Everyone Says I Love You

Через пару дней Эггси уезжает в Уэльс, после возвращения откуда начинается беготня с документами, которые – по волшебству, не иначе – удаётся оформить всего-то за месяц с небольшим и работать Эггси начинает с самого начала учебного года. Школа, кстати, расположена не так уж далеко от той школы, в которой когда-то учился он. И учатся в ней такие же засранцы, каким был он. Всё так, как обещал Стивен – иногда этих гадёнышей, от одиннадцати до четырнадцати лет отроду, хочется придушить. Они дерзят, прогуливают, не выполняют домашние задания, ввязываются в драки на переменах и считают себя умнее всех. Но у Эггси нет с этим проблем – хоть у него и нет никакого педагогического опыта, зато у него есть отличный пример, на который можно равняться – Терри, которая за пару лет сделала из него – когда-то такого же мелкого засранца, может, даже ещё более невыносимого – вполне себе приличного человека. При этом ни единого раза не подняв на него руки и повысив голос от силы пару раз. Поэтому через пару месяцев они уже пребывают во вполне гармоничных отношениях – до детей дошло, что провокации не прокатывают ну ни в какую, на разговоры во время уроков этому типу просто плевать, все телефоны и прочие гаджеты окажутся отобраны, как только будут извлечены из кармана или из сумки, а те, кто опаздывают, остаются после урока ровно насколько, насколько опоздали на него. А не появляющиеся на его уроках без уважительной причины больше трёх раз могут, в общем-то, больше вообще не приходить – не наведавшись самостоятельно перед этим в кабинет к директору или его заместителю с повинной. Потому что в противном случае Анвин смерял прогульщика, решившего вдруг появиться на уроке, равнодушным взглядом, отработанным движением ставил в журнал пропуск и весь урок делал вид, что вон то место в третьем ряду – пустое. Метод Терри срабатывал безотказно. Ни один ребёнок не выносил, когда его так бесстыдно игнорировали. И плевать он хотел на их речи о том, что он не имеет права и вообще его уволят за такое. О, ещё как имеет. И конечно не уволят. Стивен вот, например, искренне развлекается, наблюдая за этой тихой битвой Анвина и воинственной мелочи со стороны. К концу четвертого месяца он и четыре его класса сосуществуют вполне себе мирно. Некоторые даже сознаются – по большому секрету, конечно – что читать книги – это, оказывается интересно. Таких уникумов совсем немного, но то, что они вообще появились – уже хорошо. Они составляют парты в круг, когда читают что-то новое, те, кто называют эту идею бредом – остаются на своих местах вне круга, пыхтят сердито и обиженно и в конце концов сдаются, конечно же. Эггси разрешает детям не штурмовать произведения, которые кажутся им слишком скучными, бегло пересказывая содержание под запись, на некоторых уроках они смотрят экранизации, иногда – постановки, а иногда – мультики или глупое кино, которое нравится детям. За послушание же тоже нужно поощрять. Кроме дрессировки детей Эггси занимается тем, что проклинает на чем свет стоит лондонскую погоду, но всё равно часами может мотаться под моросящим дождиком по городу, заново вспоминая его. Лондон шумный, многолюдный, застроенный ровными рядами домов – линия за линией, улица за улицей, как швейные строчки на ткани – и Эггси небезосновательно опасался, что ему будет неуютно здесь. Но, на удивление, он чувствует себя если не как дома, то как-то близко к этому ощущению. Может быть, дело не в городе. Может, дело в Гарри, к которому он наведывается по выходным и с которым они иногда ходят в театры, постепенно заполняя все эти возмутительные пробелы в образовании Эггси, в совершенно замечательных детях Харта – с Эмбер они могут спорить до хрипоты и однажды Гарри признаётся, что