Forever yours

Икер уехал рано утром. Криштиану с трудом смог продрать глаза, чтобы спуститься вниз и попрощаться, а дети так и вовсе не стали вставать, потому что легли далеко за полночь — редкий случай, когда Лионель позволил им засидеться, разве что Матео силком утащили спать. Как только машина Касильяса скрылась за воротами, сонный Криштиану звонко чмокнул не в меру бодрого Лионеля в щеку и удалился обратно в постель, не собираясь высовывать нос из спальни как минимум до часу дня. Пока Криштиану спал, Лионель успел убраться на кухне, приготовил завтрак, накормил детей, загрузил стиральную машину, а потом уселся на стул, невидяще таращась в стену. Все эти манипуляции с домашними делами были всего лишь хлипкой ширмой, прикрывающей сознание Лео от невеселых мыслей, застрявших в его голове со вчерашнего вечера. Думал он совсем не о ситуации Икера, хоть она и была вопиюще ужасной. Месси и в голову не могло прийти, что Криштиану так бурно отреагирует на его, казалось бы, безобидные слова. А он вскочил, чуть ли дверью об косяк не шарахнул, как будто… Лео поежился, чувствуя, как по спине побежали противные мелкие мурашки, от нехорошего предчувствия засосало под ложечкой. Он оглянулся на лестницу и решительно встал со стула, намереваясь проверить, точно ли спит Криштиану. Крепко заснувший Роналду напоминал ему дикую кошку — пантеру или гепарда. Притаившаяся опасность и огромная сила, внушающая страх. Криш даже отдыхал так, будто готовился к прыжку — весь натянутый, как струна, невероятно красивый, что аж дух захватывало. Если Лео просыпался раньше (что летом случалось практически ежедневно), он позволял себе смотреть на спящего Криштиану, по-глупому улыбаясь и поглаживая его спутанные темные волосы. Но сейчас открывшаяся его взору картина была странной. Собственные мысли пугали, заставляли пристальнее вглядываться в лицо Криша, искать там какие-то туманные полунамеки, чтобы подтвердить свои собственные подозрения относительно вчерашнего разговора с Касильясом и реакции Роналду. Не найдя ничего, Лео со вздохом прикрыл дверь и спустился на первый этаж, собираясь позвонить Серхио. — Да чтоб тебя, Месси, — проворчал в трубку Кун. — Ты скоро начнешь меня будить вместо будильника. Чего тебе не спится? Шесть утра! — У меня проблема, — коротко сказал Лионель. — Это важно. На том конце провода раздалось ворчание, потом шарканье и топот ног. Лео терпеливо ждал, пока Кун найдет место в доме, где его не будет слышно. Как всегда, это уже становится доброй традицией: Кун прячется от жены и детей, чтобы поговорить с Лео. — Слушаю, — уже более бодрым голосом ответил Серхио. К его тону примешивалось четко ощутимое волнение. Месси кратко обрисовал сложившуюся ситуацию, стараясь не упоминать развод Икера — неизвестно, в курсе ли Агуэро, но лишний раз лучше о подобном не говорить. Пришлось сказать, что они просто обсуждали прошлое, и вот… — Слушай, я, конечно, в курсе, что Криша всю жизнь считали геем, но ни разу не было ни одного подтверждения, что у него с кем-то были отношения. И да, вдруг он так отреагировал, потому что у него был роман с какой-то тебе знакомой женщиной? — Я всех его бывших наперечет знаю, — сердито отозвался Лео. — Его бабы меня вообще не волнуют. Вот как бы тебе сказать… — Только не говори, что ты у него первый. Лео пришлось промолчать, чтобы Кун сделал выводы самостоятельно. Агуэро это явно не особо понравилось — он фыркнул и затих, переваривая полученную информацию. — Он тебе сам это сказал? — наконец, поинтересовался Серхио. Лео буркнул что-то невразумительное, подтверждая догадку лучшего друга. — Зашибись, — констатировал Серхио, — ты правда думаешь, что Криш мог трахаться с каким-то парнем до тебя, не смотря на то, что он признался в том, что ты у него первый-единственный и все такое? — Ну, а что я должен был думать? — как-то неуверенно сказал Лео. Слова Куна его здорово задели, и даже на мгновение он подумал, что поведение Криша действительно не имело под собой никакой двусмысленной почвы. — Ты должен ему доверять, — успокаивающе ответил Серхио, чувствуя, что Месси перестал злиться и теперь копается в собственной голове, ища там