Фрэнки, помоги мне…
В ушах стоял стон отчаяния. Машина гнала по улицам Джерси довольно быстро, а боль от сжатия моей ладони я просто игнорировал. Я ведь до сих пор боюсь, как пройдут роды, как я расскажу ему об измене. Может, промолчать?.. Нет, меня съест стыд. А ведь я мог остаться с Джамией. Что бы тогда произошло? Так много развилок событий, но я все равно выбрал неправильную. Нужно было остаться дома, а не идти в бар. Как же я ненавижу себя за это. Было страшно, в основном за моего звездного мальчика. Что если кто-то из врачей допустит ошибку, кто-то умрет? И ведь я совсем забыл о главном… Боже, я стану отцом. Как быстро бежит время. Вроде столько времени прошло, а познакомились мы буквально вчера: вот кладбище, разбитый корабль и ярко-рыжие волосы; мы ведь даже не задумывались о будущем. И вот сейчас мы едем в родильный дом, где на свет появится Уэй-младший. Или Айеро. Этого мы так и не решили, равно как и с именем. Сначала все так быстро, рвано, а потом, словно в замедленной съемке: выносят каталки, яркий свет, крики Джерарда, палата… Дверь захлопнулась. Я не хочу видеть, как он будет рожать, а то упаду в обморок. Прошел час, два. Крик не прекращается, с моих губ слетает мученической стон, а голова падает на руки. Я так хочу, чтобы все было хорошо, чтобы Джерард был счастлив со мной, но ведь я такой плохой парень и отец. Во мне нет ничего, что могло бы зацепить Уэя. Я очень вымотался и буквально засыпал в кресле. Учтивая медсестра предложила мне чай и халат, на что я с радостью согласился. Это меня немного успокоило, но вдруг: — Сестра, дефибриллятор! Срочно переливание крови! Мы его теряем!.. — в груди что-то сжалось, бумажный стаканчик упал на пол. В голове щелкнуло и я рванул к двери. — Мистер Айеро, Вам сейчас нельзя туда, — холодный голос врача взбесил меня еще больше, поэтому я стал ломиться в двери. — Я хочу знать, что происходит! — меня оттащили два медбрата и вкололи успокоительного, начало клонить в сон. Если эти уроды убьют моего Джерарда, я не знаю, как буду жить дальше. Глаза слипались все больше, а крик не умолкал. Я боялся, что потеряю его, но, спустя мгновение, отключился.…Фрэнки, помоги мне…
~~~
Я проснулся в комнате ожидания, накрытый халатом. Во рту пересохло, в голове свинцовая тяжесть. Как только до меня дошло где я, то сразу же быстро привел себя в порядок, накинул халат и вышел в коридор. Я не знал точно, где находится кабинет доктора Корса, поэтому искал глазами медсестру. —…О, да, он ждет вас в кабинете. Третий этаж, кабинет номер пятьдесят семь, — милая девушка прихватила с собой полотенца для пациентов и ушла восвояси, а я пошел к Корсу. Я быстро нашел его. Мужчина сидел за столом и перебирал бумаги. Он явно был напряжен. — Мистер Корс? Извините, я, кхм, пар... муж мистера Уэя. Как он? С ним все хорошо? — я боялся вдохнуть, сердцебиение участилось. — Садитесь. Состояние Джерарда крайне нестабильно, мы впервые сталкиваемся с таким случаем. Было потеряно много крови, поэтому мы сделали переливание. Будем надеяться, что он выживет, — его тяжелый вздох не придал мне сильной уверенности, а сердце упало вниз. — А малыш родился здоровый, крепкий. Поздравляю Вас, мистер Айеро, — он искренне улыбнулся, но по его состоянию было видно, что он что-то хочет скрыть от меня: он плавно отошел от темы, опустил взгляд, сглотнул. — Если хотите, я отведу Вас к ребенку, но к мистеру Уэю сейчас нельзя, он находится в реанимации под строгим контролем. Если честно, я не знал, хотел ли я увидеть малышку. У меня не было того чувства отцовской любви, которое должно быть, я просто хотел, чтобы с моим Джерардом все было хорошо… — Да, если можете, проводите меня. Доктор встал из-за своего стола, и мы вместе вышли в коридор. Я шел, словно во сне: все люди проходили так плавно и размыто, голоса доходили, будто через толщу воды, а свет был ярче, чем обычно. Из транса меня вывела медсестра, которая принесла маленькую девочку. Я резко выдохнул и почему-то улыбнулся. — Держите, мисс Нора проводит Вас в палату, где Вы можете находиться до выписки, — девушка аккуратно переложила ребенка на мои руки. Когда маленькое существо оказалось у меня на руках, сердце пропустило удар. Такое теплое, сопящее чудо. Малышка спала. Я не