Последняя игра Окделла

Надор встретил королевскую бабку и юную герцогиню хлопьями снега и пронизывающим ветром, который, казалось, дует сразу отовсюду. Этой погодной прелести предшествовали явно скучающие южане из числа сопровождавших Айрис солдат, с чьей подачи пришлось пересесть из кареты на лошадей, потому что при такой погодке ни одна повозка не смогла бы подняться в замок, а обождать метель, как предлагал явно недовольный поездкой на север теплолюбивый Лаци, не захотела гогани. И Матильда подчинилась ее желанию, помня, как прошлой ночью девочка заливалась слезами по своему герцогу, а сегодня, увидев белые вершины гор Надора, приободрилась и даже пару раз улыбнулась. Поэтому они полдня протряслись в седлах то гонимые ветром вперед, то продираясь через бьющий в лицо снег. Впрочем, снег и ветер были не самым жестоким испытанием, которое пришлось преодолеть старой вдове. Старый замок встретил их угнетающей атмосферой и парой шавок, которые лаяли откуда-то с псарни, явно поленившись выйти и встретить незваных гостей, как полагалась сторожевым псам. Хотя Матильда их прекрасно понимала и если б она была на их месте, тоже бы носа не высунула из своей конуры, поэтому женщина не дожидаясь помощи, самостоятельно скатилась с бока Бочки и побрела к дверям замка, готовая брать его штурмом, если там нет снега и есть горячий очаг у которого можно погреться. Но воевать не пришлось: как только вдовствующая принцесса подошла к дверям те сами открылись, явив миру сухого старика с постным выражением на лице. Он презрительно смерил королевскую бабку взглядом, но все же пропустил, скучным голосом сообщив, что они не ждали гостей столь поздно. Матильда хотела огрызнуться, что она тоже не горела желанием побывать у них в гостях, но стучащие от холода зубы не позволили ей эту малость, и она просто стряхнула снег с плеч на слугу. Тот спокойно это проигнорировал и, кликнув кого-то, отправился помогать остальным. Женщина же на это лишь поджала губы и отойдя в сторону, решила дождаться подопечной, но та почему-то не спешила в теплый дом, оставаясь на улице вместе со слугами. Принцесса уже вовсе собралась вернуться во двор и поторопить новоявленную герцогиню, как надменный голос откуда-то с лестниц окончательно испортил ей настроение: - Столь поздние визиты в герцогстве не в чести. Матильду этой фразой словно холодной водой окатило с ног до головы и старуха невольно поежилась, она уже собралась съязвить как на кошкиной лестнице появилась еще одна фигурка, в которой вдовица с трудом узнала старшую из дочерей герцогини. В столице девушка чаще носила траурный наряд и серые платки на плечах, прически делала высокие и отличалась жутковатой бледностью, тут же Айрис была в довольно закрытом платье в родовых цветах, с обычной косой перекинутой через плечо и непривычным румянцем, что красиво алел на щечках. - Матушка, вы слишком строги к вдовствующей принцессе, - укоризненно произнесла девица, зорко следя за реакцией надорской мыши. – Она проделала такой путь из столицы, чтобы встретиться с нами, возможно, она принесла нам весточку от моего жениха! Вы ведь приехали сюда из-за свадьбы, Ваше Высочество? Наверняка из-за какого-то старого обычая, о котором я ничего не знаю? Ведь так? - Жених, - презрительно бросила вдовствующая герцогиня и брезгливо повела плечом. – Раз вас интересует лишь ваш жених, дочь моя, то сами его посланца и приветствуйте, а у меня мигрень и вечерняя молитва. - Как пожелаете, маменька, - послушно произнесла девушка, делая глубокий реверанс. – Мне отправить к Вам сестер? - Будь столь любезна, – процедила герцогиня и прошла мимо дочери, даже не глянув на гостью, не говоря уж о положенных церемониях. Матильда опешила от подобного неуважения. Она, конечно, и сама не раз игнорировала правила приличия, но столь откровенное пренебрежение не позволяла себе даже по отношению к внуку, когда тот был откровенно неправ. Она уже было собралась рвануть за старой ведьмой, чтобы выдрать той куцие космы, как юная надорка буквально слетела с лестницы и сделала глубокий реверанс, заговорила скороговоркой: - Простите матушку, Ваше Высочество, жизнь на севере делает людей суровее и жестче, а одинокой женщине здесь и вовсе слишком тяжко. К тому же матушка ведет довольно скромный и практически затворнический образ жизни и совсем отвыкла от общества… - Довольно, я слишком устала, для всего этого политеса, - оборвала девушка королевская бабка. – Лучше приготовь для меня и герцогини комнаты. - Герцогини? – удивленно произнесла Айрис. - Вы не в курсе? Ваш брат женился, на моей дальней родственнице – Мэлице. - Вот как, - протянула герцогиня Окделл и улыбнулась. По спине Матильды второй раз за вечер пробежали мурашки и ей очень сильно захотелось вернуться обратно к вконец сбрендившему на почве власти и старины внуку, но отступать было поздно, так как Мэллит уже вошла в древний замок и, увидев золовку, сделала неуверенный книксен. - Нам никто не сообщил об этом радостном событии, – улыбка Айрис стала еще шире. – Я немедленно прикажу приготовить лучшие покои. Роберт, проводи гостей в столовую, они наверняка проголодались с дороги.

