Тернии Судьбы

Понадобился месяц, чтобы девушка пришла в себя и ещё месяц, чтобы она смогла вернуться к полноценной жизни и работе. Теперь девушке нужно было много работать, ведь всё это время за ее мамой присматривала соседка и теперь Ирина должна ей много денег. Но девушка знала, что справится и что теперь у неё всё впереди. Как-то утром она пришла на работу и зашла в сестринскую. Девчонки-медсестры обступили стол и что-то обсуждали. Ирина лишь подивилась их ажиотажу и начала спокойно переодеваться. — Смотрите, а вот и виновница нашего торжества, — воскликнула Варя, увидев Ирину. — А я-то тут причем? — изумилась Ирина. Девчонки расступились, и Ира смогла увидеть красивый букет цветов, лежащий на столе. — И кто же мог подарить тебе такую красоту? — спросила Варвара. — Мне? — не понимала Ира. Девчонки смеялись. — На карточке твое имя, — хором сказали они. Ира подошла к столу и, взяв карточку, прочитала: «Ирина, давай поужинаем сегодня! Н.» Девушка сразу поняла от кого цветы, взяв букет и ничего не сказав девчонкам, она ушла прочь. В клинике было не многолюдно, и Ирина без труда дошла до кабинета Николая Борисовича. Она вошла и положила цветы на стол. — Прошу заберите их, — попросила она. — Ты не любишь розы? — спросил Маслов. — Я не люблю жалость и одолжение, — ответила девушка. Маслов вопросительно посмотрел на нее. — Николай Борисович вы ясно дали понять, что между нами ничего не может быть! Я уверена вы не могли, так скоро измениться, и потому полагаю, что эти цветы лишь средство жалости ко мне из-за того, что я пострадала, выпив таблетки, а ужин лишь одолжение, что бы хоть как-то возместить причиненный ущерб, — высказалась девушка. Маслов хотел возразить. — Я сделала это не ради вас, а ради своих коллег и это того стоило! — добавила Ирина и ушла. Николай Борисович понял, что сильно обидел девушку своим поспешным решением. Тем же вечером Ирина была в приемной регистратуре, как вдруг увидела через окно свою соседку. Сердце девушки ушло в пятки, что-то с мамой?! Выбежав, она увидела взволнованную соседку и маму на каталке и без сознания. — Зинаида Константиновна, что случилось? — вопрошала девушка. — Ирочка, прости не виноватая я! — воскликнула женщина. Лицо её было сильно заплаканым и видно было, что она не на шутку переживала. Подоспел дежурный врач, им был Александр Голованов. Врач скорой объяснил, что женщине стало плохо после инъекции обезболивающего, соседка как и всегда вколола женщине препарат, а спустя несколько минут у нее начались конвульсии и судороги, а потом она потеряла сознание. Давление было низким и учащенный пульс. Ирина была бледная и не отходила от каталки. — Ирина ты ее знаешь? — спросил Алекс, слушая сердце пациентки. — Это моя мама, — ответила девушка. — Везите её в реанимацию, и вызовете Маслова, пусть осмотрит раз у женщины инвалидность, — скомандовал Алекс. После курса реанимационных действий состояние женщины удалось стабилизировать, и пусть она была по-прежнему без сознания, но показатели были в норме. Ирина не отходила от матери, сейчас ее мысли были заняты лишь ей. В палату вошел Маслов. Он посмотрел на приборы, что-то записал. — Ирина расскажешь мне всё с самого начала, с получения травмы, — попросил Маслов. Девушка кивнула и рассказала, что семь лет назад мама и ее брат возвращались с дачи на машине. В темноте на дороге они попали в аварию, мамин брат погиб на месте, а мама сильно пострадала. Из-за сложной травмы ее доставили в ближайшую районную больницу и там провели первые мероприятия, в том числе и хирургическое вмешательство. А в Москву ее перевезли лишь спустя неделю и врачи лишь развели руками и сказали, что ходить женщина никогда не будет, но потом оказалось, что из-за неправильно сросшихся позвонков женщина не могла даже сидеть. Ирина рассказала, чем лечила мать, всё в подробностях. Маслов выслушал девушку внимательно, лишь иногда уточняя, что-то для себя. — Значит, я назначу ей МРТ, хочу сам взглянуть на последствие травмы, — сказал хирург. — А что вызвало приступ? — спросила девушка. — Возможно, соседка напутала с дозировкой, хотя это лекарство имеет свойства накапливаться в организме и мог просто произойти сбой из-за