— Прекрасно, — скривился Магнус, скрестив руки на груди.
— Мы можем увеличить оплату, — вздохнул Роберт.
— Я теряю репутацию! Мне пришлось выставить клиента за дверь в самом начале сеанса!
— Может, ты перестанешь ныть? — влез между ними Алек, раскладывая на столе карту города.
— Эй, сладулик, это не я предложил гонорар больше!
— Ты предложил любые услуги в обмен на Маску. Уверен, ты ее получишь, так что приступай.
Алек выразительно посмотрел на него, и Магнусу с тяжелым вздохом, будто на его плечи переложили ответственность за всю вселенную, пришлось таки смириться. Ваал, наблюдавший за ними, усмехнулся.
— Какой же ты наглый, сладулик, — хитро прищурился Магнус. — Вертишь мной, как хочешь. Учти, одной Маской не отделаешься. Ужин — это минимум.
— Бейн! — пришел черед Ваала возмущаться.
Алек вспыхнул. Приставания Магнуса в одиночку он еще мог вытерпеть, но вот перед отцом ему было стыдно. Да еще и Роберт подозрительно поглядывал на них, будто ему было какое-то дело до Алека.
— Ладно, — махнул рукой Магнус, с кислой миной разглаживая помявшийся уголок бумажной карты. — Расскажите подробнее, что от меня требуется. Я это сделаю, а потом пойду заниматься своими делами.
Алек пожал плечами, передавая Магнусу папку с данными из полицейского управления:
— Единственный из нас, кто был там, это Роберт.
— Это произошло несколько лет назад. Я возвращался с рейда чуть за полночь. Услышал какой-то шум неподалеку, решил проверить. На парочку напал безумный оборотень. Наверное, он был одиночкой, потому что ни одна местная стая не заявляла ни о чем подобном. Мужчина защитил свою жену и был ранен. Мне удалось убить псину, но уже было поздно: слишком серьезные раны и большая кровопотеря. Я должен был закончить его мучения. В противном случае, если бы он не умер, его бы ждало только одно.
— И ты дал показания, сказав, что на них напала бешеная собака.
— А что? Ты знаешь варианты лучше? Я сделал всё, как того требует кодекс, использовал артефакт, рассеивающий внимание и затуманивающий память.
— Скорее всего, Джемма не просто все видела, но и не забыла, так ведь? Хейеса на ее глазах чуть не разодрал оборотень, а потом какой-то мужик, который вроде как должен был прийти на помощь, просто зарезал его. Любой бы сошел с ума от горя или от желания мести.
— А она сделала и то, и другое... — заключил Магнус, хмурясь.
— Да, и у нее было много возможностей осуществить задуманное, — вступил в разговор Ваал. — Она была профессором в семинарии. До этого занималась историей. Отлично знает историю религий, а я — часть язычества. Из-за моих потомков у нее сложилось неверное впечатление о Маске. Она думала, что вызовет меня и я совершу за нее месть, но Герион нечто страшнее... Не понимаю, как он еще не вышел из-под контроля.
— Мы с Люком пришли к выводу, что Джемма знала о том, кто ты есть, — обратился к Роберту Алек. — Сумеречный охотник. Собирала городские легенды?
— Или кто-то сказал ей, — Магнус весьма выразительно посмотрел на Алека, намекая ему на одну определенную личность.
— Да. Но зачем? И как узнал?
— Я же говорил тебе. Для него нет ничего лучше, чем сделать сумеречный мир уязвимым.
— Так, вы двое. Вы говорите о ком-то конкретном? Не собираетесь поделиться догадкой? Сокрытие информации...
— Серьезно? Мы решились на операцию, не санкционированную Конклавом. Так что об этом можешь забыть.
— Ты в последнее время слишком острый на язык, мальчик.
— Прекратите оба. Если у вас есть догадки, сообщите.
Алек с Магнусом переглянулись.
— Есть одна, но сейчас она недоказуема. Недавняя история с аммолитом... Те фейри намекнули нам, что Валентин Моргенштерн поставлял им скверну. А вещество той же чистоты мы обнаружили на месте проведения ритуала Джеммы. Спутать было невозможно.
— Бред. Он мертв. Фейри что угодно скажут, чтобы им смягчили приговор. Внимать словам прирожденных лжецов — большая ошибка.
— Мы тоже так подумали, но... Если это правда? Ведь у нас нет доказательств в обратном.
— Именно, никаких нет. Нет доказательств — нет Валентина, — отрезал Роберт, и в его глазах отразилось что-то, что заставила Алека задуматься. Насколько же он боится Моргенштерна, что даже не может или не хочет хотя бы принять во внимание такую возможность?
— Ладно, — просто согласился Алек, не желая ни с кем спорить.
— Так, конфетки мои, — хлопнул в ладоши Магнус. — Я все понял. Мы ищем эту красотку для того, чтобы мило поболтать с ней и выяснить, как упрятать Гериона обратно в ту дыру, из которой она его вытащила. Отойдите от стола, мне нужно место.
Магнус встал перед картой, закрыв глаза. Раскрыл ладони тыльной стороной вверх, и магия заискрилась на кончиках его пальцев. Алек поймал себя на том, что не может оторвать от него глаз. Сильная и гибкая фигура в дизайнерском костюме прекрасного бордового цвета, немного блестящего лака в волосах и подведенные карандашом глаза. Многие сказали бы, что это слишком. Алек же такой образ Магнуса просто обожал, каждая мелочь его облика Алека безумно привлекала, привлекала его магическая сила и то, как он управлялся с ней, и он даже не мог понять, как умудрился настолько сильно влюбиться. Как настолько быстро Джейс перестал для него значить что-то в... этом плане.
— Знаете, я, пожалуй, останусь, — после продолжительного молчания сказал Магнус, когда открыл глаза.
— Что ты нашел?
— Её, но... Что-то мешает мне. Ее жизненная сила будто скрыта от меня. Она могла как-то защититься от внешнего вмешательства, чтобы исчезнуть, но оставила для меня — случайно, конечно же — крошечную замочную скважину, в которую мне удалось заглянуть.
— А Герион? — напряженно спросил Алек.
Магнус покачал головой:
— Ваал, вы попробуете?
— К сожалению, это невозможно. Я не маг, а демон. И пусть вам кажется, что я должен быть сильнее, в моем случае это не так.
— Ладно, — протянул Магнус, стараясь унять короткую вспышку беспокойства. — В общем, я могу назвать место, но будьте готовы. Я чувствую там что-то еще. Опасное. След Джеммы тянется через весь город, но концентрируется в одном месте. Остров Норт-Бротер, вот куда нам надо.
— Скоро начнет темнеть. Сумерки — идеальное прикрытие. Будем ждать? — спросил их Алек. Он не чувствовал особого желания что-либо делать, с большим удовольствием он бы последил за Джейсом, от которого Брат Захария был предсказуемо в ужасе, или подремал пару часов. Последнее время спокойный сон приходил к нему редко и болезненная ломота в мышцах стала его обычным состоянием.
— Не будем. Мы должны идти сейчас, — категорично ответил Роберт. — Если это правда Герион напал на Джейса, то ничего, кроме нашего вмешательства, не задержит его. План рейда стандартный...
— Притормози-ка, Роберт. Ты забыл, что двое из нас — не сумеречные охотники?
— Не беспокойся, Магнус, — Алек похлопал его по плечу. — Ничего сложного. Просто идем друг за другом и стараемся сделать так, чтобы нас не поубивали.
Магнус шокированно уставился на него:
— Действительно, ничего сложного.
— Тогда я подготовлю для нас снаряжение, — это была чуть ли не единственная вещь, в которой Алек мог Роберту доверять. Каким бы он ни был по отношению к нему, но вот к оружию, даже к принадлежащему Алеку, он относился трепетно.
— Я схожу с тобой, — внезапно спохватился Ваал. — Настроите портал, Магнус?
— Что? Ах, я же обещал остаться. Конечно, мои руки в вашем распоряжении, но помните об оплате!
