***
Оркестр сразу притих, а светские беседы на время прервались, когда Квай-Гона и Оби-Ван синхронно поднялись со своих мест и вышли из-за стола. Все внимание теперь было приковано к ним. Разумеется, все было заранее оговорено — свидетелей для ритуала подбирали долго и тщательно. Без расчета и дискуссии не обошлось, но, в конце концов, выбор был сделан. И сейчас необходимо было только отыскать нужных людей в зале. Сделать это оказалось несложно. — Прошу оказать нам честь, сэр, — подойдя к столику почти в самом углу зала и настроив зрительный контакт, Гона произнесла чеканную фразу, означающую вполне понятное для каждого сереннца приглашение. Эрих Бамерон встал, поцеловал протянутую ему руку и ответил согласием. Оби-Ван проделал подобную формальность с сенатором Хелл. Кореллианка была явно удивлена, но отказывать не стала. Лишь когда зал остался позади, Скерра попросила объяснений. — Ритуал? — с живым интересом переспросила она после краткого экскурса в историю. — Надеюсь, это не опасно? — Не беспокойтесь, миледи, — успокоил ее Кейд. — Ничего страшного не произойдет. — Признаться, я никогда не думала, что мне выпадет шанс так близко познакомиться с культурой Серенно. Традиции на листах флимсипласта — одно, а настоящий опыт — совсем другая вещь. Благодарю вас за эту возможность. Лаура тем временем передала малышей родителям — до этого они мирно спали в комнате под неусыпным присмотром няни. Гона, улыбнувшись подруге, отпустила ее. Во время отсутствия хозяев обязанность занимать гостей ложилась именно на фрейлин. И никто не сомневался в том, что по окончании приема девушки предоставят немало свежей и полезной информации. Прижав печатку родового перстня к центру барельефа, украшавшего стену, Лионель открыла проход вниз. Каменные ступени и своды, освещенные стилизованными под факелы лампами, наталкивали на мысли о том, что в стене был спрятан как минимум портал в прошлое. Катакомбы воистину были старейшей частью замка — в их лабиринте мало что менялось на протяжении веков. Прогулка по этим галереям не вызывала особенно теплых чувств ни у кого из членов Дома, но без нее было не обойтись. Всю дорогу Эрих на пару с Кейдом поддерживали кореллианку в нужном состоянии заинтригованности. При любом другом раскладе женщина неминуемо ощутила бы страх и напряжение — маршрут был довольно богат на жуткого вида скульптуры и фрески, служившие в то же время и ориентирами. Для полноты картины не хватало только вековечной пыли, паутины и крыс. Но последние в замке не водились отродясь, а за чистотой даже в таких местах неустанно следили дроиды. У тупика леди Ли вновь пустила в ход перстень, прикоснувшись ним к разным местам стены. Строителям разных времен было не занимать фантазии, когда дело доходило до потайных проходов и скрытых комнат — Гона и не надеялась, что когда-то побывает во всех. Но каждое такое открытие пробуждало в ней любопытство. Для чего было прятать то ли иное помещение? На этот вопрос не всегда могла ответить и библиотека. Впрочем, в данном случае подобного вопроса не возникло. Ритуальный зал уж точно не был местом, вход в которых суеверные предки захотели бы оставить на виду. Холодный даже на вид каменный блок, испещренный притершимися за века символами, возвышался в центре небольшого зала, живо напомнившего Гоне склеп. На самом деле, в этой ассоциации она была не так уж и далека от истины. По легенде, первый замок на этом месте достраивался в последние дни жизни лорда, и тот завещал похоронить себя под ним, дабы вечно защищать творение своих рук и следить за наследниками. Точных сведений об этом не сохранилось, а проводить раскопки в таком месте никто не стал, но особых причин для сомнений не было. Следующие поколения Дома тоже предпочитали не покидать родных стен после смерти — но свелось это все к более изящной форме. Кремация и последующее создание черного кристалла, которым инкрустировалась рама последнего прижизненного портрета. Узнав о подобной традиции, Квай-Гона вмиг поняла, почему великолепная картинная галерея вызывала у нее в душе такой странный отклик, в котором эстетический восторг и странный, холодный трепет формировали единое целое. Ну, хоть призраков в замке не водилось — или они сидели очень тихо. — А в этом есть хоть какой-то смысл? — внезапно полюбопытствовал Оби-Ван, наблюдая за тем, как Лионель начинает подготовку к ритуалу. — Традиция, и этим все сказано. Никто не может с уверенностью сказать, что это пустая формальность, — из уст леди последняя фраза с едва заметными вкраплениями таинственности прозвучала довольно странно. — Иначе с чего бы ей было так прочно закрепиться? Гона прекрасно понимала, что это — лишь игра, в больше мере направленная на Скерру, и вопрос мужа был уж совсем