***

Маршал Севера устало глянул на визитера, потом на письмо, и снова на мальчишку. Хотя какой он мальчишка? Уже прошло около трех лет, как он окончил Лаик, значит ему не меньше девятнадцати. Возраст когда юношеский максимализм уже начинает выветриваться, а мозги становиться на места даже у самого глупого ребенка, но неужели маркиз Сабве оказался истинным глупцом? Или сам Лионель чего-то не понимает или может не знает? - Так значит это письмо от Окделла, – наконец произнес маршал, вновь переводя взгляд на клочок бумаги, который с одного края был выпачкан в крови Давенпорта. И где они, интересно, успели встретиться? Да еще и сдружиться настолько, чтобы путешествовать вместе? Как они вообще на север попали? И откуда у них это треклятое письмо? Почему Ричард не передал его через кузена, как все остальные послания? Не доверил столь важную информацию родственнику, но почему-то доверил ее однокорытнику с которым собачился при каждом удобном и нет случае? Одни вопросы. Колиньяр тем временем только кивнул в ответ, продолжая смотреть на собственные руки. Он явно не горел желанием разговаривать, а может ему банально надоело отвечать на одни и те же вопросы. Говорят, Ариго устроил ему форменный допрос, пока вез его сюда. - Вы знаете, что в нем? – все же продолжил Лионель, не особо надеясь на полноценный ответ. - Нет, - помедлив, произнес Эстебан, поднимая глаза от своих рук. – Я не знаю, что в письме. С Окделлом я встречался еще ранней осенью или летом в Олларии, или в Ракане, как вам больше нравится. О его планах мне известно лишь то, что он хотел вывезти сестру в Надор, поэтому и остался, меня же отправил в Тронко передать информацию, в основном об Алве и его местонахождении. После Тронко я направился на север к отцу, Давенпорт решил составить мне компанию, до этого мы пересекались лишь единожды на каком-то постоялом дворе недалеко от столицы, он как раз пристрелил кого-то и бежал. Мы были в таверне в Линарэ, когда пересеклись с павлинами, те узнали Чарльза и завязалась драка… Я не знаю, как мы оказались на севере, я не помню откуда у меня письмо, но могу сказать с уверенностью, что когда я выезжал из Олларии у меня его не было. И мне абсолютно плевать верите вы в это или нет. Савиньяк откинулся на спинку стула и вновь глянул на письмо. У Дика был характерный почерк, который было довольно тяжело, как спутать, так и подделать. Привычка прыгать с темы на тему тоже присутствовала, как и в большинстве его писем, но вот сама суть послания подвела. Ричард всегда был довольно прямолинеен, даже первое свое послание он начал с фразы: «Как ты смотришь на то, чтобы малой кровью отвоевать Олларию обратно?», а тут все письмо набор намеков и непонятной беллетристики. Подделка? - В письме говорится, что в Надоре есть некое… приспособление, которое позволит изменить нам ход войны... Об этом вам тоже ничего не известно? - Окделл не кидает слов на ветер, – пожал плечами маркиз, так же откидываясь на спинку стула и, наконец, начиная смотреть в глаза своему оппоненту. – И если он говорит, что в Надоре что-то есть, значит это так. Лионель недовольно сжал зубы. Колиньяра нестерпимо захотелось пристрелить, но почему-то рука не поднялась, то ли из-за стоящего у окна Ариго, который мальчишкам верит, то ли все же из-за письма. То, что может изменить ход войны… заманчивое предложение, но уж больно оно вовремя, именно тогда когда эта война вот-вот замрет до самой осени, а сам маршал хочет повернуть к столице. - Вы очень доверяете ему, - усмехнулся Нель, вспоминая смешливого мальчишку, который с блаженством валялся на шкуре у камина и восторженно слушал их рассказы о былых проделках и громко смеялся над каждой шуткой Эмиля. Ему и правда хотелось верить, сам Лионель не задумываясь согласился на предложение мятежа, впрочем, все это не помешало ему придумать пару уловок на случай если слова надорца окажутся ловушкой Ракана. Но верить все же хотелось. - Я не доверяю Окделлу, я его боюсь, - честно ответил маркиз. – Дайте угадать, вы все еще воспринимаете его как восторженного щенка, но Свин никогда таким не был, он любил таким прикидываться и делал это очень хорошо, особенно когда рядом был Алва, который покрывал все его глупости. Ричард всегда был умен, всегда просчитывал свои ходы на всю партию вперед, а после того как вернулся из Варасты, он стал еще и жесток. Он, не задумываясь, пожертвует мной, вами, да всем Талигом если это понадобится для его целей. Но при всем при этом Окделл честен до зубного скрежета и никогда не обманет людей, которых уважает. Не знаю как Вас, но меня он никогда не обманывал, поэтому я уверен, что письмо содержит истину. - Вы переходите границы, маркиз, - хмуро произнес Ариго, но все же с места не сдвинулся. Он не знал Окделла, да и слухов о нем толком не слышал, поэтому этот разговор для него был странным и непонятным. Так ли важна личность этого юнца в сложившейся ситуации? Куда важней правдивость письма. - Я готов подтвердить правдивость письма съездив не то, что в Надор, а в саму столицу за тем, кто его написал, - спокойно продолжил Эстебан, даже не обратив внимание на слова генерала. – И уверен, что Чарльз будет со мной солидарен. - Вы мне недоговариваете, - помедлив, произнес Лионель, вставая. – Но я воспользуюсь вашими словами, поэтому вы отправитесь в Надор проверить информацию. И если она окажется ложной, вы сильно пожалеете о своих словах. Маршал Севера не верил беглому мальчишке, но не проверить информацию он тоже не мог. Он помнил, Дик души не чаял в своих сестрах и не стал бы рисковать их жизнями отправляя потенциального врага в их дом, даже если там была хорошо расставленная ловушка на самого Лионеля.

