Скоро…
Три месяца спустя… Небо — такое величественное и всегда притягивающее взгляд. Бескрайнее, далекое, неизведанное и поэтому еще более манящее. Оно может быть разным — ярким, ласковым, веселым, зловещим, пасмурным, хмурым. Но при этом никогда не перестает интересовать. Сейчас летнее небо пронзительной синевы. Оно очень большое, просто бесконечное и кажется таким глубоким, что ощущается бездонным и если лечь на спину и смотреть в небо, кажется, что тонешь в его глубине. Катаре вообще нравится синий цвет, он хороший и спокойный. Небо как ярко-синие глаза мамы, подмигивает с высоты даря ощущение умиротворения. И хочется дотянуться до него рукой, и окунуться в его чистую красоту. Легкие облака на голубом небе кажутся барашками моря. Мягкими как первый снег под варежкой. Как первый пух птенцов выдро-пингвинов. Катара всё больше скучала по родному дому. Но надо было дождаться восстановления городка и фабрики «Земля-Огонь», отпраздновать новый фестиваль. И этот день настал. Под покровом пушистых облаков в небе летали десятки ярких и непохожих друг на друга летательных аппаратов. Больше всего конечно же рыбо-журавлей. Аанг смастерил их целую стаю, учил всех желающих: чертить схемы, вырезать шаблоны, клеить и крепить детали. Он вспомнил древний рецепт клея, что очень пригодился всем. Но фантазию лишь птицами не ограничивал. В воздух были подняты змеи в виде Аппы, Момо и прочих любимцев. И для тех, кто не прихватил с собой крылатого друга, работала ярмарка-продажа воздушных змеев. Местные умельцы быстро организовали здесь небольшие мастерские и бойкую торговлю. Воздух просто кишил от обилия красок и ярких форм. Настоящая воздушная феерия. Конечно же необязательно было запускать воздушных змеев, чтобы отлично провести время на фестивале «Дружбы с Духами», что объявил Аанг новой традицией. Уже само присутствие в атмосфере ярких красок и теплых улыбок могло поднять настояние любому из присутствующих. В конце концов, можно было просто насладиться тем, как красиво сочетается голубое небо и расписные летуны. Процессия несла флаги. Воздух был наполнен конфетти и звуками веселых мелодий. Аколиты играли на пан-флейтах. Аанг научил их всех этому искусству. И даже малышку Пенгу, что как оказалось имела прекрасный музыкальный слух. Хо Тун звонил в бубен. Тёмный просто кайфовал от звуков парящих над головой тарелок, он схлапывал их магией металла. Тоже освоил медь, как и его легендарная сифу Тоф. Эй-Ли шла рядом с ним подыгрывая своими тарелками. Дядя Лобан вырядился подобно аколитам, перекинув через плечо оранжевую кашаи, вооружился ваджрой в ансамбле с колокольчиком — гхантой. Активно участвовал в ритуале и всем видом показывал насколько почитает культуру Воздушных Кочевников и последнего представителя нации — Аватара Аанга. Катара усмехнулась про себя, поглядывая искоса на Лобана: «Сатору похожи с дядей. Такие оба подлизы!» Ну и конечно же праздник не мог обойтись без угощений. Вся их команда расположилась у летнего кафе. Сокка жарил шашлык. — Мясные кебабы! Получите свой свежий мясной кебаб прямо тут! — зазывал парень из Племени Воды к себе клиентов. — Прямо как шиш-кебаб, только без того, что вам не нравится! Тоф приблизилась к столику за которым сидел Сатору, залепила ему мощный удар в плечо. — Ау! Это ещё за что?! — возмутился парень, потирая одной рукой больное плечо, а другой прикрываясь от возможного следующего удара. Слепая Бандитка надумала избить его? — Очистительный завод «Земля-Огонь» открыт уже почти две недели… — заявила слепая в своей грубой манере. — А ты меня ещё не пригласил сюда! Разве мы не стали своего рода партнерами? Девушка в зеленом кимоно уперла руки в бока. — Ну… я думал… ты вернешься, когда сама этого захочешь, — мямлил кучерявый очкарик. — Что?! — вытирая томатный соус об одежду, и одним смачным укусом расправляясь с куском мясного кебаба, возмутилась леди Бейфонг. — Мне воспитание не позволяет! Катара вздохнула в облегчении. Возможно, у Тоф всё же будет парень. После их небольшого раздельного отпуска лишь на три ночи полнолуния, или как сказала слепая «побега от ответственности, перед доверившими им свои судьбы», Бейфонг несколько недель была сама не своя. Аанг держался на расстоянии, был вечно занят восстановлением городка, избегал возможности остаться один на один. Сейчас же всё, кажется, встало на свои места. Или только кажется? Что изменилось? — Воздушные змеи с веревками? Сокка продает мясо? Шумный парад вместо тихой прогулки? — Катара не знала как ещё передать копящееся в груди ощущение. — Когда ты сказал, что мы приедем назад на праздник, я думала, что мы придадим фестивалю Янгчен новые краски… Но это вообще не похоже на праздник Воздушных Кочевников. Аанг приблизился к ней, прижался, прикасаясь лишь обнаженным плечом. И тут же отстранился. — Не похоже … Но всё же близко… — его рука, дрогнув всё же скользнула вокруг её талии, чувственные пальцы обжигающими змейками по её бедру, даря ей сноп искр возбуждения. Чем дальше, тем его прикосновения сильнее влияли на неё, будоража кровь мага Крови. Забавное ощущение и осознание. Катара прикусила губу и покосилась на его другое плечо, что было скрыто от посторонних взглядов яркой оранжевой тканью. Там остался след от её клычков. «Лепестки лотоса», как Аанг окрестил эту метку. Девушка покрылась испариной, невольно вспоминая их Суперлуние на двоих. Аанг был прав, эти три месяца, что ушли на восстановление разрушенного были очень тяжелыми. Но были разрушены не только здания, но и потом барьеры дозволенности. Хотелось прикасаться друг другу, как в ту жаркую ночь. Дарить ласку и жадно упиваться удовольствием… Но