***
Отель, номера в котором своим "друзьям" выписал Бакалавр, располагался в одном из старейших районов Маринганата, который славился своей живописностью и комфортабельностью. Только вот командиру патруля так совершенно не казалось. Ему поход от Башенной Площади до Проспекта Добродетелей вместе с бывшими заключёнными казался адом. Видимо, домой он, вопреки своим планам, вернётся очень нескоро. — Мы скоро дойдём? — спросил Тидус, неожиданно выскакивая перед командиром патруля. Бедный солдат уже был на взводе, ему хотелось прибить этого парня, который его доставал ещё со времени их знакомства. Правда, взяв себя в руки, командир так и не стал доставать меч из ножен. — Да. Но если ещё раз спросишь, то я останавливаюсь, и мы никуда не идём! Ясно?! — выкрикнул солдат, разворачиваясь к шагающей за ним группе. Оглядев своих подчинённых, он понял, что и те уже готовы свалиться и закопаться на такие глубины, чтобы никогда в жизни больше не слышать никаких вопросов. А Тидус что-то пробормотал и ушёл беседовать со вторым патрульным, который, казалось, сейчас точно кого-нибудь зарубит. Высокое здание, построенное из белых камней, возвышалось над остальными старинными домами, построенными ещё до образования Бакалавриата. Вокруг колоннады, торжественно встречающей гостей у парадного входа, с важным видом разговаривали многочисленные чиновники в синих вицмундирах. Когда командир патруля увидел, что он наконец-то добрался до этого злосчастного отеля, то бодро зашагал вперёд, таща за собой остальную группу. Уставшие солдаты тащились не очень уверенно, так как хотели уже лечь и умереть на месте, а боевая троица, свалившаяся на Маринганат, уверенно зашагала за своим проводником. В фойе отеля, прямо перед входом, стоял ещё один чиновник, который пытался одеться в чёрное пальто с позолоченными пуговицами. Когда же он увидел приближающуюся группу людей, ведомую солдатами, то на его лице изобразилось удивление вперемешку с пренебрежением. Он, повернувшись к человеку, стоявшему около стойки администратора, спросил: —Господин Роххельбакхер, кто это? Господин Роххельбакхер, который был увлечён разговором с администратором, сначала не обратил на слова чиновника никакого внимания, но после того, как тяжёлые входные двери открылись, он развернулся к говорящему. Но не было ему сейчас дела до каких-то странных подростков, его сейчас волновало местонахождение Башенной Площади. Коня, кстати говоря, Роххельбакхер нашёл около этого самого отеля, куда его благополучно привёл один из "сердобольных" прохожих, который подумал. что скакун оставлен без присмотра. Поэтому и принял решение, что коня надо отдать в специальный гараж для таких "постояльцев", который был расположен в отеле. Хорошо, что хоть карты не стащили. — Это что за красота небесная?! — крикнул ещё один чиновник в абсолютно таком же, как и у всех, вицмундире. Через плечо была перекинута портупея, в которой находилась золотая шпага. Чиновник положил свою руку в перчатке на шпагу, словно демонстрируя свою готовность её выхватить, и подошёл к столпившейся группе людей. — Господин Ульбарт, вы это наблюдаете? Намечалась ещё одна головомойка, в которой хотел участвовать уже два человека. Роххельбакхер только махнул рукой и уселся на один из диванов в фойе, решив понаблюдать за стычкой. Ну не хотел он участвовать в таких "битвах", да и не участвовал никогда. А вот господин Ульбарт и неназвавшийся чиновник всерьёз хотели проявить свою отеческую заботу, высказав все претензии подросткам. Будучи творцами идеологии Бакалавра, они были доказать, что всегда готовы служить ей. Ничего более ими не движет, только лишь это навязчивое желание выслужиться. — Господа, простите, — начала Юна, мило улыбнувшись чиновникам, отчего они оба как-то подобрели, — мы не знаем всех… реалий этого города. Но хотели бы их узнать. Видимо, миротворческий метод общения девушки подействовал на чиновников, раз они переглянулись и посмотрели на группу уже с более спокойным настроем. — Что же… Позвольте представиться, второй вице-спикер Партии, государственный министр Бакалавриата Лойль Ягар. А вы, я посмотрю, не знаете не только реалий Маринганата, а и всего Бакалавриата. Я надеюсь, исправимся. А зачем вам эти дамы в сопровождении?.. Ульбарт посмотрел на группу с таким же интересом, с каким смотрел и Ягар; Роххельбакхер ушёл в ресторан, решив выпить чего-нибудь такого, что смогло бы успокоить его; Тидус с Ноктисом же хотели убить этих чиновников, а первым в списке стоял Марингат. Но так как этого пока реализовать было нельзя, да и чтобы не влезать в споры с этими всезнающими людьми, группа, ведомая уже Юной (так как солдаты поспешили убежать), направилась к администратору. Ульбарт, попрощавшись с министром Ягаром, вышел из отеля, а сам Лойль решил обсудить важные вещи вместе с Роххельбакхером, опрокинув с ним по стаканчику спиртного, и по этой причине побрёл в ресторан.***
