Память крови

Вилкас еще раз тяжело вздохнул, словно отпуская последние сомнения, а когда начал говорить, то голос его изменился, стал более напряженным. — На самом деле эта странная история началась не с твоего спасения, а с появления на пороге Йоррваскра одного человека. В тот день лил дождь, и я почти не обратил внимания на его мрачную фигуру, скрытую капюшоном, помню только, как он спросил старшего, а поскольку Кодлака в тот момент не было, его проводили к Скьору. Разговор, видать, был длинным, не меньше часа, а после того, как незнакомец ушел, Скьор ходил мрачнее тучи до самого вечера. Только к полуночи он подошел ко мне: нужно было вытащить кого-то из пещеры. Простое с виду задание и неплохо оплачиваемое. Наверное, ты уже догадываешься, кого я обнаружил при его выполнении? Первым делом я подумала, что незнакомцем мог быть Хенрик или кто-то из клана, но ведь они говорили, что искали меня долгое время, откуда бы им знать мое местонахождение? — Как он выглядел? Может у него были какие-то отличительные черты? И почему ты решил, что именно он заказал мое спасение? — вопросы возникали сами собой. — В тот день кроме него больше никто не приходил, только поэтому я вообще запомнил этот инцидент. А вглядываться во всякого, кто к нам обращался, я не считал важным. Много света не пролил. С другой стороны, он ведь не мог предположить, что это станет настолько важным. — Пещера была совсем рядом с Вайтраном, — продолжал Вилкас, — и слово «спасти» там было не совсем уместно, ведь не было никаких бандитов, захвативших тебя в плен, не было зверей, из-за страха перед которыми ты не смогла бы выбраться. Кроме тебя, там вообще никого не было. — А во что я была одета? Что-нибудь было при мне? — Никакой одежды, никаких вещей. Ничего, что указывало бы на твою принадлежность к какому-нибудь сословию, семье или гильдии. Словно чистый холст перед глазами — нагая, ты просто лежала на холодном песчаном полу пещеры. — Что было дальше? — После того, как я, ничего не подозревая, притащил тебя в Йоррваскр, Скьор дал мне новое задание, слишком странное и не желающее укладываться в моей голове. Твою бессознательную тушку нужно было привести в чувство, а затем… принять в молодые рекруты, сразившись в поединке. — Это еще зачем? Далась вам моя, как ты сказал, «бессознательная тушка»? — Именно. При свете факелов ты мне показалась слишком изнеженной, словно дворянская дочка. И таких как ты мы и близко к Йоррваскру не подпускали. Поэтому я вспылил и высказал все Скьору. Но он и ухом не повел. Сказал что-то о том, что это важно и строго-настрого запретил тебя даже пальцем касаться во время учебного поединка, еще больше укрепив меня в мысли, что какая-то богатая семья заплатила за твое вступление. Подобные прецеденты уже были, но в этом Соратники были непреклонны — не брать никого, кто не доказал своей доблести в бою. Нам с сосунками нянькаться нет времени. Исключений мы не делали никогда, поэтому указание Скьора меня насторожило. Я надеялся, что смогу хоть что-то понять, когда ты очнешься, но как оказалось, тебе отшибло память. А тут еще и гонец пришел с письмом, в котором содержалась просьба сообщить сведения о некой девушке, описание которой в точности походило на твое, и даже про возможную потерю памяти было сказано. Это окончательно меня запутало, и я отправился к Скьору. В тот день он так ничего и не сказал мне, всю правду я узнал позднее, но указание оставить тебя невредимой осталось в силе. — Значит, мне не показалось, что ты просто стоял столбом в том бою. Подумал, что я дочка лорда и побоялся попортить мое личико? — Вилкас далеко не дурак, сразу сделал правильные выводы о моем происхождении. — А что я должен был сделать? Я доверял Скьору. Как оказалось, не надо было. — Представляю, как было обидно одному из лучших бойцов Скайрима сделать вид, что проиграл соплячке вроде меня! — Ты даже не представляешь, насколько. Но еще хуже было учить тебя потом. С роду не видел ученицы хуже. Думал, никогда не научишься правильно ноги переставлять, а я то, наивный, полагал, что таких девиц учат танцам. Рад, что хоть сейчас не промажешь мечом мимо врага. Так вот, скрипя