знал, что почувствовал в тот момент, но понес ее в палату. Пока мы шли, она так и спала у меня на руках, завернутая в белую пеленку. Когда мы пришли, я сел на кровать и немного поправил края пеленки возле ее личика, отчего она проснулась. Когда это чудо посмотрели на меня, я был в растерянности и небольшом шоке: радужка глаз была разная. Один глаз был карим, как у меня, а другой грязно-зеленым, как у Джи. — Хэй, привет, золотце, — я улыбнулся ей и из моих глаз потекли слезы. Я хочу, чтобы Джерард ее увидел, чтобы он тоже посмотрел в эти чарующие глаза, прикоснулся к своей дочери. Дитя смотрело на меня так завороженно, а потом улыбнулась. Я ослабил пеленку, и ее маленькие пальчики обвили мой указательный. Улыбка стала шире, с губ слетел истерический смешок, соленые слезы капали на простыни. Бережно подобрав ее с колен, я прижал малышку к себе. Аккуратно, как хрустальную вазу, я держал ее у груди; я не мог остановиться плакать. Черт возьми, Джерард, как сильно я люблю тебя. Спасибо тебе за все. Пожалуйста, борись до последнего, я не смогу без тебя… Спустя полчаса малышка опять уснула. Ее тихое сопение и мои всхлипы разрезали тишину комнаты. В дверь постучали. — Извините, что отвлекаю Вас от дочери, но я думаю, что гетерохромия¹ у девочки может нести некоторые побочные эффекты. Если Вы не против, мы заберем ее в ближайшее время на анализы, — медсестра Нора заглянула в палату. Я знал, что доктор не хотел, чтобы я так сильно волновался за дочь и Джерарда, поэтому скрыл это от меня. — Да, хорошо, — Нора собралась было уходить, но я не остановил. — Подождите, Вы не могли бы точнее сказать, что у нее может быть? — сестра замялась. — Мы должны проверить ее глаза на наличие циклита Фукса², при котором может возникнуть помутнение хрусталика или катаракта, — все, как обычно, не хорошо. — Это проявляется в редких случаях, но мы обязаны убедиться, что этого точно нет, — девушка ободрительно улыбнулась и предложила мне бумажные платки, на что я ответил отказом. Дочь я уложил на кровать. — Можете забрать ее сейчас, я пока приду немного в себя, — Нора забрала ребенка на специальном столике, а я отлучился в ванну, чтобы умыться. Посмотрев на себя в зеркало, я ужаснулся: синяки под глазами, растрепанные волосы, заплаканные красные глаза и нос, обкусанные до крови губы, помятая рубашка. Вот что значит не спать всю ночь. Когда я привел себя в более-менее божеский вид, то сразу пошел искать доктора Корса. Мне нужно было выяснить подробности о состоянии Джи. Доктора я нашел довольно быстро. Он пожал плечами, состояние Джерарда немного улучшилось, но ему всё равно нужно остаться в реанимации под присмотром. Кое-как я уломал Корса, чтобы проведать моего мальчика. Не знаю, сколько времени он тут еще проведет, ведь наш контракт с больницей не вечен, и хоть и существует тайна о неразглашении, все равно может пойти слушок. Этого я очень боюсь. Доктор завел меня в палату, где лежал Джерард. В груди все сжалось: его тело было обвито проводами и трубочками, на лице кислородная маска, пищат оборудования жизнеобеспечения, а сам он бледнее, чем обычно. — Мистер Айеро, у вас десять минут. Я зайду за Вами, — двери за мной тихо закрылись, и я шагнул ближе к любимому. Мне было сложно сдержать порыв, чтобы не обнять его. Сейчас Джерард еще более беззащитен, чем обычно. — Привет, мой звездный принц. Мне так плохо без тебя. Знаешь, наша маленькая девочка очень красива. Надеюсь, ты увидишь ее скоро. Пожалуйста, борись за жизнь и жизнь своей дочери, — я аккуратно взял его за руку и слегка сжал. Не знаю, слышит ли Уэй меня, но я очень на это надеюсь. — Мне больно осознавать, что я могу остаться отцом-одиночкой, если ты не проснешься. Прошу тебя, солнышко, приходи в себя. Ведь я так тебя люблю… К горлу подступил комок. Очень трудно смотреть на любимого человека в таком состоянии, ведь ты не можешь ничего изменить. Это страшно — не знать, что будет в будущем. Я очень хочу, чтобы Джерарду стало лучше. — Прости меня, Джи…Спустя неделю
