Карпатские тайны.

Безгласным в доме жить труднее. Я понял это ещё в первые минуты, как меня заперли в темнушке. Голос из уголка спросил кто я, а я даже проскрипеть ничего не мог. Так и заснул возле двери на полусогнутых коленях, пытаясь выдавить из себя хоть звук. На утро дверь отперли и я проснулся в другом углу комнаты, лежал на сундуке живом вниз, руки мои болтались сами собой. На полу лежала моя старая одежда, что носили прислуги, совсем не те хозяйские ткани, как у ведьм. Потертая рубашка с грязным воротником, штаны... Выбирать не приходилось. Я был рад, что по крайней мере очнулся не в лесу совсем без голоса. Выйти из комнаты я – честно сказать – боялся. Дело было не в том, что мне было страшно от того, что не было голоса, я скорее боялся встретить ведьм. Наверняка они узнали про мои проделки той ночью и Северянин меня споил зельями, что и отняли голос. Ну, сам виноват. Меньше лезть буду не в свои дела. Ага. Как же. Первым делом я сунулся на кухню. Удивлённые поварихи косились на меня, но молча дали чай и кашу, обычную овсянку, что ели все. Со всякими орешками внутри, ну, дары леса, в общем. Ел я всегда на полу, сидя на подушечке, возле сундуков с припасами. Там меня никто не трогал, да и я незаметен был. Сейчас же подушечку с моего места убрали и я быстро съел все стоя. - Эка измазался, будто в подземельях карпатских колодцев побывал! – едва я положил тарелку на стол, кухарка развернула меня к себе и недовольно посмотрела на меня. Её пухлое лицо и мягкие полные губы недовольно скривились, пальцы сжали моё плечо и явно не отпустят меня сразу. – Есений, подь сюды, отведи-ка его на ручей. Неожиданно дверь в кухню со скрипом отворилась и я замер. Сердце будто упало вниз, к грудной клетке и забилось совсем-совсем приглушённо, под ложечкой засосало и я нервно сглотнул подступивший к горлу ком. Он стоял в дверях и смотрел на меня грозно, расправив свои широкие плечи и поблескивая светлыми глазами. Явно был недоволен, мужчина оглядел кухню пристальными взором. Парень, которого кухарка назвала Есением попятился назад и глядя на него было видно, что тот здорово боялся моего Северянина. Ну и ну, а такой важный расхаживал по кухне, таская травы и пучки укропа! По кухне пополз шёпот, едкий и испуганный, я ловил краем уха отрывки слов кухарок и различал что-то вроде «Варяг...» или вовсе ругательства. - По чью душу пришёл, Карпатов пень? – кухарка, что отпустила моё плечо подалась вперёд и сложила руки на груди. Ну и женщина, даже его не боится. – Забирай кого хошь, да и уходи. Не хватало нам и тут колдовства твоего тёмного. – женщина плюнула на пол, чуть не попав на сапоги Северянину. Чувствуя, что сейчас грянет перепалка, я насторожился. Да эта женщина вообще не понимает, с кем разговаривает?! Да он же колдун! Он её одной чарой в палочку превратит!.. - По душу пришёл, с душой и уйду. – Северянин равнодушно посмотрел на неё и тут же глаза его блеснули недобрым огоньком, он посмотрел на меня и я понял, что из кухни я уйду раньше положенного сегодня. – Парнишку ищу я. Высокий такой, темненький, веснушки на носу краснеют. Видали? Кухарка поняла о чем речь и снова схватила меня за плечо, буквально отшвыривая к Северянину. Я чуть не упал в руки колдуна и как только он подхватил меня, я прижался на секунду к его руке, пытаясь не упасть. Оторвав взгляд от его руки я... Замер. На пальце у колдуна был надет большой перстень, поблескивающий синим камнем, топазом, кажется. - Да нужен мне больно работник такой. Толку что ото пня, даже тот более полезен, ей-богу, - кухарка недовольно посмотрела на меня. – Умотал несколько дней назад и явился, с утра запасы обобрал, крыса эдакая! И тут я не выдержал. Хотел было сказать ей пару ласковых, объяснить, что было, почему меня не было, но рот будто клеем смазали прочным, а рука Северянина