your lips are red like wine.

      После того, как мы пробрались через дебри веток и съели по пути пару несчастных ромашек, я понял, что Джамия решила отомстить мне за побег со свадьбы и нарисовала чем-то острым прямо на капоте большой фаллический символ, а на крыле написала «fuck you, fag*». Сказать, что я был в полнейшем шоке, значит ничего не сказать. Я стоял, как идиот, и минуты полторы с открытым ртом пялился на кривые буквы, пока Джерард не тронул меня за плечо.       — Я, конечно, понимаю, что ты любишь свой транспорт, но у тебя странные рисунки на нем...       — Вот сучка! — от внезапной вспышки ярости я пнул колесо машины и начал орать благим матом на все шоссе, в то время как парень в костюме стоял, растерянно и испуганно на меня глядя, пока я там с ума сходил. Ненавижу всю эту чокнутую семейку в седьмом, нет, в десятом поколении! Да будь ты проклята, сука тупая!       Я негодовал, но все же нужно было ехать. Когда ярость спала, я удосужился открыть машину и сесть за руль, взглядом приглашая Джерарда внутрь. Он сел на переднее сидение, рядом со мной. Я почувствовал его взгляд.       — Что? — резко огрызнулся я.       — Что тебя связывало с Джамией, что ты ее так люто ненавидишь? — он выглядел испуганным и обеспокоенным за мое состояние. У Нестор никогда не было таких эмоций по отношению ко мне.       — Ничего. Я не хочу об этом говорить. Может, позже, — я завел машину и мы тронулись с места. Заиграло радио, но я переключил на свою музыку, которая была на флешке. All Time Low. Совсем молодая, но подающая надежды группа. Их музыка пышет энергией, драйвом, это как раз по мне.       Джерард отвернулся к стеклу. Его настроение сменилось с пофигистичного и позитивного на угнетенное. С его лица будто стерли улыбку. Теперь беспокоюсь я. Может, это все из-за меня? Из-за моего психоза? А черт его знает...       Впереди мелькали вывески, со всех сторон простирался невысокий лес, а под колесами была бесконечная дорога. Так рано на шоссе никого нет, и мне это на руку. Я набрал скорость. В колонках сменялись треки, за окном сменялся пейзаж: с лесного на городской. Появлялись первые домики, и мне пришлось сбросить скорость. Весь путь от нашей «стоянки» до моего дома мы провели в молчании. Это нервировало, тяготило. Ненавижу такое молчание, оно напоминает о ней...       Я заехал в гараж своего одноэтажного домика, который подарили мне мои родители для начала одинокой холостой жизни. Правда, она едва не разбилась о пороги женитьбы . Но об этом думать сейчас не хочется. Оказавшись внутри с помощью гаражной двери, мы сразу прошли на кухню. Пиджак и галстук моментально полетели на кресло, а рубашку я расстегнул на несколько пуговиц, чтобы чувствовать себя более раскованным.       — Чай? Кофе? Потанцуем? — я усмехнулся, включая кофеварку для себя. Не знаю, почему мне вспомнилась эта строчка из... песни? Сериала? Это было что-то русское, поздно ночью шло по телевизору, я плохо помню уже.       — Хм... А что ты сам любишь? Просто я не понял ничего из того, что ты предложил, — он широко улыбнулся, присаживаясь на стул. Мда, ну я и придурок, забыл, что это чучело с неба свалилось.       Заварив амаретто для себя и капучино для Джерарда, я сел напротив него, выпивая залпом половину кружки. Хочется курить. После кофе это чувство всегда усиливается. Я подошел к окну и присел на подоконник, доставая заныканную пачку Данхила из-за батареи. Прикурив сигарету, я почувствовал взгляд Джерард на себе и повернулся к нему лицом. Он смотрел прямо мне прямо в глаза и... принюхивался?       — Фрэнки... — казалось, будто он сейчас заплачет. — Ты не мог бы объяснить этот жест с твоей стороны? А то я неправильно его пойму и... — дальше он просто открывал рот, как рыба, и закрыл лицо руками.       — Ну, я просто курю. Это табак, который содержит в себе никотин. Никотин в своем роде наркотик. Короче, я тупо убиваю себя. А что? — мне никогда не понять его странных привычек.       Джерард внезапно подорвался с места, закрывая нос руками, и убежал в неизвестном направлении. Я услышал, как он побежал в другую комнату, что-то уронил, и все стихло. Бросив едва начатую сигарету в пепельницу-тарелку, я побежал за ним, недоумевая, что вообще начинает происходить в моей жизни. Ну серьезно! То Нестор со своей свадьбой, то этот псих со своей тарелкой, что же дальше?! Хэй, ты, Бог! Ты совсем охренел?       Нашел я трясущегося Джерарда за креслом в гостиной. Он бормотал себе что-то под нос, трясся, как осиновый лист и смотрел перед собой в никуда.       — Хэй, Джи-Джи, ты чего? Я же ничего не сделал... — я положил руку на его плечо, сначала слегка приподнимая, а потом и полностью заключая в кольцо рук. Джерард попытался вырваться, но я не отпускал, тихо шепча в область шеи: — Это просто дружеский жест. Я хочу тебя успокоить и спросить, что случилось.       Дрожь во всем теле спала, парень в моих руках расслабился и в ответ прижал мои руки к себе.       — Этот... Дым. Его запах используют только высокопоставленные особы во время слияния. Ну, в простонародье... секса. По крайне мере, в моем секторе эту траву очень трудно достать, — господи, я уже думал, что объявляю войну всему его клану. Но все же! Фу, какая гадость! Он думал, я хочу его?!       — Так, давай, поднимайся. Я больше не буду курить при тебе. Обещаю.       Я усадил еще немного растерянного Джерарда на диван, а сам пошел за одеждой, чтобы не ходить, как идиоты, в костюмах по дому. В комнате я переоделся сам, нашел зелёную рубашку и синие штаны с огурцами для Джера. Я не знаю, откуда они, честно. Я вернулся в гостиную, где уже бодрый парень бродил перед камином и разглядывал фотографии. Наши с Джамией фотографии. Да, я был обижен на нее. Подойдя со спины к Джерарду, я с хлопком перевернул фотографию, лежащую прямо перед его носом, стеклом вниз. Он отпрянул, испугавшись такой резкости. Я же просто протянул ему одежду и бросил тихое «Переодевайся, я на кухне», скрываясь за дверью, ведущей из комнаты. Кажется, пора рассказать ему о Джамии, иначе я взорвусь...