Шанс всё исправить

Следующие несколько дней Зейн старался изучить Лиама, сравнивая его со своим Лиамом. Пейн был прежним. Так же обдумывал свои решения, действия, слова, у него всегда было всё под контролем. Он был общительным, добрым, любил детей. Он был душой компании, пытался уделить внимание каждому. Но с Зейном он становился другим. На его лице появлялось раздражение и хладнокровие. Он в открытую ненавидел его, не объясняя причины, и почему так происходило Зейн никак не мог понять. Малик выучил распорядок дня Пейна. Он знал, когда Лиам встает, когда ложится спать, когда и какие у него занятия. Это было не сложно, ведь раньше он уже это знал. Но теперь время, которое Малик и Пейн проводили вместе, Лиам проводил с Софи. Пейн вставал позже Зейна, будто специально, чтобы не видеть, как одевается Малик. Эта мысль не давала ему покоя, что одним прекрасным утром он решил устроить для Лиама целое шоу. Будильник раздражал Лиама, что он обреченно застонал, выключая его. Сев на кровати, потерев глаза, он попытался взбодриться, что не очень то помогло. Малик молча зашел в комнату, тихо прикрывая дверь, чтобы, не дай бог, не получить какое-то замечание от Лиама. Ему сейчас было важно совершенно другое. Он не хотел, чтобы этот момент испортила какая-то глупая перепалка. Ведь после них Пейн всегда уходит из комнаты, что вводило Зейна в ступор. Почему? Зачем? Волосы брюнета были влажные и отросшая челка была зачесана на бок, как любил его Лиам. Его тело было влажным от воды, а полотенце на бедрах готовилось вот вот упасть. Лиам сразу же обратил внимание на соседа, проследив за его передвижениями. Зейн прошел к тумбочке, пройдя мимо Лиама. Он низко наклонился, оттопырив задницу. Он помнил, как глаза его Пейна темнеют из-за возбуждения при этой позе, чем Зейн бессовестно пользовался, соблазняя своего мужа. Он положил в тумбочку мыльные принадлежности, крутя задницей и что-то насвистывая. Кинув быстрый взгляд на Лиама, Малик выпрямился и прошел к шкафу, сдергивая полотенце. Для Лиама открылся хороший вид на парня: голая спина, где перекатывались мышцы при движении; голая подтянутая и аппетитная задница; стройные бедра. Зейн нарочно долго рылся в шкафу в поисках боксеров, что-то зло бормоча для правдоподобности. Боксеры он натягивал очень медленно, сильно нагибаясь. А когда он был одет полностью, обернувшись, он посмотрел на Лиама. Пейн тяжело дышал, а его зрачки увеличились, что глаза стали почти полностью черными. Усмехнувшись, Зейн проводил взглядом сбитого с толку и возбужденного парня до двери, не много вздрогнув от хлопка, когда тот вышел. Зейн возбуждает Лиама. Значит не всё потеряно.

***

После утреннего шоу, исполненного им же, у Малика была замечательное настроение, что не могло не радовать его нового друга Гарри, который потащил его встречать Луи. Зейн бы с радостью отказался от этой затеи, ведь с этими двоими он чувствует себя третьим лишним. Наверное, каждый бы увидел ту искру между этими двоими, которую не видят они сами. Но его хорошее настроение плюс милый и просящий Гарри убедили его в нужности его присутствия. Кто бы устоял перед Гарри? Никто. И вот они стоят около автобуса, из которого потихоньку выползают студенты, в ожидании Томлинсона. - Зи, Хазза, - кричит Луи, накидываясь на парней с обнимашками. Он обнимает сначала Зейна, а потом Гарри, дольше задерживаясь в его объятиях, и что-то шепчет ему на ухо, что у Стайлса щеки покрываются румянцем. Зейн гадает было ли это "Я очень скучал по тебе, кудряшка" или "Я так хочу оттрахать твою милую попку". Скорее всего это был первый вариант, так как они друзья, но возможность второго варианта позабавила пакистанца и он не смог удержать короткого смешка. - Малик, что ты ржешь? - возмутился Луи, заметив это. - Не, ничего, - улыбнулся Зейн шире, смущая Гарри еще сильнее. - Да ну? - не унимался Луи. - Я чувствую что-то неладное. Томлинсон сузил глаза и встал перед Гарри, будто защищая его своим телом. - Ладно - ладно, - брюнет поднял руки в знак, что он сдается. - Вы двое точно скрываете от меня, что встречаетесь. Потому что только дурак не заметит то, что между вами происходит. Вы такие милые друг с другом. - Но мы... не встречаемся, - немного запнувшись ответил Луи, смотря растерянно на Зейна и виновато на Гарри. Стайлс покраснел сильнее, видимо такие мысли посещали его кудрявую голову. - Воу, тогда тем более я должен оставить вас наедине, чтобы вы разобрались с этим, - усмехнулся Малик и пошел прочь. Эти парни нравились ему, но сейчас ему нужно было что-то решить с Перри. Также между Луи и Гарри что-то происходило. Он заметил это. Их нужно было оставить одних. Парни проводили его взглядом, пока Зейн не скрылся из виду. После Стайлс сложил руки на груди, с осуждением смотря на Томлинсона. - Почему ты не сказал ему? - с осуждением произнес Гарри. На его лице можно было прочитать обиду и огорчение. - Но... мы же договорились, никому не говорить про нас, - растерянно ответил Луи. Он чувствовал свою вину перед кудрявым парнем. - Да, но Зейн наш лучший друг. Ему можно доверять, Томлинсон, - вздохнул Стайлс. Шатен был в замешательстве, Гарри никогда не обращался к нему по фамилии. - Хазза, - Томлинсон подошел к парню и обнял его, несмотря на попытки кудрявого вывернуться из них. - Прости, малыш. Давай завтра же ему всё расскажем? Хочешь? - следом последовал легкий поцелуй в шею. Это место было уязвимым у Стайлса, и Луи всегда этим пользовался. - Хочу, - немного отвернув голову, открывая больше пространства для поцелуев, прошептал Гарри. - Вот и замечательно, он как раз ждет от нас этого, - Луи накрыл губы Гарри своими. Они медленно двигали губами, наслаждаясь этим. Поцелуй был нежным и почти невесомым, таким, как они любят. - А когда мы собираемся рассказывать о нас родителям? - задал интригующий его вопрос Стайлс, когда они разорвали поцелуй. - Завтра посмотрим, как пройдет с Зейном, и подумаем о каминге перед родителями, - шатен не выпускал кудрявого из своих объятий из-за недолгого расставания. Он уткнулся носом в шею Гарри, вдыхая родной запах. - Пошли домой, я устал, - Луи говорил прямо в шею, пуская по ней мурашки. - Пошли, только для этого тебе нужно отпустить меня, - с улыбкой произнес Гарри. - Не хочу отпускать тебя... никогда. - Я тоже, love.