легла мне на плечо, что раньше эта женщина держала. Молча он увёл меня из кухни и я снова оказался в коридоре. Цепко меня колдун держал, не вырваться. - Права карга, вымыть тебя надо, да вот не поведу на ручей я тебя сегодня. – Северянин говорил сухо, не смотрел на меня. Вёл он меня вперёд и вперёд, к лестнице наверх. – В кадке моей помоешься, так и быть. И если хозяйки только узнают... Но они не узнают. Я поднял голову наверх и успел заметить хитрую улыбку на лице моего Северянина. И что же за человек он такой? То спасает, то бросят в комнате без голоса, то Помощь свою предлагает? И доверять ли мне ему?.. - Испугался небось положения своего незавидного? – грубый голос мужчины стал теплее, он взглянул на меня и тут же повёл вверх по резной лестнице. – Глупый ты, хоть и взрослым кажешься. Как увидел питье – сразу в рот. И не подумал даже, что отраву намешал я. Вот и попался, теперь ни слова сказать не можешь. Ни постоять за себя, ни спасибо сказать... Мы шли до его комнаты молча. Ну, мало сказать комнаты... Поднявшись наверх, он потопал на балкон, с которого я видел лес и маленькое озерцо. Мы несколько секунд стояли возле мерил и я смотрел, как вдалеке птицы взлетают над еловой рощей, как солнце поднимется все выше. Как согревает оно мои ладони. Я так давно не видел его, казалось, вечность. Я обернулся было на Северянина, но его рука легла на моё плечо и крепко сжала, явно не собираясь отпускать. - А теперь, милок, лучше быть резвей! И толкнул меня за перилы. Я падал секунду, на больше, прежде чем моё мягкое место почувствовало под собой что-то твёрдое. Глаза я зажмурил и нос предательски защипало, будто я чихнуть собрался, но не в этом и дело-то было. Испуганный от подобного действия со стороны колдуна, я не скоро разжал веки и как только глаза мои увидели пед собой более чем странную картину, я бесшумно вскрикнул. Мы летели. Мы летели над лесом, прочь от дома ведьм, прочь от тёмных комнат и кухарок, прочь от загадок. Мы летели вперёд к чему-то новому. На сундуке. В памяти всплыло видение, когда семеро сестёр улетали в полночь на своих сундуках и только сейчас я осознал, что подобно магу я лечу на большом сундуке. Северянин за моей спиной наверняка потешался над моим видом. Наверняка думал, мол, паренёк-то испугался! Да и к черту его. Приземлились мы у лесного домика. Нет, это правда была какая-то странная сказка, я попал в историю, в которой все совсем не так, как должно быть. Где же тогда феи? Для полного счастья не хватает ещё и магов с волшебными палочками, да единорогов. Ан нет, смотри-ка, тут и они есть. - Хвойничка не трожь, он у меня единственный конь остался, а ты его и покалечить ненароком можешь, - усмехнулся Северянин, смотря как я пытаюсь подойти к коню за изгородью. – За мной иди, куда сворачиваешь-то?.. Тяжёлой рукой Северянин открыл дверь в свой домишко и позволил мне войти первым. Тяжёлые ставни были закрыты, посреди огромной комнаты стоял большой стол с картой, кажется, леса. Я успел разглядеть дом ведьм, успел разглядеть озерцо, прежде чем рука колдуна толкнула меня в следующее помещение. - Кадка сама водой наполнится, коли пожелаешь. – он привёл меня в... Ванную? Скорее банька, только в доме. Кадки всякие, веники, мыла... Ну и дела. – Дверь запирать не стану, прикройся коли что. Найдёшь меня у Хвойничка. Дело у меня есть к тебе, после обратно к Карпатским Ведьмам полетишь, понял?.. Я кивнул и он тут же вышел. Раздевшись, я с ужасом понял, что истощал. Руки перестали быть сильными, мышцы ослабли и пальцы на руках стали костяшками, обтянутыми кожей. Шея исхудала настолько, что приложив пальцы к жилкам я чувствовал, как они пульсируют под подушечками пальцев. Осмотрев своё тело я также понял, что следов ударов нет, это меня успокоило. Разве что синячок на груди, но мне он подозрительным не