Пока никто не видел, Алек подмигнул ему. Как только дверь закрылась, они застыли друг напротив друга на мгновение, а потом Магнус рванул вперед, и Алек не успел отреагировать, как его уже прижимали к чужой груди, крепко обхватив руками, притискивая к себе невероятно крепко, будто желая сплавиться с ним воедино. Алек обнял мага за талию, довольно улыбаясь. Магнус зарылся носом в его волосы и зашептал:
— Как же я соскучился. Ты даже не представляешь, какая пытка не видеть тебя долго. В кого ты такой прекрасный? И ты знаешь, что великолепно пахнешь?
— Брось, — этот комплимент заставил Алека покраснеть от удовольствия. — Я даже не помню, когда последний раз нормально принимал ванну.
— Я не шучу. Пахнешь как мятный леденец. Мне нравится.
Алек тихо рассмеялся. Ощущение спокойствия, охватившее его подобно рукам Магнуса, действовало на него невероятно умиротворяюще. Сразу захотелось забыть о проблемах и о Герионе, забыть о Джейсе с его щенячьим взглядом и мягким с придыханием «детка» и стоять так в объятиях всё то время, что было отведено им обоим. Алек чуть ли не заурчал, когда горячие ладони скользнули вверх по его спине, но Магнус осторожно отстранил его от себя, обхватывая его лицо ладонями, и поцеловал в лоб:
— Я знаю, что тебе это нравится, но, сладенький, ты в порядке? Такой холодный.
— Вроде как, — неуверенно сказал Алек, пожимая плечами.
Он прикрыл глаза, наслаждаясь теплой кожей его рук на своих щеках и запахом сандала, окутавшим их обоих. Он скорее почувствовал, чем увидел, что Магнус мягко улыбнулся ему.
— Последнее время я много думал.
— И о чем же?
— О тебе, м? У меня намечается отпуск в конце декабря. Я как-то бывал на островах Ваадху, там вода словно звездное небо, светится голубым, представляешь? Или можем отправиться в Европу. На Рождество и Новый год там абсолютно волшебно. Все эти ярмарки, аттракционы и имбирное печенье. А до чего же хорош глинтвейн!
— Заманчиво, — прищурился Алек. — Это предложение?
— Совместного отпуска — определенно. Чего-то большего — в ближайшем будущем.
Алек на секунду задумался. Если они закончат с Герионом в ближайшее время, он сможет подготовить нужные документы и в Рождество быть абсолютно свободным от работы, но не от Джейса и Иззи. Эти двое ни за что не отпустят его никуда, особенно с этим блестящим магом.
— Мне нужно подобрать подарок?
— Если хочешь. Всё, что я жду от тебя, это просто быть рядом. Фотография на память принесет мне больше радости, чем что-либо еще.
— Только фото?
— Ты можешь предложить мне больше?
Где-то в коридоре послышались шаги и голоса, направляющиеся к кабинету. Алек слегка покраснел, пытаясь вырваться из объятий мага, но тот не дал ему надолго отстраниться и притянул к себе:
— Подожди. Я знаю, что мы так не договаривались, но я не могу стерпеть, — прошептал Магнус и впился в его губы коротким кусающим поцелуем. — На удачу.
— На удачу, — весело хмыкнул Алек, стирая пальцами с губ следы красноватого сладко пахнущего блеска. — Ты знаешь, что я с тобой изменяю Джейсу?
— Так вы еще вместе?
— Почти, но это временно.
— Временно почти или временно вместе?
— Прекрати спрашивать, это невежливо, — шикнул на него Алек.
— По-моему, невежливо — это встречаться с двумя одновременно. И ты первый спросил.
Алек только хотел возмутиться, что с Магнусом он как раз таки не встречается, как в их перешептывание вклинился Роберт, зашедший в кабинет после Ваала. На его лице было написано неудовольствие, но в этот раз — Алек это прекрасно знал — он был раздражен ими обоими вдвойне, но, слава Ангелу, не слышал и половины их разговора, иначе ворвался бы в комнату фурией:
— Может, вы прекратите болтать?
— Всё-всё, сэр охотник. Замолкаем, — выставил перед собой ладони в шутливом защитном жесте Магнус.
Роберт закатил глаза, но ничего не сказал. Ваал усмехнулся, встретился взглядом с Алеком, недвусмысленно дернув бровью. Вот он-то точно всё знал.
— Держи, я взял твои лук и стрелы. Клинок нужен?
— У меня с собой.
— Конечно, — забота об Алеке довольно быстро иссякла. — Бейн, портал.
— Должен признаться, что я удивлен, как мы быстро всё решили.
Магнус закатал рукава своего пальто, сделал округлый жест рукой, и стол со стульями, повинуясь магии, сдвинулись к стенам и шкафам, расчищая место по середине кабинета.
— Просто делай, а не болтай.
— Уверен, твоя инициативность неспроста.
— Уверен, мои причины тебя не касаются.
— А! Так они все таки есть. Ты слишком подозрительно суетишься, Роберт. На твоем месте я бы умерил пыл. Кажешься слишком... — Магнус прищурился, сделав неопределенный жест пальцами, — несдержанным.
— Ты не на моем месте, маг, — прорычал Роберт.
Алек бессильно выдохнул. Одновременное присутствие сумеречного охотника и нижнемирца в небольшом кабинете само по себе чревато, а уж сочетание таких взрывоопасных Роберта Лайтвуда и Магнуса Бейна могло стоить потерянных нервов и времени. Этим двоим только волю дай — перегрызут друг другу глотки. И хорошо, что пока дальше словесных перепалок не доходило, но Алек иногда слишком живо представлял их дуэли и никогда не мог решить, кто бы вышел из этой битвы характеров победителем. Очевидно, оба были тверже камня.
— Они всегда так? — шепотом поинтересовался у него Ваал.
— Ты даже не представляешь, — понизил голос Алек, чтобы его услышал только Ваал.
— И кто их обычно разнимает?
— Мама. Но чаще всего они стараются находиться в разных углах комнаты, что иногда не представляется возможным.
— Я начинаю думать о том, чтобы забрать тебя отсюда.
Алек усмехнулся, замахал руками, пытаясь привлечь внимание:
— Эй, мы вроде как торопились!
— Да-да, сладулик, начинаю! — Магнус весело подмигнул ему и сосредоточился. Соединил ладони, концентрируясь, и между ними вспыхнул небольшой фиолетовый огонек. Магнус отпустил его, направляя вперед, и огонек, зависнув в воздухе, загорелся ярче, расширился, образуя воронку, в которой едва можно было углядеть нечеткие образы того места, в которое вел портал. Первыми туда шагнули Ваал и Роберт. Алек исчез вслед за ними, и в следующую секунду его ноги твердо стояли на каменистом пляже. Порыв ветра обдал его каплями воды. Алек поморщился. Он не любил ни магию портала, будто раздирающую его на сотни частиц и собирающую вновь, ни резкую смену обстановки.
— Знакомая ситуация, сладулик, — напряженно проговорил Магнус, как только вышел из портала вслед за Алеком.
Алек был вынужден согласиться. Портал тихо захлопнулся за их спинами.
— Проверь на предмет ловушек сразу.
Магнус повел ладонью перед собой, и холодный, ставший неподвижным воздух прорезала теплая волна магии, унеслась вглубь острова, заставив всколыхнуться некоторые все еще не осыпавшиеся ветви деревьев, чьи стволы напоминали толстые старые канаты, и вернулась назад.
— Здесь чисто. И слишком тихо. Мы должны продвигаться вглубь.
— Прекрасно, — проворчал Алек, на всякий случай вытаскивая из ножен свой клинок. Он снова взял свой любимый: закаленный в крови и исчерченный рунами.
Этот остров, имевший свою собственную мрачную историю, в летнее время года полностью тонул в зелени. Здесь природа полностью вошла в свои права, и от человеческих построек мало что осталось. Здания и трубы из красного кирпича и железные проржавевшие конструкции, увитые плющом и гибкими сильными лозами, действовали на Алека угнетающе, а в темные пустые окна с остатками стекол в рамах, напоминающие распахнутые пасти, не хотелось всматриваться. На Норт-Бротере когда-то был госпиталь, и отголоски прошлого, пропитанные болезнью и злобой, будто превращали воздух в липкий терпкий сгусток, который даже ветер не мог разогнать. Алек крепче сжал кинжал и пошел вперед. Мелкий камень мокро хрустел под ногами, пока они не достигли пожухлой травы. В воздухе поплыл запах ржавчины: недалеко на пляже доживал свои последние годы полуразрушенный причал. Где-то в деревьях громко и басовито закричала птица.
