Шкатулка с нитками

… так славный и храбрый юноша Гидеон спас незадачливого рыцаря и принцессу от гнева могучего огненного дракона одной лишь силой вдохновенных речей. Отпустил их дракон, напоследок подбодрив волной пламени. И вот, все трое, со слегка подпалёнными волосами, двинулись в обратный путь — к замку. Длилось их путешествие три дня и три ночи. Благодаря ловкости и находчивости Гидеона, путникам всегда было чем подкрепиться в дороге. По пути принцесса успела полюбить юношу, но Гидеон был непреклонен — он оставался верен своей возлюбленной. Сопроводив рыцаря и принцессу до замка, Гидеон убедился, что теперь с ними ничего не случится, а после отправился домой. Ему не терпелось поцеловать свою любимую и поесть пирожков. Белль потянулась, разминая затёкшие плечи. После она поставила локти на стол и оперлась подбородком на сцеплённые пальцы. Мысли, вопреки обыкновению, не кружились вокруг книги, смакуя финал. Фантазия рисовала совсем иную картину: прихрамывающего джентльмена в широкополой шляпе с неизменной тростью в правой руке. Его загорелое лицо. Карие глаза, с опасным прищуром смотрящие на неё, Белль. Приближающиеся губы. Аромат дорогого одеколона… — Мисс Френч, вы, кажется, закончили? Я бы хотел отлучиться на обед и закрыть библиотеку. Нет никакого мистера Голда. Только стул, стол, её любимая, уже зачитанная до протёртостей, книга и седовласый библиотекарь с внушительными длинными усами, поигрывающий связкой ключей. Белль подавила вздох и мило улыбнулась, кивая головой. Библиотекарь взял книгу, чтобы отнести её на место, а она, схватив корзинку с овощами, быстро выпорхнула на улицу. Выполнить поручение отца надо было давным-давно и, по правде сказать, уход мистера Брукса оказался как нельзя кстати. На улице было мало хорошего. Солнце палило нещадно, нагретая мостовая неприятно щекотала ноги в тоненьких потрёпанных туфельках. Белль привычно ушла в мысли. Реальность была слишком невыносимой. Ах, мистер Голд. Надо же было ей влюбиться в него — уже немолодого мужчину, которого терпеть не мог весь их маленький городок и окрестные фермеры, к коим относился и её отец. А в это время все остальные девицы, включая её сестру Лейси, сходили с ума по красавчику Гастону. Гастон был охотником из весьма приличной, но не благородной семьи. Каждая мечтала стать его невестой. На тугоумие и эгоизм красавца-охотника мало кто обращал внимание. Белль же давно похоронила надежду на взаимную любовь. Ей оставались только мечты. Ведь за мистером Голдом давно закрепилась репутация бессердечного сухаря, который любит лишь деньги. Да, он был сказочно богат. Ходили слухи, распускаемые старожилами, что он — всего лишь выскочка из низов. Однако, несмотря на это, мистер Голд всё равно оставался самым влиятельным человеком в городе. Однозначно он был не тем, кого интересовали отношения. Особенно отношения с крестьянскими девушками. Между ними стояла пропасть — различия в социальном статусе и взгляде на мир. На этом можно было бы давно поставить точку. Но сердцу не прикажешь. Раз в месяц она, трепеща, с самого утра прислушивалась — ждала, когда раздастся знакомый стук трости. Лейси и папа ненавидели эти дни: приходилось расставаться со значительной суммой денег, а иногда и частью урожая. Ведь Голд приходил к ним только за рентой, но — всегда лично. Белль стыдилась своей слабости, но это была единственная возможность для неё слышать его голос. Шанс перемолвиться хоть парой слов. Приблизиться к той загадке, которую представляла собой его личность. В городе она могла наблюдать за ним только издалека и подслушивать сплетни. — Девушка, вы будете входить или нет? — послышался откуда-то раздражённый мужской голос. Белль вздрогнула, осознавая, что уже несколько минут неподвижно стоит у входа в таверну. — Простите, — вежливо сказала она. Оборачиваться, впрочем, не стала — постеснялась. После чего быстро открыла дверь и прошла внутрь. Среди шума затеряться было легко. В это время таверна обычно никогда