переизбытка, — пояснил Николай Борисович. Девушка отерла лицо руками, они дрожали, выдавая её волнение и страх. — Не переживай, сейчас все позади! — поддержал ее Маслов. Утром Маслов вызвал Ирину к себе в кабинет. — Вы меня искали, Николай Борисович? — спросила Ирина, заглядывая в кабинет. Маслов кивнул. — Заходи есть серьезный разговор, — ответил он. Девушку снова охватило волнение. Маслов подошел к лампе, где были развешаны снимки МРТ. — Я изучил снимки и увидел изменения в месте старой травмы, видимо судороги спровоцировали изменения и теперь нужно новое оперативное вмешательство, чтобы избежать фатальных изменений, — рассказал Маслов. Девушка села на стул. — Операция? Снова? — куда-то вдаль спросила она. — Ты боишься? — спросил хирург. Девушка кивнула. — Я боюсь потерять её, — ответила медсестра. Маслов присел на край стола, он наклонился к девушке, коснулся её рук. Она подняла на него взгляд, ища ответ в его шоколадных глазах. — Ира ты веришь мне? Ты веришь в меня? — спросил он. — Верю! — ответила девушка. — Тогда подпиши разрешение и доверься мне! — попросил Маслов. Он подал девушке бумаги и ручку. Ирина, не колеблясь, подписала разрешение. Его карие глаза не могли соврать, а в них она видела искреннее желание помочь. Может быть, он не любит её, но его руки способны творить чудеса. Сколько историй она слышала, когда Маслов проводил практически безнадежные операции и одерживал успех. — Когда будет операция? — спросила Ирина. Маслов взял в руки календарь. — Для тебя, сегодня вечером, — ответил он. Казалось, операция длилась вечность. Ирина сидела под дверями операционной, а Варвара отпаивала её успокоительным. Маслов закончил операцию лишь глубокой ночью. Девушка к тому времени уже спала в сестринской. от пережитых эмоций и лошадиной дозы успокоительного она уснула. Очнулась она утром и, стряхнув остатки сна, пошла, искать информацию. Девчонки сказали, что её мама в палате интенсивной терапии. Она вошла туда, Николай Борисович был там. — Как всё прошло? — спросила она. — Тебе удалось поспать? — обеспокоенно спросил хирург, видимо Ирина не так уж и хорошо выглядела. — Да, немного, — ответила она. — Операция была сложная, но прошла успешно. Скажу честно, намудрили наши с позволения сказать коллеги, — рассказал Маслов. Девушка с надеждой смотрела на него. — Будем ждать, пока она очнется, там и будем судить, — ответил Маслов. Валентина Владимировна уже через сутки пришла в себя. Девушка была несказанно рада, что снова могла видеть её улыбку и слышать её голос. В свободное время Ира навещала маму и старалась во всем ей угождать. И в этот раз девушка принесла маме всяких вкусностей и всё, что было ей необходимо. Ира зашла в палату и, поставив пакет маме в ноги, стала убирать всё с тумбочки, на которой был кавардак. — Доченька убери холодно, — попросила мама. — Да прости, — машинально извинилась Ирина и убрала пакет. Её мысли были заняты работой и прочими житейскими проблемами, как вдруг девушку, словно током ударило. — Мам что ты сказала? Холодно? — переспросила она. Девушка достала из пакета мороженное, обычное эскимо, которое так любила мама. Она поднесла его к ногам матери. — Ты чувствуешь холод? — спросила она. Женщина с улыбкой кивнула, в этот момент зашел Маслов. — Есть его гораздо вкуснее, — обратил он на себя внимание. — Николай Борисович, она почувствовала холод, — рассказала девушка. Маслов подошел к женщине и, откинув край одеяла, достал определитель рефлексов, небольшую пластмассовую шайбу с острым концом. Он прикасался им к ступням женщины, и она отвечала на рефлекс. — Значит можно сказать, что все получилось, — проговорил Маслов. — Вы знали, что такое может быть? — удивилась девушка. — Я надеялся на благополучный исход, — ответил хирург. — Она что сможет ходить? — с опаской спросила девушка. Маслов кивнул. Ирина обняла мужчину за шею и поцеловала его в щеку, он обнял её в ответ. Девушка была переполнена благодарностью к мужчине, она никак не могла поверить, что он смог то, что другие врачи и не предполагали. Все врачи говорили, что Валентина Владимировна никогда не сможет ходить и что никакая операция не поможет ей. Он совершил чудо, и Ирина ещё больше полюбила его.