***
Космический корабль Ворпа Даркмэттера уносил в себе своего хозяина и трех его бесчувственных пленников в отдаленный квадрант Зета. Прямо на территорию императора зла Зурга. Верный шпион Зурга был весьма доволен итогом своих трудов — похитить трех бывших воплощений меньше чем за сутки. И даже тот чокнутый двухметровый бугай с его нечеловеческой силушкой не смог помешать ему. Хотя жалко, что не удалось похитить того четвертого — тихоню брюнета, оказавшегося на деле умелым воином, и пятого — красноглазого язвительного альбиноса. Но главное, что ему удалось исполнить приказ своего хозяина насчет Третьего Рейха и Америки, о чем Ворп и поспешил уведомить Зурга. Тот, само собой, был очень, очень и о-о-о-очень доволен. — Превосходно, Даркмэттер. Просто превосходно. — Зург потер руки в ожидании скорой встречи с тремя из нашумевших «гостей из прошлого», и особенно с учеником Лайтера. — А нужно было всего лишь немножечко ограничить тебе время на исполнение плана. А теперь доставь их на мой крейсер. Я скоро прибуду туда. — — На крейсер, император? Не на планету Зэд? — Уточнил Ворп. — Именно. Даже если Лайтер захочет освободить пленников, ему не обыскать всю вселенную. Я скоро сам прибуду на крейсер. Поторопись! — — Слушаюсь, мой император. — Получив приказ, Ворп направил свой транспорт туда, где их уже ожидал гигантский космический крейсер. Он включил автопилот по необходимым координатам, и хотел было расслабиться за своей любимой музыкой, но нежданный входящий вызов обломал ему все планы. На экране бортового компьютера появилась парочка жуков, чем-то очень напуганных. — Мистер Даркмэттер. Простите, что отвлекаем вас, но… — затараторил один из жуков, как его оборвал другой, — шершень, которого мы взяли с собой в дом того археолога. Его замкнуло, и он принялся палить во все стороны! — Ворп едва сдержался, чтобы не ругануться, еще когда только на экране появились жучьи физиономии. А уж когда эти недотараканы сказанули, что доверенный им робот устроил лишний шум. Тут уж было не до вежливости: — А вы куда смотрели? Жалкие пародии вселенской эволюции! Вам было приказано — работать чисто и без шума! Вы же знаете, что наш император делает с… такими вот проколовшимися! Давит без жалости, как букашек! — Жучки на экране задрожали, жалобно сложив ручонки на груди в молебном жесте. — Мистер Даркмэттер, это… Это не наша вина. — Канючили они, перебивая друг друга. — Мы как раз похищали эти данные… Все скопировали, как вдруг… Что-то пошло не так и… Робот взбесился! — Одновременно выпалили они последние слова и зажмурились в ожидании разноса. — Вот и доверяй после этого вам важную работу! — Ворп смерил жуков недовольным взглядом и потер лоб здоровой рукой, пытаясь сообразить, как быть дальше. — «Так-с. И что теперь делать-то? Зург, конечно, доволен, что мне удалось спереть Третий Рейх и остальных, но… Он так же легко может впасть в ярость из-за этого прокола. И достанется не только этим козявкам… Вирс их побери!.., но и мне тоже. За компанию…» — Так чт… что нам делать?.. — Отвлекли его жуки, вновь заговорившие синхронно. — Сначала расскажите, как оно было. Только правду. — Нахмурился шпион. — Потом… уж снизойду до вас, пустоголовых, придумаю для вас легенду. — — П… правду?! — Жуки ошалело переглянулись между собой. Задал им Даркмэттер задачку — правду сказать. Да как рассказать ее, если там такое творилось?! Но рассказать что-то нужно было, и жуки знали, что уж кого, а лучшего шпиона Зурга обманывать себе дороже. Во-первых — он сразу их ложь раскусит. А во-вторых — им самим потом придется огребать от их повелителя, а так есть шанс, что Даркмэттер хоть как-то поможет им избежать кары. — Ну, мы… я… — Робко начал один жучок. — Я как раз копировал те данные, как вдруг услышал что он… — насекомыш тыкнул в напарника — орет как ненормальный, я обернулся и… — Бедного жука всего передернуло от воспоминаний. Говорить дальше он уже не мог. Зато как раз вступил второй со своей частью рассказа: — А я решил осмотреться, но тут… — его тоже передернуло, но он нашел в себе силы продолжить рассказ, — откуда ни возьмись вылетела летающая сфера! Она меня по всей той комнате гоняла! Я к напарнику… Мы потом едва от нее сбежали. Она нам еще путь перекрыть пыталась! Будто бы она была разумной! А потом и шершень слетел с катушек! — — Точно, точно! — Вновь затараторил другой жучок. — Этот жестяной болван чуть и нас не зацепил! Мы едва спаслись. Хорошо хоть, что когда мы выбежали из дома, та сфера и робот за нами не погнались! — Вспомнив тот пережитый ужас, жуки схватились друг за друга, да так и застыли. — Сфера? — Даркмэттер опешил, но и отмахиваться от жуков не спешил, мало ли… Он, конечно, не верил во все эти мистические штучки и уж тем более в то, что всем втолковывают учения святой Матери Венеры. Но с тех пор как он повстречался с той жуткой мумией, которая отняла у него все жизненные силы, он не спешил смеяться над чем-то необычным как раньше. — А она издавала какие-нибудь звуки? Говорить хоть умела? — — Вроде нет… — Покачал головой жучок, что был слева. — Да и когда она нас гоняла, нам было не до того, чтобы ее слушать… — — Да… — Жалобно всхлипнул его напарник. — Хотя я слышал, будто бы в моей голове крутилось «Уходи! Уходи прочь из этого дома!» — — И я тоже… — Оба жука задрожали еще сильнее. — И, конечно же, вы с перепугу не поняли, какой был голос? — Ворп досадливо поморщился. Ну что за идиоты!.. Ладно, что хоть не орали во всё горло, как это бывает. Стоп — вдруг осенило шпиона… — Погодите, вы, личинки без мозгов, вы оба ничего не кричали? Вы трусите так, что любое жалкое создание вам позавидует! Говорите, живо, что вы приказали роботу? Стрелять? — — Мы не помним! Мы, вроде, что-то крикнули… — Жалобно заголосили оба, да так и замолкли на полуслове, когда им вспомнилось, что они орали тогда. — «Уничтожь ее! Уничтожь! Все тут уничтожь!» — Да, опять же их трусость сыграла против них, заставив отдать роботу бездумный приказ. — Ох-х-х… — тяжко вздохнул Ворп, его самые худшие подозрения вновь сбывались. — Доверь дело двум идиотам… «И как я с Америкой работать буду?» Теперь понятно с чего он стрелять начал, спаси-и-ибо вам, — и шпион, чуть поклонился, смотря на двух сжавшихся от страха насекомышей злыми глазами. — Сами-то как оправдываться думали, кретины? — Ответом ему были лишь едва слышные всхлипы перепуганных жуков, да мямленье. — Мы не знаем… Не знаем… — — И почему я должен вас спасать, вы мне не скажете? — невнятное бормотание и всхлипы раздражали, и Ворп едва-едва сдерживался, чтобы не послать этих двух к самому Зургу как есть и пусть выкручиваются сами. Это ведь Зург их посылал, значит — он сам и виноват, а таких работничков не жалко и в расход. Но с другой стороны он понимал, что от их неудачи зависит то, как император будет обращаться и с ним. Зург никогда не разделял своё настроение на правых и виноватых, и если кто-нибудь ошибался — попадало всем. Так что пусть эти недоумки хотя бы постараются не зря, может Ворп и снизойдёт до того чтобы подсказать как не погибнуть от руки Зурга. — Но м… мы же достали те данные… — Жук с превеликим трудом отцепился от напарника, достал из кармана накопитель памяти с итогом их вылазки. — Вот оно. Тут все файлы с того компьютера… Основная цель операции… — — Д… да… А тот робот… Кто знает, что могло с ним случиться… — Начал было оправдываться второй жук, но тут же ударился в умоления. — Мистер Даркмэттер. Мы что угодно сделаем, только помогите! По гроб жизни будем вам обязаны! — — И… и кроме того… Император ведь всем нам устроит «сладкую» жизнь. Он же если злится… Всем попадает без разбору! — Насекомыш сжал в ручонках трофей с данными, прекрасно понимая, что даже он не спасет их от гнева повелителя и достанется всем — много и по-полной. — Помогите… Вы наверняка можете придумать что-нибудь! Мы — простые слуги императора… Но вы… Вы ведь не зря — лучший шпион! — Оба насекомыша обреченно склонили головы перед шпионом, боясь услышать отказ. — Хоть это вы понимаете… — злость на маленьких недотёп понемногу, но уходила, и теперь Ворп щурил глаза, словно обдумывая, что сказать. Однако ему понравилось не сколько, что жуки наконец-таки сообразили, что им всем грозит, сколько смогли польстить ему в нужной мере. — Хорошо, я вам помогу. — — Благодарим вас! Благодарим! — Жуки на радостях закивали так, что казалось, у них сейчас головы отлетят. — Значит, о роботе скажете… — шпион задумался на мгновение, — что он изначально вёл себя странно, трясся как припадочный и вы постоянно слышали звук взвода, но сам робот рук не поднимал. Почему не обнаружили на планете Z и не поменяли? Потому что когда вам его выдали, то ничего такого не было. А потом вы вели машину, а за роботом не следили. Но уже когда стали подъезжать, то поняли что с роботом что-то не то, но возвращаться побоялись, и к тому же вы уже прошли таможенный контроль. Зург конечно будет в ярости, но он поймет, что это было бы подозрительно — если бы машина уехала бы тут же обратно. А так… ну что вы могли сделать? Чинить вы его не умеете, возвращаться — значит сорвать операцию… Пусть лучше наш дражайший Император прикажет почаще делать им проверку, — усмехнулся шпион. — Рухлядь с собой берём, кто знает, что им ещё в голову взбредёт. А я, если он ко мне обратится — знаю, что сказать. Есть у шершней такая поломка, перегрев системы, называется. Что угодно в этих электронных мозгах замкнуть может. Поняли, что говорить? — — Поняли вас, мистер Даркмэттер! Благодарим вас, мистер Даркмэттер! Действительно, все гениальное — просто. И как мы сами не догадались… Благодарим вас! — Наперебой рассыпались в благодарностях жуки, и так и эдак лебезя перед снизошедшим до них шпионом. — Да, да. Хоть этого ваши жучьи мозги смогли осилить. И не забудьте — вы теперь мне должны. — Отключив поднадоевших ему букашек, Ворп хотел-таки врубить свою любимую музыку на языке Третьего Рейха, но передумал. И снова планы занять время ожидания чем-то своим накрылись медным тазом из-за каких-то идиотов. Вдруг он сейчас расслабится, а ему позвонит Зург и весь кайф обломает. И ведь император зла действительно должен был позвонить ему… Сразу, как только намылит мозговикам их «бестолковую белковую массу в кувшинах», за их безалаберность в плане проверки пригодности эксплуатации шершней.***
