Жизнь за жизнь

      — Драко! Нет!!!       Гермиона, спотыкаясь, бросилась к неподвижно лежавшему телу Малфоя. Его тело изогнулось в неестественной позе, в серых угасших глазах отражалось небо, которого он больше никогда не сможет увидеть.       Девушка рухнула рядом с ним на колени и зарыдала, сжав в объятиях его безжизненное тело. Плевать, что сделают с ней Пожиратели, плевать на то, что скажут другие. Ещё одна невосполнимая утрата, ещё одного родного человека у неё отняла смерть. Сначала Гарри, теперь Драко... Кто следующий? Она? С огромной радостью, только сначала она отомстит. Отомстит за Гарри, за Драко и за себя. Отомстит жестоко, не пощадит, припомнит каждый момент, когда ей пришлось страдать и мучиться.       Тем временем между Пожирателями и защитниками Хогвартса произошла потасовка, в ходе которой к последним присоединились домовые эльфы во главе с Кикимером, великан Грохх и выдерживавшие до этого нейтралитет кентавры. На Пожирателей обрушился град стрел, что послужило сигналом к возобновлению битвы.       Вытерев слёзы, Гермиона дрожащей рукой закрыла Малфою глаза и поцеловала его в холодный лоб.       — Я отомщу за тебя! — прошептала она и запечатлела на его холодных бескровных губах долгий поцелуй. — Отомщу! — повторила она и встала, чтобы перенести тело Малфоя в безопасное место, а позже похоронить. Спешить некуда. Месть может подождать.       Безопасным местом Гермиона выбрала опушку Запретного леса, куда не дошли военные действия, и где не так давно был «убит» Гарри Поттер. Аккуратно положив тело Малфоя под ближайшее дерево, она снова поцеловала его и со словами «Клянусь, я отомщу!» — поспешила покинуть Запретный лес и бегом направилась в замок на поиски Рона Уизли.       Именно на него обрушится гнев и возмездие Гермионы Грейнджер. Именно он познает всю её силу.       Тем временем, возобновлённая битва плавно перетекла в Большой зал. Там уже вовсю кипели многочисленные поединки, от вспышек заклятий рябило в глазах. Некоторые Пожиратели сражались с двумя-тремя противниками за раз, которые никак не могли достать их. Пожиратели издевательски смеялись над жалкими потугами своих противников, а те, в свою очередь, продолжали обстреливать их заклятиями.       Едва Гермиона вошла на место битвы, она тут же бросилась на поиски Рона.       Держись, гнусный предатель, тебе это так просто с рук не сойдёт! Ты заплатишь за всё, что сделал, и горько пожалеешь о том, что родился на свет! Ты меня недооценил, а зря! Ой, как зря!       Гермиона с холодной сосредоточенностью оглядывала присутствующих и ловко уклонялась от пролетавших мимо заклятий.       — Не меня ищешь? — раздался за спиной голос, который Гермиона надеялась больше никогда не услышать. Она резко развернулась, вскинув правую руку с волшебной палочкой. Перед ней стоял Уизли собственной персоной.       — Ты убил его! — в ярости крикнула Гермиона, на что Уизли только ухмыльнулся. — И ты заплатишь за это. Дорого заплатишь! Клянусь!       В ту же секунду в Рона полетели всевозможные заклятия, разученные два года назад на собраниях Отряда Дамблдора. Недаром Гермиона Грейнджер считалась самой умной и способной волшебницей за последнее столетие — застигнутый врасплох Рон с большим трудом отбивался и уклонялся, а Щитовые чары, которые он едва успевал ставить, то и дело разрушались, не выдерживая такого напора. Палочка в руках Гермионы мелькала с бешеной скоростью, посылая всё новые и новые заклятия в оппонента. Сама Гермиона была спокойна и сосредоточена, в то время как Уизли паниковал, вертелся волчком, стараясь уклониться от летевших в него заклятий, и не мог нанести ответный удар.       — Зря ты меня недооценил, Уизли! — тон, с которым Гермиона произнесла эти слова, был таким, каким обычно разговаривал с ней Драко Малфой, и девушка вновь испытала нестерпимую боль в груди.       Взяв себя в руки, Гермиона продолжала нещадно осыпать Рона всевозможными заклятиями. Её душа жаждала смерти Уизли, но пока девушка не могла произнести эти смертоносные слова. Он ведь был её другом на протяжении шести лет, они многое пережили вместе, она когда-то испытывала к нему сильные чувства...       "Забудь об этом, Гермиона, теперь вы по разные стороны баррикад. Он предал тебя, предал Гарри, убил Драко, пытался убить тебя, и после этого ты собираешься простить его? Он не заслуживает этого! Он заслуживает только смерти!       Убей его, и всё закончится!       Убей! Отомсти! За Драко, за Гарри, за себя!       Отомсти!       Сомнения исчезли. Разум опустел. Губы сами произнесли заклятие. Два слова, после которых обрывалась жизнь.       — Авада Кедавра!       Полыхнула зелёная вспышка, и Рон Уизли упал замертво. При виде его мёртвого тела Гермиона испытала громадное облегчение, словно с плеч свалился тяжёлый камень, утягивавший в бездну.       — Я поклялась отомстить за тебя, Драко, и я отомстила! — со злорадным удовлетворением глядя на убитого ею бывшего лучшего друга, прошептала она.       Гермиона не чувствовала раскаяния и ни капли не жалела о содеянном. Не боялась Азкабана, куда её наверняка упекут после окончания войны, не боялась смерти, сплетен, слухов, злобных взглядов. Не боялась ничего, и даже одиночества. Потому что в её жизни теперь не осталось ни одного близкого человека.       Нет Гарри, который доверял ей, как себе, нет Драко, с которым она запоздало и кратко испытала ощущение рая. А Рон, которого она любила, как брата, оказался предателем. Гнусным предателем, для которого даже смерть не стала достойной платой за содеянное.       И пусть замолчит голос совести, твердящий, что она совершила ошибку! Это убийство не было ошибкой, это была расплата за все мучения и страдания, которым теперь наступил конец.       Человек, который причинил ей в последнее время столько боли, теперь был мёртв. А душа Драко Малфоя, с которым она познала счастье, пусть и ненадолго, теперь может быть спокойна: за него отомстили. Месть не знает пощады и не ведает раскаяния.