Проиграй меня

Миюки понял, что с ним что-то не так, когда взбесился на Савамуру без повода и закончил тренировку, которая была не так уж плоха. На следующее утро он еще и убедился, что дела идут не по плану. Всю утреннюю тренировку Савамура демонстративно игнорировал его, лишая любой возможности хотя бы поздороваться с ним или сделать вид, что они знакомы. К обеду Кадзуя уже считал, что потерял разум. А как еще реагировать на свой организм, когда он нуждается в громком вечно заявляющем о себе идиоте? Правильно, такого может желать только психически неуравновешенный человек и никак иначе. Даже онигири от Айри-чан в этот раз были невкусными, а ее болтовня уж тем более не приносила никакого удовольствия. Все мысли были о Савамуре. Наверное, сейчас он обедает с Коминато и Фуруей. Или может, ссорится с Канемару из-за домашки. А возможно, разговаривает с одноклассницей о той седзе-манге, которую Курамочи нашел недавно под кроватью первогодки и над которой долго ржал. Миюки вдруг осознал, что каждый день вокруг Савамуры крутится огромное количество людей. Эта мысль еще больше испортила и так нерадужное настроение. И не то чтобы Кадзуя хотел, чтобы Эйджун вился вокруг него, как это делают девицы вроде Айри, страстно желающие заполучить его внимание, которые ходят к нему каждую перемену. Было бы достаточно, чтобы Савамура не забывал о существовании Миюки Кадзуи. Ни на секунду. Миюки в очередной раз убедился, что с ним что-то не так. - Айри-чан, поцелуемся? - вдруг предложил он девушке. - Миюки-кун? - та опешила, покраснев до ушей. - Эм… ну, хорошо… Склоняясь над закрывшей глаза девицей, Кадзуя разочарованно подумал: «Так просто». Это ему и не нравилось в тех девушках, которые постоянно бегали за ним, - их доступность. Он поцеловал ее, сначала нежно, потом стал более настойчивым, углубил поцелуй, обхватив ее за талию и прижав к себе. Одной рукой залез под рубашку, большим пальцем проведя по линии нижнего ребра, другой рукой залез под юбку, провел ладонью по ноге вверх и обхватил ягодицы, потом отстранился и пробормотал: - Черт. - Что-то не так? - спросила полностью размякшая к этому времени девица. - Мне пора, увидимся, - с улыбкой ответил Миюки и через две секунды исчез из поля зрения, скрывшись за поворотом. Теперь он был абсолютно точно уверен, что с ним что-то не так. Как минимум, такая девушка, как Айри-чан, не может не пробуждать никаких желаний в мужском теле. Большая грудь, ножки, личико, да и целуется она хорошо, но… Сто процентов. Что-то не так. Кетчер дошел до корпуса первогодок, прошел мимо класса 1-С, бросив взгляд через открытую дверь. Потом прошел обратно, повернул и снова посмотрел, что творится внутри. Внутри Савамура разговаривал с Канемару о чем-то, видимо, невероятно интересном, потому что лицо у него было с выражением: «Я вижу, что ты второй раз проходишь мимо моего класса, Миюки Кадзуя, но ни за что не замечу тебя, потому что ты чертов засранец!» Когда Миюки совершал этот «ритуал» в третий раз, он уже чувствовал себя полнейшим идиотом и искренне вопрошал: - Кья-ха! Какого черта ты делаешь? - за Кадзую его мысль озвучил Курамочи. - Ничего, - ответил кетчер с безэмоциональным лицом. Курамочи заглянул в класс и помахал Савамуре и Канемару. - Пытаешься помириться с Бакамурой? Это на тебя не похоже. - С чего бы мне с ним мириться? Я с ним не ссорился, - стараясь выглядеть беззаботным, ответил Миюки. - Мимо. - Э? - Ты сегодня плохо врешь, - объяснил шорт-стоп. Он подошел ближе и приложил ладонь ко лбу друга. - Заболел, что ли? Пока Миюки думал, что на это ответить, шустрый шестой номер позвал Эйджуна на серьезный разговор. Причем, сам позвал и ушел, оставив разбираться с этим кетчера. Кадзуя было хотел отшутиться, но Савамура сделал вид, что в коридоре никого нет и решил вернуться в класс. - Стоять, - Миюки схватил его за плечо, не давая сдвинуться с места. - Ох, как странно, воздух разговаривает, - проговорил Савамура удивленным голосом. - Бакамура, черт! А ну иди сюда, - он схватил Эйджуна за запястье и повел за собой. К счастью, тот не сопротивлялся «силе гравитации», что уже радовало. Дойдя до лестничного пролета, где никто не поднимался, потому что вход на следующий этаж был закрыт, Миюки остановился. Повернулся к Савамуре, резко прижав его к стене и впившись в него губами так, что тот даже среагировать правильно не успел. - Надеюсь, этого будет достаточно для извинений? - спросил, ухмыльнувшись, кетчер. За что тут же получил под дых. - Да что ты за человек такой, - пробормотал Савамура, смотря на него, как на отходы фабрики по производству дерьма. - Единственное, что от тебя требовалось, это сохранить человеческое лицо и продолжать общаться со мной так, как раньше. Я что, похож на твою шавку? Ты думаешь, что можешь управлять мной, как вздумается, но это не так. Я не побегу к тебе по первому зову, и вообще, можешь радоваться, потому что я забираю свои слова обратно. Мне жаль, что человек, который вдохновил меня на столько хороших вещей, оказался таким ничтожным. Видеть тебя не хочу. Кадзуя пытался его остановить, но Савамура ушел. Кетчер еще стоял на лестнице, когда прозвенел звонок и некоторое время после этого. Слова Эйджуна до него еще не дошли, он с большим усилием переваривал свои чувства. С медленно закипающей яростью он понимал, что хочет его. Хочет Савамуру Эйджуна и предпочтет его одной из красивейших девушек в школе. Но вместе с этим с еще большей яростью закипало осознание того, что теперь он не может его получить. Миюки сел на ступеньках и нервно рассмеялся. Это была самая идиотская ситуация в его жизни. - Савамура, надо же… - еще более взволнованно пробормотал он. - Не думал, что меня проведет этот глупец. * Вот уже третий день подряд Миюки пытался поговорить с Савамурой и все ему объяснить. Савамура активно сопротивлялся всем попыткам. Даже помощь Курамочи не оказалась эффективной в этот раз. В большинстве своем из-за того, что пока он держит Эйджуна, Миюки не может заставить себя признаться, что ревновал его к Крис-семпаю. Потом насмешек не оберешься, на целых два года вперед. Во время игр Кадзуя не смел заговаривать на эту тему. Здесь он был кетчером и должен был вести себя как кетчер вне зависимости от того, что происходит за полем. Он подбадривал Савамуру, обсуждал игру, и Эйджун ему улыбался, но уже не так, как раньше. В его глазах было разочарование, он больше не видел в Миюки ничего особенного, и это выбивало из колеи. Миюки просто не мог смириться с этой ситуацией, не мог допустить, чтобы кто-то считал его ничтожеством. В нем говорила гордость, и в то же время он не мог допустить, чтобы так считал именно Эйджун. Он улыбался питчеру, но его глаза жалобно молили: «Люби меня, пожалуйста, люби меня». Ничего не было унизительнее для Миюки Кадзуи, всегда обходившегося без людей, чем просить любви одного единственного человека. - Савамура. - М? Нападение только что закончилось, и у них была всего минута, чтобы отдохнуть на скамейке. Потом выходим на биту. Миюки придвинулся чуть ближе, проговорив тихим голосом: - Я не собирался издеваться над тобой или причинять боль. Извини за тот вечер. - Харуччи, удачи, у тебя получится! - Савамура полностью его игнорировал. По крайней мере, так сначала подумал кетчер. Но его мнение немного изменилось, когда утром он нашел в шкафчике для обуви письмо следующего содержания: «Миюки Кадзуя, Ты мне нравишься. Твоя перчатка сияет, как и рожа, когда ты надо мной издеваешься. Очень старался, чтобы написать эти строки, надеюсь оценишь, чертов кетчер!