зубами, я терпел и все больше подозревал, что за заданиями Скьора стоит нечто большее, чем простая оплата. С деньгами, кстати, тоже творилась какая-то неразбериха. Ты вернулась после поездки домой и попросила давать уроки. Я назначил плату, и ты исправно ее платила. Но Скьор зачем-то мне тоже платил за эти же уроки. — Подожди-ка, ты брал за мои уроки двойную плату? Да как у тебя совести-то хватило! — Воровка из гильдии не смеет мне читать нотации по поводу совести. Я наемник и тренирую бойцов. Этим зарабатываю на жизнь, но откуда ж знать такие простые вещи тебе, которая все получила по праву рождения? Все верно. В его глазах я просто избалованная девица из знати, не знающая забот. — Сейчас не самое подходящее время бросать друг другу колкие обвинения, — холодно сказала я, пропуская его слова мимо ушей, — потому что сейчас важнее понять, кем мог быть тот, кто заказал мое спасение и вступление в ряды. Ручаюсь, тот человек никак не мог быть членом моей семьи. — Да, я знаю. Понял после его второго визита к нам, ты тогда в Хелген уехала. Незнакомца я не видел, но Скьор обратился ко мне за помощью. В этот раз нужно было представить тебя Кодлаку и всячески способствовать твоему наибыстрейшему продвижению в наших рядах для того, чтобы принять в Круг. А ты ведь знаешь, что все члены Круга — оборотни, прошедшие ритуал? Тот человек тоже знал. Именно этого он и хотел. Не думаю, что кто-то из твоей семьи пожелал бы подобной участи для своей родной кровинки. — Что?! Он хотел, чтобы вы меня обратили?! — голос мой сорвался в возмущении. — Почему вы не отослали его ко всем даэдра? Тоже мне Соратники! Если каждый начнет приходить и требовать, чтобы случайных людей делали вервольфами, то что же станет с миром? — Я был такого же мнения. Но в тот день я узнал, почему Скьор этого не сделал. Незнакомец не только щедро платил за подобные «услуги», но и угрожал ему полным разоблачением нашей тайны. Только теперь до меня дошло, что он неспроста выбрал его, потому что Кодлак бы никогда не уступил его требованиям, даже под угрозой полного позора для Соратников. Но Скьор… он дорожил этой тайной, он хотел вечно служить Хирсину. Для него раскрытие было страшнее смерти. Отговорить его я не смог. — Не могу поверить! Настоящий заговор в Кругу. И все ради чего? Ради странного шантажиста, угрожающего разоблачением вашей дурацкой тайны, и горсти монет? Я-то думала, Соратники сражаются во имя доблести! Вы же могли выследить его и убить! — Мы так и хотели сделать. После того, как ты сбежала, Скьор дал мне слово, что не тронет тебя, а если незнакомец появится вновь, то соберет братьев по оружию и проследит за ним. Я вообще хотел забыть эту историю, хотел, чтобы ты никогда не появлялась больше в Вайтране, ведь я знал, что Фаркас очень привязан к тебе. Даже придумал план с подарком, чтобы предупредить тебя, хотел вместе с ним привезти тебе его в Рифтен. Но… ты пришла раньше. — Тогда почему ты мне не рассказал? Может быть, — после его рассказа уже ничего не казалось необычным, и гневные предположения возникали одно за другим, — может, ты специально пришел с Фаркасом, чтобы я ничего не заподозрила, даже сделал вид, что беспокоился обо мне… — Нисса, остановись! — он дернул меня за руку, разворачивая к себе и заглядывая в глаза. — Я правда хотел предупредить, но не смог. Не знал, как. Прости… — Что ж, — сил на ненависть или даже злость не осталось. Он не лгал, я видела это в его прямом взгляде. — Значит, Скьор нарушил обещание? — Думаю, что тот неизвестный каким-то образом вынудил его пойти на крайние меры, а затем избавился от него. Возможно даже вся «Серебряная рука» была заодно с тем незнакомцем. После смерти Кодлака я винил тебя во всем, но теперь мне кажется, что я сам виноват в их смертях. Надо было рассказать тебе все, надо было остановить Скьора, надо было поверить тебе, в конце концов, когда ты пришла после обращения. — Вилкас, это уже не важно. Скьор мертв. Кодлак мертв. Твое раскаяние не вернет их жизни и не поможет узнать, кем был тот странный человек. Поэтому давай дойдем до Морфала, а когда выберемся из этой передряги, то подумаем обо всем остальном.