хоть какие-то зацепки. Лео никогда ведомым человеком не был, но Кун за годы дружбы хорошо его изучил, зная куда надавить, в случае если Месси начинал запутываться сам в себе и просил совета. — Я мало кому в этой жизни доверяю, — вздохнул Лео, будто признавая свое поражение. — Самому от себя противно. >— Думаю, что у тебя паранойя, чувак. Но даже если там что-то и было до тебя, Криш бы тебе сказал, так ведь? Лионель на мгновение задумался. — Не вижу причин, чтобы Криш такое от меня скрывал. Просто у нас как-то был разговор об этом, когда мы только-только собирались… ну, ты понял, — вспомнил он, — я не просил всей правды на меня вываливать, задал вопрос, по сути не особо интересуясь ответом. И Криш сам сказал, что нет, никого не было раньше. Я и думать забыл об этом, правда, но приезд Икера что-то со мной непонятное натворил. — Лео, уймись. Сам себе проблемы на пустом месте придумываешь. Подними зад со стула и шагом марш в спортзал, дурь всю вытряхнешь из себя, — посоветовал Серхио. — А я пойду досыпать. — Счастливо, — выдохнул Месси, запуская пальцы в изрядно отросшие волосы. После той чертовой покраски в блондина они так и не стали нормальными на ощупь, а продолжали стоять торчком, если после мытья не воспользоваться бальзамом для волос, поэтому он предпочитал стричься только тогда, когда шевелюра уже начинала лезть в глаза. В отличие от Криштиану, Лео был намного менее зациклен на своем внешнем виде, а с годами это вообще стало таким малозначительным, что Месси вполне мог позволить себе выйти из дома в поношенной футболке, а не в дизайнерских шмотках, которые так заботливо подбирал ему специально нанятый Роналду стилист. Лео считал, что ориентация никак не должна влиять на стиль одежды — если ты гей, то будь добр, не превращайся в помешанного на брендах сладкозадого мальчика, а оставайся мужиком, можно даже брутальным. Месси и был мужиком, а Криш был всегда где-то посередине, что уже давным-давно было предметом шуток прессы и зубоскалов-фанатов, но в Роналду эти две крайности сочетались до поразительного гармонично, делая из него необычного и интересного парня, на которого Лео и запал, до этого вообще не имея в своей жизни гомосексуального опыта, если не считать пары поцелуем по малолетству, но кто этим не занимался? Взгляд Месси упал на лежащий на столе мобильный и мысли сменили направление — Лео, как бы не хотел не думать об этом, все же откопал в своей голове тот самый разговор с Криштиану, который теперь, кажется, будет торчать в его мозгу подобно одинокой сосне на горе — хочешь — не хочешь, а все равно, наткнешься на нее взглядом. Тогда они проводили редкий вечер вместе — Криштиану готовился к матчам Лиги Чемпионов, а Лео отдыхал по причине вылета Барселоны из розыгрыша Еврокубков: проклятый Манчестер Юнайтед, который после прихода Моуринью с катушек слетел и начал разносить все команды, которые только под ноги попадались, выбил сине-гранатовых из полуфинала, но Лео особой горечи не чувствовал — после победы в Чемпионате Мира он стал на многие вещи смотреть под другим углом, через призму уже достигнутых вершин, и ничего плохого в том, чтобы уступить дорогу кому-то другому, не видел. Криштиану в тот день был сосредоточенный и серьезный — даже помогая Матео рисовать кораблик, он выглядел так важно, словно слушал установку Зидана на игру, а не чиркал синим карандашом, раскрашивая волны и обводя барашки пены. Когда удовлетворенный Матео ушел, Криш устало откинулся в кресле и отпил глоток сока. Они сидели на террасе у Лионеля, а дети торчали дома под внимательным оком Антонеллы. Тогда еще их отношения только-только переступили зыбкую грань дружбы, ограничиваясь лишь одним неловким поцелуем, поэтому они боялись пока что раскрывать все карты, предпочитая пока изредка касаться друг друга руками, наслаждаясь буйством эмоций и чувств, которые вызывали эти прикосновения. — Так все странно, — протянул Лео, разглядывая нахмурившего брови Криштиану. — Сидим здесь, как друзья, а еще недавно могли друг другу глотки на поле перегрызть. — Ты утрируешь, — отмахнулся Роналду. — Мы всегда были примером уважения к сопернику, я понятия не имел, что ты