Этим утром Базз проснулся совершенно разбитым, да и проснулся он едва-едва. А все из-за того, что сначала он полночи вообще не спал, а все думал об ужасном поступке своего ученика, а потом, когда уснул, то приснился ему жуткий сон о том, как Альфред добровольно перешел на сторону зла и стал его врагом. И хотя подъем и утреннее построение уже прошли, тот жуткий сон все еще не выходил из головы Лайтера.
Сидя в столовой, Базз безразлично помешивал еду ложкой. Он был слишком расстроен проступком ученика и слишком переживал по поводу ночного кошмара, чтобы обращать внимание на такую мелочь как голод.
— Лучше бы я вообще не спал… — Базз в очередной раз мотнул головой, словно отгоняя остатки сновидения, но образ Альфреда, как его врага и прислужника Зурга все стоял перед глазами. — «Черт. Альфред! Не смей становиться злодеем, иначе… Я не прощу себе этого!»
Вдруг Базз заметил краем глаза, как тот парнишка Джеймс подошел к Америке и что-то шепнул ему. Джонс кивнул, а затем они вместе вышли из столовой. Базз резко встал с места и отправился за своим учеником, забыв обо всем остальном. Сейчас его волновал лишь Альфред. В погоне за учеником, Базз вышел к небольшой рощице, малюсенькая часть которой находилась на территории лагеря.
Тут из-за деревьев раздался голоса Альфреда:
— В чем дело? Мы же обо всем договорились. —
— Альфред, прости, но… я не могу так… — Раздался в ответ дрожащий от волнения голос Джеймса. — Я не хочу участвовать в этом… прости… —
«Не хочет участвовать? Это то, на что я надеялся?! О, святая мать Венера, пусть будет так!» — Мысленно взмолился Базз, чувствуя, как от появившейся надежды стало легче на сердце. Неужели хотя бы этот курсант — Джеймс Талер, оказался не таким уж и плохим и вся эта идиотская затея Альфреда с подкупом и подтасовкой результата соревнования сейчас сорвется? Как сильно Базз желал этого!
— Что?! Как так?! Мы же договорились! — Прервал мысли Базза возмущенный голос Америки.
— Я понимаю, но… но я не могу… Не хочу марать честь рейнджера! — Неуверенный голос Джеймса вдруг перешел на крик. — Альфред, забери свою монету и давай забудем об этом дурацком уговоре! Прошу тебя! —
— Ты не можешь кинуть меня! Уговор — дороже денег! И кроме того… — Голос Альфреда ненадолго затих, а затем раздался вновь. — Джеймс. Я простой гражданский наблюдатель, принятый на службу только на время учений, а ты — курсант академии. Представь — что будет, если все узнают о нашей маленькой тайне? Мне-то ничего не будет. Я вернусь домой и заживу спокойно. А что ты? Ты сможешь учиться в академии дальше? Сможешь? Если все будут знать, кто ты и как ты хотел предать своих товарищей по команде ради жалкой монетки. —
— Т… ты не посмеешь… —
— Хочешь проверить? — В голосе Альфреда послышался явный вызов. Было ясно, что янки не шутил.
«Сначала подкуп, а затем запугивание?! Альфред! Да как же это?!..» — Базз едва сдержался, чтобы не выскочить из-за деревьев и как минимум не отвесить ученику смачный подзатыльник. И после этого еще и на гауптвахту упечь. До самого конца учений! Ибо такого мерзкого хладнокровия от своего ученика Базз не ожидал.
— Нет… — Последовал обреченный ответ Джеймса, данный явно с большим трудом.
— Разумно. — Альфред хмыкнул. — Тогда действуем, как и было оговорено, да? Ты не смеешь трогать наш флаг, а я захватываю ваш. И не вздумай соскочить. Понял? —
— Понял… —
Затем послышался звук удаляющихся шагов и чей-то громкий всхлип. Базз осторожно вышел из-за деревьев и увидел, что курсант Джеймс Талер стоит словно истукан, отрешенно глядя на злосчастную монету.
— Святая мать Венера, что же я натворил?.. Неужели этот кусочек металла стоил моей чести?.. — Шепчет Джеймс, едва сдерживая слезы отчаяния, а монетка словно жжет огнем его руку даже сквозь перчатку скафандра. Но еще сильнее Джеймса обжигала совесть. Когда он вечером вернулся в палатку, в его груди как будто затлел маленький огонек. Маленький то маленький, но как он жегся!
«Ты предал товарищей… Ты продал свою честь рейнджера…» — эти мысли не давали Джеймсу покоя, жаля его всю ночь словно искры и на утро пламя совести разгорелось еще больше. А теперь, после разговора с Америкой, в его груди как будто огромный костер пылал. Жаль только, что осознание последствий его ужасного проступка пришло так поздно и ничего уже нельзя исправить…
Тем временем Лайтер подошел к Джеймсу Талеру почти вплотную, но парнишка был настолько поглощен переживаниями, что даже не заметил его. Базз легонько кашлянул, пытаясь обратить внимание парня на себя, но Джеймс по-прежнему не замечал его. Тогда Базз кашлянул уже погромче. И это сработало. Джеймс вяло, словно нехотя повернул голову и наконец-то заметил Лайтера.
«Капитан Базз Лайтер! Что он здесь делает?.. Неужели… он слышал наш разговор?.. — Во взгляде Джеймса мелькнул испуг, но тут же исчез, снова уступая место отчаянию. — Ну и пусть. После того, что я сделал, я не вправе называться рейнджером…»
«Значит для тебя не все потеряно, парень…» — Подумал в этот миг Лайтер. Он уж было хотел улыбнуться, но тут же нахмурился и скрестил руки на груди. С одной стороны Лайтер был рад, что этот парнишка — Джеймс — оказался не таким уж и плохим, но с другой стороны… Он был очень сердит на парня, ведь если Джеймс допустил такое один раз, то где гарантии того, что в будущем он снова не поддастся на подкуп? И кто знает, может в тот следующий раз совесть Джеймса промолчит и он предаст товарищей. Предаст ради очередного экспоната в свою коллекцию. Ведь где тонко, там и порвется, рано или поздно, но порвется. А в вопросах преданности рейнджерской службе Лайтер был непреклонен как никто другой, считая, что истинный рейнджер должен отдавать службе всего себя без остатка и его не должны отвлекать никакие посторонние увлечения. Тем более если эти увлечения настолько важны, что однажды могут стать причиной предательства. Ведь зло не дремлет…
— Как просто все испортить, на миг поддавшись мимолетному искушению. А вот исправить ошибку намного сложнее. Не так ли, курсант Талер? — Обратился Базз к убитому горем парнишке.
— Д… да… сэр… — Обреченно прошептал в ответ Джеймс, сжимая в руке проклятый четвертак, но тут же разжал кулак, из-за чего монетка упала на землю.
— Хотя этого можно было бы избежать, просто вовремя решив, что тебе важнее — честь и долг рейнджера или же… — Базз поднял с земли злосчастный четвертак и повертел его в руках, будто разглядывая. Он хотел сказать Джеймсу еще что-то но… вовремя понял, что парень и без того находится на грани нервного срыва, от нестерпимого чувства вины и стыда, терзающего его душу.
«Эх, парень, загнал ты сам себя в ловушку…» — Базз покачал головой. Ему не хотелось давить на Джеймса и еще больше бередить его душевную боль, но и просто спустить это происшествие «на тормозах» он не мог. Ведь рейнджерская служба это не шутки. Именно рейнджеры сохраняли порядок и мир во всей галактике, защищая планеты и спасая великое множество жизней каждый день. И именно рейнджеры были примером чести и доблести для остальных граждан альянса. А еще рейнджеры превыше всего ценили доверие и взаимопомощь. Тем страшнее для Базза была мысль, что кто-нибудь из его товарищей рейнджеров сможет предать остальных ради собственной выгоды:
«Это будет сложный урок для него. И может даже он больше не сможет оставаться одним из рейнджеров, но… это для его же блага. Лучше уж пусть он сейчас выберет, что ему важнее, чем в будущем опустится до настоящего предательства…»
Базз вновь покачал головой. Ему предстояло заставить парня сделать выбор между двумя дорогими ему вещами. Но как начать разговор, если твой собеседник совсем еще юный парнишка, почти ребенок, да и к тому же почти готов разрыдаться. Постараться быть с ним помягче и для начала хоть немного успокоить? Только это и оставалось:
— Послушайте, курсант Талер… Джеймс. Я знаю, что ты хотел отказаться от этой грязной сделки и это похвально. И это очень хорошо, что сейчас тебе стыдно и больно за свой проступок. Кстати о нем. Можешь не волноваться на этот счет, ведь ты еще не успел ничего сделать, и фактически ты ни в чем не виновен. А раз так, то я не вижу смысла предавать этот инцидент всеобщей огласке. Я просто отстраню тебя и Альфреда Ф.Джонса от финального соревнования. Это мое право как ответственного за эти учения. —
Но Джеймса эти слова ничуть не успокоили, а скорее наоборот. Его, совершившего такое немыслимое, по его мнению, злодеяние вдруг стал выгораживать сам Базз Лайтер!.. От этого пламя совести в груди Джеймса разгорелось еще больше.