***

- Значит, это Вы просватали Мэлицу брату, Ваше Высочество? – улыбнулась Айрис, продолжая завтракать. - Не совсем, - буркнула вдовствующая принцесса, откладывая приборы. Еда была отвратительной, разговор еще гаже, но уйти Матильда не могла, иначе все шишки посыпались бы на Мэллит, а та и так казалось бледным призраком, и нападок со стороны старшей дочери умершего герцога бы точно не перенесла. - Не совсем? Как это? - Довольно, Айрис, - вдруг впервые за все утро подала голос надорская мышь. – Ричард бы не отправил ее сюда, если бы не хотел защитить. - Защитить? От чего, матушка? Что может угрожать воспитаннице и родственнице Ее Высочества? - Тебе не хуже меня известно, что в столице Ричард на положении заложника и видимо он не хотел той же участи для этой девочки, поэтому и отправил ее сюда, - спокойно произнесла вдовствующая герцогиня, также откладывая приборы. – Он дал ей свое имя, он сделал ее частью нашей семьи… - Матушка, Вы действительно думаете, что безродная девчонка может быть… - Тебе стоит чуть больше доверять своему брату, - перебила дочь герцогиня. – Или ты сомневаешься в его разумности и желании защитить нас? - Нет, - помедлив, произнесла девушка. - Хорошо. Эдит, Дейдри, покажите Мэлице весь замок и расскажите о ее будущих обязанностях в качестве герцогини Надора. Она должна как можно скорее узнать наши традиции и обычаи. Думаю, в скором времени нам предстоит представить ее вассалам рода Окделл и она не должна посрамить нашу честь. - Да, матушка, - хором произнесли младшие герцогини и поспешили покинуть залу вместе с гогани, на ходу начиная рассказывать той историю замка. - Я никогда не была хороша в политесе и поэтому скажу прямо, - произнесла Мирабелла, когда голоса девочек стали совсем не слышны. – Вашей воспитаннице ничего здесь не угрожает, ее судьбу решит мой сын по возвращению в Надор, до этого она полноправный член моей семьи и я позабочусь о ней, но вам, Ваше Высочество, у меня веры нет. Мне прекрасно известно, что мой сын болен и что именно это стало причиной вашего прибытия сюда. Так же мне известно отношение вашего внука к моему сыну и к моему роду в целом, поэтому я говорю открыто - вы - моя гостья и вы под моей защитой, но покинуть замок ни вы ни ваши слуги не смогут. Так же предупреждаю вас, что все ваши письма будут читаться и проверяться на скрытые послания. Матильда обомлела от подобной прямоты, но все же произнесла: - Мне нравится Дик. Я согласна быть вашей гостьей до его возвращения. Надорская мышь благодарно кивнула. Хотя, какая она мышь? Скорее уж серая кошка, что прикидывалась мышью. - Айрис, займись поручениями брата, - продолжала тем временем вдовствующая герцогиня. – Не думаю, что у нас так много времени, чтобы пустить все на самотек. Отдаю Лиама в полное твое распоряжение, делами замка я пока буду заниматься сама, заодно и невестку к делу пристрою. - Хорошо, матушка, - послушно произнесла Айри, все же недоверчиво косясь на принцессу. - Вас же, госпожа Арамона, я попрошу составить компанию нашей гостье, чтобы той не было скучно, зимой в Надоре развлечений мало. - Это честь для меня, - поспешно произнесла Луиза, поднимаясь из-за стола и делая книксен. - Если здесь хорошая выпивка скучно не будет, – произнесла Матильда, тоже поднимаясь из-за стола. Она большую часть жизни была заложницей то обстоятельств, то долга, побыть еще и заложницей герцогини ей было не сложно, ведь королевская бабка видела, как Альдо смотрит на мальчишку и она тоже хотела вернуть его в Надор к Мэллит. Может, здесь они оба будут куда счастливей, чем в столице. - Для Вас найдется, - пообещала старая герцогиня.