У одной жертвы Зурговых слуг, а именно у Артура Керкленда, день тоже был изрядно подпорчен. Как вы наверняка помните, робот-шершень устроил нехилый погром в доме знаменитого археолога. Прибывшие на место происшествия рейнджеры, двое весьма похожих друг на друга парней — оба чуть смугловатые и темноволосые, и с разницей в возрасте примерно лет в пять… В общем, эти двое рейнджеров угрохали робота, затем собрали отпечатки, сделали фотографии места происшествия, расспросили свидетелей, то есть вызвавших их детей, и отослали все собранные данные на обработку эмземенам. После всего этого они связались со своим начальником — коммандером Небулой и, действуя по его приказу «проследите за реакцией Керкленда на робота Зурга в его доме…», вызвали с симпозиума хозяина дома, сообщив ему о грабителях и погроме. Думаете, сначала нужно было известить о погроме хозяина дома? Так-то оно так, будь это обычные грабители, но… Ведь тут были слуги самого Зурга! А это уже серьезно, ведь всем рейнджерам известно, что император зла не разменивается на мелочи и с кем попало — дел не имеет. А значит, привычные предписания тут теряли силу. Артур, само собой, пулей метнулся домой. А там, в целых двух комнатах — прихожей и гостиной, ну и заодно в коридоре, ведущем вглубь дома, творился самый настоящий бардак. — Боже, что с моим домом? — Возмутился он, едва перешагнув порог дома, не без злости разглядывая обожженные стены и проигнорировав желающих представиться ему рейнджеров, прошел дальше. Стены там были не только обгоревшими, но и местами отколоты и простреленны лазером. А уж мебель… От нее почти что ничего и не осталось. Артур сжал зубы от ярости. Как кто-то посмел вламываться в его дом?! Он уж было хотел наброситься на рейнджеров с упреками — «Как вы вообще следите за порядком, если средь бела дня в дома вламываются грабители?!», но тут же испуганно прошептав, — Анабель!» — сломя голову ринулся в свое хранилище. Он испугался за оставленный в сейфе амулет, ведь если тот осколок метеорита исчезнет, то и его призрачная подруга Анабель уйдет вслед за ним. К превеликой радости Артура, амулет был на месте, в том самом сейфе, где он его оставил. Да и все хранилище почти не пострадало. Англичанин облегченно вздохнул и повесил амулет на шею и… Только сейчас заметил, что — его тайный компьютер включен! И что самое страшное — открыта папка с файлами про войны. Вот тут-то Артурчик растерялся по-настоящему. «Моя информация! Чёрт! Как кто-то узнал о ней?! Те грабители… Неужели они приходили за информацией?! И…» — Артур будто только заметил стоящего рядом с ним рейнджера, того, что был постарше, и заволновался еще сильнее. — Черт, тут посторонние люди. Рейнджеры! Что они вообще знают? И кто что видел?.. Мой компьютер! Они его смотрели?!» А рейнджер еще, как на зло, пристально пялился на хозяина пострадавшего дома, будто стараясь мысли прочитать… Артур едва сдержался, чтоб не вздрогнуть. Кто их, этих служак закона знает, и зачем они здесь. Вдруг они уже полазили в его компьютере и… Но тут появилась сама Анабель. — Мистер Артур. Мистер Артур. — Затрещала она на ушко англичанину. — Я все видела. Те грабители лазили у вас в компьютере и копировали себе ваши данные о грехах. — — Да?! — И снова Англия забыл, что только он видит таких вот существ, как Анабель, обратившись к призрачной подруге прилюдно. — Прошу прощения, сэр Керкленд, вы что-то хотели сказать? — Рейнджер, до этого молча ждавший пока пострадавший сам обратится к нему, вопросительного посмотрел на вскрикнувшего собеседника. Анабель, вздохнув от запоздалого раскаяния, что не следовало появляться перед англичанином при посторонних, тут же исчезла из его поля зрения, дабы ещё больше не усугублять положение. — Я… я ничего… — Артур краем глаза покосился на включенный компьютер, пытаясь сообразить, как ему спровадить рейнджеров отсюда. — Кто вы такой и что вы от меня хотите? — — Ах, да. Прошу прощения. Я… — Рейнджер качнул головой, досадуя, что так и не представился. — Рейнджер Карлос де Камоэнса. Мы с напарником прибыли по вызову ваших соседей. И для начала я хотел бы задать вам пару вопросов касаемо этого инцидента. И главное — что в вашем доме делал робот-шершень Зурга? К тому же тут и жуки его шуровали, дети видели. — — Кто? Жуки? Какие жуки? — Бывшему воплощению Британских островов даже непонимание изображать не понадобилось. Проживший тут всего ничего, он и знать не знал о главном враге всего Галактического Альянса. — И шершни? Здесь вроде бы шершни не водятся. Климат не тот. Постойте, вы сказали — робот-шершень? Не, не знаю. Ни роботов шершней, ни Зурга, ни причин, по которым они могли прийти. — — Но они у вас что искали? — Не сдавался рейнджер. — Они же не чай зашли к вам попить? — — Чего не знаю, того не знаю. Я этих роботов… шершней, впервые вижу. Откуда мне знать — кто они? Я тут чуть больше месяца живу и в основном работой был занят. — Англичанин демонстративно скрестил руки на груди, искусно изображая искреннее негодование, дабы скрыть панику. — И сейчас меня выдернули с важного симпозиума. А завтра я должен был отправиться на новое место исследований. И вообще, откуда мне знать — что им могло понадобиться? Повторюсь — я их впервые вижу. — — Значит, у вас ничего не пропало, я полагаю… — От опытного взгляда рейнджера-офицера не могло не укрыться, как Керкленд косится куда-то в сторону… — «На компьютер посматривает… волнуется…» — Рейнджер отложил это у себя в памяти — значит тут дело не просто. — Ну, почему же — не пропало? — Съязвил англичанин, покидая комнату-тайник. — Вон две комнаты почти сожжены. Мебели конец. Бардак повсюду. Когда мне этим всем заниматься? — Он вновь краем глаза глянул в сторону тайника и направился прочь оттуда, причитая на ходу. — И кто это вообще такие были, скажите мне на милость. Что им могло понадобится от меня — археолога? — Керкленд вводил рейнджера все дальше от тайника, а в голове его крутилась одна пластинка — «Данные! Информация! И… Где носило Америку?! Не пострадал ли он?». — А соседние дома не пострадали? — Озвучил Англия переживание по поводу брата, что живет по соседству. — Я имел в виду иное. Не похищено ли что-нибудь у вас? Вещи? Предметы? Информация? — Рейнджер ни на шаг не отставал от погорельца, внимательно следя за его реакцией. — Кто это были такие, вам скажут позднее. А сейчас — стойте на месте и отвечайте на вопросы! Или может быть пройдем туда, где я могу спокойно вам расспросить о произошедшем? — — Зачем же куда-то идти? Кухня-то у меня цела, там и поговорим. — Уже как можно спокойней ответил Керкленд, хотя и испугался чутка. Шутка ли, кто знает — куда его рейнджеры уведут? Может к себе потащат? А сами будут шарить в его доме! А разве его британские спецслужбы и шпионы не так поступали? Заберут человека под предлогом поговорить и давай шерстить его жилище. Так что уходить из дома ну никак нельзя. — Пройдемте? — — Да, конечно, — немного смягчившись, кивнул Карлос. — Пройдемте. Надеюсь, у вас можно будет разложить бумаги для заполнения? — — Разумеется. Сейчас я освобожу место. — Решил строить из себя радушного хозяина англичанин, вспомнив, что он как бы — джентльмен. Он по-быстрому убрал лишнее со стола, чуть задумавшись — стоит ли включить чайник? На всякий случай. Чайник он все-таки включил, тогда же, когда поставил на кухонную тумбу убранный со стола набор пряностей. А затем он сел за стол, напротив рейнджера. — Так, какие вопросы вы хотели мне задать? — — Так вы, сэр Керкленд утверждаете, что у вас ничего не было украдено? Сейчас вы ходили и осматривали комнаты, всё на своих местах? — — Все. Кроме, разумеется, некоторых вещей в обгоревших комнатах. Даже если они и не пропали, им все равно конец. — Артур чуть потеребил медальон на шее, радуясь, что он-то никуда не делся. Иначе прощай его призрачная подруга. — А скажите, вот в вашей маленькой комнатке… да-да, там, где сейф и включенный компьютер, там всё на месте? Посмотрите протокол с описанием, там сказано, что сейф был открыт на момент осмотра и ребята нашли множество отпечатков. Судя по показаниям ребятишек — это были жуки Зурга. — — Нет, ничего особенного не пропало. Главное, что это не пропало… — Пробормотал Артур, еще пару раз потеребив пальцами камушек и, взяв бумагу, пробежал ее взглядом. — Так, что это за жуки такие? Что им могло понадобиться у простого археолога? «Кроме данных о войнах! Разрази гром этих воров!» — Жуки, как и тот робот, что учинил погром в вашем доме — слуги императора зла Зурга. Это главный преступник галактики и наиопаснейший враг всего Галактического Альянса. Звёздная Команда уже много лет противостоит его попыткам узурпировать власть в галактике. И скажу вам честно — этот тип не разменивается по мелочам. И если уж он заинтересовался чем-то, он не остановится ни перед чем. Поэтому мы должны расследовать этот инцидент с особой тщательностью. Надеюсь, теперь вы поняли всю серьезность происходящего и готовы сотрудничать с нами? — Пристальный взгляд защитника галактического правопорядка не дал Артуру права на отказ. — Я понял. Постараюсь помочь, чем смогу… — Выдохнул он, вновь потеребив медальон на шее. — Благодарю за понимание. Итак… — Рейнджер хотел задать очередной вопрос, но отвлекся на украшение на шее пострадавшего. Слишком много внимания тот уделял своей побрякушке. — Прошу прощения, что отходу от темы. Можно взглянуть на ваш медальон? Немного. — — Да… — Артур нехотя снял медальон и протянул его собеседнику. — Только осторожнее. Это