— Нужно пройти вглубь, — сказал Магнус, отводя от лица сухую длинную ветку, попавшуюся на пути. — Я видел несколько образов. Тот дом — не часть госпиталя. Там жили сотрудники, но Джемма, похоже, неплохо обустроила место для себя.
— Разве остров не был покинут в шестидесятые? — припомнил Алек кое-что из истории.
— Все верно, сладулик. За десяток лет до этого на месте старой больницы открыли клинику для наркоманов. Место было ужасным. Людей удерживали против воли и, в общем-то, совершенно не лечили, но к тому времени, как я вернулся в Нью-Йорк, всё уже было закрыто.
— Тебе на собственной шкуре удалось прочувствовать местное обслуживание?
— Одному моему знакомому, — уклончиво ответил Магнус в ответ на едкую подколку Роберта. — Я просто пытаюсь сказать, что остров — неспокойное место. Эмоции, десятилетиями концентрирующиеся в одном месте, всегда создают особенную атмосферу, что уж говорить об негативных. Тифозная Мэри, жертвы кораблекрушения, пациенты и наркоманы. Да этот остров просто квинтэссенция человеческого страдания и боли!
— Нам нужно быть осторожными не только из-за плохой атмосферы, — заметил Роберт. — Доски и перекрытия стали слишком ветхими, и очень легко переломать себе ноги, если оступимся.
— А мы наверняка это сделаем, потому что я абсолютно уверен в том, что нам не дадут просто прийти и уйти.
— Ты же сам сказал, что тут никого нет.
— Я сказал «тихо», а тихо не значит пусто. И кто сказал, что за то время, пока мы бродим по этому лесу, не появится кто-нибудь? Нам же потребовалось буквально меньше минуты, чтобы добраться из Бруклина до центра пролива!
— И часто ты так уезжаешь из города? — спросил Алек, заинтересованный тем крошечным кусочком информации, которой узнал о нем.
— Достаточно. Я же бессмертный, — пожал плечами Магнус. — Могу позволить себе десяток-другой лет болтаться по миру, нигде конкретно не задерживаясь.
— И когда у тебя намечается следующая поездка?
— Не думал об этом. Не беспокойся, раньше, чем ты не превратишься в дряхлого старичка, я этого не сделаю, — Магнус послал ему шутливый воздушный поцелуй.
— Ты не должен заигрывать с ним, Бейн.
Роберт неожиданно примерил на себя роль отца, чем изрядно повеселил Ваала, который успешно изображал удивление от легкого флирта Магнуса, проскальзывающего чуть ли не в каждой фразе, обращенной к Алеку. На самом деле, Ваал был абсолютно не против такой партии для своего сына, и это знание заставило Алека моментально покраснеть. Отец не раз за последнее время говорил, что Магнус ему очень нравится и, несмотря на свой экстравагантный внешний вид и репутацию, кажется очень надежным.
— О, и кому же я?..
— Тише! — зашипел на них Алек, останавливаясь.
Неясное бормотание доносилось откуда-то издалека. Голос будто проникал в сознание и от этого ощущения чужого вмешательства Алеку сделалось холодно. Он сразу узнал его, этот низкий мужской тембр, хоть до этого слышал всего лишь пару слов. Герион. Он звал, заставлял идти вперед, но в его интонациях четко ощущалось надменное превосходство, срывающееся на ехидство. Что-то было не так, Алек пробрала дрожь от понимания того, что они вероятно опоздали.
— Прислушайтесь, — он вскинул руку вверх, заставляя остальных замереть на месте и не двигаться.
— Что? — полушепотом спросил Роберт.
Алек не ответил, вглядываясь в промежутки между стволами деревьев.
— Да что мы должны услышать?..
— Тш! Понял, о чем ты, — Ваал нахмурился, стараясь понять что же он слышит и откуда.
— Вы нас за дураков принимаете?
— Магнус?
— Теперь слышу. Какой-то жуткий шепот или что-то вроде того. Откуда он доносится?
Алек выразительно посмотрел на Роберта, вынуждая того прикусить язык и не сболтнуть лишнего. Он не слышал голос только потому, что в его крови не было магии.
— Там.
Ваал указал вперед, туда, где лес немного расступался и можно было увидеть очертания двухэтажного кирпичного дома. Он был полуразрушен, но чувствовалось в нем недавнее присутствие человека. Вечнозеленый плющ вился под ногами, цепляясь за ботинки. Мелкие ветки и камешки хрустели под каждым шагом, как бы осторожно они не пытались идти.
— Как ты и говорил, Магнус. И посмотри на второй этаж — свет, — в заколоченных окнах сквозь доски пробивались желтоватые блики, хорошо видные в полусумраке. — Похоже на Гериона.
— Ты откуда знаешь?
— По-твоему у Джеммы мужской голос? Идем.
— Алек, осторожно, — придержал его за плечо Ваал, заставляя идти вместе с ними, а не бежать вперед. Алека слегка потряхивало. Это чувство было похоже на возбуждение, сводящее мышцы в предвкушении и покалывающее пальцы от желания действовать. Чем ближе они подходили к дому, тем сильнее он ощущал это.
Дверь держалась лишь на верхних петлях и едва поскрипывала. На первом этаже было пусто, лишь несколько коробок от еды и женское пальто, брошенное на спинку старого дивана. Пол покрывал совсем новый ковер. Они поднялись вверх по винтовой лестнице. Алек шел впереди и чем ближе приближался, тем больше понимал, что Джеммы здесь нет. Живой Джеммы здесь нет. В воздухе тянуло тонким мерзко-сладковатым запахом смерти, но все же Алек не был готов увидеть распростертую на полу в луже собственной крови женщину.
— О, Ангел! — воскликнул он, зажимая рукой рот. Медно-рыжие волосы Джеммы напитались красным, голова застыла в неестественном положении, и Алек был малодушно рад, что не мог видеть ее лица.
— Мы опоздали, — чертыхнулся Роберт, опускаясь на колени перед ней. Осторожно прикоснулся ладонью к оголенному плечу, поправил сползший шелк блузки. — Я не должен был отворачиваться от нее тогда. Я был обязан объяснить и утешить.
Ваал склонился к нему:
— Не вини себя. Она сама выбрала свой путь.
— Из-за меня она лежит здесь, никому не нужная!
Ваал не нашелся, что ответить. Алек понимал это, как и то, что его отец тоже был виноват в этой ситуации, но они действительно не могли больше помочь этой раздавленной болью женщине, только упокоить её.
— Смотрите!
Алек осторожно перешагнул через лужу крови, стараясь не испачкать сапоги. Тело Джеммы лежало около небольшого каменного постамента. На нем располагалась бархатная подушечка, усыпанная мелкими блестящими, словно россыпь бриллиантов, кусочками стекла. На крупном осколке, упавшем на пол, были видны еле заметные следы от рун. Алек передал осколок Магнусу.
— Что можешь сказать об этом?
— Хм... — Магнус провел пальцем по рунному рисунку, прикрыв глаза. — Это часть защитного куба. То, что здесь написано, должно было защитить то, что лежало внутри от нечисти, но это заклинание очень несовершенно. Я бы даже назвал его любительским, потому что опытный маг никогда не станет привязывать защиту на сторонний предмет надолго. Это кажется подходящим тем, кто еще не уверен в надежности магии. Видите эти тонкие борозды на камне? Куб должен стоять ровно на них, никаких сдвигов, иначе все бессмысленно. Также заклинание завязано на крови того, кто его сотворил, но из-за мобильности и хрупкости стекла в этом нет смысла. Глупо.
— У Гериона был ключ прямо под рукой.