всерьёз опасается, что рано или поздно дойдёт до драки. -Да брось, Гарри, - успокаивает его Эггси, - я же не камикадзе. Из гостиной раздаётся поистине гомерический хохот Эмбер. А с Инти у Эггси полная гармония – «Эггси, проверь моё сочинение», «Эггси прочитай мне параграф», «Эггси покатай меня на спине», «Эггси, а ты знаешь, что мы сегодня делали в школе?», «Эггси, давай поиграем», Эггси, Эггси, Эггси. Гарри наблюдает за этой абсолютной любовью со снисходительным интересом и пару раз предлагает Анвину усыновить его отпрыска. Шутит, конечно, но с самым серьёзным видом. -Нет уж, Гарри. Сам наделал – сам воспитывай. Нечего перекладывать это на мои хрупкие плечи, - откровенно веселясь каждый раз, когда поступает подобное предложение, отшивает его Эггси. Дело в Рокси, с которой они наконец снова встречаются – второй раз в жизни. Первый раз был тогда, когда и произошло их знакомство – в аэропорту Салоников, когда их рейс задерживали уже на пять часов, потому что снаружи творился сущий ад с полным набором спецэффектов в виде грома, молний и шквального ветра. Роксана была, пожалуй, самой бледной из всех людей, находящихся в зале ожидания – и это улетая из Греции в самый разгар туристического сезона, и явно – самой недовольной. Эггси до сих пор не видел никого другого, кто был способен настолько сердито и негодующе читать Джойса. И никогда не увидит, наверное, потому что Рокси – определённо уникум. В общем, Эггси бесстыдно на неё пялился – у него вообще была дурная привычка залипать взглядом на людях, которые по какой-то причине его заинтересовали. Рокси, конечно, это заметила и вполне себе вежливо поинтересовалась в чем дело. Эггси сказал, как есть. И Рокси тут же стала чуть менее сердитой. Ну да, Анвин умел быть смешным. Иногда даже слишком. А теперь они проводят ночи за киномарафонами – только уже не по скайпу, а вот так вот, сидя на расстоянии вытянутой руки друг от друга и вовсю хрустя попкорном, выгуливают собак Рокси – у неё их целых три и занимаются всякой чепухой, какой обычно не занимаются взрослые, серьёзные люди. Дело в Стивене, который, несмотря на то, что вот он-то – супер-занятой тип (оказывается, что у него тут жена и аж четверо детей) всегда помогает Эггси. Советом, если таковой требуется, мнением, действием, вдохновляющим пинком или вразумляющим подзатыльником. Он вообще относится к Эггси по-отечески - это немного странно, но мило. Да, дело определённо не в городе. В конце концов, дом - он всегда там, где сердце. Есть даже фильм про это. У Эггси не возникает проблем ни с чем, но одно исключение, конечно же, находится. У него огромные, просто шедевральные проблемы с жильём. Анвин разумно рассудил, что снимать целую квартиру было бы глупостью – на что ему одному столько места? Найти комнату, подходящую под его скромные запросы было делом несложным – поближе к школе, не слишком дорого, чтобы была кровать, холодильник и водопровод. В Лондоне таких много, это вам не Индия. Так что с самой жилплощадью проблем не было. А вот с соседями по этой самой жилплощади постоянно возникали проблемы. Первые его соседи оказались торчками. Они прилично выглядели и на первых порах вели себя соответственно – может, были в завязке, но в какой-то момент, к концу первого месяца началось. К счастью или к сожалению – это явно был не героин, а что-то такое, что помогало им в течении пары суток не спать, не есть, и беспрерывно и очень шумно веселиться в компании своих приятелей. И Анвин, в общем-то, был бы не против, если бы это веселье не мешало ему спать. Потому что он-то приличный мальчик, он приходит с работы, проверяет тетради, ужинает, смотрит какой-нибудь фильм и ложится в кроватку. Ещё больше его напрягал тот факт, что ему раз за разом