tv series

— Чон Чонгук! — раздается по всему участку яростный крик. — Какого хера ты опять здесь? Подросток лениво оборачивается в сторону знакомого детектива, и по его лицу расползается заразительная улыбка. Хосок, правда, на это не ведётся и лишь кидает на стол для допросов две толстые папки. Он садится напротив и на секунду закрывает лицо руками, пытаясь собраться с мыслями. — Так, — заводит он разговор, привлекая к себе внимание Чонгука. — Видишь вот эту папку? — показывает он на тонкую подшивку, на фоне которой вторая папка смотрится общим словарем тридцати трех народов мира. — Это все наши сведения, наблюдения, допросы и догадки по делу тонджаковского маньяка. А вот в этой папке подборка твоих показаний по всем делам, где ты проходил свидетелем! — Вы намекаете на то, что маньяк из Тонджака — это я? — Я намекаю на то, что тебе лучше дома сидеть двадцать четыре на семь, вместо того, чтобы путаться под ногами. — Но кто тогда будет дела в этом городе раскрывать? Хосок злобно пыхтит и смотрит на Чонгука исподлобья убийственным взглядом. Бубнит что-то о том, что вообще-то он тут самый лучший детектив Сеула, а не какой-то мелкий школьник, от которого больше мороки, чем пользы. Чонгук это заявление наглухо игнорирует и продолжает постукивать пальцами по столу, выводя Хосока из себя ещё больше. — Ладно, — старший, наконец, берет себя в руки. — А теперь расскажи, какого черта ты оказался единственным свидетелем, и что ты видел. — Дело было так, — Чонгук сразу же начинает увлеченно объяснять всю суть происходящего. — Я в соседней квартире от той, где произошло убийство, ширялся мет… давайте запишем это, как культурный досуг в свободное от школы время. Не думаю, что кому-то из нас нужны подобные проблемы и разбирательства. Хосок хлопает рукой по лицу, и думает, как он потом будет оправдываться перед начальником за то, что этот мелкий пиздюк явно не ангел во плоти, и поговорить с ним, кроме его показаний, тоже есть о чём. Но Чонгук видимо читает мало, детективных сериалов по ТВ-3 тоже не смотрит, а значит о том, что все разговоры в этой комнате систематично записываются, даже не догадывается. Но это уже другой разговор. — Так что там произошло? — Наверное, сначала мы услышали выстрелы, — задумчиво протянул Чонгук, прищуривая глаза. — Их было штук девять-десять, может меньше, я не помню. Но на тот момент мы думали, что у нас просто с динамиками какая-то херня случилась: когда всё замолкло мы только обрадовались. Не знаю что там было потом, но примерно через час, когда я пошёл домой, то столкнулся на площадке с каким-то низким парнем, который из той квартиры выходил. Вот серьезно гном, только колпака на голове не хватало. И глаза узкие. Он ещё так зыркнул на меня, я даже почти заржал. Но он больше на пончик был похож, не думаю, что он кого-то там убил. Больше было похоже на то, что он съезжает: у него в руках целый ворох одежды был. Он её прямо на ходу в сумку запихивал. — Значит, по-твоему, это нормально, съезжать из квартиры, в которой только что убили двух людей? Подозрения не вызывает? — По-моему куда больше подозрений будет вызывать тот факт, если из такой квартиры не съехать. — Парень дело говорит, — неожиданно раздается со стороны двери. Хосок подпрыгивает на месте, но сразу же делает вид, что он совсем не испугался, и вообще всё оки доки. Он приветственно кивает в сторону вошедшего и передаёт ему тонкую папку с делом маньяка из Тонджака, пока Чонгук ошарашенно пялится на того во все глаза. — Держи, хён. Начальник сказал, чтобы ты просмотрел всё это, — говорит Хосок крайне недовольным тоном. — Но, если честно, я более чем уверен, что с этим делом мы справимся и без помощи вашего отдела. — На твоем месте, детектив Чон, я бы не был настолько самоуверенным. У вас уже два трупа с одинаковым подчерком, но зацепок никаких. Ты это дело собираешься с помощью интуиции раскрывать? Сомневаюсь, что из этого выйдет что-то путное. — Не говори того, о чём не знаешь, — отвечает Хосок, злобно прищуриваясь. — Не буду раскрывать всех карт, но у нас уже есть подозреваемый. Ты ведь и сам слышал, когда только зашёл сюда. — Найти его в этом городе будет крайне проблематично, разве я не прав? — ехидно подначивает старший, слегка улыбаясь. — Вообще-то, это будет не так уж и сложно. У того парня были ярко рыжие волосы: даже в Сеуле таких по пальцам можно пересчитать, — неожиданно отвечает притихший до этого момента Чонгук. — К тому же, Август-хён, не знал, что вы тоже работаете в полиции. — Меньше знаешь, крепче спишь, — шепелявит ему в ответ старший и разворачивается, чтобы уйти. Вдогонку он слышит противное хосоковское «скорее я состарюсь, чем детектив Мин перестанет лезть в чужие дела». Его это излишне злит, и он бубнит себе под нос о том, что кто-то никогда не состарится, если продолжит в том же духе. Чонгук в это время начинает рассуждать о том, какие его родители были приколисты, раз решили сына назвать Августом, но старший не дослушивает и мысленно какой раз ругает Джина за это дебильное имя в его поддельных документах. Он выходит на лестничную площадку и достаёт сотовый телефон из кармана своих черных брюк, которые с удовольствием променял бы на дранные джинсы. Набирает нужный номер и после пары надоедливых гудков коротко сообщает: — Чимин, ты встрял по самые уши. Топай за краской, потому что твои рыжие патлы уже засветились, где не следовало бы. И ещё у тебя будет очень важное дело на днях, можешь начинать морально готовиться.