Spectator

В объятиях Спектры было комфортно. Так же комфортно, как сидеть перед камином, обхватывая ладошками чашечку горячего какао, взирая на языки пламени. В моём случае, конечно, не было ни камина, ни какао. Зато было пламя. Ведь тело Спектры было горячим, подобно огню и, казалось, жар, исходящий от него, окутал меня с ног до головы. Мне жуть как не хотелось отстраняться от столь вкуснопахнущего и тёплого тела и я искренне благодарила всех известных мне богов, что Спектра не думал меня отпускать. Пока что. Его рука всё так же мягко поглаживала мои волосы, а второй он крепко обхватывал меня за талию, буквально впечатывая в себя. Я честно пропустила тот момент, когда оказалась у него на коленях, настолько невозможно близко, но подобная близость вызывала лишь самые приятные ощущения. Зарывшись носом ему в шею, я уже не извергала из себя солёные потоки слёз, но моё тело всё ещё нервно вздрагивало, очевидно, отходя от истерики. — Немного успокоилась? — голос лидера до жути спокойный, его тёплое дыхание приятно согревает макушку. — Да. Попробуй не успокоиться, когда тебя так обнимают. Так сильно и чувственно, будто своими действиями показывая, что всегда готов защитить и поделиться теплом. Ни один представитель противоположного пола не касался меня подобным образом. Никогда. Сильнее сжимаю ткань плаща Спектры, инстинктивно напрягаясь. Спектра Фантом не был любителем телячьих нежностей и физического контакта, и порыв меня обнять не мог расцениваться иначе, как простой благородный поступок. Я бы, наверное, тоже так поступила бы на его месте. Скорее всего, он уже с нетерпением ждёт момента, дабы наконец-то отстраниться. А я, если честно, этого не хочу. Прям очень сильно не хочу. Прикусываю губу, собирая остатки сил, и скрепя сердце, разжимаю кулаки, прекращая терзать чужую одежду. Мне стоит отстраниться. Нехорошо пользоваться другим вестом, особенно Спектрой, который и так в этой жизни сделал для меня больше, чем все другие вместе взятые. Хоть мне и невыносимо хочется прижаться сильнее, обхватить его торс руками и ногами, чтобы чужие руки всё так же мягко гладили, ласкали, а дыхание приятно щекотало макушку — но нельзя. Я и так позволила себе много лишнего. — Я... Мне стоит его оттолкнуть. Мне стоит выбраться из тёплого плена чужих рук и покончить со всем этим, пока не стало слишком поздно. Но упираясь руками в грудь парня, я так и не нахожу в себе силы его оттолкнуть. Грудь Спектры мерно поднимается и опускается в такт его дыханию, а под правой рукой чувствуется биение чужого сердца. С горечью осознаю, что мне просто хочется продолжать сидеть, втиснутой в чужое тело, как эгоистичной и бесцеремонной твари, а отнюдь не отталкивать его. Пальцы Спектры плавно перемещаться на заднюю часть моей шеи, и когда он начинает мягко массировать чувствительную кожу большим пальцем, я не сдерживаю сдавленный ох, прикрывая глаза от приятных волн тепла, скользящих вниз по позвоночнику. — Ты...? — в голосе парня мелькает что-то похожее на тень смешинки. — Я, конечно, владею долей эмпатией и могу предсказать поступки определённых вестов, но я не могу прочитать твои мысли. — Тебе, — я сглатываю, пытаясь подобрать правильные слова, — комфортно вот так сидеть? Пальцы на моей шее прекратили свои восхитительно-приятные движения. — От чего такие вопросы? — вот теперь в его голосе проявляются крупицы холода, и я, не сдержавшись, вздрагиваю от такого разительного перехода. — Тебе же не нравятся объятия, — фраза звучит тише и менее увереннее, чем хотелось бы. — Я понимаю, что выгляжу довольно жалко в данный момент и так нагло воспользовалась моментом. Ты не любишь физические контакты и если тебе неприятно, то я просто не хочу тебя заставлять переступать через себя. Хватка на шее чуть усиливается, и в какой-то момент пальцы Спектры жёстко вцепляются в мой подбородок, вынуждая поднять голову. Нерешительно подняв глаза, встречаюсь взглядом с сузившимся огоньком в проёме маски. — Мне вполне комфортно, — лицо Спектры возмутительно близко, его дыхание привычно веет ноткой ментола. — Да, я не любитель