Видя, что его слова возымели обратный эффект, Базз вздохнул и поспешно перешел к запланированному разговору о выборе:
— Но если ты и правда хочешь искупить свой проступок, то есть один способ. Тебе нужно раз и навсегда решить, что тебе важнее — твоя коллекция предметов и монет или служба? Если служба, так у тебя на твоё хобби времени не останется. Смотри как я работаю, ни минуты покоя! А ведь ещё на мне куча разных обязанностей. Я бы мог отказаться от работы с новичками, но тогда меня послали бы охранять какой-нибудь объект или патрулировать улицы или ещё что-нибудь. Мы ведь без дела не сидим, у нас много разных заданий, просто так сидеть без какой-нибудь работы, задания не получится. А если тебе важна твоя коллекция… Может тебе в таком случае пойти работать в музей? В связи с тем, что у нас появились такие необычные гости, у всех археологов и историков полно работы. Один из тех самых «гостей из прошлого» — Артур Керкленд — сейчас работает над переводом информации, ты же мог бы восстанавливать сами вещи, одежду по выкройкам, по чертежам. По рассказам, наконец. В общем, подумай и реши, что тебе важнее и какой путь ты выберешь для своей жизни. И выбрав одно, навсегда откажись от другого. —
Джеймс, до этого молча слушавший Лайтера, сильно вздрогнул. Он не мог ответить, что ему важнее — служба или увлечение, ведь он очень любил и то и другое. Видя смятение парня, Базз поспешил успокоить его. — Я понимаю. Для тебя это будет очень сложный выбор. Подумай до завтра и приходи ко мне со своим ответом. Хорошо? —
— Да, сэр… — покорно согласился Джеймс.
— Вот и хорошо. А теперь идем. Я отведу тебя в лазарет, а то ты еле на ногах стоишь. —
Базз помог перенервничавшему парню дойти до лазарета… Ну не оставлять же его в таком состоянии одного без присмотра?.. и только потом направился за Альфредом, попутно думая о предстоящем серьезном разговоре. Лайтеру пока не хотелось спрашивать Америку о подкупе Джеймса напрямую, а все из-за того что в груди его теплилась надежда, что его ученик не так уж и плох и совесть у него есть и Базз сможет до нее достучаться.
В это самое время бывшее воплощение США — Альфред Ф. Джонс — был на своем излюбленном месте, а именно на стрельбище. Он был настолько уверен в своей победе, что вместо подготовки к соревнованию решил немного развлечься, попрактиковавшись в стрельбе из лазера по методике Лайтера. Но тут его учитель сам прибыл к нему…
Базз подходил к своему ученику, впервые не зная как пройдет разговор. Сам ведь только вчера (а вчера ли! Вечность назад!) твердил Альфреду о плане наперёд в любых делах, а сам не имел ни малейшего понятия, что случится в следующую минуту. И эта неопределённость нервировала его всё больше и больше, но он старался держать себя в руках, ведь никто не должен был знать какой сумбур и хаос творился в его душе. И скрыть свои эмоции у рейнджера получилось очень хорошо. Увидев его, Альфред даже не заметил в каком настроении его наставник.
— Хэй, Базз! Привет! — Янки приветливо махнул рукой, зная, что наедине можно расслабиться и забыть об уставе хоть ненадолго.
Базз вздрогнул, его голова была как раз занята мыслью об Альфреде, о его проступке, о том что возможно он не хотел, не знал! что так нельзя поступать.
— Да. Здравствуй, Альфред, — пробормотал он, а в голове всё вертелось назойливое: — «Подойти к нему, поговори с ним, он вовсе не хотел!» — Ты… как у тебя дела? —
— Отлично! Я всерьез готов разгромить соперников в пух и прах! — Альф воинственно сжал кулаки и усмехнулся. — США им всем покажет! Ух, я им устрою! Они даже не поймут кто их! — Задавался он, не скрывая своей уверенности в победе.
— Рад за тебя… — Базз нашёл в себе силы и внимательно посмотрел на своего ученика. — Ты ведь за честный поединок, так? —
— Ага… — Рассеяно ответил Альф, судя по всему не заметив намека Базза. Не до намеков ему было. Да и вообще ни до чего больше. О чем еще можно думать, когда триумф почти у тебя в кармане? Вот он и продолжал задаваться. — Ты бы знал, как мои граждане отжигали на спортивных соревнованиях! Так что я обязан победить! —
— А расскажи-ка. — вдруг заинтересовался Базз. Видя что его намёк прошёл впустую, он было почти упал духом, но его вдруг заинтересовали сами соревнования. Вернее честность их проведения, честность народа Америки. Ведь если Альфред поступал правильно всегда и лишь только сейчас ошибся, то ещё есть надежда что не всё для него потеряно. — Расскажи, у вас не было случаев о подтасовках результатов на соревнованиях? Или, может быть, каких-нибудь подкупах? Судей или соперников? —
— Э… Нет. — Как-то странно замялся Альфред, но тут же снова принял непринужденный вид. — Хотя, да. Было у нас особое спортивное мероприятие, проводимое раз в четыре года. Олимпийские Игры — называлось. На одной из них почти всех спортсменов России отстранили из-за допинга. А я опять всех победил! Мои люди вообще всегда были первыми, во всех соревнованиях! Лучшие из лучших, не то, что русские! — Продолжал хвастаться Америка, упиваясь хоть и прошедшей, но все же крутостью своего народа. Слишком глубоко засела в нем его национальная гордыня.
— А что русские, Альфред? Я спрашиваю о твоём народе! — повысил голос Базз. — У них были… неудачи? Или, неужели они никого никогда не обманывали? Прости, но если сказать совсем честно — кристально хороших и честных людей не бывает. Каждый в чём-то да виноват. Смысл жизни ещё в том, что как человек реагирует на свою виновность. Пытается её искупить или же замалчивает, надеясь то её никто, никогда не узнает. — И рейнджер вновь посмотрел на своего ученика пронизывающим взглядом: — «Ну же… скажи мне, Альфред! Хотя бы намекни, что ты не хотел, мне уже станет легче, что ты невиновен!»
— Ну, может и было… За мою жизнь столько всего происходило, что всего и не упомнишь. Может, и были единичные случаи… — Вдруг растерялся Альфред, будто понял намек, но… тут же продолжил бахвальство. — Но я и мои люди почти всегда оказывались первыми. Это ли не знак того, что мы были особенными? Иначе как бы мы достигли таких высот, что покорились нам тогда? Быть — первым! — на всей планете, это не просто. —
— Альфре-ед… — покачал головой Базз. — Так не пойдет. Свои поражения тоже надо помнить. Чтобы знать в следующий раз куда не надо ступать и что не стоит делать. Чтобы не вляпаться в одну и ту же историю. А ты, выходит, их не помнишь? Удивительно, что твои люди оказывались всегда первыми во всём… Мне повторить вопрос о честности в соревнованиях? — покачал головой Базз, видя что его не понимают.
— Ну… Было пару раз… — Вроде как начал сознаваться Америка, но тут же принялся оправдываться. — Но это были не мои. Вернее мои, но не совсем. Они числились как мои граждане, но были переселенцами из других стран. А зачем моим, настоящим американцам, мухлевать, если они и так лучшие… — Тут Альфред посмотрел на Лайтера своим самым наивным взглядом. — А почему тебе это так интересно, Базз? —
— Значит плохим ты был воспитателем для этих людей! — сердито воскликнул рейнджер, понемногу теряя терпение. — Я считаю так, что люди любой страны — это ведь её дети, так? И если ребёнок уходит от одного родителя к чужому в силу обстоятельств, неважно каких, и по своему характеру является не слишком воспитанным в плане привычек и сосуществования с родными детьми этой страны, то виновата не та страна, что его таким воспитала, а та, к которой он примкнул, ведь ответственность теперь на ней. По сути, в самом начале переселенец — он приемный ребенок! А им не следует быть невоспитанными, неаккуратными и нечестными по отношению к новым опекунам, так? Если невоспитанность проявляется в самом начале — то нужно воспитывать, мягко, но указывать на недопустимость поведения, еще для этого и существуют различные правила, чтобы всем было комфортно общаться друг с другом. Но если ребёнок не хочет учиться… У нас такое редкость. А как у тебя было, Альфред? —
— Так ведь их не я принимал, а начальники мои. Может они заплатили им за то, чтобы их приняли. У наших правителей деньги решали все, и вопрос гражданства был не исключением. И вообще при чем тут они? — Буркнул Альфред, обиженный тем, что Базз повысил на него голос.
— Значит, нечестность была? — тихо спросил Базз, наклонившись к Альфреду. — И не только на соревнованиях? И всё из-за… денег? Начальники — они ведь тоже не чужие дети. Твои. И они те — кому простой народ должен верить. Ведь если они так поступали… — Базз не закончил фразу, не смея поверить что так действительно было. И что Альфред, хоть и не особо что мог изменить, но даже не пытался этого сделать?
Борясь с разной несправедливостью и нечестностью на Планете-Столице или в каком другом уголке вселенной, да и его враг — Император Зург вместе с его бывшим другом доставляли порой немало хлопот, Базз и подумать не мог что кто-то из важных лиц, из советников любой планеты нечестен и нечист на руку. Что уж говорить о королях. Хоть Планета-Столица никогда не вмешивалась в жизнь и в политику других планет, и она могла помочь лишь в случае опасности, но Галактический Альянс в лице шустрых МЗМ-енов следил за всеми частотами и все планеты и космические станции всегда знали что они могут рассчитывать на помощь и поддержку. Да и сами правители своих планет прекрасно понимали, что если их жители по какой-то причине взбунтуются — Планета-Столица примет каждого потерпевшего, если это потребуется и так же поможет с помощью, но вот в случае гражданской войны им придётся отвечать уже перед советом самого Альянса. Ведь вступая в него каждый правитель обязан был соблюдать правила. Их было не так много, но все они сводились к одному — живи сам и дай жить другим, а уж от врагов и других несчастий тебя и твоих сограждан обязательно защитят и помогут. Поэтому правители были честны перед своими народами и каждый мог узнать на что идут средства и как они расходуются, и все были честны перед другими насколько это было возможно. Конечно не обходилось без недовольных, тех кто просто хотел жить богато, и не без тех кто пытался захватывать власть иногда даже для того чтобы передать её Зургу, но Альянс всегда держал своё слово.
— А как без этого. Разве у вас такого нету? — Ляпнул Альфред, в изумлении вылупившись на друга, ведь в его времени коррупция и нечистые на руку чиновники были второй сущностью любого правительства.