— Полагаю, здесь была Маска? Раз это сильный артефакт, то его сила могла начать просачиваться сквозь щель, и этого хватило...
— ...чтобы Герион понял, что в Джемме Веласкес больше нет необходимости. Женщина пыталась использовать его как орудие мести и была в этом довольно успешна. Маска еще больше свела Гериона с ума. Когда я делал ее, на внутреннюю сторону нанес знаки, которые должны были запереть измененную сущность сына внутри его самого. Он всегда довольно быстро учился... Я полагал, что это возможно, допускал вероятность...
— Вероятность чего?
— Он научился концентрировать силу с ее помощью, а она научилась разговаривать с ним. С ее помощью сына можно контролировать, но он становится яростнее, находясь далеко от нее. Я должен был убить его сразу, но не смог. Ошибся.
Пап...
Алек чуть были не сказал это, но вовремя прикусил язык.
— Нам здесь больше нечего делать, — заключил он. — Надо будет вызвать полицию, чтобы они разобрались с телом. Подозреваемая по их делу мертва, по нашему же — еще нет. Возвращаемся.
— Но Алек... — начал было Магнус, но был прерван взглядом.
— Ты что-то другое можешь предложить? Рейд закончился неудачей, пора возвращаться в Институт. Мы зря тебя побеспокоили, Магнус.
— Без меня вы бы не знали, где искать.
— Не знали бы, — подтвердил Роберт. — Но это почти ничего не меняет. Вместо того, чтобы сделать шаг вперед, мы отошли на два назад. Ну что же, найдем другой способ, пока Герион не убил кого-нибудь.
Вряд ли он убьет, подумалось Алеку. По крайней мере, у него сложилось впечатление, что, несмотря на происходящее, целью Гериона были только они с отцом, а Джемма — всего лишь преградой. И почему эта женщина не выбрала какого-нибудь другого демона, чтобы мстить?
Магнус поднял руку, намереваясь проверить комнату.
— Тут нет ничего, — категорично сказал Алек.
— Да, ты прав. Тут пусто. Я удивлен, что не чувствую остаточную энергию Маски.
— И не почувствуешь, если они этого не захотели, — вздохнул Ваал.
— Не захотели? Что, так просто? Маска же просто артефакт.
— Что-то подсказывает мне, что они уже давно стали частью друг друга, — предположил Ваал, когда они уже начали спускаться вниз.
Алек ощутил странное чувство, липкое и леденящее, замерев на одной из ступеней в середине лестницы и обернулся. Светлые глаза Джеммы, остекленевшие и мертвые, смотрели на него из-за завесы темно-рыжих волос, и Алеку сделалось настолько мерзко, что он поспешил отвернуться и сбежать с лестницы на первый этаж, чуть ли не расталкивая своих спутников.
— Подождите-ка, — Магнус остановил их прямо перед дверью. — Герион привел нас к телу, чтобы мы просто увидели его?
— Теперь мы знаем, что он где-то на свободе.
— Я не об этом. Если бы я был злобным монстром — простите, Ваал, — то моей целью было бы прикончить каждого из вас, используя Джемму в качестве приманки. И если не убить, то хотя бы покалечить. Какой смысл отпускать нас?
— Кажется, его нет, — Алек отодвинул его в сторону, хватаясь за латунную ручку. Они не закрывали дверь, когда заходили, и уж точно не вешали новый замок и петли, потому что те, что он видел, выглядели весьма крепкими и как будто не отсюда. Или действительно не отсюда. — Приготовьтесь. Сейчас что-то произойдет.
Перехватив рукоять кинжала поудобнее и подав знак держать оружие на изготовке, Алек рывком распахнул дверь, представляя себе орду демонов, с кровожадными оскалами ожидающих их на дорожке перед крыльцом, но замер, когда вместо прохладного ветерка его окатило волной спертого воздуха, наполненного кисловатой вонью плесени. Чадящие факелы тускло светили, роняя на пол неровные тени, вделанные в держатели на стенах, уходящие вдаль бесконечного каменного тоннеля.
— А это еще что? — воскликнул Магнус, и его голос прокатился эхом вглубь темноты. Дверь за спиной захлопнулась, слилась с кладкой и исчезла, будто ее никогда и не было. Они оказались заперты.
— Похоже на то место, где я оставил Гериона, — сказал Ваал, провел ладонью по камням и стряхнул с кожи оставшийся след паутины и пыли. Они с Алеком переглянулись, и Алек впервые в глазах отца прочитал печаль и боль осознания. — Очень реально, я даже чувствую структуру камня.
— Я бы сказал, даже слишком реально, — Магнус посмотрел вверх и указал на лоскуты паутину, собравшейся под потолком. Каждая тоненькая нить отбрасывала свою тень на стены, и каждую из них было хорошо видно даже под неровным колышущимся светом факелов. — Это нам на руку.
— С чего ты взял? — поджал губы Роберт.
— Чрезмерно детальная проработка иллюзии только на первый взгляд кажется идеальной работой. Ничего хорошего в этом нет. Это требует дополнительных трат энергии, поэтому окружающее пространство начинает выглядеть искусственно. Ты видел когда-нибудь настолько четкие тени и чувствовал пористость камня даже в самых затертых стыках? Человеческие органы чувств не способны на это, и в таком случае разницу заметить проще, чем если бы у иллюзии было несколько недостатков, — закончил свою небольшую лекцию Магнус, а потом прислушался к чему-то, и на его лице промелькнуло удивление, сменившееся ликованием. — Алек, дорогой, попробуй-ка поработать кинжалом и вспороть вот этот камень.
—
Вспороть камень? Ножом?
— Ты просто сделай это, а потом будешь ворчать.
Алек мог поклясться, что из темной глубины тоннеля до его ушей донеслось тихий, полный ярости вздох, когда он полоснул кинжалом по стене. Камень раскрошился ихором, на долгое мгновение вместо него было лишь что-то черное и вязкое с виду, а потом как по кусочкам сначала посветлело и обрело структуру. Новый камень выглядел так, будто ничего и не произошло. Алек посмотрел на свой кинжал. На лезвии застыло несколько разводов. Скверна.
— Демон? Или магия?
— Ну, демоны действительно в каком-то смысле и есть магия. Особенно низшие. Просто этот огромный или их много.
— О чем ты?
— Я говорю то, что тоннель перед нами не просто иллюзия. Мы находимся внутри демона, которого немного — если так можно сказать — переделали. Я знаком с таким видом заклятий, они гораздо более сильные и стойкие, чем обычные, и установить их можно быстро, достаточно просто создать заранее. Как думаете, Ваал, Герион смог бы?
— Вероятно. Моей силой является перерождение, а это в какой-то степени очень похоже на него.
— Значит, нам просто так не разорвать иллюзию?
— Почему же? Убьем демона и дело с концом.
— А, ну конечно. Всего лишь убьем
огромного демона!
— Сладулик, когда я говорил о том, что покину тебя только тогда, когда ты станешь стариком, я не имел в виду, что тебе нужно начинать ворчать по каждому поводу немедленно.
— Я не ворчу, а просто оцениваю наши возможности, Магнус!
— Поверю тебе в следующий раз. И, эй, охотники, кислые выражения вон с лица! С вами классный демон и Верховный маг Бруклина, у которого в арсенале найдется парочка нужных заклинаний. И только не говорите, что это худшее, что случалось с вами двумя.
— Хорошо, и что ты предлагаешь, Бейн?
— Я ставлю половину своего гонорара на то, что это один демон, а не несколько, так что мы должны найти его ядро, центр, его сердце и уничтожить. Тогда иллюзия развеется, и единственной нашей проблемой будет вероятность оказаться посреди Ист-Ривер.
Алек вздохнул. И почему нельзя просто устроить какой-нибудь магический взрыв и разнести демона в клочья?
