Холодное солнце.

Мягкие губы Эрика целовали мои так трепетно, что от удовольствия я закрыла глаза. Его руки были на моих бедрах и через мгновение я сидела на коленях у Лидера. Он целовал меня, я выдыхала его имя и впускала язык в свой рот, сплетаясь с ним. Тягучее желание внизу завязалось в узел и терзало меня. Большие, сильные руки сжимали мое тело и пробирались под одежду. Наше дыхание звучало в унисон, сплеталось. Я прижималась к Эрику так, как только могла. — Тшш… Тише… — прошептал Эрик и поставил меня на ноги. — Мы ведь еще хотели погулять? — улыбаясь спросил он и я обняла его.

***

Когда вечером мы пришли к дому то, что происходило повергло меня в шок. Элинор снова ушла из дома. Отец кричит на мать и та, стирая слезы, бьет его по лицу. Я подбегаю к ним, но папа отпихивает меня в угол комнаты, я удерживаюсь на ногах и, всхлипывая, смотрю как Эрик разнимает родителей. Отец толкает маму и она отлетает к столу, корчась от боли. Эрик побегает к ней и помогает встать, оглядываясь на меня. Как только Лидер отворачивается я налетаю на отца и он пытается дать мне пощечину, но в последний момент рука Эрика перехватывает запястье отца прямо перед мои лицом. Я прижимаюсь к Эрику и отец старается оттолкнуть его от меня, а я, цепляясь пальцами за майку Донована, стараюсь не отпустить его. Эрик терпит и старается схватить меня за руку, но не получается, папа слишком крепко держит меня. Я рыдаю и пытаюсь вырваться, отец толкает меня в угол комнаты и подходит ближе к Эрику. Я ударяюсь головой об угол стола и сгибаюсь. Звуки ударов, падает мебель или что-то еще, но через секунду я слышу крик матери и глухой звук чего-то упавшего, чего-то похожего на нож потому, что был звон. Мои глаза стараются рассмотреть то, что произошло и я в ужасе подлетаю к отцу, ударяя кулаком в живот и отпихивая в гарнитур. — Уходи! Наверх, бегом! — кричу я матери и поднимаю нож с полу. Мать поднимается о лестнице и кому-то усердно звонит, пытаясь все объяснить. Я бью отца в челюсть и рыдаю, возле дивана лежит мой Эрик. На его ребре рана от ножа. Я рыдаю еще сильнее. Я снова слабая без него и у меня не чего не выходит. Я не могу делать точные удары, всхлипываю, стараюсь вспомнить больны места папы. Отец кидается на меня и дает пощечину, за своей спиной я слышу шумное дыхание и после, меня прижимает к себе одна рука, а сбоку вторая бьет отца по лицу. — Эрик! — воплю я и смотрю на него. Он держится рукой за ребро и заправляет мои волосы за ухо. Он корчится от боли и сильнее сжимает мою кофту, опуская глаза. — Потерпи, прошу тебя! Ты сможешь дойти до поезда? Эрик, пожалуйста, посмотри на меня! Пожалуйста. Эрик! — я плачу и прижимаюсь к нему. — Идем.. — хрипло отвечает он и я смотрю в его глаза. — Быстрее… — он берет мою руку и тащит к дверям. Мы выходим из дома и Эрик тянет меня за собой. Мы бежим к рельсам и уже возле них я смотрю на то, что рана у Эрика кровоточит до сих пор. Он замечает мой взгляд. — Я в порядке пока ты рядом. Мы все сможем. — говорит он и я впиваюсь в его губы. сладким, желанным поцелуем. Эрик отходит подает мне ладонь и я беру ее. Мы смотрим на движущийся поезд и через минуту запрыгиваем. Эрик прижимает меня к стене и целует. Его губы сминают мои, заставляя стонать. Я стараюсь вдыхать больше воздуха, а из груди Эрика вырываются рыки. И задеваю его ребро и он морщится от боли. — Не чего, все в порядке, иди ко мне. — он еле говорит и я плачу. Мы приезжаем в Бесстрашие тогда, когда уже совсем поздно. Ночь окутала лагерь и вокруг темно. Эрик спрыгивает с поезда раньше меня, а я долго мнусь. Смахивая слезы, я перепрыгиваю на крышу и хватаюсь за руку Эрика. Его дыхание сдавленное и тяжелое. Мы молча идем до