Времена Мародеров

      С самого начала матча игра набрала бешеный темп: на первой же минуте слизеринцы забили гол, на второй гриффиндорцы отыгрались, и началась борьба не на жизнь, а насмерть. Играли жестко. Слизеринские загонщики терроризировали гриффиндорских игроков, Сириус едва успевал отбивать мячи от своих товарищей. Бешеный бладжер чуть не сбил с метлы Эмму, но та сумела удержаться и снова ринулась в атаку, отбирать потерянный квоффл.       Но больше всего Сириуса беспокоила Мэган: она была явно не в форме, хотя старательно делала вид, что все в порядке. Блэк заметил неладное сразу, как она вышла из раздевалки, она была бледная и улыбалась сквозь крепко сжатые зубы. Скрыть страдальческое выражение у нее не получилось, но тогда не было времени выяснять, что произошло, а Мэган уверяла, что все в порядке. Теперь же становилось понятно, что ничего не в порядке.       Сириус стремительно поравнялся в воздухе с Джеймсом, отбив посланный слизеринским загонщиком бладжер.       — Спасибо, Бродяга! — усмехнувшись, поблагодарил Джеймс.       — Не стоит благодарности, — ответил Сириус. — Слушай, Сохатый, Фаррел как-то странно играет, что-то не так.       — С чего ты взял? — чуть нахмурился Поттер, взглянув на Мэган, которая в этот момент резво летела наперерез бладжеру.       — Она еле шевелится, — ответил Сириус. — Я знаю, как она играет обычно, говорю тебе, с ней что-то не так. Она иногда зависает на месте и ничего не слышит и не видит. А посмотри, как она сидит на метле!       Мэган была заметно напряжена, но при этом левая нога ее просто болталась, не принимая никакого участия в управлении метлой, отчего загонщицу заметно перекосило.       — Может, волнуется, — предположил Джеймс. — Ну финальный матч и так далее… ого! — Сохатый присвистнул, когда Фаррел каким-то очень замысловатые ударом отправила бладжер в сторону слизеринского ловца и, что самое невероятное, попала.       Сириус скептически хмыкнул.       — Это было больше похоже на жест отчаяния, — сказал он.       Свисток судьи остановил игру — понадобилось немного времени для того, чтобы ловца слизеринской команды отлеветировали с поля, наколдовав носилки, и передали в заботливые руки школьной медсестры.       — Ладно, давай, Сохатый, лови скорее снитч. Эй, Фаррел! — крикнул он, устремившись к напарнице, к ней в этот момент как раз возвращался сбивший слизеринца бладжер. — Пасуй сюда!       Мэган подняла на него отсутствующий взгляд, казалось, она выпала из реальности и не понимает, что происходит вокруг.       — Бладжер, Фаррел! На тебя летит бладжер! — заорал Блэк. Никакой реакции.       Сириус резко ускорился, но сделать ничего не успел: бешеный мяч сбил загонщицу с метлы, а она, похоже, так и не успела осознать, что произошло.       Бродяга выругался, ринувшись вниз в надежде поймать Фаррел до того, как та рухнет на землю. Бесполезно. Он уже был всего в паре метров от нее, когда Мэган, подняв столб брызг шлепнулась в грязь. Ее била мелкая дрожь.       Мадам Хуч вновь остановила игру. Приблизившись к Мэган, она, присев на корточки, осмотрела упавшую с метлы гриффиндорку.       — С ней все будет в порядке? — встревоженно спросил Сириус, приземляясь рядом. Другие члены команды уже подтягивались сюда для того, чтобы узнать, что произошло.       — Да будет, конечно, — фыркнула мадам Хуч, наколдовав носилки. — Земля мягкая. Только ногу она, похоже, сломала. Ничего, мадам Помфри поставит ее на ноги.       Сириус нахмурился.       — Сломала ногу, говорите? — произнес он. — Это от падения?       Мадам Хуч только отмахнулась, сосредоточившись на том, чтобы отлеветировать Мэган с поля.        Состояние девушки во время игры не давало ему покоя. Неужели она умудрилась сломать ногу еще до матча? Он же видел, что что-то не так, почему же ничего не сказал?       Игра продолжилась и стала, казалось, еще жестче. Преимущество в счете получали то слизеринцы, то гриффиндорцы, и в конце концов игроки, поглощенные азартом игры, начали прибегать к грязным приемам. Начал все слизеринский охотник, который буквально пошел на таран Эммы Мальтус, причем, главной целью его, похоже, было сбить ее с метлы, а судьба мяча его абсолютно не интересовала. Эмма, защищаясь, долбанула слизеринца квоффлом по голове и, ускорившись, обошла противников и забила гол, который, впрочем, не засчитали из-за положения вне игры. Судья назначила пенальти обеим командам за нападение на игрока. Уоррен громко протестовал по этому поводу, но сделать ничего не смог.       — Эмма просто защищалась, подумаешь, мячом по голове дала! Он вообще ее убить мог!       Мадам Хуч его доводы не убедили, и слизеринцы пробили пенальти, забив гол. Впрочем, большого преимущества это им не дало, и Элизабет ловко забила в ответ.       А еще через десять минут напряженной и жесткой борьбы, в процессе которой Эмму-таки сбросили с метлы слизеринские загонщики, Джеймс поймал снитч.       Гриффиндор победил.