нельзя! Дождаться осени и Дня Рождения Аанга, его шестнадцатилетия — казалось теперь трудным, а его восемнадцатилетия — запредельно долгим и невыносимым… Всё меняется в мире, ничто не остается прежним… Фестиваль изменился. Последний Воздушный Кочевник отверг устаревшие ритуалы и традиции. Может и восемнадцатилетия не стоит ждать? Во всём остальном мире брачный возраст с шестнадцати. И почему этим Кочевникам всегда надо было быть особенными, из ряда вон?! — Та же традиция… — заявил монах, — Но в новой форме… — и незаметно для других ущипнул Катару за ягодицу, зажав кончик языка между влажных губ. Она схватила его руку, дав тайный сигнал двойным сжиманием его кисти и он хитро прищурил глаза, понимая намек. Процессия священного праздника продолжала движение, а Катара и Аанг, отстав от остальных, остлись позади и целовались, спрятавшись за массивным туловищем Аппы. — У меня не только мясные кебабы, но и шашлык для вегетарианцев! — нараспев проговорил Сокка, протягивая шампур с жареным на углях тофу. — Опять козюльки?! Я знаю, вы заслужили свои телячьи нежности, но давайте без лишних слюней!***
Ещё несколько дней спустя… Ба Синг Се. Чайная «Жасминовый Дракон» Раздался звон ритуальной чаши. Айро поспешил на кухню, понимая, что долгая медитация после не менее продолжительной лекции подошла к концу. Сейчас будет наплыв заказов, аколиты изнывают от жажды и не дождутся упоительного чая. Сегодня аколитов было около полусотни. Хороший наплыв посетителей. — На этом мы закончим нашу медитацию, вы молодцы аколиты! — пропел мелодично-бархатистый голос Аанга. Ученики в почтении склонили головы перед своим гуру. Одни начали потягиваться, другие разминать спину после долгого сидения на корточках или в позе лотоса. Лишь одна маленькая мальчишеская фигурка осталась неподвижной. — Джингбо-о… — пошевелила плечо маленького друга Ксинг Инг. — Джингбо! Проснись! — Ч-что-о?! — разлепил веки малыш-очкарик. Он не помнил как уснул, сифу Аанг рассказывал такую замечательную историю про гуру Лагхиму… Нет, уснуть на таком месте и в такое время, непростительно! И это уже не в первый раз! — Извините, я опять уснул… — повесил голову юный послушник. Аанг по-дружески потрепал его за плечо. — Продолжай тренироваться, Джингбо, — ласково настаивал Аватар и улыбнувшись, заглянул ему в глаза. — У тебя всё получится! Конечно, когда так верят и поддерживают! У мальчишки словно расправились крылья за спиной. Он радостно кивнул и бодро зашагал из чайной, что стала для Ба Синг Се не просто заведением для чаепитий и игры в Пай-шо, но и своеобразным духовным центром. — Как всегда спасибо, Айро, что разрешаете нам здесь собираться. — Всегда пожалуйста, Аватар! — отозвался с поклоном старый мастер и расплылся в улыбке, прищурив глаза. — Чай и медитация прекрасно сочетаются! Великий Лотус полировал свой древний фарфоровый чайник мягкой тряпочкой до блеска. В дверь постучали. В проеме показались знакомые лица. Брат и сестра. — Привет, дорогой! Вы уже всё? — улыбнулась Катара. — Только закончили! — отозвался Аанг, ответив улыбкой. — Как раз вовремя! — сообщил Сокка и указал рукой в беспалой перчатке на подготовленного в долгую дорогу бизона. — Мы только что погрузили все вещи на Аппу! Летающий бизон открыл огромную пасть и поприветствовал своего хозяина. — Куда вы отправитесь? — поинтересовался лидер Белого Лотоса. Он уже закончил с уборкой посуды. — На Южный полюс! — отозвался Капитан Бумеранг. Сокка развел руками. — Мы там не были с окончания войны. — Мы уже давно запланировали это путешествие. После того как наткнулись на друзей Катары на очистительном заводе «Земля- Огонь». Разрушенное восстановлено, фестиваль проведен. Теперь я хочу, чтобы Катара навестила родных. — Правильно. Мою деревню тоже надо помочь восстановить… — подмигнула Катара. Она сложила руки в замочек перед грудью. — К тому же мы наконец-то увидимся с папой! — И сможем покататься на выдро-пингвинах?! — приподнял указательный палец Аанг. — И поедим вяленого тюленьего мяса тетушки Ашуны! — облизнулся и закатил глаза в предвкушении Сокка. — Что?! — переспросила его сестра. — Ты же ненавидел тюленье мясо тетушки Ашуны, всегда жаловался, что слишком жесткое! — Ты хотела сказать ненавидел прежде… Разлука заставляет сердце любить сильнее! Катара уже было уперла руки в бока, но крайняя фраза брата заставила её задуматься. Впереди она знала их ждет разлука с Аватаром. Вот проводит на полюс, погостит немного, прокатится на пингвинах и… — Давайте быстрее! Погода сейчас идеальная… — поторопил Аанг. — Если мы сейчас вылетим, то доберемся… Тут с неба камнем упал почтовый ястреб. Расправил мощные крылья лишь над самой поверхностью, шумно обдавая всех потоками воздуха. Крупный огненный ястреб Зуко — Тэно. На спине птицы был закреплен алый тубус с золотой окантовкой и гербовой печатью династии Огня. Аватар вынул письмо и радостную улыбку, словно ветром сдуло. — Аанг, что это? — спросила Катара, и сердце замерло в предчувствии. — Это от Зуко… «Духи угрожают Стране Огня. Пожалуйста, помоги!» — зачитал Аватар послание вслух. — И я нужен ему… — Значит, ты отправишься в Страну Огня? — поняла девушка, что расстанется с любимым прямо сейчас, а не потом на полюсе. — Видимо придется… — ответил Аватар и сглотнул комок подкативший к горлу. Он тоже не готов был к разлуке прямо сейчас, всё оттягивал как мог и даже торопил друзей лишь для виду. — Ребята, почему бы вам не отправиться со мной? Я уверен это ненадолго! В какой-то мере он был даже рад новым проблемам, ведь это повод всей команде собраться вместе. А главное, оттянуть момент разлуки с Катарой ещё хоть немного. — Когда все эти штучки с