Времена Мародеров

      Учебная жизнь вошла в привычную колею. Пятый курс сразу же понял, что в этом году пощады им не будет: в конце года пятикурсникам предстояло сдавать СОВ, и поэтому учителя задавали домашние задания в повышенных объемах. Даже Мародерам пришлось изредка появляться в библиотеке, разумеется, не считая Ремуса, который к учебе относился со всей ответственностью и библиотеку посещал регулярно, а в свете надвигавшихся экзаменов и вовсе проводил там большую часть свободного времени.       Приближались отборочные испытания по квиддичу. В прошлом году загонщики Гриффиндора закончили Хогвартс, и теперь команде нужны были новые игроки. Сириус собирался вступить в команду. Джеймс уже был в сборной, он был ловцом, причем, очень хорошим, одним из лучших. Благодаря ему Гриффиндор в прошлом году выиграл кубок школы по квиддичу.       Отборочные испытания были назначены на конец недели. После обеда Джеймс и Сириус попрощались с Ремусом и Питером и отправились на поле для квиддича, где уже собралась вся команда, а также желающие вступить. Сириус окинул самоуверенным взглядом своих конкурентов. Блэк удивленно присвистнул, указав Джеймсу на девушку, стоящую немного поодаль, видимо, чтоб не привлекать внимания.       — Смотри, Сохатый, — шепнул Блэк другу. — Это же тихоня Мэган!       Джеймс взглянул на нее.       — Она что, тоже загонщиком собирается быть? — спросил он. Трудно было представить, как Мэган, девушка не самого внушительного телосложения, будет тяжелой битой отбивать бладжеры. — Ей что, жить надоело?       Сириус усмехнулся.       Гриффиндорцы поднялись в воздух, и отборочные испытания начались. Джеймс внимательно наблюдал за тем, как студенты, из которых предстояло выбрать загонщиков, показывали свои навыки и умения. Сириус однозначно играл лучше всех, что в принципе никого и не удивило, ведь он всегда выделялся среди остальных наравне с Джеймсом. Капитан команды Майкл Уоррен, не раздумывая, взял Блэка в команду. Большой неожиданностью для всех стало то, что место второго загонщика заняла Мэган. Ее удары были неожиданно сильными для хрупкой на вид девушки. Конечно, била она несколько слабее, чем большинство парней, но зато точно, что иногда было гораздо важнее. Как бы сильно игрок ни бьет, в этом нет никакого смысла, если он не попадает в цель.       — Тренировки начнутся на следующей неделе, — сказал Уоррен. — Сейчас все свободны.       Мэган проговорила слова благодарности и быстро скрылась в раздевалке. Сириус проводил ее задумчивым взглядом.       — Она определенно не так проста, как кажется, — пробормотал он себе под нос. Джеймс согласно кивнул.       Скрывшись от посторонних глаз в раздевалке, Мэган просияла. Ее так и подмывало начать прыгать от радости. Она улыбалась во весь рот, радость так и распирала ее, словно огромный воздушный шар. Ее взяли в команду! Она будет играть в квиддич! Ее мечта сбылась!       Мэган с первого же курса просто влюбилась в квиддич и мечтала когда-нибудь вступить в команду. Она помнила, с каким восторгом она смотрела первую игру в своей жизни, и с тех пор ее отношение к игре ни капли не изменилось.       …в том сезоне первый матч по квиддичу был между Гриффиндором и Рэйвенкло. Первокурсница Мэган Фаррел ждала его с большим нетерпением и любопытством. Она выросла в семье маглов и о квиддиче впервые услышала лишь в Хогвартсе. Для нее вообще очень многие вещи, к которым волшебники привыкли с детства, были удивительными. Мир волшебников для нее был чем-то неизвестным, полным тайн, но очень интересным и волнующим.       В день матча Мэган встала рано, быстро позавтракала и одной из первых появилась на зрительских трибунах. Она заняла лучшее, по ее мнению, место в углу первого ряда, и стала ждать начала зрелища. Обзор с этого места был очень хороший, и Мэган с любопытством глазела по сторонам. Не спеша начали подходить зрители и занимать места на трибунах. Вскоре над полем раздался голос комментатора, а игроки показались из раздевалок. Капитаны соперничающих команд пожали друг другу руки, а затем игроки, оседлав метлы, взмыли в воздух. Игра началась.       Мэган с замиранием сердца следила за игрой. Она с восхищением смотрела на то, как игроки, словно птицы, носятся высоко над землей.       На охотницу гриффиндорской команды с огромной скоростью летел бладжер, но девушка, сделав эффектный вираж, увернулась. Ловец рэйвенкло резко спикировал вниз, казалось, он падает, но мгновение спустя он выровнял метлу. Тот матч закончился разгромом Гриффиндора, но он все равно произвел на Мэган неизгладимое впечатление. Девушка загорелась желанием начать играть в квиддич, вступить в сборную своего факультета, научиться летать также виртуозно, как игроки, чью игру она только что видела. Этот матч был первым в ее жизни, Мэган никогда не видела, как играют профессионалы, и игру учеников ей просто было не с чем сравнивать, поэтому матч между студентами для нее уже был чем-то невероятным, почти вершиной мастерства.       Со второго курса Мэган начала самостоятельно тренироваться. Она попробовала себя в качестве охотника, ловца, пыталась даже заколдовать квоффлы, чтобы они сами летели в кольца, чтобы попробовать свои силы в роли вратаря. Разумеется, толку от этого было немного. В итоге Мэган поняла, что больше всего ей нравится быть загонщиком, несмотря на то, что это довольно-таки опасно и просто физически трудно. Девушка стала тренироваться, и вскоре появились первые результаты. Но лишь на пятом курсе Мэган поняла, что готова попробовать вступить в команду Гриффиндора.       Так она и оказалась на отборочных испытаниях…       Около минуты Мэган стояла на месте, глядя в одну точку, и приходила в себя. Когда в раздевалку вошла Элизабет Спенсер, охотница команды, Мэган от неожиданности вздрогнула и резко обернулась. Элизабет приветливо улыбнулась.       — Поздравляю, — сказала она, — ты здорово играешь.       — Спасибо, — Мэган искренне улыбнулась в ответ. — Надеюсь, мы сработаемся.       — Не беспокойся, — сказала Элизабет. — У нас дружная команда, тебе понравится.       — Я тоже так думаю, — кивнула Мэган. Быстро переодевшись, она убежала в замок.