***

      Счастью Гриффиндорцев, казалось, не было предела. Церемония награждения сопровождалась дикими криками с трибун, сами члены команды, широко улыбаясь, то прыгали на месте, то обнимались, то танцевали какие-то бешеные танцы. С поля для квиддича гриффиндорская сборная, прихватив с собой кубок, отправилась в больничное крыло. Они все вместе ввалились в палату и, обнаружив Эмму в сознании, кинулись к ней.       — Победили! — завизжала она.       — Кубок наш! Мальтус, Фаррел, вы герои! — Уоррен едва не подпрыгивал на месте. — Кстати, что с Фаррел?       — Она спит, — сообщила Эмма. — Сломала ногу. Видели бы вы в каком бешенстве была мадам Помфри…       — Почему? — насторожился Сириус.       — Сказала, что ее нужно было сразу вести в больничное крыло.       — Так ее сразу и отвели, — удивился Уоррен.       — Выходит, что не сразу, — пожала плечами Эмма.       — Она странная была перед началом матча, — заметила Элизабет. — Бледная какая-то. Наверное, что-то случилось, вряд ли она просто так чуть не опоздала, проспать-то она не могла, я видела, как она вставала…       Дальше строить догадки им не позволила мадам Помфри, которая налетела на них, словно коршун, и выставила за дверь, сетуя на шумных студентов, нарушающих покой больных.       В гостиной Гриффиндора тем вечером устроили пирушку. Ремус и Питер к тому моменту натащили сливочного пива из Хогсмида и гору еды с кухни. Праздновали шумно и долго. Даже Джеймс с Лили, которым пришлось отлучиться на пару часов «на свидание с Филчем», как выразился Сириус, вернувшись, обнаружили, что праздник в самом разгаре.       Джеймс отчего-то сиял, словно начищенный галеон, а на вопрос Блэка, что случилось, расплылся в глупой улыбке.       — Она поздравила меня, сказала, что я классно летаю! — сообщил он.       Разумеется, можно было и не спрашивать, о ком речь.       — Поздравляю, Сохатый! — Сириус похлопал друга по плечу. — Эта мегера, наконец-то признала твои таланты. Ну, по крайней мере, один из них.       Веселились до глубокой ночи. Была суббота, завтра воскресенье, можно отоспаться, и никто особенно не торопился расходиться по спальням, пока в гостиную не нагрянула профессор МакГоногал и не разогнала все веселье. Впрочем, судя по тому, как старательно она пыталась сдержать улыбку, она ничуть не злилась, а сурово сдвинутые брови были лишь для вида.

