Only you my friend

      Снова лабиринт. Снова тьма. Снова волнение.       Тим не отзывался на отклики Алекса и это сильно нервировало его. Ему хотелось поскорее найти друга и вместе покинуть это Богом забытое место. Каждый шаг давался ему трудно: от нехороших фантазий о любимом друге в голове сразу крутилась мысль, что это действительно произошло с ним и дыхание сразу сбивалось.       Когда он осознал, что любит Тима? Несколько минут назад. И кто ему помог? Девушка в красном, которая внешностью чем-то напоминало ему старшую сестру, которую убил давным-давно. Да, он до сих пор помнит тот роковой вечер, когда все родные ему люди сдохли. А особенно этот ублюдок, убивший сестрёнку. В тот вечер он и стал Худи. Тот вечер стал началом того, как он принял на себя проклятие «прокси» Слендера.       А после нескольких месяцев такое же проклятие принял и его друг, уже любимец, Тимоти Райт.       Пробежав несколько коридоров, Худи остановился. Он уже был здесь. Недлинный коридор, с зеленым освещением. Камер толком и не был, лишь одна дверь впереди присутствовала здесь. Плохое предчувствие посетило его, когда впервые наткнулся на неё, однако есть ли у него выбор? Во второй раз встретившись с этой чертовски подозрительной дверью, парень всё-таки решился узнать, что таится за её пределами. Сделав неуверенные шаги к ней, как вдруг дверь сзади него автоматически заперлась. «Вот сука». А свет выключился полностью. Лампочки на фонарике Худи тоже внезапно погасли. И, возможно, впервые за это долгое путешествие в тюрьме, ему стало немного страшно. Что в этом плохого — все же боятся чего-то. Но не стоит думать, что прокси боялся темноты, он боялся того, что внутри этой темноты. Он даже помолился, чтобы там, где-нибудь на стенке, не висел труп любимого мужчины.       Пытаясь привыкнуть к темноте, парень едва заметил промелькнувшую тень перед лицом. Однако спустя некоторое мгновенье лампочки на потолке коридора начали отдавать излишки мягкого света. В углу, возле старого ящика стояла где-то трёхметровая фигура, нечеловеческого происхождения, с огромной головой, напоминавшая головку лука или репы, и странными зелеными, возможно, глазами. По его лбу стекала чья-то кровь. Достав заряженный автомат, прокси, не думая о последствиях, начал стрелять в это создание. Но та до сих пор была неподвижна и ему показалось, что эта хрень и не живая вовсе. Однако свет снова выключился. Когда парень сделал один шаг вперед, по коже пробежались мурашки, ибо кто-то положил обе руки ему на плечи и резко перевернули хозяину лицом. А позже сильный удар лбом и тело прокси повалилось на пол…

