***
Починенный мост стал настоящей неожиданностью вместе с внезапно потеплевшими помещениями Коллегии. Как и ворчливый орк-библиотекарь, ставший чуть более вежливым, нежели обычно. Как и многочисленные кадки с целебными травами, новенькие двери и обилие учеников. Почти все они были молодыми юношами или мужчинами, будто девушек и вовсе не принимали в маги. Новый Архимаг — Мирабелла Эрвин — значительно лучше справлялась со своими обязанностями. Еще со времен моего недолгого обучения все прочили ей это место: ответственная, проявляющая сочувствие и целеустремленная — Мирабелла пользовалась авторитетом как среди учеников, так и среди учителей. По пути в её кабинет Ливий рассказал, что когда началась заваруха с магической сферой, именно благодаря её действиям удалось избежать многих жертв, и что она едва не погибла, защищая Коллегию и учеников. Перед дверью, как только бард скрылся, Вилкас тронул меня за плечо. — Предвестник, я могу попросить тебя? Разреши мне самому провести эти переговоры. Клянусь, я буду действовать в наших общих интересах. Никаких причин не доверять ему не было. Под предлогом многочисленных заказов, связанных с пропажей девушек-магов возле Коллегии, мы прибыли сюда скорее для сбора информации, нежели для поддержки Архимага. Расспросить учеников и местных жителей, а дальше действовать по обстоятельствам: искать следы вампиров, выслеживать. Так зачем Вилкасу брать на себя инициативу в переговорах? С другой стороны, он еще никогда не давал мне усомниться в его преданности, почему я должна отказывать в просьбе? В покоях Архимага было тепло и по-своему уютно. Женская рука умело распределила источники света между главным столом и канделябрами на стенах, навела порядок на полках, вернула к жизни почти зачахшие растения. Не в привычной робе Архимага, в простой ученической одежде Мирабелла, меж тем, не выглядела менее значимой. Она была почти вежлива, предложила сесть, но смотрела изучающе, будто до сих пор не могла понять, зачем мы здесь. — И с каких пор наемникам есть дело до Коллегии? — она намеренно подчеркнула свое отношении к нам, даже не назвав Соратниками. — Я получила ваше письмо с предложением помощи, и была весьма удивлена. Мы здесь привыкли решать проблемы своими силами, нас не поддерживают ни местные ярлы, ни Имперский Легион. Так с чего бы нашими делами заинтересовались вольные вояки вроде вас? О письме я слышала впервые. Скрестив на груди руки, сделала вид, что передаю слово своему напарнику: пусть говорит, а я просто послушаю и даже буду кивать головой, раз он меня попросил. Но что за игру он ведет? — Как вы знаете, вампиры сейчас представляют большую опасность, — начал издалека Вилкас. — Не только для Коллегии или Соратников, они стали общей угрозой для всего Скайрима. Он обрисовал проблему, а потом кратко изложил, чем Соратники собирались помочь: проверить ближайшие пещеры, заброшенные форты и святилища на наличие вампирских логов. Меня почти не смутило, что он использовал мою тактику в переговорах и даже планы почти не расходились с нашими личными. Говорил так складно, будто обдумал заранее, а потом протянул Мирабелле пустой лист пергамента, дабы она написала официальный запрос на помощь. — Даже если мы примем вашу помощь, — Архимаг задумчиво покрутила перо меж пальцев, — Коллегия никогда не была богата на золото, а бесплатно работать не станете, верно? — Мы готовы рассмотреть другие варианты оплаты. Услуги зачарователей, уроки боевой магии. — Вот как? — Мирабелла удивленно вскинула бровь, еще внимательнее изучая нас. — Полагаю, в эти времена и вам нужна любая помощь. В конце концов Архимаг подписала запрос, с некоторыми оговорками и взаимными «любезностями». Кажется, даже немного изменила свое мнение о нас как о наемниках. — И как это понимать, Вилкас? — зашипела я, едва дверь в одну из комнат, что нам выделили, захлопнулась. — Мы приехали сюда ради сбора информации, разве не так? А теперь Соратники от моего имени обещают помощь, обещают защиту. Разве не ты говорил, что у нас нет средств? — Тише, — он аккуратно убрал бумагу Мирабеллы, и голос его в этот момент был предельно спокоен. — Кое-что у нас есть. Пусть и не легион, но отряд из ста двадцати Соратников. И скоро нас станет куда больше. — Будто бы имеет значение, сколько народу в Соратниках, пока я их Предвестник. — Да, Нисса. При всем моем уважении к тебе, ты не сможешь пока управлять ими. Просто так твои приказы никто выполнять не будет. Видишь ли, нападения упырей — лишь еще одна угроза в Скайриме. Наряду с распоясавшимися бандитами, разбойниками, великанами, дикими зверьми на фермах и, разумеется, пьянчугами в тавернах. Каждый Соратник выбирает подвиг себе по плечу, но убивать кровососов захочет не каждый. Война с вампирами не война