память о… О моей погибшей подруге. Анабель. — — Да? Мои соболезнования. Но медальон я должен осмотреть. — Рейнджер чуть покрутил медальон в руках, положил его на стол, достал из нагрудного хранилища в скафандре какую-то штуку наподобие телефона-раскладушки и, включив ту самую штуку, зачем-то посветил на медальон белым лучом, исходящим из экрана. И только после этого медальон был возвращен хозяину. — Красивый у вас медальон. Простите, что так вышло. Что пришлось просканировать его. У нас уже был один случай с подобным украшением… — Рейнджер Карлос нахмурился и потер лоб, сказывалось напряжение. — С тех пор приходится проверять такие вот подозрительные вещи. А что у вас было в компьютере? — «Вот черт! Он вспомнил о компьютере… И что же теперь ответить?» — Запаниковал Артур, но виду старался не подавать. Он неспешно надел на шею свой медальон, попутно придумав более-менее правдоподобную отговорку. — В том компьютере, который в той комнате? Там кое-какие личные данные. Мои личные дневники, если быть точнее. Я закодировал их по привычке, от моего младшего брата — Америки. Этот поганец любит заявляться ко мне в гости и в моих записях без спросу копаться. Интересно, что из моих дневников могло заинтересовать тех грабителей? Если, как вы сказали, их хозяин может интересоваться научной информацией… Может быть, они увидели, что оно закодировано и их любопытство взяло? Решили, что это важно. Кто их знает. — — Может быть. Кто их, стервецов мелких знает? — Задумчиво откликнулся рейнджер, записывая за Артуром его слова. И поднял глаза: — Но всё-таки — раз они к вам пришли, быть может, имели какой-то интерес? Что вы можете сказать по этому поводу? — — Ну, я не хотел бы этим хвастаться. Нечем тут хвастать, но… Может быть, их заинтересовало мое прошлое. Вернее даже… я сам? — Поразила англичанина страшная догадка. Ведь он и правда — не самый простой человек. Одна лишь его регенерация чего стоит! А данные… Они были, как раз посвящены их прошлому, причем не самому радужному. А если уж те негодяи заинтересовались им, то и остальными наверняка тоже. -Да? — Рейнджер Камоэнса усмехнулся. — Вполне возможно, ваше появление наделало здесь много шума… — Артур запаниковал. Ему показалось странным, что Альфред не ночевал сегодня дома, хотя совсем недавно он бурчал, что опять попробует пройти тот сверхсложный режим в игре. А тут — на тебе, нету его дома и, похоже, всю ночь и не было: — А что с домом моего младшего брата? Америки? Соседний дом, прямо за задним двором. К нему никто не лазил? — — С домом вашего брата? Вроде там тихо, но я сам не проверял. Эй, Рик, ты смотрел, что там с домом сзади? — — Да что на него смотреть, здесь же самое веселье! — подошёл парнишка, тот, что был помладше и более оптимистичней. — Там дом его брата, — оборвал его весёлость тот, что сидел с бумагами и расспрашивал Артура. — Сэр волнуется, вдруг что-то с ним случилось. — — Желаете взглянуть? — парень видимо привык к серьёзности своего командира-напарника и поэтому не прекратил улыбаться. — Пройдемте. Карлос, ты ведь его отпустишь со мной или он пойдёт ещё и под твоим офицерским конвоем? — — Так, я тебя сейчас засажу за эту работу, а сам начну веселиться и хохмить! Прекратить сейчас же, рейнджер! Мы не на выступлении клоунов! — Рассердился старший рейнджер и, обернувшись к Артуру извинился: — Простите, сэр, этого бездельника вечно одергивать надо. Там, куда мы приходим — обычно не до веселья, а он… Неуместны здесь твои шуточки, Рик, пойми ты уже, наконец! — крикнул он парню и махнул рукой: — Идите, сэр Керкленд, я вас пока отпускаю. Надо оформить ваши показания, а потом, если не возражаете — продолжим. — — Благодарю вас за понимание. — Англия и сопровождающий его рейнджер Рик удалились, а рейнджер Карлос де Камоэнса поспешил доложить начальству о допросе. — Коммандер Небула, сэр. Я проследил за реакцией Керкленда на погром и шершня в его доме, как вы и приказали, сэр. — Отрапортовал он, едва начальник ответил на его вызов. — Хорошо, рейнджер. И каково ваше мнение на этот счет? — — Сэр… — Рейнджер запнулся на миг, припоминая. — Он с порога кинулся в какую-то комнату наподобие кладовки. Там были открытый сейф и включенный компьютер. Я заметил, что археолог Керкленд заметно занервничал при виде работающего компьютера, хоть изо всех сил старался это скрыть. Он все время посматривал на него краем глаза, а потом и вовсе попытался отвлечь меня разговором, попутно покинув комнату. А на мой вопрос — что было в том компьютере, он ответил, что там его личные записи, специально зашифрованные от его младшего брата. — — Значит — личные записи? — Собеседник на том конце связи скептично хмыкнул. — А вы сами что думаете, рейнджер? — — Честно, сэр. Мне кажется, что темнит археолог. Даже если его младший брат любит полазить в его записях, то к чему шифровать каждый файл? Как по мне, это слишком муторно и долго, ведь можно просто ограничить доступ к компьютеру. А если и корпеть над каждым файлом, то лишь потому, что эти данные очень важны или секретны. Или если хозяин компьютера не параноик, а на такого Артур Керкленд не похож. А даже если это было и так… — Карлос в задумчивости покачал головой. — Все равно странно все это, сэр. Особенно все его попытки перевести разговор на другую тему. В частности на его младшего брата — Америку. — «Снова этот Америка…» — В который раз вспомнив шумного парня, не пойми по какой причине ставшего Лайтеровским учеником, Небула недовольно поморщился. Ну не одобрял он этого выбора лучшего своего рейнджера, хотя и терпел, успокаивая себя мыслью, что «первое впечатление может быть обманчивым». — Я тоже так думаю, рейнджер. Глянь-ка тот компьютер еще раз и заодно скажи этому Керкленду, что хочешь изучить его, как возможную улику. Посмотришь на его реакцию еще раз. — — Так точно, сэр. Я все сделаю. — Получив новый приказ, рейнджер продолжил оформлять показания знаменитого археолога, пока не услышал недовольное ворчание погорельца. — То есть, как это — пока не будете искать его? Я же по вещам видел, что он дома не ночевал. — Брюзжал Керкленд, ездя рейнджеру по ушам своими доводами. — Рюкзак с пикника валяется у порога неразобранный. Там же лежит ноутбук. Будь Альфред дома, он бы его точно вынул бы. Ну, или в приставку играл бы. Но она стоит аккуратно на полке, куда я ее поставил. Значит, моего брата точно не было дома этой ночью! — — Прошу прощения, сэр Керкленд, но ваш брат — уже взрослый парень. Будь он несовершеннолетним, тогда другое дело. Так что простите, но нам нужно подождать три дня, чтобы объявлять его в розыск. — Едва зайдя в кухню, рейнджер Рик ринулся к напарнику за помощью, так его достал нудный англичанин. — Карлос, скажи ему, что из-за всего лишь одной ночи вне дома, мы взрослых людей в розыск не объявляем! — — Простите, но это так. И… — Карлос захлопнул папку с показаниями, — нам нужно еще раз взглянуть на ваш компьютер. — — Вы издеваетесь? Мой брат не пойми где, а вы… «Нет, нельзя им грубить. Я должен быть джентльменом…» — Артур тяжко вздохнул от безысходности. — Хорошо, идемте, посмотрите компьютер еще раз. — Оба рейнджера поспешили вслед за хозяином дома, бормочущим под нос. — Одни дом поджигают. Потом другие в личных записях копаются. Черти что творится. Раньше такого не было. — А в это же самое время в комнате с компьютером вовсю уже проходила диверсия, ведь пока рейнджеры допрашивали Артура, Зург отдал своему шпиону новый приказ… Чуйка все-таки не подвела шпиона, а потому он уже был готов к появлению Зурга на экране. Император, как это ни странно, не орал на Ворпа, хоть и был зол до чертиков, но потребовал немедленных действий: — Даркмэттер, у меня для тебя дополнительное задание! — — Как скажете, мой император. В чем дело? — — Те придурковатые жуки, посланные за данными взяли с собой дефективного робота! По их словам, он устроил там перестрелку и чуть не сорвал всю операцию. Данные у меня, и я хочу, чтобы они остались в единичном экземпляре! Займись этим! — — Эксклюзив лично для вас, мой император? — Ворп чуть поклонился, выказывая покорность и готовность угодить начальнику. — Будет сделано. Один из моих жучков как раз находится в комнате с тем самым компьютером. Нужно лишь приказать. — Даркмэттер не стал тянуть с выполнением приказа хозяина, ибо это себе дороже и немедля отдал приказ одному из своих шпионских жучков — тому, который долгое время висел прямо напротив компьютера Англии. Миниатюрное чудо шпионской техники немедля покинуло насиженное место и, присоединившись к одному из разъемов, начало свою вредительскую деятельность. Англия в сопровождении обоих рейнджеров как раз зашел в комнату, чтобы увидеть, как на экране включенного компьютера мельтешат окна открываемых и закрываемых, а затем и удаляемых файлов и папок. И что самое странное… — Карлос, ты глянь! — Рейнджер Рик указал в нижний правый угол экрана, где светилась ненавистная всему Альянсу эмблема в виде буквы Z. — Святая Венера! Все-таки этому негодяю нужны были данные с компьютера! — Карлос подскочил к компу и попробовал отменить удаление, но фигушки — технику будто бы переклинило. — А-а-а! Кратеры! Ничего не выходит! — — Не так надо! А вот так! — Не растерялся Рик, просто-напросто выдернув шнур. Комп тут же погас. — И что это такое сейчас тут было? — Артур в растерянности уставился на теперь уже выключенную технику. — Я вырубил ваш компьютер! — Гордо заявил младший рейнджер. — В выключенном состоянии внутренней памяти устройства практически ничего не грозит. Я это точно знаю. Сам много раз, проигрывая в несетевых играх, вырубал питание, чтобы не сохранилось поражение. И в некоторых сетевых использовал этот же трюк, чтобы плохую ачивку не заработать. — — Рейнджер, сейчас не время болтать об играх. — Строго прервал напарника Карлос и обратился к Артуру. — Вы можете объяснить, почему на вашем компьютере сработала программа уничтожения