На Дороге Ярости

Накс провёл следующие два дня, разрываясь между мастерской и лазаретом. Он не хотел пренебрегать обязанностями: Накс любил целиком отдаваться работе, ему нравилось чувство, которое охватывало его, стоило завершить какой-либо проект. Накс пытался работать за двоих, выполняя обязанности за себя и за Слита. Чем больше он мог сделать, тем больше времени Слит мог отдыхать. Дни сливались в один. Перед завтраком Рук и Сник ходили с ним навещать Слита. Ему становилось лучше, и он больше не пытался откусить Руку пальцы, когда тот кормил его. Затем они втроем отправлялись в мастерскую и работали, пока не оказывались с ног до головы перемазаны машинным маслом, а пальцы не горели от горячего металла. Рук ремонтировал свой автомобиль после очередной бурной погони. Накс работал над кое-чем особенным, и работать одному было невероятно трудно. В конце дня, когда коридоры заполнялись голодными бойцами, спешащими на ужин, Накс уходил обратно в лазарет. Даже если Слит спал, Накс покорно занимал своё место возле койки и, положив голову на простыни, сидел так некоторое время. Сегодня он пришёл особенно рано. Пробравшись между полумёртвыми бойцами, готовыми принять конец своей жизни в полураспаде, он перешагнул через Тушу и наконец добрался до Слита. Тот сидел, зажав в одной руке осколок зеркала, а другой пытаясь сшить края раны. Накс подумал, что его сейчас стошнит. Все пальцы Слита были в крови, ручьями стекавшей по щекам. Тёплые лужицы крови собрались на его ключицах, промочив нарисованный краской «шарф». Чтобы не орать от боли, он закусил нижнюю губу. Пот, градом стекавший по лицу, прочертил дорожки по белоснежной глине. Он наконец заметил Накса. Слит стёр несколько капель крови с подбородка и поморщился. — Не слышал тебя, — слоги сложились в кашу звуков, которую Накс едва смог разобрать. Ему не верилось, что в таком состоянии Слит умудряется говорить. Накс зажмурился в надежде, что тошнота вскоре уляжется. Ему нельзя было так реагировать на страдания Слита. Он взял себя в руки, прежде чем взобрался на койку. Накс сел у Слита между ног и забрал зеркало. Затем взял миску, над которой поднимался пар от химикатов, и продезинфицировал руки. Он сумел собраться и не вздрогнуть от жара, обжигающего пальцы. Слит с трудом фокусировал взгляд на Наксе. Следующее, что он почувствовал — пальцы, приподнимающие его подбородок. Он безропотно подчинился. Накс взял иглу с нитью из рук напарника и сказал: — Не двигайся. Если бы не боль, он бы почувствовал, как вся его кровь устремилась вниз. Не то чтобы в нём было много крови. Накс пытался унять дрожь в руках, но это было практически невозможно. Каждый раз, когда он пытался проделать иглой свежую дыру в щеке Слита, тот инстинктивно отодвигался, пытаясь уйти от боли. Потом Наксу приходилось стягивать нитью плоть, которая издавала самый ужасный звук на свете. У Накса было много опыта работы со шрамами. Он вырезал десятки изображений на груди других бойцов, которые хотели выглядеть ещё круче. Но сейчас было иначе: Слит не хотел этого, и внутри Накса всё переворачивалось. Когда они закончили и обработали раны химикатами, оба тяжело дышали. Слит был едва в сознании от боли, а Накс — от эмоционального напряжения. Его руки потемнели от крови напарника. Слит откинулся на спинку койки и предложил Наксу бинты, чтобы вытереть себя. Это было просто смешно: даже сейчас Слит заботился о Наксе. — Ты что, всё это время зашивал себя сам? — спросил Накс, вытирая себя от пота и крови. Ему нужен был свежий слой глины. Слит посмотрел на него и слабо кивнул: — Биомеханик сказал, что я должен научиться делать это сам, если хочу выйти отсюда. Слит говорил чётче, и Накс посчитал это большим шагом на пути к выздоровлению. Слит закрыл глаза и тяжело вздохнул. — Надо поспать. Обезболивающее начало действовать: оно должно было помочь справиться с процедурой. Накс кивнул и положил инструменты на тележку рядом с койкой. Он осторожно лёг рядом со Слитом, стараясь не касаться его, чтобы не причинить боли. — Отдохни, я останусь, пока меня не выгонят. Щёки Слита начали опухать. — Спасибо за… — он не договорил, а лишь показал пальцем на скулы. Слит не хотел говорить без лишней надобности. Накс улыбнулся сквозь зевоту. — Даже