Соратников. Она твоя. Неприятно, но вполне справедливо. Именно поэтому я не хотела их впутывать, борьба с Харконом — мое личное дело, к которому Соратники никак не относятся. — Тогда зачем тебе официальный запрос Архимага? Что мы вообще здесь делаем? — Делаем твою войну с вампирами нашей общей и самой важной проблемой. Коллегия — лишь первый шаг. Завтра мы отправимся в Фолкрит, ярл там не слишком умен, и надеюсь, мы без труда выбьем его запрос на помощь. Потом Маркарт, думаю, ярл Игмунд весьма охотно подпишет прошение, учитывая, что ты теперь почетный тан. Затем вернемся в Вайтран и расскажем об угрозе Балгруфу. Этого должно хватить для того, чтобы действовать не от задания к заданию, а организованно. Пришла пора объединить силы, и под эгидой борьбы с упырями мы наберем еще много новобранцев. — Когда ты собирался посвятить меня в эти планы? Сколько людей погибло из-за меня, сколько еще должно погибнуть? Ты хоть знаешь, как я себя сейчас чувствую? — Не хуже, чем я на аудиенции у Игмунда. Тогда ты решила действовать от лица всех Соратников, и у тебя были на это средства. Сейчас я действую от твоего имени. Даже если ты считаешь, что причастна к похищениям и смертям, это уже стало общей проблемой. Воевать одна ты не сможешь, нужна армия, так позволь мне собрать её.***
Колкие снежинки впивались в кожу, липли к одежде, затрудняя и без того медленное движение. Рассчитывать на хорошую погоду в Винтерхолде — все равно что ждать милости от аэдра. Снегопад начался, едва мы выступили, окружил нас непроглядной белой стеной, не позволяя видеть дальше вытянутой руки. Цепляясь друг за друга, мы едва ли преодолели половину пути до гробницы Исграмора. Со вчерашнего вечера мы с Вилкасом почти не разговаривали, и только мысль о его скором освобождении от проклятия, заставляла меня двигаться вперед. Но мешала не только погода. Тяжелая поступь Вилкаса позади — каждый хруст снега под его сапогами, каждый едва слышный рык, стоило только поскользнуться на льду — все это тормозило еще больше. Он согласился вчера, а теперь едва переставляет ноги, будто и вовсе идти не хочет. Никакой радости от предстоящего, только пронзающий взгляд мне в затылок. В Пределе я дала ему обещание, разве это не лучшая возможность его исполнить? Возможно, единственная. Уже почти спустившись к морю, на мгновение показалось, что я вижу недалеко одинокий силуэт, но он тут же растворился. Я обернулась к Вилкасу, спросить не видел ли он того же, но заметила, что он отстал. — Дальше не пойду, — сказал он твердо, стоило только приблизиться. — Нет, не смей говорить, что мы проделали этот путь зря, и ты готов вернуться ни с чем. Я ведь тебе… — Обещала, — закончил он за меня. — Знаю. И это было не зря: здесь я окончательно понял, что больше не хочу быть человеком. — Что? — захотелось приложить его рукоятью меча как следует, чтобы выбить дурь из башки. — Разве это не было твоим самым заветным желанием? Даже не ответил, только головой покачал. Не дурь, а взвешенное решение: во взгляде никакого сомнения, руки сцеплены на груди, челюсти крепко сжаты — если он в такой позе, переубеждать его бессмысленно. — Почему? — я все еще не могла принять то, что он изменил свое решение. — В последнее время ты все чаще называешь себя чудовищем, так позволь и мне остаться таковым рядом с тобой. Иначе мне тебя не защитить. — Сколько мне еще повторить? Ты не сможешь всегда быть рядом, не сможешь всегда защищать… Слова потонули в порывах ветра. Буран налетел диким зверем, закружил вокруг с новой силой, отрезая нас с Вилкасом друг от друга. Внезапный, неестественный, не природная прихоть, а творение чьей-то воли. Снег превратился в мелкие осколки стекла: они вспарывали кожу, въедались в прикрытые веки, царапали губы. — Боги! Что это такое? — я едва слышала голос Соратника, метель относила его все дальше, тщетно он пытался стряхнуть её с себя. — Магия, — выдохнула я, чувствуя вкус крови во рту: снег начинал резать не только снаружи, но и внутри. Заклинание разрушения уровня столь высокого, что не снился ни одному из учителей Коллегии. Два отдельных потока, в которых мы оказались с Соратником, и один большой вокруг. Такое оттачивают годами, а чтобы их поддерживать, нужен поистине огромный запас магических сил. Мой огненный плащ потух на корню, даже не взвившись пламенем вверх. Меховой капюшон разодрался в клочья и слетел с головы, обнажая шею, подставляя под ледяные осколки. Я уже не слышала ни Вилкаса, ни даже собственного голоса — только вой колючих игл, мельтешащих вокруг. Сквозь прищуренные веки я уловила темный силуэт, возникший почти из ниоткуда. Он едва коснулся меня, превращая в ледяную глыбу — будто мышеловку захлопнул. Быстрее любого вампира, что я видела, с улыбкой еще более мерзкой, чем у Мортифейна.