Миром Духов продолжались недолго? — возмутился Сокка. Он уже устал откладывать это путешествие. Надо было увезти Катару еще до Суперлуния. Или хотя бы сразу после него. А тут казалось Аанг специально оттягивает сроки отьезда. То достроить надо фабрику, то городок, то фестиваль, то встреча с аколитами в Ба Синг Се. То опять что-то с духами на другой стороне планеты?! — И наш папа ждет нас… — затравленно смотрела Катара. Она давно отправила письмо. И знала, что Тоф и Аватар могли управиться с восстановлением куда быстрее, чем три месяца. Но Аанг и правда тянул с этим. Он сам противостоял себе и своему решению. Что за вечное сомнение за полшага? Катара решилась. — Иди и помоги Зуко, Аанг! Аанг смотрел на неё так, что слёзы наворачивались на глаза. Так, словно это она сказала: «А Катара поедет на Южный полюс» — Возьми Аппу с собой, чтобы ты смог встретить нас на Южном полюсе, когда всё уладишь… — смягчила она фразу. Не думая, как глупо это звучит. Дозволяла Аватару взять своего же зверя-хранителя. Не на планере же он собирался лететь на другой край океана. Она просто повторяла про себя слова, сказанные братом: «Разлука заставляет сердце любить сильнее!» Но он продолжал смотреть на неё, словно это она была инициатором разлуки, словно это она говорила о взрослом решении немного остыть, словно она произнесла кодовую фразу. Хотел остыть? Стал взрослым и самостоятельным? Решил за всех? — Прости меня, Катара… — произнес Аанг с сожалением. Он понял, что незачем создавать искусственные преграды, когда в жизни полно скрытых настоящих. Вот и миг разлуки настал. Он летит один. А она плывет домой. — Не за что извиняться… — пробормотала Катара, обнимая на прощание любимого, она едва сдерживала слёзы и прятала лицо у него на плече. Разлука заставит его любить ее сильнее. Она коснулась губами того места, где был скрыт маленький памятный шрам. — Такие обязанности у Аватара. Аанг едва сдержал слёзы и потому не обернулся, запрыгивая на бизона. Он лишь помахал на прощанье, когда зверь взмыл в воздух. Даже не поцеловал её. Это было выше его сил сейчас. Айро провожал его взглядом. Он знал — мальчик повзрослел. Сделал ещё один шаг на своем сложном пути Аватара. Выбрал водруженный на себя долг, задвинув свои чувства на второй план. — Спасибо за всё, Айро! — оглянулась Катара на мудрого старика. Она даже не знала сколько усилий ему это стоило, сколько потребовалось чтобы внушить это Аангу, сколько заседаний Белого Лотоса было проведено перед этим, сколько чашек чая выпито за обсуждением проблемы Аватара. — Идем на пристань, поищем того, кто доставит нас домой! — деловито заявил брат, закидывая лямки огромного рюкзака на плечи. Теперь он тут за главного.***
Прошло больше месяца… Путешествие на корабле было совсем не таким увлекательным, как полет на бизоне: долго, нудно, однообразно. Её всё время укачивало и хотелось просто уснуть и проснуться уже дома. Но этот слишком длинный сон начинал напоминать кошмар. Особенно с надоедливым Соккой в одной каюте. Если в команде он и был весельчаком, то тет-а-тет быстро утомлял. Она зевала и прикидывалась спящей, лишь бы поймать немного тишины. Во снах она хотела видеть их иглу и причал, но ей приснилось, что деревня разрослась, превратившись в поселение. Иглу было больше в три раза, а ещё у каждой палатка. И их дом Вождя с арочным входом в самом центре. Она видела во сне маму и радовалась с ней вместе… Но возвращение домой переплюнуло все её ожидания. Дом Пра-Пра остался прежним… И это было единственным, что сохранилось. Потому как иглу с арочным входом почти затерялось посреди шумного города, сплошь состоящего из двух-трёх этажных ледяных зданий в стиле Севера. Они с братом словно попали не домой, а в Агна’Келу. Точнее какой-то филиал Северной столицы Воды. Было так красиво и стильно. Но не так масштабно, колоссально. И главное с привкусом подделки. От южного стиля почти ничего не осталось. Не было ощущения, что вернулась на Родину. Катара ощущала себя так… Она в полной мере сейчас поняла, что ощущал Аанг, найдя своё любимое место из детских воспоминаний измененным до неузнаваемости и даже оскверненнным. Пра-Пра вышла замуж за Пакку. У отца, оказалось появилась любовница по имени Малина. Девушка-архитектор из Северного Племени Воды, что и навела здесь порядки. Она возвела вождю новый дом, почти дворец. Казалось бы лучше некуда. Но было это… Словно она стеснялась делить иглу с вождем дикарей. Всё хотела приукрасить их убогость, дотянуть до уровня северян. Даже долгожданные тюленьи чипсы от тетушки Ашуны Сокка с радостью сменил на деликатесы кухни северян. Да, их прежнее не было лучшим. Только как на счет того, что это «дикое старье» было им дорого?! Оно было родным, настоящим… А не имитацией. Как же она поняла Аанга! Как же скучала по нему! Как жалела, что отвергла его предложение поехать вместе… Он обещал скоро приехать… Аанг — Аватар. Весь мир лежал у его ног. Ему поклонялись, его почитали во всех землях, на всей планете. Он Властелин всех стихий и всех народов. Но это высокое звание накладывало на него не только соответствующие этому привилегии, но и целый ряд обязанностей, огромную ответственность. Его присутствия требовало все: от грандиозных праздников, государственных совещаний, до стихийных бедствий и незначительных междоусобных стычек. Он постоянно был занят… Его помощь требовалась всему миру… Она повторяла и повторяла это, словно пыталась внушить себе. Но сердце говорило другое! Она хочет быть центром внимания Аанга. Что же творилось сейчас в Стране Огня? Что там не так с духами? И не связано ли это с Азулой? Ведь никто не знал, куда та исчезла в Долине