Потерянный рай

Прошло два дня с того момента, как Гейл выписалась из больницы. И за эти два дня девушка никого не хотела видеть, особенно Шустрого. Парень все это время пытался поговорить с Гейл, но каждый раз «целовал» дверь, потому что Пыр его не пускал. Вот к нему девушка наоборот привыкла и чувствовала себя в полной безопасности рядом с Филипом. «Давно я искала этого спокойствия за свою задницу!» — думала Гейл с улыбкой на лице, когда наблюдала за тем, как байкеры переговариваются через дверь. Валькирия все также жила у Тары и Джекса, но поскольку Тара все время была на работе, а Джекс в клубе, то она сидела у них дома одна. Пыр, видимо, считал должным находиться с ней рядом, поскольку девушка больше никому не доверяла так, как ему. Уже вечером, когда Тара вернулась домой, Филип начал собираться. — Завтра с утра я занят — нужно съездить на одну встречу. Ты сможешь посидеть одна? — спросил уже у двери мужчина. — Да, думаю, что со мной ничего страшного не случится, — улыбнулась Гейл. — Если что — звони! — кинул напоследок Пыр, погладил девушку по плечу, и они с Валькирией вышли на улицу. Гейл закурила сигарету и, сделав одну затяжку протянула, ее байкеру. Тот кивнул и взял сигарету. Девушка смотрела на черный байк Пыра и невольно вспомнила первую встречу с Шустрым. Отбросить эти воспоминания у Гейл получилось быстро, ведь парень был ей противен на данный момент. — Ладно, я поехал. Иди в дом! — скомандовал Пыр, отдавая сигарету. — Сейчас, докурю. Садясь на байк, мужчина наблюдал за ней. Он ждал, пока Гейл расправится с сигаретой. — Ты завтра вообще не приедешь? — спросила девушка, выкидывая окурок. — Посмотрим, — кратко ответил Филип, надевая шлем. Гейл помахала ему рукой и зашла в дом. Остаток вечера девушка играла с Авелем и Джексом. К президенту Валькирия относилась уже также спокойно, как и к Филипу. Джекс, понимая всю суть ситуации, не наседал с вопросами о той самой ночи. Гейл уже сказала ему, что когда будет готова, то все сама расскажет. В десять часов в доме семьи Теллер уже было тихо. Дети спали в своих комнатах, как и родители. Валькирия спала на диване, но когда Томас плакал, то она уходила к нему в комнату. Ближе к утру Гейл услышала шорох в гостиной и моментально слетела с дивана, вытащив из-под подушки пистолет. Теперь она с ним не расставалась. — Тихо, тихо, — приглушенным голосом проговорил Джекс, который шел в сторону двери. — Ложись спать, еще есть время. — А ты куда, президент? — спросила девушка, ложась на свое спальное место. — Не спится. — Мысли душат? — понимающе проговорила Гейл. — Точно. Отдыхай давай. Дверь закрылась, а Гейл провалилась в сон. На утро она проснулась в комнате Томаса, а как перебралась туда — не помнила. На часах было двенадцать. «Твою мать, я проспала весь день!» — соскочила с дивана Валькирия и пошла на кухню. Как оказалось, Гейл была в доме одна. На столе она увидела записку от Тары: «Я в больнице, ближе к обеду приеду. Завтрак найдешь в холодильнике. Тара.» Гейл открыла холодильник и увидела кусок яблочного пирога. «Спасибо, Тара!» — подумала с улыбкой Валькирия и села завтракать. После трапезы девушка немного прибралась и села смотреть телевизор, ибо заняться было больше нечем. За просмотром «ящика» ее посещали разные мысли. Она пыталась вспомнить ночь изнасилования досконально, но ей не удавалось составить портреты нападавших. Лица были в масках, и она пыталась вспомнить какие-нибудь детали одежды. Через час зазвонил телефон. Гейл посмотрела на экран и с облегчением выдохнула. Она иногда забывала, что номер телефона у нее новый, и Ден его не знал. — Как ты там? — услышала она голос Пыра на том конце провода. — Хорошо, а вы там что делаете? — спросила