***

До Морфала мы едва добрались. Через три часа пути у Вилкаса поднялся жар, и состояние резко ухудшилось. Тащить его на себе стало почти невозможно, зелий на увеличение силы не было, а лошадь плелась сзади, и без того груженная доспехами. — Побудь здесь, я приведу лекаря, — я усадила Вилкаса возле низкорослого дерева, привязав лошадь неподалеку. Рана на плече открылась и снова кровоточила, окрашивая буро-красным его рубаху. — Лучше зелье принеси, — сдавленно сказал он. — Зелье лишь ненадолго ослабит твою боль. Нужно что-то посерьезнее. И еще… этот лекарь прекрасно отличает человека от вервольфа. Просто будь к этому готов и по возможности просто молчи. — Нисса, да ты с ума сошла! Никто не должен знать, что в Соратниках есть оборотни. — Посмотри на себя! Без доспехов никто и не скажет, что ты Соратник. Льняная рубаха, оружия нет. Ты смахиваешь скорее на крестьянина, чем на доблестного воина, — это была просто попытка его успокоить, ведь его фигура даже в простой рубахе выдавала с головой. — Не бойся, даже если он узнает кто ты, он не из болтливых людей. Быстрыми шагами я направилась к городу, очень надеясь, что Фалион нам все же поможет: как бы зол он не был, сейчас помощь требуется не мне. Не знаю, ради чего я так беспокоилась за раненого оборотня, ведь он врал мне все это время, потакая странным прихотям какого-то неизвестного, брал с меня лишние деньги и обращался со мной не лучшим образом. Но я слишком долго и упорно боролась за его жизнь, чтобы сейчас бросить его на произвол судьбы. Фалион открыл быстро и, судя по лицу, даже не был удивлен моим визитом. — Хорошо, что ты пришла, — его тонкие губы дрогнули, намереваясь сказать что-то еще. — Некогда тут приветствиями обмениваться. Срочно нужна твоя помощь. Пойдем! Ты же владеешь магией Восстановления? — спросила я на всякий случай, хотя точно помнила, что во время экспериментов маг лечил меня. — Достаточно хорошо. Тебе нужно кого-то вылечить? На болотах? — Ты все поймешь, когда увидишь. Сумерки быстро сгущались, набрасывая на корявые деревья тени, придавая им тем самым еще более зловещий вид. Чавкая сапогами по грязи и едва улавливая дорогу сквозь белесый туман, я вывела Фалиона к тому месту, где оставила напарника. Он был совсем плох, дыхание постоянно сбивалось, а кровь сочилась уже сквозь рубаху. — Помоги залечить его рану, зелья давно кончились, а дыра в его плече несмотря ни на что не желает затягиваться. Старый маг без лишних вопросов опустился перед ним, шепча заклинание. Золотистые нити соскользнули с его пальцев, устремляясь к раненому, слегка освещая его изможденное лицо. Почувствовав облегчение, Вилкас поднял взгляд, но резко напрягся, увидев перед собой незнакомого мага. — Что с ним случилось? — спросил Фалион. — Его рана слишком тяжелая, чтоб залечить ее с одного раза. — Его кровь отравлена корусом. Огромным, с красной полосой. Редгард с удивлением уставился на меня. — В таком случае, нужно спросить, как он вообще выжил? — Это долгая история. Расскажу как-нибудь в другой раз. — А лучше бы сейчас. Потому что эта дыра у него еще долго не затянется. Яд очень опасен, особенно для таких как он. Впервые вижу, чтобы кто-то так долго жил после него. А этот не просто жив, а еще и почти невредим. — Противоядие, — коротко ответила я, и маг не стал задавать новых вопросов. — Ему нужно поспать хотя бы несколько часов, — закончив лечение, он сделал какой-то знак рукой, и Вилкас мгновенно уронил голову на грудь. — А нам нужно поговорить. — Я знаю, что ты не слишком интересуешься деньгами, но за лечение я заплачу. — Как хочешь. И я должен извиниться перед тобой за грубость в последнюю нашу встречу. Мне не следовало тебя прогонять. Я много думал о твоем феномене, — сказал маг чуть тише, словно опасаясь, что Вилкас сможет нас расслышать. — Ты не совсем то, чего я ожидал. У меня есть кое-какие