некстати. Никто всерьез не верил в то, что "представив" малышей предкам можно обеспечить защиту для них. Ритуалы с привлечением посторонних лиц не в последнюю очередь были направлены на то, чтобы выразить свое доверие и связать Дом формальными, но ничего, в сущности, не значащими узами. Подобное выражение доверия было куда менее сложно и богато на последствия, чем те же брачные союзы. Сенатор Хелл, к тому же, любила разного рода экзотику, и увлекалась изучением культур разных народов. Узнать о подобных пристрастиях было совершенно несложно, а сделать их точкой опоры — тем более. Леди Ли тем временем покрыла алтарь шкурой волка и разложила на плоском камне несколько пиал с аромамаслами, свечи и длинную ленту из фиолетового шелка, расшитую геральдическими узорами. Последовавшее за этим сложно было назвать иначе, как язычеством. Отзвуки старого сереннского языка, на котором леди Ли и проводила ритуал, эхом отбивались от стен помещения. Сама Гона едва разбирала отдельные слова давно ушедшего в историю наречия. Странно было видеть, как образованные люди проделывают столь бесполезные на первый взгляд вещи. Но что-то на грани материального мира и Силы в те моменты определенно проскальзывало. Будь то самообман разума, или же и в самом деле место хранило в себе тайны — внутренней иронии места больше не оставалось. Даже Оби-Ван, у которого поначалу было стойкое желание прекратить этот цирк, к середине мероприятия притих и проникся моментом. Скерра с нескрываемым любопытством оглядывалась вокруг и исполняла все, что от нее требовалось. Лента все новыми витками сплетала протянутые руки молодых родителей и свидетелей ритуала. Теперь, в случае чего, у малышей есть не только защитники в виде духов прошлого. Последние слова, прозвучали особо торжественно — даже при отсутствии буквального понимания можно было понять, что главное уже сделано. Скрепили это красным вином из древних кубков. Покидая ритуальный зал, Квай-Гона поймала себя на мысли, что очень надеется на то, что это — не в последний раз.***
Гости встретили вернувшихся бурными аплодисментами. Малышам подобное явно не понравилось, и Гона поспешила передать их фрейлинам. Девушки без слов поняли, что детей стоит унести из шума и суеты, что и было сделано. Выпив за здоровье наследников, публика последовала примеру хозяев и понемногу начала переходить в гостиную — завтрак надлежало завершить именно там, за чашкой чая или кофе. Пройдясь по залу и уделив должное внимание гостям, Квай-Гона подошла к бабушке. Та многозначно указала взглядом на Скерру, которая делилась впечатлениями с одной из приглашенных журналисток, и шепнула: — Предложи ей задержаться и осмотреть замок. Даже со своим скромным опытом Гона понимала, в чем скрыт истинный смысл подобного предложения. С сенатором стоило побеседовать с глазу на глаз — остальное служило лишь благовидным предлогом. Наверняка кореллианка тоже осознавала это. Но согласилась без малейших колебаний. Женщины немного поулыбались голокамерам, а затем хозяйка торжества вновь вернулась к своим обязанностям. Орден научил ее притворяться и показывать миру лишь то, что необходимо, ничуть не хуже, чем это сделала бы любая академия благородных девиц. Разница между джедаем и аристократом состояла лишь в конечных целях. А инструменты достижения мало чем отличались. Все падаванство Гоны прошло в попытках найти баланс между догмами Ордена, наставлениями мастера и собственными внутренними принципами. Первое всегда было непреложным и неизменяющимся — словно скала в переменчивом море, облик которого во многом зависел от ситуации. Сейчас ее место заняла Семья. Новые цели, новые правила и условности на пути к их достижению — смириться с ними оказалось лишь делом времени. Пусть поддержание внешнего облика требовало немалых усилий — все это казалось Гоне вполне допустимой жертвой на пути к цели. Игра была обоюдной — это даже не слишком скрывалось. После того, как гости разошлись, хорошо сдерживаемое беспокойство Гоны только усилилось. Беседа с сенатором должна была расставить определенные акценты на будущем. Кореллия пока активно поддерживала предложения Серенно, и в этой ситуации логично было бы четче оговорить дальнейшие планы. Скерра представляла тут интересы зеленых джедаев, но к делу явно приплетался и личный интерес. Главный вопрос состоял в том, насколько второе сильнее первого. Иллюзий о том, что помощь идет исключительно от чистого сердца, ни у кого не было. Леди Ли любезно предложила гостье перейти в малую гостиную. Удобно разместившись в креслах вокруг круглого стола, представители власти отдали дань традиции коротким светским вступлением. — Как проходит процесс реформации, госпожа сенатор? — вежливо поинтересовалась Гона. — Если мы можем оказать вам