* * *

      В начале октября в общей гостиной Гриффиндора появилось объявление о том, что на следующие выходные запланирован поход в Хогсмид. Студенты радостно загалдели.       Несмотря на то, что Мародеры частенько посещали Хогсмид без разрешения, они воодушевились не меньше остальных гриффиндорцев. Наконец, у них появилась возможность развеяться. Огромные домашние задания, занятия анимагией, да еще и тренировки по квиддичу занимали почти все свободное время, даже на шалости времени почти не оставалось. Учителя все более подозрительно косились на Мародеров, опасаясь, что за столь долгим затишьем последует что-то глобальное.       — Хогсмид — это здорово, надо будет в Зонко заглянуть! — блеснув глазами, сказал Сириус.       Стоявшая рядом с ним староста, Лили Эванс, услышала его слова.       — Чему ты радуешься, Блэк? — спросила она. — Тебе же нельзя в Хогсмид.       Это было правдой. Чтобы пойти в Хогсмид, необходимо было, чтобы родители подписали разрешение. Ни его мать, ни отец Сириуса не согласились подписать бумагу, объяснив это неприемлимым поведением своего старшего сына. Однако с каких пор Сириусу Блэку нужно разрешение? Он все равно собирался пойти, но Лили об этом знать не обязательно.       — Я, конечно, никуда не пойду, но друзья обязательно прикупят для меня сладостей в «Сладком королевстве» и навозных бомб в «Зонко», — сказал он и подмигнул Джеймсу. — Правда, Сохатый?       Джеймс широко усмехнулся, а Лили лишь фыркнула. Кажется, она не поверила Сириусу, но Блэка это особо не волновало. Лили развернулась и пошла прочь, но не успела она сделать и трех шагов, как ее окликнул Джеймс.       — Эй, Эванс, — позвал он, взлохмачивая себе волосы.       — Чего тебе, Поттер? — в тон ему отозвалась Лили.       — Пойдешь со мной в Хогсмид?       — Ни за что! — отрезала девушка. Не успел Джеймс сказать что-то еще, как Лили скрылась в спальнях для девочек.       — Тебя снова отшили, Сохатый, — усмехнулся Сириус.       — Ну и ладно, — сказал неунывающий Джеймс. — В этот раз отшила, в следующий — согласится!

