***
— Гермиона, может, ты скажешь, как тебе удалось выбраться из поместья Малфоев? Где ты была всё это время, да ещё и оказалась здесь раньше нас? — недоумевал Рон Уизли, сидя рядом с девушкой в углу Выручай-комнаты. Гарри Поттер в это время вместе с Луной Лавгуд отправился в гостиную Когтеврана, где, по его догадкам и предположениям, должен был находиться ещё один крестраж Волдеморта. — Это долгая история... и вряд ли ты захочешь её услышать... — попыталась отвертеться от разговора Гермиона, опустив голову. Она не знала, как смотреть друзьям в глаза, как разговаривать с ними после всего, что произошло. Она понимала, что предала друзей, связавшись с их общим врагом, но поделать ничего не могла. Она не хотела разрушать их доверие и дружбу, но и отказаться от своих чувств к Малфою и предать его тоже была не в силах. Девушка была в полном отчаянии, не зная, как быть и что делать. Она не могла и не хотела врать друзьям, но чувствовала, что друзья не простят ей столь подлое предательство. — Рассказывай, — попросил Рон. — Нам всё равно некуда торопиться. К тому же, мне интересно, куда подевался Малфой после той стычки, ведь он один из них. Сбежать он не мог, потому что он всего лишь жалкий трус, да и не додумался бы он до такого... Внутри у Гермионы всё похолодело, сердце замерло от страха. Рон был в опасной близости от ответа на этот вопрос и вот-вот мог догадаться. А ведь она ещё даже ничего не придумала, чтобы отвести от себя и Малфоя подозрения. И уже не успеет... — Да и тебе помогать он не стал бы, — продолжал рассуждать Рон, не замечая паники подруги, которую та не в силах была скрыть. — Будет он помогать гряз... то есть, тебе, — поспешил исправиться он, поняв, что едва не ляпнул лишнего. Он быстро взглянул на Гермиону в надежде, что она не расслышала того, что он чуть не сказал. Гермиона прекрасно всё расслышала, но не подала виду. Глаза предательски защипало, и девушка быстро-быстро заморгала, не давая слезам волю. В душе бурлила обида и злость на друга, на его явное отношение к ней, но Гермиона не собиралась особенно убиваться. Похоже, Малфой был прав, когда сказал ей как-то, что с Уизли ей счастья не будет, и Гермиона всё больше убеждалась в этом. Сначала он до середины шестого курса не видел в ней того, что видел Малфой — красоты, женственности, изящества, не замечал её очевидных чувств, теперь это ужасное слово "грязнокровка", свидетельствующее о его истинном отношении к ней... Неужели всё это время он так думал о ней? Когда он переменил своё отношение? Ведь ещё на втором курсе он яро защищал её от Малфоя, оскорбившего её тем же самым словом... Проглотив ком в горле, который мешал вздохнуть, Гермиона ледяным тоном произнесла: — Я не хочу обсуждать это с тобой, Рон. Хватит с тебя и того, что я жива и невредима. Как я сбежала, не имеет значения. Уизли прикусил язык. Однако через некоторое время он вдруг произнёс как бы между прочим: — Помнится, когда мы были в доме Малфоев, Беллатриса кричала о предательстве? Кому это, интересно? Уж не Малфою ли? Он же тоже сбежал оттуда, и она, видимо, догадалась... Только почему она назвала его именно предателем крови? Насколько мне известно, так называют только тех, кто разделяет идеи маглов, превозносит и чуть ли не боготворит их, вроде нашей семьи. Но Малфой явно не испытывает к ним таких нежных чувств, разве что... — Хватит, Рональд. Я устала слушать весь этот бред! Правду говорят, что от тебя ничего умного и полезного никогда не услышать! — не выдержала Гермиона. Было ясно, что друг уже обо всём догадался, и отрицать что-либо бесполезно, но девушка была уверена, что ещё есть шанс увильнуть от этой темы и сохранить доверие друзей. — Возможно, мне могло показаться, но, по-моему, я слышал, как Малфой сказал что-то вроде "Не смей её трогать...". Уж не тебя ли он защищал? Насколько я помню, я, Гарри, Полумна, мистер Олливандер и ещё несколько человек были в подвале, наверху была только ты. Следовательно, эти слова относились к тебе. Просветишь, что там у вас за отношения? — нимало не смущаясь, произнёс Рон. — Рональд Билиус Уизли, прекрати говорить ерунду! У нас с Малфоем не было, нет и никогда не будет ничего общего! Да, он помог мне сбежать, но это ещё ничего не значит! Что за глупости ты говоришь? — усмехнулась девушка, стараясь говорить как можно убедительнее. Но к горлу уже подступил комок, глаза начали щипать от подступивших предательских слёз, а голос дрожал. Гермиона не давала волю чувствам и эмоциям, хладнокровно и чётко отыскивая лазейки во всех аргументах