данных? Причем не какая-нибудь, а именно императора Зурга. — — Опять этот Зург… — Артур едва сдержался, чтобы не ругануться как следует самыми браными словами, но сумел сохранить спокойный вид. — Я никого такого не знаю и никогда не имел с ним дела. — — Тогда, вы не будете против, если мы заберем ваш компьютер для проверки, так? Ведь если на нем нет ничего противозаконного, вам нечего бояться. — Карлос кивнул в сторону выключенного компьютера, как вдруг… Раздался громкий хлопок, и запахло жженой проводкой — это шпионский жучок самоуничтожился в попытке утянуть технику Керкленда с собой. — Это еще что?! — Всполошился Керкленд, которому совсем не улыбалось получить второй пожар в доме. — Попытка уничтожения улики налицо. — Рик присел на одно колено, чтобы осмотреть подпалину на компе. — И что там? — Склонился над ним старший рейнджер. В ответ рейнджер Рик довольно хмыкнул и протянул напарнику какую-то крохотную штучку. — Это не от шпионского жучка, нет? — — Похоже, что да. — Воспользовавшись увеличителем, Карлос принялся изучать очередную улику. — Да, даже через нагар и трещины можно различить герб Зурга на корпусе. — И тут же обратился к запаниковавшему археологу. — Вы все еще будете утверждать, что на этом компьютере нет ничего интересного для императора зла? Советую вам, не лгать и сказать все как есть. — — А я и не лгал… Там были данные про нас — бывших воплощений. — Припертый к стенке Артур едва держался, чтобы не дать волю гневу. — «Чертовы любопытные поганцы. И Зург этот, будь он проклят, и рейнджеры, поганые законники. Все пропало…» — Ну, так тем более, вам не о чем волноваться, если там нет ничего такого страшного. — Рик сграбастал комп в охапку. — Ну, что, Карлос, возвращаемся на станцию? — — Да, пожалуй. — Кивнул тот своему напарнику и снова обратился теперь к уже побледневшему от волнения и паники хозяину дома. — Сэр Керкленд, хочу чтобы вы знали, что Зург до пустяков не снизойдет никогда, и если он заинтересовался вашими данными, значит, они имеют большую важность. Возможно, как и вы. Поэтому мы должны временно задержать вас, как того требуют предписания на подобные случаи. И еще, мы советуем вам чистосердечно признаться во всем и сказать — что именно там могло быть. — — Что?! Вы чт… что… арестовываете… меня?! — Артур аж поперхнулся от возмущения. Он — лучший археолог и вдруг… кто-то посмел арестовывать его?! Его! И все из-за какого-то треклятого Зурга, коего он в глаза не видел. А то, что он — Англия, умолчал про те данные, что Зург похитил и чуть не уничтожил… — «Да кому, какое дело?! Тоже мне, любопытные нашлись. Я из-за этого в тюрьму не собираюсь!» — Не арестовываем, сэр Керкленд. Это во-первых. — Поспешил успокоить его рейнджер Карлос де Камоэнса, мысленно моля святую Венеру, дабы она помогла подобрать нужные слова и убедить упрямого собеседника сотрудничать с ним. — А во-вторых… простите, сэр, может вы и не виновны, но мы видели что видели. Сожалею, но вам надо проехать вместе с нами и рассказать что знаете. Это не арест, поймите. Если вы все расскажете все как есть, вас отпустят и дадут охрану. Если же нет, то вы будете уже скрываться и от нас и от Зурга. И боюсь, в таком случае мы можем не успеть на помощь. — — Точно. — Пришел ему на помощь более болтливый соратник, вывалив суть проблемы как есть. — Император Зург — тот еще тип. В любой момент прибить может. Да вы и сами видели, что он учудил с вашим домом. А судя по тому, что он получил желаемое, он может избавиться от вас, как от лишнего свидетеля. А таких людей у нас берегут. Ведь случись что с вами, Зург победит в любом случае, хоть в моральном плане, хоть в информационном. — — Да?.. — Англия был не из боязливых и до чертиков пугался лишь Россию, да и то в былой жизни, но сейчас у старого пирата внутри все похолодело. Кто знает, вдруг тот злодей — Зург, действительно захочет избавиться от него, как от ценного свидетеля. Так что воспользоваться защитой рейнджеров не такая уж плохая идея. И, кроме того, ему теперь в любом случае не отвертеться от ответа — данные ведь обнаружены и лишь вопрос времени, когда их расшифруют. Перед лицом столь неопровержимых доводов даже английское упрямство рухнуло и Артур, скрепя зубы и самолюбие, послушался голоса разума. — Я понял. Я готов сотрудничать. Только… — бывший пират вздохнул, — я хочу оставаться на связи. Вдруг мой младший брат все-таки позвонит мне. Это возможно? — — Прошу прощения, но пользоваться личным телефоном, находясь на станции Звездной Команды — запрещено. Вам придется его сдать. — Увидев, как помрачнел от его слов знаменитый археолог, Карлос поспешил успокоить его. — Но вы не волнуйтесь, мы непременно сообщим вам, если ваш брат вам позвонит. Более того, учитывая обстоятельства и то, что он ваш партнер по археологическим исследованиям, я объявлю его в розыск, не дожидаясь трех положенных по правилам дней. Вас устроит такое решение? — — Да, вполне… — Бывшее воплощение Великобритании тяжко вздохнул от безысходности. Он как чувствовал, что сегодня произойдет что-то нехорошее. Еще уходя на симпозиум, почувствовал. И вот плохие предчувствия оправдались и теперь ему придется отвечать за все утаенные данные. А уж как это подпортит бывшим воплощениям репутацию… Артур и думать не хотел. А как ему не хотелось возвращаться на космическую станцию, которая ему еще тогда осточертела. Но что самое неприятное, то что его непутевый брат куда-то запропастился и его, Англии, нехорошее предчувствие — с Америкой что-то случилось! — бурлило через край. — Я могу взять с собой кое-какие вещи и оставить моему брату, Альфреду, записку? — — Разумеется. Мы же не арестовываем вас, а берем под охрану до выяснения обстоятельств. — Карлос перевел взгляд на напарника. — Рик, поставь пока компьютер и помоги сэру Керкленду собраться. — — Как скажешь. — Спровадив напарника и археолога Керкленда, рейнджер Карлос вновь связался с начальником и доложился об успехе проделанной работы.***
Коммандер Небула был уже весь как на иголках. Он сидел за своим кибер-столом, тщетно пытаясь сосредоточиться на ненавистных ему бумагах. В его голове никак не укладывалось все произошедшее за сегодня, и особенно то, что роботы Зурга смогли вот так запросто проникнуть на планету Столицу, будто бы орбиту планеты совсем никто не охранял. Никто, а ведь в таможенный патруль на орбите было назначено довольно-таки много народа. Хотя фиг с ним, что на планету проникли, но вот вывезти с нее аж двух похищенных граждан Альянса — вот это действительно страшно! Получается, что вот так запросто средь бела дня могут похитить кого угодно? Недопустимо! Коммандер открыл миникомпьютер в перчатке и оставил себе голосовую памятку: — Провести на орбитальной таможне планеты Столицы инспекцию. Наистрожайшую! — И тут же добавил запись и саму затею в список наиважнейших дел на ближайшее время. Но и после этого бывалому вояке не стало спокойнее. Все-таки еще столько нужно было уладить — Поговорить с сенатором Рагрисом, принести ему и двум пострадавшим с ним гостям из прошлого извинения… Извинения — что за издевка? Эх, если бы только его рейнджеры не допустили бы врага на планету, то и извинений бы не потребовалось. А так, эти трое пострадали, а еще двоих похитили… А причина? Рейнджеры не справились со своей работой, и вот такое вышло — стыд, да и только! Ну, хоть с Керклендом все закончилось нормально. Археолог сам решил сдаться с повинной. Жаль только компьютер, как Небула понял со слов своего подчиненного, немного пострадал — сначала шпионская программа Зурга чуть данные не удалила, а затем компьютер и вовсе пытались взорвать. «Надо будет лично пообщаться с археологом Керклендом…» — Добавил себе новую памятку Небула, и хотел уже снова попробовать сосредоточиться на бумагах, но его прервали — запиликал коммуникатор. — Коммандер Небула, вы просили уведомить вас о прибытии сенатора Рагриса и двух пострадавших «гостей из прошлого». Экипаж крейсера проинформировал нас о скором прибытии. Они прибудут минут через десять. — Раздалось из него, едва Небула принял вызов. — Благодарю. Продолжайте работу. — Небула встал из-за стола и поспешил на посадочную площадку, а на попытку умной офисной техники снова нагрузить его бюрократической работой, лишь отмахнулся. — Не сейчас. Есть вещи поважнее этих бумажек. — А на посадочной площадке пострадавших уже ожидал медицинский персонал. Медики даже пару каталок пригнали, чтобы отвезти пациентов в мед. отсек, и как оказалось не зря. Один из пострадавших, которого первым вытащили из крейсера — бледный седоволосый парень, был без сознания. Второй — почти двухметровой бугай, известный Небуле как Иван Брагинский, он же Россия, вышел следом. По двум прожженным красным пятнам на одежде этого парня, Небула догадался, что помимо сотрясения, о котором доложили диспетчеры, в Россию ещё и из лазеров попали. Но хоть Иван едва держался на ногах, но… продолжал стойко идти, отвергая, вернее даже игнорируя все предложения медиков прилечь на каталку, а в его аметистовых глазах не отражалось ничего кроме горя и апатии. — Прилягте пожалуйста. Прошу вас. На вас лица нет… — Упрашивали его медики. — Не могу. Не заслужил я заботы. Я брата своего названного забрать позволил. Что я Гилушке скажу, когда он очнется? Как я смогу вообще перед ним показаться? — Иван схватился за каталку, на которой лежал его бесчувственный товарищ и плюхнулся на колени. — Прости меня, друг мой, область моя родимая. Прав ты — лапоть я бесполезный. Не смог побратима и друга его Феличиано защитить… — бугай уткнулся лицом в край каталки и тихо заплакал. Сенатор Рагрис, вышедший из крейсера одним из последних, не смог остаться в стороне от горя своего спасителя. К тому же он винил себя, что если бы Иван не провозился бы с ним так долго, то точно спас бы своих сородичей: — Прошу вас, успокойтесь. Если кто и виноват в этом, так это я. Если бы… если б вы не отвлеклись на