предположения, которые начали подтверждаться, как только я тебя увидел сегодня. Он говорил обо мне словно о редком зелье или камне душ для исследований, но меня не обижало это. Я лишь сильнее напрягла слух, чтобы не пропустить ни звука из того, что он скажет. — Ты больше не простой эксперимент для продления моей жизни. Ты нечто совсем иное, и во мне проснулся интерес ученого. Возможно, я даже не смогу использовать твой секрет в своих целях, но теперь я одержим желанием узнать, что ты такое. Потому что твоя кровь… Нет, не буду пока торопить события и забивать тебе голову. Если ты не против, то я бы хотел провести еще несколько экспериментов. — Снова будешь травить меня зельями и жарить пламенем? — Пока не знаю. Но сдаваться я не собираюсь. Я так понимаю, в город вы не пойдете? Что ж, тогда утром со свежими мыслями и продолжим наш разговор. Несмотря на интерес к этой беседе, трудно было с ним не согласиться, ведь усталость настолько затуманивала разум, что как только Фалион скрылся за ближайшим деревом, я стянула с лошади походную шкуру и, обернувшись в нее, закрыла глаза, мгновенно провалившись в сон. Чужой запах разбудил меня. Даже потеряв большую часть привилегий оборотня, острый нюх, хоть и слабее, чем у всех вервольфов, сохранился. Пахло склепом и немного кровью. Я резко открыла глаза. Как раз вовремя, чтобы заметить метнувшуюся в сторону Вилкаса тень. Мгновенно вскочив на ноги, в один прыжок была рядом с ним. Ну конечно! От кого же еще мог исходить этот запах? Вампир. Несмотря на безлунную ночь, я смогла разглядеть темный силуэт на фоне болота, а затем осветила его огненной стрелой, сорвавшейся с ладони. Красные глаза сверкнули, а пламя лизнувшее его мантию, тотчас разгорелось. — Бесполезно, человечек! — прошипел вампир, одним движением потушив огонь и снова погружаясь во тьму. — Ночь — наше время! — Ошибаешься, что только твое! — пока все мое внимание было занято вампиром, Вилкас уже стоял на ногах, сжимая меч в правой руке. — Я ведь не просто так сказал «наше». Еще одна тень сбоку, и движение сзади. Вампир был не один. Вилкас бросился на первого, что был перед нами, но тот легко ушел от атаки, выпустив осколок льда. Соратник уклонился, и ледяная стрела впилась в землю. Я резко развернулась влево, разглядев женский силуэт, попутно заметив, что третий был простым трэллом, а не вампиром. С моих пальцев снова сорвалось пламя, с ее — лед. Она целилась в тело, но я вовремя отпрянула, боковым движением пуская в нее магический заряд. Огонь поджег ее одежду, заставляя корчиться от боли. Женская особь была явно слабее мужской и не смогла так просто потушить горящую ткань. Это лишило ее концентрации, она метнулась в сторону, но мой клинок догнал ее быстрее, чем она успела залечиться. Пока я возилась с вампиршей, Вилкас уже успел избавиться от трэлла, который так неудачно встретил его меч своей грудью. Третьего вампира не было видно. Инстинктивно я чувствовала его где-то рядом, ждущего лишь удобного случая для нападения. Снова шум по бокам, и снова два вампира, но того, кого мы видели, среди них не было. Они, похоже, всей стаей охотиться вышли. Еще один трэлл и еще одна вампирша. Слишком уж большой перевес. В отличие от предыдущих, эти были еще и вооружены одноручными мечами. Где-то недалеко я услышала странное заунывное пение, словно кто-то читал заклинание. Где же я уже слышала это? Двое вампиров атаковали одновременно, лишь на несколько секунд задержавшись перед стеной огня. И в тот момент, когда я думала, что они доберутся до меня, между нами вклинилось магическое создание, а вслед за ним и Фалион. Значит, это он читал заклинание на призыв грозового атронаха. Гротескная человекоподобная масса из камней излучала молнии и с вампирами церемониться не стала. Два мощнейших электрических разряда полетели в каждого из них. Я вздрогнула, вспомнив, испытания