Забвения. Катара жалела как никогда, что осталась здесь, на Южном полюсе. Она писала одно письмо за другим в Хари-Булкан. Но ответа так и не приходило… Она обещала ждать его. Но каково это? Не спать, ворочаться, ожидая утра. Проснуться, как только слабые лучики коснутся белых сугробов, убивая ночные сумерки. Босыми ногами, ступая по холодному полу ледяного дома, бежать по комнате к окну. Ждать, что там, припорошенный снегом, лежит такой долгожданный свиток. Они так далеко друг от друга. Она на полюсе, куда даже весточку с птицей не отправить. Только корабельной почтой, что не так быстро доставляет послания, как хотелось бы. И вот в одно прекрасное утро, оно такое долгожданное ждет на окне. Его письмо… Она упала на кровать и прижала бумагу к сердцу. Письмо написано сразу по прибытии в Страну Огня. Так давно? Почему же так долго доставляли? Ничего про обстановку в стране. Только его чувства. Каждая строчка, каждое слово хранило кусочек его, его любви и нежности, которых так не хватало… Снова и снова пробегая глазами быстрые строчки на пергаменте, Катара счастливо улыбалась, чувствуя хоть какую-то ниточку связи с ним, с её Аангом. Она верила, что он со всем справится. И он к ней вернется. Как возвращался всегда. Кое-как устроившись на кровати, свернувшись калачиком. Так чувствуя себя немного уютнее, прижимая к сердцу клочок бумаги, она прикрыла глаза и сладко, спокойно уснула. Ей снилось, что дверь тихонько скрипнула, и в комнату вошел ее Сладенький. Нежно улыбнулся, кинул дорожную сумку в сторону, подошел и обнял её. Даже во сне она чувствовала тепло и нежное дыхание на своей щеке и была счастлива, потому что знала, что именно так и будет. Скоро, очень скоро, он обещал… Вот так она и жила этим письмом, жадно перечитывая каждую строчку по несколько раз, стараясь запомнить каждое слово, словно становясь ближе к нему.Жених
Прошел месяц… Ветер завыл со страшной силой, срывая с крыш огромные, в человеческий рост сосульки и обрушивая на тротуары целые комья снега. Спешившая по переулку, девушка поскользнулась на невидимой ледянке и выронила сумку, рассыпав по снегу её содержимое. В доме напротив скрипнула дверь, и публике явился загадочный темный силуэт, который оглядел результаты падения, пнул подкатившийся к ногам манго и довольно изрек: — Кто-то заскучал по фруктовой диете. А кто-то ждёт увидеть красавицу. Ну, что же встречайте, вот и она, грациозная, элегантная и ловкая Принцесса Южного Племени воды! Какое эффектное появление! Встречающие в восторге аплодируют! — Помог бы лучше, — огрызнулась ползающая по льду «принцесса». — Нечего хихикать, я знаю, чьих это рук дело! — Ты хотела сказать — ног, — уточнил юноша, присаживаясь рядом и сгребая к себе остальные продукты. — Эту великолепную во всех отношениях ледянку я раскатал именно ногами… — Все, это последний. Можно идти в дом, — он критически осмотрел сестру. — Ты бы хоть отряхнулась, у нас же такие гости! — Какие такие? — «принцесса» торопливо поправила волосы, шагнула через порог… и обмерла. В их гостиной, где обычно по вечерам отдыхал вождь с семьей, сейчас собралось больше двух дюжин человек, богато одетых, неловко топтавшихся на шкуре оленеволка, дышащих друг другу в затылок и пытающихся более-менее равномерно распределиться по комнате. Нельзя сказать, чтобы у них это хорошо получалось — всё же гостиная была не безразмерна. У дальней стены Катара увидела отца — тот весело болтал с неизвестным ей воином, очевидно, старым боевым товарищем. Увидев вошедших детей, вождь махнул им рукой, призывая подойти. Торопливо раскланиваясь, пожимая руки и бормоча направо и налево смущенные приветствия, девушка пробралась сквозь толпу, одновременно пытаясь понять, какой сегодня государственный праздник и почему, собственно, он проходит у них в доме. — А вот и Катара, — Хакода легонько подтолкнул дочь к своему собеседнику. — Она только что вернулась с занятий — вы знаете, она лучший преподаватель в школе магии воды мастера Пакку, я уж не говорю о работе в больнице… Катара так удивилась, что забыла смущенно опустить глаза. Когда это отец хвалил её столь откровенно, да еще и при гостях? Строго говоря, его слова были правдой, но звучали они нескромно и довольно бестактно. — Лучшего целителя вы не найдете во всем Южном племени воды, — продолжал хвастаться отец. — Недавно Катаре удалось излечить паралич бедняжки Апаи — а ведь все думали, что она никогда не встанет на ноги. Я заслуженно горжусь своей дочерью — ведь она и трудолюбива, и отважна, и красива… — И готовит хорошо! — пискнул Сокка. Его явно распирало от смеха, причем, увы, совершенно обоснованного. Катара ткнула его локтем в бок и зашипела: «Что происходит?» — Сейчас узнаешь, — пообещал тот, многозначительно кивая в сторону отца. В ту же секунду Хакода приподнялся, махнул рукой, словно увидев кого-то, и обрадовано воскликнул: — А вот и он! Катара, знакомься: это Анука, сын советника Илы из Северного племени воды, маг, храбрый воитель, а теперь и твой жених. — Очень прия… — Катара начала протягивать руку в приветственном жесте, и тут до неё дошло, что только что сказал отец. — Кто?! Через несколько минут в доме вождя воцарился полнейший хаос. Хакода носился меж гостей, всё ещё опасливо косящихся на взбесившийся котел с похлебкой и потирающих ошпаренные места, Канна пыталась сделать всем одновременно противоожоговые примочки, советник и его сын изображали на лицах неестественную веселость, а в спальне наверху Сокка, скрестив руки, стоял над рыдающей в подушку сестрой и вел с ней следующий диалог: — Может, успокоишься и выслушаешь голос разума в лице меня? — Как он мог так поступить? Хлюп! Это