Они пошли вперед. Эхо их шагов и голосов отражалось от каменных стен и исчезал в бесконечной глубине тоннеля. Факелы тихо потрескивали, и в этом звуке Алеку чудились голоса. Он старался не прислушиваться к ним, но даже на периферии сознания голоса складывались в древние слова. Тоннель не шел прямо, но изредка ветвился в стороны, точно лабиринт с боковыми коридорами, погруженными во тьму. Алек был абсолютно уверен, что если не все, то некоторые из них заканчивались ничем, и идти в них не стоило. Даже уверения Магнуса в том, что иллюзия была демоном, Алека не успокаивала. Находиться внутри чего-то живого было очень «заманчиво», да и еще и то, что ничего не происходило, очень нервировало. Даже имея часы, он не понимал, много ли времени они потратили, чтобы преодолеть тот участок тоннеля, что они уже прошли. Магнус и Ваал вполголоса обсуждали нужное заклинание. Алек не счел нужным вслушиваться в их разговор: не то, чтобы он в этом ничего не понимал, но решил сосредоточиться на обстановке вокруг. Что же хотел сказать этим Герион? Это какое-то испытание на выносливость, он проверяет его или ему просто захотелось поиграть с ними?
— Если это всего лишь демон, то не проще ли просто убить его? У нас есть оружие, — предложил Роберт, которому уже надоело бесцельно идти.
— Ты серьезно собираешься уничтожить эту огромную штуку обычными ножичками? Погоди секунду, мы с Ваалом практически придумали план, но в нем есть один недостаток.
Они остановились. Горящие факелы потрескивали под потолком, и этот звук, слившийся с эхом от их голосов, разгонял тишину, которая окутывала их, стоило только замолчать.
— И в чем проблема?
— Сначала попробуем.
— Прямо сейчас?
— И в чем проблема? — повторил его слова Магнус с обезоруживающей улыбкой.
Алек вздохнул:
— Что требуется от нас?
— На всякий случай держите оружие на изготовку. Сколько бы демонов не составляло эту иллюзию, при их уничтожении могут появиться еще. Я не смогу помочь вам заклинаниями, буду разбираться со своим, так что вы должны будете сражаться своими силами.
— Хотелось бы уйти отсюда без лишней крови, — проворчал Роберт.
Магнус отошел в один из коридорчиков, опустился на корточки и щелкнул пальцами. В ту же секунду в его руках появился кусок мелка, и Магнус принялся вычерчивать на каменном полу рисунок: круг, примыкающие к его окружности небольшие треугольники на равном расстоянии, три круга поменьше внутри.
— Это проверочный, — сказал Магнус, когда завершил рисунок длинной, опоясывающей всю фигуру рунической вязью. Вытер пол со лба, поднимаясь на ноги. — Должен уничтожить эти ответвления. Я надеюсь, что мы нарушим структуру иллюзии.
Магнус взмахнул рукой, и меловые линии засветились белым. Алек прикрыл глаза рукой, потому что первая вспышка света оказалась неожиданно яркой, прорезающей тьму коридоров. Стены и пол в этом месте пошли сияющими трещинами, и Магнус вовремя успел отскочить назад, потому что камень начал крошиться, являя под собой черную, исходящую скверной плоть демона. Из глубины тоннеля донесся рык вперемешку с визгом, полный яростной боли. Алек крепче перехватил рукоять кинжала, почти прижимаясь спиной к стене напротив. Почувствовал сзади движение и раньше, чем окрик Ваала достиг его, присел в развороте и всадил в появившегося демона кинжал по самую рукоять, потянул вверх, разрезая плоть пополам.
— Это входило в твои планы? — спросил Алек раздраженно, стирая с лица ихор.
— Сладкий, ты безумно быстро двигаешься! — воскликнул Магнус вместо ответа, но потом продолжил. — Что-то похожее я предполагал, но мне казалось, что на защиту большого брата придет не один демон.
Алек прислушался. Пространство вокруг них менялось. Отсеченные коридоры сменились глухой стеной, но камень выглядел потрескавшимся и нестабильным, а значит план Магнуса вполне может сработать. Часть тоннеля, из которой они пришли, погрузилась во тьму, но был виден тот тупик, которым стала захлопнувшаяся дверь, освещенный потусторонним зеленоватым огоньком единственного оставшегося факела. Алек поежился, крошечный кружок света выглядел пугающе, во тьме чувствовалось движение, да еще и Алек снова начал слышать голос Гериона, нашептывающий древние проклятья.
— А тут и не один. Делай, что хотел, быстрее. Мы с Робертом защитим вас.
— Понял. Я хочу начертить заклинание здесь. Это отсечет от нас все то расстояние, которые мы якобы должны пройти. Не знаю, двигались ли мы на самом деле или стояли на месте, но оно будет достаточно мощным, чтобы разрушить иллюзию. Осторожнее, демону должно стать очень больно.
Магнус и Ваал опустились на колени, вооружившись мелками. Работа у них обоих шла на удивление слаженно, но и фигура, которую они должны были вывести на плитах пола, должна была быть гораздо больше пробной. Алек следил за призрачным огоньком в одном конце тоннеля, Роберт — за другим концом. Алек перехватил кинжал крепче, с сожалением проходясь пальцами по креплению колчана на плече. В таком ограниченном пространстве лук и стрелы не понадобятся, а он так давно не практиковался. Он слышал недовольный ропот, усиливающийся с каждой новой меловой линии, а когда Магнус оповестил их, что они закончили, ропот вгрызался в уши назойливым жужжанием, которое, похоже, никто больше не слышал. Алек был готов поспорить: Герион устроил это маленькое шумовое препятствие специально для него.
На этот раз Магнус исполнил более сложное движение руками, и между его пальцев вспыхнула уменьшенная копия рисунка, закружилась как волчок, осыпая белыми искрами, от света которых у Алека защипало в глазах, и, стремительно увеличившись, слилась с линиями на камне. Линии засияли, разошлись по полу и стенам, соединяясь на потолке, Магнус произнес заключительное слово, и камень пошел трещинами. Тоннель наполнился рокотом воя и крошащегося известняка, и им всем пришлось отскочить назад. Но больше ничего не происходило. Нужно еще одно такое же, догадался Алек. Краем глаза он заметил, как пальцы Ваала шибануло разрядом.
— Черт, так просто не получится, — прошипел Магнус сквозь зубы. — Мне нужна помощь вообще-то!
— Я не могу! — Ваал потряс рукой. Ладонь дымилась, но кожа быстро регенерировала.
— Но ты сказал, что можешь!
— Я ошибся.
— Где вы достанете мне еще одного мага?! — возмутился Магнус, оттесняемый демонами от рисунка. Ваал бросил на Алека отчаянный взгляд, и тот согласился с его решением раньше, чем тот что-то успел сказать:
— Алек, действуй!
— Что?
— Просто доверься ему, Магнус.
— Что нужно делать?
— Но Алек... — Магнус шокировано уставился на него, не ожидавший быстрого и безропотного согласия.
— Магнус! Что делать?
— Нужна двойная защита. Простая для нас, и оплетенная зеркальной нитью для Ваала, чтобы его не задело моим заклинанием. Но как ты...
— Я займусь этим. Ты — своим. Только сделайте все еще быстрее.
Магнус неуверенно кивнул ему и отошел на шаг в маленький закуток, чтобы на время творения заклинания быть хоть как-то защищенным. Алек взволнованно сглотнул, лихорадочно припоминая все, что только читал о защите: он буквально кожей чувствовал, что еще несколько минут и демоны заполонят коридор. Нужные строки из книг быстро пришли на ум. Простой щит представлял собой что-то вроде купола, и для его создания требовалось несколько несложных движений и два магических сигила. А вот для того, чтобы защитить Ваала, придется попотеть, да еще и кастовать оба заклинания одновременно. «Зеркальное» отличалось тем, что основа для него должна быть мощнее, чтобы выдержать добавление сигила «нити». Он уже пожалел, что не взял на себя боевое заклинание. Более сильное, но менее энергозатратное.
