История одного гуля

«И сейчас, ты окончательно поверишь в то, что я не такой хороший, каким многие меня считали. Думаю, ты помнишь мою ситуацию с ИПСом? Тогда, я справился с ним не самостоятельно, а именно благодаря Йоичи. Когда он у меня начался, я отказался от «еды». Да, может как человек я и продолжал запихивать в себя еду, но как гуль, я отказался от мяса. А это худшее, что может произойти с гулем. Йоичи очень сильно испугался, ведь, как он говорил мне, в моих глазах стала пропадать жизнь. И тут могло быть два варианта: первый — я слетаю с катушек и убиваю всех, кто оказывается рядом, второй — я умираю от голода. И тогда, опять же, как он мне рассказывал, ибо я был уже не в состоянии воспринимать многое, он потащил меня на наше обычное место охоты. Его даже не смутил ливень в тот день и то, что я совершенно точно не собирался ему помогать. Однако, он сделал все сам. Я не совсем понял, в какой момент пришел в себя. Тогда, когда мое лицо залила чужая кровь или же приковывающий к себе взгляд, теряющих жизнь глаз. О да, Курамочи всегда знал, что я обожаю глаза куда больше, чем многие другие части тела. Так и тогда, я с неприкрытым голодом наблюдал за тем, как мой семпай выдирал глаза у нашей жертвы и протягивал их мне. Черт, вспоминая это сейчас мне становиться стыдно, ведь Йоичи кормил меня с рук, заставляя съедать человека. Я не помню, съел ли он тогда хоть что-то или же все скормил мне, но я точно помню, его счастливую улыбку. Похоже было, что он был куда счастливее меня. И именно тогда я понял, насколько сильно он меня любит и насколько же сильно я сам от него завишу. Было больно и обидно, но тогда мне стало понятно еще то, что я не смогу уйти от него и предать его чувства, когда он так трепетно сжимал меня в объятиях, радуясь моему возвращению. А его поцелуи, с привкусом крови и слез. Черт и ведь никто не поверит, если я расскажу что заставил семпая плакать. В нашей истории были и плохие моменты, которые опять заставляли меня восхититься этим парнем. Хах, такое чувство что в этом письме я начал признаваться в чувствах к этому игровому маньяку, но это опять же, не так. Я хочу донести до тебя, что мы ничем не хуже людей, у нас тоже есть чувства и дорогие нам гули. Ну а теперь я вернусь к еще одному яркому событию в нашей с ним судьбе. А ты заодно узнаешь, откуда на его животе появился такой странный шрам. Тогда, нам пришлось опять голодать, так как гули начали сновать вокруг нашего района, в поисках нас или нет, мы не знали. Но решили быть осторожнее. И если Курамочи это давалось легче, то я почти сходил с ума, мечтая почувствовать на языке тянущий вкусный привкус человеческой плоти. Я больше не мог притворяться и есть человеческую еду, а мой взгляд постепенно становился слишком откровенным. Очередная изматывающая тренировка, на которой я чувствовал присутствие семпая слишком близко к себе. Последнее что я помню, это общественная ванная, которую я принимал последним. А дальше - черная пустота с красными проблесками. Что я делал в этот момент, мне не известно. Даже сейчас я не знаю, что тогда сотворил... Но... То что я увидел перед собой после, стало тем, что я иногда вижу в своих кошмарах. На белой плитке подо мной лежит в странной позе Йоичи, слишком бледный, с больной улыбкой на лице. Мне было страшно опускать взгляд вниз, а перед глазами тогда появилась пелена слез. Я понимал, что сделал. Я чувствовал это. Горький привкус на языке и теплота на руках. Чтобы окончательно убедиться, мой взгляд скользнул тогда вниз и я готов был вскрикнуть от страха, но что-то тогда удержало меня от этого. Мои руки были погружены в живот моего семпая, а пальцы сжимали его кишки. Я не верил в происходящее, мне было действительно страшно двигаться, ведь я видел, как уходит из жизни дорогой для меня гуль. И все из-за меня, из-за моей глупости. Не знаю, что тогда удержало меня от истерики, но именно тогда, я делал и не думал о последствиях. Убирая руки из чужого живота и осторожно приподнимая еле живого парня, я позволил ему вкусить и свою плоть. Пусть было больно, непривычно, но я кормил его собой, пока цвет его кожи не стал более приемлемым и живым. В тот день я осознал, что не готов потерять семпая и пройду через любую боль, чтобы он выжил. После этого инцидента, мы целых два дня не появлялись на тренировках, а