предлагали присоединиться, несмотря на то, что он раз за разом отказывался не раздумывая. Он видел, что наркотики делают с людьми. Ему не нравилось. В общем, от своих весёлых наркоманов он сбегает через месяц. Вторые его соседи – тихая семейная пара с ребёнком – тоже выглядят очень милыми. Тут Эггси даже не ищет подвоха – самая простая семья. Иногда они уходят куда-то вечером и просят Эггси присмотреть за их пятилетней дочерью – что для него совсем не проблема, особенно учитывая, что присмотр заключается в том, чтобы уложить девочку обратно в кровать, если она вдруг проснётся. Всё идёт хорошо ровно до того момента, когда они не отправляют ребёнка к бабушке – и вот тогда в квартиру начинают приходить другие пары – самых разных возрастов, и после беседы и пары бокалов вина они дружным строем направлялись в спальню. Короче, нежданно-негаданно вторые его соседи оказались свингерами и вот тут уж настало время задуматься, что лучше – наркоманы, или люди со специфическими сексуальными пристрастиями? Да черт возьми, всё одинаково херово. Особенно учитывая, что эти тоже предлагали Анвину присоединиться. На следующий день после поступившего предложения он уже не жил в той квартире. Очевидно, что наркоманы пугали его меньше. Перекантовавшись пару дней у Рокси, он нашел, казалось бы, на сто процентов беспроигрышный вариант – пожилая леди, сдающая пару комнат в собственной квартире. И Анвин правда надеялся на лучшее. Но чуда, ясное дело, не случилось. Леди была шотландкой самой чистой крови и очень любила готовить хаггис – а описать словами то, насколько жутко благоухает это варево, просто невозможно. Бараньи потроха, варёные в бараньем же желудке – ну какой псих вообще это придумал? Ещё леди очень любила традиционную шотландскую музыку (привет, волынка!), и включала её очень громко, так как была глуховата. И вдобавок к этому у леди было три внука, которых родители регулярно отправляли к бабушке. И всё бы ничего, да только методы воспитания у этой милой сухонькой старушки были просто гестаповские. В общем, Анвин сбежал и оттуда и пообещал себе впредь подходить к выбору соседей ответственнее. А на то время, пока он бездомный, он селится в школе, в кабинете Стивена. Серьёзно. Они решают, что это не такой уж плохой вариант – в кабинете есть диван, стол, розетки, электрический чайник и даже утюг, в самом здании школы есть душ, столовая, и главное – это не попадаться на глаза охраннику, что сделать очень просто – потому что большую часть ночи охранник спит. -Я бы взял тебя к себе, - говорит Стивен, наблюдая на тем, как взъерошенный и сонный после первой ночи на новом месте Эггси расчесывается, используя экран выключенного компьютера в качестве зеркала, - но у меня там и так орава. -Брось, Стив, - отмахивается Анвин, - скажи вот, сколько человек могут похвастаться тем, что тайком от всех жили в школе? Наверняка мало. Так что это даже классно. И никаких придурковатых соседей. И до работы даже иди не надо. Сплошные плюсы! -Ну, если тебе и правда нравится, - хмыкает Стивен. И Анвину действительно нравится, хоть и спать на этом диване жутко неудобно. В школе он задерживается аж на три месяца – иногда остаётся у Рокси, которая в курсе, где он живёт и всё пытается его вразумить и предлагает на время переехать к ней – но Анвину как-то неудобно и он всеми силами отпирается – поэтому она берёт с него клятвенное обещание ночевать у неё хотя бы два раза в неделю, которое он добросовестно выполняет. А вот Гарри не в курсе его жизненной ситуации. Гарри по-прежнему уверен, что Эггси живёт у той пожилой леди. Поэтому каждый раз, когда он задерживается у Хартов допоздна – а происходит это почти в каждый визит – приходится отпираться от предложений подвезти его до дома или