Вскоре после обследований врачи дали зеленый свет, и нас поставили на выписку. Как оказалось, у нашей дочери не нашли патологий, что сильно меня обрадовало. Я думаю, Джерард не обижается, если я дам имя нашему ребенку… — Хэй, Биша³, пора на прогулку, — пришлось задействовать всех своих подруг, чтобы мне помогли с ребенком, потому что в уходе я полный ноль. За пару дней я научился менять подгузники и держать Бишу при кормлении. Я потратил не мало сбережений на пеленки, одежду, бутылочки. Коляску и кроватку нам одолжили мои хорошие друзья, которые недавно повели своих малышей в детский сад. Думаю, мне тоже предстоит через все это пройти. Когда мы вышли на улицу, повеяло приятным весенним ветерком. Мои волосы отросли почти до плеч и сейчас приятно трепались на ветру. Вместе с Бишамон мы свернули на аллею. Птицы начали прилетать и вновь заводили свои серенады. Хоть и прошла всего неделя с нашей выписки, но я до сих пор очень беспокоюсь за состояние Джерарда. Мне ничего не сообщали, но, мне кажется, он поправится. Он обещал мне быть вместе. Под голой липой я присел на лавочку, взял дочь на руки и начал вести с ней непринужденные беседы. Мне нужно общение, а по душам не с нем поговорить. Легкой тенью рядом присела девушка, которую я не сразу заметил. — Твой Уэй очнулся и видеть тебя больше не желает, — я испугался такого резкого голоса и опешил. — Я все ему рассказала, так что можешь прощаться с девчонкой. — Нестор, что ты несешь?! Откуда ты вообще возомнила, что он проснулся? — я переложил ребенка в коляску. — Пошла вон из моей жизни, стерва. Ну вот, все настроение ни к черту. Я поднялся и ушел, слыша позади лишь злобный смех. Мне стало не по себе, поэтому я набрал доктора Корса. Джерард действительно очнулся. На мой вопрос, приходила ли к нему девушка, я, как и боялся, получил положительный ответ. Попрощавшись, я предупредил, что навещу Джерарда сегодня после обеда, и мы двинулись вдоль по дорожке. Меня съедало смятение и неописуемая злоба на Джамию. Мы с ней жили вместе столько времени, я даже хотел взять ее в жены, хоть и не по собственному желанию. Как эта милая девушка, что так мило смущалась в колледже, превратилась в мстительную мегеру?~~~
После прогулки мы заехали домой, а после на такси отправились в клинику. На входе я заметил Нору, которая ласково, слегка смущенно, улыбнулась мне и скрылась за поворотом. Хочется верить, что она не влюбилась, а то ничем хорошим это не кончится. Пока я пытался выяснить подробности на ресепшене, доктор Корс неспешно подошел и все уладил. Меня провели к палате, где я, стоя с Бишей на руках, боялся зайти внутрь. В итоге, когда одна из незнакомых мне медсестер выходила, я аккуратно прошел к Джи. — Привет, солнышко. Как ты? — голос показался мне осипшим и глухим, что сильно резануло по ушам. — Оставь мою дочь и уходи. Я не хочу тебя видеть, — сердце рухнуло вниз. Комок подкатил к горлу, перекрывая дыхание. Захотелось закричать. — Позволь мне хотя бы объяснить… — Не желаю ничего слышать! Ты опять вернулся к этой девушке. Она даже показала мне обручальное кольцо на своем пальце, — у Джерарда началась истерика. — Она рассказала, что именно к ней ты бегал и со мной все было совершенно не серьезно. Да как ты мог?! Я доверил себя в твои руки, а ты так со мной поступил… — я видел, что он хотел заплакать, но держался. В моей голове что-то щелкнуло, и я замер. — Погоди, какое кольцо? Что ты несешь? Я если и приходил поздно, то всегда только с работы. А весь этот цирк Джамию развела для того, чтобы разлучить нас. Я встретил ее сегодня случайно в парке на прогулке и на ней не было ни одного кольца. Она их терпеть не может, — лицо Джи немного преобразилась, но все равно он стоял на своем. — Если ты хочешь знать, то до рождения дочери, я не представлял, как буду с ней управляться, ведь это совершенно не мое. У меня не было того теплого чувства отцовской любви, но когда мне вынесли ее, я понял, насколько сильно люблю тебя. Да я жить без тебя не могу! — вот теперь истерика у меня. — Я проводил несколько бессонных ночей, стоя рядом с твоей палатой, переживая и изнемогая. Мне никогда не было так плохо в душе за родного человека, как за тебя. Ты… Ты поверил этой стерве, а не веришь мне. Да, я изменил тебе, но сделал это не специально. После той ночи меня изнутри разъедало отчаяние и страх, что ты оставишь меня. Я не знал, как сказать тебе все. Если сможешь, прости меня, — я положил малышку рядом с Джи, а сам развернулся и ушел.