самой комнаты и я не спрашиваю почему он не идет в лазарет. Дверь открывается со скрипом. МЫ входим и я вешаю куртку на крючок, Эрик бросает свою в угол комнаты и бредет в спальню. Я ищу аптечку в гарнитуре кухни и нахожу старую, потрепанную коробку с лекарствами. Видимо, Лидер не так часто достает ее из шкафа. Я беру странную коробочку размером с бокал для виски и читаю название «Пуля, нож.» Скорее всего, подписывал Эрик. Я помню этот почерк, он был на доске, им были написаны ранги. Пробивающий запах мяты проник к самым легким и я закашлялась. В правой руке мазь, в левой вата и бинт. Я шагаю в комнату с мыслью о том, как будет выглядеть рана и как мне придется ее обрабатывать. Эрик лежал на постели корчась от боли. Рана уже не кровоточила, но футболка сильно промокла и первое что я сделала, притронулась с промокшей ткани. — Разорви ее… — прохрипел Эрик. — Разорви… — он не ухмылялся, но если бы был здоров, улыбка бы обязательно украсила его лицо. Я положила лекарства на тумбочку возле постели и села поближе к Лидеру. Он хрипло дышал и сжимал край простыни. Мои руки, как оказалось, дико тряслись и мне с трудом удалось их успокоить. Холодные пальцы взялись за край футболки и начали понемногу растягивать ее. Ткань не поддавалась мне, хотя я прикладывала максимум усилий. Меня переполняла ненависть к самой себе. Большие ладони Эрика легли поверх мои и начали разрывать ткань и, конечно же, все получилось. Футболка с треском разорвалась и я до рвала ткань у рукавов, вытянув и выкинув тряпки. Рана выглядела ужасно. Разрез был не очень глубоким, но все же. Я взяла мазь и нанесла на рану, осторожно протирая ватой вокруг. Донован морщился и сжимал кулаки. Моя голова гудела после ударов отца. Все кружилось, но я держалась. Когда в моих руках оказался бинт, Эрик схватил мое запястье. — Не надо… — прошипел он. Я повернула голову в знак отрицания, но Лидер все равно сжимал мою руку. — Я сказал не надо, что не понятного? — уже с усердием и сравнительной громкостью сказал он. Я разозлилась. Для меня, эта грубость сейчас ни к чему. Я машинально схватила вещи и вышла из комнаты, хлопнув дверью. Мне было досадно. Из-за меня он пострадал, из-за моей семьи. Я виновата в этом. Я. Ком подступал к горлу и я начала плакать. Слезы сами собой катились по щекам, всхлипы вырывались из груди, хрипя и раздражая меня. Я убрала лекарства в аптечку и закрыла шкафчик. Куртка Эрика валялась в углу комнаты и я подняла ее, идя в ванную и заталкнула в стиральную машину. Она начала шуметь, стирать вещи и я села на пол, прислонившись к стене. Волосы упали назад и я вспомнила о том, как покрасила их. Все не то. Уже не то. Я хочу их перекрасить. По дороге к яме я думала о Эрике, как он отреагирует на мои изменения? Как поведет себя? И могу ли я вообще вернуться к нему? Хотя, о чем я. Я обязана вернуться. Он один. У него рана. Да, Эрик взрослый человек, но я не могу оставить его. Кристель приветливо улыбнулась мне и обняла. — Хэй, кого я вижу? Привет, Крис! — ухмыляясь сказала она. — Что будем делать на этот раз? — Я… Я не знаю, правда, но хочу что-то сделать с волосами. — я мялась. Мне в голову лезли идеи, но я мялась. Все равно. — Хочу… Черт, хочу светлее. — глаза Кристель округлились. — Недавно ты хотела сталь брюнеткой, Крис! Что заставило так изменить решение? — она негодовала. — Тебе так идет этот цвет, просто невероятно! Зачем светлее? Зачем? — она буквально ругала меня. — Кристель, ты мне поможешь или нет? — девушка что-то пробурчала. — Пожалуйста… — улыбнулась я. — Черт бы тебя подрал, малявка. Садись, придумает посветлее. — я обняла ее и устроилась в кресле. Мягкий запах шампуня и шум воды затуманили мои мысли. Пахнет