физических контактов, но в данный момент меня всё устраивает, думаю, по мне видно. — Чёрт тебя знает, — бормочу, с трудом сдерживаясь, дабы не глазеть прямиком на сухие губы напротив, что чуть подрагивали, будто айсберг с трудом сдерживал пакостную улыбку из своего огромного арсенала. — На Земле ты не хотел меня обнимать, я тебя фактически заставила, да и сейчас вынуждаю. Нахальная ухмылка таки искривляет его губы, и мне вдруг захотелось сделать что-то... неправильное. Нехорошее. Совершенно не к месту. Интересно, а какие у Спектры губы на вкус? Постыдная мысль заставила кровь забурлить, и я с ужасом понимаю, что краснею; так ещё и этот засранец смотрел на меня поистине невыносимо. Ну как здесь можно тихо и мирно жить рядом с такой змеюкой, ну божечки-кошечки? — Ты не сможешь меня заставить сделать то, чего мне не хочется, Делора. — То есть, тебе правда комфортно? Спектра тяжело вздыхает, опаляя горячим дыханием моё лицо. В какой-то момент его рука вновь жёстко сжимает мою шею, попросту втискивая меня обратно в своё тело; он жёстко обхватывает меня руками, на подобии того раза на Земле. Пискаю от такого напора, мгновенно завозившись. — Просто сиди и не забивай свою голову глупостями, — недовольно фыркает он. — А лучше расскажи мне обо всём, что произошло, как только ты выбежала из центра исследований. Я замираю, нерешительно прикусив нижнюю губу. С одной стороны, мне жуть как хотелось поделиться со Спектрой всем, что произошло. Открыться и позволить ему, возможно, дать дельный совет. Но вот критическая часть меня подняла бунт, требуя немедленно огрызнуться и не впутывать никого в мои же проблемы. Но стоило мне только решить пойти у неё на поводу, как рука парня вновь до жути мягко скользит по моей голове; чужие пальцы приятно начали массировать кожу головы, и я чуть не мурлычу, прикрыв глаза от удовольствия. Такое ощущение, что этот айсберг просто всё чувствует каким-то своим магическим образом. И нашёл моё слабое место, чем активно пользуется. И после такого хитрого, но до жути приятного хода с его стороны, потоки слов сумбурно начали вылетать из моего рта, который будто зажил своей собственной жизнью. Я всё рассказывала и рассказывала, не упуская деталей, и с каждой новой крупицей информации тело Спектры всё больше и больше напрягалось, хоть его пальцы всё так же непривычно мягко перебирали пряди волос. Стоило мне закончить свою исповедь, как Спектра хмыкает, и когда вновь говорит, то его голос был истинным источником холода севера: — Кажется, мне пора серьёзно поговорить с Шэдоу Проув. А я уже достаточно хорошо знаю Спектру, чтобы понять, что если даже столь безобидная фраза произносится таким тоном, то минимум, что ждёт того несчастного, на которого падёт гнев лидера Вексов — это доведение до самоубийства. О максимуме я вообще молчу. — А давай ты не будешь заставлять других умирать? — нерешительно тяну, вновь сжимая ткань плаща в руках. — Я не буду заставлять, лишь посоветую. Таки упираюсь руками в его грудь, чуть отталкивая, и когда хватка Спектры становится на миллиграмм не такой стальной, я чуть выпрямляюсь, хмуро взглянув на мерцающий огонёк в проёме маски. — Спектра, я сама, — и хоть от силы его взгляда я таки ёжусь, но продолжаю стоять на своём. — Я не могу вечно прятаться за твоей спиной. Айсберг недовольно сжимает губы, пронзая меня прохладным взглядом, но я лишь отрицательно качаю головой. — Я ценю всё, что ты для меня делаешь, — тихо лепечу. — Мне... правда, очень приятно. Никто никогда в жизни не старался что-то сделать для меня, как это делаешь ты. И я бы с радостью отошла, позволив решить за себя мои же проблемы, но ни моя совесть, ни остатки гордости не позволяют мне этого сделать. Прикусываю губу, таки опуская взгляд. — В проигрыше виновата лишь я. И как истинный боец Пайруса я обязана не только сама забрать своего бакугана, но и решить проблему с Шэдоу. Напоминание о собственном позорном проигрыше неприятно сжало внутренности, и мне понадобилось время, что вновь взять себя в руки и продолжить. И я была очень благодарна Спектре, что он хоть и до