— Нет! Ни за что! — прикрикнул молодой человек, скидывая руку брата со своего плеча. Двое парней находились в просторной комнате, которую сейчас освещало заходящее солнце. Комната была поделена интерьером на две части: в одной всё было завалено какими-то фигурками, плакатами и дисками с играми, которые, хоть и были разрешены, получали огласку Партии; вторая же часть не несла в себе такого бардака, а вмещала в себя лишь кровать, письменный стол с компьютером и шкаф с книгами. Вот такая вот граница. У широкого окна, которое занимало довольно большую часть комнаты, стояли уже упомянутые молодые люди. У первого были волосы пшеничного цвета, с зачёсанной вправо чёлкой и растрёпанные на затылке; зелёные глаза смотрели то в окно, то на брата; юноша был одет в белую майку и бежевые шорты, не было лишь обуви, так как в этой семье, ввиду тотального соблюдения чистоты, обувь дома носить запрещалось. Второй парень был… точной копией первого. Те же пшеничные волосы, та же светлая кожа и те же зелёные глаза. Разве что пониже был, да и одет был в синюю майку. И вот сейчас этот господин пытался убедить своего брата-близнеца в чём-то, но первый никак не соглашался. — Почему? Ты не хочешь узнать… — юноша не успел закончить, так как его брат развернулся и схватил неудачного мотиватора за грудки и приподнял над землёй. — Нет! И ты туда не полезешь! Ты представляешь, что нам отец сделает, если узнает? Он нас за опоздания может приказать высечь, а тут ты такое предлагаешь! — кричал парень на своего брата, вспоминая не самые приятные моменты детства, как, впрочем, и нынешнего времени. Его соблизнец, беспомощно повиснув в руках брата, мог лишь слушать "наставление" старшего. Тяжело, наверное, быть детьми невыносимого педанта, коим и являлся Бакалавр Марингат. И мало кто из подростков мечтал бы оказаться на месте Кирэта и Дарэта — сыновей-близнецов Марингата, которые ежедневно должны были наблюдать лицо самодовольного педанта. Так Бакалавр ещё и регулярно придирался к своим детям: то одеты они "не по реалиям общества", то они "нагло прерывают" отца, то ещё что-нибудь придумывал. Теперь же Дарэт — младший из близнецов — обнаружил в поместье Марингата обнаружил белую дверь с изображённым на ней золотым кругом, в котором находилась гора и деревья. Попробовав её открыть, парень понял, что она закрыта, и поэтому поспешил к старшему. А теперь лишь может висеть у него в руках. Их отношения практически идеальны. Нет, бывают разногласия, бывают и потасовки, которые и до драк дойти могут, но Кирэт очень редко ходил такой раздражённый и нервный. Именно этим он и испугал своего младшего брата, которого так и держал в руках, но никак отпустить не хотел, наблюдая за тем, как его родная душа хлопает своими огроменными глазами. В конце концов, пересилив желание швырнуть брата, Кирэт отпустил его. А Дарэт, как только почувствовал пол, сразу выбежал из комнаты, не желая вновь получить от брата. Но стоило ему выйти, как на него тут же налетело нечто, что уткнулось в его майку, которая в момент намокла от обильного количества слёз этого чуда. И совсем это было не нечто, а самый младший сын Марингата, которому два месяца назад исполнилось двенадцать лет. Стоит сказать, что первым детям Бакалавра шестнадцать лет. Мальчик был одет в синюю футболку и синие джинсы, а на ноги надел опять-таки синие носки. В руке он держал синюю кепку. Когда мальчик поднял взгляд, чтобы рассмотреть того, на кого он налетел, то Дарэт увидел, что голубые глаза его младшего брата сильно опухли, а каштановые волосы растрепались. — Братик, — выдавил мальчик сквозь слёзы, но потом опять зарыдал, уткнувшись носом в одежду Дарэта. Парень лишь погладил своего брата по голове, так как до