остаться на ночь – потому что вечером в школу попасть гораздо легче, чем рано утром. Ещё Эггси часто приходит к ним от Рокси – а это почти всегда означает, что вместе с ним – рюкзак, набитый свежевыстиранными вещами. В общем, в какой-то момент Гарри начинает что-то подозревать. И однажды, где-то в начале января, после возвращения Эггси из Греции, куда он улетал на Рождество – спрашивает прямо. -Эггси, где ты сейчас живёшь? Только не говори мне, что всё в том же филиале Шотландии. -Почему не говорить? – осторожно интересуется Анвин. -Потому что ты там не живёшь. -Да? -Да. -Откуда ты знаешь? Черт. Надо было спрашивать не так. Но Анвин вообще не умел врать. Удивительно, что ему удавалось всё скрывать целых три месяца. -Помнишь, накануне отлёта ты был у нас и забыл здесь паспорт с билетами? -Ага. -Прежде чем ты опомнился, я уже успел съездить в ту квартиру, чтобы отдать их тебе. Только мне сказали, что ты давным-давно там не живёшь. -Кхм. -Ну так? -Ну да, не живу. -А где ты живёшь, Эггси? – с тяжким вздохом спрашивает Харт. -Не скажу. -Вот как? -Ага. -То есть, это какое-то место, условия проживания в котором оставляют желать лучшего. -Ну нет, Гарри. Это просто… странное место. -Я тебя слушаю. Харт смотрит на него так строго, что Анвин даже теряется. Он не думал, что у Гарри вообще может быть такой взгляд. -В школе. -Что, прости? Ожидаемо –брови Харта моментально взлетают вверх и порхают теперь на лбу, удивлённые такие. -В школе, - повторяет Эггси, прикрывая глаза, - там совсем неплохо. Никаких ударенных на голову соседей. -А что с поисками квартиры? -Да всё времени не было. Хотел вернуться и начать вот… -Хорошо, - кивает Гарри, а потом встаёт и направляется в прихожую, - пойдём. -Куда? -Заберём твои вещи. Будешь искать отсюда. -Ну нет, Гарри. Это как-то… -Как, Эггси? -Неудобно? -Чем? -Тем, что я буду тут… место занимать. -По-твоему, тут мало места? -Ну… Нет? Но… -Нет, - перебивает его Харт, - обувайся. -А это не будет… странным? Ну там, у тебя личная жизнь, наверное, а тут какой-то тип в соседней комнате. -У меня нет личной жизни в пределах этой квартиры, Эггси, - с беззлобной усмешкой отвечает на это Гарри. - Догадаешься, почему? -Ну да, - вздыхает Эггси, понимая, что у его последней отговорки не было никаких шансов сработать. - Инти. -Именно. -Ты не передумаешь? -Нет. -А может всё-таки? -Эггси, - очень ёмким тоном обрывает очередное возражение Гарри. В итоге Эггси оказывается чуть ли не насильно одет в куртку и закутан в шарф, выведен из квартиры и доведён до машины за локоть. Так и получается, что он, внезапно для самого себя, начинает жить у Гарри. Естественно, он планирует, что это всего-то на пару недель – потому что квартира Гарри и школа, в которой работает Эггси расположены в прямо противоположных частях города, и ещё потому, что ему всё равно как-то неловко от того, что он тут собой место занимает. Хоть места и вправду более чем достаточно. Поэтому он берётся за активные поиски новой жилплощади – и Гарри даже помогает ему в этом. Правда, в основном тем, что в пух и прах раскритиковывает все подходящие на первый взгляд варианты – да так, что даже поспорить не с чем – потому что Гарри прав каждым словом. Но Эггси всё равно ноет Харту о том, чтобы тот прекратил эту безжалостную отбраковку – потому что ему же надо где-то жить! Гарри каждый раз просит его заткнуться и напоминает, что ему, вообще-то, есть, где жить. Вот прямо вот здесь, в этой квартире. -Я же не могу оставаться здесь вечно! -Но ты можешь успокоиться и никуда не спешить. Серьёзно, Эггси, прекрати. Ты никому здесь не мешаешь. Энтони так вон вообще счастлив. -Ну да… Это да, - улыбается Эггси. -Ему с тобой полегче, чем со мной и Эмбер. -Да уж, вы те ещё зануды, - посмеивается