Счастье — это когда тебя понимают, Большое счастье — это когда тебя любят, Настоящее счастье — это когда любишь ты. Конфуций
Очередной день подходил к своему логическому завершению. На город опускалась ночь. Ночь – это особое время, которое подарила нам природа. В ночной тишине ничего не отвлекает нас от наших мыслей. В ночной темноте никто не сможет увидеть наших слез. Слез горя. Слез от потери и даже слезы счастья. Какой бы причиной не было появление слез, мы каждый раз пытаемся утаить от всех эти капли. Они наши. Только наши. Они невероятно интимные, ведь являются частью наших тел. Частью нашего организма. Я сидел на кровати в своей комнате и плакал. Слезы градом катились по моим щекам. Некоторые из них падали на ткань мягкого одеяла, которое укутывало меня. Ткань заботливо впитывала соленую жидкость, старательно пряча ото всех маленькие капельки. Некоторые падали на пол и разбивались, разлетаясь маленькими брызгами. Так и люди. Кто-то, падая, попадает в объятия любимых, которые, не смотря ни на что, ловят их, согревают и прячут в своих объятиях. А кто-то падает и разбивается, оставляя после себя неимоверное количество слез родных людей, которые лишились своей капельки. Мне надо было выплакаться. На моей душе была грусть, злость, разочарование и в тоже время радость, счастье и любовь. От такого коктейля кружилась голова, и я все никак не мог сгрести все мысли в одну кучу. Словно ветер, гуляющий у меня в голове, разметал все мысли, не давая мне прийти в себя. Природа царила везде. Она была хозяйкой этой планеты, а ее сестра – судьба, была хозяйкой каждого живого человека. Даже сейчас природа хозяйничала не только в моей жизни, но и в моей комнате. Большая яркая луна заботливо освещала мою комнату, проникая в каждый уголочек. Казалось, она словно изучала все в комнате – вот кресло, стоящее в углу, письменный стол, стул, плотно к нему придвинутый, шкаф, широкая кровать и сгорбившаяся фигура. Свет луны не грел так, как солнце, ведь луна была ночным жителем. Ночь не может греть. Она всегда охлаждает мир. Внезапно что-то наплыло на меня. Какой-то невообразимый порыв. Моя душа стонала, ей надо было выговориться. Она кричала, и я должен был услышать ее крики и излить ее желания и тревоги на бумагу. Я спешно открыл свою тумбочку, достал оттуда своего молчаливого друга и начал писать. Каждое слово словно нож вонзалось в белоснежную бумагу, оставляя несмываемый след. Я писал. Моя душа писала. Было ощущение, что кто-то вселился в меня и, захватив мое тело, водил рукой по бумаге. Я не помнил, как прошло несколько минут в небытие. Я не помнил, как подбирал рифму к словам. Казалось, они просто лились как горный водопад на листы, ложась в буквы, буквы в слова, слова в предложения, а предложения в новый стих. Тут резко моя рука остановилась, твердо удерживая ручку и ставя жирную точку. Я обмяк, словно вся жизнь ушла из меня. Я не был готов к такому взрыву эмоций. Слишком сильно сегодняшний день потрепал мне нервы. Слишком сильно менялись во мне эмоции. Но сейчас я сидел и всматривался в каждое слово, что ранее, казалось совсем не я, написал в дневнике. (прим. Стих собственного сочинения) «Хочу я видеть снег весною, Хочу я собирать росу, Хочу я быть всегда с тобою И целовать тебя. Kiss you! Ты мой единственный проказник, Сбежавший с солнышка луча. С тобой каждый день как праздник. Я не скажу тебе прощай! Ты жизнь! И смерти ты помеха! Она не сможет сбыться! Нет! И смерти будет не до смеха, Как проживем мы триста лет И ночь обнимет нам с тобою, И поведет по тропам снов. И мы утонем с головою С тобой в мечтах, моя любовь. А день достанет из объятий, В которых заключила ночь, И позабудем день вчерашний, А вместе с ним печали прочь. Печаль к себе мы не допустим. Мы твердо простоим весь путь. Что мы