Однострочники по А.Н.К.Л.

Первый раз Илья застает Соло с сигаретой, когда заходит к нему в номер и едва не сталкивается с вылетающей оттуда растрепанной красоткой. Наполеон вольготно полулежит на кровати, едва прикрывшись простыней, а спальня выглядит как после бомбежки. Курякин отворачивается и сверлит взглядом стенку, но Соло плевать хотел на смущение напарника. – Выкладывай, зачем пришел, – тембр голоса ниже и глубже, чем обычно, с легкой хрипотцой: то ли Наполеон еще не отошел от бурного секса, то ли сигаретный дым обжигает ему горло. Илья поворачивается и снова замирает, в этот раз не в силах отвести взгляд. – Уэйверли… вызывает. Вечером летим в Данию. Впрочем, всех подробностей я не зна… – он задыхается на полуслове, потому что Соло встает и с голой задницей дефилирует к окну, не выпуская сигарету изо рта. Илья пулей вылетает из номера напарника, чувствуя, как горит лицо. Второй раз Соло закуривает при нем после возвращения с миссии, и в этот раз он, к счастью, одет. Однако зрелище само по себе затягивает, заставляет дышать чаще и пускает кровь в разбег. Наполеон смыкает губы на изящном мундштуке, задумчиво посасывает его, вдыхает дым полной грудью, выдыхает нарочито медленно, демонстративно запрокидывая голову. Облизывает губы, улыбается – хищно, нагло, пошло, снова затягивается. Илья сглатывает, когда напарник складывает влажные губы буквой «О» и пускает дым колечками. Наполеон знает о том, какой эффект производит, и продолжает рисоваться, забавляясь реакцией друга. Сплошной соблазн и провокация, концентрированный эротизм в действии, а вишневый запах табака действует на Курякина как афродизиак. А в третий раз… В третий раз это становится невыносимым. Голову кружит терпкий табачный запах; глубокий изучающий взгляд напротив; снова эти чертовы губы, говорящие какие-то непристойности, прежде чем сомкнуться на сигарете. Но голос доносится словно издалека, состояние дурмана разливается по телу, делая его непослушным, будто ватным, и вакуум в голове так давит изнутри на черепную коробку, что, кажется, вот-вот кровь брызнет из носа. Этот чертов третий раз становится кульминацией. – Ты куришь так… – Как? – хрипло перебивает Соло, выпуская дым через сложенные трубочкой губы. «Эротично». Курякин давит в себе это слово, как окурок в пепельнице, не давая ему вырваться наружу. – Сексуально? – Наполеон договаривает сам и прикусывает нижнюю губу в попытке не улыбаться. Попытка проваливается, Илья пытается выровнять дыхание, а после… Губы у Наполеона горчат и пахнут вишней, они горячие и удивительно мягкие. – Долго же ты раскачивался, – комментирует ситуацию Соло, когда Илья наконец находит в себе силы разорвать поцелуй. Четвертый раз. О, на четвертый они закуривают вместе, выдыхая дым в потолок. Ночной воздух врывается в распахнутое окно, охлаждая разгоряченные тела. Номер Соло выглядит как после бомбежки.