— Было дело — не спорю! Могу перечислить, если надо! Даже не свои промахи, а наших друзей-планет, которые сейчас в Галактическом Союзе! — Взвился уязвлённый и обиженный за своё достояние Лайтер. — И даже не мои подвиги, коих очень много, ну например, когда я остановил одного советника-предателя! Он хотел устранить принцессу, чтобы передать власть кое-кому! А самому быть первым министром и чуть ли не наместником на этой планете! Хочешь знать, что с ним стало? —
Альф несмело кивнул.
— Мы с моей командой вовремя разоблачили негодяя и успели остановить его. А он, дав слабину своей алчности и гордыне, потерял все: доверие, свой статус советника и какое-либо уважение вообще! — Закончив тираду, Лайтер шумно вздохнул и вновь с надеждой посмотрел на Джонса. — Понимаешь, Альфред, как просто потерять все, совершив только одну ошибку? Ты ведь не допустишь подобного? —
— Нет конечно. Герои ведь не совершают плохого. — Как ни в чем не бывало ответил Альфред, словно его совесть была совершенно чиста. — Все норм, Базз. —
Лайтер опешил от такого ответа. Он не мог поверить, что его ученик не считает себя виноватым, ведь рейнджер знал — Альфред пытался подкупить Джемса Талера, дав ему ту монетку в двадцать пять центов. Причина такого подарка была ясна как день, но Базз не хотел обвинять своего ученика. А рубить с плеча, обвиняя в открытую было тоже опасно. Альфред скажет, что он не виновен, а запись с камеры ничего не даст, ведь на ней не слышно, о чем они говорили, а значит та монета — это действительно просто подарок. Поверят ли словам Талера когда он в таком состоянии? А если и поверят, то что с ним будет?
«Суда ему ещё не хватало!» – Раздражённо подумал рейнджер. За себя он не боялся, но зачем тому парню проблемы…
— Значит, ты ничего не хочешь мне рассказать… как другу? — устало вздохнул Лайтер. И осторожно добавил, будто ступая по тонкому льду: — Ты… можешь… не бояться рассказать мне. Я всегда тебе помогу… чем смогу. В беде не брошу… никогда. Даже если ты свернешь не туда… Не брошу!.. —
— Куда я не туда сверну? Базз, ты вообще о чем? — Альф удивленно вылупился на Базза, но смотрел он как-то вскользь, словно боясь заглянуть в глаза своего учителя. И тут Базз поймал себя на мысли, что с самого начала разговора Альфред старался избегать его прямого взгляда.
— Все ясно… — Базз тяжко вздохнул, с болью в сердце признавая открывшуюся ему истину. — «Альфред чувствует за собой вину, но не чувствует стыда за нее, а единственное чего он боится, это быть разоблаченным в своей махинации!»
— Хэй, Базз, ты чего? — Полюбопытствовал Америка, пытаясь выяснить причину вздоха.
«А теперь еще он делает вид, что волнуется за меня…» — И тут Баззу стало до жути обидно. Ему по-прежнему не хотелось верить, что Америка… тот кого он принял в свои ученики!.. сотворил такое и не чувствует ни малейших угрызений совести. Но действительность в виде слишком жизнерадостного Альфреда убеждала его в обратном. Словно желая опровергнуть горькую истину, Базз вновь обратился к ученику, пристально вглядываясь в его лицо:
— А знаешь, я забыл сказать, что у твоих соперников заболел один участник и теперь их осталось всего семеро. Его зовут — Джеймс Талер. —
— Да? — Переспросил Альф, будто волнуясь за соперника, а сам подумал. — «Ура, мне теперь точно никто не помешает! А то, ишь ты какой честный! На попятный пошел!»
«Вот значит как, Альфред…» — Базз невольно вздрогнул. Рейнджеру очень хотелось бы убедить себя, что он ослышался, но сомнений не было… В голосе Америки, да и в эмоциях тоже, действительно промелькнула радость. На самый краткий миг, но промелькнула. И для рейнджера это было последней каплей:
— Да. И чтобы уравнять шансы обеих команд, я решил отстранить от финального соревнования одного из вас. Поэтому ты не участвуешь в нем! —
— Ч… что?.. — Шокированный Америка застыл как истукан, но в следующую секунду он подскочил к Баззу. — Б… Баззз… а почему меня отстраняют?.. —
В этот момент Баззу очень захотелось высказать своему ученику все что накипело за этот короткий промежуток времени с того наряда вне очереди, но рейнджер лишь скользнул взглядом по бывшему государству и отстранённо ответил:
— Потому что иначе силы ваших команд будут неравны и это может повлиять на исход боя. Разве мы не должны соблюдать честность в соревнованиях? —
Альф обиженно насупился:
— Но почему именно я? Я даже контракт подписал! — Ему стало казаться, что его учитель ошибся в своём выборе и надо указать ему на эту ошибку, поправить. И немедленно, а то еще, поди, и впрямь оставит его сидеть на скамье запасных.
Но сам учитель все так же был неумолим и верил в свое правое решение безоговорочно:
— Напомню. Изначально подписать контракт я тебе предложил из-за твоего ужасного поведения. Лишь поэтому ты и остался на учениях, а не отправился домой, к старшему брату. —
Альфред понурился, все верно… но почему же до сих пор от обиды у него перехватывает горло и хочется орать во весь голос и крушить все что под руку попадется? Ведь это ОН должен быть там и принести команде победу! Свою победу! Без него эти хлюпики и шагу не сделают!
Альфред вновь вскинул голову, намереваясь опять отстаивать свою точку зрения хоть спором, хоть просьбой по-военному — ему нужна была эта победа, но вдруг...
Базз нахмурился и строго произнес:
— Даже не думайте, курсант Джонс. Я останусь при своём мнении — вы отстранены от этого соревнования! —
Альфред сжал зубы от досады. Этот непреклонный тон и этот взгляд, коим Базз смотрел на него… они означали, что Лайтер не пойдет на попятный, что бы Альфред не сказал и какие бы доводы не приводил. Но все же Альфред не сдержался:
— Почему?!.. Почему именно я?! — Тут янки понесло… — Неужели нельзя выбрать кого-нибудь другого?! Их аж семеро, а отстранен буду я… почему?!.. Я всего лишь хочу победить! —
В этот миг в глазах Америки снова появился тот маниакальный блеск… Так же блестели его глаза в миг подписания контракта. А сейчас его национальная гордыня буквально сжигала душу от досады. Он хоть и бывшее, но воплощение сверхдержавы — США! Как кто-то посмел указывать ему — будет он участвовать или нет… Как посмел?!
Базз тяжело вздохнул. Значит снова за старое, да? Ну что ж придется напомнить этому курсанту кто здесь главный:
— Все просто, Альфред. Ты не ученик Академии. И только поэтому я могу тебя отстранить. —
— Только поэтому?.. — Америка сжал кулаки с такой силой, что аж перчатки скафандра заскрипели. Знал бы он истинную причину своего отстранения… не петушился бы так. Возможно.
К сожалению Лайтер не спешил открывать Америке истинные причины своего решения. Ему очень уж хотелось высказать свои претензии открыто, но, надежда умирает последней и Базз все еще верил, что Альфред сам поймет причину отстранения и сознается в подкупе соперника. А пока рейнджеру не оставалось ничего иного, кроме как уйти, бросив на последок:
— Подумай сам — почему я тебя отстранил? —
— Воу-воу, Базз, ну ты даешь. — Не сдержался Ворп, до этого просто с интересом следивший за разговором Базза и Альфреда. — Ты же этим своим — "Подумай сам!" — сам же пацана ко мне в руки пихаешь. Ну не пройдет с ним твой бездарный подход, не проснется у него совесть. Пока не ткнешь его носом в провинность, как котенка — не дойдет! –
Но Базз, разумеется, не слышал слов бывшего друга, а потому он не мог представить — какую он совершил ошибку, оставив своего ученика наедине с обидой!
«Вот черт! Гадство! Твари! Этот… гад… Талер!.. Стопроцентно специально сказался больным, чтобы мне нагадить! Урод! Знал бы — фиг бы ему монетку отдал! А Базз тоже хорош! Отстранил от соревнования… меня! МЕНЯ! США! Никто не смел со мной так поступать! За всю мою историю! И из-за чего?! Догадайся сам…» — Альфред схватил огромную каменюгу и со всей силы долбанул по другому камню, да так, что он треснул.
— Предатель! — Заорал он уже вслух. — «Да чтобы рекорд свой не отдать мне, он меня отстранил! Точно!.. Ух, ненавижу! Их обоих!»
Америке хотелось громить и крушить все и вся. И вновь очередная каменюга летит прочь, а Америка тут же хватает новую и снова кидает ее. Но сколько бы Альф не буянил, ярость и обида и не думали ослабевать. Он схватил еще один камень и хотел запустить и его… но передумал. Краем разума, незамутненного бурлящими в нем эмоциями, он начал понимать, что грохот может привлечь слишком большое внимание и явятся эти треклятые рейнджеры из дисциплинарного контроля. Да и сколько бы он — Америка — не буянил, это не поможет. Вот только ярость и обида требовали выплеска. Каких-нибудь действий.
— Отстранить меня вздумал, да, Базз?! Не выйдет! Я сам уйду отсюда! — Поддавшись импульсу, Америка побежал прочь, к границе лагеря.
— Опаньки! Он собирается сбежать из лагеря?! Какой удачный момент! Та-ак, нужно помочь пацану, иначе вдруг так больше не подфартит! Где там этот датчик? Вроде его можно деактивировать с помощью программного кода… — Засуетился шпион Зурга, что-то быстро набирая на пульте управления, дабы успеть отключить датчик прежде, чем шило ходячее запалит свой побег. Но Америка резко остановился у самой лазерной черты.