магией разрушения. Его удары наверняка лишили обоих всей магической энергии, и справедливо решив, что мечами они мало чем смогут себе помочь против гудящей груды булыжников, вампиры отступили. Атронах последовал за ними. Воспользовавшись временной передышкой, я решила помочь Вилкасу, который явно проигрывал вампирше с трэллом. Коварной бестии удалось попасть в его больное плечо, и он загнулся от боли. Даже несмотря на это, после нескольких грамотных выпадов, ему удалось достать вампиршу клинком, а неожиданно подоспевший Фалион добил трэлла одним, но мощным магическим снарядом. Но и отступившие вампиры, восстановив силы и избавившись от атронаха, решили вернуться. Отвлекшись на них, я совсем не заметила, как ледяной воздух колыхнулся позади меня. Чьи-то костлявые пальцы вцепились мне в плечо. — Сейчас у меня будет новый трэлл, — прошептал вампир прямо возле уха, вонзая клыки в шею, впиваясь в тонкую кожу. Словно ледяная волна прошлась по всему телу, и с первым же глотком этой твари, я почувствовала отток физических сил и собственной крови. В глазах поплыло, в ушах бешено стучал пульс, я видела только как Вилкас бросился ко мне, кажется, он что-то кричал… Вампир внезапно отпустил меня из своих цепких объятий, разжались его пальцы на плече. Когда боль от укуса отступила, а перед глазами все прояснилось, я смогла оглянуться. Но вместо врага, я увидела искаженное злобой и болью существо, которое судорожно сжимало собственное горло. Вампир задыхался, злобно хрипел, когтями раздирая свою шею, пытаясь отплеваться от моей крови, словно это был яд. Звуки боя за спиной прекратились, все внимание было обращено на несчастного вампира, который издав последний сдавленный вопль, застыл в абсолютно неестественной посмертной позе. Оставшиеся кровососы с ужасом бежали, а Фалион так и замер с заклинанием в одной руке, освещаемый его тусклым светом. Чуть ближе ко мне застыл Вилкас, с таким же непонимающим взглядом. Казалось, даже звуки ночного болота померкли на фоне этой оглушительной тишины. — Что… что произошло? — только и смогла выдавить из себя я. — То, что случилось… это… еще больше осложняет дело, — ответил Фалион, подойдя к мертвому существу возле меня. — Этот вампир был довольно старым, я бы даже сказал из категории древних, что живут по нескольку сот лет. И он мертв. Умер, вкусив твоей крови, а это значит… Он не договорил, переводя взгляд на Вилкаса, который явно не был ни слепцом, ни идиотом. — И что же это значит? — спросил тот громко, чувствуя, что мы демонстративно замолчали. Снова в воздухе повисло молчание. Старый редгард лишь многозначительно взглянул на меня, а затем молча стал удаляться в сторону города, тем самым давая понять, что здесь не время и не место для подобных разговоров. Значит, мне придется вернуться, только уже без своего назойливого спутника, который, к слову, остановить его не пытался. — Что происходит, Предвестник? — как только силуэт мага исчез из поля нашего зрения, Вилкас медленно подошел ко мне. В его глазах не было любопытства, лишь искренняя обеспокоенность происходящим, и, вопреки моим ожиданиям, голос был спокоен. Что же случилось с его гневом, ведь раньше он не допускал даже мысли, что я могу не ответить? Чувствует благодарность за спасение жизни? Или сложно задавать столь щекотливые вопросы после раскрытия собственной лжи? — Называешь меня Предвестником? Так вот… я как Предвестник прошу тебя забыть обо всем, что ты сегодня видел. Это дело касается только меня. С Соратниками оно никак не связано, а потому просто сотри это происшествие из своей памяти. Как я… как я сотру из памяти то, что ты врал мне и Кодлаку, — пусть строит какие угодно догадки, но рассказывать ему собственную тайну не буду. Его губы, готовые уже мне возразить, дернулись. Ведь аргументов он подобрать не смог. — Я очень надеюсь, что ты об этом не пожалеешь.

