Шкатулка с нитками

Морис с наслаждением вытянул уставшие ноги под столом и с любопытством посмотрел на дочь, колдующую у очага. Запах горячего супа дразнил голодный желудок. Даже прекрасная роза, кокетливо перегнувшаяся через край вазы, совсем не привлекала его внимание сейчас. После таких приключений определённо можно было думать только о еде и чашечке чая. Наконец-то вожделенная тарелка с супом оказалась перед ним на столе, и Морис принялся за трапезу. — Папа, расскажи о своём путешествии! — не выдержала Белль, усаживаясь напротив. Морис хотел было отмахнуться, но слишком ярко светились жгучим интересом глаза дочери. Он никогда не умел ей противостоять. — Я продал мой чудесный механизм одному купцу. Весёлый человек, кхм-кхм, — он быстро съел две ложки сытного обеда. — Ярмарка была весьма шумная, мда-м-мда. О! И мне в голову пришли несколько удачных идей на будущее… — А роза! Ты говорил, что купил её не на ярмарка, а сорвал у какого-то замка. Что это был за замок? Ох уж эти девушки. Вечно им истории о приключениях подавай, и чтобы там обязательно был замок! Раздобревший с домашней пищи, ароматов еды и уютного тепла Морис уже не думал о своём посещении замка Тёмного как о чём-то жутком и леденящем кровь, как это было на самом деле. Всё произошедшее стало казаться ему давно ушедшей в прошлое безделицей. Лёгким, ни к чему не обязывающим приключением. — Поверь мне, там не было ничего особенного. Но сад, окружающий замок, воистину чудесный. А какой там стоит восхитительный цветочный запах! Словами не передать. — Хозяин замка был не против того, что ты сорвал цветок в его саду? — Белль склонила голову набок. — Ты говоришь так, словно всё там было пустынно. — О нет, это был Его замок. Того, чьё имя называют лишь в крайней нужде. Того, о ком ходят страшные сказки, — Морис удачно заполнил свою драматическую паузу ещё парой ложек супа. — И, конечно, он живёт там один, и ему не понравилось моё маленькое вторжение. Но он милостиво разрешил мне покинуть свои земли, не превратив в улитку. И вот — я снова дома. На этом его красноречие закончилось. Морис посчитал, что сказал всё необходимое, и с чистой совестью продолжил трапезу молча. Когда всё съедобное исчезло со стола, уставший путешественник отодвинул тарелку и закинул руки за голову, довольно зажмурившись. — Но, — Белль отчего-то перешла на шёпот. — Тот, о ком ты говоришь, всегда называет цену за свою… благосклонность. — Он сказал, что плата от меня потребуется позже, — Морис легкомысленно хмыкнул. — Думаю, мы сможем её заплатить, милая. *** Прошёл месяц после злополучного, но весьма выгодного приключения. Из головы Мориса уже напрочь вылетели все мысли о Тёмном, замке, розе и долге. Он полностью погрузился в новую работу. Чертил, строгал, резал, искал материалы… В общем, мозг его был занят совсем иными вещами. Но Тёмный всё прекрасно помнил. — Привет, дорогуша! Морис услышал за спиной чьё-то довольное хихиканье. Отложив инструмент в сторону, обернулся и, враз оцепенев, уставился на невысокого мужчину с чешуйчатой кожей. — В-вы? — Я, — жуткая улыбка на лице Тёмного стала ещё больше. — Тик-так, время пришло. Пора платить по счетам. — И какова плата? — Морис затаил дыхание, считая удары своего сердца. Дверь отворилась как раз в тот момент, когда Румпельштильцхен ткнул в ту пальцем. — Папа… Ах! — из рук Белль выпала корзинка. — Моя дочь? — Морис побледнел как полотно, чувствуя, что пол уходит у него из-под ног. Румпельштильцхен покачал головой и хитро оскалился. — О нет, мне не нужна твоя дочь, — Тёмный сделал шаг вперёд и ткнул в Мориса чешуйчатым пальцем с острым чёрным ногтем. Рептильи глаза, казалось, стали ещё больше. — Мне нужны твои безумные изобретения.