Проследив за Магнусом, ловко выписывающем на полу треугольник, Алек заставил себя сосредоточиться на главном. Сила у него есть. Знание тоже. Незачем тормозить, а о реакции Магнуса он подумает позже. Азарт окутал его с головы до ног: он впервые творил магию не в своей комнате. Так, как всегда хотел. Алек поднял руки, в памяти рисуя нужные сигилы. Магия пронзила его мышцы, сконцентрировалась на пальцах, искрами расходясь в пространстве, создавая похожие на радужные мыльные пузыри купола защиты. Алек установил их на каждого из них: пусть заклинание и выглядело хрупким, но могло защитить даже от падения камней. Прикрыл глаза, формируя сигил для Ваала. Роберт внимательно следил за его действиями, и когда демон материализовался позади Алека, то рванул мимо него, защищая его спину, размашистым движением отрубая существу голову, но не успел совсем чуть-чуть, и острые когти, цапнув Алека за руку выше локтя, распороли куртку и кожу до мышц. Алек зашипел от вспышки боли и от крови, мгновенно залившей рукав. Пальцы задрожали, но он продолжил кастовать заклинание, и ровно в тот момент, когда закончил, защита Ваала засеребрилась усилением, а Магнус закончил читать, стены тоннеля пошли рябью, разрушаясь буквально на глазах. Прямо над головой оглушительно зарычало, и Алек, пытаясь больше сосредоточиться на удержании защиты, отпрянул в сторону как раз вовремя, потому что в следующую секунду его от остальных отделил демон, рухнувший между ними. Алек вжался спиной в дверь, которая оказалась неожиданно ближе, чем была несколько минут назад, и демон рванул на него, собираясь разорвать на части, но замер буквально в нескольких дюймах, захваченный заклинанием Магнуса. Зарычал Алеку в лицо, ярость в красных глазах вспыхнула огнем, и демон рассыпался горящим ихором, опалив своим зловонным дыханием и тлеющими искрами.
Не успел Алек открыть глаза, как на него обрушился освежающий порыв ветра, унесший плесневелые душные запахи тоннеля, сопровождающийся чьим-то довольным выкриком; дверь за спиной, служившая опорой, исчезла, и только рука Роберта, вцепившаяся в плечо, не дала ему завалиться назад.
— Это было потрясающе! — воскликнул Ваал, и Алек, внезапно почувствовавший тяжесть, резко навалившуюся на плечи, был готов порадоваться вместе с ним, но из-за его спины в мгновение ока выскочил Магнус, вспотевший и взъерошенный, и схватил его за руку чуть выше того места, где темнела начавшая затягиваться рана:
— Кажется, Алек, ты должен мне кое-что объяснить, — зашипел не хуже змеи он, и Алек с удивлением понял, что не почувствовал ни боли, ни вообще ничего. Даже голос Магнуса будто потонул в тяжелом гуле сердцебиения, молотком стучавшем в ушах, а те звуки, что доносились до него, казались совершенно непонятными. Вместо воздуха, наполненного запахами жухлой травы и пыли, на него вновь накатилась удушающая волна, и Алек потянулся к горлу, чтобы оттянуть ворот водолазки, прилипшей к вспотевшей шее.
Лицо Магнуса расплывалось перед глазами, но Алек четко видел злость на его лице. Ноги стали такими ватным, что он стоял ровно только на честном слове, и когда пальцы Магнуса наконец разжались, выпуская его руку, этого хватило для того, чтобы ноги подогнулись, и он рухнул на траву, как подкошенный, и последним, что увидел, был Ваал, беспокойно склонившийся над ним.
***
— Да что вы тормозите? — разъяренно зашипел Ваал, поудобнее перехватывая бессознательного сына. — Бейн, открывай портал в свою квартиру!
— Чего?.. С чего?..
Маг, похоже, почти не соображал. Он, шокированный внезапным обмороком Алека, не знал, куда деть руки. Ваал раздраженно закатил глаза. Роберт топтался рядом.
— Не в Институт же его нести. Он слишком слаб для этого чертова места.
Алек в его руках ощущался совсем легким и бессильным, и это пугало. Ваал даже предположить не мог, насколько его сын, оказывается, ослабел за последнее время, а выглядел по-прежнему сильным и не жаловался. Его теплое дыхание обжигало кожу шеи, и Ваал прикрыл глаза. Это в какой-то степени отрезвило его, а тупой взгляд Магнуса его несказанно раздражил:
— Живее я сказал.
Магнус, глядя на рассерженного, пылающего силой демона, не решился спорить.
***
Очнулся Алек в полной темноте, дезориентированный. Сразу же накатило тяжелое понимание: опять видение. Как-то слишком резко закончились силы после сражения, и он рухнул как подкошенный, и снова очутился не во сне даже. Это нечто, это состояние было глубже и ощущалось то ли трясиной, то ли невесомостью. Тело, подвешенное в пространстве, парило; ни с руками, ни с ногами не удавалось совладать достаточно. Алек не чувствовал себя как в прошлом сне, связанный цепями, он мог бы двинуться при желании или попытаться выбраться, но это казалось бесполезным и ненужным. Со всех сторон на него давили сила и чьё-то присутствие, и единственным способом избежать этого вгрызающегося в мозг, выкручивающего магию давления, было расслабиться и ждать.
Алек прикрыл глаза. Никакое зрение не было нужным в бесконечной тьмой, окружавшей его. Где-то там, в настоящем мире, был Магнус. О, Ангелы, его взгляд!.. Он никогда не простит его за это предательство! Он солгал тому, кто сам нес на себе то же проклятие. Какой же ты лицемерный, Алек!..
Ты там был. Ты видел ее. Прекрасна и в смерти.
Алек вздрогнул. Тело прошила дрожь. Голос — мужской озлобленный глубокий голос — раздавался со всех сторон. Он уже слышал его сегодня. Герион.
— Где ты?
Ее прекрасные локоны напитала кровь. Я видел ее жилы, нож был так глубоко.
Тьма вокруг всколыхнулась, пошла огненными всполохами, и Алек увидел, что он совсем не нигде. Каменную кладку стен, старые факелы в паутине и плесени и широкие плоские прутья решетки прямо перед лицом высветило всего на мгновение, и раскаленный затхлый воздух волной вышиб из легких весь кислород.
Одна ошибка. Крошечная.
Тьма восстановила себя, будто ластиком стерев образы древней темницы, но теперь Алек чувствовал, что в ней что-то было. Как дикий зверь, бродящий по клетке. Только теперь в клетке был Алек, а хищник ограждал путь на свободу.
Я замечаю все ошибки.
Алек заставил себя сосредоточиться и поднять руку. Он должен сохранять спокойствие: все вокруг лишь видение. Пальцы сомкнулись на холодном склизком железе. Что-то тихо стукнуло, рука слишком легко заскользила вниз по пруту, в миг потеряв чувствительность. Алек похолодел от осознания.
Ты ошибка.
Он не просто в видении. Это память.
Огромная.
Оставалось просто слушать, внимать, переждать. Не желая даже думать о том, что сталось с его рукой, с его телом, Алек закрыл глаза сосредотачиваясь на силе внутри себя. Магия крошечным огоньком пульсировала в нем. Уроборос, начертанный на груди, был здесь не важен.
Тебя не нужно замечать, чтобы видеть.
Во тьме кто-то ходил. Медленные шаркающие по камню шаги то приближались, то отдалялись. Алек слышал дыхание и шорох одежды.
Я так хочу взглянуть на твои жилы.
— Чего ты ждешь? — предпринял попытку снова заговорить Алек. — Приходи. И отец здесь.
Не смей назвать его своим отцом. Он мой!
Он разозлился. Тьма снова пошла огненной рябью, и Алек увидел человека, стоящего перед ним. Мужчина лет тридцати, высокий, смуглый, сильный. Волосы, отливающие золотым, на плечах, и черные пальцы, будто в саже, сжимающие маску. Всего на мгновение увидел, и чужой образ мгновенно исчез, оставив за собой злобу.
— Герион. Герион, подожди. Ты злишься на него за все, что он сделал, но ты все ещё любишь его. Ни за что не поверю в обратное.
Сначала он не ответил. Алек слышал, как он ходил, как подошел ближе к нему, и был уверен, что Герион наклонился к его лицу, внимательно заглядывая в его глаза.
Ты слаб. Ты даже не смог правильно распорядиться даром отца.
— А ты сам? Ты сам им распорядился правильно?
Клетку встряхнуло. Алек ударился плечом о решетку и опять испытал то же странное мерзкое чувство онемения.