же. Это же… — Никто. Никак. Не поступал. Я это уже говорил. — Что значит «не поступал»? А что это тогда за… «жених»? Хлюп? — Обычный жених, такой с подарками и ожерельем… Ну хватит, хватит, я же шучу! Неужели ты всерьез подумала, что отец насильно выдает тебя замуж? Пристыженное молчание, прерываемое редкими всхлипами, показало, что именно так она и думала. — М-да… — Сокка покачал головой. — Дело плохо. Можно сказать — кли-ни-ка. — К тебе-то невесты не приходили, — Катара наконец сообразила, что никто не собирается покушаться на ее девичество, и села на кровати. — Зачем они вообще к нам явились? — Я же говорю — клиника! — Сокка невозмутимо пожал плечами. — Тебе шестнадцать лет исполнилось? — Шестнадцать… давно, уже скоро восемнадцать…. — То есть, ты — давно совершеннолетняя, а значит, к тебе можно присылать сватов! — Нельзя! — Катара сердито посмотрела на брата. — Почему? Отец, конечно, преувеличил факты в своей хвалебной речи, но, согласись, ты завидная партия. Маг, целитель, воин-освободитель, дочь вождя… да и готовишь действительно неплохо, что уж там… Если не считать те маленькие противные булки, которые ты выпекла на прошлой неделе. — Причем здесь это? Я же… — Катара запнулась и отвела глаза. Сказать Сокке в лицо то, что вертелось у неё на уме, маг воды не решилась бы никогда. Потому что фраза «Я девушка Аватара, и никто, кроме него, не имеет права на меня претендовать» прозвучала бы, мягко говоря, глупо. Очень глупо. Несусветно глупо… — Потому что ты — девушка Аватара, и никто, кроме него, не имеет права на тебя претендовать? — Сокка фыркнул, наблюдая за округлившимися глазами сестры. — Да брось, Катара. Сколько можно витать в облаках? Ой! Тихо, спокойно! Ты уже обварила всех гостей с головы до пят, пощади хоть своего единственного брата! Скажешь, я неправду говорю? Катара молчала. Её раздирали два очень противоречивых чувства — одно желало немедленно — хотя нет, медленно и мучительно, — приморозить Сокку к стенке, чтобы не лез куда не просят, а другое… Да. Как ни неприятно было это сознавать, но Катаре хотелось выговориться, хотелось, чтобы кто-то решил за неё одну проблему… проблему, которая давно висела над магом воды тяжелой ледяной тучей, не давая спокойно радоваться жизни. Поэтому она не ответила на выпад, словно разрешая брату глубже лезть в её душу, сказав только: — Ты ничего не понимаешь. — Да что тут понимать? — Сокка пожал плечами. — Была война, вы были героями-страдальцами, играли в «Великую Любовь До Гроба»… Будь реалисткой, так оно и было! И никто вам не мешал, пусть дети развлекаются! — Мы не развлекались…— фраза прозвучала далеко не так уверенно, как ей хотелось. — Ага, значит, ты со мной согласна. Тогда в чем проблема? Война закончилась, вы разъехались по домам, можно спокойно жить дальше. — Ты неправ, — уныло сказала Катара. — Мы не расстались. Мы… — … пишем друг другу раз в месяц, нет даже несколько месяцев. Ты-то уже пачку письм отправила. А в ответ? Письмишко, и то пока чувства ещё не остывшими были? И это только потому, что проблемы с почтовой доставкой на полюс. Да-да, верю. Хочешь сказать, всё хорошо и мы вообще сохраняем приятельские отношения, потому что до свадьбы ни-ни, приличия надо соблюдать монаху, хоть какие-то, хоть иногда, да-да, агась будто все не в курсе ваших не самых приличных отношений, — Сокка покивал. — Полно, Катара. Признай: ты выросла. Ты уже взрослая. А Аанг — всё ещё ребёнок, каким Великим Мостом меж мирами не был. Не поехала с ним и обиделся. Подрастет, повзрослеет, может приедет. Когда там у Воздушных Кочевников вступают в брак? В восемнадцать? Ещё три года…или сколько там осталось?! И ты готова столько ждать, купаясь в собственных иллюзиях, чтобы потом услышать от него… у меня долг Аватара… — Хватит! — Катара сделала резкий жест рукой, словно собираясь запечатать Сокке рот. — Не перебарщивай. Это всё неправда! Хорошо, не всё, правда, но даже если так, можно было сказать и потактичнее! Ты как будто хочешь меня спровоцировать, а не помочь. Ты… ты просто вымещаешь на мне обиду! — Что? — Сокка даже немного растерялся. — Шутишь? У меня, в отличие от тебя, как раз всё прекрасно! Я лучший воин во всем народе воды, у меня куча учеников и поклонников! И поклонниц. Девушки ходят за мной стаями! — А единственная девушка, которая интересует тебя самого, уже давно не появлялась в нашем городе, потому что вы разругались из-за пустяка! Да, она сейчас с Зуко… Катара прикусила язык, поняв, что на этот раз сама хватила слишком далеко, но Сокка не ответил на её ядовитый выпад, а только растерянно почесал затылок и присел на кровать рядом с сестрой. — Как-то у нас с тобой… всё глупо получается, а? — огорченно спросил он. — Что же такое, ведь всё было так хорошо… Катара мысленно с ним согласилась. Они не хотели произносить вслух страшную фразу, но оба думали об одном и том же. Вот бы снова война, и снова всё по-старому! Драки, погони, маскировка, и к вечеру устаешь так, что сил хватает только на то, чтобы рухнуть в постель и уснуть. В грязную, пахнущую дымом и землей постель, и чтобы рядом спали друзья, в голову не лезли бы дурацкие мысли, а рука лежала в руке любимого человека, и будущее было опасным и захватывающим, но непременно светлым, а чувства — вечными и негасимыми. А сейчас… это всё прошло, улетело вместе с бушующим за окном снегом, и они сидят рядом, брат и сестра, решительные перед лицом врага и не способные найти дорогу меж сугробов обыденных сомнений. Они, дети войны, научились жить войной, действовать войной… И любить тоже войной. Они оказались не готовы к испытанию миром. Та же снежная паутина, что повисла сейчас над