***

      Воскресным вечером Джеймс, как обычно, убежал к Филчу отбывать наказание со своей обожаемой старостой. Его друзья лишь посмеялись: надо же, как сильно Эванс нарушила столь тонкую душевную организацию школьного смотрителя, что тот не позволяет ей с Поттером отдохнуть хотя бы в воскресенье.       После ужина Ремус заявил, что ему нужно в библиотеку.       — Да брось, Лунатик, сегодня выходной! — запротестовал Сириус.       — СОВ приближается, — зловещим тоном сообщил Ремус. — Поэтому я иду в библиотеку. Тебе, Питер, тоже не помешало бы, — мягко добавил он.       — Да, пожалуй, — согласился Хвост.       Бродяга фыркнул.       — Зануды, — протянул он.       Сам Сириус идти в библиотеку наотрез отказался. Какое-то время он без дела сидел в гриффиндорской гостиной, потом отправился бесцельно блуждать по замку, умирая от скуки, думал даже заглянуть к Джеймсу, но быстро отказался от этой идеи — вдруг Филч решит, что он горит желанием присоединиться к ежедневным наказаниям этой парочки?       В итоге Сириус решил зайти в больничное крыло. Ему нужно было поговорить с Фаррел, вправить ей мозги для того, чтобы в следующий раз не совершала таких глупостей.       Мэган находилась в больничном крыле одна, Эмму и слизеринского ловца уже выписали, и гриффиндорка наслаждалась полным покоем. Она перебралась на койку возле окна и теперь сидела, прислонившись спиной к изголовью и, задумчиво наблюдая за пролетавшими мимо тучами, уплетала шоколад.       — Здорово, Фаррел, — небрежно кинул Сириус с порога, заставив ее подскочить на месте, выронив шоколад.       — А, привет, Сириус, — ответила она и, похоже, смутилась. — Эмму уже выписали, — зачем-то добавила она.       Блэк фыркнул.       — Я к тебе, — он приблизился к гриффиндорке и, скрестив руки, сел на соседнюю койку. — Фаррел, это что за дела? — серьезно спросил он.       — Какие дела? — не поняла она. Хотя Сириус склонялся к версии, что она, скорее, сделала вид, что не поняла.       — Мадам Помфри сказала, что у тебя перелом.       — Я упала с метлы, — напомнила она. Бродяга нахмурился. Думает откосить? Не выйдет.       — Не делай из меня дурака, — произнес Блэк. — Ты пришла на игру уже с травмой. О чем ты думала?       — Глупости, — буркнула Мэган, вновь уставившись в окно.       Сириус подавил желание грубо выругаться.       — Ты думала, никто не заметит? — раздраженно осведомился он. — Что случилось, Фаррел?       — Упала с лестницы, — чуть помедлив, все же призналась она.       — И никому ничего не сказала?       — А зачем? — этот вопрос поставил Сириуса в тупик.       — Скажи, ты идиотка?       Мэган устало прикрыла глаза.       — Ну сказала бы я, и что? Отправили бы меня в больничное крыло. Ты думаешь, Уоррен смог бы найти замену за пятнадцать минут? Я не хотела подводить команду на финальном матче…       — Но ты могла хотя бы мне сказать, — вздохнул Сириус.       — Зачем?       у Блэка возникло непреодолимое желание стукнуть ее чем-нибудь тяжелым.       — Ну хотя бы затем, чтобы я прикрыл тебе спину, — раздраженно ответил он. — Мы одна команда, Фаррел.       Мэган не ответила, она лишь хмурилась и как-то подозрительно поглядывала на Сириуса, словно пытаясь понять, говорит ли он серьезно или нет.       — Проклятье, Мэган, что за недоверие во взгляде? — возмутился Блэк. — Я понимаю, почему ты не хотела попасть в Больничное крыло и пропустить матч. Но мы, хочешь ты того или нет, работаем вместе. Согласна?       Девушка молча кивнула.       — Тогда пообещай мне, что в следующий раз, когда у тебя что-то случится и ты не сможешь играть в полную силу, ты скажешь об этом мне.       — Ладно, — не стала спорить она, но Сириусу показалось, что она просто пытается отмахнуться.       — Обещаешь? — настойчиво повторил он.       — Обещаю.       — В следующий раз, если такое повторится, я возьму с тебя Непреложный Обет, — пригрозил Блэк.       Мэган лишь молча кивнула. Она выглядела расстроенной, и Сириус наконец смягчился.       — А ты молодец, — похвалил он. — Так красиво скинуть ловца змей с метлы!       — Это получилось случайно, — Фаррел наконец-таки улыбнулась, но улыбка получилась вымученной, и взгляд отчего-то такой грустный, что Сириус подумал, что перегнул палку в стремлении отчитать ее.       — Хочешь, устроим еще одну пирушку, когда тебя выпишут? — предложил он.       — Нет, не надо, — отказалась Мэган. — У меня тут своя пирушка, — она кивнула в сторону большого куска шоколада на прикроватном столике.       Тогда Сириус попытался разговорить ее, просто поболтать на отвлеченные темы, но в конце концов понял, что это пропащее дело: она почему-то снова от него закрылась. Создавалось ощущение, что они вернулись к началу, когда Блэк только начал подкатывать к ней из-за спора. Интересно, это на нее так его предложение встречаться подействовало?       Наконец, Сириус сдался.       — Ладно, Фаррел, отдыхай, — произнес он, вставая на ноги. — Я покидаю тебя. Надеюсь, расставание не сильно тебя ранит?       Девушка фыркнула.       — Не ранит, — ответила она. — Пока.       Уходя, Сириус поймал себя на мысли о том, что ему отчего-то досадно из-за того, что Мэган вновь ведет себя с ним как с чужим, и дело были не только в его уязвленной гордости. С Фаррел было весело поболтать, когда она не зажималась, но с их последней встречи на озере она, почему-то снова играет в молчанку.       Наверное, Ремус был прав, когда говорил, что они зря затеяли тот дурацкий спор.