«Черт! Если я перейду за нее, меня тут же схватят! А что если…» — Альфред задрал голову и, с интересом посмотрев ввысь, пробормотал. — Уйти не просто куда-нибудь, а улететь в космос? Там меня точно никто не найдет! —
— А вот это уже перебор! — Заволновался Ворп, понимая, чем сулит Америке столь необдуманный поступок. — «Если он вздумает взлететь с планеты слишком резко… Так можно и дуба дать, если скафандр не выдержит нагрузки…»
И тут случилось то, чего так опасался Ворп. Обезумевший от обиды на Базза янки включил реактивный ранец и молнией взмыл ввысь.
— Пацан, не смей! Ты мне живым нужен, иначе мне самому не жить! — В бессильной панике вскричал Ворп. Но Альфред, разумеется, не мог его слышать. А даже если бы и мог, то что бы это дало? В этот миг Америка свято верил, что ему, хоть и бывшему, но воплощению сверхдержавы, правила и законы не писаны. А зря. Коммуникатор на левой руке едва заметно заискрил и, придя в негодность от сильной перегрузки, отключился навеки. Та же участь постигла и систему снабжения скафандра кислородом, а точнее прохудился один из резервуаров со столь жизненно необходимым для космонавта воздухом. Но Альфред не знал об этом, пока что. Как и о том, что такой трюк мог стоить ему жизни, ведь, несмотря на всю развитость технологий и прочность материалов для скафандров рейнджеров, взлет с поверхности планеты по-прежнему был непростым делом, сопровождаемым большими перегрузками. Не говоря уже о силе трения и нагреве поверхности скафандра о плотную воздушную массу тропосферы…
Стремительно покинув орбиту планеты, Альфред вдруг почувствовал себя дурно. Все же перепад давления был слишком ощутим. Но обиженный янки не собирался останавливаться на достигнутом из-за какой-то головной боли, и все летел прочь от планеты.
— Он… Живой?.. — Ворп пялился на экран, пребывая в глубоком афигении. Обычно ж такой трюк мало кто мог выдержать. Это тебе не ракета, которой пофиг, это ж хрупкий человек, хоть и в скафандре, но все же… Ему кирдык мог настать, а он несся и все ему пофиг! И продолжает нестись уже по открытому космосу, куда глаза глядят.
— Вот дибил! Ты что творишь?! — Вдруг прорвало Ворпа, когда до него дошло, что этой вспыльчивый пацан решил свалить с планеты насовсем. Причем свалить в — поврежденном! — резким стартом скафандре. В порыве чувств шпион вскочил с места и заметался по своему пристанищу, лихорадочно соображая — Как теперь быть?!
— Вирс! Тупой пацан! Задал мне работенку! — Ворп саданул одну из стен протезом, оставив глубокую вмятину. — Что мне теперь делать?! Зургу звонить? Времени нет! Да и толку от этого?! Наорет и отключится… Вирс побери этого придурка! Совсем с катушек съехал, такое вытворять! — Еще пару раз долбанув стены убежища, Ворп плюхнулся на кресло и, глянув в монитор, принялся лихорадочно соображать вслух. — Не могу на это смотреть! У меня задание? Задание! Значит надо его спасать, пока от него ещё хоть что-то осталось… А то поналетят потом рейнджеры, пособирай потом образцы… бе! — И Ворп скривился. Тащить к Зургу трупач этого идиота ему совсем не хотелось. Уж лучше притащить пацана живьем. — Да, возьму всю ответственность на себя. Мол — чтобы уберечь этого идиота от самого себя и сохранить его живым для вас, я был вынужден покинуть своё тайное убежище. Так и поступлю! —
Решив действовать, Ворп незамедлительно отправился за Америкой, в последний миг выбрав в качестве транспортного средства не свой космический корабль, а ту «гражданскую» машинку, так похожую на микроавтобус. Спросите — зачем? Ну, на то Ворп и лучший шпион, чтобы заранее просчитывать все возможные ходы…
А Альфред все летел и летел… Летел без оглядки. Планета осталась далеко позади и почти исчезла из виду. А Альфред все летел… Но вот его обида стала потихоньку стихать, уступая место сосущему чувству голода, и странной ломоте во всем теле.
— Черт! Жрать охота! Мало того, что из-за этого Талера я не позавтракал нормально, так еще и обед пропущу! — Америка завис посреди космического пространства, инстинктивно погладив рукой голодное брюхо. — Что-то я тупанул. Надо было сначала пообедать, а потом сбегать. И башка болит… — Альфред приложил другую руку к голове, а точнее к шлему, только сейчас почувствовав все «прелести» своего экстрим турне, ибо его не хило штормило и хотелось отрубиться прямо тут. А еще покалывало конечности, будто он их подморозил.
«Может вернуться пока не поздно? — Альфред обернулся и… застыл от ужаса. — Хэй! Че за фигня? Где планета?.. И… что это за писк?.. — Услышав странный писк, исходящий из перчатки, Америка открыл ее и увидел на экране сообщение:
— Критические повреждения скафандра! Дальнейшее использование невозможно! Немедленно вернитесь на станцию, или в космический корабль! — И тут же к этому сообщению добавилось еще одно. — Запас кислорода на исходе! Немедленно вернитесь на станцию, или в космический корабль! —
— А вот теперь я попал! — В панике Альфред попытался связаться со своими, но… облом! Хоть мини-компьютер все еще немного работал, но сам коммуникатор сдох окончательно.
— Нет… Не может быть… Я помру… тут?.. — Альфред огляделся по сторонам. Чистый вакуум, пустота, холод открытого космоса. И лишь звезды безразлично сверкают, а вокруг ни единой живой души. Не так представлял свой конец Америка и… если честно, он совсем не планировал помирать в ближайшее время.
— Черт! Я не хочу умирать! Где планета?! — Перепуганный Альфред заметался туда-сюда, не зная — куда ему лететь?! Но вот янки увидел странную "звезду" — слишком крупную и в то же время слишком тусклую для обычной звезды, а в голову сразу пришли их совместные с Баззом полеты в космосе. — Точно! Это и есть планета! Базз не раз мне их показывал! —
Обрадованный появившимся шансом на спасение, Альфред сломя голову полетел к планете. Вот только его ждал… нежданчик! Заплечный двигатель стал потихоньку ослабевать, и из перчатки раздалось новое пиканье. Альфред вновь открыл мини-компьютер и, прочитав сообщение, снова запаниковал:
— Как это — топливо на исходе?! Я что… помру в шаге от спасения?! —
— Не помрёшь, если я к тебе поспею! Идиот! — Рявкнул Ворп, на всех парах летя на помощь безрассудному юнцу. — Прав твой старший брат-археолог! Идиот ты! Идиот, каких свет не видывал! —
А Альфред все летел назад, надеясь, что полусдохший ранец каким-то чудом дотянет его до планеты. Как вдруг… откуда ни возьмись, появился парящий микроавтобус.
Первый вопрос, который возник бы у любого здравомыслящего рейнджера, да и человека вообще — Что делает гражданская машина вдали от развитых планет и космических путей? Но Альфред был не в том положении, чтобы рассуждать о таких мелочах, когда его драгоценная жизнь была под угрозой. А потому янки ринулся… насколько это возможно с почти сдохшим реактивным ранцем… к машине, мысленно умоляя водителя не улетать.
— Впустите! Впустите меня! — Заорал он, хватаясь за выступ на двери. — Спасите! —
Дверь открылась и незнакомец в странном, похожем на броню, скафандре утянул Альфреда внутрь. Дверь тут же закрылась, а незнакомец усадил Америку на пассажирское кресло и, включив подачу воздуха в салон автомобиля, открыл шлемы и свой и Ала.
— За тобой кто-то гнался? Нет? А чего ты такой взмыленный? — Спросил он как можно более спокойно, стараясь не показать, что сам переволновался не меньше.
Альфред попытался что-то сказать, объяснить, но толком не смог даже двух слов связать. От пережитого страха, кислородного голодания и обезвоживания у него заплетался язык, и голова шла кругом, а в глазах все плыло, как с жесткого бодуна.
«Как просто было бы забрать тебя к Зургу, в таком-то состоянии, да вот только у меня немного другие планы…» — Подумал в этот миг Ворп, приступая к первой помощи. И вслух сказал: — Тебе что жить надоело? Сиди, молчи. Вот, выпей воды. — Ворп поднес к губам американца емкость с водой, и чутка наклонил, помогая выпить ее содержимое. — Или ты проиграл спор и тебя заставил долг чести? Снова нет? Всё равно не понимаю таких самоубийц. Как тебя вообще угораздило? — И подумал уже про себя: — «Это ж надо — выйти в открытый космос! С поверхности планеты! На такой скорости! Одному! Да как тебя вообще не разорвало…»
— Н… не знаю… Спас…сибо… — Простонал Альфред в ответ, едва не теряя сознание.
— Эй, эй, парень! Да что с тобой? — заволновался шпион, легонько встряхивая незваного гостя. Но гость лишь только покачал головой и вновь обессиленно прошептал, Ворп по губам прочёл лишь «знаю».
«Ну, а я — так тем более!» — в раздражении Ворп метнулся к своей аптечке. — У парня явно кислородное голодание, где эта чертова маска… Ага, а вот и кислородный баллончик, вроде новый… —
«И почему вместо того чтобы сейчас везти тебя к Зургу на опыты, я должен ухаживать за тобой и выслушивать про твой идиотский героизм?»