городом, заполонила их души, не давая шанса всмотреться вглубь и различить там, за метелью, силуэт шагающего рядом друга. А может, не всё так плохо? Катара взглянула на подрагивающие от ветра ставни. Аанг вернется к ней. Скоро его шестнадцатилетние. Но стоит ли дождаться этого, как они условились? Если он узнает о «женихе»… Стоит лишь написать — и он прибежит, примчится, прилетит. Тогда она возьмёт его за руку… И больше никогда не отпустит, чтобы пурга не смогла вновь разделить их. — Там ждут внизу, — Сокка нарушил молчание. Всё его красноречие куда-то улетучилось. — Пошли, что ли… — И что я им скажу? — Да ничего не говори. Погуляй с этим Анукой… Ну хватит! Никто не заставляет тебя кидаться к нему на шею, просто познакомься с ним. Он, вообще-то, славный парень и не заслужил, чтобы на него опрокидывали котлы с похлебкой. Катара отвернулась, пряча улыбку. Что она, в самом деле? Жених так жених, а там, глядишь, и удастся разъяснить ситуацию. А через две недели прилетит Аанг. Она напишет ему, чтобы всё бросал и приезжал. И пусть она уже такая взрослая, что самой страшно, но сейчас при воспоминании о нём по её сознанию разлилось ласковое тепло и детская солнечная уверенность, что всё будет хорошо. — Сокка… — Угу? — Сегодня же напиши письмо Суюки. — Это еще зачем? Я же мужчина! — Вот поэтому и напиши. — Хм. А вообще-то, я и так собирался черкнуть ей. Даже бумагу приготовил, просто ты не видела. Так что могла не стараться. — В следующий раз не буду. — Вот и правильно. Они сошли вниз, на секунду задержавшись перед окном, за которым, слизнув с крыш пушистые парики и завалив улицы непроходимыми сугробами, тихо падал белый, спокойный, почти невидимый снег. Одновременно с письмом Катары было подано к доставке письмо от мастера Пакку к Гуру Паттику. Белый Лотос продолжал свою миссию…Невидимые преграды
Подходил к концу год Свиньи. Перечеркнуты крестом были пятнадцать месяцев из шестнадцати. Катара словно вычеркивала их из своей жизни с тех пор, как прогнала Аанга прочь и рассталась с ним. Шестнадцатилетие Аанга уже свершилось несколько месяцев назад. Да, Аватар прилетал до этого, а потом был серьезный разговор с гуру Паттиком, который разделил её мир на «до» и «после». Жизнь не закончилась на этом, она ушла с головой в работу в лечебнице, помогала Пра-Пра по хозяйству, преподавала магию Воды. Сегодня уроки давались как-то особенно тяжело. Ее постоянно отвлекали, приходилось откладывать занятия, идти то на собрание вождей племени, о котором она почему-то забыла, то в больницу, где целители никак не могли прийти к единому мнению по одному из случаев, потом снова возвращаться в школу, снова и снова показывать приёмы магии ученикам. К вечеру она поняла, что ей самой необходима помощь целителя, почувствовав, что от пальцев, окутанных ледяной водой, которой она пыталась унять учащающиеся приступы мигрени, совершенно онемели висок и лоб. Катара отпустила учеников по домам и сама вышла на улицу. Но домой не пошла. В длинных полярных сумерках небо постепенно приобретало тот неповторимый фиолетовый оттенок, которого никогда не увидеть в теплых широтах, где ночь стремительна и неотвратима. Звезды, горящие далеко на севере, складывающиеся в созвездия, которые она когда-то видела совсем иначе, будоражили память или какие-то смутные предчувствия. От их света было неспокойно на душе. Она взглянула на растущий лунный диск, вспоминая Юи. Принцесса могла бы стать её другом, Катара чувствовала, как не хватает ей порой той самоотверженности, с какой Юи принимала свою судьбу, в её собственной душе всегда жила буря. Порой, сбежав ото всех к дальним ледникам, Катара рассказывала Луне свои мысли, и ей казалось, что свет её успокаивает, будто Юи действительно слышит её и пытается помочь. За последние несколько лет в Южном племени воды произошли разительные перемены. С Севера приехали учителя, молодые маги, целители и простые переселенцы, желавшие навестить родственников, с которыми разлучила их столетняя война. Поселение, перед концом войны заселенное едва на треть, разрослось, превращаясь в большой город, игрались свадьбы, на улицах звенели детские голоса, в Южное племя вернулась жизнь. Но больше всего радовали Катару малыши, которых родители приводили к ней на занятия. Несмотря на её огромный опыт боевой магии, старейшинами было принято решение, что обучением самых младших магов займется именно Катара. Не то, чтобы она возражала, но тогда ей казалось, что её знаниям можно найти гораздо лучшее применение. — Учитель! Но ведь прошло так мало времени! Вы сами говорили, что последствия этой войны не излечишь за несколько лет, потребуются десятилетия и упорный труд. От Зуко недавно прилетал ястреб — он пишет, что и в Стране Огня и в Королевстве Земли всё ещё разгуливают банды, которым слишком легко жилось в военное время, вдоль побережья процветает пиратство. Да что я Вам рассказываю — Вы всё это знаете лучше меня! И Вы хотите, чтобы я сидела здесь и учила малышей замораживать воду в чашках! Катара сидела у огня в доме Пакку и Пра-Пра, чай в её пиале уже почти остыл, а разговору не видно было конца. Пра-Пра не вмешивалась — молча потягивала свой чай, грела о чашку сухие старческие пальцы. Катара пришла не спорить, она просила, умоляла отпустить ее. Она не злилась, не повышала голоса, пыталась говорить по-взрослому обдуманно, приводила правильные аргументы. Пакку слушал внимательно, всем своим видом демонстрируя свое уважение к мнению юного мага, но не уступал. — Мне гораздо приятнее, когда ты называешь меня дедушкой: иметь такую внучку — мечта… — Спасибо, дедушка, — Катара отвела глаза и ссутулилась. В голосе учителя была