сих пор впивался в меня своим невыносимым взглядом, но не перебивал. — Шэдоу назвал меня твоей "ручной свинкой", — рука у меня на талии сжимается сильнее. — И в кое-чем он прав. Я в последнее время сваливаю свои проблемы на тебя. Это я должна была решить недопонимание с Касторой, это я должна была за себя постоять до победного конца как и с профессором Клэем, так и с тем же Шэдоу. Поднимаю взгляд на бирюзовый огонёк, чувствуя неожиданный прилив сил и уверенности. — Потому что я хочу быть такой же сильной, как и ты, Спектра, — выдыхаю. — Я хочу быть с тобой на уровне, а не вечно прятаться за твоей спиной. Что-то необычное мелькает в взгляде парня, что-то новое, до сих пор не выданное. — Я хочу быть тебе равной, — неловко улыбаюсь, смущённо потупившись. — Хотя я бы очень хотела посмотреть, как ты снимаешь с Шэдоу кожу. Спектра издаёт краткий смешок и вновь пакостно ухмыляется, чуть склонив голову набок. — Ты становишься кровожадной, девочка, — язвительно протягивает он, и я клянусь всей спрятанной едой в своих тайниках, что в его бирюзовых глазах сейчас пляшет адское пламя. — Но это будет бесполезно, Проув регенерирует. — Как змея? — Как ничтожество. В который раз убеждаюсь, насколько добрым вестом был Спектра Фантом. — И да, ты мне не говорила, что страдаешь от панических атак. Столь молниеносная смена темы не смогла не застать меня врасплох, и я ожидаемо теряюсь. Хотя, в принципе, как и всегда в присутствии этой невыносимой змеи. — Просто не хотела впутывать тебя в свои проблемы. — Я ценю твоё рвение быть сильной и независимой, но вот это точно не тот случай, где ты сможешь справиться одна. — Я нигде не могу справиться одна. — Как пессимистично, а кто-то меня за это дёргал. — Да иди ты. Я сопу, обиженно утыкаясь носом в шею, мысленно поклявшись себе сделать куклу-вуду и кое-кого жестоко помучить. — О да, ты выглядишь очень грозно, бормоча что-то в мою шею, — фыркает Спектра, но когда я смущённо пытаюсь отстраниться, то жёстко пресекает все попытки к бегству властным жестом руки, не давая вырваться. — Не ёрзай. — Кактус колючий... — Вижу, прежняя нежная ромашка просыпается, это хорошо, не всё потеряно. Лишь хмыкаю, решив, что раз уж Спектра пока что неописуемо тактильный сегодня, то этим грех не воспользоваться. Я более удобно умащиваюсь на его коленях, обхватывая торс парня руками, а щекой прижимаюсь к чужому плечу. Не знаю, как Спектре, но мне жуть как удобно. Вроде бы прочитав мои мысли, айсберг интересуется: — Удобно? Но я решаю не льстить его и так раздутому эго. — Чуть твёрдо, но в целом неплохо, — фыркаю, хоть, на самом деле, Спектра был лучшей подушкой, на которой я только лежала. Хотя, думаю, такой вариант его тоже не устроит. — Твёрдо в гробу, Делора, а на мне очень даже комфортно, — изрекает индивид, который никогда не даст себя в обиду в любой ситуации. Казалось бы, ему даже моя помощь не была нужна. — У тебя был соответствующий опыт испробовать гроб? — Нет, хоть меня и называли вампиром в академии, но сугубо из-за красных от недосыпа глаз, а не из-за тяги к гробам. — Да таких и клыков у тебя нет. Спектра на эту ремарку лишь загадочно хмыкает. — Пока не проверишь — не узнаешь. Ну а я что — я ничего. Мигом отстранившись, ну, насколько это было возможно, я с любопытством посмотрела на сомкнутые губы Спектры, после вопросительно зыркнув на бирюзовый огонёк, сияющий куда ярче обычного. — Открой рот, я посмотрю. Губы Спектры чуть приоткрываются в удивлении, а после растягиваются в фирменной ухмылке. — Делора, ты в курсе, что это невоспитанно вот так бесцеремонно просить других открывать рот? — Но ты же сам сказал проверить. — Ну вообще-то, я имел в виду другой способ. Удивлённо поднимаю бровь, не совсем понимая, на что он намекает. — Это какой ещё способ? — Такой, о котором маленьким девочкам лучше не знать. Объяснил, так объяснил, что тут сказать. — Ох, всё, забудь, — вздыхаю, понимая, что настроения играть в перепалки с этим индивидом у меня нет от слова совсем. Вновь прижимаюсь щекой к плечу, прикрывая глаза. — Почему ты сегодня такой добрый? — таки решаюсь