сильны, докажем им, И разорвем на сердце грусть. А сердце будет радо принять Всю щедрость, теплоту, любовь. И старую одежду снять И смыть с себя всю кровь. Ту кровь, чье сердце разбивала Несносная и злая грусть, Но грусть не всю слезу слизала, Которой был проложен путь. Путь знают все и он один. И все шагают беспросветно. Но есть любовь, ты ей кормим И двигаться вперед готов отважно» Я чувствовал облегчение. Моя душа успокоилась, сердце не колотилось. Это мне и надо было. Как будто не я, а кто-то другой написал эти строки, давая мне понять, что все прошло. Боль прошла. И как бы тяжело не было в будущем, он всегда будет рядом. Эти слова, мирно покоящиеся на бумаге, несли в себе много смысла. Они открыли мне глаза и помогли успокоиться. Я закрыл дневник и положил его обратно в ящик. Не раздеваясь, я залез под одеяло и, укутав себя словно в кокон, попрощался с этим миром и отправился в мир снов.***
Утро встречало меня на удивление невероятным ярким солнцем. Природа хотела убедить меня в том, что новый день и новая жизнь настали и что эта жизнь будет такой же солнечной и теплой, как и это утро. Я улыбнулся, не скрывая того, что рад новому дню. В моей душе ничего не трепетало. Мое предчувствие еще спало. Значит, сегодня меня не ждут очередные потрясения. Встав с кровати, сняв грязную одежду, я направился в ванную. Сегодня мне хотелось смыть с себя все – запахи больницы, вчерашние переживания, мои слезы. Все хотелось смыть и как чистый лист начать новую жизнь. Приняв ванную и очистив свое тело и душу, я переоделся в чистую одежду и отправился завтракать. Вот что меня всегда радовало, так это то, что в жизни моих родителей ничего не меняется. Они все также сидели за нашим кухонным столиком и завтракали. Всегда вместе. Всегда рядом. Всегда поддерживают друг друга. Всегда по-особенному нежны и внимательны. Я хотел также сидеть с Чанелем и смотреть в его глаза. Каждое утро, каждый день, каждую ночь. - Доброе утро, - поздоровался я. - Доброе, - почти синхронно ответили родители. - Милый, - папа поставил кружку с чаем передо мной и слегка заговорческим голосом продолжил, - А когда ты познакомишь нас со своим альфой? Нам же интересно посмотреть, кому природа даровала нашего любимого мальчика. Я лишь слегка поднял уголки губ, а в это время в моей душе пели птицы. Родители хотели познакомится с Чанелем. Они хотели принять его в нашу семью. Они хотели и ему подарить свои лучики любви. Я был уверен, что их любви хватило бы на всех. - Я поговорю с ним сегодня, - посмотрел я на папу, - Но мне кажется, что ты что-то задумал, так? - Бэкки, почему ты всегда меня в чем-то подозреваешь, - надул губки взрослый мужчина, от чего мы с отцом зашлись в истерическом хохоте. Да, они такие – два взрослых человека снаружи и два юных сорванца внутри. За это я их и любил – за их бесконечную энергию. - Но, вообще-то, да, - виновато опустил глаза папа, - Я хотел бы накрыть большой стол и отпраздновать ваше с Чанелем воссоединение! Я с интересом, но в тоже время с сомнением посмотрел на родителя. - Сынок, - пришла очередь отца, - мы безумно счастливы, что ты встретил того, с кем пройдешь дорогу жизни. Но мы хотим с ним познакомится. Мы уверены, что он самый лучший альфа, ну, после меня конечно, - отец заулыбался, - Мы хотим провести вечер все вместе. - Знаешь, отец, ты навсегда останешься самым любимым моим альфой, - я подошел к отцу и обнял его, вкладывая в свои объятия всю свою любовь, - Хорошо, я поговорю с Чанелем. Когда вы хотите устроить заседание под названием «знакомство с целью забить свои животы до отвала»? - Сегодня вечером. У вас есть планы на сегодняшний вечер? - спросил папа. - Нет, - честно ответил я, - Хорошо. Я поговорю с ним и думаю, что мы придем. Завтрак продолжился в обсуждениях того, что вкусненького приготовить