В окружении

В следующий раз Тсунаеши очнулся поздним вечером. Он лежал на мягкой кровати и смотрел на белый потолок. Он уже было решил, что вчера состоялась церемония, и это объясняет, почему у него все так болит. А дальше пришло понимание, что значит в комнату вот-вот войдет Скайрини. Но голову прострелило резкой болью, и в ней быстро замелькали воспоминания о случившемся. Вот он бежит в лес. Обдирая ноги и руки о ветки, он бежит через гущу деревьев, а потом падает в овраг, на окраине территории зайцев, отделяющей их от волков и лис. Вот сверху на него летит чья-то фигура, но он бьется о камни и скалы и не видит лица его «героя». Последним воспоминанием, всплывшим в горящей от боли голове, был альфа-волк с ананасовым запахом и хохолком на голове. Тсуна испуганно подскочил на кровати, но тут же застонав от боли, вспыхнувшей уже во всем теле, упал обратно. Боль была невыносима. Она резкими ударами растекалась по телу. Было чувство, будто его хорошенько поколотили молотком… Хотя, он же упал со скалы. Ему стоит быть благодарным, что жив остался. Глаза невольно наполнились слезами, а зубы пришлось плотно сжать, что бы не вскрикнуть. Дверь в комнату со скрипом распахнулась, вошел высокий альфа со стальными глазами и немного растрепанными черными волосами. У него была непривычно белая кожа и острые черты лица. Его взгляд был холоден, а руки сжаты в кулаки, из-за чего мышцы рук, видные из-за открытой майки бугрились под кожей. Если бы не черные, как воронье крыло, волчьи уши и, пожалуй, слишком пышный для волка хвост, маячивший за спиной, Тсунаши бы решил, что перед ним близнец Скайрини-младшего или сам алоглазый. Альфы были мало похожи внешне, но взгляд, сила и запах, исходящие от мужчины туманили мозг, заставляя трястись от страха именно перед Скайрини. Тем временем альфа обвел взглядом комнату и только в конце провел глазами по телу Тсуны на кровати. Вонгола-младший вздрогнул, встретившись с холодным взглядом стальных глаз. «Все же это не Занзас. Взгляд этого волка слишком безэмоционален…» — Ананас, твое травоядное проснулось, — ледяным голосом крикнул черноволосый, и через секунду в комнату ворвался фиолетовый ураган. — Спасибо, Ке-кун! А теперь иди, иди, — под слабые сопротивления и не совсем цензурные выражения «Ке-куна», «ананас» вытолкал его за дверь. Закрыв дверь на щеколду, альфа резво обернулся и на каблуках и подошел к кровати, на которой лежал Тсунаеши. — Ну, рассказывай! — уверенно сказал «ананас», сев по турецки у ног омеги. —Ч-Что? — растерялся Вонгола от напора альфы. Очень уж внимательно волк смотрел на омегу. — Кто ты? Откуда? Как оказался у скалы в таком состоянии? Да и вообще, нафига прыгнул? — альфа с каким-то нездоровым интересом смотрел на ванильного омегу и нетерпеливо переминался, дергал плечами, чем пугал его до коликов в животе. —Но…— Тсунаеши опустил уши, прижав к голове. Он не хотел рассказывать о себе незнакомцу. Тем более настолько странному… — А, — протянул юноша. — Все. Я понял, понял! Прости, — кивнул себе альфа, посмотрев в глаза зайцу. — Рокудо Мукуро. Девятнадцать лет. Волк. Альфа, истинный между прочим. Мукуро протянул руку зайцу, скаля зубы. Тсуна же удивился еще больше. Так спокойно говорить о своей истинности? Насколько странный перед ним человек. В их мире понятие истинности значило очень много. Такие люди были очень важны, и о них знало лишь правительство. Даже не родители. Ведь раньше бывали случаи, когда истинных омег или альф продавали высокопоставленным иностранцам за большие деньги. Только истинный альфа мог встать во главе своего племени. Нет, общаться мог и его поручитель, скажем, обычный альфа или бета, но он не управлял страной. Таким был и отец Тсунаеши. Емицу не управлял Вонголой, он был братом управляющего деревней, дядей Тсунаеши и Джотто. А здоровое и сильное потомство, не умерев, такому альфе мог дать лишь истинный омега. Такие омеги встречались даже реже альф… — Эм… Приятно познакомится, Рокудо-сан. Я… —Тсуна помедлил: не называть же всем свою настоящую фамилию. — Савада Тсунаеши мне… восемнадцать, —продолжил безбожно врать он, а после протянул тонкую маленькую ручку, которую тут же схватили в тиски. — Приятно познакомиться, Тсу-тян, — протянул Рокудо.— Так как же ты оказался у обрыва? — Я…не помню, — шепнул Тсуна. Кажется, столько он не лгал даже за всю свою короткую жизнь. — Хм. Ну, понятненько, — пробурчал альфа, явно недовольный лишению интересной истории. — Может, ты кушать хочешь? Или пить? — Эм… — сейчас, когда Мукуро сказал об этом, Тсунаеши действительно почувствовал сильный голод. — Да, спасибо, Рокудо-сан, я бы не отказался от стакана воды. — Никаких «Рокудо-сан»! Я просто Мук-кун, ну, или, в крайнем случае, Мукуро-кун! —грозно сказал волк, смешно дернув ушками. — Хорошо, — кивнул омега, еле сдержавшись, что бы не хихикнуть. — Мукуро-кун. — Так-то лучше, — улыбнулся альфа и, вскочив с кровати, вышел из комнаты. «Может, все не так плохо? — подумал Вонгола и прижал ладошку к еще пока плоскому животику. — Как считаешь, малыш?»