спросить. — Даже не шипишь, что я нарушаю твоё личное пространство и сижу у тебя на коленках. — Считай это этакой помощью. — Ты всем так помогаешь? — Я помогаю тем, кто находится у меня в команде. — Что-то я не видела, чтобы ты разрешал Гасу сидеть у себя на коленях. Меня тут же буквально подбрасывают, от чего я издаю испуганный вскрик от неожиданности, вцепившись руками в плащ. — Тебя что-то не устраивает? — звучит елейно у меня под ухом, и я метаю грозный взгляд на Спектру, с до жути надменным лицом. — Нет, просто... Почему, правда? Удивительно, но Спектра не спешил отвечать. Он задумчиво скользнул взглядом по моему лицу, будто пытался что-то выяснить этакое для себя, и только после длительной паузы как-то неоднозначно изрекает: — Потому что мне не всё равно. — Оу. Я не могу не сдержать улыбки, что явно сбивает надменно-весёлый настрой айсберга. — Мне кажется, тебе лучше попробовать уснуть, — сухо проговаривает Спектра. — На тебе? — Если бы на твоём месте был бы кто-то другой, то я бы обвинил его в домогательстве. Хихикаю, понимая, что этот вест не просто бы обвинил, а прочитал бы длительную лекцию и запытал до смерти своими замечаниями. Спектра отстраняется, а после и вовсе отпускает, и мне приходится прикусить губу, дабы подавить разочарованный вздох. Кто бы мог подумать, что в его объятиях может быть так невероятно... — Сейчас глубокая ночь, так что оставайся у меня, — мне бы не помешала твоя невозмутимость, Спектра. — Мне всё равно сон не светит, много работы. Он приоткрывает одеяло, чем я и пользуюсь, тут же юркая внутрь. Я не имела ничего против побыть в обители зла чуть подольше. Особенно если зло сегодня такое мягкое и терпеливое. — А ты посидишь со мной? — О да, и спою колыбельную. — Ну Спектра, пожалуйста... То ли сегодня Сатурн вошёл в Юпитер, то ли Дева в Стрельце, но Спектра даже дальше не продолжает брыкаться, так и оставшись сидеть рядом со мной. — И угораздило же тебя, Делора, явиться в это дрянное место с незалеченной душой, психологическими травмами и наивностью, — хмуро буркает он, смотря на меня сверху вниз. Лишь улыбаюсь ему вполне искренне и легко, подтянув одеяло к самому подбородку. — Мне просто повезло, что я встретила тебя.

***

Просыпалась я медленно и явно неохотно. Кто мог подумать, что кровать у Спектры будет такой мягкой и удобной, что с неё попросту не захочется вставать. То ли дело в воздушном одеяле и матрасе, то ли в аромате хвои, что чувствовался буквально повсюду, то ли Спектра успел призвать тёмные силы — неизвестно, но факт оставался фактом. Аккуратно потягиваюсь, прекрасно помня случай, что я настолько растянулась во время потягушек, что никак не смогла затянуться обратно. Скорее всего, организм тогда мягко намекал, что мне лучше никуда не идти. Самое забавное, что это всё безобразие случилось в день турнира. Перекатываюсь на левую сторону, задумчиво изучая собственные пальцы. Сейчас я уже и не представляю своей жизни без этого всего хаоса, что так неожиданно свалился мне на голову. Возможно, проявив тогда лень и жалость к себе, я бы так и не попала бы на турнир, не победила бы в нём и не лежала сейчас вот так вот нагло, оккупируя кровать самого лидера Вексов. Не было бы совместных поеданий пищи с Гасом, подколок, шуток; язвительных ремарок Спектры, его загадочности и притягательности; тепла и искренности Миры. Всего бы этого просто не было, если бы я позволила себе слабину. Это ещё раз доказывает то, что в этой жизни не нужно сдаваться. Прикрываю глаза от вмиг накатившейся тоски. Ведь не смотря на всё прекрасное, что подарила мне победа в турнире, на мою голову навалилось куча невиданных раньше забот и сложностей, большую часть из которых я так и не смогла пока что решить. Например, я проиграла Лесму. Потеря друга вызывала чувство уныния и грусти, ведь в том, что Лесма сейчас не орёт благим матом или не пускает в ход сальные шуточки, лежит полностью моя вина. Благо, после разговора со Спектрой мне стало на грамм легче, и упоминание о поражении хоть и отзывалось тупой болью, но не вызывало водопад слёз. Кстати о Спектре. Где