огромная сила и убежденность, и, несмотря на приятные слова, девушка поняла, что её никуда не отпустят. — Ты думаешь, что никто не может понять тебя, дорогая, думаешь, что никто во всем мире не испытал больше вас в той войне, что ты знаешь больше тех, кто пытался хоть как-то защититься от неё, создать хотя бы видимость мирной жизни в огне и пламени, бушевавших кругом. Но ты не права. Эта война сделала всех сильнее, научила ответственности, научила многому из того, что человек способен постичь только в моменты кризиса. Именно благодаря войне у нас появились новые возможности и новые способности, в которых раньше не было необходимости. И люди, к которым ты рвешься на помощь, сейчас могут гораздо больше, чем раньше. Не надо отнимать у них возможность самим защищать свой мир, свой быт, свои маленькие вселенные. Не надо снова спасать мир, Катара! Она вскинула огромные глаза на учителя, и на дне их блеснули слезы, слова старика попали в цель. — Теперь мир сам должен строить себя и защищать, должен снова учиться нести за себя ответственность. А твои способности необходимы здесь. — Боевая магия, целительство, — услышала она тихий голос бабушки. — Твои опыт и мудрость, заработанные собственной кровью и болью, нужны молодым магам воды. Им нужны твои мягкость и сила, твоя твердая рука и ласковый голос. Я верю в тебя, внучка. Поэтому хочу, чтобы ты осталась и стала Лучшим Учителем. Катара вдруг почувствовала себя маленькой девочкой, как когда-то давно, там, на войне, прижавшись к отцу после многолетней разлуки. От таких правильных, теплых и гордых слов старых и мудрых людей комок подкатил к горлу, не давая ни дышать, ни говорить. Она залпом выпила холодный чай, поклонилась — так низко, что никто не увидел слёз на её лице, — и выскочила из дома. — Спасибо, — Пакку с нежностью посмотрел на жену, взял из её рук остывшую пиалу и налил горячего чая. — Ей очень важно научиться жить в мире. Жизнь непроста, когда постоянно ждешь удара с той стороны. — Ей важно научиться жить в мире с самой собой, понимать себя и свои желания, начать, наконец, думать о себе, а не обо всем мире… — Канна тихонько вздохнула. — И не об этом мальчике. Он исполнил своё предназначение — остановил войну, но теперь он опять подвергает всех опасности. История помнит, к чему приводила безумная любовь Аватара. Хакода был на том балу в Королевском дворце, где все видели их вместе и ни у кого не было сомнений, что они влюблены, а Суюки, стоявшая с ним рядом подначивала Сокку, что его сестра выйдет замуж раньше, чем мальчик достигнет совершеннолетия. Он был бы рад иметь такого зятя, как аватар Аанг, если б тот не был настолько юн. Хотя дело не только в его возрасте… — Написать письмо гуру Паттику было хорошей идеей! Он смог переломить ситуацию и вправить мозги обоим влюбленным! — похвалил жену почтенный мастер магии Воды. — А вот послать сватов от Советника с Северного полюса нет! — отозвалась Канна. — Чего нам стоило уговорить на это Советника и его сына?! Они посчитали безумием становиться на пути Аватара! Сколько мы их убеждали? Сваты покинули их дом ни с чем, ещё и кипятком получили. Придумал тоже, подсунуть другого жениха! Это только подтолкнуло влюбленных друг к другу. Аватар примчался сюда на полюс, и шага не отходил от Катары, забросил все дела мира, окончательно потерял голову от любви. И чего нам потом стоило снова разлучить их?! — Да… Пришлось их поссорить. Катара прогнала Аанга, когда узнала, то, что он скрывал от неё. Теперь она знает, почему Аватару нельзя жениться. Впереди слишком ответственное для всего мира событие, и нашему Великому Мосту меж мирами надо завершить подготовку. Айро пишет, что Аватар недавно прилетел к нему и попросил стать его учителем магии огня, освоить управление молнией. Айро согласился стать его наставником и пообещал позднее привлечь к занятиям Тоф, освоить магию металла и песка. Он рассчитывает продержать его в Ба Синг Се достаточно долго, чтобы у них с Катарой было время повзрослеть. — Бедные дети. Надеюсь, однажды я пойму, что война для них действительно закончилась. Хакода рассказывал, что Сокка до сих пор иногда кричит во сне, словно снова идёт на приступ. А однажды, уже проснувшись, полчаса рыдал у него на плече, что не смог спасти Тоф, она упала с дирижабля и разбилась. Пакку со вздохом покачал головой: — А мне-то казалось, что этому парню всё нипочем, как с гуся вода… — Несмотря на всю свою мудрость, ты порой бываешь непроходимым тупицей и сухарем, Пакку! — язвительно заметила Канна. — Но, как ни странно, ты всё ещё учишься, — улыбнулась она в ответ на растерянный взгляд мужа. — Поэтому я и согласилась выйти за тебя, — ты не безнадежен… — Жаль, что мне понадобилось слишком много времени, чтобы научиться понимать некоторые важные вещи. — Надеюсь, что наши внуки будут мудрее нас.***