Гейл, выключая телевизор. Он ей уже надоел. — Да вот, ЧП у нас с Тигом, так что у меня не получится приехать. Я для этого и звоню. — А что с Тигги? — девушка немного забеспокоилась. — Ты будешь смеяться, — по его голосу было ясно, что Филип улыбается. — Ну скажи, — Гейл опять ощутила силу своего любопытства. За эти три дня она забыла про него. — Его за зад укусили. Скоро Тара должна придти и зашить. Девушку распирала от смеха, но она сдержала его. — Ну тогда давай я приеду в клуб, — предложила Гейл. — Ты уверена? — засомневался Филип. — Да, меня Тара подвезет, — сказала Валькирия, увидев, как Тара заходит в дом. — Хорошо, ждем вас, — и не дождавшись ответа, мужчина сбросил. — Куда тебя подвезти? — не поняла Тара. — До клуба. Ты же сейчас туда поедешь? — уточнила Гейл, она не хотела ставить женщину в неловкое положение. — Да, а ты уверена, что справишься? — осторожно спросила Тара. — Там будут почти все члены клуба. — Думаю, что все будет в порядке. Тем более рядом с Филипом я чувствую себя комфортно, поэтому прилипну к нему, как пиявка, — улыбнулась девушка и взяла свой рюкзак. — Ладно. Как у вас дела? — Тара выделила слово «вас» интонацией. — Тихо. Этого было достаточно. Тара, кажется, не была удивлена. Они вдвоем поехали в клуб. В комнате, где собирался клуб, на столе лежал Тиг с голым задом. Вокруг него стояли Джекс, Бобби, Пыр и Фил. — Какие люди! — улыбнулся Бобби, увидев Гейл. Мужчина подошел к девушке для объятий. Сильные объятия Бобби выбили ее из строя — Гейл стало не по себе, но она старалась не подавать виду, чтобы не возникло лишних вопросов. — Куда пропадала, малышка? — Подвернула ногу. Очень сильно. Пришлось отлеживаться у дока на диване пару дней, — соврала Гейл с обычной улыбкой на лице. Валькирия кивнула Филу и подошла к Тигу и Пыру, который сидел на столе возле головы травмированного. — Милый зад, Тигги! — посмеялась девушка. — Спасибо, детка. Как дела? — поморщившись, спросил Треджер. — Все хорошо. Крепись, дорогой, — Гейл хлопнула по плечу Тиг. Она встала рядом с Пыром. Мужчина приобнял ее за плечо и прошептал на ухо: — Как себя чувствуешь? — На удивление хорошо. Но все-таки объятья с другими мужчинами мне пока не так уж комфортны, — нахмурившись, также шепотом ответила Гейл. — Здесь тебя никто не тронет, Гейл. «Как у него это получается? Стоит ему сказать мое имя, так все мои проблемы улетучиваются!» — пронеслось в голове у девушки. Пыр отошел от нее, чтобы сделать укол Тигу, пока Тара готовилась. Джекс уехал по делам клуба, а после его ухода пришла Джемма. Она убаюкивала раненого, пока Филип зашивал его, поскольку Тара не могла этого сделать сама из-за травмы. Гейл сидела в углу на стуле и наблюдала за этой живописной картиной. После домашней операции Тиг, опираясь на Гейл и Пыра, дошел до дивана в гостиной и лег на него. — Ну все, а теперь тащите мне виски, — скомандовал Треджер, размахивая руками и морщась от боли. Это странно, но девушка реагировала на Тига спокойно. Помогая ему идти, она чувствовала себя вполне нормально и даже пошутила на счет «дырявой» задницы байкера. В нем она угрозы не видела вообще. Гейл села на подлокотник дивана, а Филип притащил виски и начал разливать по рюмкам. Они втроем выпивали до позднего вечера. Бобби сначала тоже сидел с ними, но, рассказав Гейл пару баек из своей жизни, поехал домой. — Тигги, как ты себя чувствуешь? — спросила девушка, поправляя волосы на голове мужчины. — Не считая того, что несколько часов назад мне чуть не откусили кусок зада, то очень хорошо, — ответил Тиг, ерзая на диване и пытаясь принять удобное положение. Гейл засмеялась и, заметив боковым зрением движение, повернулась к выходу. Прямо на нее смотрели до недавних пор родные