* * *

      Время до Хогсмида пролетело быстро. За последнюю неделю Мародеры успели устроить переполох на уроке зельеварения, когда Сириус в порядке эксперимента бросил в зелье лишний ингредиент, помешал по часовой стрелке вместо того, чтобы мешать против, и капнул в свое зелье варева из котла Питера. Питер не очень хорошо ладил с зельеварением, и у него редко получалось что-нибудь толковое. В этот раз его зелье было ядовито-зеленого цвета, вместо янтарно-желтого, и пахло весьма специфически. Попадание этого зелья в котел Сириуса вызвало неожиданный эффект: содержимое котла забурлило так сильно, что образовалась вертикальная струя, и зелье расплескалось во все стороны, попало даже на Снейпа, сидевшего в самом дальнем углу. У студентов, на которых попало зелье, кожа тут же приобрела такой же цвет, как и зелье Питера. Сириус сложился пополам от смеха, глядя на результат своего эксперимента. Джеймс старательно пытался выглядеть обиженным, на него ведь тоже попало, но глядя на Сириуса, которому досталось больше всех, не выдержал и засмеялся в полный голос. Даже Ремус, изо всех сил старавшийся выглядеть серьезным, в итоге прыснул в кулак.       — Минус двадцать очков Гриффиндору, мистер Блэк! — профессор Слагхорн был в ярости. — Я назначу вам наказание!       Сириус изо всех сил старался выглядеть виноватым, но у него получалось плохо. Он не мог без смеха смотреть на ядовито-зеленого профессора зельеварения, которого трясло от праведного гнева.       — Нюниусу тоже досталось, — шепнул Джеймс на ухо другу. Мародеры, обернувшись, посмотрели на слизеринца. Снейп метнул на них взгляд, полный неприкрытой ненависти, и гриффиндорцы снова расхохотались.

* * *

      В день похода в Хогсмид погода по закону подлости выдалась просто ужасной. С самого утра лил дождь, и ученики поспешно забились в теплый и уютный паб «Три метлы» и отогревались теплым сливочным пивом. Мародеры сидели в углу и заговорщицки переговаривались. Со стороны казалось, что их трое: Джеймс, Ремус и Питер, но на самом деле с ними за столиком, укрывшись мантией-невидимкой, сидел Сириус. Он был вынужден прятаться, потому что в пабе за столиком у входа сидели профессор МакГоногал, профессор Флитвик и профессор Слагхорн.       — Вот скажите, почему Эванс не захотела пойти со мной в Хогсмид? — сокрушенно спросил Джеймс. За последнюю неделю он раз двадцать пытался пригласить ее, но неизменно получал отказ.       — Ты ей не нравишься. Смирись, Сохатый, — сказал Сириус, которому не очень были понятны любовные переживания друга. Девушки уделяли Блэку повышенное внимание, впрочем, как и Поттеру. Яркие, неугомонные, они были самыми популярными парнями Хогвартса. Но Сириус, в отличие от Джеймса, не испытывал ни к кому каких-то серьезных чувств. Он мало интересовался девушками, по его мнению, с ними было слишком много хлопот. В конце четвертого курса он в течение месяца встречался с какой-то рэйвенкловкой, но на большее его не хватило. Та юная особа требовала, чтобы Блэк все свое свободное время тратил на нее, а не на шалости с друзьями. Сириусу казалось, что она ограничивает его свободу, и, в конце концов, его терпение лопнуло.       — Тебе не кажется, что у нее есть основания тебя не любить? — осторожно спросил Люпин Джеймса.       — Какие основания?       — Ну, например, то, что ты постоянно задираешь ее друга.       — Ты про Нюниуса? — Джеймс презрительно фыркнул. — Какой он ей друг, он же слизеринец!       — Одно другому не мешает, — заметил Ремус.       — Мешает, — уперся Джеймс. — Как она может общаться с ним? Он же мерзкий Нюниус! Не понимаю.       — Вот и я про то, — кивнул Ремус. — Почему бы тебе не попробовать понять ее?       — Лунатик, ты предлагаешь подружиться с Нюниусом? — спросил Сириус.       — Нет, я знаю, что это безнадежно, — ответил Ремус. — Просто прекратите затевать с ним ссоры и задирать его на каждом углу.       — А если он первый начнет? — Джеймс явно не горел желанием последовать совету друга.       Ремус устало вздохнул.       — Ты говоришь, как маленький ребенок, — сказал он. — Ладно, думай сам. Я свое мнение высказал. Мародеры замолчали, потягивая сливочное пиво. Казалось, каждый погрузился глубоко в свои мысли. Наконец, Сириус сказал:       — Ладно, пошли в Зонко, и вернемся в замок. Мне еще трансфигурацию делать, я еще не начинал даже.       Гриффиндорцы возражать не стали. Допив сливочное пиво, они вышли из паба.