Драбблы (SW ep.VII-VIII)

… И так он маялся весь день, а под вечер не выдержал, пробрался на санаторную кухню и напился ликером, приготовленным для десерта. Ликер был такой сладкий, что от него уши заворачивались в трубочку, и судорожно сжималось горло, но Кайло с методичностью дроида заливал в себя это адское пойло и к середине ночи довел себя до совершенно скотского состояния. И только тогда решил возвращаться к себе. Счастье, что была середина ночи, и никто не видел его позорного возвращения, когда магистр Рен не то, что с Силой — с ногами совладать не мог. Он добирался ползком, собрав на свою черную мантию весь мусор и оббив собой все углы. А, добравшись до своей двери, уткнулся в нее лбом и понял, что не сможет дотянуться до ручки. «Ну и пусть», — обреченно подумал Кайло. «Я буду спать здесь…» На его счастье или несчастье раздались лёгкие, быстро приближающиеся шаги, которые Рен принял за стук крови в ушах. Это была Рей. Увидев магистра в распластанном состоянии она, поначалу, опешила, а потом мерзкий голосок в голове стал подначивать ее оттащить Рена на болото и бросить в воду, чтобы он утонул. Он ведь сам утонет, она к этому будет ни при чём. Но Рей не послушалась голоса, открыла дверь в комнату Рена его ключом и втащила туда полубессознательного магистра. — А это ты, — сказал он, с трудом ворочая языком, когда Рей зажгла свет. — Смейся надо мной! — Чего ради? — спросила Рей, благодаря Силу, что Хакс сегодня ночует где-то еще. — Я жалок, — сказал Рен напыщенно. — Я… — он осекся и резво пополз в сторону туалета. Невообразимое количество ликера, которое он выпил, просилось наружу тем же путем, каким попало внутрь. Рей посмотрела ему вслед, отмечая про себя, что передвигающийся ползком магистр со спины страшно похож на гигантскую черную ящерицу. Магистр успел. Извергая из себя ликер, который после пребывания в магистерском теле стал еще мерзее на вкус, и если бы Кайло не тошнило, то от такого вкуса точно бы начало — извергая из себя ликер, Кайло не переставал жалеть себя. Он был ничтожен. Лучшим вариантом сейчас было выйти в окно, но у них был всего лишь второй этаж и густой палисадник внизу. Прополоскавшись и даже немного вздремнув — минут пять, не больше — Кайло совершил над собой титанические усилие: поднялся на колени, чуть не снеся затылком раковину, и умылся как смог. О том, что он попал в номер не один, он и думать забыл. Рей в это время методично обшаривала ящики с вещами генерала и самого Рена, в надежде найти что-нибудь мало-мальски ценное для Сопротивления, чтоб можно было объяснить этим тот крюк, который она дала в сторону комнаты магистра. Она закрыла очередной ящик очень вовремя — Рен появился в дверях ванной и воззрился на нее, недоумевая, откуда она тут взялась. — Ну, раз ты… вы пришли в себя, я, наверное, пойду, — сказала Рей, делая шажок к двери. — Да… нет. В смысле, — Кайло нахмурился. Ему было жизненно необходимо излить кому-то душу, но остатки разума подсказывали не делать этого малознакомой радарной техничке. Желание поныть победило. — Погоди. Как ты считаешь, я достойный продолжатель дела ситхов? Рей открыла рот, но не произнесла ни звука. Ни она, ни техник Кира ответа на этот вопрос дать не могли. — Я не знаю, — сказала она, наконец. — А кто такие ситхи? — добавила она, вспомнив, что радарный техник Кира вряд ли в курсе истории джедаев и ситхов. — О, ситхи!.. — Рен прошелся по комнате, явственно петляя. — Ситхи были великими людьми, все, без исключения! Они… — и магистр пустился в долгое повествование, начав с темных джедаев и о том, как они были изгнаны и почему. Несмотря на некоторую бессвязность речи, рассказывал он очень увлекательно, и поэтому Рей, заинтересовавшись, стала слушать. Минут через пять она устала стоять и села на кровать, а магистр, ходил туда-сюда, размахивая руками и все больше проникаясь торжественностью своих речей. Он даже забыл, что планировал поныть. — Я продолжу то, что начал Дарт Вейдер! — на этой высокой ноте Рен закончил и, не удержавшись на ногах, снес тумбочку генерала Хакса. — А