друга. Но Уизли оказался не таким уж и глупым. Он сразу понял, что подруга что-то скрывает, и просто так не выдаст свои тайны — недаром же она считается самой выдающейся волшебницей столетия. Тем не менее, отступать он был не намерен. Остановить его было уже невозможно. Словно танк, Уизли напирал на девушку, вынуждая признаться во всём. К перепалке стали прислушиваться и другие студенты, не решаясь вмешаться. Терпению и стойкости Гермионы можно было только откровенно позавидовать: она с лёгкостью сыпала контраргументами на все доводы и домыслы Рона, однако тот намертво стоял на своём. Все логические аргументы Гермионы он разбивал железобетонной глупостью и ревностью, по сути ни на чём не основанной. Стальные, на первый взгляд, нервы Гермионы на поверку оказались не такими уж и крепкими. И доказал это сам Рон. С красным от гнева лицом и глазами, полными ненависти и злобы, он вдруг выпалил: — Ну и катись к своему дорогому Пожирателю, поганая грязнокровка! Ты заплатишь за своё предательство, даю слово! В трактире воцарилось гробовое молчание. Все затаили дыхание, пребывая в шоке от услышанного. С минуту Гермиона стояла, словно громом поражённая, и широко раскрытыми от шока глазами смотрела на... теперь уже бывшего друга. Затем развернулась и никому ничего не говоря, стрелой выскочила в тайный проход к "Кабаньей голове", надеясь укрыться там от любопытных и враждебных взглядов и дать волю слезам, которые нещадно застилали глаза, стремясь бурным потоком вырваться наружу. Что ж... рано или поздно это должно было случиться. Одного из друзей она безвозвратно потеряла, и надеяться на примирение и понимание с его стороны больше не стоило. Конечно, у неё оставался Гарри, который был куда более терпеливым, понимающим, заботливым и чутким по отношению к ней. Но события прошлого года сделали их с Драко заклятыми врагами. Друг или возлюбленный? Гермиона похолодела от осознания того, что и ей придётся однажды сделать этот сложный выбор. Или выбирать нужно уже сейчас, когда всё магическое сообщество раскололось надвое, а два её самых близких парня находились по разные стороны баррикад Второй Магической Войны? Она дорожила обоими — и Малфоем, и Поттером, потерять кого-то из них она не готова! Гарри поймёт. Гарри простит. Гарри примет. Мерлин... я не готова! Я не хочу их терять! Гермиона решила сделать всё возможное, но сохранить связь с лучшим другом и не потерять возлюбленного.Глава восьмая. Логика и ревность
3 апреля 2017 г. в 21:24
Гермиона и Драко всё ещё сидели в укрытии, стараясь не шуметь, когда повторный жуткий вой чар Оповещения разнёсся по Хогсмиду. Снова послышались голоса преследователей, причём в опасной близости от того места, где сидели Малфой и Грейнджер.
— Мы знаем, что ты здесь, Поттер, сбежать тебе не удастся! Мы тебя найдем!— раздавались многочисленные злорадные голоса.
Забыв об осторожности, Гермиона с колотящимся от страха сердцем выскочила из укрытия и лоб в лоб столкнулась с Гарри Поттером и Роном Уизли, которые были укрыты Мантией-невидимкой. Увидев Гермиону, друзья тут же накрыли её мантией и притаились.
Малфой подорвался было за ней, но заметив обоих парней, передумал и решил не рисковать, тем более, что и на него организована облава. Он проклинал Поттера и Уизли за то, что трансгрессировали так близко от его укрытия и тем самым могли дать преследователям подсказку, где стоит искать беглого молодого Пожирателя, навести их на след. Малфой замер, не дыша и сжав в руке палочку.
— Что ты здесь... — начал было Рон, но Гермиона его быстро перебила:
— Всё потом. Сейчас нам нужно укрыться где-нибудь. Они уже близко.
На их счастье, друзей выручил владелец трактира "Кабанья голова" Аберфорт Дамблдор, родной брат погибшего почти год назад директора Хогвартса Альбуса Дамблдора. Он спрятал ребят у себя в трактире, где позже появился Невилл Долгопупс, которого позвала изображённая на одном из портретов Ариана Дамблдор, младшая сестра Аберфорта и Альбуса.
Через тайный ход ребята попали в Выручай-комнату, где уже обосновались члены Отряда Дамблдора и остальные гриффиндорцы, а также студенты Когтеврана и Пуффендуя. Троицу встретили с бурными аплодисментами и восторженными криками. Появление Избранного заметно приободрило и воодушевило учеников.
Тем временем Малфой всё же рискнул выйти из своего укрытия и незаметно пробраться в Хогвартс, понимая, что там он тоже не в безопасности. Однако сражаться в одиночку с Пожирателями в его планы не входило. Он заляжет на дно, а проблемы решит по мере их поступления.