— Держись, парень, — Ворп приладил маску к баллончику и надел ее на Альфреда. — Ты главное, дыши. Не смей отключаться, слышишь? Вот и хорошо, — Поняв, что парень ему то ли кивнул, то ли просто сместил голову, но смотрит всё равно на него, Ворп проверил, не давит ли ремешок тому на затылке. — Потом расскажешь мне, кто ты. И если захочешь — почему ты оказался в такой ситуации. Но вначале — я проверю всё ли с тобой в порядке. А уж потом отвезу на… — Ворп скосил взгляд на сам скафандр, словно ища у парня какой-нибудь знак отличия. — Ты ведь с той планеты, где рейнджеры тренируют новичков, так? Хм… — Ворп увидел, что коммуникатор у парня заливается серией тревожных сигналов. — Ага! — И шпион довольно усмехнулся. — И что тут у нас? Повреждение кислородного баллона? Неудивительно. Критическое — скафандра? Ну, при такой-то скорости… Летел как ветер? А своих что не вызвал? —
— Н…не… рабо… тает… — Промычал Альфред сквозь маску, да и затих, судорожно вдыхая живительный кислород. Больше ему ничего не оставалось. Единственное, на что он сейчас уповал — была его регенерация, ибо помирать он не хотел.
Ворп лишь вздохнул: а что ему ещё говорить? Оскорблять парня на ранних порах общения ему не хотелось, хотя за такую дурость конечно не грех и поорать. Но этому дуралею и так сейчас не очень хорошо.
— Лежи уж, — вновь повторил Даркмэттер. — И не делай так больше. Это ведь не приказ твоего командира. И не спасательная операция, — тут Ворп невесело усмехнулся, мол — «кто тут кого сейчас спасает, а?» — Значит незачем тебе так собой рисковать. Как отдышишься — снимай скафандр, да будем мазать твои волдыри и ожоги. Нечего-нечего! Я знаю, что это такое! — прикрикнул он на вдруг испугавшегося парня и, взмахнув протезом перед его носом, стал его отчитывать: — Так что не вздумай увильнуть! Бежать тебе некуда. А здесь — ты в безопасности. — И вдруг словно устыдившись того что указывает парню перед носом протезом, хотя обычно для этого использовал здоровую руку, он отвел глаза и пробормотал: — Всё же всегда лучше мазать лишь синяки да шишки чем ходить всю жизнь с этим. — Сказав так, он чуть отвернулся и понурился, то ли давая парню и в самом деле отдышаться, то ли вспоминая что-то своё личное…
Некоторое время Америка лежал спокойно, отходя от недавнего "приключения", но вот его дыхание стало ровным. Почти сразу вслед за этим его пульс и давление тоже пришли в норму. А значит пришла пора лечить волдыри. Вот только Альфред ни в какую не хотел снимать скафандр. Ну не хотелось ему оставаться в одном бельишке перед не пойми кем. Тем более что у него вдруг фобия его полноты обострилась.
— Не надо. Не буду я снимать его. У меня и так все заживет. — Упирался он. — У меня эта… Регенерация ускоренная. Само пройдет. —
— Да-а-а? — заинтересованно протянул Ворп, в пол-оборота глядя на парня. — Так мою скоромную обитель посетил один из гостей из прошлого? Надо же, никогда бы не подумал! Автограф дашь? Как спасителю — бесплатно? — говорил Даркмэттер серьезно, но глаза его смеялись. Вначале — ехидно, но по мере разговора — более искренней. Конечно, Ворп любил пошутить, особенно над незнакомцами, но до поступления на службу, и последующий переход к Зургу — его шутки почти всегда были безобидными. Шумными, пугающими, неприятными — но безобидными. На обычные подколки от Ворпа в разговорах уже практически никто не жаловался, проблем хватало и без этого. — А я продам его какому-нибудь коллекционеру вечностей втридорога? Да ладно, не напрягайся ты так, я же пошутил. Но если честно — мне приятно. Конечно я не твой фанат, но мне было бы ещё приятней, если бы мы встретились при других обстоятельствах. Так значит… регенерация? А заражения не будет? У меня вроде чисто, но ты знаешь… у тебя сейчас скафандр неисправен, Вирс его знает, что ещё в нём не работает. Грязь да на незажившую рану… Может всё-таки принести мазь для заживления? Я могу отгородить для тебя угол, помажешься сам, не маленький. Подсматривать не буду, — тут Ворп чуть поднял ладони, показывая чистосердечность своих намерений, — обещаю. —
Альф вздохнул. Все-таки его регенерация была бессильна перед заражением, это он точно помнил. «Инфекция, особенно вкупе с ранением может привести к летальному исходу…» — Вроде так было записано в его мед карте.
— Ладно… Давайте вашу мазь… — Альф снова вздохнул и нехотя принялся стаскивать с себя скафандр. Вскоре он остался в одном тканевом комбинезончике, который рейнджеры одевали под скафандр, и огляделся в поисках укрытия для дальнейших манипуляций. И только сейчас, освободившись от скафандра, Альфред почувствовал, как болят его волдыри и ожоги. А то, что комбинезон местами был будто прожжен, его нисколько не волновало. Сцапав мазь из рук доброго незнакомца, Альф поспешно юркнул за ширму, а затем оттуда послышалось сдавленное шипенье — мазь-то щипала свежие раны.
— Вы не сказали, что она жжется! — Обиженно отозвался американец. — Нечестно! —
Затем снова послышалось шипенье. Видимо янки продолжил мазать ожоги, несмотря на дискомфорт, причиняемый этой процедурой.
— Я давно ею не пользовался, — стараясь скрыть прорывающееся сдавленное хихиканье, ответил ему шпион. А если бы Альфред всё-таки выглянул из-за ширмы, преодолев своё смущение перед своим спасителем, то увидел бы что у того желтые глаза сверкают словно фонари в летнюю ночь. Но Ворп уже знал, что парень не выглянет и поэтому не выдавал себя лишь голосом, тихо умирая со смеху. — Сейчас так уже не рискую, просто покупал тюбик за тюбиком, а просроченные выбрасывал, а то ребята на дорогах постоянно проверяют на наличие аптечки. Наверное… забыл, извини! Придётся купить другую! — и вновь тихонько фыркнул.
— Щиплется… — Обиженно протянул Альф, в очередной раз. Так он и продолжал канючить и хныкать, пока не смазал все ожоги, до которых смог дотянуться. Затем из-за ширмы послышалась возня, означающая, что бывшее воплощение США натягивает на себя многострадальный комбинезон. Вскоре показался и сам разобиженный Альфред. Он сразу же потянулся к скафандру, дабы поскорее облачиться в уже ставшую ему привычной за время учений форму, но… отчего-то передумал. Если честно, на несчастный скафандр было жалко смотреть.
— А, блин! Я не знал, что так его угрохал! Базз меня прибьет! — Причитал янки, разглядывая несчастную покоцаную форму.
Ворп было хихикнул, но тут же его глаза потемнели.
— А, тот самый… — в его голосе появилось пренебрежение, а его глаза на миг опасно сузились. — Любимчик командира и герой. Только такие и выбиваются в люди… Так значит он твой командир? — напряжённо спросил Ворп, смотря на Альфреда, как будто видя его в первый раз.
— Любимчик? В смысле… только такие? — Альф настороженно посмотрел на собеседника, не понимая, чем вызвана такая реакция на имя Базза.
Ворп очень долго смотрел на Альфреда, думая, что сказать, как обставить это дело. Шпиону очень хотелось вывалить всю свою жалостливую историю в другом свете, может быть с другими деталями, в другом месте и при других обстоятельствах и он не сомневался, что его рассказ затронет мальчика. А уж то, что это чистая правда парень поверил бы безоговорочно — с его умением убеждать, врать и изворачиваться даже сам шпион путался в своих словах и воспоминаниях. Но вот как быть дальше? Отпустить обратно на учёбу? Ведь сейчас не схватишь силой. Хорошо если он сам пойдёт, а если всё же засомневается? Тогда он расскажет про их встречу Лайтеру и тот схватится за голову. Зная его, Ворпа, гнусную сущность, устроит ученику курс чтения морали и взращивания собственных Альфредовых добродетелей. Сбежит ли свободолюбивый парень? Или сцепит зубы ради своей мечты и будет терпеть? Ворп этого не знал наверняка и решил — пусть будет, как будет.
— Ладно. Забудь, — махнул рукой спаситель. — В конце концов, ты же не виноват… что стал его учеником.
"Ты же не виноват… что стал его учеником…" — Не пойми с чего, но эти слова сильно задели Альфреда. С чего бы его спасителю так говорить? Неужели он знает что-то? Что-то такое… Да эдакое… А что именно? Это Альфред очень хотел узнать.
«Не уж-то у Базза есть какие-то темные тайны? А я-то думал, что он весь такой положительный… — Альф нахмурился, вдруг вспомнив недавнюю обиду. — Какой, нафиг, положительный?! Он меня ради своего рекорда отстранил! Я должен выяснить, что знает этот… А как кстати его имя?»
— Простите… Я не представился. Альфред Ф. Джонс. Америка. А как вас зовут? — Альф протянул спасителю руку. Вот только не ту. Ту руку, которую он протянул, можно было пожать лишь протезом.
Ворп заметил, что непонимание от его слов, у парня сменилось любопытством, а затем и обидой, но не подал вида, что читает эмоции Альфреда, словно раскрытую книгу.
— Траст. Траст Этернал, — после секундного молчания ответил он и протянул нормальную руку, но…
— Ой, простите… — Альф быстро сообразил, что сделал не так и сменил руку.
Он уже почти убрал свою ладонь и протянул другую, но Ворп-Траст мягко поймал её и пожал своей настоящей.
— Ничего страшного. — Почти что промурлыкал он. — Все ошибаются. Я привык. Да… Всё равно, я очень рад нашему знакомству, Альфред. —
— Да… — Альф смущенно улыбнулся. Ему и впрямь было неловко за эту путаницу. А еще ему хотелось узнать — Что же такое знает… Траст о его — Альфреда — учителе?
— Вы упомянули, что… я не виноват, что связался с Баззом… — Осторожно заговорил Альф, словно боясь нарваться на отказ продолжать сей, явно неприятный его новому знакомому, разговор. — Он что-то не так сделал? Или… Вы что-то… знаете… о нем?.. —
О да, Альфред буквально сгорал от любопытства, ведь это так интересно — узнать что-то о том, кого ты считал прям таким хорошим. И пусть даже речь шла о его друге, сейчас Альфреду это было не важно. Он хотел узнать тайну Базза!