что он начал? — спросила Рей. — Насколько я знаю, он перешел на Темную сторону, во всем подчинялся Палпатину, потом вернулся на Светлую сторону, и затем умер. Что именно из этого ты собираешься продолжить? — добавила она, немного подзабыв, что техник Кира только-только услыхала обо всяких там Палпатинах и Вейдерах. К счастью, Рен сейчас был не в том состоянии, чтобы обращать на такие мелочи внимание. — Действительно, — задумчиво сказал он и сел на пол. — Получается даже ты… — Рей перепугалась, подумав, что Рен обращается к ней, но он общался с почившим дедом. — Даже ты, в итоге, сдался?.. Может у меня еще не все потеряно? — спросил Кайло. — Он сдался, но я-то не сдамся. — А оно тебе надо? — спросила Рей. — Я же… я же наполовину Скауйокер, — грустно сказал Кайло. — Меня сама судьба, сама Сила направляла… в этом… направлении. Как же я могу иначе? — посмотрев в окно, он тяжело сказал: — А ведь я мог. Я мог бы быть контрабандистом!.. Сдалась мне эта Сила, — плакался Рен, — эти джедаи и рыцари Рен? Это все мать! И дядя! «Сила, он чувствует Силу…» Да куча народа ее чувствует, и живут прекрасно без беготни со световыми мечами! Жил бы себе спокойно, разводил бы дьюбэков… — Кайло оборвал себя, задумавшись, и, покачав головой, сказал: — Нет. Так скучно жить мне бы не хотелось. Правильно они сделали. Надо только было не препятствовать мне с моим интересом к Темной стороне. Так, глядишь, и все живы бы остались… — на этой фразе в голосе Рена отчетливо прорезались истерические нотки. — Но даже если великий Дарт Вейдер в итоге вернулся на Светлую сторону, — заметила Рей, надеясь вернуть магистра к теме знаменитого предка, — может там что-то есть? Что-то, что стоит того? — Нет, — страдальчески хмуря брови, произнес Кайло, — мне уже поздно возвращаться. То, что я сделал… она меня не простит. Да я сам-то себя простить не могу, хотя убеждаю, что все сделал правильно. И ведь оно правильно, понимаешь? — Кайло уставился на Рей. — Чтобы достичь величия нужно отринуть привязанности там… любовь всякую, дружбу, комплексы детские — надо все забыть. Потому что есть только страсть. И Сила. — Какая же страсть без любви? — искренне спросила Рей. — Ты еще молодая, ты ничего не понимаешь, — сказал Кайло, и с этими словами обрушился на пол в забвении. Рей подошла к нему, чтобы проверить, не расшибся ли он. Рен не расшибся. Ощутив рядом с собой человека, он крепко схватил Рей за руку и заплетающимся языком спросил: — Как думаешь, я правильно поступил? — Нет, — ответила Рей. — Вот и я так же думаю, — Рен перекатился на бок и прижался к ней. — Не уходи, Посиди тут еще. — Мне надо работать, — соврала Рей. — Да хрен с ней, с работой, я магистр Рен, я тебя от Сноука лысого отмазать могу, — пьяно пробормотал Кайло. — Посиди. Можешь даже поспать… только не уходи. И здесь он уснул. Пока Рей освобождала свою руку из его захвата, магистр расхрапелся, как старый чихающий мотор. Рей некоторое время рассматривала его, морщась от храпа и запаха перегара, а потом тяжело вздохнула и за ноги потащила магистра к его кровати. Она не была уверена, что ей хватит сил его поднять, но надеялась, что получится хотя бы растолкать. Увы, магистр не желал просыпаться, поэтому Рей просто подсунула ему под голову подушку и ушла. Когда Хакс утром вернулся в номер, его встретили стойкий запах перегара и магистр в состоянии коматоза. Когда Хакс заглянул в клозет, надеясь почистить зубы, он увидел там такое, что сразу вызвал уборщицу. Пришедшая уборщица шумела, ругалась, но Рен так и не проснулся. Хакс успел переодеться и умыться, и сесть почитать книгу, когда Рен, наконец проморгался, а потом подскочил как ужаленный. — Здесь была женщина, куда она делась? — спросил он. — Так значит тут еще и женщина была, — удовлетворенно протянул Хакс. — Ничего смешного, я вчера наговорил ей всякого, а теперь мне надо найти ее и стереть память, — забеспокоился Рен. — И чего «всякого»? — Личного, — огрызнулся Кайло. — Знаете, Рен, — заметил Хакс немного погодя, — вместо стирания памяти стоит научиться отвечать за свои слова.