не пустовала. А вот пробиться к хозяину заведения оказалось тяжеловато. — Уф-ф! Добрый день, мистер Локсли! — сказала Белль, водружая корзину на стойку. — Свеженькие маленькие тыквы, немного морковки, зелени и гороха, как вы и просили. Заказ был не бог весть каким, но более крупные партии овощей обычно привозил отец на повозке. Дополнительные маленькие заказы обычно делались по особым случаям. Раньше эта работа поручалась Лейси. До тех пор, пока та не начала регулярно употреблять местную выпивку. — Спасибо, Белль! Ты очень вовремя. С утра заезжал Лерой, ещё бы дождаться Синдереллу, и о недостатке провианта можно не беспокоиться ещё несколько дней, — Робин подмигнул ей. Раньше было много охотниц за его очаровательной улыбкой, но ажиотаж уже несколько лет как стих — сразу после того, как Робин Локсли женился на девушке по имени Мэриан. Теперь требовалось подождать, когда вернут корзину обратно — служанка ушла с ней, надо полагать, в кладовую. Белль отошла к стене, где было хоть немного свободного пространства. Она нервно оглядывалась, ловя ушами обрывки разговоров, и тут вдруг насторожилась: до неё донёсся знакомый голос, который обычно поселял ощущение маленьких щекочущих искорок в груди. — …Понимаете, я давно ловил себя на этой мысли, но всё не мог в этом признаться, — Белль бросила раздражённый взгляд на мальчишку, который задел её локтем, — …испытываю, так сказать, чувства к Лейси Френч… Что? Наверное, ошибка. Это был не мистер Голд. Точно не он. Он не ходит в такие заведения… Или ходит? Взгляд наткнулся на двух мужчин, сидевших за столиком — так близко, что Белль пугливо вжалась в стену, надеясь, что её не заметят. Благо, в таверне было не очень светло. Арчибальд Хоппер и мистер Голд сидели за одним столиком и разговаривали. Значит, он общается с мистером Хоппером… Мистер Голд влюблён в Лейси? Её непутёвую сестрицу? Ту, которая сама влюблялась чаще, чем помогала родным на огороде? Ту, чьё развязное поведение с недавних пор буквально стало притчей во языцех? Ту, что грубила всем, кому ни попадя? Белль прижала ладонь к губам и широко раскрыла глаза. Очертания помещения слегка размылись — глаза щипало. Она сердито вытерла рвущиеся наружу слёзы и поспешила обратно. Кажется, служанка вернулась с корзинкой. Ещё не хватало, чтобы её звали через весь зал, когда рядом сидел мистер Голд. Белль уже шла к выходу с корзиной и деньгами, но что-то дёрнуло её остановиться и оглянуться. Мистер Голд всё так же сидел за столиком. Вот только мистер Хоппер куда-то ушёл и, видимо, насовсем — исчез и его цилиндр, до того лежавший на столе. «Что ты делаешь, дурочка? Стой!», — говорила она сама себе, пробираясь к своему прошлому месту у стены. Остановиться она не смогла. Однако и всей смелости хватило только на то, чтобы подойти к Голду со спины. — Вы влюблены в мою сестру? — выпалила Белль без приветствия на одном дыхании. Мистер Голд повернулся, кладя руку на спинку стула. Его брови были приподняты, а взгляд на секунду показался ей беззащитно-удивлённым, но уже в следующее мгновение мужчина вновь напоминал матёрого хитрого лиса. — Беспокоитесь о сестричке? — насмешливо-ироничный тон не сулил ничего хорошего. — Возможно. «Пожалуйста, скажи, что я сумасшедшая, и ты никогда даже не смотрел в сторону Лейси», — мысленно взмолилась Белль. — Да. Возможно, я и испытываю к вашей сестре некоторые чувства. Всем своим видом Голд показывал, что никогда и не перед кем не оправдывается. Казалось, что неловко себя тут чувствует только она, Белль. Она была оглушена. Все её мечты вспыхнули и сгорели, присыпая сердце пеплом. Этого просто не могло быть! Белль никогда всерьёз не думала, что мистер Голд может влюбиться в неё, крестьянку. А он взял и полюбил её сестру. Лейси, далеко не славившуюся своей порядочностью и добродетелью. Этот мир был жесток, несправедлив и медленно отравлял Белль своим ядом, убивая изнутри. И тут что-то внутри неё надломилось. Как хорошая сестра, она должна была защищать Лейси