мятой и мелисой, странно, но я помню этот запах. Черт возьми, это запах Эрика. Я вновь подумала о нем, о нашем поцелуе. Внизу опять завязался сильный узел. Я хочу к нему. Терпи, Кристина. Просто терпи. — Крис? Крис ты уснула? Ало? — хохотала Кристель. — А? Что? нет, просто задумалась. — смущенно выпалила я. — У меня есть предложение. — хитро улыбаясь говорила она. — Коричневые с рыжынкой волосы и на три-четыре тона светлее несколько передних прядей. Плюс, еще по проколу в ушах и хрящи. — я посмотрела на нее, обдумывая предложение. — Ну как? Я кивнула и села обратно. Запахло карамелью и ванилью. Одурманивающий запах окружил меня. Так сладко, так приторно, как ласки Эрика. Черт, опять. Его руки. Его ладони, тепло. Поцелуи, хрипящий голос. Хочу к нему, дико, невозможно. Я прикусываю губу, а Кристель чем-то жужжала. Я вскликнула, когда Кристель пробила второй прокол в правом, а затем в левом ухе. Она смеялась и вдевала серьги. Но стало еще хуже. Хрящи. Больно. Очень. Я до того стиснула зубы, но из губы просочилась кровь, попадая в рот. Сверху меня окатила струя воды. холодной воды, а вокруг звучал смех Кристель. Через минут десять я стояла у зеркала. — Черт, это великолепно, Крист. — я улыбалась и прикасалась к волосам. — Знаешь, я тоже в восторге! — она приобняла меня за плечи. — Ладно, мне кажется тебе пора.. — она посмотрела вперед и не дала мне взглянуть туда. — Крэйс, детка! — кричал прокуренный голос. — Малышка, давай скорее! — он звал Кристель и я засмеялась. — Я уйду через крышу, ладно? Спасибо, Крээйс! — засмеялась я и запрыгнула на лестницу, взбираясь. Я очень быстро добралась до комнаты и, когда вошла, удивилась. Вокруг было темно и тихо. Шумела вода. Я взглянула на дверь в ванную. Там он. И я хочу туда. Я подошла к комнате когда была в одном белье. Кружевное, черное. Вода шумела и влекла меня. И я повелась на это влечение, сделав шаги внутрь. В ванной, закрыв глаза лежал Эрик. Я осматривала каждую мышцу на его теле. Шикарно. Я влюблена в этого человека. И мне плевать что он бывает грубым и жестоким. Я знаю какой он на самом деле. Его грудь вздымается и опускается в такт моей. Он чувствует что я здесь? Он думает обо мне? Я хочу к нему. Какой же он великолепный. Каждая серьга в проколах блестела от воды, волосы взъерошены, глаза прикрыты и ресницы касаются щек. Полуоткрытые губы манят меня к себе. Я желаю ощутить сладость его губ, их приторность. Я подхожу ближе и смотрю в воду. Ванная большая и места хватит на двоих, если даже не на троих. Я ставлю ногу в ванную, вода дико горячая. Дико. Эрик открывает глаза когда я сажусь, оказавшись по грудь в воде. Он не улыбался, наоборот, в его глазах была злость. Но я ошибалась. Он посмотрел на мои губы и сел напротив. — Ближе. — я прикусила губу от его слов. — Еще ближе. — он шептал таким тембром, что узел внизу моего живота заставлял скулить голос внутри. Эрик взял мою руку, потянул и посадил к себе на колени. На нем тоже белье. Его грудь поднимается и он делает глубокий вдох. Я приближаюсь к его губам и еле-еле касаюсь. — Я тебя ждал… — шепчет он и целует меня. Мое желание. Сладкие, приторные, великолепные губы. Он посасывает нижнюю губу и я издаю стон, впуская его язык. Я не могу терпеть и прижимаюсь к нему еще сильнее, обвив шею. Теперь, я ощущаю его эрекцию. И желание во мне играет еще сильней. Эрик кладет руки на мои бедра, прижимая. Наши языки переплетаются, воздух делится на двоих. горячая вода по сравнению с температурой наших тел — ледяная. Ладонь лидера спускается ниже и касается моего сокровенного места, стоны вырываются из груди. Я начинаю ласкать его язык своими губами. Эрик рычит и отстраняется, разрывая руками мои трусы.