***
Регулус всегда думал, что живет правильно. В отличие от брата он старался быть идеальным во всем — манеры, такт, выдержка, послушание. С раннего детства он знал себе цену и понимал, что быть Блэком — это большая ответственность. В первую очередь, перед обществом. Он старался быть первым во всем — чарах, зельеварении, трансфигурации, полетах. Но Сириус — его неидеальный старший брат, — всегда был на шаг впереди. Эта неидеальность выводила из себя их мать, Вальбургу, и была стимулом для Регулуса быть идеальным. Жаждя получить похвалу матери и отца, он послушно кивал и отправлялся заниматься чарами или музицировать на фортепиано. Надеясь, что его снова поставят в пример брату, Регулус вновь и вновь подавлял свою истинную сущность и молчал, когда Сириус, не сдерживая себя, говорил. И Сириус был прав, когда говорил, что Регулус — трус. Он действительно боялся. Боялся быть собой. Боялся, что никто не полюбит его, если он будет вести себя не как истинный аристократ. Боялся потерять любовь и доверие родителей. Поэтому всегда был послушным мальчиком. Как оказалось — зря. В Атриуме, когда палочка Лорда, словно меч, нависла над решительно смотрящим на него Сириусом, Регулус впервые понял своего брата. Все это: от стычек с родителями до безрассудного нападения на величайшего мага XX столетия он делал для себя. Не для того, чтобы кому-то понравиться, или не потерять чье-то доверие. А просто для того, чтобы показать всему миру, какой он. Решительный Сириус Блэк. И тогда, в Атриуме, Регулус тоже решил что-то впервые сделать для себя. Спасти единственного близкого человека. Он открыто выступил против Лорда, за что был наказан. Но не так, как ожидал. В первые секунды после аппарации в поместье Смитов Регулус думал, что его запытают до смерти. И, смотря в красные от гнева глаза Лорда, он мысленно прощался со всеми, кто был ему дорог. Однако удивленно выдохнул, когда после третьего Круциатуса Лорд стремительно вышел из кабинета и не возвращался несколько часов. Регулус отчетливо помнил обеспокоенное лицо кузины Нарциссы и магическое кольцо, сдерживающее магию. Палочку у него конфисковал Маркус и отправил под надзором леди Малфой обратно в поместье. Нарцисса рассказала ему о том, что Лорд решил оставить его в живых и запереть на Гриммо. Она обещала приходить каждую пятницу и делать все, чтобы он не сошел с ума. И у нее успешно это получалось. Регулус даже удивился тому, насколько комфортно ему было находиться в обществе вечно тихой Нарциссы. Он был рад просто сидеть рядом с ней, когда она вязала, или играться с маленьким Драко. Свое заточение он рассматривал как возможность понять себя. Он много думал — о себе, своих отношениях с братом и семьей, об Октавии. Особенно часто он думал о ней. Пытался понять, откуда взялись чувства к девушке: из ревности к успехам брата или от чего-то другого? Спустя несколько месяцев размышлений, Регулус пришел к мысли, что любовь к Октавии была его единственным настоящим желанием, проявлением его истинного «Я». Он по-настоящему любил ее. Именно поэтому смог отпустить. Потому что только влюбленный по-настоящему человек может поступиться своими чувствами ради счастья того, кого он любит. Регулус, словно призрак, блуждал по пустынным коридорам фамильного поместья, разговаривая с портретами предков и погружаясь в глубины древних фолиантов. В один из таких дней, когда туманный рассвет еще только начинал пробиваться сквозь тяжелые шторы, отец решил открыть ему тайну, которую унес с собой в могилу. После этого разговора Регулус долго сидел в отцовском кабинете, завороженно глядя в одну точку. Дарио Смит убил его семью. Не грязнокровки были виновны в гибели его родителей, а те самые люди, которым он так доверял, ради которых был готов на все. Прошло, кажется, несколько часов. Из размышлений его вырвал стук в дверь. Он тут же подскочил и открыл дверь. На пороге стояла взволнованная Нарцисса. Хватило всего одной фразы для того, чтобы сердце Регулуса рухнуло. Если Октавию схватили, значит с Сириусом что-то случилось. Он тут же ринулся в семейное хранилище. Достав палочку отца и несколько артефактов, он попросил Кричера перенести их в поместье Смитов. Регулус знал, что аппарацию Нарциссы отследят, а вот перемещение домовика — нет. Его руки дрожали, но внутренне он был готов. Готов умереть за любимую девушку. Когда они оказались в комнате Октавии, Регулус поблагодарил домовика и, ободряюще ему улыбнувшись, активировал первый артефакт. Он был связан с родовой магией Блэков и помогал искать пропавших родственников. Магический след указывал на кабинет Реддла. Нить