меня… — Русский замер. Резко, словно умер. Даже дыхания не было слышно. Взволнованный сенатор спешно коснулся его, дабы удостовериться, что это не так, как вдруг послышался тихий голос Ивана: — Нет. Вашей вины тут нет. Я не мог оставить вас в беде. Это я оказался недостаточно силен, чтобы защитить тех, кто дорог мне. Если бы я не растерялся, во время взрыва. Если бы я пригнул бы голову… Я не смог… слабак… — — Что вы. Вы сделали все возможное. Кто знал, что этот предатель пустится на такую грязную уловку. Так что вашей вины в этом нет. — Продолжил утешать своего спасителя Рагрис, но толку было мало. Иван не обращал на уговоры ровным счетом никакого внимания, а лишь бубнил себе под нос, — я виноват… виноват… — «Он винит себя так, будто все лишь от него зависело…» — Небула покачал головой. Он подобное уже тысячу, если не сотню тысяч раз видел. Сколько раз его рейнджеры винили себя вот так, если не справлялись с заданием или кто-нибудь из их товарищей или доверенных им гражданских был ранен, или… даже погибал. Порой чувство вины было столь сильным, что даже самые стойкие рейнджеры ломались и навсегда уходили со службы. Да что далеко ходить, главнокомандующий и сам не раз винил себя после такого, считая, что мог бы помочь подчиненным, поддержать их, и потому попрекал себя и даже подчас ненавидел. А ведь, если верить словам этого же России, ему — уже более тысячи лет. Неужели каждый раз за свою столь долгую жизнь он вот так убивался и клял себя? Клял, причем даже не за свои промашки, а за глупости тех, кто был его начальниками, ведь воплощение государство, если вспомнить слова похищенного Германии, были подневольными людьми. По спине Небулы аж мурашки побежали. Страшно даже подумать, что этот ранимый парень переживал подобное намного больше раз, чем кто-либо, из обычных людей, причем не по своей воле. — «Думаю, обычные уговоры и сожаления тут вряд ли помогут…» Небула не ошибся, все попытки сенатора Рагриса, впрочем, как и медперсонала, успокоить подавленного парня, испарялись при столкновении с сожалением и душевной болью русского так же легко, как метеоры, попавшие в плотные слои атмосферы. «А ведь верно… упрямый он, — с некоторой досадой размышлял начальник станции, никак не решаясь подступиться к этому большому ребенку. — Уговорами его не возьмешь, жалостью — тоже вряд ли. Что же делать… О, святая мать Венера!.. — мысленно вздохнул Небула и осекся. Просить ещё раз о помощи у высших сил? Они помогут, но лучше все же стоит подумать самому, ведь безвыходных ситуаций не бывает, да и ответ должен быть где-то на поверхности. — А что если потребовать с него как с военного? Хотя он сейчас не солдат вовсе и тем более, не рейнджер, а всего лишь простой гражданин… Ну конечно! Простой гражданин! В той жизни он явно не был обычным гражданином, ведь он должен был всегда находиться при своём начальстве, а оно наверняка временами было строгое. И парню точно приходилось слушаться и отвечать, как следует. Да и будь он обычным гражданином — в любое время он, как и его дети наверняка бы радостью служили на благо своей родине! Как и сейчас. Что ж попробую.» — и Небула решительно подошёл к всё ещё упирающемуся Ивану, который теперь напрочь отказывался, хотя бы опираясь на одного из медбратьев, пройти в медблок. — Простите, не считаю это нужным, — нахмуренные брови и сжатые губы указывали на то, что этот человек вряд ли откажется от своих намерений, а уж то, как Брагинский отводил взгляд от сочувствующих девушек-медичек, прибежавших сюда явно для душевного успокоения… говорил о многом. «Крепкий орешек… сэр Байльшмидт-старший был прав тогда… Упрямство — вот его главная черта», — нахмурился коммандер, слушая как Брагинский, старается вежливо, но оч-чень доходчиво объяснить в сотый раз всем, даже врачу что: — «Сам он не сахарный и не рассыплется, и что голова у него не кружится и что с ним точно все в порядке. И нет, полежать он не хочет и не будет, и ему совсем не стыдно перед врачом, а только разве что перед своими названными братьями и малышом Феличиано, что не смог их спасти из рук злодейских…» — И вы думаете, что сможете помочь вашим похищенным товарищам своими страданиями и отказом от медицинской помощи, так? — Иван застыл, как громом пораженный от сих слов Небулы. Да и все уговоры медиков тут же стихли. Уж если их начальник решил вмешаться, то тут лучше не встревать. А судя по всему, главнокомандующий был решительно настроен отправить упрямца на лечение. — Повторю свой вопрос — зачем вы себя мучаете? Считаете, что это исправит ситуацию? Или же поможет вернуть ваших товарищей? — Иван в ответ на столь хладнокровные, по его мнению, слова насупился и отрицательно покачал головой. — Нет? Тогда не лучше ли подлечиться, набраться сил? Вот вы отказываетесь от отдыха, и собираетесь изводить себя и дальше, но что если нам понадобится помощь, когда мы отправимся спасать ваших похищенных товарищей. Вы в каком состоянии будете на тот момент? Сомневаюсь, что в хорошем. А к моменту возвращения ваших товарищей? Уверен, что вы будете чувствовать себя не лучше. Думаете, они будут рады, увидев вас изможденного? Обрадуются ли они, узнав, что вы так страдали? — Иван снова покачал головой. Его немолодой и явно занимающий высокое положение собеседник был чертовски прав — не дело изводить себя так. Слезами, как говорится, горю не поможешь, и упрямством тоже. Но как не хотелось этого признавать. Равно, как и прощать себя за то, что не смог защитить и спасти дорогих тебе людей… — Ладно. Я пройду куда просят… — Вроде как сдался упрямый русский, но тут же, спокойно, но настойчиво, оттолкнув от себя руку врача, добавил, как отрезал. — Сам пройду. И лишь, чтобы быть рядом с Гилбертом, когда он очнется. Чтобы извиниться. — — Надо же какой… и впрямь упрямец. — Небула казалось, совсем не удивился такому раскладу, лишь покачал головой, выражая свое недовольство, хотя честное рейнджерское, именно сейчас ему хотелось накричать на этого глупого и самоуверенного мальчишку в теле взрослого человека. — И ведь вроде взрослый человек… Каким я вас считал до этого момента, благоразумный, умный, добрый. Но сейчас передо мной человек, с умом подростка, которому претит дойти до медпункта и осмотреть полученные травмы, получить лечение, отдохнуть в конце-концов. Нет, пусть лучше мы приложим пластырь, обмотаем раны тряпками, но от друга — ни на шаг! Что за дурость, святая Венера! — сердито прищуриашись, язвительно прокомментировал коммандер, глядя на жесты бывшего России. И уже чуть тише пробормотал: — Как будто вас специально в два разных бокса положат и лечить будут раздельно. — — Дурость? — Над головой некогда самого большого государства появилась темная аура. Появилась, но… вмиг пропала, едва бывшее воплощение с вызовом глянуло старому вояке в глаза. Даже через всю свою упертость Ванька понял, что этот пожилой человек перед ним не со зла так сказанул. Просто не сдержался. Видимо ему и самому было очень больно и неприятно, что все так получилось. Иначе откуда эта тоска во взгляде? Такая… будто бы он тоже винит себя в произошедшем. Винит, но сказать не может — слишком уж многие тут смотрят на него. На своего лидера! А лидер должен быть сильным, стойким, иначе… — «Так и до революции недалеко или до смуты», — вспомнились Ивану некоторые весьма неприятные моменты его истории, когда слишком мягкотелый или дурной правитель утягивал его — Россию, в черти знает что. — Не спорю. Дурость. Даже мои же граждане говорили мне, что «Умом Россию не понять». — Уже чуть мягче ответил Ваня, чуть виновато улыбаясь собеседнику, но тут же снова погрустнел. — Просто сердце у меня не на месте. Не смогу я спать спокойно, пока брат мой названный и бедняжка Феличиано незнамо где. Про Гилберта я вообще молчу. Когда он проснется, моя «дурость» по сравнению с его реакцией… «Храни всех нас Господи!» оплотом благоразумия покажется. Гил ведь Людвига больше жизни любит. — — Я знаю что такое когда люди теряют самое дорогое. Знаю что они чувствуют. Но так же знаю что почти любого, даже самого безутешного человека можно успокоить. Где ласковым словом, где даже объятиями. А что сейчас у вас в голове, сэр Брагинский? Слова, что вы виноваты? Ваш друг это и сам вам скажет, а не скажет, так вы это даже сквозь его молчание почувствуете. Тут другие слова нужны. Те, что он сможет выслушать с болью в сердце, понять вас и если даже не простить, то от этих слов, сказанных вами у него должна появиться надежда, а не ещё большая обида. Надежда на то, что вы своих родных и друзей вернете не смотря ни на что. И вернете не один, уж прошу прощения, — тут командир сердито хмыкнул, — а то знаю я таких вот… героев. Самостоятельные, где не стоит. Поэтому — приказываю, немедленно проследовать до медблока на лечение, успокоиться и подумать над тем, что вы скажете своему другу! — Небула указал на бессознательного парня, а затем на свободную каталку рядом с ним. — Лёжа! — Перед лицом столь верных и мудрых доводов, чьё угодно упрямство должно было рухнуть. По крайней мере, так считали все свидетели этого препирательства между бывшим воплощением и медицинским персоналом станции. И потому все они уставились на этого странного парня, надеясь, что тот послушается их начальника. И ведь русское упрямство действительно дрогнуло. Не так, чтобы Ванька сдался и прямо так сразу покорно разлегся на каталке, но все же задумался: «А воевода прав. Мои стенания вряд ли Гила успокоят. Скорей уж пруссачок мой ещё больше обозлится от проявления моей слабости. А уж если он меня увидит вот таким…» Память тут же подкинула Ивану кучу подобных случаев, когда случалось что-то подобное. Его вреднючий прусс сначала злился на него, бойкоты устраивал, даже к Людвигу сбегал, а потом… Потом вроде бы и остывал, и прощал непутевого русского, этот «пустоголовый княжеский зад». Вернее прощал сам прокол, но Господи ты ж Боже, как он потом капал