Савамура Эйджун.»

Письмо было завернуто в конверт, на котором огромными буквами было написано «ЛЮБОВНОЕ ПИСЬМО», а под этой надписью нарисовано кривое сердечко. И все это черными, как смерть, чернилами. Еще один сюрприз ждал Миюки дома. Вернувшись с уроков, чтобы переодеться, он обнаружил на столе коробку из-под бенто, а в ней криво слепленные онигири. Рядом лежала записка: «Это мое первое кулинарное творение. Не уверен, что получилось лучше, чем у «Айри-чан», но на всякий случай выпей таблетку от желудка». Действительно, лучше не получилось, но весьма сносно. Тем не менее, таблетку Миюки все-таки выпил. На всякий случай. Когда он вышел вечером, чтобы помахать битой и увидел Савамуру, который активно сотрясал воздух, а рядом — притихшего и ошарашенного Харуичи, Кадзуя не сдержался, громко рассмеявшись, и еще долго не мог успокоиться, чтобы подойти поближе. - Пытаешься выбить хоумран? - поинтересовался он у первогодки. Тот покраснел, но не выдал ни слова. Миюки еле удалось сдержаться, чтобы не сказать, что банта будет достаточно. Тем более, что банты у Савамуры получаются идеальные. Однако, кажется, Савамура понял его без слов.