это он? Привстав на локтях, я окинула взглядом комнату, и с удивлением обнаружила, что о присутствии Спектры в этой комнате напоминает разве что аромат хвои, пропитавший кровать. Куда это он уж успел умчаться, неугомонный... Пересилив желание подольше поваляться в кроватке, я откидываю с себя одеяло, тут же зябко дёрнув плечами. После тепла и уюта кровати мир казался холодным и неприветливым, но у меня не было времени на лень и желание пожалеть себя в очередной раз. — Наверное, стоит хоть умыться перед его приходом, — бормочу себе под нос. — Наверняка выгляжу сейчас как восставший из могилы... Я, конечно, думаю Спектра видал в своей жизни кое-что куда похлеще, но мне почему-то не хотелось явиться перед ним с вороньим гнездом вместо волос и опухшей физиономией. И с каких пор мне стало не плевать на то, как я выгляжу? Мотнув головой, я пошаркала в сторону предполагаемой ванной, обхватывая себя руками в скудной попытке согреться. — У айсберга прям здесь своя зимняя долина. Не удивительно, что он бывает таким холодным, если спит в такой холодрыге. Надеюсь, хоть в ванной у него теплее. Дверь в ванну была открыта, так что мне лишь пришлось нажать на кнопку, запускающую механизм, дабы заглянуть внутрь. И в ванной таки было теплее. Вот только в ней я оказалась не одна. — Ой... Во все глаза смотрю на Спектру, спокойненько вытирающего мокрые волосы полотенцем. И всё бы ничего, если был он не стоял полуголый. Маленькие капельки стекали по его нагому торсу вниз, до самого белого полотенца, обвитого у пояса, которое было достаточно длинным и доходило парню до самых щиколоток. Хоть на том спасибо. Чувствую, как по цвету стаю похожей на спелый томат, во все глаза воцарившись на развернувшуюся передо мной картину. Мой взгляд скользит по накачанному торсу, прессу с долбанными кубиками (которых было, на минуточку, целых шесть, выступающих, очень даже явных), сильным рукам, широким плечам... Мамочки, как бы в обморок от такого с утра пораньше не грохнуться? — Оу, ты уже проснулась? — Спектра поворачивается ко мне как ни в чём не бывало, и если бы было возможно физически покраснеть ещё гуще — поверьте, я бы уже побила все рекорды. Издав странный булькающий звук, я во все глаза уставилась на нечто совершенно прекрасное и возмутительно-смущающее одновременно — чёртового лидера Вексов. Его светлые волосы чуть потемнели от влаги, но свой странный растрёпанный вид, на удивление, не потеряли; татуировка на правой руке в виде языков пламени, оказывается, охватывала не только всю руку, но и часть груди — широкой, гладкой, и, должно быть, очень шелковистой на ощупь; взгляд помимо воли скользит ниже, минуя накаченный пресс, который помимо кубиков отличался ещё и V-образной линией, которую, увы, не закрыло полотенце. Две буквы "I" и "G" были видны из-под материи, и, должно быть, это и была та самая интимная татуировка, о которой говорил Спектра. — Делора? — вы бы знали каких невероятных трудов мне стоило поднять взгляд вверх и взглянуть в глаза Спектры, в которых светилось недопонимание. Он делает шаг в мою сторону, и я, не сдержавшись, смущённо зафыркала, начиная размахивать руками: — И-и-и-и, не подходи! Спектра замер, смотря на меня с явным недоумением, кажется, не совсем понимая причину моего поведения. Он вообще на себя в зеркало смотрит? Да я такое идеальное тело видела только на картинках и то мельком! — Да что с тобой такое? — хмуро интересуется он, вопросительно поднимая бровь. Да, действительно, блин, ёжики зелёные! — Шастаешь здесь полуголый и ещё и спрашиваешь?! — вырывается что-то на подобии писка, и я смущённо закрываю ладонями лицо. — Божечки-кошечки... На пару секунд повисает тишина, а после её нарушает самодовольный хмык Спектры, который, собственно и пробудил меня отнять руки от лица. И лучше бы я это не делала, ибо выражение лица у чёртовой змеи было до жути хищным и самодовольным. — Ну вообще-то, я принимал душ и никого не трогал, — он демонстративно скользит пальцами по собственному бедру, а я просто не могу не следить за этим бесстыдным движением. — А кому-то стоит