на мозги по поводу слишком сильных Ванькиных переживаний. Нудил и нудил, и нудил, нудил, нудил… Хоть в Сибирь от него беги. Вот и сейчас изведет себя Ванька переживаниями, а потом, когда все хорошо закончится, ему опять будут по мозгам ездить. А уж если он, такой сякой не захочет слушать ворчания Великого, Гил вполне может и сестрам его накапать. Так, между делом. «Да, нужно отдохнуть… — Уже практически сдавшись, бывшее воплощение самого большого государства планеты все-таки решил прилечь, и даже сделал первый шаг по направлению к каталке, но… снова уперся. — А собственно кто это такой, что он приказывает мне? Тоже мне начальничек сыскался. У меня таких слишком много было. Помню их… Но я ведь больше не государство! И даже не его подчиненный…» — Встав полубоком к начальнику станции, Иван чуть повернул к нему голову и тихим, но непреклонным тоном произнес. — Пойду я, так и быть в ваш лазарет. Можете лечить меня сколько угодно, я даже на отдых согласен… Но туда я пойду сам. Мне не в первой. Чай не сахарный, не рассыплюсь. А что до приказов… — последние слова Иван произнес полушепотом, — я же не ваш солдат. — Произнес и замолчал, сверля собеседника пристальным взглядом в ожидании его реакции, словно немой вызов бросая. Не как врагу, и не как сопернику. Тут было другое. Пытливый взгляд аметистовых глаз будто оценивал Небулу. Будто бы бывалый закаленный во многих сражениях воин внезапно встретил другого такого же, не пойми откуда взявшегося, и теперь стоит на перепутье — признать или не признать нового знакомого? — Не мой ты солдат, это ты верно заметил, парень. Однако как главнокомандующий Звездной Командой и этой станцией и… гхм… второе лицо после нашей Мадам Президента, я могу приказывать и обычным гражданам. Правда, после ее прямого приказа, но это на случай войны. Поэтому обойдемся проще. Прошу — лягте. Вы ведь умный человек, поняли, что я от вас хочу. Однако меня ваше непослушание одновременно возмущает и… восхищает. И я не хочу применять к вам силу в этом случае. Поэтому вызываю к вашему разуму ещё раз. Я не люблю таких упрямых, упертых людей, потому что… — тут Небула вздохнул, мысленно признавая, что без его прямой точки зрения, а значит без оскорбительных слов даже не в сторону Брагинского, а в сторону непослушания вообще не обойдется. — Потому что как я считаю — упрямство это первый признак тупости. Но мне показалось, что вы не такой уж дурной человек, вы ведь достаточно разумный, чтобы отличить добрый совет от бесполезного. И достаточно храбрый и самостоятельный, чтобы отказаться от советов вообще, от кого бы они не исходили. А только не пойму в чем вам здесь польза? Показать вашу самостоятельность? Вы ее уже показали. Хоть и не совсем так, как надо, но показали, когда с вашими родственниками Байльшмидтом-старшим и младшим побежали на выручку вашему другу Варгасу. Хотя ведь можно было вызвать команду и не одну… Ладно, оставим причины, почему вы так не поступили. Но хоть я был и в ярости, что трое гражданских одни и сами полетели в возможную ловушку без нашей помощи… я очень удивился, ведь о такой отваге даже мои ребята редко доходят сами и бывает что через годы обучения и службы. Одни на врага у меня бросаются лишь безрассудные и самоуверенность юнцы… — тут Небула усмехнулся, возможно, вспоминая кого-то, — ни разу не получавшие по заслугам, либо уже взрослые люди много раз с этим врагом встречавшиеся. Но вы… ваш отряд… я был возмущен и восхищен вашим безрассудством. По-хорошему, запереть бы вас куда следует. Но таких людей, вроде как не судят за их желание помочь. Даже не знаю, как к вам относиться. И стоит ли дальше выпрашивать — тоже не знаю, — покачав головой, Небула махнул рукой и кивнул медперсоналу. — Присмотрите за ним, поддержите. Я тут бессилен, сами же видите — не хочет он. — Те в нерешительности переглянулись. А попробуй тут подступиться к тому, кто так рьяно упирается и никого, даже их многоуважаемого начальника — не слушает. Поневоле захочешь сдаться. Но тут произошло нежданное. Тот странный угрюмый парень вздохнул и все-таки присел на край каталки, словно собираясь послушаться и лечь. Вот только у него было, что еще сказать этому пожилому человеку, доставшему ему до сердца своими словами: — Точно ты заметил, воевода — упрям я и уперт. Сколько я себя помню, всегда таким был. Всегда старался держаться цели. Иначе после смерти матушки я бы и не выжил… — Иван осекся. — «Нельзя о войнах. Не стоит им знать о тех диких временах…» И насчет безрассудства моего, верно сказано. Сглупил. Упустил супостата… Людвига и Феличиано потерял… — большому ребенку внутри тела почти двухметрового бугая захотелось плакать от боли потери, но… Вторая часть Ваниной души — измученный долгой и жестокой жизнью страны воин, вовремя взял себя в руки. Слезы так и не появились. Вместо этого Россия лишь понурил голову, чтобы никто не видел его блестящих глаз. — Будь по вашему, не стану я боле упрямиться. — Сказал он после пары секунд молчания. — Взамен лишь об одном прошу… — снова молчание, словно русский собирался с духом, и вновь звучит его тихий голос. — Мне не привыкать к потерям, да. Я многих оставил там… В том времени. Но тут у меня хоть сестры есть. А Гил… Для него никого нет дороже младшего брата. Он ведь и спасаться без него не хотел. Мне, можно сказать, силой его тащить сюда пришлось. Много наших тогда исчезло. Не хочу, чтобы стало еще меньше… — тяжкий вздох и Иван мотнул головой, отгоняя события того «последнего» дня. У него итак сердце болит, не стоит еще и тот ужас вспоминать. — Людвиг и Феличиано. Верните их. Не будет покоя ни мне, ни Гилберту, пока не будет наших близких с нами. — Казалось бы такая простая просьба от теперь уже обычного понурившегося парня, но у Небулы от нее защемило на сердце. «Видно, что он даже сейчас переживает это все, а ведь тогда он казался веселым… — вспомнил он Ванину улыбку перед телекамерами. — А теперь ещё и эта беда. Помягче бы с ним. » — и решившись, командир подошёл к бывшему воплощению, так и сидевшему на каталке. Опушенные плечи, грустный взгляд исподлобья… но не тяжёлый, а смиренный. Не зная как начать, ведь в голове было столько мыслей об Иване, о его друзьях захваченных в плен, о его лежащем рядом родственнике, обо всем что творилось, Небула чуть наклонился к нему: — Спасибо что хоть так меня послушался. А насчёт друзей своих… понимаю. Прекрасно понимаю. Поэтому обещаю спасти их, послать на помощь своих ребят. Возможно даже не одну команду… и если даже я по каким-то причинам не смогу пойти сам, то обещаю, что твоих друзей обязательно спасут мои ребята. Есть у меня один очень смелый и отважный рейнджер, не раз спасавший людей даже из лап самого Зурга. Да и команда у него достойная. Если надо будет — наберем еще, действительно лучших из лучших. Это я тебе обещаю! — Брагинский поднял голову и вновь уставился на пожилого собеседника своим пытливым взором. И что-то во взгляде этого человека подсказало России, что он не соврет и не обманет, и сдержит слово, что бы ни случилось. — У Василия такой же взгляд… — Тихо сказал Иван и слабо улыбнулся. — Спасибо, воевода. Хороший ты человек… Напомнил мне кое-кого. — Задумавшись и прикрыв глаза, будто уйдя в воспоминания, Ваня почти уже разлегся на каталке, но тут же, приподнявшись на локтях, посмотрел на подошедшего врача. — Так. Меня от Гила далеко не увозите. А то он очнется и стопудово вам бунт устроит. Зуб даю. Уж я его не одну сотню лет знаю. Он — очень дикий. А еще любит драться, ерничать и… заниматься подледным плаванием в проруби. Последним он однажды так увлекся, что мне самому его вытаскивать пришлось из проруби. Прямо за шкирку. Как животину. — Иван говорил на полном серьезе, чем весьма шокировал и врача и остальных медиков, вытаращивших глаза на бесчувственного пруссака. А ведь если бы они вместо этого посмотрели бы на Ваню, то заметили бы, что он так сквозь слезы пошутить пытается, чтобы не расплакаться. — Ну, ладно, везите нас лечиться! — Иван наконец-то улегся на каталку, распластавшись на спине и сложив руки на груди, и закрыл глаза. — Хорошо… — Главный врач махнул рукой подчинённым. Те повезли обе каталки с пострадавшими по направлению к мед. отсеку, а он обратился к чуть подзабытому, стоящему неподалеку сенатору Рагрису. — Прошу прощения, многоуважаемый сенатор. А вы не желаете проверить здоровье? — — Нет, благодарю. Я хорошо себя чувствую. Вот кому досталось… — Сенатор посмотрел вслед удаляющимся медикам, увозящим его спасителя. — Тот человек, Россия, он спас меня. Он не смог спасти своих сородичей, потому что отвлекся на меня… — «тигроподобный» гуманоид вздохнул. Его народ превыше всего ценил честь и отвагу, но сегодня он — один из главных представителей своего рода, ничего не смог поделать, а лишь помешал. Как жалкий балласт. А еще у него в голове никак не укладывалась мысль, что планета Столица — центр Галактического Альянса — не такое уж и безопасное место. Раз уж граждан средь бела дня из собственных домов похищают. Недопустимо! А кто должен следить за порядком — рейнджеры! Потому Рагрис не стал терпеть, решив немедля высказать свои претензии их главнокомандующему. Тем более, что Небула был совсем рядом. — Коммандер, извините меня за возможную резкость, но у меня есть серьезные претензии к вам и вашим подчиненным. Вы можете выслушать меня, сейчас? — — Разумеется, сенатор. — Что ж, вот и настигла коммандера тяжкая доля любого начальника — огребать за проколы своих подчиненных, и он, скрепя сердце приготовился выслушать важного гостя станции. — Благодарю вас. — Рагрис чуть кивнул начальнику станции и выложил все претензии без прикрас, но в то же время стараясь быть максимально сдержанным и вежливым. — Для меня этот инцидент с похищением стал настоящим шоком. Сами посудите — ни я, ни Феличиано Варгас, ни товарищи его… никто из нас не ожидал, что мирное спокойное утро на планете Столице закончится