сих пор не мог вникнуть в происходящее. — Сериз, ты где? — послышался голос со стороны лестницы. Мальчик, услышав его, ещё сильнее вжался в брата. Он знал того, кому этот голос принадлежит, но совсем его не боялся, скорее инстинктивно прижимаясь к брату, чем из-за реальной угрозы. На этаж поднялась невысокая женщина в голубом платье. Она была обладательницей красных волос и синих глаз. Поправив платье и своё золотое колье, она подошла к… своим детям. Шальне Альфс, достопочтенная Леди-Бакалавр и по совместительству жена Марингата, видимо, бегала марафон по лестницам. — Твой брат "двойку" в школе получил, а теперь отца боится, — сообщила Альфс Дарэту, а потом обратилась к Серизу: — Не бойся, я с ним поговорю. Не будет он тебя трогать, — По задумке Леди-Бакалавра, её младший сын должен был прекратить плакать, но он разревелся ещё сильнее. — Нет, он бууууудет, — Мальчик подошёл к матери и уткнулся уже ей в платье. — Он меня в комнате закроет, а свет выключииииит, — Ребёнок затопал ногами. — А ещё… А ещё он меня ремнём накажет! Это боооооольнооо! — тут уже Сериз не выдержал, поэтому начал стучать по платью матери своими ручками, а потом зашвырнул в неё своё кепку. Шальне лишь с ужасом наблюдала то, до чего Марингат довёл детей. — Пусть только попробует! Если тебя хоть пальцем тронет, то он сам у меня ремнём получит, — сказала женщина и погладила своего сына по голове, успокаивая его, а после этого добавила, но уже шёпотом: — Ну держись, Мари.***
— Куда ты прёшь?! — Из "Советника" вылез стрелок, облачённый в нагрудник защитного цвета. На голове был, по видимому, тяжёлый шлем, на котором были нарисованы два герба ССР-СА. Дело в том, что Луковый Рыцарь, пытаясь найти заветный выход из "города", чуть не попал под ноги "Советнику" патруля, который, в свою очередь, едва не свалился на стоящие рядом здания. — П-простите, я… — сейчас ему было действительно страшновато. Он старался, как и всегда, не показывать этого, но сейчас… Незнакомый мир, где его в любой момент могут поймать солдаты или прибить книгой. — Что?! Ты чего под ноги прёшь? Смерти хочешь? — кричал стрелок, стуча по корпусу своей машины. Правда, тут он почувствовал, что его тянут за штанину, и понял, что водитель "Советника" уже хочет отправиться вперёд. — Где выход из города? — спросил Рыцарь, собрав всю свою уверенность. Стрелок несколько секунд просто смотрел на мальчика, словно не расслышал вопроса, а потом перевёл взгляд куда-то вдаль. — Правильно ты идёшь. Ещё чуть-чуть, — сказал танкист, залезая в кабину. — Только больше не попадайся нам под ноги! Шагатель заскрипел и отправился вперёд, шатаясь и раскачиваясь. Луковый рыцарь лишь последовал за ним, но держался от него на расстоянии. Когда "Советник" свернул в какой-то переулок, мальчик пошёл по прямой, так как хотел побыстрее найти выход отсюда. И вот! Вот он! КПП, около которого стояли два шагателя, а возле шлагбаума бродили солдаты в шинелях, с перекинутыми через плечо винтовками. Рядом с будкой дежурного сидел мужчина в мундире защитного цвета, который рассматривал свой кованый меч, ища на нём грязь. На голове у этого товарища была синяя фуражка с гербом ССР-СА. — Опаньки, буржуй! — Мужчина аж подпрыгнул, когда увидел мальчишку. ведь был сейчас шанс хоть как-то разукрасить этот скучный, но уже заканчивающийся день. — Простите, а здесь… в-в-выход из г-города? — спросил мальчик, удивляясь странностям мужчины в фуражке. Сам же этот пограничник сразу погрустнел и дал отбой своим солдатам, а потом принялся дальше рассматривать свой меч. — Так ты из Маринганата? А я-то думал… Ну проходи. Открыть шлагбаум! Мальчик уже уверенно пошёл вперёд, в тот город, который начинался прямо за шлагбаумом, и который капитально отличался от того, где он сейчас побывал. Солнце уже практически зашло, а это значит, что очень скоро произойдёт судьбоносная встреча, о которой, правда, "друзья" Бакалавра не знали.***
Что же, как я вижу, Марингат достойно выполняет возложенные на него функции. Значит ли это, что мы скоро освободимся? Возможно, надо лишь всё сделать правильно. Пора людям понять, что забытые всегда возвращаются. И даже их боги не спасут их от нас, прародителей! Мы, Перворождённые, не мстительны, но предательства мы не простим. И оно, советую поверить мне на слово, карается у нас очень жестоко…