Не сравнивай меня с собой! Ты не понимаешь, каково это быть единственным любимым ребенком, знать, что отец выберет меня для великих дел, а потом оказаться запертым в ловушке! Преданным! Отравленным! И увидеть, что отец променял меня на такого, как ты… мерзкого бастарда, который не должен быть родиться! Дитя сделки!..
— Как ты узнал?
В клетке я слышал всё и видел всё, но только выбравшись, я прозрел.
— Ты ошибаешься, Герион. Прошу тебя... — Алек был готов умолять бесконечно. Он так хотел понять его, так хотел помочь. С удивлением понял, что не может испытывать к нему злость, только сочувствие.
Нет! Я был похоронен на тысячи лет, но моя прижизненная честь ещё жива. Окрепни, и я найду тебя и заберу за собой. Мы оба ошибки отца, и оба будем покоиться за золотыми масками...
***
Магнус наблюдал за тем, как Ваал аккуратно укладывал Алека на диван. Хоть оглушающая злость в Магнусе и перевешивала остальные его чувства, вид бледной кожи, спутанных мокрых волос и черных следов ихора на лице юноши мага пугал. Он словно под каким-то трансом создал порталы в Институт и к себе домой, почти не чувствовал ног и не понимал, почему его настолько сильно оглушила эта новость. Муть перед глазами начала проясняться только тогда, когда он услышал трель дверного звонка, и на пороге возник Рафаэль Сантьяго собственной персоной, взмыленный и абсолютно беспокойный. Он, ни слова не говоря, оттеснил Магнуса в сторону, и тот начал чувствовать себя так, будто он не у себя дома, а в гостях.
— Madre de Dios! Что случилось на этот раз? — воскликнул Рафаэль, в мгновение ока оказываясь у дивана. Опустился рядом на пол, во все глаза всматриваясь в неподвижно лежащего Алека. Магнус поймал себя на том, что впервые видел вампира таким.
— Ему пришлось применить много магии впервые, — неохотно ответил Ваал. — Не справился с такой нагрузкой, и вот...
— Прекрасное объяснение, — ворчливо заметил Рафаэль, аккуратно убирая прядь волос с лица Алека. — Черт, вас и правда нельзя оставлять ни на минуту!
Магнуса пробрало на ядовитый смешок:
— Что я вижу? Сантьяго, страдающий гиперопекой?
На что ожидаемо получил раздраженное рычание:
— Заглохни. И разве это не твоя обязанность — быть магом?
— Мои обязанности тебя не касаются, а вот что ты здесь делаешь?
— Раз ты строишь из себя героя-любовника, Бейн, то сделать все для его защиты и есть твоя задача. В чем состоит моя? Дать ему достаточно энергии. Ты не мог бы отойти? Свет загораживаешь.
— Он рассказывал тебе о нас?
Магнус почувствовал, как новая волна злости поднимается внутри, как закипает в нем что-то, что он годами прятал глубоко в себе. Он столько раз натыкался на безразличие тех, кому симпатизировал, что привык, но боль они же причиняли ему не меньшее количество раз, и она никогда не была для Магнуса чем-то, что он мог легко перенести. Скрыть — да, но не перенести. Он мог выглядеть как угодно, но не быть кем угодно, особенно сильным внутри.
— Он мой друг, конечно он мне рассказывал. И никаких «вас» еще нет.
— Ревнивый друг, значит, — прищурился Магнус.
В глазах Рафаэль отразилось что-то непонятное, в чем Магнус отдаленно узнал самого себя.
— Молчи и дай мне заняться делом.
Прежде чем Магнус успел что-то сказать, Рафаэль вытащил из-за пояса кинжал и — свет скользнул по лезвию тревожным белесым бликом — полоснул кинжалом по запястью, приставляя руку ко рту Алека. Дал струйке темной кровью стечь между его губ, а другой рукой придержал его голову, чтобы Алек смог проглотить.
— Что это значит? Почему ты даешь ему свою кровь?
Магнус почувствовал, как внутренности пробрало холодом. Он смотрел на беззащитного Алек, на рану на запястье Рафаэля и тонкую струйку крови, окрашивающую бледные расслабленные губы в бордовый. Ваал сидел рядом, гипнотизируя алеково лицо взглядом своих темно-фиолетовых глаз, и сжимал его ладонь в своей. Неужели мальчишка Вэйланд был прав, и этот демон что-то чувствует к Алеку? Магнус чертыхнулся, падая в кресло. Что пошло не так, раз за последние месяцы его относительно равномерная жизнь буквально перевернулась с ног на голову от одного лишь взгляда красивого мальчишки? И теперь он злится из-за того, что эти голубые глазки ему врали? Как так получилось, что Алек Лайтвуд, вроде бы нефилим, ловко управляется с магией, да еще и, как оказывается, пьет вампирскую кровь? О, Господь, это даже не похоже на шутку.
— Сложи один плюс один, Бейн, — коротко бросил Рафаэль и снова повернулся к Алеку. — Давай, парень, я же знаю, как ты это любишь. Снова пришлось руки исполосовать, так что пей.
— Может быть, еще? — нахмурился Ваал.
— Нет, достаточно. Ему теперь нужно совсем немного, и я не хочу перебарщивать с количеством.
Но Рафаэль, идя в разрез со своими же словами, погрузил кончик кинжала в кожу, надавил и провел лезвием снова: предыдущая ранка начала затягиваться, — и новая кровь закапала на губы Алека. Рафаэль поудобнее перехватил его, чтобы больше попало в рот. Магнус молча наблюдал за ними, сжимая кулаки. Прошло несколько минут, прежде чем веки Алека дрогнули, он напрягся всем телом и широко распахнул глаза, подскочил, чуть ли не пришибив Рафаэля, и только чужие руки, удерживающие за плечи, не дали ему упасть с дивана.
— Ах! Что... что произошло? Я чувствую кровь.
Алек ошалело смотрел по сторонам, сперва не заметив никого, кроме Рафаэля. Магнус с трудом удержал себя от того, чтобы подбежать к нему и сгрести в объятия, но потом Алек потянулся к Сантьяго, и его это практически отрезвило.
— Ты упал в обморок после того, как мы разобрались с иллюзией, — вполголоса сообщил Ваал, опустив руку на плечо Алеку. — Не волнуйся, ты сделал все хорошо, просто для нашего мистера Бейна это было несколько неожиданно.
— Ох, Магнус...
Магнусу стало почти физически больно от того, как Алек испуганно сжался, когда их взгляды встретились, но он ничего не сказал. Отошел к окну, с преувеличенным вниманием рассматривая неоновые огни ночного города. Он стоял, вслушивался в шепот за спиной и не знал, как подавить то неприятное чувство, что охватило его и никак не желало уходить.
— У тебя в распоряжении был целый вампирский клан. Был я. Почему ты не призвал нас?
— Рафаэль...
— Черт с тобой, — раздраженно рыкнул Сантьяго. — А ты?
Ваал развел руками:
— Все получилось спонтанно.
Рафаэль сделал вид, что поверил ему.
— Точно так же спонтанно, как и в тот раз в Южной Дакоте?
— Я просил не упоминать об этом случае, — пригрозил Ваал. Рафаэль хмыкнул.
Магнус отвернулся от окна и долгую минуту рассматривал их. Не понимал, как три настолько разных человека могли сойтись настолько быстро. Он чувствовал себя лишним, отчаянно ищущим объяснений, и нашел в себе силы прервать их маленькую идиллию:
— Вам не кажется, что пора сказать хоть что-то?
Алек смотрел глазами побитой собаки. Бледность еще не сошла с его лица, он все еще выглядел усталым и немного болезненным. Он сидел, подобрав под себя ноги, и руки держал, сомкнув пальцы в замок. Рафаэль раздраженно фыркнул, откидываясь на спинку дивана. Вид у него был взбудораженный, но в глазах сверкнуло мрачное удовольствие:
— А тебе они нужны?
— Действительно? Ты еще спрашиваешь? Ну конечно, тебя-то он просветил по всем вопросам, и ты его сам чему-то научил, да?