— Знаешь Альфред… мне кажется, что тебе лучше не знать этой истории. Да, Базз бывает занудой и он очень строг к уставу, но я не хочу очернять его, ведь в сущности это моя вина… могу лишь сказать тебе что мы были близкими друзьями. А меня все, родители, в школе и в Академии учили, что о друзьях пусть даже и бывших плохо не говорят. Ты меня понимаешь? — Наконец-то чувствуя себя в своём любимом деле, Ворп грустно вздохнул и взглянул на парня со значением, — «я бы тебе сказал, но не могу, долг чести».
Да уж, этот шпион отлично знал свое дело. Получив от нового знакомого отказ вспоминать дела давно минувших дней, подкрепленный словами о чести и не допустимости разглашения этой тайны, Альфред не находил себе места от любопытства:
«Что же Траст такое знает?! Что скрывает Базз?! — Америка скользнул взглядом по протезу нового знакомого. — Он сказал, что тоже учился в Академии. И судя по поведению этого парня, тайна и впрямь ужасная… Как интересно!»
— То есть, вы не расскажите мне? — Альфред сделал огорченное лицо, и с жалобной надеждой посмотрел на Ворпа… ой, простите, Траста. — Мне ведь наверняка нужно это знать. Ну, пожалуйста. Хотя бы в общих чертах. А то он меня все время поучает, а о себе ничего говорить не хочет. Только о подвигах своих и вспоминает! — Альф недовольно скрестил руки на груди и обиженно фыркнул. — Талдычит о честности, искренности… а сам оказывается, тайну от меня скрывает! Нечестно! Сегодня, к примеру, допытывал меня. Опять. Допрашивал меня насчет честности соревнований и начальства… а сам!.. Отстранил меня от соревнования ни за что! —
Ворп в это время внутренне ликовал, как он и думал этот мальчишка — большой любитель всяческих тайн и скелетов в чужих шкафах, особенно если скелеты — чужие ошибки, пятнающие репутацию. Но надо ещё чуть-чуть посопротивляться — где это видано, чтобы такая большая тайна легко доставалась?
— Нет… Я не могу… правда… — о, как Ворп старался быть в этот момент неуверенным, сомневающимся и всё же стоящим на своём человеком! — «Главное — не переиграть и дать понять ему, что эта тайна не так уж сильно спрятана, и что для меня — просто неприятный момент, если не считать протеза, а вот для Базза — напоминание о его гордыне и неумении слушать, и потеря своего лучшего друга и соратника по работе!» — Шпион уже знал, как он расскажет этот случай и додумывал разные детали явно не в пользу Базза.
Меж тем спасенный им парень, вспомнив, с каким хладнокровием Базз отстранил его от финального соревнования, в раздражении пнул свою одежду для космоса, и она легонько заискрила.
— Эй, осторожней! — Траст кинулся было к костюму, но тут искры пропали и погасли все датчики на коммуникаторе, что до сих пор мигали как огоньки на ёлке в честь окончания года.
— А вот теперь Базз меня точно прибьет… — Альфред испуганно посмотрел на скафандр, но тут же сердито фыркнул. — Ну и пусть… —
— Ну и как ты полетишь в нём домой? У меня другого скафандра нет, — заволновался хозяин необычного дома на колесах. — Хм… может я смогу его починить… если здесь хоть что-то осталось живым и целым… — осуждающе посмотрев на парня, Траст поднял многострадальный костюм и принялся осматривать его визуально, при этом слегка прощупывая его в некоторых местах и внимательно разглядывая саму внешнюю ткань на обнаружение повреждений.
— А вы умеете их чинить? — Удивился Альф, видя, как мастерски осматривает его робу Траст, но тут же вновь посмотрел на него с жалобной надеждой, не теряя желания докопаться до тайны своего учителя. Более того, из-за всех этих отказов делиться с ним тайной, жажда узнать что же тогда случилось, распалилась еще больше. — Расскажите мне, что произошло, пожалуйста, пожа-алуйста. Что такое натворил Базз? Я никому ничего не скажу, честно! Чем угодно поклянусь! Никому ни слова о нашем разговоре не скажу… Особенно этому… этому… — Альф сжал кулаки. — Якобы великому герою! Тоже мне безгрешный нашелся. Меня учит, а у самого тайны темные за спиной! — Добавил янки секундой позднее, стараясь показать новому знакомому, что не так уж он и сильно дорожит дружбой Базза, лишь бы узнать ТОТ секрет.
Ворп-Траст вновь посмотрел на Альфреда и вздохнул. Он бы и с радостью, но ему жутко нравилось, когда его вот так умоляли.
— А вдруг сболтнешь? Кстати, я ведь не знаю, как ты будешь объясняться за своё отсутствие и то, как ты чуть не умер здесь. Конечно мы с ним не в ссоре, хоть и разошлись не слишком красиво, но я все же не хочу, чтобы ты упоминал меня в своём рапорте. Узнает… докапываться будет, что я здесь делал… — Траст нервно передёрнул плечами. — Ему все кажется, что я мстить начну. А это повредит его… безупречной репутации! Но с меня хватит. Мало ему что я в больницах поналежался, восстанавливаясь, мало того что меня всякими проверками да вызовами замучили, так ещё и… — тут Ворп как будто опомнившись замолчал и сердито спросил опешившего от откровений, но все ещё сгорающего от любопытства Альфреда. — Тебе ТОЧНО надо про это знать? —
— Да, мне очень нужно знать. Расскажите мне, пожалуйста! Я правда никому ничего про вас не скажу!.. Вы ведь мне жизнь спасли. Не буду я сдавать спасителя! А Баззу скажу… — Выпалил Альфред, сгорая от нетерпения узнать секрет, как вдруг до него дошло осознание одной большой проблемы. А точнее проблемищи, да не большой, а жутко огромной. — Точно!.. Как я оправдываться буду?!.. Бли-и-и-ин! — Альф в панике схватился за голову, дрожа лишь от мысли предстоящей кары. — Базз мне все мозги прокомпостирует! Будет морали читать, пока я не… Не загнусь от всей его нудятины! Черт! Хоть совсем туда не возвращайся… — Янки в бессилии опустился на сидение.
— Ну, совсем так радикально не стоит… — попытался подбодрить парня Траст. — Тут вроде всё ещё цело покрытие, но вот выдержит ли оно второй раз полет через все эти экзо-термо-стратосферы… Конечно, я подлечу вплотную к планете, не хочу тебя заставлять лететь прямо отсюда и, возможно, смогу обмануть охранную систему, но… А это идея! — Обрадовался он. — Если все же меня заметят и Базз обо мне узнает и… Конечно он сперва разозлится... Но вдруг он поймет, что у меня до сих пор нет к нему плохих намерений и, может хотя бы перестанет на меня злиться? Как думаешь? —
— Не знаю… — Буркнул Альф.
– Только сразу обо мне не говори, прошу. Если он начнет спрашивать — соври что помнишь все смутно и очнулся на поляне недалеко от лагеря. Может и прокатить. Но если он будет ещё больше приставать — покайся, что не хотел врать, что это я тебя просил обо мне не упоминать. Может до него дойдет, что был бы я на него слишком зол — я бы не стал никогда помогать ни ученику, ни рейнджерам вообще. Тем более таким юным. — Пустился Ворп на военную хитрость, соврав Альфреду.
— Да, так я и поступлю. — Альф слабо улыбнулся спасителю, все еще переживая по поводу оправданий и предстоящей головомойки. А еще он так и не узнал тайну Базза, а страх как хотелось узнать!
— Может, вы все-таки расскажите мне — что произошло тогда? Я точно не проболтаюсь. Честно… — Альфред уже не знал, как упрашивать Траста рассказать — ту тайну, а потому посмотрел на него самым жалобным взглядом, на который только мог быть способен.
— Эх, так и быть… — С большой неохотой сдался Ворп-Траст, хотя на самом деле ему не терпелось рассказать свою «правдивую» историю ученику Лайтера. — Слушай и мотай на ус, парень. —
И поведал Траст свою печальную историю, о том что Базз и раньше был фанатиком приказов, да настолько, что если приказ противоречил здравому смыслу, то все равно его нужно было выполнить любой ценой. Вот Траст с ним по этому поводу и цапался все время. И случилось так, что из-за этого самодурства Базза, Траст и повредил руку. Он пошел выполнять бездумный приказ Лайтера, и что могло случиться плохого — оно и случилось. Сначала там, куда его послали выполнять приказ, началась жуткая бойня. Траст сражался с вражескими роботами как мог, и, вроде бы, почти разобрался с врагами, но… Из-за взрывов обрушилась крыша… и еще начавшийся пожар… Тогда Траст оказался прижат обвалившимся потолком и уже попрощался с жизнью, но… Лайтер снизошел до него и явился на помощь. Траст тогда подумал, что Базз его спас, потому что испугался за себя. Хотя сам Базз всем говорил, что испугался за друга.