и всегда действовать в её интересах, какой бы та ни была. Никогда плохо не отзываться о ней вслух. Выгораживать перед людьми. Заботиться. Белль считала это своим долгом. Она должна была думать в первую очередь о сестре, а не о Голде. К тому же, это была удача для её сестры-близнеца. Вероятно, сомнительная, по мнению многих, но всё же — удача. Однако Белль впервые в жизни отмела прочь надоедливую совесть, выселив это неприятное свербящее чувство прочь. Врать она не собиралась ни в коем случае. Как, впрочем, и молчать. Обида рвалась наружу ядом, внутри визжа разъярённой кошкой. Они идентичны внешне. Они близнецы. Почему она?! Почему эта Лейси?! — Видите ли, мистер Голд… Я бы смолчала, но, учитывая, так сказать, некоторую мою симпатию к вам, я всё же вынуждена вас предостеречь, — немного издалека начала Белль, стараясь намекнуть на своё расположение к нему, но в то же время и не выдать своих истинных чувств. — Предостеречь? Меня? Насмешник. Казалось бы — опытный и уверенный в себе. Но Белль заметила, что он начал нервничать. Пальцы тихо стучали по спинке стула, и взгляд как-то потускнел. Глаза Белль сфокусировались на его губах, и она забыла, что хотела сказать. Но слова всё же пришлось найти заново. — Именно вас. Понимаете, она одновременно любит многих: и в то же время — никого. Её любовные интересы меняются часто, так что у вас неплохие шансы. К тому же она любит подарки. Цветы и всякие безделушки. Хорошую выпивку. Её тело будет ваше. Но душа? Любовь? Вряд ли. Белль закусила губу и постаралась смотреть на Голда не столь пристально. Он встал и сделал шаг по направлению к ней. Руки покрылись мурашками, когда Белль осознала, насколько близко Голд стоит к ней. — Лейси кажется мне той, кого опасности не пугают — будоражат. Она неординарна и решительна. Я ведь не лучший человек, мисс Френч. Голд загнал её в угол. Точнее — в стену. Пятиться было больше некуда, и он буквально навис над ней. Хищный и определённо опасный. Почему же ей захотелось поцеловать его — ещё сильнее, чем когда-либо? — Я могу понять ваше беспокойство за неё, — прядь волос сползла ему на лоб. Белль инстинктивно потянулась к ней пальцами и заправила за ухо, чтобы видеть его лицо. Зря она это сделала. Казалось бы — вжаться в стену ещё сильнее было невозможно, но у неё получилось. — Внутри у меня полно демонов. Прошлое черно, как ночь. Лейси — одна из тех, кто вряд ли подобного испугается. Что не дано таким кротким и нежным девушкам, как, например, вы, Белль. Вот за Лейси уж точно волноваться не надо... «Белль» Голд буквально выдохнул ей в ухо. После чего отстранился, видимо, полагая, что запугал девушку до полусмерти. Тем временем эта самая девушка, нежная и кроткая, сама подалась вперёд, кладя ладони ему на грудь, проводя пальцами по пуговицам лёгкой рубашки. Опомнившись, Белль оттолкнула Голда от себя, изображая гнев. Впрочем, она действительно разозлилась. А, вернее сказать, раззадорилась. Поставив правую руку на бок, Белль демонстративно фыркнула и заявила: — На самом деле меня вообще сложно напугать, мистер Голд. Разъярённо прищурившись, она посмотрела на его растерянное лицо в последний раз, а потом стремительным шагом вышла на улицу. Только там её щёки вспыхнули краской стыда. Что она ему только что наговорила? Как себя вела? Зачем она вообще вылезла сегодня в город со своих грядок? И куда теперь всё это приведёт? Когда же улочки города остались позади, а разгорячённую голову остудил ветер, Белль остановилась и села на траву. Запрокинув голову вверх, к ярко-голубому небу, она ухмыльнулась. А ведь Голд оказался не такой уж и неприступной крепостью. Шанс, пусть и крохотный, всё же был. Да и с Лейси они действительно близнецы. Почуяв возможную удачу, Белль воспрянула духом, намереваясь придумать план более активных действий, чем томные вздыхания над книгой. Всё-таки в её тихом омуте завелись пресловутые черти. А любовь, определённо, была зла. Хотя... Возможно, она зря сбросила саму Лейси со счетов...