и купить. Я попрощался с родителями и, одев свои любимые кроссовки, вышел из дома. Чанель не встречал меня этим утром, ему надо было на работу. Я один побрел в университет. Сегодня меня ждал очередной тяжелый разговор. Разговор с Сехуном. Я был готов к нему. Я объясню ему, что встретил своего альфу и что он не имеет права ко мне приближаться. Как я дошел до университета, я не помню. Все мое внимание было сосредоточено на прокручивании в моей голове диалога с настырным альфой. И вот я уже стоял перед доской с расписанием и не понимающе смотрел на зачеркнутые лекции по дисциплине, которую вел О Сехун. Я не мог сообразить, что произошло, и тут я услышал разговор других студентов: - Почему ушел наш новый преподаватель? – удивлялся один. - Я не знаю, но я слышал, что он написал заявление с просьбой о переводе в другой университет. Он не объяснил причину, но теперь у нас больше не будет этого предмета. «Ушел? Он вот так просто взял и ушел?» - проносилось в моей голове. Мне сразу стало как-то грустно, но в тоже время радостно. Видимо, с приходом Чанеля в мою жизнь, она обрела новые краски и все было похоже на нескончаемый хэппи-энд. День в университете пролетел со скоростью света. Я даже и не заметил, как прозвенел звонок, сообщающий, что последняя пара закончилась. Я быстро собрал все свои учебники и стрелой помчался вниз, к выходу из здания. Я знал, что там уже давно ждет меня мой альфа. Он стоял под деревом и словно гладил его. Он был таким идеальным - его волосы развивались на весеннем ветре, его кожу согревало солнце, его ноги щекотала высокая трава нашего газона. Я подлетел к нему сзади и резко обнял со спины, смыкая свои ладошки у него на животе. - Попался, - озорным голосом прокричал я. - Ты думаешь, я не учуял тебя еще тогда, когда ты вышел из здания? – спокойно сказал альфа, отрываясь от дерева и кладя свои ладони поверх моих, - Ветер сразу принес мне твой запах, сообщая, что мой ангел снова прилетел ко мне. Его слова были самыми нежными и грели мое сердце. Я никогда не думал, что можно вот так просто наслаждаться чьим-то голосом. Он развернулся в моих объятиях и припал к моим губам. Его медовые уста наполняли меня счастьем и любовью. Мы целовались, не стесняясь взглядов, которые кидали на нас проходящие мимо студенты. Высокий и сильный, как многовековое дерево, альфа держал в своих руках своего хрупкого белоснежного омежку. Это было настолько идеально, что казалось вымыслом. - Какие планы на сегодня? - словно что-то предчувствуя, спросил альфа. Я лишь огорченно промычал, так как наш поцелуй был разорван, а я еще не насытился его губами. Хотя, наверное, я не смогу никогда ими насытиться. Мне всегда будет мало. - Мои родители приглашают тебя сегодня на праздничный ужин, - выдал я. - Праздничный ужин? – вопросительно спросил альфа, - А в честь чего праздник? - Скорее в честь кого, – проурчал я, - Они хотят устроить ужин в честь нашего с тобой воссоединения. - Твои родители несомненно самые прекрасные люди на планете, ведь у них такой сын, и я буду рад с ними познакомиться, - сказал альфа, что неимоверно согрело мне душу. Я любил своих родителей больше жизни, и они были для меня самым дорогим, что у меня есть. Я хотел, чтобы мой альфа тоже полюбил их. Проникся их любовью и заботой. - Такс, - альфа задумался, - Значит, сейчас мы с тобой идем в торговый центр, ведь я не могу прийти к твоим родителям без подарков. Ты же мне поможешь? Я лишь кивнул в ответ. Чанель чмокнул меня в щеку, и мы двинулись в сторону торгового центра. Смс-ка, сообщающая о том, что сегодня к нам домой придет мой истинный, уже улетела папе. Я предвкушал прекрасный вечер и знал, что теперь моя жизнь всегда будет наполнена счастьем. Ведь что нужно человеку для счастья? Лишь бы любимые люди были рядом. А они были.