Анвин, кивая. Тони был другим. И если с Эмбер всё всегда было проще, во-первых потому, что в возрасте Энтони она большую часть времени жила с матерью, а во-вторых, потому, что характер Эмбер Харту было гораздо легче понять – потому что сам такой же, то в случае с Энтони Харт часто просто не понимал, как себя вести. Потому что Инти был очень ранимым ребёнком. Он легко расстраивался – достаточно было грустного момента в мультфильме или книге, чтобы глаза тут же оказались на мокром месте. Ему было жалко собак на поводках. Бродячих кошек. Бабочек, наколотых на иголку. Случайно раздавленного муравья. Малышей, которые по какой-то причине плакали, лёжа в коляске. Уличных попрошаек. Он жалел всех. Его было удивительно легко обидеть – пока что самой страшной ошибкой Гарри было то, как он год назад предложил сыну поменять школу и поехать учиться в школу-пансион – самое обычное предложение, на взгляд Гарри, которого родители в десять лет отправили в подобное заведение и его тогда всё устраивало – вот только Инти тут же разревелся и спросил, что же в нем такого плохого, что его сначала бросила мама, а теперь ещё и папа хочет куда-то отправить. Только после этого случая Харт потихоньку начал понимать, насколько вообще его младшенький не похож на них с Эмбер. Наверное, отчасти это и из-за его матери. Когда тебя в восемь лет отдают отцу с обещанием скоро забрать обратно и так и не забирают, появляясь хорошо если раз в месяц – это, наверное, не слишком приятно. А Анна сделала именно так. Но он только начал понимать и не понимал ещё многого. Ему было странно, что к сыну нужно постоянно проявлять внимание – хвалить за хорошие оценки, слушать, что они сегодня делали в школе, смотреть, что он сегодня нарисовал или собрал из конструктора, обнимать, играть, целовать в макушку перед сном. И иногда Гарри не то чтобы отлынивал, но забывал, что у него такой перечень родительских обязанностей. Непривычно же, в конце концов. Прогресс был – после нескольких обид и тихих истерик на тему «я тебе не нужен» и последовавших за ними разговоров, в которых Гарри как мог пытался объяснить маленькому человеку, почему его папа такой непутёвый – всё вроде бы пошло полегче. Харт объяснил, что Инти – самый-самый первый ребёнок, которого он воспитывает – поэтому он сам иногда не знает, что делать. -А Эмбер? -А Эмбер в твоём возрасте жила у своей мамы. А я жил один. -Но с нами же лучше, чем одному? -Конечно. -Значит, мне нужно тебе подсказывать? -Точно. Без этого видишь всё как получается… не слишком хорошо. Энтони важно кивает и после этого разговора всё идёт немного лучше, чем шло раньше. Но Харт всё равно чувствует, что даёт сыну недостаточно. У него много работы, часто вообще получается так, что Энтони остаётся дома один или с экономкой – и смотрит потом на Гарри обиженно-обиженно, но держится – не ноет, не ругается и не пускается в слёзы, хотя видно – что очень хочет. В общем, Энтони куда чаще бывает грустным, чем весёлым – и в основном это – вина Гарри. Но после того, как Эггси начинает жить с ними, Энтони вновь становится тем ребёнком, которого вполне можно называть в честь инкского бога солнца. Потому что Эггси, несмотря на то, что тоже проводит достаточно времени на работе, каким-то непостижимым для Харта образом успевает уделять Инти столько внимания, что тот, встречая Гарри с работы, светился такой счастливой улыбкой, какой Харт и не видел никогда на его лице. -Даже не знаю, как это у тебя получается. -Как-то само собой, - только и пожимает плечами Анвин, потому что он и правда не может объяснить. -Главное, чтобы он не объявил мне бойкот, после того, как ты уедешь, - хмыкает Харт. Потому что ему даже думать страшно, что устроит Инти, - раз уж ты так серьёзно настроен. -Я