похищением. И знаете, меня возмутило даже не то, что на планету проникли враги, а то, что они смогли спокойно вывезти нас с планеты. Среди дня. И это при том, что планета Столица слывет самой безопасной и охраняемой планетой в этом квадранте. Да и во всем Альянсе в целом. И теперь, прилетая на нее, как я смогу быть уверен, что история не повторится? А вдруг завтра или в ближайшее время история повторится, и слуги Зурга еще кого-то украдут. Или… Не знаю… Теракт устроят, или что-то в этом роде. Скажу вам честно, мне больше не хочется находиться в подобном месте, где людей крадут прямо из домов и вывозят с планеты без всяких препятствий… — почувствовав, что еще немного и его буквально «понесет» упреками, сенатор решил замолчать хотя бы на пару секунд. Он не имел ничего против рейнджеров или планеты Столицы. Он просто хотел услышать от главнокомандующего Звездной Команды хоть какие-то объяснения и ответы на свои вопросы. — Скажите мне, коммандер, вы сможете гарантировать, что подобного больше не случится? Сможете поручиться за своих подчиненных, что они впредь не допустят такого? И что вы собираетесь предпринять по этому поводу? — — Вы правы, сенатор. Этот инцидент показал нашу некомпетентность… — Небула недовольно поморщился. — Расхлябанность, если говорить точнее. Я очень сожалею что дошло до такого и я прошу у вас прощения за это. Я немедленно доложусь об этом инциденте мадам Президенту. И я даю свое слово, что мы — рейнджеры, исправим наши недочеты в работе планетарной таможни. В ближайшие дни будет проведена строжайшая инспекция таможни и особенно тех, кто дежурил на ней в эти дни. Так же я собираюсь приказать усилить охрану планеты Столицы, и устраивать ответственным за таможенный контроль, частые внеплановые проверки. А что до тех, кто пропустил через орбиту транспорт со слугами Зурга… Они будут привлечены к ответу по всей строгости устава. — Получив тот ответ, который он и хотел, сенатор Рагрис сразу успокоился. Несмотря на то, что он и его род были хищниками, и порой их обуревали необузданные эмоции, и плюс ко всему у Рагриса была власть сенатора к решению судьбы своей планеты, и даже частично чужих планет, но… Он всегда старался быть вежливым и сдержанным, помня, что именно он является главным отражением своей расы среди других видов. — Благодарю вас. Это именно то, что я хотел услышать. — Тихий и вполне скромный ответ, от столь влиятельной личности. И это при том, что он только что пережил похищение. А ведь это большой стресс для любого разумного существа. «Да, не зря даже среди других сенаторов, Рагрис является образцом сдержанности. В отличие от некоторых…» — Вспомнился Небуле один не в меру требовательный истерик из числа сенаторов, устроивший скандал по поводу его дочери и ее парня, поступивших на учебу в академию вместе. Хорошо, что Базз помог отстоять того парня, очень талантливого кстати. Но не время было предаваться воспоминаниям. Нужно было как минимум предложить сенатору отдохнуть. Что Небула и сделал, заодно попросив Рагриса по возможности рассказать подробности похищения и главное — спасение сенатора Россией. Сенатор охотно согласился поведать обо всем, настолько он был восхищен стойкостью и силой парня со столь необычными для человеческого рода аметистовыми глазами.***
Отдаленный квадрант Зета — довольно мрачное и пугающее место. Тут, на самых задворках галактики, располагалась территория императора зла Зурга, и практически никто из здравомыслящих граждан Галактического Альянса не смел даже близко соваться в эти места. Но верноподданным Зурга, как и некоторым заслужившим снисхождения императора злодеям путь сюда был всегда открыт. И один из немногочисленных космических кораблей как раз залетел сюда, направляясь прямым курсом к прямо-таки исполинскому космическому кораблю, что подобно спутнику завис на орбите одного из планетоидов. Окрашенный в фиолетовый цвет, с красными полосами на носовой его части и с броской эмблемой в виде буквы «Z» на хвостовой части, этот корабль-великан, размерами сродни даже космической станции, был своеобразной второй резиденцией императора зла. «Наконец-то это задание со слежкой закончилось… Как же все достало!» — Ворп врубил свой бортовой компьютер и, даже не взглянув на экран, приказал, — Даркмэттер прибыл с задания! Открывайте посадочный шлюз! — На боку корабля-гиганта немедля открылся шлюз, в который и юркнуло суденышко лучшего шпиона. А там прибывших уже ждали — очередная группа шершней, присланных сюда, чтобы в случае чего помочь Даркмэттеру дотащить пленников до их камер. Но этого не потребовалось. Тех роботов, что не укокошил Иван во время боя на станции, оказалось вполне достаточно. Уцелевшие шершни потащили двух пленных бывших воплощений стран оси по коридору, чтобы исполнить очередной свой приказ — «Запереть Третий Рейх и Италию в тюремных камерах, в двух разных ее отделах, чтоб помучались немного», а их невостребованные механические сородичи за неимением приказов, просто покинули посадочный отсек, и в коридоре, выстроившись в шеренгу вдоль стены, переключились в спящий режим. Ну, а сам шпион вышел из транспорта, чтобы хоть немного поразмять ноги после долгого сидения взаперти у экранов его шпионского фургончика… который, кстати, стоял неподалеку. «Надо будет Америку вытащить из него и под замок пока посадить. — Вдруг вспомнил шпион, что в своем желании поскорей встретиться с Третьим Рейхом он совсем позабыл об оставленном в фургоне Альфреде. — А то кто знает, что он учудит, если у него вдруг бомбанет от неожиданности». И в этот миг Альфред, до сей поры мирно спавший в пристегнутом к пассажирскому креслу состоянии, вдруг чихнул во сне. Да так сильно чихнул, что сразу проснулся. «М-м-м… Где я?.. — Он лениво повертел головой, и громко зевнул спросонья. — Похоже на машину Траста… Видимо я напился и заснул и мой друг оставил меня переночевать хотя бы в машине. — Джонс отстегнул ремень безопасности и направился к дверям, рассудив, что — Траст точно где-то поблизости. Выйдя из авто, Альфред громко зевнул и вновь осмотрелся. Перед ним простирался просторный зал со стоящими в нем звездолетами и прочим транспортом, и кое-где немного захламленный запчастями и коробками. — Мрачноватое место… — Не укрылось от Альфреда то, что хоть зал был хорошо освещен, но темно-пурпурный цвет создавал ощущение, будто все погружено в сумерки. Внезапно американец услышал чьи-то шаги и проворно юркнул за один из ящиков неподалеку. И как раз вовремя. Мимо прошли два жука, до жути похожие на… «Фига се, тараканы тут! Это ж как надо было загадить гараж, чтобы вредители так вымахали!» — Альфред поежился. Он не боялся жуков, ему просто было неприятно такое соседство. Но еще больше янки удивился, когда жуки заговорили между собой. — Как нам повезло, что император поверил в байку, придуманную нам Даркмэттером! — Сказал один из жуков. — Тише ты! — Второй поспешно закрыл рот громкому сородичу, и злобно прошептал. — Хочешь, чтобы мозговики узнали — из-за кого им влетело по первое число? — Первый жучок испуганно помотал головой. — Вот то-то же. — Второй жук убрал ручонку ото рта собрата. — Идем. Император ведь дал нам еще задание. Надо хотя бы его выполнить как следует, а то точно огребем. — Жуки поспешно ушли куда-то, оставив Альфреда в полной прострации от их разговора: «Император? Какой к черту у жуков император? Они что… как муравьи что ли?» Тут Альфред снова услышал чьи-то шаги и, недолго думая, решил сменить место дислокации, но едва он юркнул за другую груду ящиков, как показались еще пятеро жуков. — Стремное какое-то место. Тараканы изо всех щелей прут, а у меня нет аэрозоля от них… — Тихо чертыхнулся янки, вновь брезгливо ежась, когда жуки прошли мимо. — Надо найти Траста, чтобы он меня домой отвез. — Бывшее воплощение Америки пустился на поиски друга. Знал бы он, что это за друг и куда он его затащил. И главное — с КЕМ сейчас говорил так называемый Траст и кому докладывал о завершении операции. По крайней мере Альфред не знал, пока не подошел к приоткрытой стальной двери из-за которой услышал знакомый голос… Чуть поразмяв ноги, Ворп уже не захотел возвращаться в звездолет для отчета по бортовому компьютеру. Благо тут был еще один видеофон — в небольшой комнатке, откуда жуки управляли шлюзом. Вытурив жуков из комнатки, тех самых пятерых, что потом прошли мимо Альфреда, шпион связался со своим начальником. Он как раз докладывал об успешном завершении своей работы, когда один не с меру любопытный очкастый пацан решил подслушать и подсмотреть — «О чем таком может говорить его «друг»? И главное — с кем?». И подсмотрел, чуть высунув голову из-за двери. Но тот, кого Альф увидел на экране видеофона, заставил застыть американца от шока. Слишком уж хорошо янки помнил этого рогатого типа. — В итоге мне удалось захватить Третий Рейх и Италию целыми и практически невредимыми. Правда, пришлось вырубить их электрошоком для удобной транспортировки, но это для них не опасно. Не с их регенерацией. Я приказал запереть их в разных камерах, чтобы Третий Рейх был более покладистым. Сейчас они ждут лишь вашего прибытия, мой император. — — Чудесно! — Жуткий тип, известный Альфреду как — император зла Зург, ухмыльнулся от рога до рога. — А что с учеником Лайтера? — «Эт… это он… Про меня?!» — Альфред запаниковал. Ну, еще бы, такой нежданчик даже самого смелого и хладнокровного застанет врасплох, а тут… Горячая голова и паникер к тому же. — Америка тоже здесь, мой император. Как я и планировал вначале, он поверил в мои байки про Лайтера и, доверившись мне, как простому человеку под именем — Траст Этернал, налакался спиртного в Торговом Мире. А дальше — дело техники, и Альфред Ф. Джонс уже у вас. — Сии слова шпиона пришлись Америке как «обухом по голове». Он-то поверил новому знакомому, своему спасителю от гибели в открытом космосе, а тот оказался совсем другой личностью. И что