Уже прошло три года как война была завершена. И вроде бы все сердца и умы должны были быть преисполнены радостью и умиротворением, но у Сокки было неспокойно на душе. Он обошел всё поселение, но нигде не нашел Катару, которую не видел после того, как собрание вождей закончилось. Кто-то говорил, что встретил её у целителей, кто-то — в школе, но занятия для младших магов давным-давно закончились, целители тоже не смогли сказать, когда она заходила и когда именно ушла — слишком много было других забот, Пра-Пра она сегодня навещала, но давно ушла, и немногочисленные подруги не виделись с ней. Не то, чтобы он беспокоился за её безопасность: в свои девятнадцать лет Катара сравнялась в мастерстве укрощения воды со старыми мастерами, а некоторыми техниками магии, например, магией Крови, владела она одна. И всё же в последние месяцы сестра слишком много времени проводила в одиночестве. Первое время они с отцом думали, что у неё появился поклонник, и её поздние возвращения домой — хороший знак. Но очень скоро стало очевидно, что Катара никак не похожа на счастливую влюбленную, которая ждет не дождется часа, чтобы сбежать на свидание. Количество обязательств, которые она взяла на себя в племени, увеличивалось день ото дня. Дома она появлялась лишь для того, чтобы поспать и приготовить еду для мужчин. Причем если раньше она не могла удержаться от острот в адрес брата, уничтожавшего, засев за чертежами и картами, обед, приготовленный на всю семью, то в последнее время она словно вообще перестала замечать, что происходит в доме. Сокка догадывался о причинах такого поведения сестры, но любые его попытки заговорить об Аанге натыкались на неприступный взгляд и ледяное молчание мага воды. — Катара не вернулась? — вместо приветствия спросил он, переступая порог. — Бато заходил несколько минут назад, — ответил Хакода, разбирая карты миграции рыбы, которые принёс ему старый друг. — Сказал, что видел её издалека на Северном причале… — Что она там делает? Хакода пожал плечами. Катара уже давно не была беззащитной маленькой девочкой, которой необходима родительская ласка, и хотя ему очень хотелось, как в старые времена, прижать её к себе, чтобы оградить от всех невзгод и забот, согреть на своей груди, как замерзшую птицу, дочь не позволила бы ему этого. Она со строгим вниманием слушала их с Соккой мужские разговоры о планах на предстоящую зиму, о том, как строится их поселение и что необходимо ещё сделать, но о своих проблемах почти не говорила — увлеченно рассказывала только о малышах, с которыми занималась в школе водной магии. Ему было больно видеть, что мирная жизнь, к которой все так стремились, о которой мечтали целые поколения, и которая требовала сейчас полной отдачи сил, не приносит ей радости. Худенькая большеглазая девочка превратилась в высокую статную красавицу, но, похоже было, что семейная жизнь ее не интересует, все подарки молодых людей немедленно возвращались отправителям, а сваты покидали их дом ни с чем. — Я пойду поищу ее там, — Сокка с тоской посмотрел на разложенные на столе в ожидании его прихода ломти хлеба и горячий котел с ужином на огне, но садиться за стол без сестры было бы нечестно. — Не задерживайтесь. Отец как-то спрашивал Сокку об Аанге. Это было когда Катару попросили взять на себя обучение младших магов воды, и она с неохотой, но согласилась. После посещения их племени гуру Патиком, которого он привёз на своем корабле, по просьбе Пра-Пра, Аватар ни разу не навестил их. Сокка объяснил, что Аанг отправился в Восточный Храм Воздуха, чтобы завершить подготовку Аватара. Мешать этому было нельзя, а сколько потребуется для этого времени никто не знал. Во втором осеннем месяце Аангу исполнялось шестнадцать — возраст, когда Аватару обычно сообщали о его предназначении, но как обычно это происходит, Сокка имел очень смутное представление. Он предполагал, что если бы не было войны, монахи рассказали бы юному магу воздуха о его миссии в день шестнадцатилетия. Но все случилось совсем иначе: двенадцатилетнему мальчишке пришлось справляться с проблемами столетней давности, а в день его совершеннолетия некому было поздравить его, кроме древнего старца-гуру. Он не вдавался в подробности, что там у них произошло с Катарой, ведь он обещал не лезть в её жизнь, но Аанг несмотря ни на что должен был оставаться их лучшим другом. Сокка предложил сестре написать Аангу письмо, отправить какой-нибудь подарок, и она как будто загорелась этой идеей, вышила красивый пояс, они вместе сочинили поздравление, Сокка приложил от себя кинжал из акульего зуба (гигантскую полярную акулу поймал он сам), и отправили двух ястребов на северо-восток. Но через несколько недель после дня рождения Аанга из Восточного Храма Воздуха пришел ответ, что подарки не застали там адресата, гуру отправил ястребов вслед уехавшему ученику, но куда именно направился Аанг, он не мог сказать точно. Некоторое время Сокке казалось, что он видит прежнюю Катару — ее лицо снова, как и раньше, светилось надеждой и ожиданием чего-то скорого и хорошего. Но дни проходили за днями, и свет этот постепенно тускнел и мерк, пока однажды не исчез совсем. И вот тогда стала пропадать Катара. Она вела себя равнодушно. Он не понимал. Теперь, казалось, Катаре было всё равно, что происходит с Аватаром и где он. Больше она не писала ему писем. Будто не было тех лет, что они провели все вместе, оберегая и спасая друг друга, будто не было тех счастливых дней в Ба Синг Се, не было их уединенных прогулок под луной, о которых Сокка знал, не было того бала в Королевском дворце. Сам Сокка вел обширную переписку с боевыми друзьями, и знал, что Аанг по-прежнему учится у мастера Айро, но напрямую спросить друга о Катаре он не мог решиться. Не пройдя и пятидесяти метров, Сокка увидел сестру, — она возвращалась домой. — Катара! — окликнул он. — Почему ты… — упрек так и не прозвучал, выражение лица девушки было спокойно и… безжизненно. Сокка осторожно обнял её за плечи. — Пойдем домой, ужин остывает. — только и сказал он. Катара, у которой покровительственный жест брата в первую секунду вызвал привычный протест, вдруг как-то поникла в его руках, уткнулась в шею и тихо-тихо заплакала. Сокка остолбенел, не зная, как реагировать, а за шиворот ему текли и текли такие горячие, такие горькие слезы. Он гладил сестру по волосам, тихонько сжимал дрожащие плечи и едва ли не впервые в жизни совсем не знал, что сказать. Дух Луны печально наблюдала за ними из редких облаков.