***

Равнины были покрыты белым кружевом, а ледяной ветер, налетевший неизвестно откуда, пронизывал насквозь. Зима активно вступала в свои права даже в таких регионах, где климат считался мягким. Регулярно отпаивая Вилкаса зельями, мы довольно быстро добрались из Морфала в Вайтран. Поговорить с Фалионом у меня так не вышло, поскольку мой попутчик всюду следовал за мной. А ведь сведения, которые маг получил благодаря случившемуся инциденту, наверняка много значили. Йоррваскр был подозрительно тих для этого времени суток, ведь именно ранним вечером все Соратники собирались в главном зале. Однако вместо этого, зайдя внутрь, мы увидели лишь Фаркаса, одиноко примостившегося с краю стола. — Что-то много заданий для этого времени года, — заметил Вилкас, оглядывая пустой зал. Фаркас не ответил, только встал поприветствовать нас, сворачивая бумагу, которую до этого читал. — Если бы так, — тяжело вздохнув, сказал он. — Хорошо, что вы вернулись, у меня есть для вас две новости, плохая и не очень плохая. Вилкас сел на рядом стоящую скамью и протянул руку для бумаги, которую Фаркас все еще держал. — Давай сначала с «не очень плохой», — устало сказал он. — Ярл Маркарта запрашивает нашу помощь для уточнения ситуации в Западном Пределе. Это официальное письмо. — Так-так, — взгляд Вилкаса пробежал по строчкам. — Пограничная зона, заселенная Изгоями, которые внезапно начали наращивать силы и действовать слишком уж организованно. Легион отказал им в помощи, и обратиться им больше не к кому. Официальной причиной отказа стала внезапно вспыхнувшая чума в окрестностях Эвермора. Оно и понятно. Сейчас у Легиона есть дела и поважнее пограничных зон. Они вот-вот потеряют целый Скайрим из-за восстания Ульфрика. Из того, что он говорил, я не понимала ни слова. Разум отказывался воспринимать информацию после стольких бессонных ночей. Единственное, что я знала об Эверморе, было то, что этот город находился не в Скайриме, а в Хай Роке. Почему Соратников, которые никогда не участвовали в политических конфликтах, призвали на помощь в другую страну, мне было непонятно, а Вилкас меж тем продолжал читать. —  Учитывая, что Ведьмари, как называют Изгоев в Хай Роке, в разы превосходят наших местных в жестокости, то угроза эта весьма существенная. Новость и впрямь не слишком хорошая, потому что в прошлом подобном урегулировании, когда отбивали одну из Маркартских шахт, мы потеряли пятерых бойцов. Ярл не говорит о том, что это будет военный поход, просто просит разведать обстановку. Но мы должны быть готовы. Фаркас, отбери тридцать лучших воинов и подготовь снаряжение в течение двух недель. Нам дают месяц на подготовку. А мы должны управиться раньше. — Вилкас… у меня есть и плохая новость. — По сравнению с грядущей встречей с Ведьмарями никакая новость не может быть хуже. — Может. У нас больше нет столько бойцов. Осталось только двенадцать из сорока пяти. Остальные покинули гильдию… из-за нового Предвестника.