уже говорил с ним об этом. Так что он в курсе. -И всё нормально? -Мы договорились, что я научу тебя, как нужно вести себя, чтобы быть хорошим папочкой, - посмеивается Анвин. -Два маленьких гадёныша, - со вздохом заключает Харт под тихое пакостное хихиканье Эггси. *** Эггси не находит новое жильё через две недели. Не находит и через месяц. И через полтора. И уже привыкает к тому, что до школы нужно добираться час с лишним, и к тому, что иногда по пути из школы нужно забрать Инти с занятий, и к тому, что вместе с проверкой тетрадей учеников он иногда занимается проверкой тетрадей Инти, а заодно выслушивает метания Харта по поводу нового репертуара театра и успевает давать советы. И к тому, что к этому балагану иногда присоединяется и Эмбер – правда, она обычно выступает его главным помощником – отберёт половину тетрадей и проверит – потому что ей это почему-то интересно, то займёт чем-нибудь Инти, то утащит куда-нибудь своего отца. Или сделает так, чтобы самый старший и самый младший из их компании донимали друг друга, а сама будет донимать Эггси – если ей что-то от него надо. Он привыкает. И к своему ужасу понимает, что ему нравится жить так. Хотя это определённо самые странные его соседи. И самые прекрасные. Он узнаёт, что Эмбер собирается замуж – правда, никто из её родителей об этом не знает. Да и вообще почти никто не знает – она рассказывает Эггси по страшному секрету. Потому что Гарри точно будет против. Хотя бы потому, что это её преподаватель. Пусть и всего-то на десять лет старше, пусть и уже с докторской степенью в свои двадцать девять, пусть и вместе они уже три с лишним года… хотя стоп, вот это, скорее всего, и станет главной причиной «против». Ну да, это её бывший репетитор. Ну да, ей тогда было пятнадцать с небольшим. Ну да, подсудное дело. Ну да, Эмбер, начав учиться в Оксфорде, ни дня не прожила в общежитии, потому что всё это время жила с ним. Ну да, все те случаи, когда она уезжала на ночь к подругам, будучи ещё несовершеннолетней, она уезжала не к подругам… Но это, черт возьми, то, что люди зовут любовью. И это будет просто эталонный скандал. Он узнаёт, что Инти – чертов маленький гений. Да, он плаксивый и ранимый, и отношения со сверстниками у него не складываются, и это, возможно, потому, что этот маленький человек находится где-то на грани синдрома Аспергера – потому что голова у него ну очень умная. Он и так учится на два класса старше положенного – потому что пошел в начальную школу раньше и потом перепрыгнул ещё один класс, но школьная программа для него всё равно очень скучна, а дети, с которыми приходится учиться – неприятны. Хотя к тому, что его называют исключительно чудиком – а то и похуже как-нибудь – он относится довольно… философски. А ещё он совершенно очаровательно расстраивается по поводу того, что в конце концов ему нужно будет выбрать, кем он хочет стать, когда вырастет. Потому что он хочет заниматься всем и сразу. И ещё собаку. Он узнает, что Гарри совершенно беспомощен в плане домашнего быта. Серьёзно – вообще, абсолютно, до абсурда. Всё начинается с того, что как-то раз субботним утром Эггси просыпается, отправляет Инти на какие-то там его дополнительные занятия – потому что Гарри, пришедший вчера среди ночи, понятное дело, дрыхнет, и решает приготовить что-нибудь вкусное. Потому что может, да. Гарри появляется на кухне где-то к середине процесса, некоторое время наблюдает за тем, как Эггси всё помешивает, режет, солит, пробует, а потом задаёт вопрос, который рискует занять вершину рейтинга самых глупых вопросов. -Эггси, что ты делаешь? -Привет, Гарри. Готовлю, вроде бы. -Зачем? О нет, с рейтингами вышла спешка. Вот это – самый глупый вопрос. Эггси даже застывает на несколько секунд, обдумывая, как