— Но зная его тогдашний жесткий характер и наплевательское отношение к людям… не думаю, что он испугался за меня. Но сейчас-то он пересмотрел своё отношение, мне говорили, что он стал больше об учениках своих заботиться, боится повторения истории… Вначале я пытался замалчивать его этот некрасивый поступок, но потом… потом когда понял что мне грозит увольнение из-за того что я потерял руку… Я пришел к нему и попросил оставить меня хотя бы как работника, но он мне ответил что я сам виноват. Тогда я попытался достучаться до коммандера Небулы… — Тут Траст вздохнул и вовсе спрятал лицо в ладонях. — Я пытался, слышишь, пытался ему говорить, что не отрицаю своей вины, но я не мог не подчиниться приказу, пусть даже абсурдному! Но то ли Небула не хотел подставлять своего любимца, то ли вовсе не хотел разбираться во всем этом. Я его понимаю, вся эта писанина доконает кого угодно… но он тоже хорош, он мог отправить мое дело в высший военный суд, уж там бы разобрались бы! Там бы не спустили это все на тормозах! А в итоге… я оказался инвалидом, безработным, бывшим военным с волчьим билетом и с не слишком хорошей характеристикой. Какой работодатель возьмёт бывшего солдата с протезом вместо потерянной руки, который то и дело пререкается с начальством? —
— Вот как… — Шокированный открывшейся ему истиной, Альфред отрешенно уставился на протез Траста. — Это… это все из-за него? Да? И… — Альф не знал, что и сказать. Тот, кого он считал прямо всем таким положительным, на деле оказался… — Вот он негодяй! А как меня за мелкие провинности отчитывал?.. Будто сам и правда — безгрешный! Ну, теперь-то я знаю правду!.. — Америка буквально задыхался от возмущения, придумывая все новые и новые «ласковые» эпитеты своему учителю.
— Да успокойся ты, это дело прошлое! — Попытался отмахнуться Траст. — Тем более… может, я сам виноват. Мне бы возмутиться тогда и ничего бы не случилось. Ну, дали бы мне наказание или я бы вытерпел час занудства, но тогда может кто-нибудь другой указал бы на его ошибку, и может он бы утихомирился. Не умею я противоречить, не научился. —
— А как вы теперь живете? В смысле, вы ведь не бедствуете? Сами ведь сказали, что вас никто на работу не берет… — Вдруг стало жалко Альфреду своего спасителя. Шутка ли, остаться безработным нищим… Да еще и по вине его учителя.
— Ну. Подрабатываю, конечно… — смутился Ворп, отводя глаза. Совсем врать ему не хотелось почему-то, и он сейчас лихорадочно думал, кем бы представиться. — У меня есть приятель… и иногда он просит поработать за него. Его работодатель вроде бы не против, тем более работа, в общем-то, не сложная. —
— Это хорошо, что у вас есть подработка… — Альф вздохнул, все еще пытаясь прийти в себя от шокирующей истории Траста. — М-да, дела… Мне теперь как-то совсем не хочется к нему возвращаться. К Баззу этому… —
— Придется. — Обнадежил его Траст. — Иначе тебя будут считать военным преступником и посадят на гауптвахту. Подай, пожалуйста, чемоданчик. Прямо там под сиденьем. Инструменты. — Кратко пояснил он.
Альф молча подал запрашиваемый предмет, и снова уселся на место, размышляя о рассказе Траста. А еще о его словах насчет «военного преступника». Последнее пугало Америку, ведь он хотел стать героем… а тут такая перспектива! А значит, Альфреду нужно было вернуться к Баззу и вытерпеть все его нравоучения. Хотя этого так не хотелось! А тут еще посеянные рассказом Ворпа-Траста семена недоверия к Баззу начали стремительно давать всходы.
Не знал он, что прямо сейчас Базз сходил с ума от беспокойства за него…
***
Когда рейнджеры из дисциплинарного контроля обнаружили пропажу бывшего воплощения Америки, они первым делом обыскали лагерь, но поиски не дали никаких результатов.
— Сэр. Мы обыскали весь лагерь, обшарили каждый его закоулок и даже проверили окрестности за пределами защитного барьера. Альфреда Ф. Джонса нигде нет. — Доложился командиру один из рейнджеров. — И мы еще раз проверили показания системы слежения за новичками, но от его датчика по-прежнему нет никакого сигнала. Словно его выключили или сломали. —
— И что же теперь делать? — Пробормотал вслух офицер, напряженно размышляя — как ему быть дальше? — «Ох уж это шило в… Принесла его нелегкая на наши головы! Но выхода нет. Придется доложить обо всем Лайтеру. Тем более что это он притащил этого разгильдяя сюда…»
А сам Лайтер, в это время, следил за финальным соревнованием. Вернее, он должен был следить, но… Из его головы все не шел разговор с Альфредом. Едва рейнджер вспоминал реакцию ученика на его слова о выбывшем из соревнования курсанте Талере, внутри него все как будто закипало от гнева и досады. Это же надо… радоваться чужой беде! А еще обида. Ну, кому не будет обидно, если друг, к которому ты со всей душой, врет тебе без зазрения совести? И при этом еще и возмущается!
Но все это испарилось, как туман в жаркий полдень, когда Базз услышал слова сослуживца:
— Курсант Альфред Ф. Джонс пропал, и мы не можем его найти! —
— Как это — пропал? —
— Датчик слежения, встроенный в его скафандр перестал действовать и мы не можем определить его местоположение. Мы обыскали весь лагерь и его окрестности, но так и не обнаружили его. Мы даже расспросили курсантов — не видели ли они его? — и никто не знает, где он. —
— Да?! — Базз запаниковал. Нет, он, конечно, был готов, что его непутевый ученик мог от досады натворить чего-нибудь, но… чтобы сбежать из лагеря?! И это при том, что на планете есть еще те, не до конца изученные монстры!
Разумеется соревнования были тут же остановлены. И Базз, собрав всех остальных офицеров, пустился на поиски пропавшего Джонса. Все рейнджеры очень старались поскорее найти сбежавшего юнца. Но Лайтер старался больше всех, ведь пропал — его ученик! Но поиски все продолжались, не давая никаких результатов. И это жутко нервировало и без того перепуганного Лайтера, заставляя его продолжать поиски без перерыва даже на небольшую передышку. А тут еще почти бессонная ночь решила напомнить о себе, как, впрочем, и добровольная голодовка… Базз ведь так и не позавтракал, и даже не пообедал на нервной почве. Неудивительно, что через некоторое время после начала поисков, он почувствовал себя плохо. Но рейнджер и не думал прекращать поиски.
— Базз, на тебе лица нет. Бледный, словно смерть… Может, тебе передохнуть? — Спросил у друга Тай, взволнованный его состоянием.
— Все со мной нормально. Я все равно не смогу спокойно ждать, пока мой ученик пропадает неизвестно где. А вдруг он в беде и ему нужна помощь? А я могу помочь ему, но решил отдохнуть и… он так и не дождется моей помощи? — От волнения у Базза аж голова закружилась, но он резко помотал ею, словно отгоняя страшные мысли. — Нет, все будет хорошо! Альфред очень упорный. Он не сдастся… И я не сдамся! Я найду его во что бы то ни стало! — Базз резко рванул с места, вновь устремляясь на поиски.
«Как он дорожит этим охламоном…» — Тай лишь покачал головой и полетел следом за другом. Ему было жаль Базза. Да тут не нужно было обладать особой проницательностью, чтобы понять — Лайтер очень сильно привязался к парнишке. Настолько, что не щадил себя от беспокойства за жизнь и здоровье ученика.
***
Тем временем новый знакомый Альфреда потихоньку чинил скафандр, и вскоре тот стал проявлять признаки жизни.
— Ну, вот. Вроде заработал. — Ворп, он же Траст, нажал пару кнопок, проверяя функциональность скафандра и, оставшись довольным результатами проверки, протянул его Альфреду. — Так, мини-компьютер я починил, кислородный баллон заменил, реактивный ранец тоже в норме. На долго его, конечно, не хватит, но вернуться на планету ты сможешь. —
— Спасибо. Я не знаю, что бы без вас делал. — Довольный янки сцапал скафандр и стал поспешно напяливать его.
— Не за что, Альфред. Не за что. — Ворп сел на водительское сиденье. — А теперь тебе пора возвращаться к Лайтеру. —
— Брр… Не напоминайте о нем… У меня совсем нет желания возвращаться к нему. Опять будет нотации читать, бурчать… Может даже пахать заставит… — Альф поежился. — Хотя сам не лучше. Вон как вам жизнь поломал! Блин, что мне делать?! —
— А ты просто попроси прощения, причем как можно искренней. Мол, осознал, виноват. И не бойся попросить себе справедливого наказания. —
— Че-е-е?! — Альфред в ужасе уставился на спасителя. — К… как это?.. Попросить наказания… Я не буду… —
— А зря. Базз от такого просто тает. Он никогда не наказывает строго таких новобранцев. Он удивится, прочтет небольшую лекцию и успокоится. Хотя… — Ворп фыркнул. — Ты же его ученик, и он может быть к тебе построже, чем к остальным. Но все равно, попробуй рискнуть. —
— Как-то неохота. — Альф надел на себя перчатки, завершив облачение в скафандр, и уселся на пассажирское сиденье рядом с Трастом. — А вы дадите мне свой номер телефона? Или адрес? — И тут же пояснил причину своей просьбы: — Просто я подумал — а почему бы не обменяться с хорошим человеком контактами? Может я хочу и дальше с вами общаться. —
— А Базза не боишься? — Ворп постарался изобразить искреннее удивление.
— А чего его бояться? Я не его собственность! С кем хочу, с тем и общаюсь! — Возмутился Америка. — И вообще, я все равно ему ничего не скажу. Не докладывать же мне ему о каждом своем шаге? Не дождется! —
— Хорошо, храбрец. Раз ты не боишься гнева Лайтера, дам я тебе номерок. — Хотя внешне Ворп оставался абсолютно спокойным, в душе он ликовал. Заполучить доверие главной цели Зурга! — когда еще так подфартит? Неровен час и этот пацан сам побежит за шпионом к новому хозяину. Нужно лишь правильно поманить. — «А уж это я смогу. А если вдруг и нет, то всегда можно сделать так, чтобы этому пацану нельзя было вернуться назад…»
Обменявшись контактами с Америкой, Ворп направил свой транспорт прямо к планете. И когда авто оказалось достаточно близко к ней, Альфред покинул доброго незнакомца. Достигнув тропосферы, Альф сверился с навигатором в починенном мини-компьютере и направился к лагерю. Ему казалось, что если он сам явится в лагерь и сдастся с повинной, то его накажут не так строго. По крайней мере, он надеялся на это.