не напоминай. После этого оба уснули, тесно прижавшись друг к другу. Они расслабились от ощущения родного тёплого тела рядом. Когда Биомеханик вернулся, то сразу выгнал Накса. Тот даже не успел попрощаться со Слитом. После того, как дверь за ним захлопнулась, Накс отправился к спальням. Он наконец привык спать с Руком и Сником, хотя до сих пор не спросил у Слита, зачем это нужно. Было жестоко лишний раз заставлять его говорить. Следующий день начался, как и все прочие с того момента, как Слита положили в лазарет. После первого визита в компании с Руком Накс быстро позавтракал и побежал в мастерскую. Когда Слита выпустят, он хотел, чтобы всё было готово, хотел, чтобы напарник им гордился. Накс работал весь день, пропустив обед. Проверка моторов, скрежет металла и компания других бойцов создавали особую атмосферу. Он понял, сколько прошло времени, только когда осознал, что остался в мастерской совсем один. Накс тут же бросил то, чем занимался, и пошёл навестить Слита. Накс шёл по коридору, на ходу вытирая руки о штаны. Капли пота собирались и стекали по спине после целого дня, проведённого в раскалённой мастерской. Температура прогретого солнцем камня даже казалась освежающей. Он отправился в лазарет, обогнув бойцов, спешащих в столовую. Накс прошёл через толпу и увидел, что другой боец идёт ему навстречу. Он замер как вкопанный. — Слит. Его скулы покрывала свежая повязка. Засохшая краска отваливалась кусками. Один глаз был красный из-за лопнувших сосудов: возможно, он никогда не заживёт. Слит настоял на том, чтобы с него сняли гипс, и наконец-то не хромал. Он выглядел более здоровым и радостным. — Накс. Накс бросился к своему напарнику и обнял его. — Ты ходишь! — он счастливо улыбался, глаза светились от радости. — Это значит, мы можем спать в своей постели? Слит тяжело вздохнул, борясь с болью от того, что Накс навалился на него. Он слабо улыбнулся: — Никто меня не остановит. Они забрались на лежак. Накс помог Слиту устроиться на его стороне, удостоверившись, что не задевает больное колено, и улёгся на спину. Он посмотрел на Слита и сказал: — Хорошо, что ты вернулся. Было ещё самое начало ночи, они тихо разговаривали. Накс рассказывал, что пропустил Слит за несколько дней отсутствия, взамен Слит рассказал, свидетелем каких ужасов стал в лазарете. Оба и не представляли, как успели привыкнуть друг к другу: эта беда их не разделила. Им было так спокойно лежать рядом, случайно касаясь друг друга. Окружающий гул тонул в каменных стенах. После того, как свет погас, другие бойцы начали заниматься своими делами. Общий гул в комнате прерывали чьи-то стоны, всхлипывания, рыдания, смех и крики. Напарники чувствовали себя комфортно в своём ночном уединении. Слит повернулся набок и Накс замолчал. — В тот раз, — начал Слит, — ты не показал мне, над чем работал. Он легонько щёлкнул Накса по носу и спросил: — Что это было? Накс прикусил нижнюю губу. — Не знаю, удачное ли сейчас время… Слит надулся. — А почему нет? — он смотрел в глаза Накса с нетерпением. — Я ждал четыре дня. Накс начал нервничать. Что, если Слит неправильно это воспримет? Он собрался с духом и спрыгнул с лежака в поисках своих вещей. Накс вытащил из мешка два блестящих предмета. — Мы тогда осматривали машину, — он поморщился, всё ещё сомневаясь, что это была хорошая идея. — Я понял, что мы разбирали твою старую тачку. Ну, я пошёл посмотреть, могу ли достать какие-нибудь запчасти. Но не в плохом смысле! Я подумал, что они должны быть у тебя. Накс протянул что-то Слиту. — А потом я сделал из них пару. Когда у нас будет своя машина, будем пользоваться ими. Слит выхватил у Накса детали. Он рассмотрел их получше и узнал. Накс вытащил педаль Векса из их машины. Слит выцарапал на ней своё имя, когда они прошли совместный тест. В груди Слита заныло. В другой руке он держал точно такую же педаль с выцарапанным именем Накса. — Мою возьмем для тормоза! Потому что газ гораздо круче! — слова Накса смешили, смешиваясь в кучу. Он надеялся, что Слит не обидится, поймёт, что Накс сделал это из солидарности. С каждой секундой молчания Накс всё больше нервничал. Слит посмотрел на Накса. В уголках его глаз собрались морщинки, а потом он улыбнулся и прижался ко лбу Накса своим. — Спасибо.