же на него ответить-то? -Как зачем? Чтобы есть. С тобой всё в порядке, Гарри? – оборачиваясь к Харту и внимательно смотря на него, уточняет Анвин. -Со мной всё в порядке. Просто для этого есть экономка, - выдаёт тот, - незачем было тратить на это время. -Эм… А у меня для этого есть две руки и голова. И мне нравится тратить на это время. Харт смотрит на него ну очень недоверчиво. -И это можно будет есть без риска умереть от отравления? -Я тебе сейчас кастрюлю на голову надену! – возмущенно восклицает Эггси. Потому что ну это уже ни в какие ворота. – Я умею готовить! -Ну, только если так, - тянет Харт и на всякий случай делает пару шагов назад. -Где мотался вчера полночи? – всё ещё сердито пыхтя, не слишком любезно интересуется Эггси, поэтому тон у него выходит, как у сварливой жены. Харт, конечно, не может этого не отметить. -Спрашиваешь так, будто мы с тобой состоим в официально зарегистрированных отношениях, - хмыкает он, - я был на работе. -Ой, иди ты! – Анвин отворачивается к своим кастрюлям, а потом и вовсе прячется в холодильник, потому что чувствует, что краснеет. – Что ты там делал так поздно? – спрашивает он из-за дверцы холодильника. -Репетиция затянулась. Потом обсуждали рабочие моменты. -Ну ладно. -Прощен? -Мной – да. А вот с Инти тебе ещё придётся поговорить, как я чувствую. Харт только вздыхает. Эггси наконец перестаёт использовать дверцу холодильника как баррикаду, возвращается к плите, а потом, удостоверившись, что еда придерживается плана, подходит ближе к Гарри. -Я, вроде, выгородил тебя, как мог. Так что сильно он не обиделся. -Спасибо, Эггси. -Обращайся, - улыбается он, - и расскажи мне, ты что, вообще не готовишь?.. -Вообще. Мой максимум – варёные яйца, - искренне сознаётся Гарри, - ну и покупка продуктов. -И всё готовит экономка? А если она в отпуске? Сейчас же она в отпуске? - Когда кончается приготовленная еда – заказываем в ресторане... каком-нибудь. -Ладно… а стирка? Харт пожимает плечами. -Копится. И химчистка недалеко. -Уборка? -Клининговая компания. Но я не слишком это люблю, потому что после них всё не на своих местах. -И это… нормально? Харт только плечами пожимает. -Мои родители так жили, только у них, насколько я знаю, до сих пор три человека занимаются домом. Один на кухню и готовку, один на уборку, один на сад. Так что для меня это не кажется чем-то странным. Для тебя, наверное, да. -О да. Но если вдруг придётся сделать что-то самому? -Вряд ли. -Ну а если? -Что-нибудь придумаю, Эггси, - посмеивается Харт. Анвин выглядит таким очаровательно-обескураженным, что хочется погладить его по волосам и заверить, что всё будет хорошо, - не переживай так. -Чертовы аристократические заморочки, - бурчит себе под нос Гэри, - ты же вроде в двадцать первом веке, времена прислуги давно прошли. -Прошли, - соглашается Гарри, - если бы это было не так, у меня в квартире должна было быть ещё пара-тройка комнат, где бы постоянно жили люди, которые бы ухаживали за домом и воспитывали бы моих детей, пока я езжу на званые ужины, скачки и охоту. Как видишь, ничего такого. -Слава всем святым, - вздыхает Анвин, - садись, дремучая аристократия, буду тебя кормить. В следующий раз всё начинается с пуговицы. -Эггси? Харт появляется в гостиной с рубашкой в руках и с крайне обеспокоенным выражением лица. -А? -Ты умеешь пришивать пуговицы? Эггси дорогого стоит сдержаться и не рассмеяться. Он думает, что заслужил за это маленький памятник где-нибудь внутри души Харта. -Давай сюда. Где иголки с нитками? -Я не знаю. О небеса! -Ладно, сейчас найдём. Садись и жди. Гарри послушно выполняет. -Ну вот, - возвратившись с добытыми у себя в комнате иголкой и ниткой, говорит Эггси, садясь рядом с Гарри, - смотри, как это делается. Пришить пуговицу – дело двух минут, но когда Эггси протягивает Харту рубашку, тот смотрит так, будто Эггси сейчас как минимум на Джомолунгму забрался ради него. -Чего? – фыркает Эггси. -Ничего, - улыбается Харт уголком губ, - даже мать никогда не пришивала мне оторванные пуговицы. Это неожиданно мило. -Дремучая аристократия, - пожимает плечами Анвин, - если есть ещё оторванные пуговицы – тащи. Я готов сделать это для тебя, - посмеивается он, - но вообще тебе вроде куда-то пора было. -Да. Я помню, - кивает Харт. В дальнейшем они успевают пережить мини-потоп, который устраивает Харт, который, насмотревшись на Эггси, видимо, набрался смелости и энтузиазма и решил постирать сам, мини-пожар, возникший из-за сочетания Гарри, сковороды и раскалённого масла, мини-короткое замыкание, устроенное им же. Но все остаются живы – хоть Гарри и зарабатывает себе в конце концов небольшой ожог. В середине весны у Инти случается воспаление лёгких и его отправляют в больницу, где ему страшно скучно, грустно, невкусно и укольно, но забрать его и лечить дома нельзя – они, не по недосмотру, а из-за того, что мальчишка до последнего скрывал, что чувствует себя не слишком хорошо, запустили болезнь и пребывание в больнице обязательно. Сегодня они собираются к нему все вместе – Эмбер, Эггси и Гарри. Эггси на кухне, уже на законном своём месте у плиты варит «целебный суп» из всего, что любит Инти, и болтает с Эмбер, пока Гарри собирает в сумку все книжки, что просил привезти Инти, его плеер и кое-что из одежды. -Эггси, ты не знаешь, где эта его толстая книга про комиксы? – заглядывая в кухню, интересуется Харт. -Ребёнок, который вместо того, чтобы читать комиксы, читает о том, как правильно создавать комиксы, - вздыхает Анвин, - и его непутёвый папаша. -Я бы попросил. -Проси сколько влезет, - кивает Анвин под тихое хихиканье Эмбер. -Будь человеком. -На полке, где стоит Сатурн из папье-маше. Харт кивает и исчезает, но через три минуты возвращается. -А куда мы положили список лекарств? -Он у меня в куртке. -Значит, всё. -Точно ничего не забыл? -Наверное, - пожимает плечами Харт. -Теперь я понимаю, почему Инти звонил мне и задавал странные вопросы, - вклиниваясь в беседу, заключает Эмбер. -Про что? – почти одновременно спрашивают Эггси и Гарри. -Про вас. -Какие такие вопросы? – и снова почти синхронно. -Эмбер, скажи, получается так, что теперь Эггси теперь как будто бы наша приёмная мама, если они с нашим папой очень дружат? – цитирует девушка. – Серьёзно, вы бы хоть потрудились объяснить ребёнку, что да как! -А что объяснять-то?.. – недоуменно спрашивает Гарри. -И почему я – приёмная мама? – добавляет Эггси, а потом зачерпывает в ложку бульона из кастрюли, подзывает Гарри к себе, коротко махнув рукой и протягивает ему эту самую ложку, - попробуй, нужно ещё солить? Тот пробует, не забирая ложку у него из рук и качает головой. -В самый раз, - рапортует. Они даже не думают о том, что это вообще может выглядеть несколько странно. Зато Эмбер с тихим стоном прячет лицо в ладонях. -Вы точно сломаете мировосприятие моего брата окончательно, - звучит её приглушенный голос, - ладно вы – два слепых идиота, но почему невинный ребёнок должен от этого страдать? Он и так странный! Когда она убирает руки от лица, на неё направлены два вопросительных взгляда. Эмбер закатывает глаза и поясняет со вздохом: -Открою вам огромную тайну – вы ведёте себя как чертовы женатики. И ребёнку всё равно на то, что вы спите в разных спальнях – уж не знаю, как вы спите на самом деле, и знать не хочу – он всё равно воспринимает всё… вот так. И я не хочу говорить об этом. И думать тоже. Так что всё, пошли уже. Эмбер стремительно удаляется из кухни, Гарри и Эггси переглядываются недоуменно и синхронно пожимают плечами.