истончалась, что значило только одно — Октавия на волоске от смерти. — Это скроет нас от глаз остальных, — пытаясь не показывать кузине своего волнения, сказал Регулус и наложил на них двоих дезиллюминационное заклинание. Они, стараясь не привлекать внимания, тихо двигались по длинным коридорам. И вот, наконец, перед ними предстала она — та самая дверь. Регулус замер, словно окаменевший, когда из-за двери раздался пронзительный женский крик. Этот звук разрывал сердце, заставляя кровь стынуть в жилах. Но Нарцисса, словно прочитав его мысли, мягко коснулась его руки, удерживая от необдуманных действий. В этот момент, словно из ниоткуда, появился отец Октавии. Он, склонившись в раболепном поклоне, тихо позвал Темного Лорда. Регулус почувствовал, как мир вокруг него рушится, когда в открывшуюся щелку двери он увидел тело Октавии, распростертое на полу, залитом кровью. Лорд рыкнул и, не скрывая своего разочарования, наложил на тело Октавии несколько стабилизирующих заклинаний и, пылая от злости, быстрым шагом вышел из кабинета. Как только мистер Смит и Лорд скрылись, Регулус и Нарцисса пробрались внутрь. В центре комнаты, на полу, лежало тело Октавии, над которым все еще мерцали заклинания. Нарцисса осторожно приблизилась к ней, проверяя пульс. Ее лицо выражало смесь облегчения и тревоги. — Она жива, — прошептала Нарцисса, — но ей нужна помощь. Мы должны доставить ее в безопасное место. Регулус кивнул, соглашаясь. Он знал, что их время ограничено, и что они должны действовать быстро. Он быстро наложил еще несколько заклинаний на девушку и подхватил тело на руки. Регулус наложил дезиллюминационное заклинание и на нее — и понес в сторону ее комнаты. Он слабо представлял, что делает, но действовал, потому что понимал — каждая секунда для нее может быть последней. Когда они оказались в комнате Октавии, он тут же призвал Кричера, и попросил его перенести девушку в подземелья поместья на Гриммо. Нарциссу же он отправил за Северусом. Одному ему не справиться. Оказавшись на Гриммо, Регулус, отбросив страх и панику, накатывающие на него ежесекундно, тут же взлетел по лестнице и оказался перед портретом отца. — Октавия… умирает… как ей помочь? — дрожащим голосом спросил он. Орион тут же оживился и задумчиво потер подбородок. — Она уже Блэк, поэтому родовой камень может ей помочь. Возьми из моего стола книгу и открой на странице 765. Ритуал непростой, но ты должен справиться, — Регулус тут же судорожно ринулся к столу и дрожащими пальцами достал фолиант. Он пробежал глазами страницы и решительно направился к двери. — Я верю в тебя, сынок. Регулус едва заметно улыбнулся уголками губ и быстро спустился по лестнице. В подземелье, среди множества артефактов, на огромном черном камне, покрытом рунами, лежала Октавия. Ее грудь поднималась с трудом, а сама она была в бреду. Рядом с ней, держа ее холодную руку в своей, стояла Нарцисса. Регулус, крепко сжимая книгу в руках, подошел к камню и положил ее рядом с девушкой. Их взгляды встретились, и Нарцисса, прочитав в его глазах решимость, отошла в сторону. Регулус начал ритуал. Он читал заклинания медленно, тщательно следя за каждым словом. Воздух наполнился разноцветными символами, которые сплетались в сложную магическую сеть над телом Октавии. Регулус продолжал читать, вкладывая всю свою силу и эмоции в каждое слово. Нарцисса, наблюдая за происходящим, ощущала, как магия вокруг них начинает вибрировать. Она смотрела на Регулуса, решительно читающего витиеватые строчки, и на светящийся под телом Октавии родовой камень. И верила, что все будет хорошо. Что Октавия вернется к ним. Внезапно, тело девушки начало светиться мягким голубым светом. Символы над ней стали ярче, и Нарцисса увидела, как раны на теле Октавии начали медленно затягиваться. Закончив последнее заклинание, Регулус обессиленно упал на пол, полностью истощенный. К нему тут же подлетела Нарцисса и влила в рот восстанавливающее зелье. Он был бледен и тяжело дышал. Не лучше выглядела и Октавия, которая все еще находилась без сознания. — Дай ей зелья, что написаны в книге, а мне нужно восстановиться…***