***

      Проснулся прокси из-за внезапной вспышки перед глазами. Он оказался в неизвестном кабинете, достаточно хорошо освещенным только с его стороны, а другая часть была полностью неосвещенной и там скрывалась чья-то фигура. Человек. Сам прокси обнаружил себя связанным на стуле. — Надо же, а я уж думал, что тебя долго ждать придётся, — в голове послышался довольно знакомый голос и та же усмешка. — Этого быть не может, — тихо прошептал Алекс, выпучивая глаза, — Ты же мёртв… — К твоему сожалению, нет, Алекс Пенбер, — его хохот был слышен аж за пределами помещения.       Пробежав глазами по комнате, прокси заметил свою маску и снаряжение на старой резной тумбе. Рядом стояла скрипучая металлическая кровать, со грязным матрасом, а на ней лежал какой-то человек, тоже связанный. Догадаться кто там был не составило труда, так как рядом с его лицом лежала белая театральная маска. — Ты что с ним сделал?! — Ну, поигрался с ним чуток, — снова смешок. — Тим! Тим, мать твою, очнись! — сорвался Алекс и, пытаясь к нему как-то приблизиться, сразу же грохнулся со стулом на пол.       Темная пелена появилась в глазах, но даже так парень заметил, как тело друга уносил какой-то человек. Хотелось закричать — не смог. Хотелось убить — не мог. Хотелось встать — не было сил. — Знаешь, я уже два года пытался найти какой-нибудь способ уничтожить тебя. Но убить сразу — было б слишком банально. Мне захотелось устроить легкой драмы. Но тут же у меня появилось препятствие, — фигура начала подходить к перевернувшемуся Худи, который до сих пор пытался порвать веревки, — точнее, не препятствие, а настоящая проблема — ты не любил.       Ник пару раз ударил прокси в живот, захотев немного размять мышцы ног. — Я подумывал, может стоит тебе полюбить Розу, но эта мысль сразу же отпала, ибо не хотел, чтобы она кому-то досталась. Кроме меня, естественно.       После последовали легкие удары кнутом. — Это было проблемой. Мне нужно было найти подходящую девушку. И это была моей ошибкой. Ведь обычную жертву ты бы не полюбил, но, а вот друга, находившегося рядом с тобой, запросто. Меня вдруг осенило, ведь такой человек как раз-таки был. И сейчас он находится там, где и нужно. В свободной камере тюрьмы SCP. — Я убью тебя, ублюдок.       Так все эти чувства — сплошная ложь? Вся его любовь к нему, вызвана каким-то трюком Наблюдателя? Хотя всё так и есть. Ведь из-за страшных снов Худи бросало в тревогу за друга. Каждую ночь, каждый раз один и тот же сон. И в конце Тим рано или поздно умирает. Худи не хотел, чтобы это случилось. Сначала осознавал это, что так должен поступать любой лучший друг, но потом чувства возрастали и превратились в странную штуку. Любовь.       После смерти родных Алекс навсегда решил избавится от этого угнетающего чувства. Он не хотел страдать из-за него. Не хотел ощущать боль, которая стихала долгими днями и ночами. Но ведь он человек, а человек с рождения чувствителен и до самой смерти будет таким. Как бы он не отрицал тот факт, что больше не будет любить, неожиданно в его жизни появился тот, кто вдохнул ему в грудь «это».       Любит ли он его? Любит (несмотря на то, что вызвана ложными снами). А что он может сделать для него? Ничего.       Он ничего не сможет сделать. Абсолютно ничего. На руках и на ногах крепко связаны путы, выход заблокирован, а Ник то и дело, что издевался своей красной речью. Руки уже чешутся избить этого ублюдка до смерти. Но в голове снова всплывают осознания того, что он его ПЛЕННИК.       Почему Ник делает это всё? А ведь когда-то бывший прокси обещал, что всегда будет для них товарищем, несмотря на свою возрастающую неприязнь к безликой твари. Зря поверили. Говорил, ненавидит Слендера всей душой и уничтожит его, но прокси и Розали не тронет, а наоборот поможет им вернуть свою былую жизнь. В какой-то миг они хотели принять эту помощь, однако вспомнили, что на самом деле ничего уже не вернуть. Розали, точнее, напомнила. — И что с того, что мы вернем наши жизни? Думаете нас примут обратно? Забудут что мы сделали с их родными? Хоть мы и стали такими по их вине, навряд ли они захотят исправить наше положение. Не знаю как вам, так по мне такова жизнь по душе.       Она как-никак права. Но всё же, что нужно Нику? Тем более от Худи. — Потребовался год, чтобы восстановить свои силы. Ещё один год, чтобы вернуть своё превосходство. И последний, чтобы найти вас. Три года я терпел, и наконец добрался до своей цели, Алекс Пенбер, — Наблюдатель уже перешел на более жестокие избиения. — Ты умрешь медленно, в муках, как и она! — прокси показалось, что тон Горсона становился истеричным и готов был плакать. — Я столького хотел сделать для неё, — удар в живот, — хотел вылечить, — удар в челюсть, — хотел дать ей то, о чем она мечтала всю свою жизнь. А ТЫ УБИЛ ЕЁ! — одним пинком Нику удалось отшвырнуть еле живого прокси к стенке. Стул разлетелся, но до сих пор привязаны к ножке, которая застряла между грязной батареей.       О чём это он? Вернее, о ком. Кого он убил? — Ты каждой клеточкой тела заплатишь за смерть моей матери, Худи, — в гневе прошипел Наблюдатель, подходя к нему с разделочным ножом. — Но… я… не убивал её, — прохрипел лежащий прокси, пытаясь поднять голову. — Не лги! — выстрел в плечо. — НЕ ЛГИ МНЕ, ТВАРЬ! — А он и не лжет, Ник, — неожиданно послышался за обоими женский голос. — Он не убивал твою мать. В тот вечер он был на охоте с боссом. Он бы никак не смог добраться до больницы в Остине, потребовалось бы много лишнего времени на поездку. А я как раз-таки была в том городе.       Ник развернулся к девушке лицом и его удивлению не было предела. Он не хотел верить. Та, что он любил и любит до сих пор — убийца его матери. Нет, это бред. — Розали?