Война в моей голове.

Скотт припарковал свой велосипед. Это не вызвало особых сложностей, потому что было еще слишком рано, чтобы ученики появились хотя бы в окрестностях. Он же собрался сделать домашнее задание по биологии, которое не успел сделать вчера. Но оглядевшись вокруг, он увидел особу, которая переменила его планы. Это была Мару. Он не минуты не раздумывая, отправился к члену своей стаи. Она сильно изменилась, после того, как Стайлз… Почему-то, это роковое словосочетание удавалось произносить только ей. В ее руке была сигарета — очередная особенность «новой» Мару. Призраком прошлого теперь стали розовые щеки, ухоженная коса и светящиеся добротой глаза. Им на смену пришли бледность, растрепанные космы и вечно опухшие от слез, усталые глаза.  — Привет, — МакКол выдал свою самую обворожительную и модельную улыбку. Обычно девушки от нее таяли. Сайрин же ответила:  — Ты уже был сегодня у Стайлза? — она затянулась и тут же выдохнула маленькое облачко дыма. Улыбка Скотта погасла.  — Нет. Слушай, мы должны как-то жить. Он болен, но наша жизнь не должна крутится вокруг него. Мару не верилось в то, что он это говорит. Скотт МакКол — герой всего Бейкон Хиллс, который спасал всех и каждого, который чувствовал ответственность за каждого погибающего.  — Заткнись! Ты не понимаешь, мы не можем просто жить дальше! Я не могу! У меня целая война в голове! Скотт, я ВСЕ слышу. Он всегда со мной! Я слышу это, даже когда пытаюсь заснуть. Это нельзя просто отключить! Я слышу войну между его организмом и болезнью. Я слышу, как он проигрывает. В сухую. Скотт, эти голоса в моей голове…  — Хватит. Я понял. Может тебе поговорить с Лидией насчет того, что ты слышишь?  — Я не могу. Я больше не могу… Я не смогу через это пройти, Скотт… Если сначала она кричала на всю улицу так, что все прохожие с собаками (других попросту не было) оборачивались и одаривали их осуждающими взглядами, то сейчас она плакала и шептала. Он не нашелся сделать ничего другого, кроме как обнять ее.  — Я тоже теряю друга, — тихо сказал альфа и она заплакала по-настоящему, выпуская все то, что копилось в ней месяцами.