— Магнус, не начинай, — поморщился Алек.
— Не начинать?! — взвился Магнус, понимая, что с каждым словом начинает сильнее заводиться. Вот теперь-то он выскажет все, что думает. — Я пускаю тебя в свой дом, я говорю тебе о своих чувствах, надеясь на ответную честность! Разве я не тот, кто достоин этого? Разве не ты сам своим поведением показывал это? Так какого черта твои слова расходятся с делом? Или ты забыл или не понял, что я тоже маг?
Алек сглотнул, но взгляда от Магнуса не отвел.
— Я никогда не забывал.
— Хорошо, но зачем скрывал? Я сразу заподозрил неладное, но решил, что ты просто... ты! Лайтвуд. Нефилим, которому повезло отличаться от этого насквозь закостеневшего стада. А ты мне врал.
От этого обвинения Алек вздрогнул, как-то немедленно нахохлился, отгораживаясь стеной. Он будто заледенел, подумалось Магнусу, но он понимал, что это ненадолго.
— Ты прав. Я не должен был скрывать, но я сделал это, потому что предполагал, что ты так отреагируешь. И мне жаль, что все открылось в неподходящий момент, а не в спокойной обстановке, но я не врал тебе, просто не говорил. Я понимаю, но это сложно для меня. Я никому не говорил. Даже Джейсу с Иззи.
— Меня не интересуют твои брат с сестрой, — отрезал Магнус.
— А что тебя интересует? Я боюсь, ты понимаешь? — воскликнул Алек. — Мне страшно сказать кому-то, что я отличаюсь от них, что в мире сумеречных охотников я тот, кого им легко возненавидеть, стоит им только захотеть. Я знаю, я догадываюсь, я понимаю, что ты пережил нечто ужасное, когда узнал правду о себе, когда сообщал правду о себе другим, но я... я не настолько сильный, ты это понимаешь? Мне страшно даже представить, как они отреагируют, как отреагирует Джейс. Никогда в жизни я не хочу видеть разочарование в его глазах, не хочу потерять его, — голос Алека предательски задрожал, в глазах защипало, и он зажмурился, заставляя себя не терять самообладания.
— Я не отвернулся бы, Алек.
— Теперь я это понимаю, но я столько жил молча, что открыться кому-то для меня стало слишком... слишком.
— Мальчик... — начал Ваал, но был прерван жестом.
Магнус практически не обратил внимания на то, что демона оборвал на полуслове охотник, но в следующую секунду его буквально осенило. Будто сошлись все детали пазла, сначала незаметные, затерявшиеся, но как органично смотрящиеся вместе. Одна картинка. Слишком близко сидящий Ваал, заботливо придерживающий за плечи ослабевшего Алека, в котором, не смотря на обморок, чувствовалась внутренняя сила. У них обоих были схожие черты лица, хотя от Лайтвудов в Алеке все еще было много, одинаковые заостренные линии челюсти, бледность кожи и то эфемерное ощущение, которое Магнус в присутствии Алека никак не мог обозначить, прохладное и успокаивающее, а сейчас раздражающее и заставляющее желать сбежать куда-нибудь подальше.
Магнус рухнул в кресло и обессиленно рассмеялся, закрывая лицо руками. Слишком много навалилось на него: начиная от неудачи с Джеммой, заканчивая внезапным недоверием Алека и этим пренеприятнейшим открытием. О, давно, очень давно он не чувствовал себя настолько разбитым и преданным. И кем? Мальчишкой, с которым был знаком от силы четыре месяца и в которого уже имел совесть влюбиться?
— Только не говорите, что... Господи! Ты его папаша, да? Ты отец Алека Лайтвуда... так ты же и не Лайтвуд вовсе!
— Магнус...
— Помолчи! Ты уже достаточно наговорил. Или есть, что еще сказать?
— Потом покажешь свой сучный характер, Бейн, — прорычал Рафаэль, поморщившись.
— В этом доме ты точно не имеешь права высказывать мнение, Сантьяго.
— Проверим?
— Может вы все придете в себя и перестанете размениваться на эту чушь? Бейн, прекрасно понимаю, какой это для тебя шок, но ты должен понимать, что у тебя есть обязательства, которые возлагают на тебя определенную ответственность. И в них не входит оскорбление моего ребенка.
— Признался! — всплеснул руками Магнус.
— Я могу признаться во многих вещах. И в том, что ты ответишь за боль, которую причиняешь ему словами, — тоже.
— А та боль, которую он?.. — Магнус чувствовал себя надломленным и голос его тоже сорвался на шепот. — Черт бы вас побрал... Пожалуйста, Алек.
От пронзительного взгляда не скрытых магией кошачьих глаз Алеку стало нехорошо. Он будто смотрел в них и видел все обвинения, и они отпечатывались у него в памяти раскаленными клеймами, невероятно больно обжигая.
— Магнус? — так же шепотом позвал он.
— Пожалуйста, скажи, что ты узнал недавно. Не после встречи со мной, но достаточно недавно, чтобы не примириться. Прошу тебя.
Алек долгую минуту смотрел на него, не решаясь ответить. Магнус, его прекрасный Магнус, который еще несколько часов назад целовал его и обнимал, был зол на него. Алек отчетливо видел это, как чувствовал и ярость, наполнившую его магию, наэлектризовавшую комнату. Он понимал, что им обоим почти физически больно. Одному ото лжи, другому от того, что его ложь открылась. Но не мог найти слов, чтобы не сделать хуже.
— Я не могу. Я достаточно врал тебе. Я был совсем ребенком, когда...
— Уйди. Уйдите. Все трое, немедленно, — Магнус вскочил на ноги, и входная дверь с грохотом распахнулась. — Вон!
***
Алек остановился под фонарем, задрал голову, наблюдая за тем, как медленно загорается лампа, разгоняя сумерки. Его потряхивало. Под легкую куртку забирался ветер, холодил кожу и трепал волосы, но ему было плевать. Опустошение охватило его. Он предал всех и каждого. Не успел спасти Джемму, не уберег Гериона от вспышки ярости, сделал ужасно больно Магнусу. Его глаза — о, Ангел! — как же он смотрел на него, как же не хотел слышать того, что ему пришлось узнать! Алек крепко зажмурился. Магнус никогда его не простит. Он это заслужил, предав его чувства и веру.
Внезапно фонарь над головой взорвался искрами и погас. Оживленный шум, доносившийся с ярко освещенных улиц неподалеку, схлопнулся, и наступила тишина. Алек вздохнул, вытаскивая из набедренных ножен клинок. Что еще этой ночью может пойти не так? Сначала ничего не происходило, а потом перед ним возник демон, словно сотканный из темноты. Его глаза горели крошечными раскаленными угольками, полными ярости, и Алек был готов к чему угодно, но человекоподобное существо и не думало нападать. Стояло и молча смотрело, пока Алек находившийся в замешательстве, не опустил руку с обнаженным клинком. Тогда демон достал из недр тьмы, из которой состояло его тело... коробку. Самую обычную коробку. Довольно большую, матово-черную, перевязанную черной атласной лентой с аккуратным бантом по середине. За ленту была воткнута бордовая роза с лепестками настолько мягкими, будто бархатными. Алек опешил, принимая коробку.
— Что это?
Демон не ответил. Слегка повел головой, явно чего-то ожидая.
— Эм... Спасибо?
Демон исчез, словно его и не было, и Алек остался один, чувствуя себя полным дураком. Если такой необычный способ доставки пожелания умереть выбрал Герион, то нужно было признать, что или его чувство юмора не сгнило в той клетке или он просто ненормальный. Осторожная проверка магией не выявила никаких ловушек. Алек, на всякий случай оглянувшись кругом, повертел в руках коробку, соображая, открывать ее или нет. Под бантом обнаружилась маленькая прямоугольная карточка с текстом, выведенным аккуратными каллиграфическими вензелями:
«Дорогой Александр Лайтвуд,
приглашаю тебя на ужин в "Пер се" завтра в семь часов вечера. Нам многое нужно обсудить. Отказ не принимается,
Асмодеус, Принц Ада»