дверь в нашу комнату была закрыта. Наш мир снова сократился до нас двоих, у которых нет друг от друга более секретов. Йоичи долго ругал меня за такое глупое поведение, а я лишь мог виновато улыбаться и наблюдать за тем, как шрам с его живота не исчезает. Причем, почему он не исчез, мы до сих пор не знаем. Вот на моем теле никаких следов не осталось и это спасло наши задницы.» Легкий смешок сорвался с прикусанных губ младшего, на что шорт-стоп только недовольно опять на него цыкнул. - Закончил? Савамура покачал головой и снова вызвал недовольный вздох со стороны старшего. Однако, теплый взгляд медовых глаз, обращенный в сторону Курамочи, быстро отодвинул все его недовольство на задний план. - Скоро рассвет, заканчивай уже. Мы ведь не хотим, чтобы он заметил нас и помешал уходу. Кивнув на человека, сладко спящего в свой кровати и не подозревающего, что при желании двух существ, его жизнь может оборваться в любой момент. Однако, оба гуля были слишком влюблены, чтобы посметь сделать это. Очередной тяжелый вдох скользнул по комнате и не известно, кому из двух бодрствующих он принадлежал. Эйдзюн перевел взгляд на листы, исписанные красивым и правильным почерком, совсем отличающийся от его обычного. Но... Ведь скрывать им больше нечего, так что он мог позволить себе делать все так, как он на самом деле привык. «Сейчас, я пишу это письмо, сидя у тебя в комнате. А Йоичи злобно прожигает тебя взглядом, точно желая оторвать какой-нибудь сладкий кусочек. И знаешь, если бы я не был влюблен в тебя, я бы к нему присоединился в этом желании. На наш взгляд, спортсмены особенно вкусные, но мы не можем себе позволить такой роскоши, как поедания собственных друзей. Единственное чего я хочу добиться этим письмом - понимания. Гули, не такие уж и плохие и не все из нас убивают людей без разбора. Конечно, возможно и мы стали бы такими же, не познакомившись с вами и друг с другом. Однако, мы такие, какие есть. Мы уходим, в надежде выжить в другом месте с другими людьми. Простите нас, за ложь, которой была покрыта наша жизнь. За то, что мы не смогли сразу добраться с вами до вершины. Да, за многое нам стоит просить прощение. Но у меня не остается времени...» Взгляд Савамуры скользит по будильнику, а сам он вспоминает, когда обычно просыпаются жаворонки у них в общежитии. Времени катастрофически не хватает. «На часах уже 5:48 и скоро уже начнется подъем. А нам пора уже уходить. Простите нас и прощайте, мы будем с нетерпением следить за вашим продвижением и возможно, нам удастся прийти на ваши игры. Следи за командой, не давай им потерять веру и надежду. Даже без нас, Сейдо — одна из лучших команд Японии. Не забывай это. Ну и еще то, что я тебя все равно люблю. Хах, как бы смешно не звучало. Гуль, полюбил человека и из-за этого сбегает из города. В общем, забудь последний пункт и просто помоги ребятам прийти к победе. Не забывайте, наша поддержка с вами. Прощайте.» Поставив последнюю точку, Эйдзюн довольно улыбнулся, а уже через секунду почувствовал на плечах знакомые руки, которые так ободряющее согревали его сквозь ткань куртки. - Идем? Тихий шепот на ухо, а в ответ лишь легкий незаметный кивок головы. Они закончили все дела и должны покинуть это место. Неспешное отступление было прервано движением на кровати и два гуля одновременно повернулись в сторону человека. - Что вы тут делаете? Сонный голос и прищуренные глаза испугали Савамура и Курамочи куда больше, чем известие о голубях. Не зная что ответить, они лишь переглянулись и быстро покинули чужую комнату. Им было больше нечего терять и действовать они могли на полной скорости. Удивленный возглас и громкий хлопок двери они услышали уже тогда, когда в один присест запрыгнули на крышу ближайшей постройки. Что дальше происходило в общежитии их не должно было волновать. Они ничем больше не связанны с этим местом. Так почему же у Эйдзюна так щемит сердце, а Йоичи с болью смотрит на возлюбленного, чувствуя, как теряет что-то очень дорогое, несмотря на крепко сжимающую его ладонь руку младшего. - Мы вместе. Тихий голос семпая вырывает брюнета из грустных мыслей и он переводит теплый взгляд на своего парня. - Да, Йоичи, вместе. И шорт-стоп понимает, что ради этой светлой улыбки и счастливых ноток в медовых глазах, готов сделать все что угодно, даже вытерпеть боль безответной любви...