стучать перед тем, как заходить. Мотнув головой, спешно отвожу взгляд, заставляя себя отныне смотреть только в лицо Спектры и больше никуда. Как бы сложно это не звучало. В глазах Спектры пылает настоящее адское пламя, а губы растянулись в хищной улыбке. В дополнении с полуголым видом выглядело это всё до жути смущающе, неправильно, невыносимо и... сексуально. Облизываю губы, чувствуя невероятную жажду сделать сейчас глоток воды. Было невыносимо жарко, так, будто меня засунули в печку, горело не только лицо, но и уши с шеей. А ещё внизу живота начало тянуть как-то томительно-тяжело. Чего раньше не происходило. — Спасибо хоть полотенцем кое-что обернул, — вырывается у меня, и я тут же прикусываю губу, осознавая что в данной ситуации и в таком состоянии лучше вообще ничего не говорить. Бесстыжие глаза Спектры, казалось, были способны прожечь во мне дыру. Он улыбается довольно-очаровательно, демонстрируя ямочки на щеках, а после до жути бархатным голосом проговаривая: — Как оберну, так и сниму. И вот на этом моменте я честно подвисла. Спектра прикрывает глаза, наблюдая за мной из-под полуопущенных ресниц, и всё ещё лыбится, гад такой! Большими пальцами он демонстративно поглаживает чуть выше зоны на которую... нельзя смотреть интеллигентным девочкам, и от этого всего безобразия я вновь пискаю смущённое: — Извращенец! Бровь с рыжим отливом приподнимается, и Спектра издаёт смешок, всё так же не отрывая от меня хищного взгляда. Да у меня сейчас будет сердечный приступ... — Я серьёзно, мне же нужно переодеться, — он поддевает пальцами ткань полотенца, и оно спускается чуть ниже, открывая взору третью букву "N". — Так что если не хочешь ломать свою невинную детскую психику, то тебе лучше выйти. — Ты издеваешься? Судя по виду — ещё как издевается, причём беспощадно. С бешено бьющимся сердцем смотрю, как это невыносимое существо, не отрывая от меня своего чёртового пронзающего нутро взгляда, медленно облизывает верхнюю губу, после наигранно-невинно произнося: — Считаю до трёх. В этот раз доходит до меня куда быстрее. — Ты не посмеешь... Я нерешительно делаю шаг назад, во все глаза уставившись на этого веста, который уже своим видом бьёт все рекорды по смертным грехам. — Раз, — довольно протягивает Спектра, делая шаг вперёд. Он серьёзно?! — Нет-нет-нет, — я мотаю головой со стороны в стороны, для большего подтверждения своих слов вновь начиная размахивать руками. Если бы могла — размахивала бы ещё и ногами. — Два, — весело хмыкает парень, явно получая искреннее садистское удовольствие от развернувшейся сцены. С ужасом наблюдаю, как он спускает полотенце ещё ниже, и вот тут же я закрываю глаза, позорно отвернувшись к нему спиной и рынувшись к двери. — Да иди ты! — не сдержавшись кричу, трясущимися руками пытаясь набрать пятизначный код разблокировки двери. Кто, блин, его придумал? — Два с половиной, — безжалостно звучит сзади, и я уже вою в голос, хаотично подбирая нужную комбинацию. — Да долбанная дверь! — в сердцах вскрикиваю, когда последняя цифра оказывается неверной. — У тебя миллисекунда, — Спектра издаёт странный звук, явно потешаясь, как я хаотично пытаюсь взломать дверь его ванной. — Да чёрт бы тебя побрал! — ввожу наобум цифру, и, о боги, она подходит. Дверь, наконец-то, поддаётся, плавно открываясь, и под взрыв хохота Спектры, я мигом вылетаю из ванной, тут же со всех ног устремившись в сторону кровати. Накрываюсь одеялом с головой, тяжело дыша, и скручиваюсь калачиком. Да я в последний раз так нервничала года три назад! В висках пульсировало, а сердце стремилось пробить грудную клетку и вырваться наружу. Вдобавок, внизу живота всё так же мучительно тянуло, а между ног стало влажно, будто... Визгнув, я грабастаю ближайшую подушку с силой впечатываясь в неё лицом. Взрыв хохота из ванны не стихал, а наоборот, казалось, набирал оборотов, и мне остаётся лишь сдавленно застонать, проклиная то мгновение, когда я вообще встала сегодня с кровати. — Гад... — бурчу себе под нос, ударив кулаком рядом с подушкой. — Извращенец чёртов... Да чтоб тебя черти побрали, Спектра Фантом!