***
Рул Горм смотрит в заколдованный серебряный поднос, осознавая, что обречена. Усталость, скопившаяся за тысячелетия, тянет её в бездну. Она настолько стара, что уже не помнит первое столетие своей жизни. Тёмный цепляется за свой кинжал, думая, что так он навсегда останется бессмертным. Голубая фея знает, что бессмертия не существует. Под её началом сейчас лишь молодые самоуверенные феечки, появившиеся только в начале новой эпохи. Никто из них ещё не осознаёт, какой тяжестью ложится на плечи груз долгой жизни. Рул Горм единственная помнит тёмные времена, когда Зачарованный лес был ещё глух и почти необитаем.***
Тогда зачарованной землёй правил мрак, беззаконие и феи — одни из первых существ, порождённых магией того места. Люди, пока ещё ютившиеся только в нескольких деревнях, жили в страхе и бессилии. Их окружал лес, наполненный жуткими тёмными тварями. Они влачили жалкое существование под гнётом фей - опаснейших и коварнейших, разрушающих и без того небольшие хозяйства, ворующих детей. Рул Горм помнила страшную и кровопролитную войну, разразившуюся между феями, которые хотели ещё больше власти, ещё больше силы. Каждая хотела править Зачарованным лесом единолично. Каждая хотела уничтожить абсолютно всех своих конкуренток. Они, ослепшие от жадности и ненависти, сравняли бы весь Зачарованный лес с землёй, уничтожив в нём всё живое, если бы одна из самых хитрых и изворотливых фей не влюбилась бы в самого Повелителя Царства Мёртвых, Аида. Этой феей была Голубая. Аид лил нектар из сладких слов в её уши, дарил пышные букеты голубых роз, превознося её красоту. Он говорил, что его любовь к ней сильнее, чем энергия солнца. Она купалась во внезапно обрушившемся на неё счастье, и первая начала замечать, насколько прекрасен их мир вне битв и кровавых расправ над врагами. Аид сделал её сильнее, Аид помог ей увидеть красоту мира. Вместе они уничтожили всех остальных фей. Рул Горм была готова последовать за своим покровителем куда угодно, сделать для него всё, что угодно. Боги преследовали свою цель, отправив Аида спасать Зачарованный лес, Аид преследовал свою цель, стремясь обрести силу, которая помогла бы ему одолеть брата. Голубая фея выяснила это, когда было уже почти поздно. Она чуть не помогла Аиду захватить власть не только над миром мёртвых, но ещё и над миром богов, и над миром живых. А он просто пользовался ею. Слишком поздно Рул Горм узнала, что сердце Аида давно остановилось и не может чувствовать ничего. Аид убил её сестёр, Аид превратил в лёд её сердце. Мир в Зачарованном лесу был восстановлен, но цена оказалась слишком высока. Рул Горм пришлось всё восстанавливать в одиночку. Когда пришли новые феи, она, единственная помнившая тёмные времена, встала во главе. Она была единственной феей с червоточиной внутри, в ней ещё жила первобытная ненависть и злоба, но Голубая умело подавляла её, делая всё, чтобы окружающие считали её непререкаемым авторитетом. Она прекрасно знала, что нельзя допустить, чтобы такое повторилось снова. Голубая фея оказалась на границе двух сторон. И именно ей предстояло сохранять хрупкое равновесие между добром и злом. Рул Горм вселяла своим подопечным безграничную веру во всепобеждающее добро, она придумала жёсткие правила и законы для их нового общества. Новые феи были слабее древних предшественниц. Голубая была этому рада, но одновременно ей приходилось мириться с презрением к ним, поселившимся в глубине её души. Феям нельзя было любить, пользоваться магией и волшебной пыльцой ради личных целей и слишком сильно вмешиваться в дела людей. Так считала Голубая. Между тем, она, способная выполнить любое желание, приходила на помощь лишь к избранным, к тем, кто мог оказать существенное влияние на судьбу Зачарованного леса и его обитателей. Помощь её часто была довольно специфической. Рул Горм имела собственный кодекс, который успешно прятала за маской всепрощающего могущественного добра. Она любила разрушения, но её отталкивала смерть. Голубая фея старалась делать всё, чтобы сохранить хрупкое равновесие между двумя противоположными силами, но никогда не интересовалась недостижимыми идеалами, которые так любили борцы за справедливость, рыцари светлых сил.***
Голубая фея не боится смерти. Она знает, что её время пришло. Мир обойдётся и без неё. За последние тридцать лет изменилось всё, что оставалось незыблемым на протяжении столетий. А она уже устала, слишком устала, чтобы жить дальше. Однажды она почти переступила недоступную черту, но её спасла Тинкербелл. Зря та это сделала, но сейчас Рул Горм была ей благодарна. Последние завитки букв на белом листе бумаги. Мать-настоятельница пишет, что отправляется в последнюю битву со злом, морщась от пафосности формулировки, и, так как думает, что ей не выйти оттуда живой, назначает своей преемницей Зелёную фею. Да, определённо это должна быть Тинкербелл, видевшая не только их сахарный мирок, но и мрачный Неверленд, познавшая тяжести жизни человека. Зелёная — самая опытная из фей. Рул Горм спокойна. Её смерть не нарушит абсолютно ничего. События, отражаемые на гладкой поверхности блюда, приобретают всё более острый характер. Вот уже в кабинете мэра не Аид и Зелена, а Аид и неугомонная парочка героев. На этот раз нелепо рискнуть своей жизнью решили Робин и Её Величество. Голубая хмыкает. Реджина чем-то похожа на неё. Ждать больше нельзя. Мать-настоятельница превращается в маленького голубого светлячка и вылетает из монастыря. Через пару секунд она влетает в окно и снова превращается в женщину. Её последний поступок в жизни. Очень глупый и безумно героический, всё как любит пресловутое добро. Они прославят Голубую фею и будут с благоговением произносить её имя, не зная, что ей было плевать на них. — Привет, Аид, — спокойно говорит Рул Горм, закрывая собой Робина. Она знает — Робину и Реджине просто нужно выиграть время. — Вижу, ты снова решил проявить по полной свою лживую натуру… Он не даёт ей договорить. Предсказуемо. В Голубую фею летит молния, и она улыбается. Её душе нигде бы не нашлось места. Раствориться навсегда ― её единственный выход.