темные глаза, в которых застыло чувство вины и боли. Девушка среагировала моментально: встала на ноги и по стеночке быстрым шагом, насколько это возможно, пошла в сторону комнат байкеров. Сейчас ей меньше всего хотелось разговаривать с Шустрым. Но из-за спиртного в организме, Гейл сама завела себя в ловушку, по привычке зайдя в комнату бывшего любовника. «Черт!» — разозлилась девушка, когда услышала, как дверь за ней захлопнулась. Недолго думая, она схватила деревянный стул и с разворота кинула его в байкера. Шустрый успел поймать его и поставить рядом с собой. — Прости меня, — проговорил он спокойным голосом. Гейл молчала. Она подошла к кровати и начала кидать в парня подушками. Потом в ход пошли тапочки, которые лежали на полу возле кровати, тетрадь из прикроватной тумбочки, пачки сигарет оттуда же, и даже пачка презервативов полетела в сторону Шустрого. Тот в свою очередь успевал уворачиваться от большинства вещей, но один тапочек все-таки прилетел ему по физиономии. — Хватит, Гейл, — терпел Шустрый. — Хватит? Хватит?! — начала кричать девушка. — Ты издеваешься?! — Нет. Прости меня. — Никогда! — со слезами в голосе рявкнула Гейл и закрыла лицо руками. «Не плачь! Не смей! Только не перед ним!» — уговаривала себя девушка, отворачиваясь от байкера. Слезы текли ручейками по щекам Валькирии. Первый раз за долгое время она плачет перед кем-то. Плечи предательски подрагивали при каждом всхлипе, как бы она не старалась их удерживать на месте. Она снова вспомнила ту ночь перед свадьбой, когда на слове «никогда» застрелила собственного жениха. Тут же в памяти всплыла и та ночь, когда ее изнасиловали, и слезы потекли еще сильнее. Вдруг она ощутила на своей талии теплые руки. Шустрый прижался к ней, крепко обняв, и с горечью в голосе шептал, что это его вина. Голова Гейл наполнилась паникой и страхом. Она почувствовала себя тряпичной куклой, она двигалась будто не сама. — Не трогай меня! — закричала Гейл, убирая со своей талии руки Шустрого и отталкивая его от себя. Она сама не понимала, почему ее мозг так реагировал на него, но вся суть в том, что сейчас она боялась самого близкого ей человека. Через несколько секунд дверь в комнату слетела с петель и с грохотом упала на пол. В дверном проеме стояли Пыр и Тиг. — Шустрый, на выход! — гаркнул Пыр и, не дождавшись ответа, взял парня за ворот жилета и толкнул к двери. Латиноамериканец пытался вывернуться, но за это получил затрещину. Через полминуты Пыр вернулся. — Гейл, ты как? Что он сделал? — Он просто обнял меня, а я… — всхлипнула девушка. Мужчина посмотрел ей в глаза и вытер ладонями дорожки от слез. — Пойдем в другую комнату. Сегодня переночуешь здесь, — Пыр повел Валькирию дальше по коридору. Мужчина нажал на выключатель, и вспыхнул свет. — Это моя комната. В шкафу найдешь что-нибудь, чтобы переодеться, и ложись отдыхай. Я пойду к Тигу и Шустрому. — Спасибо, Филип, — поблагодарила Гейл байкера, и он вышел из комнаты, оставив девушку одну. Валькирия, умывшись, переоделась в серую футболку со старухой с косой и легла под одеяло. Голова была переполнена мыслями. Зачем она закричала, ведь Шустрый хотел ее поддержать? Мозг противился его присутствию. Она могла бы сдержать эту неприязнь, но алкоголь облегчил всю ситуацию. На этого парня она реагировала острее, чем на какого-либо другого байкера, но ей действительно было страшно находиться с Шустрым в одном помещении и, возможно, это все из-за того, что у них был секс. «Нахрена я вообще приехала сегодня в клуб? Знала же, что он будет тут. Бедный Шустрик, небось отгребает сейчас за мои вопли. Трусливая курица!» — ругала себя Гейл. Она повернулась на бок и, прокручивая в голове момент объятий и крика, погрузилась в сон.