       Мэган надеялась проскользнуть к портрету Полной Дамы незамеченной, но надежды на оправдались. Блэк и Поттер все еще сидели в гостиной и тихо о чем-то переговаривались. Едва заметив Мэган, Джеймс пнул Сириуса.       — Бродяга, там Фаррел, — услышала девушка громкий шепот Поттера. Мэган отвернулась и ускорила шаг, не желая попадаться им на глаза. Еще не хватало, чтобы они видели ее зареванной.

***

      Несмотря на то, что студенты, затаив дыхание, напряженно ждали начала экзаменов, те нагрянули внезапно. Просто одним прекрасным утром пятикурсники проснулись и осознали, что сегодня они сдают СОВ.       Перед смертью, как известно, не надышишься, и многие студенты пытались в последний момент заучить все то, что плохо запомнилось, прочитать учебник, или хотя бы параграф, судорожно листали конспекты, пытаясь найти там ту самую формулу. «Я помню, она была в той лекции! Я точно ее повторял!».       Были и те, кто сохранял, казалось, полное безразличие. Джеймс и Сириус, как всегда, о чем-то весело переговаривались, громкими смешками раздражая нервных сокурсников.       СОВ проходили в Большом зале, для этого отсюда убрали четыре факультетских стола, и теперь на их месте располагались множество одиночных парт, за которыми всему потоку пятикурсников предстояло писать первый настолько важный экзамен.       Всю последнюю неделю Мэган не вылезала из своей любимой библиотеки, спрятанной в глубоком подземелье под Хогвартсом. Там в одиночестве она могла спокойно готовиться к экзаменам, хотя чаще отвлекалась на что-то свое. Там не было паникующих студентов, чьи истерические крики «Я ничего не знаю!» порядком раздражали. Там была гора книг, а еще там не было мадам Пинс, которая могла бы запретить приносить с собой шоколад. Словом, идеальные условия для подготовки к СОВ.       После разговора с Лили паника отступила, и Фаррел со стыдом вспоминала свою эмоциональную вспышку. Все эти вопли на тему того, какая она тупая, — так глупо! За пять лет она все еще не вылетела из Хогвартса и успешно сдавала ежегодные экзамены, так чего ей бояться СОВ?       Вся эта предэкзаменационная истерия так вымотала Мэган, что сейчас, в самый ответственный момент, на нее напала страшная апатия. Ей уже было все равно на то, как она напишет. В конце концов, после всех тех усилий, вложенные в подготовку, завалить она не сможет, а значит, уже нет смысла тратить на это нервы.       Первым экзаменом у пятикурсников были заклинания, за которые Мэган почти не волновалась. Она успела неплохо так вызубрить теорию, да и практики ей хватало: многие чары она частенько применяла для того, чтобы облегчить себе жизнь.       Пока другие в ужасе зубрили последние формулы, Мэган, забившись в нишу в стене, чтобы скрыться от посторонних глаз, читала книгу, сильно далекую от трансфигурации. Это был магловский приключенческий роман, который она начала читать еще вчера, так как учеба порядком надоела, и хотелось отвлечься. В итоге она с головой ушла в книгу, засидевшись до глубокой ночи, и сейчас отчаянно боролась с зевотой.       Когда студентов стали пускать в большой зал, Мэган зашла последняя и заняла парту на первом ряду, так как на последних все было занято, студенты старались сесть как можно дальше от преподавательского стола.       Когда все расселись, профессор МакГоногал обвела присутствующих строгим взглядом.       — Добрый день, — сухо поздоровалась она. — Сегодня вам предстоит писать СОВ, и я очень вас прошу даже не пытаться жульничать.       Она взмахнула волшебной палочкой, и лежащие на преподавательском столе билеты разлетелись по Большому залу.       Мэган быстро взглянула на свои вопросы и с облегчением выдохнула. Она все это знает.