какую-либо помощь — обращайтесь. — С нашим подразделением все идет спокойно, но центр, увы, пытается препятствовать подобному в других Храмах периферии, — сенатор извлекла из клатча датакарту и вставила ее в голопроектор. Разными цветами на возникшей голограмме были отмечены планеты, в зависимости от настроений, царящих в кланах форсьюзероы на них. — Думаю, главное сейчас — держать интерес общественности на уровне, если мы хотим, чтобы процессы не прекратились. Кстати, я хотела бы предложить вам принять участие в социальной рекламе в честь Дня защиты детей. Пара фраз в красивом антураже — уверяю, много времени это не займет. — Интересная мысль. Я бы не отказалась внести свою лепту в подобный проект. — Тогда я оставлю вам инфочип. Надеюсь на то, что вы сумеете выкроить пару часов в своем графике. Вы ведь уже стали для людей символом изменений. И общество на вашей стороне. Я хотела еще раз поблагодарить вас за содействие. Уверена, наша совместная работа принесет отличные результаты. Могу я полюбопытствовать, когда вы планируете открывать «Школу»? — Вероятнее всего, к началу августа все будет готово, — уклончиво ответила Квай-Гона. — Сами понимаете, очень много нюансов надо уладить, если мы хотим создать действительно рабочую систему. — А что канцлер? Дотации из бюджета никогда не промешают, равно как и тесная связь с государством. Кореллия тоже готова посодействовать — и, уверена, не мы одни захотим внести свой вклад. Когда дело касается будущего и детей — просто глупо держаться в стороне. О ожидаемой попытке переведения разговора в подобную плоскость леди Ли заранее предупредила внучку. И сейчас проблем с ответом у той не было. — Опыт и знания — наиболее ценная помощь из всех возможных. За рабочими визами, местом проживания и достойной оплатой для сотрудников вопрос не встанет. Не могли бы вы донести возможность подобного до работников кореллианских Храмов? Ведь при реформации многие из них неминуемо останутся без работы. — Разумеется. И, более чем уверена, многие согласятся с вашим предложением. А мелкие нюансы, уверена, несложно будет решить в процессе. Я внимательно изучила вашу программу — принцип открытости и гласности, безусловно, будет импонировать обществу. Особенно если оно узнает о том, что творилось в застенках Ордена. Ваша история — яркий тому пример. Думаю, немало подробностей осталось за кадром. Если вынести их на свет — эффект будет серьезным. — Вы правы, но тут не стоит спешить. Огонь недовольства должен быть стабильным. Это выгодно всем. Лионель и Кейд намеренно заняли в этой беседе позицию слушателей. Стоило и молодым дать расправить крылья и попробовать взлететь. В подобных ситуациях тренироваться безопаснее всего. Гона этой возможностью активно пользовалась, а Оби-Ван, напротив, даже не попытался вставить пару фраз в моменты, когда это ожидалось. Он просто пытался понять, с каких пор его жена так легко себя чувствует в подобных разговорах. Раньше она старалась держаться подальше от политики со всей ее скользкой грязью, прикрытой ширмой внешней престижности, точно труп — саваном. А теперь Гона преспокойно обсуждала различные аспекты жизни Ордена, о которых неплохо было бы в случае чего осведомить простых граждан Республики. Вопрос о том, будут ли для этого использованы реальные факты, оставался почти что риторическим. Учитель в свое время не зря предупреждал Кеноби о том, что алкоголь даже в малых дозах сильно подчеркивает внутренне состояние. Сейчас под воздействием этого катализатора в душе у молодого человека все сильнее нарастало недовольство. Само собой, оно там было и раньше, но здравый смысл крепко держал его в своих тисках, не давая вырваться наружу. Но в данный момент опасность подобного была немалой. — Вы не думаете, что это уже как-то слишком, госпожа сенатор? — все же вмешался в разговор он, когда дело дошло до варианта под названием «оспорение нравственного облика джедаев». — С чего бы это? — с легким удивлением ответила вопросом на вопрос Скерра. — Мы же не собираемся кого-то подставлять. Всего лишь выразим обеспокоенность нынешней системой Ордена. Кто знает, что происходит за закрытыми дверями? Тем более, падаваны нередко путают формирующуюся связь в Силе с влюбленностью — и это доставляет проблемы всем. Хорошо, когда у мастеров хватает такта все объяснить. Но кто гарантирует, что это всегда так? Порой сдержать порывы светлого чувства бывает крайне проблематично. У Оби-Вана было еще немало вопросов и аргументов, но дальнейшую дискуссию пресекла чашка уже остывшего кофе. От одного неловкого жеста она разбилась вдребезги, залив и стол, и его костюм. После этого ему пришлось на время покинуть зал — и этого хватило для того, чтобы переговоры с сенатором завершились вполне успешно.