Жадно хватая ртом воздух, Октавия подскочила на кровати. Слепо пошарила рукой рядом с собой, надеясь на то, что это был просто плохой сон. Что Сириус сейчас лежит рядом на кровати. От резких движений, тело пробила невыносимая боль, от которой девушка согнулась пополам. Блэк посмотрела на руку с меткой — она была полностью, до самого плеча, перевязана бинтом, как и правая нога. Она перевела взгляд на тумбочку рядом с кроватью. На ней стояли зелья: крововосполняющее, успокаивающее, мазь от шрамов. Окружающая обстановка казалась странно знакомой. Темно-зеленые обои, черное постельное белье, массивная деревянная мебель. Головная боль мешала сосредоточиться, и Октавия изо всех сил пыталась вспомнить, где же она могла видеть эту комнату раньше. Дверь со скрипом отворилась, и девушка в ужасе вскочила, пытаясь спрятаться в углу. Без оружия защищаться было невозможно, и она вытянула вперед руки, словно это могло ее спасти. — Тебе лучше не делать таких резких движений, — поджав губы, сказал Регулус. — Что ты здесь делаешь? — недоверчиво протянула Октавия, все еще вжимаясь в стену. — Живу, — хмыкнул он. — Ты в нашем доме на Гриммо. — Почему я здесь? — Октавия, давай ты ляжешь, а я тебе все расскажу, — он предпринял попытку подойти к ней, но девушка обхватила себя руками и попросила к ней не подходить. — Ты еле держишься на ногах! Перестань сопротивляться. Регулус в секунду оказался рядом с ней, жестко подхватив под руки. Он усадил ее на кровать, с укором посмотрев в глаза. — Тебе нужно принять зелье, — он потянулся к стоящим на тумбочке склянкам. Октавия вжалась в кровать, все еще недоверчиво на него смотря. — Я хочу видеть Сириуса! — воскликнула она, с мольбой глядя на своего собеседника. — Его… — начал было он, но тут же осекся, аккуратно наполняя ложку зельем. — За это время случилось так много событий… Сириуса схватили авроры. Девушка вздрогнула, словно от удара, и сильнее вжалась в свою постель. Ее глаза, еще секунду назад полные надежды, теперь выражали лишь страх и отчаяние. — Что ты сказал? — прошептала она, цепляясь за его руку. — Я даже не знаю, с чего начать… — выдохнул он и потупил глаза. — Скажи все как есть, Регулус! — закричала Октавия, все еще не понимающая, что происходит. Регулус сжал кулаки и повернулся к взволнованной Октавии лицом. Красными от слез глазами он посмотрел на нее и девушке будто вмиг стало все ясно. Сердце пропустило удар. — Пару дней назад в Годриковой впадине случилось то, чего так сильно боялся Северус, — тихо начал Блэк, крепко держа в руках ладони Октавии. — Темный Лорд пришел в дом Лили и Джеймса, и убил их, оставив в живых только маленького Гарри. Утром пришли новости о том, что Сириуса схватили авроры в подозрении на… — Регулус замялся и прикрыл глаза. — Они подозревают его в предательстве. Его нашли в маггловском Лондоне. Он убил Питера Петтигрю и двенадцать магглов, за что был взят под стражу Фаджем на месте преступления. Октавия сидела неподвижно, слушая рассказ Регулуса. Ее сердце билось так громко, что казалось, будто оно вот-вот выскочит из груди. Она не могла поверить своим ушам. Все, что она слышала, было слишком ужасно, чтобы быть правдой. Октавия закрыла лицо руками. Слезы текли по ее щекам, а сердце разрывалось от горя. Она любила Сириуса, и мысль о том, что его обвиняют в таких страшных вещах, была невыносима. Она рыдала у Регулуса на коленях, не в силах остановиться. Тело била крупная дрожь. Сириус под следствием. Из-за нее. Регулус ничего не говорил, просто держал ее в своих объятиях, позволяя выплакаться. Октавия знала, что он тоже страдает, но сейчас ей было важно почувствовать поддержку близкого человека. Когда слезы наконец иссякли, Октавия подняла голову и посмотрела на Регулуса. — Мы должны помочь ему, — сказала она решительно. — Мы не можем позволить им осудить его несправедливо. — Мы обязательно ему поможем, — тихо сказал он и, проведя рукой над ее головой, погрузил девушку в глубокий сон. Регулус осторожно притворил за собой дверь и спустился в полумрак первого этажа. В гостиной, сжимая в руке стакан с огневиски, сидел Северус и сверлил взглядом стену. Регулус устало опустился в кресло рядом и налил себе огневиски. Они сидели в тишине, не в силах начать разговор. Каждый думал о чем-то своем. — Ты сказал ей? — негромко начал Снейп, переводя взгляд на бледного друга. Регулус мотнул головой и отпил немного из стакана. — Я решил дать ей свыкнуться с одной частью информации, прежде чем шокировать остальной. — Нужно сказать ей раньше, чем она восстановится и кинется в пучину защиты чести своего мужа. Так будет лучше для ее же здоровья, — бесцветным голосом сказал Северус. — А твои тесты не могли дать сбой? — бросив короткий взгляд на друга, спросил Регулус. Снейп фыркнул и отвернулся. — Я проверял несколько раз, — выдохнул он сквозь зубы. — И, поверь, я бы очень хотел, чтобы они были ошибочны. — Как глава рода, я сделаю все, чтобы все члены моей семьи были счастливы, — Регулус с горечью посмотрел на стену, на которой тянулась их с Сириусом ветвь. От него и Октавии тянулись два новых листика.