Альфред вернулся в лагерь уже под вечер, и направился прямиком к командному центру. По пути он заметил, что лагерь непривычно тих. Вокруг не было ни одного офицера, лишь притихшие новички бродили по округе. Американец еще не знал, какой хипиш поднял его побег и что почти весь офицерский состав занят его поисками. Увидев возле командного центра одного из надзирателей… коими он называл про себя рейнджеров из дисциплинарного контроля, Альфред не нашел решения лучше, кроме как махнуть ему рукой и ляпнуть:
— Хэй! Я это… Сдаюсь!.. —
Несколько секунд рейнджер молча пялился на явившегося с повинной беглеца, не веря своим глазам, но факт оставался фактом — перед ним был тот самый пацан по чьей вине весь день пошел наперекосяк.
— Явился! Да знаешь ли ты, что тебя все офицеры уже который час ищут?! — Накинулся на Америку рейнджер, чуть отойдя от шока, и тут он заметил ужасное состояние скафандра беглеца. — Ты как?.. И где?.. Так угрохал скафандр! —
— Что тут за шум? — Послышался голос офицера, оставшегося дежурить в лагере.
— Сэр. Беглец… Альфред Ф. Джонс вернулся. — Доложился рейнджер, повернувшись к
командиру.
— Да? — Офицер подскочил к Америке, желая удостовериться, что с ним все в порядке. Но увидев состояние формы беглеца, служивый не смог сдержать возмущения. — Да на скафандре целого места почти нет! Ты, что, летал в космос?! Один?! Да еще и без соблюдения правил по избежанию перегрузок?! Ты в своем уме?! Ты же мог пострадать! —
Альфред лишь отвернулся. Он понимал, что накосячил, но слушать нравоучения от кого попало, он не хотел. Благо офицер принял его реакцию за проявление стыда.
— Живо в лазарет! — Скомандовал он. — С нарушением потом разберемся! —
Альф покорно поплелся к лазарету в сопровождении рейнджера-надзирателя. А что ему еще оставалось? А офицер тем временем связался с Лайтером…
***
Базз все продолжал поиски, по-прежнему не обращая внимания на свое отвратительное самочувствие, и уговоры друга Тая передохнуть.
— Базз, ты себя угробишь. — Ворчал Тай, злясь на упрямство друга. — Кому будет легче, если ты сейчас отключишься? Давай успокойся и передохни! —
— Не могу! — Отмахнулся от него Базз, продолжая рассекать воздушное пространство на полной скорости. — Тай, как я могу отдыхать если… Альфред… неизвестно где… Я должен… найти… его… — Сбивчиво пробормотал он, пытаясь не обращать внимания на сильную слабость.
Внезапно Базз странно вильнул в воздухе и, отключившись на мгновенье, почти ушел в крутое пике. Эх, быть бы беде, но его друг Тай успел подхватить его и выровнять курс:
— Базз! Прекращай гробить себя! Давай я верну тебя в лагерь, и продолжу поиски. Обещаю, я найду его. —
— Нет. Я сам продолжу поиски. Он ведь — мой ученик! — Лайтер дернулся, пытаясь освободиться из хватки друга, как вдруг раздался характерный писк из его перчатки.
— Лайтер слушает… — Ответил Базз на вызов.
— Курсант Альфред Ф. Джонс вернулся в лагерь и сейчас находится в лазарете… — Послышалось из коммуникатора. Офицер говорил еще что-то, но Лайтер не слушал его. Одно лишь упоминание лазарета, и у Базза от беспокойства за ученика все внутри перевернулось.
— Тай, мне надо в лазарет! — Резко извернувшись, Базз вырвался из рук Тая и на всех парах понесся к лагерю.
— Да, именно туда тебе и надо! И поскорее! — Недовольно буркнул Тай, едва поспевая за другом.
***
И снова вернемся в лагерь…
Альфред уже побывал у медиков и, пройдя необходимые проверки и сканирования тела, ожидал результатов обследования. Вернее их ожидал тот офицер, оставленный за главного, а Альфред не без трепета ждал прибытия своего учителя. Ох, как же этому гордому янки не хотелось выслушивать претензии и нотации Лайтера. А особенно после рассказа Траста! Теперь-то Америка был убежден — после того, что Базз сотворил с Трастом, он не имеет никаких прав поучать его. Вообще никаких прав! Альфред ловил себя на мысли, что с удовольствием бы напомнил Баззу его грешок, вот только… он ведь пообещал Трасту молчать, да и портить отношения с любимчиком самого коммандера Небулы ему не очень-то и хотелось.
Тут из коридора послышался голос Базза, разом прервавший все размышления янки:
— Где он? Покажите мне его! —
— Он в кабинете медицинского сканирования… —
Затем послышался приближающийся топот, дверь открылась, и в кабинет вошел сам Лайтер. Альфред резко вскочил с места и весь сжался в ожидании возмущенной ругани или даже парочки оплеух… Что ни говори, а рассказ Ворпа-Траста сделал свое дело и доверие американца к Баззу нехило так пошатнулось.
Но вместо оплеухи, Альф почувствовал, как ему всего лишь немного сжали плечи. Последовавший за прикосновением крик… и на крик был не похож. В нем не было злости или раздражения, а только сильное волнение, недавно пережитый страх потерять своего друга и ученика и… радость?..
— Ты живой! Хвала Святой Венере, ты живой! —
Альфред нерешительно поднял взгляд и застыл с открытым ртом, ведь бледный как смерть, уставший, издерганный и вконец измотанный Базз представлял собой ужасное зрелище.
— Ты где был?! Я до смерти перепугался! Мы тебя несколько часов искали… Без передышек! А я… я столько раз пытался связаться с тобой… Почему твой коммуникатор был не доступен?! Я думал, с тобой… случилось… что-то… Что ты ранен… или… — Базз сильнее сжал плечи бывшего воплощения Америки, словно до сих пор не мог поверить, что вот он его ученик — живой! Стоит прямо перед ним и пялится на него же, будто увидел что-то нереальное. Хотя для Альфреда так оно и было, в таком состоянии он видел Базза впервые.
— Успокойтесь, пожалуйста. С ним все хорошо. — Поспешил успокоить Лайтера только что вошедший в кабинет медик, на ходу проверяя распечатки данных об обследовании здоровья беглеца. — У него ни единого ранения. И состояние здоровья отменное. Все отлично. —
— Хвала Святой Венере… — Базз вдруг резко задрожал всем телом и, разжав руки, стал оседать на пол.
— Лайтер, ты как?! — Офицер подхватил Базза, не дав ему грохнуться на пол. Тай, до этого молча стоявший в дверном проеме тоже кинулся на помощь.
— Сильное нервное и физическое истощение. — Озвучил диагноз медик, сокрушенно качая головой. — Его нужно срочно уложить в постель. —
Оба сослуживца немедля потащили Лайтера к палате. Америка поплелся следом за ними.
Находящийся на краю сознания Базз попробовал возмутиться:
— Куда вы меня тащите?.. Я в норме… Пустите меня. — Но его соратники притащили его в палату и, сняв скафандр, уложили в постель.
— Я здоров, не надо мне помощи! — Уже громче завозмущался Базз, пытаясь встать с постели.
— Да, да. Ты здоров как бык, а заболевают лишь слабаки. Знаем, слышали. — Недовольно буркнул Тай, удерживая друга в лежачем положении. — Но ты все равно полежи. Джонс твой никуда не уйдет. Посидит пока на гауптвахте. Ему это даже полезно будет. Посидит, подумает — что он натворил. — Тай обернулся и с укоризной посмотрел на притихшего американца.
«Вот до чего ты Базза довел! Хоть бы подошел, что ли… Он ведь из-за тебя в таком состоянии!» — Читалось в его взгляде.
И словно подчинившись немому приказу Тая, Альфред несмело подошел к постели учителя. Он не знал, что сказать Баззу, ведь если честно он не ожидал подобного. Да чтобы сам Лайтер чуть не грохнулся в обморок?! Значит он и правда не щадил себя в его — Альфреда — поисках. А уж его эмоции при встрече…
— Я никуда не уйду… Я согласен с приказом… о гауптвахте… — Через силу выдавил из себя янки. На губу ему совсем не хотелось, но что ж поделать, если он натворил дел? Тут оставалось только терпеть.
— Вот и молодец. Ты просто посидишь один, в запертой комнате… Он ведь и вправду здоров? — Базз все же попытался привстать на локтях, глядя на медика, обьявившего результаты проверки здоровья Альфреда. — Ну, хорошо… с этой минуты… И до побудки. После я приду к нему, пообщаюсь, решим, что с ним делать. Тай, дружище… позаботься об этом… —
— Да уж не брошу твоего ученика, и не надейся. Выдам что надо. На голой земле спать не будет и в одной потрепанной рубашке — тоже. Не хватало мне еще от тебя головомойки, — усмехнулся Парсек и стоящие рядом офицер и медработник тоже улыбнулись. — А ты отдыхай, ни о чем не беспокойся… Может тебе нужно чего? Попить, например? —
— Не откажусь… — Базз сглотнул, только сейчас ощутив першение в пересохшем горле. Ну не было до этого у него желания не то что передохнуть, а даже немного попить.
— Хорошо. Я сейчас принесу вам попить. — Засуетился медик. — Вам что-нибудь питательное? Чтобы восполнить энергию. Молоко или, может, сок? —
— Мне все сойдет. А потом я отдохну немного и пойду работать. — Тихо произнес Лайтер, не без помощи друзей принимая сидячее положение, и пересекшись взглядом с учеником, строго нахмурился. — Альфред! Ты — моя работа на очереди! —
Америка вздохнул от безысходности. Ему не оставалось ничего иного, кроме как смириться и отправиться на гауптвахту, чтобы подумать над своим поступком перед предстоящим разговором с учителем.