показался. Ушибся, наверное, пока лежал. Вода в кадке была горячей. Не то, чтобы я жаловался, нет, но кипятком было правда неудобно мыться. Грязь стекала по мне как со свиньи, волосы я тщательно выполоскал в мыльной воде, грязь под ногтями оттирал минут десять. Вспомнив баньку в деревне я начал ностальгировать. Интересно, как же там мужики у Костра? Как там бабки, что изредка улыбались мне и тут же прятали улыбку в шалях? О жизни в городе я вообще вспоминать не хотел. После часу мытья я выбрался весь красный. И какого же было моё удивление, когда вместо кучи грязной одежды на скамеечке у стены я увидел чистое постиранное белье? Наверняка чудесами своими помыл. Надо же, ай да колдун! Интересно, а готовить он еду так умеет?.. Хвойничка у изгороди не было. Северянин обернулся на меня, услышав шорох и на секунду замер, осматривая меня. Без грязи я, возможно, казался ему приятнее и на лице у моего обычно хмурого дядьки расцвела улыбка. Перстень на руке его блеснул и я за пятил, как тот прячет его у себя в складках плащика. И как не жарко ему в нем летом?.. Улыбка с лица Северянина слетела так же быстро, как и появилась. Он вздохнул и кашлянул несколько раз, смотря то на меня, то на Хвойничка, что показался между деревьев. Неужели он меня боится? - Я неспроста сюда тебя привёл, малец. – Северянин оперся об изгородь и поправил на груди застёжку. – И неспроста я тебе о сёстрах рассказывал. Ты же помнишь слова мои о каждой из них, верно? – ответом вопросу послужил кивок. – Не отпустят они тебя боле в деревню. Но неплохой ты малец, чую я, да и душенька у тебя дорога. Силы немерено. – Северянин странно обвёл взглядом мои руки и протянул руку, касаясь моего плеча и чуть похлопывая по нему. И к чему он ведёт? Что за сила? Объяснит он мне когда-нибудь все сразу и не тая загадок? Хотелось кричать, но я всего лишь молча смотрел на него, дожидаясь рассказа. – Но душеньку твою беречь надо, покуда Владислава о ней не разведала. Как узнает что ты... Северянин замолк. По лесу раздался гул, вороны гаркнули несколько раз, сойки перчатками свистеть песни свои и небо будто темнее стало. Колдун рыском подошёл ко мне ближе и повалил на землю – вороны начали лететь на нас, клювами загребая воздух и лапками царапая ветер. Северянин наставил кольцо на птиц и несколько из них упали разом. Не понимая что происходит, я встал и тут же Северянин с криками погонял меня в дом. Тяжёлая дверь не слушалась меня и я стоял возле неё, смотрел как мой спаситель ломит черепа птицам, насылает чары неведомые. Я видел, видел эти молнии, что вылетали из его перстня, я видел, как вороны падают и как Северянин одну за другой валит руками, сильными пальцами скручивая им шеи. А их все больше и больше, стая окружает друга моего и Северянин прогибается под ними, в последнее мгновение бросая мне кольцо. - В дом! И карту береги! – слова врежутся мне в память надолго, я это знаю. Немедленно я натянул перстень на палец, обжигаясь о его стальной обруч и, не ведая что творю, отпер дверь дома. Вороны поняли в чем дело и оторвались от Северянина, что лежал на замке. Хвойничок метался по загону, пыль разнеслась по всей опушке. Кольцо нагрелось ещё сильнее, кожа на моем пальце будто обуглилась, я стянул кольцо и тут же вороны застучали в ставни, в дверь, прорываясь внутрь, ко мне. Я снова натянул перстень на палец и прикрыл глаза. Ноги мои подкосились и я упал на пол, от боли крича, хоть и на слышал крика своего. Но нет, нельзя снимать перстень. Нельзя. Сознание моё отключалось и я от боли упирал, медленно проваливаясь в серую дымку воспоминаний и страхов, что тянули меня в воронку. Крики птиц и крик Северянина смешались воедино, я сходил с ума. Руку я не видел, но пальцы уже сожглись, по ощущениям я точно умираю. Оставалось только терпеть и не впускать птиц. Только не впускать.