готов меня убить. Лео оглянулся на двери и наклонился ближе к Криштиану. Теперь их разделял только стеклянный столик. — У меня, на самом деле, были совсем другие мысли, — понизив голос, произнес Лео, и от этого чересчур развратного тона у Криштиану явно мурашки побежали по спине. Он поежился и неловко улыбнулся, что ужасно ему шло. Лучше любого дорого костюма от Армани. И как он раньше этого не замечал, где были глаза, в заднице? — Пошляк, — обронил Криштиану, бросая точно такой же взгляд на двери, как и Месси несколько секунд назад. Пальцы Роналду совершили короткую пробежку по столу и вцепились в ладонь Лео. — Я бы сейчас все отдал за то, чтобы тебя поцеловать, — напряженным голосом проговорил Криштиану, разглядывая лицо Лионеля, который буквально таял под этим темным взглядом, как мороженое на солнце. — Никак не могу перестать думать про тот вечер… — Кажется, выпить лишнего тогда было чертовски хорошей идеей, — лукаво улыбнулся Лео, переворачивая руку ладонью вверх и обхватывая пальцы Криша. — Надо будет повторить, кто знает, чем это закончится в следующий раз. Криштиану порозовел, и это смущение вызвало у Лионеля почти взрыв в голове. — Что такое? Роналду отвел взгляд, снова косясь на стеклянную дверь. Лео расценил это как попытку сказать что-то очень личное, не предназначенное для других ушей. Но Криш явно чувствовал себя не в своей тарелке, поэтому Месси решил вручить пальму первенства себе: он еще после первого в своей жизни «гейского» поцелуя понял, что так просто оставить Роналду не сможет, не получив свое. Они дополняли друг друга, как частички пазла, несмотря на то, что у Лео была семья, а у Криша вроде бы какая-то личная жизнь, весьма запутанная. Под «своим» Лео вполне мог подразумевать всего лишь секс, но шестое чувство подсказывало ему, что не все тут так просто, а глаза Криштиану и вовсе кричали о том, что одним лишь плотским удовольствием это не кончится. — Тогда будем честными — я еще никогда не… — Лео смешно всплеснул руками, пытаясь изобразить, чего он «никогда не». Криш глупо моргнул, а потом широко улыбнулся. — Не думал, что мы будем об этом говорить, но мне нравится ход твоих мыслей, — пальцы Криша огладили выступающую косточку на запястье Месси, а потом щекотно прочертили линию по всей ладони. Они помолчали, а Лео терпеливо ждал ответной реакции — ему почему-то вдруг стало очень важно узнать, были ли у Криша парни, или для него все тоже впервые, как у Лео. Если будет первый вариант, то это ничего, они взрослые люди (это с годами Лео стал собственником, сначала он правда был чуть адекватнее), а если второй, то… То это чудо, не иначе. И невероятно здорово. — А ты, Криштиану? — вырвалось у Месси, когда он понял, что ответа почему-то нет слишком долго. Криш поднял глаза и, улыбаясь одним уголком рта, ответил: — Я тоже, Лео, никогда не… Тогда Лионелю показалось, что мир разом стал в десять раз ярче, трава зеленее, а поднимающееся солнце изменило траекторию движения и двинулось куда-то в сторону, словно с ума сошло, вместе с Месси. Воспоминания закончились, когда Лионель вернулся в спальню и залез под одеяло, обнимая теплого Криштиану, негромко посапывающего во сне. Лео прижался к его широкой спине и заметил, как в свете раннего солнца блеснуло кольцо на его безымянном пальце. В сердце кольнуло, а в душе разлилась неописуемая нежность, на которую наложились мысли о том дне, когда они держались за руки и, возможно, решали свое будущее. «Я идиот, — мысленно обругал себя Лео, — Криштиану чудо, а я — кретин. Нужно отправить Куну открытку с благодарностью за открытие глаз». Лионель медленно засыпал, прислушиваясь к мерному дыханию Криштиану. Он чувствовал себя самым, черт побери, счастливым человеком на земле, который полностью доверяет человеку, с которым собирается совсем скоро связать свою жизнь. Кстати, сегодняшний день нужно будет полностью посвятить подготовке — столько всего нужно сделать, а бедный свадебный распорядитель, нанятый Жорже, уже с ума сходит. Как только Месси окончательно провалился в сон, на тумбочке возле кровати загорелся экран телефона Криштиану. Гарет: Хорошо, Криш, завтра в шесть на нашем месте.