самое страшное, этот «Траст» воспользовался верой американца в бескорыстность нового «друга» и притащил его прямехонько к… — Отлично, Даркмэттер! Отлично! — Зург аж в ладоши хлопнул от радости. — Мне не терпится встретиться с этим выскочкой! Я немедленно вылетаю! — — Рад услужить вам, мой император… — Ворп застыл в легком поклоне, пока собеседник не отключился, а затем пошел прочь. «Надо Америку запереть, а то вдруг очнется раньше времени…», — подумал он, как вдруг на выходе столкнулся с тем, кого явно не ожидал увидеть. И судя по враждебному взгляду американца, тот все слышал. А значит, с ним могли возникнуть серьезные проблемы. Но на то Даркмэттер и был лучшим шпионом Зурга, что почти не растерялся: — О, Альфред! Ты очнулся, мой юный друг! И наверняка всё слышал сам. Полагаю, у тебя всё ещё остались вопросы ко мне? Или ты достаточно умен, что мне осталось лишь дождаться от тебя ответа? — «Вот урод! Врет, как ни в чем не бывало!» — Альфред стиснул зубы и что есть сил сжал кулаки. Кто бы мог подумать что его — США! — кто-то обманет настолько легко! Как дите какое. И это при том, что сам он в былой жизни государства много раз облапошивал глупеньких собратьев-воплощений. Особенно удачно прошел подобный трюк с некоторыми странами бывшего СССР. С теми, кто первым покинул дом России и остальных потом за собой потянул. Но, как говорится — «все когда-нибудь вернется на круги своя», и теперь Америка сам стал жертвой чужой лжи. И что-что, а осознание того, что его облапошили как наивного простачка, было невыносимо для горделивой сверхдержавы. Ну и, конечно же национальная гордыня снова ударила в голову Америке, почти как тогда, на учениях. Снова маниакальный блестящий взгляд и желание как следует врезать негодяю, посмевшему его облапошить, и заодно разворотить тут все в порыве ярости. — Да пошел ты! — Прошипел американец, готовясь в случае чего сражаться насмерть за свою свободу. — Ты что-то сказал? — Не расслышал Ворп ответа. — Я сказал… — Америка смерил «друга» яростным взглядом взбешенной сверхдержавы, — пошел ты и твой рогатый хозяин куда подальше! — — Надо же… какая экспрессия, какая… храбрость, — шпион казалось, с таким удовольствием уставился на пышущего яростью парня. И даже слегка похлопал ему рукой об протез: — Похвально, мой бывший друг тоже с таким же взглядом на меня вечно смотрит после того случая. А только я повторять не люблю. А мой дорогой Хозяин — так тем более. Но, для тебя, мой лучший из лучших, боец, я всё же сделаю одолжение. Цени. Базз этот шанс упустил, так что теперь носится за мной с лазером, однако… как видишь, я умней. — Усмехнувшись, Ворп искоса скользнул взглядом по мальчишке, все же держа у себя в мыслях план дальнейших своих действий. — Я слышал, ты раньше был богаче всех на Земле? И все тебя слушались и преклонялись… — Ворп медленно стал обходить Альфреда с правой стороны, его голос стал звучать ласково, почти что подобострастно. — А не хочешь ли вновь стать таким же? Зург с радостью тебя примет, тем более, он с самого начала восхищался твоей мощью и влиянием в прежних временах! Ты ведь, судя по рассказам того красноглазого, тоже участвовал в войнах, а Зургу такие люди нужны! И уж поверь мне, — тут Ворп немного придвинулся и наклонился к парню слева: — ни о чём не пожалеешь! Сможешь поквитаться с Россией… когда Зург убедится в твоей верности… — тут Ворп переступил и оказался справа, понизив голос: — Будешь… самым верным слугой для него… Никогда не будешь нуждаться, в чём либо. Нужно ведь только служить и слушаться нашего Тёмного Императора. Так что ты решил? Мне передать твой положительный ответ моему господину? — Вкрадчивый голос псевдо-Траста был подобен шепоту искусителя, вознамерившемуся выторговать у Альфреда душу за всевозможные посулы. И это почти что удалось — Альфред всерьез задумался над предложением шпиона переметнуться на другую сторону: «Точно. Я ведь раньше был богат. Я — стоял впереди планеты всей! Меня слушались. Меня! США! Я был силен. Я, а не кто-то другой! И я даже Россию на место не раз ставил! Никогда никого не слушал, а сам всем заправлял! Сам…» Сам — именно это и дало сбой в плане шпиона переманить мальчишку к Зургу добровольно. А ведь Альфред почти уже поддался искушению, но то, что предлагал этот негодяй, именовавший себя якобы его другом — «Служить и слушаться Тёмного Императора? Быть верным слугой?» — вызвало в душе янки самую настоящую бурю. Служить кому-то?! Да Альфред в свое время такое ради свободы устроил! На родного брата восстал! А тут какой-то… «цензура»… посмел его подбивать на службу кому-то! Как посмел! Не сдержавшись, Альфред резко развернулся, пытаясь ударить стоящего за спиной «Траста» локтем, ну или кулаком… в общем, как получится. Но шпион был не промах и вовремя среагировал на выпад американца. Ворп отпрыгнул в сторону в самый последний миг, и кулак американца просвистел мимо. От силы замаха Альфреда чуть занесло и он, развернувшись по инерции почти на сто восемьдесят градусов, едва удержался на ногах. — Ответ принят, так и скажем. Зург в любом случае доволен будет… — Шпион усмехнулся. — Я тебе предлагал что мог, давал второй шанс… — Ворп вновь отпрыгнул от ринувшегося к нему Альфреда и прямо на ходу зачем-то надел шлем скафандра, будто в космос собираясь… — Вспомни свою первую с ним встречу и запомни: у него лишних, сбежавших людей и отходов не бывает. — «Первая встреча?!» — На миг Альф все-таки очнулся от своей же гордыни, затуманившей ему разум. Попробуй тут не вспомнить ту самую встречу, когда тот рогатый негодяй с ним тако-о-о-ое творил! А уж что он сделает с Альфредом тут, на своей территории… Американец совсем не желал это узнавать. — Герой вам живьем не дастся! Фиг вам, а не покорный США! — Альфред в очередной раз ринулся в атаку, намереваясь если не прибить синеликого мерзавца одним ударом, так хоть покалечить его, но… Вдруг, не пойми из-за чего, у Альфреда сперло дыхание, а затем и вовсе начался кашель — это недруг травил его тем самым газом, который использовал против сенатора. Но, обезумевший от ярости и гордыни Америка продолжал пытаться достать врага, дабы тот получил по заслугам, пока не почувствовал, что ноги едва держат его. Еще пара вздохов, череда кашля и Джонс безвольно плюхнулся на пол. Не понимая, что же с ним творится, он попробовал подняться, но Даркмэттер уже вызвал подмогу в виде шершней и те, подхватив обессилевшего парня за руки, подняли его с пола. «Нет! Не может этого быть! Я же — США! Герой! Я не мог проиграть!» — Альфред был словно во сне. В кошмарном сне. Руки и ноги отказывались слушаться его и вдобавок его схватили враги… Да такое Америке только в кошмарах снилось! В попытке сделать хоть что-нибудь, хотя бы сбежать и спастись, Альф дернулся, как ему показалось, изо всех сил, но не смог даже толком пошевелиться. А тот гад, что посмел заманить его сюда, навис над ним, не скрывая своего злорадства. — Ох, Альфред, Альфред… — Шпион притворно вздохнул, якобы сокрушаясь из-за глупости плененного янки. — Зря ты отказался от моего предложения. Зря, зря, зря, зря, зря. Ты ведь мог бы занять у императора не последнее место. Вел бы себя как надо, понравился бы Зургу, как незаменимый работник. Он бы потом тебя на руках носил бы и учил бы всему, что знает. Ему ведь нравятся такие люди как ты, Альфред. Беспринципные, да жестокие. Способные подставить или подкупить кого-то ради своей корыстной цели. Так что если бы ты и побыл бы его слугой, то недолго. И слугой в смысле — обычным солдатом, человеком на него работающим, а не рабом каким. Ни в чем нужды бы не знал и жил бы в комфортабельной комнате, а не в клетке… Куда теперь тебя придется запереть. Будешь в цепях сидеть и от голода помирать. Как те жители другого континента, которых тебе европейские собратья в качестве рабочей силы продавали. Кажется, их и называли неграми… — Слова Даркмэттера задали Америку за живое. Ему ли не знать — в каких условиях жили чернокожие рабы с африканского континента… Не самая радужная перспектива. И Альфред даже не задумался — откуда этот псевдо-Траст знает о его тёмном прошлом. Как-то не до этого, когда хочешь поскорее вырваться и свалить из плена. — Пустите меня! Я — страна свободы! — Сил чтобы вывернуться из рук роботов у Альфреда не было. Все, что он смог, это впярить в ложного друга ненавидящий взгляд, словно говорящий — «Дай только добраться до тебя!» — Да, конечно. Так я тебя сразу и послушался. — Шпион невесело усмехнулся. — Знаешь парень, что я давно хочу тебе сказать. Ты вот стараешься взрослого из себя корчить. Независимого. Никто тебе не нужен, даже брат родной, который носится с тобой… — Вспомнив в очередной раз, насколько заботлив старший брат этого очкастого охламона и насколько в свою очередь наплевательски к нему относится Альфред, Ворп нахмурился. Кому-то все, а кому-то… Ну, ничего, тут уж Альфреду волей-неволей придется повзрослеть. Зург быстро с этим справится. — Ну, так считай, что твоя мечта о самостоятельности и взрослости сбылась. Зург не будет терпеть твои подростковые выкрутасы. За каждый из них ты будешь наказан — по-взрослому. Без какой-либо жалости. И никто, ни Базз, ни твой заботливый братец тут тебе не помогут и не пожалеют. Выживать тут ты будешь сам, как и мечтал. И хочу сказать еще одно — Император не прощает тех, кто отверг его приглашение на службу. Жди и бойся, Америка, когда мой повелитель доберётся до тебя. Жди и бойся. — Сии слова повергли Америку в ужас, и он задрожал, сильно, словно от озноба. А еще застонал от бессилия. Ну, а Ворп лишь махнул роботам рукой. — Шершни, заприте пленника в карцере! — И пошел восвояси, даже ни разу не обернувшись. Его дело было маленькое — привести Америку к своему хозяину любой ценой. И он задание выполнил. Теперь и отдохнуть не грех. А то, что и Альфреду тут адская жизнь уготована — не его проблемы. И вообще — на стороне тьмы нет места жалости.