Все начинается, когда опадают листья...

Он незаметно от посторонних глаз скользил по подземельям Оперы. Он внимательно наблюдал за всем, что творилось в здании в последние дни и собирал слухи, сплетни и новости. Все пребывали в предвкушении от того, что безумец, терроризировавший всех, наконец будет пойман и наказан. Эрик только посмеивался над этим жалкими потугами глупых людишек успокоить себя, отогнать страх, который он вызывал… После очередной вылазки, в ходе которой он убедился, что его детище, труд всей жизни, «Торжествующий Дон Жуан» все-таки поставят на сцене, тот, кто был известен, как Призрак Оперы направлялся к себе, в свое убежище, в свой уютный маленький мир, где не было боли, предательства, жестокости, только красота, первозданная красота музыки… Он уже хотел было отправиться лечь спать, как вдруг до его тонкого слуха донесся слабый стон. Стон? Здесь, в его пещере? Но откуда? Это же невозможно! Он принялся судорожно разыскивать источник этого звука, который заставил его черное сердце невольно сжаться от беспокойства. Но почему? Откуда в нем проснулось сострадание? В нем, человеке, который не задумываясь может лишить кого-то жизни… Через несколько мгновений стон повторился и он уже безошибочно знал куда ему идти. Приблизившись к озеру, той его части, что виднелась немного в стороне от его жилища, он обнаружил хрупкий силуэт, призрачной тенью лежавший у самой кромки воды. Если не знать, что там кто-то есть, он бы и не заметил этого человека. Приблизившись, Эрик различил во тьме пещеры плащ, скрывавший женское платье. Так это была женщина?! Как только свет от его факела очертил круг света, в который попала и незнакомка, пламя высветило изумрудный шелк, струящийся вдоль ее тела, из которого и было сделано платье. Черные волосы рассыпались ореолом вокруг головы. Эти волосы и это платье он узнал бы из тысячи. Это была Флер. Стараясь скрыть свое волнение, он опустился на колени рядом с девушкой и попробовал осторожно привести ее в чувство. Как она тут оказалась? Почему не пришла тогда? Где пропадала? Все эти и множество других не заданных вопросов роились в его голове. Но сейчас для них не время. Самое главное, чтобы с ней было все в порядке. Интересно, и почему же ее благополучие настолько важно для него? Он бережно убрал холодными длинными пальцами волосы с ее лица. Каково же было удивление, когда на нем, как и его собственном, обнаружилась маска, скрывавшая половину ее такого красивого и утонченного лика. Любопытство пополам с удивлением захватили его мысли. Почему она ее носит? Это насмешка?! Как такое может быть, чтобы та, у кого от природы имелась божественная красота, скрывала ее подобно ему, тому, на ком лежало это проклятье, преследовавшее всю жизнь? Он подхватил Флер на руки и понес к себе, бережно прижимая к груди. Он обязательно узнает о ней больше. Не может не узнать. Но не сейчас. Сейчас ей нужна помощь. В этот момент Флер едва заметно пошевелилась. Ее веки дрогнули и пронзительные зеленые глаза уставились на него, их взгляд словно проникал в душу, если конечно, она у него имелась, в чем он лично уже очень давно сомневался. - Эрик… Он вздрогнул. Не послышалось ли ему? Столько эмоций было в том, как она произнесла его имя… - Успокойтесь, вы в безопасности. Все хорошо. Все будет хорошо. Он старался, чтобы его голос был успокаивающим и мягким, что было нетрудно. Несмотря на внешность, его голос многих пленял и действовал чарующе. - Как я рада, что успела… - Успела что? Флер, тебе явно нужно отдохнуть… Он не заметил как перешел с девушкой на «ты», словно это стало само собой разумеющимся. - Успела прийти, чтобы предупредить… Эрик, пожалуйста, не ходи к ним… Не ходи на премьеру «Дон Жуана». Он оторопел. Он не мог пропустить свою оперу. Не мог, это был его звездный час! Или все-таки мог?.. - До премьеры еще несколько дней. Но я должен туда пойти. В этой опере торжествует не только Дон Жуан! Флер вздохнула и прикрыла глаза. - Тогда хотя бы будь осторожнее. Тебе не стоит недооценивать виконта де Шаньи и свою Кристину. Она и об этом знает??? Но откуда?! Это же невозможно! - Хорошо, я буду осторожен. Как и всегда. Это единственное, что он смог ответить, несмотря на то, что у него было множество реплик, которые он мог бы высказать. От негодования по поводу того, что кто-то лезет в его личную жизнь и личное пространство до обеспокоенности, связанной с тем, откуда Флер известно о нем и всем, что с ним связано. Девушка едва заметно улыбнулась в ответ на его заверение и погрузилась в беспокойный сон. Бережно уложив ее на кровать, он недоумевал, что же с ней произошло, что она была в таком состоянии. И почему она хотела его предупредить? И что она имела ввиду, когда упоминала про Рауля и Кристину?